«Страсти Христовы» /The Passion of the Christ/ (2004)
Режиссёр: Мел Гибсон Автор сценария: Бенедикт Фицджералд, Мел Гибсон В ролях: Джеймс Кэвизел, Моника Беллуччи, Майя Моргенштерн, Христо Живков, Франческо де Вито и другие Жанр: драма
Продолжительность: 127 минут.
Звук: DTS Арамейский, латинский, иврит; DOLBY DIGITAL 5.1 Арамейский, латинский, иврит Субтитры: Русские Региональная кодировка: 5 Icon Productions, Централ партнершип; PAL; DVD 9
Воистину Мел Гибсон воскрес. Храброе сердце безумного Макса переполнилось страстями до того, что он решил сменить профессию. Старина Мел заделался в проповедники. Для того чтобы окончательно вжиться в новое амплуа, ему потребовались всего-то 30 миллионов долларов, очаровательная теологическая пиар-кампания и жгучее желание прилюдно исповедаться.
Гибсон снял «Страсти Христовы» на свои кровные. На кровь он не поскупился, ведь лейтмотивом его кино стала натуралистичность во имя великой идеи. Героический размах напоминает амбиции крестоносцев, огнем и мечом насаждавших свою веру.
После актерских работ в фильмах «Что хочет женщина» и «Знаки» Гибсону было от чего впасть в депрессию. Ему нужно было срочно реанимироваться. В боевиках уже не снимешься — годы не те, поэтому и пришла на ум предприимчивого австралийца идея экранизировать Евангелие. Он выбрал самый легкий путь — что может быть доходчивей для простого зрителя, чем окровавленный богочеловек, взывающий к вечным ценностям с экранов кинотеатров.
Как поведал сам Гибсон, как бы пытаясь оправдать свою тягу к живописанию садистских подробностей, он рос в чрезвычайно религиозной семье. Его богобоязненный отец, который в интервью «Нью-Йорк Таймс» заявил,что не верит в Холокост, поразив всю светскую общественность, наказывал Мела аж 27 раз всего-то за то, что будущий режиссёр с миссионерскими замашками кривлялся перед учителем.
Поэтому Гибсон вынашивал всю жизнь идею отблагодарить папу. «Снять этот фильм было моей духовной потребностью», — продолжает он делиться сокровенным. Кроме того, Гибсон претерпел и еще одно чудесное преображение: бывший грешник, словно сойдя с рекламного щита, пропагандирующего здоровый образ жизни, стал в одночасье набожным христианином.
Если бы он вступил в общество защиты дикой природы или занялся благотворительностью — никто бы и не заметил, но умный Мел решил осчастливить мир по-другому. Он стал меценатом, насильственно одаривающим зрителей своим прочтением самой продаваемой книги всех времен.
Экранизируя бестселлер, Гибсон презрел все законы кинопроцесса.
Он сделал это, несмотря на отказ от проекта многих видных голливудских продюсеров. Он взял на главную роль невзрачного и малоизвестного Джима Кэвизела. Видимо, при подборе актера он руководствовался лишь его вероисповеданием. Кэвизел (кто бы мог подумать!) также является ревностным католиком, что подтверждает его категорический отказ от съемок в эротических сценах. Злые языки говорят, что, снимаясь в главной роли в мелодраме «Глаза ангела» с Дженнифер Лопес, Кэвизел даже самолично прикрывал оголенные телеса своей партнерши во время съемок поцелуя.
И правильно — негоже Христу смотреть на плоть пуэрториканской Магдалины. В «Страстях» ее сыграла Моника Беллуччи. Как это ни странно, но почти все фильмы, где она играет соло, без своего супруга Венсана Касселя, оставляют желать лучшего. После «Необратимости» Гаспара Ноэ Беллуччи, уже привыкшая к всевозможным изображениям насилия, играет в «Страстях» как ни в чем не бывало. Но без той органики, которую можно было наблюдать в «Добермане».
Гордого падшего ангела, который искушает Христа в Гефсиманском саду, сыграла Розалинда Челентано. Это, пожалуй, единственная запоминающаяся актерская работа. Сыгранный ею с налетом мрачного эротизма Сатана получился приличный. Розалинда Челентано — дочь Адриано Челентано и актрисы Клаудии Мори. Как и другие итальянские дочурки мэтров-пенсионеров — София Коппола и Азия Ардженто, она начинала свою карьеру в фильме, поставленном отцом. А дочка самого Гибсона в 2002 году заявила о своем уходе в монахини.
Нероновский размах фильма напоминает творение Питера Джексона: тот же арагорноподобный Спаситель и арвеноликая Магдалина, те же орки в лице злобствующих римских солдат. А уж первосвященники фарисеи — вылитые Саруманы.
Все характеры настольно гротескны и примитивны, что возникает вопрос: как же нужно было умудриться так упростить Евангелие? Ведь получилась Библия с сурдопереводом, экспресс-курс предмета за 3 часа, хрестоматия для младших классов. Здесь все прямо и все подлинно. Здесь нет места сомнению и личному выбору, все уже решил за вас режиссер — уж он-то знает, кто хорош, а кто плох.
После религиозных образов, воплощенных на экране Пазолини, после надрывного христианства, воспетого Тарковским в «Андрее Рублеве», после красивого эпатажа Скорсезе в «Последнем искушении Христа», после уже упомянутого Ходоровски — смотреть Гибсона страшно.
Пугает детский тон проповедника с американского ТV, пугают слова Папы Римского «так все и было», сказанные им после просмотра, пугают 370-миллионные сборы в кинотеатрах.
Если сегодняшний зритель воспринимает книгу книг так буквально, если он не в силах отделить зерна от плевел, то Гибсона можно поздравить. Он нашел своего зрителя. Этот благодарный зритель будет падать в обморок при просмотре, рыдать над сценой распятия так же, как на сеансе «Титаника». Он скушает все — и сиквел и приквел. Ведь у Гибсона непочатый край работы: при желании можно создать суперблокбастер «Каин и Авель» с Брэдом Питтом и Бенисио Дель Торо в главных ролях, или «Ноев Ковчег» с Кристофером Ли, или на худой конец «Сару и Исаака» с Джулией Робертс и Томом Крузом.
Кто-то будет вспоминать Кеннета Энгера с его оккультными экзерсисами, кто-то — Романа Полански, снявшего в роли Дьявола в «Ребенке Розмари» самого главу церкви Сатаны Антона Шандора Ла Вея.
А кто-то откроет официальный сайт фильма и закупит все виды многочисленного мерчандайза, который Гибсон уже успел выпустить. Это альбомы, фотографии, футболки, песни, кассеты, DVD и постеры. Ведь религиозная тематика — самый что ни на есть раскрученный брэнд, всем хочется прикоснутся к сакральному. А потом Мела Гибсона нарекут пророком новой киноэры и станут рукоплескать ему, окропляя кинотеатры перед просмотром святой водой.
Но почему-то после просмотра сего шедеврального полотна в духе Караваджо, цветовой гамме которого подражали художники фильма, хочется по-эпикурейски воскликнуть: «Нечестивец не тот, кто отрицает бытие богов, а тот, кто прилагает к богам представление толпы».
Мэл Гибсон рос в семье католиков-традиционалистов и всегда живо интересовался христианством, так что обращение в творчестве к религиозной тематике было лишь вопросом времени. Впервые Гибсон заговорил о картине о страстях Христовых в конце 80-х годов, то есть, еще до своего режиссерского дебюта. Однако разработка сценария потребовала многих лет.
Гибсон решил перенести на экран последние двенадцать часов жизни Иисуса. За основу он взял все четыре канонических Евангелия, а также отдельные фрагменты из Ветхого и Нового Заветов, в том числе, например, из ряда псалмов или из откровения Иоанна Богослова. Также за вдохновением авторы обращались к многочисленным теологическим комментариям и художественным переосмыслениям страстных событий, например, к книге немецкого писателя XIX века Клеменса Брентано «Страдания Господа нашего Иисуса Христа». В целом же повествование выстраивалось в максимальном соответствии с тем, как события описаны в христианских текстах.
Отдельной и достаточной уникальной задачей, связанной с драматургией фильма, стал язык общения героев. Гибсон не хотел использовать английский по ряду соображений. Прежде всего, он стремился к максимальному погружению в действие, а потому считал, что современная речь будет выбивать зрителя из истории. И наоборот — языки, адекватные времени истории, способствовали бы убедительности. А понимать суть разговоров, по мысли Гибсона, аудитория будет в любом случае. Во-первых, потому что история Христа всем хорошо знакома. А во-вторых, потому что Гибсон планировал опираться на выразительный визуальный ряд.
Любопытно, что режиссер монтажа Джон Райт говорит, что из-за непонятных для зрителя языков относился к картине на монтаже как к немому кино. Впрочем, в итоге Гибсон чуть отказался от радикализма своей идеи, добавив в фильм субтитры.
Сценарий картины сначала был написан Гибсоном вместе с Бенедиктом Фицджералдом на английском языке. Затем реплики были переведены на вульгарную латынь и специально реконструированный арамейский язык. Во времена Христа также был распространен общий греческий, однако Гибсон решил ограничиться использованием только двух языков, чтобы зритель мог отличать римскую речь и семитскую.
Переводом занимался иезуит и исследователь древних языков Уильям Фулько. Он признает, что речь в фильме может не на 100 процентов совпадать с речью того времени, однако считает, что удалось добиться максимально возможного соответствия. В сценарной записи для актеров и режиссера текст построчно разбивался на английский, необходимый древний язык и его транскрипцию. Так актерам было проще заучивать реплики и произносить их с полным пониманием.
Внимание к языку сказалось на темпе съемок. Если Фулько был недоволен произношением, то Гибсон делал дубли до тех пор, пока актер не добивался нужного произношения.
Молния для главного актера
То, что фильм снимался на древних языках, развязывало Гибсону руки в плане кастинга. Действительно, фильм впечатляет многонациональностью актерского состава.
Главная роль Христа досталась Джеймсу Кэвизелу. По мнению Гибсона, он был единственным американским актером, подходящим для роли. В том числе потому, что Иисуса режиссер видел мужественным и достаточно крепким. Кэвизел с его ростом 1.88 и спортивным телосложением подходил. Тем более это было оправдано, что на экране предстояло показать серьезные физические испытания — человек с менее героической внешностью тут был бы не убедителен. Кроме внешних данных, Гибсон отмечает, что Кэвизел впечатлил его умением погружаться в образ и жить в роли в предлагаемых обстоятельствах. Терпеливость и сговорчивость актера, надо полагать, режиссер тоже оценил.
Румынку Майю Моргенштерн, сыгравшую Деву Марию, Гибсон выбрал, увидев случайно ее крупный план в одной из картин 90-х годов. Режиссер сразу понял, что только эта актриса подойдет на роль в фильме — по мнению Гибсона, в ней была способность показать принятие мук, переживание страданий с достоинством и сдержанной эмоциональностью.
Гибсон хотел обойтись без звездных имен в картине, поскольку опасался, что присутствие популярного актера будет отвлекать от сути фильма. Однако каждый раз при обсуждении кандидатки на роль Марии Магдалены авторы упирались в кандидатуру Моники Беллуччи — она очевидно подходила лучше всех. Так что Гибсон согласился позвать ее в картину и, по его признанию, в итоге об этом не пожалел.
Во второстепенных персонажах Гибсону была важна фактурность, не идеальная, но зато выразительная внешность, а также способность к работе с языками. В ролях второго плана и эпизодах преимущественно были задействованы актеры из Италии (Франческо Де Вито — Петр; Розалинда Челентано — Сатана; Лука Де Доминичис — Ирод), но также были исполнители из других стран, например, из Болгарии (Христо Шопов — Пилат), Швейцарии (Джаррет Дж. Мерц — Симон Киринеянин), Франции, Туниса, Марокко. На площадке Гибсон работал с актерами через переводчика, но, как отмечает Беллуччи, чаще он предпочитал не рассказывать, а показывать. В этом плане, конечно, большим подспорьем для Гибсона было то, что он сам актер.
Конечно же, о страстях Джеймса Кэвизела на картине необходимо поговорить отдельно. Так, из-за интенсивности съемок и серьезного грима Кэвизел почти не спал. Кроме того, ему нужно было носить терновый венец, давивший на голову, и грим синяков, из-за которого один глаз почти не видел. В результате актера все съемки преследовала мигрень.
Ради реализма Кэвизелу приходилось таскать не бутафорский крест, а вполне настоящий, весом 70 килограммов. В одной из сцен падения актеры-римляне должны были поймать крест, но не успели, так что конструкция едва не раздавила актеру голову.
Отдельной сложностью была поза распятого. Даже при хорошей физической подготовке Кэвизел вспоминает, что мог продержаться на кресте не более 8-10 минут. Артист едва не получил обморожение, так как натурные съемки проходили осенью-зимой, и в то время, как вся группа была в пуховиках, Кэвизел оставался практически голым. А еще в актера во время съемок сцены распятия ударила молния. И он остался жив и невредим. Это знак.
Грим и спецэффекты
«Страсти Христовы» — один из самых жестоких и кровавых фильмов в истории мирового кино. Конечно, Гибсон не хотел уходить в экстремальную эстетику, но определенная степень натурализма режиссеру была необходима. Он хотел показать страсти Христовы не отстраненно или абстрактно, а максимально буквально, реалистично жестоко.
Художник пластического грима Кристен Тинслей отмечает, что Кэвизел ни в одном кадре фильма не появляется просто самим собой — на нем обязательно есть хотя бы парик и какие-то элементы грима. Всего Тинслей разработал девять различных комбинаций грима для изменения героя по ходу действия: от Тайной вечери до снятия с креста.
Для Кэвизела необходимо было сделать комбинации пластического грима лица, всей поверхности тела, зубные протезы, парики, бороды. При этом важной задачей было разработать такой пластический грим, который бы позволял актеру сохранять подвижность. Большое количество элементов требовало долгой работы. Чтобы это время сократить, использовался метод 3D-трансферов (грубо говоря, трехмерные объемные переводилки), которые наносились на тело и имитировали раны, шрамы, ссадины и прочие увечья. Чтобы наносить этот грим, для Кэвизела даже было разработано специальное кресло. 3D-трансферы позволили урезать время грима с восьми часов до двух.
Реализма в сценах бичевания Христа позволили добиться визуальные эффекты. В действительности в руках актеров, игравших воинов, были только рукоятки, с которыми они изображали нанесение ударов, а кнуты и плети, как бы контактирующие с телом, добавлялись на постпродакшне средствами компьютерной графики.
Следы ранений же делались средствами пластического грима, который потом до нужной поры, опять же с помощью графики, убирался. Когда Кэвизел снимался со стороны лица, актеры-воины могли использовать реальные кнуты. Только били они по перегородке, стоявшей за спиной главного героя. Правда, дважды по Кэвизелу попали по-настоящему, промахнувшись мимо перегородки. Одного раза хватило, чтобы свалить актера с ног, а второго — чтобы он вывихнул кисть.
Спецэффекты понадобились и для создания других истязаний. Гвозди в руки Христа при распятии забивались наложением нескольких слоев изображения: кадры с площадки без гвоздя и кадры из павильона на фоне хромакея, где гвоздь забивался в искусственную руку. Для некоторых кадров, например, переворачивание креста с прибитым к нему Иисусом или удара Христа копьем, была изготовлена похожая на Кэвизела аниматронная модель, которая могла двигаться, дышать и поворачивать голову с помощью сервомоторов.
Италия, ставшая Иерусалимом
Съемки фильма проходили с ноября 2002 года по январь 2003 года в Италии, причем в местах, «намоленных» для создания картин на библейские сюжеты. Группа работала в городе-призраке Крако и в городе Матера. И там, и там прежде снималось несколько известных картин на религиозную тематику, в том числе в Матере создавалось «Евангелие от Матфея» Пьера Паоло Пазолини.
Места эти привлекают кинематографистов своей фактурностью, древностью и сходством с Иерусалимом и его окрестностями. Также часть съемок проходила на римской студии Чинечитта. Например, здесь в павильоне снималась открывающая сцена в Гефсиманском саду, который был воссоздан искусственными средствами. Здесь же Гибсону внезапно помог Мартин Скорсезе. Он оставил после съемок «Банд Нью-Йорка» гигантскую декорацию. Художник-постановщик Франческо Фриджери смог перестроить ее, сделав ряд других декораций, например, резиденцию Понтия Пилата (авторам это позволило серьезно сберечь бюджет и время). Гибсон отмечает большую заслугу Фриджери: он сумел сделать пространство, которое гармонировало с локациями Матеры.
Живопись, кран для капли и «взгляд бога»
Визуальными референсами для картины оператор Калеб Дешанель называет едва ли не всю многовековую традицию изображение страстей Христовых: от ранней иконописи и фресок до живописных полотен Возрождения, барокко, романтизма, академизма XIX века и даже сюрреализма. Но особенно Дешанель и Гибсон выделяют влияние Караваджо. Оно сказалось с одной стороны в плане светотеневого решения, а с другой — в плане брутальности и натурализма.
Некоторые живописные работы буквально определяли отдельные кадры. Например, «Пьета» Вильяма Бугро. Несмотря на популярность этого сюжета в живописи, Гибсон отмечает, что кадр, где Дева Мария оплакивает Христа, создавался под прямым воздействием работы Бугро, с желанием «ухватить сущность этого полотна». Один из кадров с резким ракурсом в сцене распятия был подсказан работой Сальвадора Дали «Христос святого Иоанна Креста». Некоторые известные полотна служили своего рода эмоциональными референсами, например, «Плот „Медузы“» Теодора Жерико.
Гибсон хотел добиться в фильме ощущения максимально реалистичного, натурального света. С учетом эпохи авторы могли имитировать солнечный или лунный свет, а также свет от огня и свечей. Вспоминая ночные сцены, где использовался холодный рассеянный свет и дым, Дешанель говорит, что до «Страстей Христовых» ему не приходилось использовать такого большого количества приборов, чтобы создать настолько темное изображение.
Если говорить о приемах, то Гибсон много играет в картине с частотой кадров. Встречающаяся на протяжении всего фильма техника — слоу-моушн (замедленная съемка). Режиссер признается, что часто использовал скорость съемки в 28, 30 и больше кадров в секунду. И во многих сценах прием действительно смотрится уместно — в картине много эпизодов с повышенным драматизмом, и слоу-моушн помогает этот драматизм подчеркнуть. По мнению Гибсона же, повышенная кадровая частота придает изображению особую символичность и уподобляет кадр ожившей живописи.
Еще один характерный для режиссерского почерка Гибсона прием, который многократно появляется в фильме, — съемка с верхней точки, что еще называют «взглядом бога». Прием имеет очевидный религиозный подтекст и появляется в самые драматичные моменты повествования, особенно связанные со смертью. Камера на кране взмывает ввысь, как бы показывая действия глазами некой метафизической силы. Для съемки спецэффектного кадра с падением капли с неба использовался 47-метровый кран. Само собой подобные кадры еще и очень эффектны и зрелищны.
Серджо Рубини Sergio Rubini Тони Берторелли Toni Bertorelli Роберто Бестаццони Roberto Bestazzoni Франческо Кабрас Francesco Cabras Розалинда Челентано Rosalinda Celentano Маттиа Сбраджа Mattia Sbragia Франческо Де Вито Francesco De Vito
Гагарина рассекретила проблемы со здоровьем: «Врагу не пожелаю»
Мамаева предрекла Аршавиной возвращение былой красоты: «Специалист есть»
Самые новые турецкие сериалы осени 2021 года
«Гони! Я к сыну тороплюсь»: в сети появились новые подробности ДТП с Собчак
От Спроуса до Йоханссон: 5 звезд, у которых есть близнецы
Раньше было лучше: как сейчас выглядят актеры из фильма «Один дома»
Впрыгнувшая в шпагат Собчак опозорилась на шоу Ивлеевой
Случайность или злой рок? 10 звезд, погибших в автокатастрофах
Милохин, прикрываясь платьем, опозорился перед девушкой: «Важен не размер»
Доводили до слез и выгоняли из фильмов: 5 тандемов актера и режиссера, которые не ладили
Одно лицо: Карпович выбрала Прилучного за схожесть с отцом
Зная всё о кино, хочется поделиться этим с другими. Делитесь фильмами, трейлерами, персонами и новостями в социальных сетях, присваивайте рейтинги фильмам и обсуждайте их с друзьями и подписчиками! Интересные фильмы, ближайшие кинотеатры и любимых актеров можно добавлять в «Избранное». Система покажет все связанные с ними новости и новые трейлеры, подскажет, когда можно купить билет в кино на интересующую премьеру. Присоединяйтесь!
Главный актер «Страстей Христовых» перенес операции на сердце после съемок
О своем тяжелом опыте на съемочной площадке актер сообщил в интервью LadBible. Фильм «Страсти Христовы» реконструирует 12-часовую казнь Иисуса Христа, когда он был распят. Джеймс Кэвизел назвал свою работу «мучением». 35-летний актер несколько недель провел голым на кресте, пока шла съемка мук Иисуса. Мэл Гибсон специально отказался от работы в павильоне, чтобы добиться натуралистического эффекта.
Во время Нагорной проповеди в Джеймса попал разряд молнии, и он даже получил рану на спине длиной 35 сантиметров во время сцен бичевания Христа. Актер также вывихнул плечо, неся крест по пути к Голгофе, заболел одновременно пневмонией и легочной инфекцией из-за холода и непостоянной температуры. Более того, из-за настоящих цепей, которые на своих плечах нес Джеймс Кэвизел, он постоянно испытывал дискомфорт из-за царапин и других повреждений.
Съемки «Страстей Христовых» длились пять с половиной месяцев в «полевых условиях». После испытанного стресса актер перенес две операции на сердце, одна из которых была открытой.
Тем не менее Джеймс Кэвизел счастлив, что смог принять участие в таком масштабном и важном проекте, как «Страсти Христовы». Фильм Мэла Гибсона в 2004 году собрал в прокате более 600 миллионов долларов и стал финансовым прорывом.
Сейчас Мэл Гибсон и Джеймс Кэвизел работают над продолжением «Страстей Христовых», где актер вновь сыграет Иисуса из Назарета. Фильм расскажет о событиях, которые происходили за три дня между распятием и воскресением Иисуса Христа.
Актеры и режиссер фильма 2004 года «Страсти Христовы»
«Страсти Христовы» — фильм-драма, снятый в 2004 году актёром и кинорежиссёром Мелом Гибсоном. Картина воспроизводит двенадцать последних часов из жизни Иисуса, предшествовавших его распятию. Премьера фильма состоялась 25 февраля 2004 года.
Фильм начинается с молитвы Иисуса в Оливковом саду после Тайной вечери, когда он сопротивлялся искушениям сатаны. Преданный Иудой Искариотом, Иисус был доставлен в Иерусалим, где по обвинению в богохульстве ему грозила казнь. Однако Понтий Пилат не увидел какой-либо значительной вины за Иисусом и хотел помиловать его. Но толпа, которая упорно требовала распятия, сделала выбор в пользу убийцы Вараввы, а Иисуса приговорила к смерти. Выполняя волю толпы, римский правитель ритуально омыл руки за пролитую кровь.
Иисус с тяжёлым деревянным крестом проходит улицами Иерусалима на вершину Голгофы среди агрессивной толпы. Там Иисуса прибивают к кресту и он умирает со словами: «Отец, в твои руки я доверяю тебе свой дух». Последние сцены фильма показывают воскресение Христа и его выход из закрытой могилы.
Где проходили съёмки фильма «Страсти Христовы»
Фильм был снят в Италии, на римской студии Cinecitta.
Сценарий был основан на повествовании четырёх Евангелий и видений Анны Катаржины Эммерих, содержащихся в документе «Жизнь и мучительная страсть Господа нашего Иисуса Христа и Святой Матери Его Марии» (1833). Чтобы увеличить реалистичность фильма, актёры говорили только на исторических языках, используемых во времена Христа: на арамейском, иврите и латыни. Как утверждает антрополог Рене Жирар, сцены насилия, изображённые в фильме, максимально приближены к реализму.
Актёры фильма «Страсти Христовы»
Награды и номинации
Фильм был трижды номинирован на Оскар (за «Лучшую музыку», «Лучшая работа оператора» и «Лучший макияж»). Кроме того, Джеймс Кэвизель, исполнивший роль Иисуса Христа, был номинирован на MTV Movie Awards в категории «Лучший актер».
Интересные факты, которые вы не знали о фильме Мела Гибсона
И правильно — негоже Христу смотреть на плоть пуэрториканской Магдалины. В «Страстях» ее сыграла Моника Беллуччи. Как это ни странно, но почти все фильмы, где она играет соло, без своего супруга Венсана Касселя, оставляют желать лучшего. После «Необратимости» Гаспара Ноэ Беллуччи, уже привыкшая к всевозможным изображениям насилия, играет в «Страстях» как ни в чем не бывало. Но без той органики, которую можно было наблюдать в «Добермане».
