Полководец пушкин о чем
Анализ стихотворения «Полководец» Александра Пушкина
Приближение юбилея событий Отечественной войны 1812 года сподвигло А. Пушкина посетить Военную портретную галерею, организованную в Зимнем дворце. Его поэтическая мысль обратилась к образу военачальника М. Барклай-де-Толли.
Стихотворение написано в 1835 году, опубликовано годом позже. По жанру – элегия, по размеру – ямб со смежной рифмой. Поводом для него послужил портрет кисти английского художника Д. Доу. Писал его живописец уже после смерти героя, по гравюре, и придал ему романтический ореол. Полководец был отстранен от командования, попал в немилость. Впрочем, с 1813 года он вновь был в строю и получал награды. Итак, поэт в очередной раз идет во дворец, чтобы увидеть отнюдь не сокровища и диковины, не собрание живописных полотен на разные сюжеты, а множество лиц, реально живших и еще живущих героев того «чудесного похода». Сам поэт был слишком юн в годы той войны, но, возможно, запомнил разговоры с критикой героя: даже тот, «чей ум тебя и постигал», не решался идти против общественного мнения, присоединялся к хору порицателей.
«О вождь несчастливый!» — таким восклицанием характеризует поэт полководца. «Народ, таинственно спасаемый тобою»: иностранец по происхождению, М. Барклай-де-Толли посвятил жизнь службе России. «Ругался над твоей священной сединою»: план военных действий, выдвинутый полководцем, был отвергнут и осмеян, случившиеся неудачи приписаны в вину ему лишь одному. Затем напрасно он искал «желанной смерти» в бою. «О люди! Жалкий род, достойный слез и смеха!» — патетически восклицает А. Пушкин. Люди развенчали настоящего героя и забыли о нем. Прошли годы, и его имя вновь звучит в полную силу, поскольку его «высокий лик» поэта привел «в восторг и в умиленье!» Восклицания завершают последние строки.
Стихотворение «Полководец» А. Пушкина — соединение лирического и эпического начала, исторического материала, размышлений над судьбой незаурядного человека.
«Полководец» А. Пушкин
О люди! жалкий род, достойный слез и смеха!
Жрецы минутного, поклонники успеха!
Как часто мимо вас проходит человек,
Над кем ругается слепой и буйный век,
Но чей высокий лик в грядущем поколенье
Поэта приведет в восторг и в умиленье!
Анализ стихотворения Пушкина «Полководец»
Своеобразие поэтики позднего пушкинского творчества определяет идейные особенности произведения 1835 г., посвященного памяти Барклая-де-Толли. Внимание современников привлекла конкретно-историческая основа стихотворения. Автору пришлось вступить в полемику с родственниками М. И. Кутузова, усмотревшими в тексте исторические неточности и желание принизить авторитет «маститого стража» Отечества. Однако тематика «Полководца» гораздо шире: отталкиваясь от проблемы исторической правды в оценке отдельной личности, она охватывает круг онтологических вопросов.
В начальных строфах с прозаической точностью воспроизводятся внешние обстоятельства лирической ситуации: герой посещает галерею царского дворца, в которой находятся портреты славных полководцев, участников «чудесного похода» 1812 г. Помещение, где висят картины работы Дж. Доу, не отличается пышностью убранства. Об особенностях интерьера сообщается при помощи комплекса отрицательных характеристик. Тот же прием служит для описания живописных изображений: их стиль лаконичен и строг, полностью соответствует серьезному роду занятий портретируемых.
Из «толпы суровой» выделяется определенная картина. Хотя печальное и угрюмое выражение лица на ней вызывает у субъекта речи тягостные эмоции, полотно обладает притягательной силой, заставляет возвращаться к нему.
От портретного описания герой переходит к осмыслению роли личности военачальника, в обращении к которому поэт прибегает к перифразу «вождь несчастный». Трагическая фигура противопоставлена толпе, невежественной «черни дикой», а также мнимым соратникам, которые пытаются обратить народное мнение в свою пользу. Классическая антитеза романтизма наделяется Пушкиным исторической основой и приобретает реалистическое звучание.
Самоотверженный адресат продолжает благородную миссию, стараясь не концентрировать внимание на негативной реакции окружения. Высокая роль вождя сродни подвижничеству, и мотив самопожертвования ради спасения неблагодарных соотечественников указывает на библейские аллюзии, присутствующие в произведении.
Философский контекст, расширяющий проблематику исторической темы, обусловливает появление неутешительных выводов, возникающих в финале. Заслуги выдающейся личности, критикуемой «слепым и буйным» обществом, по достоинству оценивают лишь после ее смерти.
LiveInternetLiveInternet
—Рубрики
—Поиск по дневнику
—Подписка по e-mail
—Интересы
—Постоянные читатели
—Сообщества
—Статистика
Александр Сергеевич Пушкин. «Полководец»
Александр Сергеевич Пушкин
У русского царя в чертогах есть палата:
Она не золотом, не бархатом богата;
Не в ней алмаз венца хранится за стеклом;
Но сверху донизу, во всю длину, кругом,
Своею кистию свободной и широкой
Ее разрисовал художник быстроокой.
Тут нет ни сельских нимф, ни девственных мадонн,
Ни фавнов с чашами, ни полногрудых жен,
Ни плясок, ни охот, — а всё плащи, да шпаги,
Да лица, полные воинственной отваги.
Толпою тесною художник поместил
Сюда начальников народных наших сил,
Покрытых славою чудесного похода
И вечной памятью двенадцатого года.
Нередко медленно меж ими я брожу
И на знакомые их образы гляжу,
И, мнится, слышу их воинственные клики.
Из них уж многих нет; другие, коих лики
Еще так молоды на ярком полотне,
Уже состарились и никнут в тишине
Главою лавровой…
Но в сей толпе суровой
Один меня влечет всех больше. С думой новой
Всегда остановлюсь пред ним — и не свожу
С него моих очей. Чем долее гляжу,
Тем более томим я грустию тяжелой.
О люди! жалкий род, достойный слез и смеха!
Жрецы минутного, поклонники успеха!
Как часто мимо вас проходит человек,
Над кем ругается слепой и буйный век,
Но чей высокий лик в грядущем поколенье
Поэта приведет в восторг и в умиленье!
М. Б. Барклай-де-Толли работы Джорджа Доу (1829). Военная галерея Зимнего Дворца, Государственный Эрмитаж (Санкт-Петербург)
Своеобразие поэтики позднего пушкинского творчества определяет идейные особенности произведения 1835 г., посвященного памяти Барклая-де-Толли. Внимание современников привлекла конкретно-историческая основа стихотворения. Автору пришлось вступить в полемику с родственниками М. И. Кутузова, усмотревшими в тексте исторические неточности и желание принизить авторитет «маститого стража» Отечества. Однако тематика «Полководца» гораздо шире: отталкиваясь от проблемы исторической правды в оценке отдельной личности, она охватывает круг онтологических вопросов.
В начальных строфах с прозаической точностью воспроизводятся внешние обстоятельства лирической ситуации: герой посещает галерею царского дворца, в которой находятся портреты славных полководцев, участников «чудесного похода» 1812 г. Помещение, где висят картины работы Дж. Доу, не отличается пышностью убранства. Об особенностях интерьера сообщается при помощи комплекса отрицательных характеристик. Тот же прием служит для описания живописных изображений: их стиль лаконичен и строг, полностью соответствует серьезному роду занятий портретируемых.
Из «толпы суровой» выделяется определенная картина. Хотя печальное и угрюмое выражение лица на ней вызывает у субъекта речи тягостные эмоции, полотно обладает притягательной силой, заставляет возвращаться к нему.
От портретного описания герой переходит к осмыслению роли личности военачальника, в обращении к которому поэт прибегает к перифразу «вождь несчастный». Трагическая фигура противопоставлена толпе, невежественной «черни дикой», а также мнимым соратникам, которые пытаются обратить народное мнение в свою пользу. Классическая антитеза романтизма наделяется Пушкиным исторической основой и приобретает реалистическое звучание.
Самоотверженный адресат продолжает благородную миссию, стараясь не концентрировать внимание на негативной реакции окружения. Высокая роль вождя сродни подвижничеству, и мотив самопожертвования ради спасения неблагодарных соотечественников указывает на библейские аллюзии, присутствующие в произведении.
Философский контекст, расширяющий проблематику исторической темы, обусловливает появление неутешительных выводов, возникающих в финале. Заслуги выдающейся личности, критикуемой «слепым и буйным» обществом, по достоинству оценивают лишь после ее смерти.
Приложение 3 Стихотворение А. С. Пушкина «Полководец» и его объяснение по поводу этого стихотворения
Стихотворение А. С. Пушкина «Полководец» и его объяснение по поводу этого стихотворения
У русского царя в чертогах есть палата:
Она не золотом, не бархатом богата;
Не в ней алмаз венца хранится за стеклом;
Но сверху донизу, во всю длину, кругом,
Своею кистию свободной и широкой
Ее разрисовал художник быстроокой.
Тут нет ни сельских нимф, ни девственных
Ни фавнов с чашами, ни полногрудых жен,
Ни плясок, ни охот, — а все плащи, да шпаги,
Да лица, полные воинственной отваги.
Толпою тесною художник поместил
Сюда начальников народных наших сил,
Покрытых славою чудесного похода
И вечной памятью двенадцатого года.
Нередко медленно меж ими я брожу
И на знакомые их образы гляжу,
И, мнится, слышу их воинственные клики.
Из них уж многих нет; другие, коих лики
Еще так молоды на ярком полотне,
Уже состарились и никнут в тишине
Но в сей толпе суровой
Один меня влечет всех больше. С думой новой
Всегда остановлюсь пред ним — и не свожу
С него моих очей. Чем долее гляжу,
Тем более томим я грустию тяжелой.
Высоко лоснится, и, мнится, залегла
Там грусть великая. Кругом — густая мгла;
За ним — военный стан. Спокойный и угрюмый,
Он, кажется, глядит с презрительною думой.
Свою ли точно мысль художник обнажил,
Когда он таковым его изобразил,
Или невольное то было вдохновенье, —
Но Доу дал ему такое выраженье.
О вождь несчастливый! Суров был жребий твой:
Всё в жертву ты принес земле тебе чужой.
Непроницаемый для взгляда черни дикой,
В молчанье шел один ты с мыслию великой,
И, в имени твоем звук чуждый невзлюбя,
Своими криками преследуя тебя,
Народ, таинственно спасаемый тобою,
Ругался над твоей священной сединою.
И тот, чей острый ум тебя и постигал,
В угоду им тебя лукаво порицал…
И долго, укреплен могущим убежденьем,
Ты был неколебим пред общим заблужденьем;
И на полупути был должен наконец
Безмолвно уступить и лавровый венец,
И власть, и замысел, обдуманный глубоко, —
И в полковых рядах сокрыться одиноко.
Там, устарелый вождь, как ратник молодой,
Свинца веселый свист заслышавший впервой,
Бросался ты в огонь, ища желанной смерти, —
О люди! жалкий род, достойный слез и смеха!
Жрецы минутного, поклонники успеха!
Как часто мимо вас проходит человек,
Над кем ругается слепой и буйный век,
Но чей высокий лик в грядущем поколенье
Поэта приведет в восторг и в умиленье!
Одно стихотворение, напечатанное в моем журнале, навлекло на меня обвинение, в котором долгом полагаю оправдаться. Это стихотворение заключает в себе несколько грустных размышлений о заслуженном полководце, который в великий 1812 год прошел первую половину поприща и взял на свою долю все невзгоды отступления, всю ответственность за неизбежные уроны, предоставя своему бессмертному преемнику славу отпора, побед и полного торжества. Я не мог подумать, чтобы тут можно было увидеть намерение оскорбить чувство народной гордости и старание унизить священную славу Кутузова; однако ж меня в том обвинили.
Слава Кутузова неразрывно соединена со славою России, с памятью о величайшем событии новейшей истории. Его титло: спаситель России; его памятник: скала Святой Елены! Имя его не только священно для нас, но не должны ли мы еще радоваться, мы, русские, что оно звучит русским звуком?
И мог ли Барклай-де-Толли совершить им начатое поприще? Мог ли он остановиться и предложить сражение у курганов Бородина? Могли он после ужасной битвы, где равен был неравный спор, отдать Москву Наполеону и стать в бездействии на равнинах Тарутинских? Нет! (Не говорю уже о превосходстве военного гения.) Один Кутузов мог предложить Бородинское сражение; один Кутузов мог отдать Москву неприятелю, один Кутузов мог оставаться в этом мудром деятельном бездействии, усыпляя Наполеона на пожарище Москвы и выжидая роковой минуты: ибо Кутузов один облечен был в народную доверенность, которую так чудно он оправдал!
Неужели должны мы быть неблагодарны к заслугам Барклая-де-Толли, потому что Кутузов велик? Ужели, после двадцатипятилетнего безмолвия, поэзии не позволено произнести его имени с участием и умилением? Вы упрекаете стихотворца в несправедливости его жалоб; вы говорите, что заслуги Барклая были признаны, оценены, награждены. Так, но кем и когда. Конечно, не народом и не в 1812 году. Минута, когда Барклай принужден был уступить начальство над войсками, была радостна для России, но тем не менее тяжела для его стоического сердца. Его отступление, которое ныне является ясным и необходимым действием, казалось вовсе не таковым: не только роптал народ ожесточенный и негодующий, но даже опытные воины горько упрекали его и почти в глаза называли изменником. Барклай, не внушающий доверенности войску, ему подвластному, окруженный враждою, язвимый злоречием, но убежденный в самого себя, молча идущий к сокровенной цели и уступающий власть, не успев оправдать себя перед глазами России, останется навсегда в истории высоко поэтическим лицом.
Слава Кутузова не имеет нужды в похвале чьей бы то ни было, а мнение стихотворца не может ни возвысить, ни унизить того, кто низложил Наполеона и вознес Россию на ту степень, на которой она явилась в 1813 году. Но не могу не огорчиться, когда в смиренной хвале моей вождю, забытому Жуковским, соотечественники мои могли подозревать низкую и преступную сатиру — на того, кто некогда внушил мне следующие стихи, конечно, недостойные великой тени, но искренние и излиянные из души.
Перед гробницею святой
Стою с поникшею главой…
Все спит кругом; одни лампады
Во мраке храма золотят
Столпов гранитные громады
И их знамен нависший ряд.
Под ними спит сей властелин,
Сей идол северных дружин,
Маститый страж страны державной,
Смиритель всех ее врагов,
Сей остальной из стаи славной
В твоем гробу восторг живет!
Он русский глас нам издает;
Он нам твердит о той године,
Когда народной веры глас Воззвал к святой твоей седине:
«Иди, спасай!» Ты встал — и спас…
Внемли ж и днесь наш верный глас,
Встань и спасай царя и нас,
О старец грозный! На мгновенье
Явись у двери гробовой,
Явись, вдохни восторг и рвенье
Полкам, оставленным тобой!
Явись и дланию своей
Нам укажи в толпе вождей,
Кто твой наследник, твой избранный!
Но храм — в молчанье погружен,
И тих твоей могилы бранной
Невозмутимый, вечный сон…
Читайте также
Приложение Ф: личные наблюдения по поводу надежности шаттла
Приложение Ф: личные наблюдения по поводу надежности шаттла ВведениеСудя по всему, насчет вероятности неудачного полета с потерей шаттла и человеческих жизней существуют совершенно разные мнения[42]. Оценки колеблются примерно от 1 к 100 до 1 к 100 000. Более высокие цифры
2 Объяснение к изданию «Сочинений Пушкина» 1855 года
2 Объяснение к изданию «Сочинений Пушкина» 1855 года Порядок, принятый для распределения стихотворений и статей Александра Сергеевича Пушкина в настоящем полном собрании его сочинений, требует нескольких пояснительных слов с нашей стороны. Минуя произвольные и большею
3 Объяснение к VII-му тому «Сочинений Пушкина» 1857 года
3 Объяснение к VII-му тому «Сочинений Пушкина» 1857 года Представляя публике новый том «Сочинений Пушкина» окончательно довершающий издание его «Сочинений», появившееся в 1855 году, считаем необходимым предуведомить читателя, что этот седьмой и последний том содержит в себе
Приложение 16 Речь по поводу законопроекта о распространении земского положения 1890 года на девять губерний западного края, произнесенная в Государственной думе 7 мая 1910 года
Приложение 16 Речь по поводу законопроекта о распространении земского положения 1890 года на девять губерний западного края, произнесенная в Государственной думе 7 мая 1910 года Господа члены Государственной думы!Год тому назад правительство заявило Государственной думе о
Приложение 18 Заявление социал-демократической фракции Государственной думы по поводу убийства П. А. Столыпина
Приложение 18 Заявление социал-демократической фракции Государственной думы по поводу убийства П. А. Столыпина 15 октября 1911 г.1 сентября сего года убит в Киеве Председатель Совета Министров П. А. Столыпин. Вся обстановка убийства и ряд обстоятельств, сопровождавших его,
ПРИЛОЖЕНИЕ В. Ходасевич ИЗ КНИГИ «ПОЭТИЧЕСКОЕ ХОЗЯЙСТВО ПУШКИНА»[273]
ПРИЛОЖЕНИЕ В. Ходасевич ИЗ КНИГИ «ПОЭТИЧЕСКОЕ ХОЗЯЙСТВО ПУШКИНА»[273] 43. После отъезда прочих членов семьи из Михайловского Пушкин остался там наедине с няней. Так обстояло дело к концу ноября 1824 года. Вскоре мы застаём, однако, несколько иную картину, о которой можно
1. Как издавали «Стихотворения Василия Пушкина»
1. Как издавали «Стихотворения Василия Пушкина» Пора, пора… В 1812 году В. Л. Пушкин решил, что пора ему издать сборник своих стихотворений. К такому решению пришел он в Нижнем Новгороде, где встречался с Н. М. Карамзиным. У Карамзина-то уже был вышедший двумя изданиями
Приложение [Замечания по поводу показаний руководителей Министерства внутренних дел и Отдельного корпуса жандармов Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства] [178]
Приложение [Замечания по поводу показаний руководителей Министерства внутренних дел и Отдельного корпуса жандармов Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства][178] Находясь в эмиграции, мне довелось ознакомиться с многотомным изданием под
Приложение III «Из дневника». Стихотворения
Приложение III «Из дневника». Стихотворения Впервые: Сологуб Федор. Цикл «Из дневника» (Неизданные стихотворения) // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1990 г. — СПб., 1993. — С. 109–159 (публ. М. М. Павловой).В цикле «Из дневника» собраны стихотворения
Александр Пушкин — Полководец: Стих
У русского царя в чертогах есть палата:
Она не золотом, не бархатом богата;
Не в ней алмаз венца хранится за стеклом;
Но сверху донизу, во всю длину, кругом,
Своею кистию свободной и широкой
Ее разрисовал художник быстроокой.
Тут нет ни сельских нимф, ни девственных мадонн,
Ни фавнов с чашами, ни полногрудых жен,
Ни плясок, ни охот, — а все плащи, да шпаги,
Да лица, полные воинственной отваги.
Толпою тесною художник поместил
Сюда начальников народных наших сил,
Покрытых славою чудесного похода
И вечной памятью двенадцатого года.
Нередко медленно меж ими я брожу
И на знакомые их образы гляжу,
И, мнится, слышу их воинственные клики.
Из них уж многих нет; другие, коих лики
Еще так молоды на ярком полотне,
Уже состарились и никнут в тишине
Главою лавровой…
Но в сей толпе суровой
Один меня влечет всех больше. С думой новой
Всегда остановлюсь пред ним — и не свожу
С него моих очей. Чем долее гляжу,
Тем более томим я грустию тяжелой.
О люди! жалкий род, достойный слез и смеха!
Жрецы минутного, поклонники успеха!
Как часто мимо вас проходит человек,
Над кем ругается слепой и буйный век,
Но чей высокий лик в грядущем поколенье
Поэта приведет в восторг и в умиленье!
Анализ стихотворения «Полководец» Пушкина
Приближение юбилея событий Отечественной войны 1812 года сподвигло А. Пушкина посетить Военную портретную галерею, организованную в Зимнем дворце. Его поэтическая мысль обратилась к образу военачальника М. Барклай-де-Толли.
Стихотворение написано в 1835 году, опубликовано годом позже. По жанру – элегия, по размеру – ямб со смежной рифмой. Поводом для него послужил портрет кисти английского художника Д. Доу. Писал его живописец уже после смерти героя, по гравюре, и придал ему романтический ореол. Полководец был отстранен от командования, попал в немилость. Впрочем, с 1813 года он вновь был в строю и получал награды. Итак, поэт в очередной раз идет во дворец, чтобы увидеть отнюдь не сокровища и диковины, не собрание живописных полотен на разные сюжеты, а множество лиц, реально живших и еще живущих героев того «чудесного похода». Сам поэт был слишком юн в годы той войны, но, возможно, запомнил разговоры с критикой героя: даже тот, «чей ум тебя и постигал», не решался идти против общественного мнения, присоединялся к хору порицателей.
«О вождь несчастливый!» — таким восклицанием характеризует поэт полководца. «Народ, таинственно спасаемый тобою»: иностранец по происхождению, М. Барклай-де-Толли посвятил жизнь службе России. «Ругался над твоей священной сединою»: план военных действий, выдвинутый полководцем, был отвергнут и осмеян, случившиеся неудачи приписаны в вину ему лишь одному. Затем напрасно он искал «желанной смерти» в бою. «О люди! Жалкий род, достойный слез и смеха!» — патетически восклицает А. Пушкин. Люди развенчали настоящего героя и забыли о нем. Прошли годы, и его имя вновь звучит в полную силу, поскольку его «высокий лик» поэта привел «в восторг и в умиленье!» Восклицания завершают последние строки.
Стихотворение «Полководец» А. Пушкина — соединение лирического и эпического начала, исторического материала, размышлений над судьбой незаурядного человека.