сыртыпова сурун ханда дашинимаевна биография
Институт востоковедения Российской Академии Наук
Сотрудники Института востоковедения РАН
Сыртыпова
Сурун-Ханда Дашинимаевна
доктор исторических наук
Институт Востоковедения » Отдел сравнительного культуроведения » ведущий научный сотрудник
Журнала «Ориенталистика» » Редакционная коллегия » член редакционной коллегии
Научные интересы
Методология выявления, учета, исследования и рационального использования историко-культурных объектов (Культурное и природное наследие буддистов Центральной Азии):
А) памятники письменности на тибетском и монгольском языках
Б) сакрализованные природные объекты (святые места)
В) предметы изобразительного искусства
Биография
Востоковед (тибето-монгольская филология) – Ленинград, ЛГУ 1985-1991
Диссертация к.и.н. 16.12.1998 «Культы женских божеств буддийской конфессии Бурятии XVIII – начала XX в.», г. Улан-Удэ. (Диплом КТ №057975 Москва, 16.04.1999)
Диссертация д.и.н. 02.10.2009 «Культовые памятники кочевников Трансбайкалья как исторический источник: буддийские книги и антропогеографические объекты», г. Санкт-Петербург (диплом ВАК ДДН №014601 г. Москва, от 16.07.2010 №29д/76)
Проекты (автор, руководитель и основной исполнитель)
РГНФ №04-01-00350а «Буддийские рукописи и ксилографы Трансбайкалья: методы выявления, учета и исследования памятников письменности на тибетском и монгольском языках», 2004-2006 гг.
РФФИ №00-06-80161а «Методы выявления, учета, исследования и сохранения историко-культурных памятников, находящихся в естественной среде в труднодоступных местах: Культовые объекты Забайкалья, Прибайкалья», 2000-2002 гг.
МИОН КТК-131/1-01 «Буддийское книгопечатание бурят в Х1Х – нач. ХХ в.». 2005 г.
Грант Ассоциации Японии по культурным связям 2001 г. «Сравнительное исследование тибетских коллекций рукописей и ксилографов в Японии и России (Бурятия)», 11.2001-09.2002 гг.
Экспедиционные гранты СО РАН 1999-2001, 2003-2004 гг. «Традиционные культовые объекты Бурятии».
Фонд Дж. и К. Макартуров, грант №04-81308-000-GSS «Традиционные культовые объекты коренных народов Трансбайкалья в экосистеме региона», 2004-2005 гг.
РФФИ и МОНКС Монголии №19-59-44011 «Выявление, учёт и исследование объектов художественного наследия Дзанабазара в музейных, общинных и частных коллекциях России и Монголии: создание базы данных и разработка методологии»
Членство в экспертных советах и коллегиях:
Член диссертационного совета Д 002.042.03 ФГБУН ИВ РАН (приказ ВАК от 6 марта 2019 г.)
Член редколлегии журнала»Orientalistica (Ориенталистика)».
Член редколлегии журнала «Oriental Studies (Вестник КИГИ РАН)».
Опыт международного сотрудничества:
Институт языков и культуры Азии и Африки, Университета иностранных языков, Токио, Япония, 2001-2002 г. Приглашенный ученый в IILCAA TUFS.
Российско-китайско-монгольский проект «Трансформация кочевых цивилизаций» Полевые исследования на территории 3 государств, 2000-2002 гг.
Университет Внутренней Монголии в г. Хух-Хот (КНР, 2009), Университет нацменьшинств в г. Ланчжоу (КНР) 2009г., Карловский университет, факультет искусств в г. Прага (Чехия, 2012г.), Университет Отани, г. Киото (Япония, 2015-2018), Институт истории и археологии АНМ, г. Улан-Батор (Монголия, 2015-2019).
Совместная Российско-Монгольская комплексная биологическая экспедиция РАН и АНМ, Ученый секретарь Российской части, социально-экологические исследования, 2007-2019гг.
Сыртыпова сурун ханда дашинимаевна биография
Степень: доктор исторических наук
Звание:
Должность: ведущий научный сотрудник
Организация: Институт востоковедения РАН (Москва)
Контактная информация:
Общая информация:
Образование, предыдущие места работы
Округ Южная Каролина. (История), ориенталист (культурная и социальная антропология), автор более 120 научных публикаций.
Аффилиация: Ведущий научный сотрудник Института востоковедения РАН. Кафедра сравнительных культурных исследований. ИОН РАН, ул. Рождественка, 12, Москва, Россия.
Education:
Ленинградский государственный университет, восточный отдел, монгольско-тибетская филология (1985-1991).
Степень доктора философии, 1998: ИМБТ СО РАН, Улан-Удэ. Доктор наук (история), 2009: “Культовые мемориалы кочевников в Забайкалье”. Институт восточных рукописей РАН, Sankt-Петербург.
Employment earlier:
2007-2018 годы Институт проблем экологии и эволюции им. Северцова РАН (ИПЭЭ РАН), ведущий научный сотрудник. Совместная российско-монгольская комплексная биологическая экспедиция РАН и МАС, научный секретарь.
1992-2006 Институт монгольских, буддийских и тибетских исследований Сибирского отделения Российской академии наук (ИМБТ СО РАН).
Список основных преподаваемых дисциплин:
Сфера научных интересов: искусство ваджраянского буддизма; феноменология культа и религия; ритуал и миф в общественном структурировании и управлении; культурное и естественное наследие народов Монголии; экологические проблемы и общество Монголии в текущей ситуации.
Список значимых публикаций:
Монографии:
Сыртыпова С.Д. Культ богини-хранительницы Балдан Лхамо в тибетском буддизме: Миф, ритуал, письменные источники. Москва, 2003. 238 с.
Сыртыпова С.Д. Буддийское книгопечатание Бурятии XVIII –нач. XX в. Улан-Батор, 2006. 222 с.
Сыртыпова С.Д. Святыни кочевников Трансбайкалья (Традиционные культовые объекты как памятники истории и культуры). Улан-Удэ, 2007 г. 270 с., + карты, иллюстрации.
Syrtypova S.H. Zanabazar’s Style of Buddhist Art. Ондор Гэгэн Занабазарын загвар хийц. Ulaanbaatar, 2018. 374 pp. ISBN 978-99978-773-1-4 (In English and Mongolian).
Статьи:
Сыртыпова С.Д. Эстетика Дзанбазара и монгольский стиль в буддийском изобразительном искусстве // Aspects of Mongolian Buddhism 1: Past Present and Future. Ed/. by A. Birtalan etc. Budapest, 2018. pp. 73–90.
Сыртыпова С.Д. Об обнаружении средневековых монгольских шахмат // Ориенталистика. ИВ РАН. №1. М., 2018. с. 96–113.
Сыртыпова С.Д. Отражение исторической эпохи в миниатюрной скульптуре монгольских шахмат XIII века // Ориенталистика. ИВ РАН. № 2. М., 2018. с. 209–236.
Syrtypova S. To the history of Mongolian Buddhist fine art: about discovery of 13-th century monument // Mongolian cultural studies and art research. Mongolian state university of Art and Culture research institute. Tomus 28. Fasciculus 1-63. Ulaanbaatar, 2018 pp. 296–309. ISSN 2310-9114.
Сыртыпова С.Д. Метаморфозы или конвергентность: код Дзанабазара и UC идеограмма Лайк // Международный журнал исследований культуры. № 4 (33) 2018. с. 109–120. DOI: 10.24411/2079-1100-2018-00067.
Золотокрылин А.Н., Бажа С.Н., Титкова Т.Б., Сыртыпова С.Д. Тренды поголовья скота и спектральных характеристик поверхности пастбищ (на примере Средне-гобийского аймака Монголии) // Аридные экосистемы. 2018. Т. 24. № 3 (76). С. 3–10.
Сыртыпова С.Д. стиль Дзанабадзара в буддийском изобразительном искусстве и глобализованная эстетика XXI века // Studia Culturae. 2017. № 34. С. 103–116.
Гунин П.Д., Адъяа Я., Бажа С.Н., Дорофеюк Н.И., Дробышев Ю.И., Дугаржав Ч., Кошелева Н.Е., Сыртыпова С.-Х.Д. Значение совместной российско-монгольской комплексной биологической экспедиции РАН и АНМ в исследовании современных деградационных процессов в наземных экосистемах Монголии и смежных территорий // В сборнике: Россия и Монголия:история, дипломатия, экономика, наука. Иркутск, 2016. С. 26–33.
Дробышев Ю.И., Сыртыпова С.Х.Д. Дополнительные источники жизнеобеспечения кочевников Центральной Азии // Аридные экосистемы. 2016. Т. 22. № 3 (68). С. 92-98.
Drobyshev Y.I., Syrtypova S.-K.D. Additional sources of livelihood in the nomads of Central Asia // Arid Ecosystems. 2016. Т. 6. № 3. С. 220–225.
Сыртыпова С.Х.Д. Канон буддийской иконографии и монгольский стиль скульптуры Дзанабадзара (1635–1723) // В сборнике: Теория искусства, традиционная культура и творческий процесс: тенденции научных исследований, проблемы терминологии, исторические и междисциплинарные аспекты развития дизайна, декоративно-прикладного и народного искусства и архитектуры, опыт художественно-промышленных школ. международная научная конференция к 190-летию МГХПА имени С.Г. Строганова и к 100-летию П.А. Тельтевского. Редакционная коллегия: А.Н. Лаврентьев, В.Б. Кошаев, Н.К. Соловьев, Н.Н. Ганцева, К.Н. Гаврилин, М.Т. Майстровская, О.А. Лобачевская, С.П. Ломов, О.Д. Бубновене, А.В. Сазиков. 2015. С. 82–85.
Гарри И.Р., Сыртыпова С.Х.Д., Цыремпилов Н.В., Аюшеева Л.В., Базаров А.А., Белка Л., Бернштейн А., Коллмар-Пауленц К., Цыбикдоржиев Д.В. Буддизм в истории и культуре бурят. Российская академия наук, Сибирское отделение; Институт монголоведения, буддологии и тибетологии. Улан-Удэ, 2014.
Дробышев Ю.И., Сыртыпова С.Х.Д. К изучению Центральной Азии (Кембридж, Великобритания, 20-22 сентября 2011 г.) // Аридные экосистемы. 2012. Т. 18. № 1 (50). С. 103–104.
Сыртыпова С.Х.Д., Дробышев Ю.И. Международная конференция «Традиция рукописных карт в Монголии при цинском управлении и Богдо-хане» (Улан-Батор, Монголия, 14 августа 2011 г.) // Аридные экосистемы. 2012. Т. 18. № 1 (50). С. 105–106.
Дробышев Ю.И., Гунин П.Д., Сыртыпова С.Х.Д. Некоторые особенности использования пастбищных ресурсов Монголии в буддийский период истории // В сборнике: Религия в истории народов России и Центральной Азии. Материалы Всероссийской с международным участием конференции, посвященной 10-летию кафедры религиоведения и теологии АлтГУ. Ответственный редактор: П.К. Дашковский. 2011. С. 168–170.
Дробышев Ю.И., Гунин П.Д., Сыртыпова С.Х.Д. Природопользование монголов до объединения под властью Чингис-хана // В сборнике: Экология древних и традиционных обществ. материалы докладов четвертой Всероссийской научной конференции. Институт гуманитарных исследований ТюмГУ. 2011. С. 274–277.
Сыртыпова С.Х.Д. Культовые памятники кочевников Трансбайкалья как исторический источник (буддийские книги и антропогеографические объекты): диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук / Институт востоковедения Российской академии наук. Санкт-Петербург, 2009.
Сыртыпова С.Х.Д. К археографии буддийских рукописей и ксилографов в байкальском регионе // Восток. Афро-Азиатские общества: история и современность. 2009. № 1. С. 88–99.
Сыртыпова С.Х.Д. Топонимия сакральных объектов байкальского региона // Этнографическое обозрение. 2008. № 4. С. 137–150.
Сыртыпова С.Х. Будда Майтрейя в Сибири, или возвращение белого слона // Азия и Африка сегодня. 2008. № 3 (608). С. 56–59.
Сыртыпова С.Х.Д. Экология пространства и социума кочевников Трансбайкалья // Азия и Африка сегодня. 2008. № 9 (614). С. 60–64.
Сыртыпова С.Х.Д. Отражение взаимоотношений человека и природы в ритуалах хтоническим божествам Трансбайкалья // Религиоведение. 2008. № 3. С. 38-46.
Сыртыпова С.Х.Д. Святыни кочевников Трансбайкалья // Традиционные культовые объекты как память истории и культуры / Сурун-Ханда Сыртыпова ; Федеральное агентство по образованию, Бурятский гос. ун-т, Вост. фак. Улан-Удэ, 2007.
Сыртыпова С.Х.Д., Гармаева Х.Ж., Дашиев Д.Б. Тибетский фонд ЦВРК ИМБТ СО РАН: структура и содержание. Ин-т монголоведения, буддологии и тибетологии Сиб. отд-ния Рос. акад. наук. Улан-Удэ, 2006.
Сыртыпова С.Х.Д. Культ богини-хранительницы Балдан Лхамо в тибетском буддизме (миф, ритуал, письменные источники). Рос. акад. наук, Сиб. отд-ние, Ин-т монголоведения, буддологии и тибетологии. Москва, 2003.
Bazarov A., Syrtypova S.-H., Rinchinov Ol., Garmaeva H. The «Thor-bu» group of Tibetan book at the Institute of Mongolian, Buddhist and Tibetan Studies of the Russian Academy Of Sciences: creating database // Manuscripta Orientalia. International Journal for Oriental Manuscript Research. 2000. Т. 6. № 4. С. 44.
Китайцы объявили Чингисхана китайцем — д.и.н. Сурун-Ханда Сыртыпова
16 сентября 2021, 12:29 699 1 Автор: Золотая Орда
Автор:
Золотая Орда 
Сыртыпова Сурун-Ханда Дашинимаевна, доктор исторических наук (фото: соцсети)
Приводим вашему вниманию суждение ведущего научного сотрудника Института проблем экологии и эволюции РАН, доктора исторических наук Сурун-Ханды Сыртыповой по теме современных этнических и социальных проблем у монголов, живущих на территории КНР – в автономном районе Внутренняя Монголия.
Отмечается, что политика властей Китая постепенно ведёт к ассимиляции монголов, живущих в КНР. Методы при этом используются самые причудливые – вплоть до объявления Чингисхана китайцем.
Активная урбанизация Внутренней Монголии началась с конца 1990-х годов, отмечает Сурун-Ханда Дашинимаевна Сыртыпова. Монгольская культура в Китае стала по-настоящему разрушаться с принятием государственной программы КНР, направленной на стремительный рост урбанизации – запланировано с 2010 по 2025 год довести долю городского населения до 70%. На реализацию программы выделено мощное финансирование, Китай стремится к высокому уровню урбанизации, сопоставимому с развитыми западными странами.
– Тех, кто занимался сельским хозяйством, в том числе скотоводством, стали переселять в наскоро построенные города, выдавали пособия для переселенцев, отказавшихся от своих огородов и пастбищ (под «замес» попали и китайские земледельцы тоже). Особенно больно это ударило по монгольским скотоводам, ведь пастбищное скотоводство требует свободы передвижения на больших пространствах, не занятых поселениями, бетонными покрытиями или земледельческими угодьями. Первым шагом к «привязке» монголов было изменение условий ведения скотоводства, пастухов обязали разграничить пастбища по типу огородов. Это сложно понять горожанину, человеку другой культуры и быта, но уже эта мера означает практическое уничтожение самой экономической основы монгольской традиционной культуры – полноценное пастбище в географической зоне монгольского плато не может быть в огороде. Вторая большая программа – озеленение пустынных и степных регионов, на которую направлена вся мощь китайского административного и финансового управления. Бывшие монгольские пастухи, потерявшие традиционные средства производства, вынуждены заняться массовым озеленением, посадкой и уходом за растениями, что, кстати, при успешном результате хорошо оплачивается из госбюджета.
Одновременно проводится политика «культурной» ассимиляции монголов, характерная для Китая, – тотальная унификация населения, которым тогда гораздо легче управлять. Монгольская культура может существовать, только если сохраняются традиционные для монголов методы землепользования и природопользования. Если это отнять, то человек становится обычным винтиком во всей этой системе, зависимым от государства. Вырывается корень кочевнической культуры, без которого она просто не может существовать.
Подстёгивание процесса урбанизации видится современному правительству Китая как ключ к экономическому росту и процветанию, как на развитом Западе. А использование больших пространств под пастбища и даже мелкое огородничество понимается как непростительное растранжиривание земель. Однако мегаполисные цивилизации, концентрирующие огромное население на ограниченном участке земли, возникли и существуют за счёт изымания и использования колоссальных ресурсов природных и относительно свободных земель. Известны древние, развитые цивилизации, которые погибли из-за экологических проблем. Они не могли их преодолеть, потому что нарушили естественный баланс и природное разнообразие. Для властей лучше построить одинаковые «человейники», чтобы всё было одинаково и все знали своё место, чтобы было легко всех сосчитать и построить. Это характерно не только для Китая, во многих авторитарных и не очень авторитарных государствах власти поступают точно так же.
– Насколько успешна сельскохозяйственная деятельность в современной Внутренней Монголии, которой сейчас стараются заменить скотоводство?
– В том-то и дело, что для пастбищного земледелия природно-географические условия здесь идеальны, а вот выращивание сельскохозяйственных культур очень рискованно и требует громадных вложений. Это же плоскогорье, Монгольское плато. За многие годы работы в Совместной российско-монгольской комплексной биологической экспедиции, которая изучает проблемные вопросы природопользования в Монголии, в том числе пастбищного хозяйствования, для меня стало очевидно, что проблема деградации земель на нашей планете стоит очень остро. Почвоведы говорят, что естественный плодородный слой земли уже практически «съеден» человечеством, поэтому используется огромное количество нитратов и всякой прочей химии, потому что земля уже не способна родить такие урожаи, как этого хочет человек. В условиях Монгольского плато, где почва выдувается, земледелие не может быть стабильным. Это очень краткосрочная история, хрупкие почвы истощаются быстро, это угроза увидеть безжизненную пустыню очень скоро. Тогда для поддержания здесь жизни будут требоваться еще большие вложения и внешние ресурсы, а их тоже нужно будет где-то взять. Жаль, что прогнозы учёных не очень интересуют политиков, в том числе китайских. Властям нужно слушать учёных и использовать опыт землепользования тех культур, которые жили тысячелетиями на этой земле.
Учёные из Внутренней Монголии – биологи, геологи, географы – пытаются объяснить ошибочность нынешней политики. Огораживание нарушает местную экосистему, грозит сокращению биологического разнообразия, нет ничего опаснее одновидовости и одноликости в постоянно изменяющихся условиях. Пастбищное скотоводство потому и существует здесь много веков, потому что оно было оптимальным способом жизнеобеспечения человека.
– В Синьцзян-Уйгурском автономном районе, в Тибете попытки ассимилировать местное население, массовое переселение туда ханьцев часто вызывали даже вооруженное сопротивление. А оказывали ли такое сопротивление монголы, живущие на территории КНР?
Мы очень мало знаем о том, что там реально происходит. Китайские СМИ об этом не пишут, что-то можно узнать только из личного общения. Но оно в последнее время почти сошло на нет. Ну а тех, кто открыто заявляет о своем несогласии с политикой властей, мягко говоря, не жалуют.
– Но ведь рядом есть Монголия, где плотность населения гораздо ниже. Монголы из Внутренней Монголии не пытаются туда переселиться?
– Таких случаев немного. Во-первых, халха-монголы (народ, составляющий основную часть населения Монголии) их не очень радушно принимают. За 300 лет, прошедшие с тех пор, как территория нынешней Внутренней Монголии стала частью территории Китая, культурные различия между халха-монголами и монголами из Внутренней Монголии стали очень заметны. Среди последних, особенно среди молодёжи, всё меньше тех, кто говорит по-монгольски, – ассимиляция, конечно, даёт о себе знать. Ещё в 2001 году в университете в Хух-Хото практически все студенты говорили на монгольском языке. А когда я побывала там в 2017 году, найти студента, который мог свободно ответить на заданный вопрос по-монгольски, было уже очень сложно.
Но единичные случаи знаю. Это очень активные, талантливые люди и вполне себе неплохо живут. Ходят слухи, что появилось много китайских ханьцев, которые каким-то образом оседают в удалённых аймаках Монголии, они женятся на монгольских женщинах, пасут скот, носят монгольскую одежду и всячески стараются «стать монголами».
– Есть ли в противостоянии монголов и ханьцев в Китае, скажем так, исторический аспект? Ведь современные монголы – потомки тех, кто когда-то завоевал Китай. В Монголии поддерживается культ Чингисхана. Огромный памятник построили, аэропорт Улан-Батора назван в его честь…
– Китайские власти, когда это возможно, жёстких действий избегают. Они используют для завоевания новых территорий мирный, так называемый «бархатный» захват. И обходные пути поглощения культуры соседей. Например, это касается Чингисхана – они просто объявили его китайцем! И все как бы встало на свои места: Чингисхан – китаец, значит все вокруг китайцы, монголы просто часть ханьцев, «один народ». Монгольские и китайские монголы сопротивляются такой постановке вопроса, доказывая, что Чингисхан всё-таки не китаец, а монгол. Но этому противостоит «китайской стеной» элементарное невежество, современная молодёжь в большинстве своём совершенно девственна в вопросах истории. Объявить основателя Монгольской империи китайцем – хитрый, но эффективный способ обвести всех вокруг пальца. Ведь если Чингисхан китаец, то и все великие завоевания средневековых монголов – тоже китайские.
– Такая точка зрения навязывается в учебниках истории? Или, может быть, в сериалах?
– В Китае напечатано огромное количество карт, показывающих «китайские» завоевания Чингисхана и чингисидов. Есть ещё способ захвата, который китайцы прекрасно практикуют: присвоить «товарный знак». Так товары и товарные знаки в Китае используют имя Чингисхана, «великого китайского полководца». Для противостояния этому давлению в Монголии за ковидные два года даже построили огромный девятиуровневый исторический Музей имени Чингисхана, в самом центре Улан-Батора, где представлена более чем двухтысячелетняя история монгольской кочевой государственности. Ведь Чингисхан – самый известный в мире монгол. И его имя очень важно для сохранения монгольской национальной и культурной идентичности. А китайские власти активно пытаются использовать имя Чингисхана в своих экономических и идеологических интересах, – подчёркивает доктор исторических наук Сурун-Ханда Сыртыпова.
Сыртыпова сурун ханда дашинимаевна биография
20. ������� �.�., �������� �.�., �������� �.�. ��������� �.�. The �thor-bu� group of Tibetan books in the Institute of Mongolian, Buddhist and Tibetan Studies of the Russian Academy of Sciences: Creating the Database // Manuscripta Orientalia. International Journal for Oriental MSS. Research. Vol. 6. �4. SPb, 2001. P. 44-48.
21. Syrtypova S.D. To the problem of conserving of the cultural heritage of the nomad civilization in Central Asia. Contribution to The development of the regional cultural policy // Abstracts of the International Symposium �Dialogue among Civilizations: Interaction between Nomadic and Other Cultures of Central Asia� IISNC UNESCO, Ulaanbaatar, Mongolia, August 15-16, 2001. P.163-164.
23. ��������� �.�. ��������� � �������� ���������� ����������� ����: ��������� ����������� // Abstracts of 8th International Congress of Mongolists, Ulaanbaatar, 05-11 August, 2002. P. 328-329.
26. ��������� �.�. � �������� ����������� �������� ����������� �������������� �������� // Nomadic Studies. Bulletin of International Institute for the Study of Nomadic Civilizations. Ula�nbaatar, 2003, � 7. �. 83-100.
28. ��������� �.�. ������� ������� ����������� (������� ����� ����������) // Nomadic Studies. Bulletin of International Institute for the Study of Nomadic Civilizations. Ula�nbaatar, 2004, � 8. �. 138-140.
32. Syrtypova S.D. The means of visual memorizing by nomads of the Central Asia in the Baikal region // International Conference �Dialog between Cultures and Civilizations. Present state and perspectives of nomadism in globalizing world�. Abstracts of papers. Ulaanbaatar, August 9-14. 2004. P. 48-50.
34. ��������� �.�. ��� ��� ��������: ����� ���������-���������� � ������������� // ����� �� ������ ���. �����������, 2004. � 1. �. 145-155 (����������� ����� ������c��� �������: The House for Ganjur. Books by the Buddhist-Nomads of Transbaikalia // Science First Hand. Glorious Sea, sacred Baikal. Novosibirsk, 2004. �. 145-155).
Кому выгодно отсутствие востоковедов в сокровищнице рукописей?
Терракотовая пирамида у многих вызывает интерес
Терракотовая пирамида у многих вызывает интерес
Специалисты не могут определить даже приблизительную стоимость рукописей
Специалисты не могут определить даже приблизительную стоимость рукописей
Эти древние книги бесценны, однако они даже толком не учтены
Терракотовая пирамида в районе трамвайного кольца на остановке ПОШ у многих вызывает интерес. Что находится за этим глухим фасадом со странной и непонятной современному большинству бронзовой эмблемой? Вертикальная вязь эмблемы на монгольском языке «номун сан» означает «книжная сокровищница». Здесь действительно располагается богатейшая коллекция восточных рукописей и ксилографов на тибетском и монгольском языках. Книг на тибетском языке насчитывается более сотни тысяч, на монгольском — шесть тысяч, есть также архивные материалы и книги из личных коллекций бурятских ученых. Стоимость этих сокровищ не поддается точному подсчету: одни называют рыночную цену книгам в миллионы долларов, другие — десятки и сотни миллионов. Без преувеличения можно сказать одно: это собрание книг по большому счету бесценно.
Каждый специалист — на вес золота
По предварительным подсчетам, из общего объема буддийских текстов, бывших в библиотеках дацанов Трансбайкалья до революции 1917 г., до настоящего периода дошло не более 2% книг. Около половины из них сохранилось в тайниках лам, на алтарях буддистов-мирян, в уцелевших дацанах Бурятии. Вторая половина находится ныне в ведении Российской академии наук, в центре восточных рукописей и ксилографов Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН (ИМБТ СО РАН), то есть как раз в подвалах этого странного здания около Бурятского научного центра. Это очень редкое и уникальное собрание.
Основная масса книг здесь — из реквизированных в 30-е годы дацанских библиотек. Кое-что было собрано учеными в плановых экспедициях по районам этнической Бурятии, что-то сдавали на хранение потомки бывших владельцев книг в годы воинствующего атеизма. В буддийском понимании книга является гораздо более ценной святыней, нежели изображения божеств и Будд. Это не просто символ учения Будды, но, говоря современным техногенным языком, ценнейший информационный ресурс. В среднем возраст этих изданий может быть определен от 100 до 400 лет.
Ценность бурятских буддийских коллекций особенно возрастает после колоссальных потерь тибетской культуры и разрушения порядка 10 000 буддийских монастырей и их библиотек в Китае. Каково же сегодня состояние дел по сохранению этой уцелевшей капли книжного богатства буддистов?
До 50-х годов прошлого века коллекция буддийских книг в институте представляла собой бессистемную груду. Разобрать ее без специальных знаний буддийского богословия, тибетского, монгольского языков было невозможно. С литературой на монгольском языке все более-менее благополучно, так как ее вообще немного в природе. Все 6000 текстов бурятского хранилища давно учтены, каталогизированы и даже частично описаны в опубликованных каталогах.
С литературой на тибетском языке положение куда более сложное, особенно если учесть, что она очень мало изучена в мировой науке. Полный учет предметов хранения находится только на начальном этапе, работы по систематизации фонда не завершены. Слишком большой объем работ, требующий серьезной квалификации. Ученые-тибетологи для качественной работы с бесценным материалом должны обладать глубокими, фундаментальными знаниями тибетского языка, буддийской литературы, философии, медицины, астрологии и других областей наук в традиционной буддийской системе. Поэтому очень сложно найти настоящих профессионалов, готовых работать за символическую зарплату в довольно экстремальных условиях. Каждый такой специалист — на вес золота.
«Рукописи под угрозой»
Тем более удивительна ситуация, сложившаяся в последние годы в институте в кадровом вопросе.
По мнению бывшего руководителя тибетологической группы СурунХанды Сыртыповой, профессиональных тибетологов руководство института из тибетского фонда изгоняет с упорством, достойным лучшего применения. В отделе восточных рукописей и ксилографов вообще на удивление большая текучка кадров. За последние пять-семь лет из хранилища вынуждены были уйти не менее двадцати человек, многие из них — известные ученые, крупные востоковеды.
Знаменитая поговорка Сталина о кадровом вопросе здесь неуместна. Уходящих действительно некем заменить.
Окончательно ситуация обострилась в прошлом году. В апреле 2005 года хранитель Хандама Гармаева была уволена из числа штатных сотрудников института под предлогом достижения ею пенсионного возраста. При явном дефиците специалистов увольняют человека, который обеспечивал сохранность фондов в течении 22 последних лет. При отсутствии полного каталога рукописей и огромного объема материала только она досконально знала фонд и безошибочно ориентировалась в сокровищнице. Сохранение рукописей без преувеличения было делом ее жизни. Кроме того, только Гармаева могла обнаружить пропажу редкой рукописи, если бы таковая случилась. Для чего нужно было увольнять такого человека — большой вопрос.
Затем пришел черед и кандидата исторических наук, руководителя тибетологической группы Сурун-Ханды Сыртыповой. В июле 2006 года под предлогом выполнения правительственной программы по модернизации науки и постановлений Российской академии наук она была уволена по сокращению штата. Предлог явно надуманный, по мнению ученого. И в самом деле: что это за модернизация, если она требует избавления от специалиста, владеющего несколькими восточными языками и обладающего глубокими знаниями в самых разных сферах тибетологии, начиная от религии и заканчивая медициной, отдавшего систематизации древних рукописей долгие годы.
Таким образом, в фонде не осталось дипломированных востоковедов с профессиональным владением тибетским языком из тех, кто реально знает состояние и содержание книжной сокровищницы Бурятии, а также может дать квалифицированную оценку письменного памятника из тибетского фонда. Безусловно, в институте работает много достойных профессионалов и молодых талантливых сотрудников, но факт остается фактом: по более чем странному стечению обстоятельств важнейший участок работы института был практически обезглавлен. Конечно, если не считать бессменного руководителя отделом Цымжит Ванчикову, но она занята в основном сугубо административной работой. Кстати, по мнению г-жи Сыртыповой именно завотделом была инициатором столь экстравагантных кадровых перемен все эти годы.
Наряду со странностями кадровой политики руководства института существует опасность другого рода.
Сурун-Ханда Сыртыпова без колебаний заявляет, что существуют условия для бесконтрольного извлечения объектов из хранилища, хищения и утери. Оно сколь огромно, столь и мало изучено. Специалисты до сих пор не могут определить даже приблизительную стоимость рукописей. При такой текучке работников и отсутствии опытных хранителей судьба ценностей вызывает большие опасения. Исследователь не утверждает, что кто-то занимается хищением, а лишь подчеркивает, что такая ситуация неблагоприятна для сохранности памятников.
Также, по мнению Сурун-Ханды Сыртыповой, искреннее удивление вызывает и финансовая деятельность руководства института по отношению к тибетологам.
Странный способ ведения финансовых дел
В 2003 году была разработана программа ускорения ввода в научный оборот материалов тибетского фонда и представлена смета необходимой технической поддержки на сумму 200 000 руб. Проект был согласован с органами охраны памятников Бурятии. Однако директор института член-корреспондент РАН Б.В. Базаров отказал в поддержке и просил лично Сурун-Ханду Сыртыпову (руководителя проекта) никого об этом не информировать.
Дальше — больше. В 2004 году министерством образования республики институту было выделено для технического оснащения около миллиона рублей, однако не были решены даже самые насущные нужды хранения.
В 2005 году Сибирское отделение РАН выделило еще миллион рублей на оборудование книгохранилища. Но до подвалов хранилища средства не дошли. Как пояснили Сурун-Ханде Сыртыповой в руководстве института, на эти средства был приобретен сканер. Возможно, в природе существуют сканеры стоимостью в миллион рублей. Но, во-первых, по такой цене его надо умудрится найти; а во-вторых, на кой он нужен, такой красавец, при явной нехватке обыкновенных компьютеров в том же самом отделе тибетологии. В 2006 году под проект Сыртыповой российский гуманитарный научный фонд выделил 300 тысяч рублей, однако деньги, по словам ученого, были заморожены в кассе институте приказом директора Б.В. Базарова.
Регулярная замена компьютерной техники, как говорит г-жа Сыртыпова, наблюдается только у одной завотделом Ванчиковой. Удивительно, но факт: тибетологи отдела с 1999 года и до сего времени работают на компьютере, приобретенном на собственную зарплату.
На сегодняшний день идет судебная тяжба между С.Д. Сыртыповой и руководством института о законности увольнения. При этом, по мнению тибетолога, в ее отсутствие эффективность работы отдела как минимум не повысилась.
Таким образом, рядовой, с точки зрения юриспруденции, уход ключевых сотрудников научного учреждения грозит не только кризисом в собственно научной работе, но и возможными последствиями связанными с безопасностью ценностей. Следовательно, перефразируя Михаила Жванецкого, может, в консерватории надо что-то подправить? А то складывается несколько странная система работы и управления объектом, в котором хранятся ценности на миллионы долларов.