Посох и сума что это
А. С. Пушкин. Не дай мне бог сойти с ума
Поэтому мой взгляд на стихотворение более оптимистичный.
Я уверена, что поэт писал не о чёрных днях в своей жизни, а о своём счастье, а о том, что Александр Сергеевич был счастлив в семейной жизни, все почему-то забывают.
К 1833 году у Пушкина уже двое детей: годовалая дочка Маша и родившийся в июле любимчик Саша, жена по-прежнему для него ангел, тёща, видя его любовь к жене и детям, подобрела к зятю, друзья продолжали боготворить, поэтический дар поэта расцветал.
Пушкин всю свою жизнь искал своё счастье. Имея многочисленные любовные связи, большое число возлюбленных (Наталья Николаевна была сто тринадцатой), он считал, что счастья так и не знал. Он хотел жениться, но только на той, в которой сочетались бы важные (в его понимании счастья) качества: красота, молодость, ум и душевная чистота. Ему повезло, такие качества он нашёл в Наталье Николаевне Гончаровой.
Из письма Пушкина жене: «Я должен был на тебе жениться, потому что всю жизнь был бы без тебя несчастлив».
Пушкин добивался своего счастья два года. Увидев Наталью Гончарову, он влюбился в неё раз и навсегда. Через четыре месяца, утвердившись в своих чувствах, он сделал ей предложение руки и сердца, но Наталье всего 16, и предложение было отклонено. Пушкин писал матери Натали: «Я полюбил ее, голова у меня закружилась, я сделал предложение, ваш ответ при всей его неопределенности на мгновение свел меня с ума..»
Через два года новая попытка. В этот раз согласие получено. В письме к Плещееву Пушкин сообщает, что получил от Натальи «премиленькое письмо», в котором она «обещает выйти за меня и без приданого». Долгожданная женитьба на любимой девушке и будущие перемены в личной жизни приятно волновали Пушкина и вызывали в нём жажду жизни и деятельности!
18 февраля 1831 года Пушкин стал женатым человеком. Он в восторге пишет друзьям: «Я женат и счастлив, одно желание мое, чтобы ничто в жизни моей не изменилось – лучшего не дождусь. Это состояние для меня так ново, что, кажется, я переродился».
Если до женитьбы в письме Вяземскому Пушкин писал: «Правда ли, что Баратынский женится? Боюсь за его ум», то, полюбив Наталью, он сам был «готов сойти с ума». Но это пока он добивался своей избранницы!
За свой ум он не побоялся («Не то, чтоб разумом моим/Я дорожил;»), он боялся потерять то, что ему дорого.
Сошедший с ума тоже находится в состоянии счастья, но в идиллическом и бессознательном, и не понимает своего состояния. А Пушкин хотел чувствовать своё счастье, ощущать его, осязать, погружаться в него с с головой и блаженствовать в нём!
Жизнь за стенами дома была разная: красота Натальи Николаевны вызывала неоднозначные суждения. Кто-то восхищался, например, государь Николай Павлович и его супруга, а кто-то распускал злые сплетни, как например, Идалия Полетика и графиня Нессельроде. Пушкин гордился своей «женкой», души в ней не чаял, восхищался, опекал, заботился, наставлял и утешал.
Уезжая по делам, забрасывал её письмами, в которых признавался, как ему без семьи скучно, тошно и не уставал признаваться в любви: «береги себя, мой ангел!»
Не дай мне бог сойти с ума.
Нет, легче посох и сума;
Нет, легче труд и глад.
Не то, чтоб разумом моим
Я дорожил; не то, чтоб с ним
Расстаться был не рад:
Когда б оставили меня
На воле, как бы резво я
Пустился в темный лес!
Я пел бы в пламенном бреду,
Я забывался бы в чаду
Нестройных, чудных грез.
И я б заслушивался волн,
И я глядел бы, счастья полн,
В пустые небеса;
И силен, волен был бы я,
Как вихорь, роющий поля,
Ломающий леса.
Да вот беда: сойди с ума,
И страшен будешь как чума,
Как раз тебя запрут,
Посадят на цепь дурака
И сквозь решетку как зверка
Дразнить тебя придут.
1833
Александр Пушкин — Не дай мне бог сойти с ума: Стих
Не дай мне бог сойти с ума.
Нет, легче посох и сума;
Нет, легче труд и глад.
Не то, чтоб разумом моим
Я дорожил; не то, чтоб с ним
Расстаться был не рад:
Когда б оставили меня
На воле, как бы резво я
Пустился в темный лес!
Я пел бы в пламенном бреду,
Я забывался бы в чаду
Нестройных, чудных грез.
И я б заслушивался волн,
И я глядел бы, счастья полн,
В пустые небеса;
И силен, волен был бы я,
Как вихорь, роющий поля,
Ломающий леса.
Да вот беда: сойди с ума,
И страшен будешь как чума,
Как раз тебя запрут,
Посадят на цепь дурака
И сквозь решетку как зверка
Дразнить тебя придут.
А ночью слышать буду я
Не голос яркий соловья,
Не шум глухой дубров —
А крик товарищей моих,
Да брань смотрителей ночных,
Да визг, да звон оков.
Анализ стихотворения «Не дай мне бог сойти с ума» Пушкина
История написания
Стихотворение датируется 1833 годом. Но есть предположение, что произведение могло быть написано и позже, между 1833 — 1835 годами.
Исследователи поэта считают, что могло быть 3 случая, которые подтолкнули написать стих на тему душевнобольного. Одно из них — это объявление властями Российской империи его друга и философа П. Я. Чаадаева сумасшедшим из-за публикации произведения, в котором автор негодует по поводу отлучённости России от «всемирного воспитания человеческого рода» и духовного застоя.
Вторым возможным источником для вдохновения считают встречу с душевнобольным поэтом К. Н. Батюшковым в 1830 году. Для Пушкина Константин Николаевич стал близким другом и свои переживания Александр Сергеевич мог выразить этим произведением.
Также считают, что на написание стихотворения поэта вдохновило творчество Барри Корнуолла, который служил в течении двадцати лет инспектором дома умалишенных и издал много произведений по теме сумасшествия. Допускают, что помимо стихотворения «Не дай бог мне сойти с ума,» творчество Корнуолла вдохновило Александра Сергеевича на написание (перевод) поэм «Девушка из Прованса» и «Марциан Колонна».
Автор написал стихотворение на отдельном листе бумаги с водяным знаком «А. Г. 1830».
Произведение было опубликовано уже после смерти автора, в 1841 году В. А. Жуковским.
Сюжет
«Не дай мне бог сойти с ума» можно разделить на три части.
В первой части Пушкин указывает, что быть душевнобольным – отнюдь не завидная судьба для человека. Лучше уж тяготы и невзгоды нищенского люда.
Во второй части автор развивает мысль, что сумасшествие — это некая свобода. Поэт обращается к Богу и утверждает, что без «ума» было бы легче, что он даже мешает существовать.
Александр Сергеевич предается мечтаниям, что было бы неплохо жить в лесу, в плену «чудных грез». Далее писатель «убаюкивает» читателя на волнах и в небесах, где, по мнению автора, полно счастья. Возможно Пушкин пребывал в меланхолическом настроении и негативные моменты в жизни толкали писателя на подобные размышления: что лучше уйти от «мирских» проблем.
В третьей части литератор осознает все «прелести» жизни сумасшедшего человека: решетка, отношение, как к зверю, такое же «умное» сообщество, совсем не гостеприимные надзиратели.
Стих написан в художественной форме, насыщенный эпитетами, преувеличениями и анафорами. «Не дай мне бог сойти с ума» примечателен необычной манерой — шестистишиями с рифмовкой aabccb.
В произведении сюжет повествуется от первого лица. Это лирическое взывание к Богу, наполненное горькой правдой жизни о несчастной судьбе душевнобольного.
Анализ «Не дай мне Бог сойти с ума. «(А. С. Пушкин)
. Ты ужас мира, стыд природы,
Упрек ты богу на земле.
Тема-трагическое мироощущение поэта
Стихотворение построено как монолог, горячий и страстный, полный силы и… бессилия. Страшная, холодная мощь сильных мира сего противопоставлена
жажде свободы поэта, ужасно мертвящее дыхание грубой силы. Ничего нет страшнее безумия, даже нищета и странничество лучше:» Нет, легче посох и
сума», даже лишения: «Нет, легче труд и глад».
Композиция
Текст можно с определенной долей условности разделить на три части,
ибо в каждой части звучит своя «тема».
Сначала как будто мольба и взывание к Богу о том, чтобы сия чаша миновала лирического героя.
Во второй части поэт рассматривает возможные плюсы от ситуации умопомрачения. Грёзы, счастье беспамятства и отрыв от суровой реальности, как бы все было прекрасно и свободно для души человека.
Но тут же идет беспощадный жестокий анализ сути сумасшествия. А это в первую очередь недееспособность, издевательства и насмешки, ограничение свободы. Таков жизнь душевнобольных.
Заканчивается же стихотворение контрастным противопоставлением воли и неволи: яркий голос соловья – брани ночных смотрителей, глухой шум дубрав – визгу и звону оков. Этот контраст великолепно завершает стихотворение, обобщая идею и логично приводя к некому выводу, скрытому от нас.
Стихотворение написано в художественной форме, насыщенный эпитетами, преувеличениями и анафорами. (Тропы)
сравнения-«как вихорь», «как чума»,»как зверька» ;
метафора- «в чаду грёз» ;
метонимия: Не дай мне Бог сойти с ума.
Нет, легче посох и сума;
Нет, легче труд и глад.
инверсии: «и силен, волен был бы я», «а ночью слушать буду я»
Анафора: Нет, легче посох и сума;
Нет, легче труд и глад.
Повторение отрицания «не», «нет» в первой строфе:
Не дай мне бог сойти с ума.
Нет, легче посох и сума;
Нет, легче труд и глад.
Не то, чтоб разумом моим
Я дорожил; не то, чтоб с ним
Расстаться был не рад…
и в последней:
А ночью слышать буду я
Не голос яркий соловья,
Не шум глухой дубров- звучит как отрицание возможной судьбы, как заклинание,
как просьба к людям, к Богу избавить от самого страшного – лишения ясного ума, рассудка, права распоряжаться собой.
Последняя строфа построена на антитезе. Человек, оказавшийся за решёткой, должен испить горе до дна, ему отказано в простых человеческих радостях – возможности наслаждаться звуками природы, так умягчающими тревожную душу,
он вынужден слышать крик и визг своих безумных товарищей. Однородные члены предложения словно усиливают нарастание ужаса от рисуемой поэтом картины. Пиком градации является сочетание «звон оков»,ведь Пушкин думает о судьбе декабристов, заключённых в казематы, сосланных на каторгу.
Не случайно упоминаются цепь, решётки, звон оков- они служат метафорой несвободы.
И на самом деле воли лишены не сумасшедшие, а, напротив, люди ясного ума, высокой чести и совести.
Поэт поднимается до обобщения, смыслом которого является протест против произвола, гонений, обрушившихся волей самодержцев на всех тех, кто боролся
за свободу.
Размер: четырёхстопный ямб
Стопа: двухсложная с ударением на 2-м слоге
Лучше посох да сума
Стихотворение Пушкина содержит несколько скрытых диалогов:
Автор и возможность его сумасшествия.
Автор и бесприютное в лице Посоха и Сумы странничество.
Мыслить парами – не изобретение Пушкина, источник такой практики, возможно, начнет раскрываться к пониманию на схожих примерах:
Держава и скипетр: здесь нам видятся прямые двойники посоха и сумы, причем обе пары как бывзаимно пародируют друг друга.
От тюрьмы да от сумы не зарекайся.
Представляется интересным их сопоставление: притом, что они предполагаются равно (во всяком случае, формальным текстом) ужасной перспективой, они – крайние антиномии по своему геомобильному статусу. Тюрьма радикально ограничивает способность человека к самостоятельному передвижению, лишая его обычных прав члена общины.
Для обычного, социализированного человека, заключение, и бесприютное странничество – ужасны своим положением относительно общества: полной его властью, или полным ее отсутствием, когда странник остается наедине с самим собой и дорогой.
Эта же традиция парного мышления – в самопредставлении странника в «Откровенных рассказах…», вернее, в представлении своего «имения».
Я по милости Божией человек-христианин, по делам великий грешник, по званию безприютный странник, самого низкого сословия, скитающийся с места на место.Имение мое следующее: за плечами сумка сухарей да под пазухой Священная Библия; вот и всё. (курсив мой – И.Г.)
Дата добавления: 2015-10-16 ; просмотров: 164 | Нарушение авторских прав
Александр Пушкин. Не дай мне бог сойти с ума
Не дай мне бог сойти с ума.*
Нет, легче посох и сума;
Нет, легче труд и глад.
Не то, чтоб разумом моим
Я дорожил; не то, чтоб с ним
Расстаться был не рад:
Когда б оставили меня
На воле, как бы резво я
Пустился в темный лес!
Я пел бы в пламенном бреду,
Я забывался бы в чаду
Нестройных, чудных грез.
И я б заслушивался волн,
И я глядел бы, счастья полн,
В пустые небеса;
И силен, волен был бы я,
Как вихорь, роющий поля,
Ломающий леса.
Да вот беда: сойди с ума,
И страшен будешь как чума,
Как раз тебя запрут,
Посадят на цепь дурака
И сквозь решетку как зверка
Дразнить тебя придут.
А ночью слышать буду я
Не голос яркий соловья,
Не шум глухой дубров —
А крик товарищей моих,
Да брань смотрителей ночных,
Да визг, да звон оков.
1833 год
*Данный гениальный шедевр при жизни Пушкина (1817-1820) не печатался. На вопрос «почему?» цитирую разъяснение исследователей, найденное в интернете: «во времена написания этого стихотворения свобода мысли и слова строжайше наказывалась обществом и властью. Известны случаи из истории, когда свободомыслящий человек объявлялся сумасшедшим, как, например, П.Я. Чаадаев, с которым А.С. Пушкин был лично знаком. Чаадаев был первым, кого в России объявили сумасшедшим по политическим причинам… именно этот случай вдохновил Пушкина к созданию стихотворения».
«К Чаадаеву»* Александр Пушкин
Любви, надежды, тихой славы
Недолго нежил нас обман,
Исчезли юные забавы,
Как сон, как утренний туман;
Но в нас горит еще желанье,
Под гнетом власти роковой
Нетерпеливою душой
Отчизны внемлем призыванье.
Мы ждем с томленьем упованья
Минуты вольности святой,
Как ждет любовник молодой
Минуты верного свиданья.
Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы,
Мой друг, отчизне посвятим
Души прекрасные порывы!
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!
*(из Википедии: Пётр Яковлевич Чаадаев (27 мая [7 июня] 1794, Москва — 14 [26] апреля 1856, там же) — русский философ (по собственной оценке — «христианский философ») и публицист, объявленный правительством сумасшедшим за свои сочинения, в которых резко критиковал действительность русской жизни. Его труды были запрещены к публикации в имперской России.
В 1829—1831 он создает своё главное произведение — «Философические письма». Публикация первого из них в журнале «Телескоп» в 1836 году вызвала резкое недовольство властей из-за выраженного в нём горького негодования по поводу отлучённости России от «всемирного воспитания человеческого рода», духовного застоя, препятствующего исполнению предначертанной свыше исторической миссии. Журнал был закрыт, издатель Надеждин сослан, а Чаадаев — объявлен сумасшедшим.
На аватаре: Орест Адамович Кипренский «Портрет Александра Пушкина», 1827 год