Предикторы что это в психологии
Предикторы что это в психологии
Современный мир, учитывая его напряженность, динамизм, противоречивые тенденции и альтернативные позиции, резко отличается от предыдущих, характеризовавшихся предсказуемостью и планомерностью, исторических периодов, даже не по качеству или уровню жизни, а именно по смыслу.
На данном этапе развития человечества появляются новые когнитивные технологии (SocioBioInfoNanoCognito), которые бросают вызов естественным и гуманитарным наукам, высоким технологиям и системам управления, являющиеся основой формирования шестого технологического уклада совершенно иного уровня, иной природы, чем все предыдущие [8]. Новый технологический уклад связан не с производством или обработкой материалов, а с изменением самого человека. Появляются способы трансформации личности, придания ей заданных свойств и качеств. Они становятся все более эффективными: открываются перспективы включения в производство человеческого сознания. Как отмечает И.А. Прохоров, человеческое сознание станет такой же производительной силой, какой в свое время стала наука [9].
Формирующийся шестой технологический уклад предполагает принципиально новую профессиональную организацию. То есть он может быть результативным только в условиях новой профессионализирующей социокультурной парадигмы.
Ю.В. Громыко считает, что новый технологический уклад – это фузионизм гуманитарной культуры и естественно-научного мышления, на основе которого выход к новым физическим принципам – это одновременно обнаружение важнейших законов работы сознания, определение новых социальных алгоритмов действия и форм организации деятельности. Транспорт и диффундирование технологий обязательно предполагает оборот знаний, формирование новых профессий, складывание новых институтов и форм организации труда. Наибольшую значимость приобретает не наличная квалификация специалиста, а именно уровень его потенциала к овладению профессией, непрерывному повышению квалификации, карьерным амбициям [2].
В своей работе Э.Ф. Зеер и Э.Э. Сыманюк отмечают, что в современных условиях профессиональное образование открывает перед личностью множество вариантов и траекторий своего развития, тем не менее, несмотря на нелинейность и неравномерность открытого профессионального пространства, возможен прогноз профессионального развития человека. Поскольку проектирование индивидуальных образовательных траекторий осуществляется в ситуациях, характеризующихся неопределенностью, то этот процесс требует освоения методики разработки социально-профессионального прогноза [4].
В этой связи основной задачей психологии становится прогнозирование индивидуальных личностных особенностей конкретного человека и его поступков, а не только диагностика разных типов индивидуальности. В числе важнейших психологических задач ближайшего будущего можно выделить исследование потенциальных возможностей человека, точную и своевременную диагностику нравственных основ индивидуального поведения, прогнозирование успешной деятельности, способностей решения широкого спектра нестандартных задач с целью создания желаемого образа профессионального будущего.
По мнению Ю.В. Громыко, прогнозирование ближе всего сегодня к сложившимся формам естественнонаучного мышления и становится фактически единственной доктриной работы с будущим. Внешнее формирование объекта, который движется по своим собственным законам без изменения мышления и сознания субъекта, существует и живет внутри прогнозируемого целого, – такова наиболее распространенная сциентистская методология работы с будущим [2].
И.В. Бестужев-Лада определяет прогнозирование как «специальное научное исследование, предметом которого выступают перспективы развития явления» [6].
А.В. Брушлинский, рассматривая роль прогнозирования в процессе мышления, показал, что именно предвидение искомого определяет экономичность, обоснованность и правильность решения, а успешность деятельности чаще всего зависит именно от способности человека предвидеть свое будущее или будущее поведение других людей, развитие тех или иных явлений, ситуаций в будущем [1].
По мнению Л.А. Регуш, действия человека, совершенные им без оценки последствий, без учета тех связей, которые могут возникнуть в результате его вмешательства в биологические или социальные процессы, оказываются в лучшем случае бесполезными, а часто вредными [7].
Различные общественные институты заинтересованы в точной диагностике особенностей и возможностей индивида и получении достоверных прогнозов результативности его будущей деятельности и поведения. Для решения поставленных задач необходимо использовать прогностические технологии для выявления и формирования эффективного кадрового ресурса. Инструментом получения прогноза и средством его выражения являются предикторы.
Термин «предиктор» (predict – прогнозировать, предсказывать) может подразумевать два различных значения, иметь «широкий» и «узкий» контекст. В «широком» смысле понятие «предиктор» – это исходная характеристика индивида и его окружения, по которой осуществляется попытка предсказать другую (искомую) характеристику того же индивида. В «узком» смысле появляются дополнительные ограничения, которые могут быть связаны с количественным выражением и оценкой статистической достоверности прогноза. При использовании регрессионного анализа как метода построения прогноза предикторами являются такие независимые переменные, изменения которых приводят к изменениям других зависимых переменных – откликов. По характеру прогнозируемых эффектов выделяют четыре основных вида предикторов: межуровневые (в структуре индивидуальности), онтогенетические, профессиональные, клинические [5].
Признаки или независимые переменные, используемые для построения предикторов, могут быть получены из двух основных источников. В первую очередь это непосредственно собственные характеристики человека. Они могут включать широкий спектр его психологических и физиологических характеристик, начиная от соматотипа и заканчивая стилем общения. Вторые касаются факторов среды существования человека: физической (пространственно-предметной) и социальной (семья и более широкие круги социального взаимодействия). Информативность предикторов повышается, если они объединяют действие как минимум двух и более факторов (независимых переменных), т.е. имеют комплексную природу.
Процедура построения комплексных предикторов заключается в поиске отдельных прогностически информативных признаков и их последующей интеграции, используя многомерный статистический анализ, в комплексные предикторы психологических свойств. В процессе статистической обработки в комплексный предиктор могут быть включены непосредственно характеристики индивида, а также потенциально «значимые» для формирования целевого признака компоненты среды [5].
К числу важных психологических предикторов, оказывающих влияние на формирование индивидуальной траектории профессионального развития, могут быть отнесены: Я-концепция, смысложизненные ориентации, жизнестойкость, толерантность к неопределенности, уровень притязаний, субъектная активность, коммуникативность, оптимизм, эмоциональная увлеченность, целеполагание, мотивация, устойчивость интересов, твердость характера, самоконтроль, креативность, стремление к данной деятельности и ряд других переменных. Эти и другие психологические факторы являются фундаментом развития потенциальных возможностей человека и его карьерного роста.
Рассматривая профессиональное становление человека, С.А. Дружилов исходит из единства процесса его психического развития и взаимосвязи этапов профессионального пути. В рамках любого предшествующего пути формируются ресурсы и резервы последующего профессионального развития. Данный процесс является кумулятивным, в ходе которого результат развития каждого предшествующего этапа, трансформируясь, определенным образом включается в следующий. По мнению автора, эффективность трудовой деятельности человека в рабочем процессе играет системообразующую роль и отражает особенности тех системных связей, которые возникают между отдельными компонентами индивидуального ресурса профессионального развития, которые, в свою очередь, по мере его реализации в деятельности, характеризуют профессионализм как интегральное качество человека-профессионала [3].
Факторы, раскрывающие психологический потенциал человека, его возможности и ограничения, являются исходной информацией для инженерно-психологического и эргономического обеспечения создания современных средств профессиональной деятельности, ресурсов и методов подготовки профессионалов.
В связи с тем, что диагностика и прогнозирование индивидуальной траектории профессионального развития человека должны основываться на учете и анализе обширной информации об особенностях его поведения, способностях, знаниях, навыках и т.д., для отбора и подбора кадров, особенно на ответственные и ключевые посты в учреждениях, необходимо использовать максимально возможное количество информации о личности кандидата.
Вычисление психологических предикторов позволит повысить точность прогноза в психологии профессиональной деятельности, выявить круг факторов, участвующих в формировании того или иного психологического феномена, а также оценить сравнительный вклад этих факторов в прогнозируемые эффекты.
Рецензенты:
Зеер Э.Ф., д.псх.н., профессор, зав. кафедрой психологии образования и профессионального развития, ФГАОУ ВПО «Российский государственный профессионально-педагогический университет», г. Екатеринбург;
Сыманюк Э.Э., д.псх.н., профессор, зав. кафедрой социальной психологии и психологии управления, ФГАОУ ВПО «Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б.Н. Ельцина», г. Екатеринбург.
О природе психологических предикторов 1574
Марютина Т.М.
доктор психологических наук, профессор, зав. кафедрой, кафедра дифференциальной психологии и психофизиологии Института психологии им. Л.С.Выготского Российского государственного гуманитарного университете РГГУ, Москва, Россия
e-mail: T.M.Mariutina@rambler.ru
Ермолаев О.Ю.
кандидат психологических наук, доцент, Университет Российской академии образования
Трубников В.И.
доктор биологических наук, зав. лабораторией профилактической генетики, Научный центр психического здоровья РАМН
Аннотация
Объектом данного исследования являются предикторы как инструмент построения прогноза психологических свойств. Авторы выделяют межуровневые (в структуре индивидуальности), онтогенетические, профессиональные, клинические, а также предикторы смешанного типа. Вычисление психологических предикторов имеет несомненное научно-практическое значение, поскольку позволяет не только определить круг факторов, которые участвуют в формировании того или иного психологического феномена, но и оценить сравнительный вклад этих факторов в прогнозируемые эффекты.
Ссылка для цитирования
Введение
Среди множества перемен, происшедших в нашем обществе в последние годы, можно
назвать изменение отношения к индивидуальности человека. Общественное сознание, образно говоря, отказалось от нивелирования индивидуальных различий и фактически перешло к их культивированию. В соответствии с этим многие общественные институты стремятся к точной диагностике особенностей и возможностей индивида и получению достоверных прогнозов результативности его будущей деятельности и поведения. Инструментом получения прогноза и средством его выражения являются предикторы.
Термин «предиктор» (от английского глагола predict — «прогнозировать, предсказывать») может быть истолкован двояко: в «широком» и «узком» смысле слова. В «широком» смысле это та исходная характеристика индивида и его окружения, по которой можно с большим или меньшим основанием предсказывать другую (целевую) характеристику того же индивида. В «узком» смысле понятие «предиктор» приобретает дополнительные ограничения, связанные с количественным выражением и оценкой статистической достоверности прогноза. В регрессионном анализе, который наиболее часто используется как метод построения прогноза, предикторами называются такие независимые переменные, изменения которых приводят к изменениям других зависимых переменных — откликов [3].
Психология развития, Психофизиология | Петров М.В., Жукова М.А., Овчинникова И.В., Голованова И.В., Васильева М.Ю., Мухамедрахимов Р.Ж., Наумова О.Ю., Григоренко Е.Л.
Психотерапия и психокоррекция | Васильева А.В., Караваева Т.А., Мизинова Е.Б., Лукошкина Е.П.
Психология развития | Сорокоумова Е.А., Фадеев Д.С., Киященко С.Л.
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДИКТОРЫ ИНДИВИДУАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДИКТОРЫ ИНДИВИДУАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ
И.В. РАВИЧЩЕРБО, Т.И. МАРЮТИНА, В.И. ТРУБНИКОВ, Е.С. БЕЛОВА, Э.Ф. КИРИАКИДИ
Исследование выполнено при финансовой поддержке Международного Научного Фонда. Код ZZ5000/379.
Возможность прогнозирования индивидуального развития в значительной мере зависит от того, насколько стабильны в онтогенезе индивидуальнопсихологические особенности человека. Пришедшие на смену линейным моделям представления о психическом развитии как сложном системном процессе, при котором происходят качественные изменения психических функций, меняются механизмы их реализации [3], [12], [13], имеются периоды спадов и подъемов, перерывов непрерывности [23], [28], [33], отражающих, возможно, динамику взаимодействия генетических и средовых детерминант [7], [22], [30], [37], [46], [47] приводят, на первый взгляд, к предположению о нестабильности и, следовательно, непредсказуемости индивидуального развития. Однако в действительности это не так. Лонгитюдные исследования, охватывающие иногда большие промежутки времени до 30 40 лет дают, несмотря на некоторую пестроту результатов, доказательства большей или меньшей, но все же стабильности интеллектуальных особенностей, личностных черт и т.д. Существуют данные правда, весьма немногие и о стабильности психофизиологических характеристик человека [4]. из-за ограниченности объема статьи мы не можем достаточно полно проанализировать имеющиеся в этой области исследования, поэтому коротко отметим лишь основные тенденции.
В пределах первых лет жизни межвозрастные корреляции в целом невелики и сильно колеблются по величине ([23], [39], [40], [44], [47] и др.). Причины этих различий разнообразны: и разные методы диагностики, и небольшие размеры выборок, и иногда включение в них детей из групп риска (см., например, [23]). В детстве стабильность оценок интеллекта растет: она тем выше, чем старше сопоставляемые возраста и чем меньше интервал между ними ([40], [47] и др.).
Естественно, результаты лонгитюдных сопоставлений сильно зависят от статистической надежности теста. Однако важен, видимо, и еще один аспект диагностики агрегирование, т.е. использование данных, полученных при многократных, с определенными интервалами измерениях. Сопоставление агрегированных
оценок интеллекта, измеренного в первые месяцы и годы жизни и затем в 17 18 лет, дает несколько иную картину: c первым полугодием жизни корреляции нулевые, затем они повышаются, хотя и колеблются по величине, но уже с полуторадвух лет начинается их стабильный подъем, и с периода пяти семи лет они достигают уровня надежности теста в 0,86 0,96 [25].
Стабильными оказываются и другие черты например, экстраинтроверсия и нейротизм, хотя в этой области существуют методические трудности, снижающие информативность лонгитюдных исследований [25]. Г. и М. Айзенки [29], Н. Броди [25], суммируя имеющиеся в литературе данные, приходят к выводу о стабильности этих параметров индивидуальности. На интервалах 10 40 лет межвозрастные корреляции в разных работах оказываются в пределах 0,26 0,84. С коррекцией на надежность теста интервал в один год дает корреляцию 0,98, а при интервале в 40 лет 0,45. При этом один и тот же интервал в разных возрастных группах дает практически одинаковые корреляции. Сопоставление профилей ММРI через 30 лет дало корреляцию выше 0,40, причем самый высокий коэффициент, равный 0,74, относился к шкале социальной экстраверсии.
Все эти данные получены с помощью опросников, адресованных самому человеку, и могут в значительной мере отражать устойчивость самооценки, а не диагностируемой черты. Однако другие диагностические техники (Qтехника, экспертные оценки и т.д.) подтверждают стабильность личностных черт. Особенно информативны и здесь, очевидно, обобщенные оценки, полученные так называемым гетерометодом, т.е. объединением разных техник [25].
Анализ самой стабильности (континуальности) как психологического феномена имеет и собственные проблемы. Для нашей работы важны прежде всего предлагаемые разными авторами классификации типов стабильности ([23], [33] и др.). Речь идет в разных вариантах об основных типах оценок межвозрастной стабильности. В терминологии Р. МакКола и соавт. (цит. по [24]) это гомотипная и гетеротипная прогрессии. В узком смысле первый термин относится к случаям, когда в разных возрастах измеряется один и тот же признак; второй когда оцениваются не одноименные признаки. Это деление, конечно, условно; прогрессия может относиться к тому или иному типу в зависимости от теоретических представлений об онтогенетических реорганизациях ( «преходящих онтогенетических адаптациях » по Дж. Кагану), от валидности диагностических методик, задач исследования и т.д. Особый интерес представляют гомологичные признаки, т.е. такие, которые имеют общее происхождение от некоторой третьей, латентной переменной.
Модели, близкие к моделям когнитивной континуальности, предлагают М. Борнстейн, М. Сигман [23]: первая оценивает континуальность идентичного поведения; вторая разных типов поведения, отражающих одни и те же базовые процессы, которые континуальны, третья постоянство самих возрастных изменений, их этапов и последовательности, хотя сроки их проявления будут у разных людей разными.
Г. Голдсмит [30] анализирует еще два аспекта проблемы: он выделяет линейную стабильность, которая говорит о сохранности ранговой последовательности, и структурнофункциональную континуальность (organizational continuity). Вторая существует
на уровне поведения и говорит о сохранности целей поведения в периоды реорганизаций. Предполагается, что сама поведенческая реорганизация есть продукт взаимодействия развертывающейся генетической программы и среды воспитания.
Генетике индивидуального развития психики в последние 10 15 лет уделяется повышенное внимание ([7], [22], [39], [40] и др.) Р. Пломин и соавт. [40] выделяют три аспекта этой проблемы; изучению подлежат: а) возрастные изменения генетической и средовой вариативности, б) изменения структуры ковариации в каждом возрасте (т.е. генетических и средовых корреляций между признаками); в) изменения межвозрастных ковариаций (т.е. генетических и средовых межвозрастных корреляций одного и того же признака).
Таким образом, проблема онтогенетической стабильности из простой констатации межвозрастного сходства превращается в исследовательскую проблему.
Мы не будем останавливаться на многих других вопросах, связанных с континуальностью развития и стабильностью индивидуальных особенностей, они касаются и возрастных взаимодействий, и статистических методов оценки стабильности, и теоретических моделей, и роли генетических и средовых детерминант стабильности и изменчивости процессов онтогенеза. Для задач данной работы важно констатировать наличие онтогенетически стабильных психологических характеристик и, следовательно, возможность прогнозирования индивидуального развития.
Прогноз важен не только для разработки теоретических проблем психологии, но и прежде всего для решения многих прикладных задач: любой профессиональный отбор, консультирование, дифференцированное обучение и т.п. предполагают, что психологпрактик имеет основания прогнозировать дальнейшее развитие, дальнейшую деятельность человека ребенка и взрослого. Поэтому поиски надежных предикторов индивидуального развития, т.е. признаков, по которым можно строить прогноз, предпринимаются в разных областях психологии.
Реализуется эта задача тремя основными путями: оценкой корреляционных связей (чаще всего в лонгитюдном исследовании), оценкой принадлежности к одной и той же группе в разных возрастах (например, криминальной, группам риска и т.д.) и при помощи регрессионного анализа. Прогноз строится применительно к разным задачам: академической успеваемости, интеллектуальному развитию, асоциальному поведению и т.д.
Дж. Моу и Р. Канна [35], проанализировав 39 работ, выполненных с 1917 г. и проведя собственное исследование, пришли к выводу о том, что для успешности обучения в колледже прогностические возможности таких обычных предикторов, как школьные оценки и стандартное тестирование при поступлении в колледж, «разочаровывающе низки «. Причину этого авторы видят в том, что в качестве предикторов берут только когнитивные характеристики, не учитывая, например, стремление (willingness) к данной деятельности, т.е. личностные переменные. У. Гастин и Л. Корраза [31] нашли, что для определенного типа академической успешности лучшим предиктором оказывается сочетание способностей к вербальному и математическому рассуждению, (по сравнению с их раздельными оценками).
Серия исследований посвящена прогнозу психического развития у детей
из различных групп риска, связанных, главным образом, с пре, пери и неонатальными факторами. С. Роуз и соавт. [41] исследовали когнитивное развитие у доношенных и недоношенных детей и показали, что зрительное узнавание в 6, 7 и 8 месяцев может служить предиктором интеллектуального развития в 3 года и что агрегированные оценки служат лучшим предиктором, чем дискретные (множественные корреляции равны 0,60 0,70 против 0,37 0,63 для дискретных признаков). Прогностическую ценность некоторых шкал неврологического обследования новорожденных анализировали А. Майнемер и соавт. [34]; интересный результат этой работы заключается в том, что прогноз оказывается более эффективным для возраста в 3 года, чем в 1 год.
Предмет другой группы исследований прогноз психического развития здоровых детей. Обычно считается, что за такую возможность говорят просто высокие межвозрастные корреляции, получаемые в лонгитюдных исследованиях. Однако в большинстве случаев они не включают характеристики родителей, среды развития и т.д. Вместе с тем оказалось, что развитие интеллекта в период с 2 до 4 лет хорошо предсказывается по набору переменных, включающих особенности личности матери и стиль ее взаимодействия с ребенком, элементы домашней среды, в том числе ее физические характеристики, и индивидуальные особенности самого ребенка. Позже, в период с 4 до 8 лет, предикторы меняются; ими становятся материнская социальная поддержка, поведение матери во взаимодействиях с ребенком в предыдущем периоде и некоторые особенности поведения ребенка в детском саду [38].
Способ прогнозирования интеллектуального развития, альтернативный многолетнему лонгитюдному исследованию, предложили недавно Дж. Бенсон и другие [21], [27]: модель «средний близнец средний родитель » (midtwin midparent disign). Смысл ее в том, что усредненный интеллект родительской пары принимается за оценку будущего зрелого интеллекта их детейблизнецов. Предикторами взрослого IQ оказались особенности детей, связанные с переработкой информации, речевыми способностями, темпераментом.
Предпринимаются попытки прогнозировать формирование асоциального поведения, в частности по различным вариантам синдрома гиперактивности [32], и даже здорового образа жизни по когнитивным предикторам [42].
Таким образом, имеющиеся в западной психологии данные свидетельствуют о принципиальной возможности прогнозирования индивидуального развития.
Как уже говорилось, большинство работ в этой области основывается на разных вариантах корреляционного анализа. Однако корреляции дают сведения о наличии и тесноте связей и не позволяют сделать следующий шаг в анализе попытаться понять, за счет чего эти связи формируются. Этот шаг можно сделать при помощи регрессионного анализа [6], который используется в некоторых зарубежных работах и был применен и нами. Именно он дает возможность проверить адекватность системы предикторов, включающей все требуемые теорией переменные.
В отечественной психологии работ такого рода нет. Первые и пока единственные исследования возможных предикторов дальнейшего развития принадлежат В.И. Трубникову с сотрудниками [6], [7], [45], но выполнены они в рамках психиатрии. Простой перенос
зарубежных данных едва ли возможен из-за существенных различий в обучении и воспитании детей. Если исходить из того, что индивидуальные траектории развития в конечном счете определяются индивидуальным генотипом и средой, имеющаяся разница сред может изменить и предикторы. Данное исследование первый шаг для решения этого вопроса применительно к нормальному психическому развитию.
ИСПЫТУЕМЫЕ И МЕТОДЫ
Испытуемые. Близнецы 1986 1987 гг. рождения, по 25 пар монозиготных (МЗ) и однополых дизиготных (ДЗ), среди них 30 пар мальчиков и 30 пар девочек, тестировались первый раз в возрасте 21 25 мес. (х=23мес; возраст 1). В это же время тестировали их матерей (50 человек, 18 36 лет, 29 с высшим образованием, 13 со средним специальным, 8 со средним). Все жители Москвы. Зиготность определялась по методу полисимптомного сходства; пары с неясной диагностикой в исследование не включались.
Повторное тестирование детей проведено в 1994 1995 гг.; средний возраст детей 7 лет 8 мес +6 мес (возраст II). К этому моменту выборка по разным причинам уменьшилась до 36 пар; у всех диагностировались интеллект и креативность, из них у 32 пар оценивалась школьная зрелость. В возрасте I тестирование проведено Э.Ф. Кириакиди, в возрасте II Е.С. Беловой и Т.М. Марютиной. В обоих возрастах тестирование проходило дома, в возрасте I в присутствии матери; работа с ребенком занимала 25 30 мин, кроме того, тестирование матерей, интервью и заполнение опросника требовало еще 1,5 2 ч; если это не удавалось сделать в течение одного визита, он повторялся. В возрасте II полная программа требовала двух визитов в каждую семью по 1,5 2 ч каждый.
Методики. В возрасте I уровень психического развития диагностировался по двум шкалам Бейли: умственного развития (MDI) и особенностей поведения (IBR); последняя шкала включала три основных раздела: ориентацию на задание, активность и аффект/экстраверсию. Поскольку эта методика ранее в России не применялась, предварительно шкалы MDI и IBR были апробированы на 30 одиночнорожденных детях в возрасте 23 мес; значимых различий с выборкой стандартизации теста не обнаружено. Ретестовая надежность равна 0,79 [10], [11].
В этом же периоде у матери диагностировали интеллект по методике Векслера [1], экстра и интроверсию и нейротизм [5].
В возрасте II у детей диагностировали интеллект по методике Стенфорд Бине [2], [8], [9], изобразительное творческое мышление по невербальному тесту Торренса, форма А [18], [19] (в дальнейшем для краткости будет использован термин «креативность «); школьную зрелость [14].
Среди 36 пар, прошедших обследование в возрасте II, 6 пар (1 МЗ, 5 ДЗ) родились недоношенными со средним весом 2015 г. У них в возрасте I средняя оценка умственного развития составила 100,1. В целом по выборке корреляции интеллекта с весом при рождении в возрасте I г=0,20, в возрасте II г=0,19.
Статистический анализ помимо получения дескриптивных статистик включал оценку внутрипарного сходства МЗ и ДЗ, разложение фенотипической дисперсии, получение фенотипических, генетических и средовых корреляций, кластерный анализ. Предикторы
выделялись при помощи множественного регрессионного анализа [6].
В этом варианте регрессионного анализа независимыми переменными (из которых и предстоит выделить предикторы) является вся совокупность признаков, теоретически детерминирующих прогнозируемое событие зависимую переменную (отклик). Принимая терминологию, предлагаемую соответствующими руководствами [6] и широко используемую в мировой литературе, предикторами будем называть такие переменные, значения которых или управляются, или наблюдаются и изменение которых приводит к определенным изменениям переменных откликов. При этом разделение на предикторы и отклики зависит от целей исследования, теоретических гипотез и моделей и т.д.
В данной работе использовался шаговый регрессионный анализ, ориентированный на выявление совокупности признаков, которая обеспечивает наилучший прогноз. В отличие от обычной процедуры такого анализа, в качестве окончательного варианта отбиралось уравнение множественной регрессии, в котором все коэффициенты оказывались значимыми. Это позволяет исключить из рассмотрения признаки, которые вносят в прогноз «статистический шум «, их влияния снимаются. Как и в случае других интегральных показателей, получаемые предикторы могут быть подвергнуты генетическому анализу.
Данная идеология анализа была успешно апробирована [6], [7], [45]; она же использована и в данной работе.
Независимыми переменными служили характеристики ребенка, полученные в возрасте I, и характеристики матери; зависимыми интеллект, креативность и школьная зрелость, оценки которых получены в возрасте II. Обработка велась при помощи статистических программ CSS; генетикостатистический анализ был сделан по авторской программе В.И. Трубникова.
Для оценки воспроизводимости результатов все близнецы были разделены на две подгруппы, по одному близнецу каждой пары, по 50% родившихся первыми и вторыми. Статистически значимых различий между подгруппами нет. Негенетическая часть работы проведена на этих двух подгруппах независимо; корреляции для всей выборки в целом получены усреднением корреляций в двух подгруппах.
Результаты регрессионного анализа приведены в табл. 1. Поскольку использованные шкалы имеют неодинаковую размерность, абсолютные значения В не информативны; поэтому мы будем опираться на оценки надежности.
В обеих подгруппах получены 22 статистически надежных предиктора, из них большинство 64% относятся к психологическим характеристикам ребенка в возрасте I: 9 оценки умственного развития и 5 поведенческие особенности. Кроме того, 5 индивидуальные особенности матери, 3 вес ребенка при рождении.
Полностью совпадают в обеих подгруппах результаты только в двух, но