Политики мужчины лучше чем политики женщины
Женщины не хотят: почему мужчины управляют миром
На верхних этажах власти — будь то политика или бизнес — женщин мало, это факт. Положение дел примерно одинаковое и на Западе, где женщины всерьез боролись за свои права, и на постсоветском пространстве, где равенство, причем крутейшего разлива, с оранжевыми жилетами дорожных рабочих женщинам дали большевики.
Хорошо это или плохо? Как посмотреть. Иногда создается впечатление, что мужчин это тревожит даже больше, чем самих женщин. Кто виноват в неравенстве? С этим, слава богу, уже разобрались — виноват социум, вернее, совокупность предубеждений и установок, которые мы называем «стеклянным потолком». Вроде ничего не мешает, дискриминации как таковой давно нет, а женщины все равно сходят с дистанции на пути к статусу высшего разряда. Что же делать? Есть выбор из двух опций: вводить гендерные квоты или оставить все как есть.
А что, собственно, мешает женщинам? Из чего состоит невидимое препятствие, тормозящее их карьеру? Сегодня женщины в целом лучше образованы, чем мужчины: их доля среди выпускников вузов выше, их уровень знаний превосходит мужской. На низших управленческих должностях они вполне успешно конкурируют с мужчинами: по данным исследования McKinsey, среди линейных менеджеров 40% женщин. Дальше поток ослабевает: на уровне старших вице-президентов их уже всего 24%, на этаже высшей исполнительной власти — только 19%. До самого верха добираются единицы, в крупнейших компаниях доля женщин на высших должностях — примерно 5%.
Дело не в мужчинах-шовинистах, которые чинят препятствия, и не в том, что женщины хуже справляются. Согласно исследованию компании Zenger Folkman, женщины-руководители даже превосходят мужчин по ключевым лидерским качествам: у них лучше результаты по таким компетенциям, как проявление инициативы, нацеленность на результат, а также анализ и решение проблем. И все же на последней миле женщины выбывают из игры.
Мы часто забываем, что с точки зрения истории человечества женское равноправие — совсем новое явление, ему нет и 100 лет. В России женщины получили право голоса в 1918 году, в США — в 1920-м, в Испании — в 1931-м, во Франции — только в 1944-м, а в Швейцарии права женщин были узаконены вообще в 1971-м. Ранее, в 1959 году, там был проведен референдум, и большинство швейцарцев идею женского равноправия не поддержали. Все остальные процессы эмансипации шли параллельно, так что для такого срока женские достижения совсем нешуточные.
Но общество веками воспринимало женщину как существо несамостоятельное и вторичное по отношению к мужчине. Оно, конечно, смирилось с появлением независимых успешных женщин, но именно смирилось. Одни и те же качества социум по-разному оценивает в зависимости от пола их обладателя, заметила однажды певица Барбра Стрейзанд: «Мужчина проявляет силу, женщина давит. Он полон уверенности в себе, она агрессивна. Он выстраивает стратегию, она манипулирует. Он проявляет лидерские качества, она всех контролирует. Он неуклонно идет к своей цели, она одержима. Он настойчив, она настырна. Мужчина может быть перфекционистом, женщина — просто зануда».
Женщине-лидеру приходится выдерживать предубеждения не только социума вообще, но и его мужской половины в частности. «Да убоится жена мужа своего» — по этому принципу семья строилась веками. Такие вещи не отменишь законом. От женщины по-прежнему ожидают, что если не «убоится», то как минимум будет успевать на двух фронтах. Пресловутая двойная нагрузка — важнейший тормоз женской карьеры. Во всяком случае трудно встретить деловую женщину, которая не испытывала бы чувства вины по отношению к собственным детям из-за своей постоянной занятости.
Успешные женщины отличаются тем, что для них большой мир важнее малого. Мир идей, бизнеса, политики дает им гораздо больше для ощущения полноты жизни, нежели маленький мир семьи. Но это не по вкусу большинству мужчин, и многие женщины сознательно тормозят карьеру, чтобы сохранить семью. Или стараются справляться и на работе, и дома. На это растрачивается драгоценная энергия, запас которой всегда ограничен. А когда речь идет о жесточайшей конкуренции, каждая мелочь имеет значение.
Еще один важный фактор — недостаток мотивации. Для мужчин власть и статус играют большую роль. Для женщин все иначе. Работа на самом верху не самая интересная, а после определенного порога человек уже не так легко отзывается на материальные стимулы. В том же исследовании McKinsey 59% успешных женщин признали, что они не стремятся подняться на высший уровень управления. Как заметила одна из них, «мое эго побуждает меня к этому, но мое истинное «я» говорит, что овчинка не стоит выделки». Опубликованное в августе этого года исследование ученых из Гарвардской школы бизнеса также подтверждает, что большинство женщин считают дальнейшее продвижение по службе для себя вполне достижимым, но не очень желаемым.
Что делать в такой ситуации? Можно ввести гендерные квоты. Но стоит заговорить об этом, тебя сразу причислят к людям с мозгами, промытыми западной левой пропагандой. И непременно расскажут анекдот о черной лесбиянке из американского университета, которой досталась должность достойнейшего белого мужчины-натурала, потому что все помешались на политкорректности и диверсификации.
История про черную лесбиянку — это, конечно, городская легенда, никто в глаза ее не видел и имени не знает. Но упоминание квот действительно вызывает сильное раздражение не только у мужчин, но и у женщин. Хотя что плохого в добровольных, причем не женских, а гендерных квотах по скандинавскому образцу— не менее 40% представителей каждого пола в высших органах власти? Но тема непростая. В пользу квот можно привести результаты исследования McKinsey, по которому у компаний, руководящие посты в которых занимают не только мужчины, но и женщины, более высокие операционная прибыль и рыночная капитализация. Однако, положа руку на сердце, не очень понятно, что оно доказывает. В лучших компаниях сейчас принято иметь диверсифицированное управление, так что где курица, а где яйцо?
В 2014 году ведущие высокотехнологичные компании Силиконовой долины раскрыли данные о гендерном и этническом составах, взяв обязательства провести работу по диверсификации персонала. В большинстве из них до сих пор преобладают мужчины: в Facebook, например, 69% мужчин и 31% женщин. Но, что интересно, там довольно велика доля выходцев из азиатских стран. Среди технарей соотношение белых и азиатов — 53 к 41%. Это косвенно доказывает, что женщины в меньшинстве не из-за предубеждения: теоретически азиаты в таком же положении, но их охотно берут на работу в высокотехнологичные компании.
В прошлом году в Гарварде было проведено исследование, показавшее, что женщины — венчурные инвесторы показывают результат на 15% хуже, чем их коллеги мужского пола. Ученые проанализировали обширные данные с результатами деятельности инвесторов обоих полов — в случае с венчурными инвестициями эффективность деятельности посчитать несложно. Кажется, вот твердое доказательство, что женщины все-таки уступают мужчинам. Но все, как обычно, сложнее.
Практически любой результат обусловлен работой команды, и в небольших венчурных фирмах мужчины просто недостаточно активно «вкладываются» в работу женщин, в то время как мужчинам помогают и женщины, и другие мужчины. В крупных компаниях с длинной историей, где этот фактор нивелирован, женский результат не хуже мужского. То есть опять проклятый социум. Опять подножка с той стороны, откуда не ждали. Но факт остается фактом — из-за сопротивления, которое приходится преодолевать женщинам, они пока не всегда так же эффективны, как мужчины.
Если женщины по тем или иным причинам не дотягивают, тогда какой смысл в квотах? Доктор биологических наук Дмитрий Жуков в книге «Стой, кто ведет» объясняет, чем отличается мужской ум от женского. Мужскому более свойственна ригидность, в то время как женский ум более пластичен — она легче меняет мнение под напором аргументов. Мужской ум склонен к анализу, хорошо разбирает целое на части, в то время как женский — холистичный, представительницы прекрасного пола видят картину целиком со всеми подробностями. Именно потому, отмечает Жуков, женщины-врачи при прочих равных лучшие диагносты, чем мужчины. Этот ряд можно продолжить.
Смешанный состав управления имеет смысл не потому, что женщины «не хуже» мужчин, а потому, что они другие. Мужское и женское дополняют друг друга. В любом управленческом комитете лучше иметь носителей тех и других качеств. Хотите проверить влияние присутствия женщин на прибыль и стоимость компании — у вас нет другого инструмента, кроме квот. Доказано, что, если численность какой-нибудь группы людей менее 25%, она всегда подвергается дискриминации большинством. Так что одна-две женщины погоды не сделают.
Разумеется, не надо впадать в крайности и вводить квоты в коллективах инженеров-разработчиков, но, когда речь идет об управлении, это не такая плохая идея. Как бы там ни было, нет однозначного ответа на вопрос, как быть с недостатком женщин на управленческих постах. Можно ввести квоты, можно оставить все как есть и подождать, пока общество дозреет. Можно делать что-то среднее, что мы и наблюдаем в большинстве компаний. В конце концов, женщины, которые хотят попасть на самый верх, так или иначе прокладывают себе дорогу. Остальным это не очень надо — никто не будет в обиде.
Павел Зыгмантович
Психолог. Делаю сложное понятным
Про мужчин и политику
Интерес к политике у мужчин – это гендерная норма, почти приказ.
Сейчас расскажу подробнее, но сначала – короткий ликбез по терминологии.
Понятие «гендер» в наше время до конца не определено и трактуется очень по разному. Отдельные наши умники и умницы (из тех, что любят заменять понятные слова на непонятные – «обсуждение» на «дискурс», «управленец» на «менеджер», «руководство» на «мануал») – даже просто заменяют словом «гендер» слово «пол».
Между тем, это весьма спорное решение, если не сказать круче.
Гендер – это не биологическая составляющая пола, его социальное измерение.
Вот, например, менструации и поллюции – это половые различия. Ибо чистая биология, ничего больше.
А вот тот же интерес к политике или равнодушие к ней – это уже из гендерных различий.
Отсюда – гендер я понимаю и использую как обозначение не-биологических (социальнообусловленных) различий мужчины и женщины.
Сам по себе мужчина политикой интересуется не больше женщины. Но это – сам по себе.
А кроме его личных интересов, склонностей и особенностей, есть ещё гендерная норма. Гендерная норма – может быть и правилом («мужчин должен делать так»), а может быть просто выводом из сложившейся реальности («мужчины делают так, я мужчина, значит, мне тоже нужно делать так»).
Правила вбивают в головы («Ты мальчик, ты не должен плакать!»), а выводы люди делают сами («я играю, а отец обсуждает с другом политику США в Ираке»).
Подчеркну особо – вопреки распространённому заблуждению далеко не все гендерные различия являются навязанными обществом. Некоторые (а может быть и большинство) дети усваивают сами. Проще говоря, делают выводы (примеры см. выше).
И сами потом воспроизводят.
Вот ещё, для наглядности. Я думаю, все помнят, как в детском саду мальчики имитировали курение, а девочки играли с куклами. Почему так? А потому, что ровно тоже самое делали их родители. Как минимум у половины этих детей родители никак не связывали свои действия и пол ребёнка (т.е. не говорили «смотри, сын, мужчина должен курить!»). Родители просто живут так, как живут.
А дети это усваивают и воспроизводят (этот феномен давно известен и описан, я тут вообще не первооткрыватель, разумеется).
Более того, дети сами вычленяют из мира информацию о том, как ведут себя мужчины и женщины и таким образом САМИ конструируют свою маскулинность или феминность.
Ещё раз – их не учат быть мужчинами или женщинами. Они учатся САМИ.
Игорь Семёнович Кон в одной из своих книг приводил такой пример. Один профессор старался оградить свою дочь от гендерных стереотипов, поэтому покупал ей машники вместо кукол да и вообще не рассказывал, как девочке надо себя вести. Дочь с радостью играла с этими машинками и ничуть не терзалась тому, что отец не рассказывает ей, что девочка должна делать, а что нет.
А потом папа-профессор как-то поинтересовался у дочки, во что та так увлечённо играет машинками. Девочка овтетила: «Большая машина – это папа. Вот эта поменьше – мама. А самая маленькая – их сыночек».
То есть, что-то родители специально вбивают в головы, а что-то дети усваивают сами.
Всё, ликбёз закончен.
Отсюда ответ о политике практически очевиден. Мужчины интересуются политикой, потому что предыдущее поколение мужчин ею интересовалось. А то поколение интересовалось политикой потому, что ею интересовалось пред-предыдущее поколение мужчин.
И так можно отматывать до глубокой древности. А именно – до того момента, когда случилось так, что именно и только мужчины стали принимать судьбоносные для рода (клана, племени, группы) решения.
А потом эта ситуация стала частью реальности и пошла себе воспроизводиться из поколения в поколение.
В качестве короткого примера. Вот герой новгородского эпоса Василий Буслаев, бузотёр и задира, бушевавший на вече так, что колокольни тряслись. Ну как ему не интересоваться политикой, если до него точно так же бузотёрил на вече его отец? И как не бузотёрить сыну Василия, если его славный отец так лихо участвовал в политике?
Ответ один – никак. Потому что «мужчины так делают».
А у женщин, соответственно, выводы в ходе социализации другие – дескать, женщины политикой не интересуются, их другое заботит. И, кстати, сказать, женщин политиков мало именно поэтому, а не потому, что злостные мужчины их затирают, не давая порулить. Впрочем, об этом я уже писал.
Добавить можно лишь вот что – сейчас реальность меняется и, вслед за ней, меняются и выводы. В дальнейшем количество мужчин, интересующихся политикой, сократится, а женщин – возрастёт. И это не плохо, не хорошо. Это будет всего лишь новая реальность.
PS. Есть ещё одно объяснение интересу мужчин к политике – это ведь мужчине содержать семью, отвечать за неё, защищать её. Поэтому его надо постоянно знать, откуда ждать опасности. Всё так, но это лишь частный случай общей нормы. Т.е. напрямую укладывается в то, о чём я писал выше.
А у меня всё, спасибо за внимание.
Про мужчин и политику : 17 комментариев
Павел, вы пишете:
> Ещё раз – их не учат быть мужчинами или женщинами. Они учатся САМИ.
++т.е. мальчик видит как ведет себя его отец и учится этому поведению у него.++
_Не только от отца. Вообще от всех, кого он (ребёнок) опознаёт как мужчин. Ответил?
Нет.
т.к. основной вопрос был не в том кто виноват, а в том что делать.
++т.к. основной вопрос был не в том кто виноват, а в том что делать.++
_Здесь пока не могу ответить. Это потому, что не понимаю причин, по которым нужно что-то делать. Если опишите эти причины, смогу ответить. 🙂 Сойдёт?
Основная причина – меня не устраивает текущий распорядок дел – и то к чему он может меня привезти.
Я хочу жить по другому или быть другим.
++Я хочу жить по другому или быть другим.++
_При таких раскладах – психотерапия вполне себе решение. Нет?
Спасибо,Павел,за заметку.Это Анна,которая задала вопрос про интерес мужчин к политике.
Я второй день в вашем журнале,если Вы уже отвечали где-то на,подобные моим,вопросы,не сочтите за труд,напишите,что это УЖЕ БЫЛО.(а если ссылку кинете,буду очень благодарна).Но все это,сами понимаете,на Ваше усмотрение.
Теперь вопросы после прочтения заметки.
1.
((Мужчины интересуются политикой, потому что предыдущее поколение мужчин ею интересовалось.))
То есть я правильно понимаю делают это неосознанно.Цели определенной нет.(Если есть цель-пошел на баррикады,или баллотироваться и т.д.(какое-то действие предпринял,чтобы реализоваться в политике).А так- пустая болтовня(если хочется,но не можется).Ну и\или способ поддержать беседу с себе подобными(если и не хочется, и не можется).
2.
(((Я думаю, все помнят как в детском саду мальчики имитировали курение, а девочки играли с куклами. Почему так? А потому, что ровно тоже самое делали их родители.)))
Не помню.Я лично в детском саду и в “войнушки” играла, и в куклы-и даже не знаю,что мне доставляло больше удовольствия.Но моя мама никогда в “войнушки” не играла.Кого я копировала?
2.(((Добавить можно лишь вот что – сейчас гендерные нормы ослабевают. В дальнейшем количество мужчин, интересующихся политикой, сократится, а женщин – возрастёт.)))В чем это выражается?Как Вы пришли к такому выводу?
3.(((Есть ещё одно объяснение интересу мужчин к политике – это ведь мужчине содержать семью, отвечать за неё, защищать её. Поэтому ему надо постоянно знать, откуда ждать опасности.)))Вот это уже конкретнее!Если для этого нужен интерес к политике-это очень даже хорошо (для семьи в целом.Кто-то же должен на самом деле “бдить”).
4.Зачем интересоваться политикой тем мужчинам, у которых нет и не было семьи(и они не политики)?
5.((( А именно – до того момента, когда случилось так, что именно и только мужчины стали принимать судьбоносные для рода (клана, племени, группы) решения.)))Не знаю,в те времена нас с вами не было.Говорят еще и матриархат был.
Часто вижу примеры,что судьбоносные решения в группе принимают женщины.
А крупные войны развязывают мужчины(но это вывод из учебников и проч литературы).Что Вы по этому поводу думаете?
Пожалуйста за заметку. 🙂
++То есть я правильно понимаю делают это неосознанно.Цели определенной нет.++
_Да, всё так. В массе своей, конечно.
++Но моя мама никогда в «войнушки» не играла.Кого я копировала?++
_Не знаю. Вокруг вас было очень много людей, с которых вы снимали гендерную норму. Там, в заметке, видимо, недостаточно внятно написано. Так вот, ребёнок снимает гендерную норму со всех, кого он определяет как представителей своего пола.
++2.(((Добавить можно лишь вот что – сейчас гендерные нормы ослабевают. В дальнейшем количество мужчин, интересующихся политикой, сократится, а женщин – возрастёт.)))В чем это выражается?Как Вы пришли к такому выводу?++
_Здесь не очень понял. Можете переформулировать?
++4.Зачем интересоваться политикой тем мужчинам, у которых нет и не было семьи(и они не политики)?++
_Гендерная норма. Проще говоря – это просто интересно 🙂
++Что Вы по этому поводу думаете?++
_Это реальность. Не знаю, как по-другому ответить. Правда 🙂
Я не согласна с тобой. НЕСОГЛАСНАЯ Я!
Читаю, и всплывает в памяти из «Собачьего сердца»: вы – величина мирового значения, благодаря мужским половым железам…
++Интерес к политике у мужчин – это гендерная норма, почти приказ++
_Я бы не сказала, что эта норма именно социальная. Она намного больше биологическая.
Политика – это сфера деятельности, связанная с завоеваниями. А завоевания связаны с территориями, агрессией, стратегическими планами, техникой и прочим, и прочим. К чему женщины в большинстве имеют очень ограниченные способности, как и интерес.
Взять, скажем, пространственную ориентацию. Заведи меня в три сосны, поверни три раза и можешь не давать мне карту, и не показывать север, потому что это будет выглядеть с твоей стороны просто издевательством. Нет, я, вероятно, найду дорогу, но это будет стоить мне много нервов.)
Просто развитие разных участков мозга (полушария) обусловлено полом.
И потом, у нас нет страсти завоевывать. Если только чье-то расположение. )
Плюс, инстинкты разные. Так, инстинкт продолжения рода, а может, это материнский инстинкт, не дает девушке часто менять сексуальных партнеров. При этом совсем необязательно знать какие-то научные исследования про то, что чем больше у женщины было сексуальных партнеров, тем менее здоровые дети у нее рождаются. И это не гендерная норма (у девочек так не принято). И даже, если она видела, что мама ведет себя наоборот, не будет повторять, при здоровом инстинкте. Это к тому, что ++дети это усваивают и воспроизводят++
Вообще, на тему: почему мы (мужчины и женщины) такие разные, хорошо написано у Аллана и Барбары Пиз (ты наверняка читал).
Мне вот приходится «интересоваться» политикой (а точнее пытаться в ней разбираться) в силу профессии и потому что необходимо зарабатывать деньги. А деньги и политика взаимосвязаны.
Но некоторые дамочки все-таки пытаются максимально снизить необходимость обращения к политике путем выращивания еды на даче.
++В дальнейшем количество мужчин, интересующихся политикой, сократится, а женщин – возрастёт. И это не плохо, не хорошо.++
_ Это не плохо, не хорошо, но хочется надеяться, что этого не случится.
++Я не согласна с тобой. НЕСОГЛАСНАЯ Я!++
_ Как скажешь 🙂 Я с тобой – тоже 🙂
И не рискнешь сказать в чем именно?
В том, что политика – сфера деятельности, связанная с завоеванием. Это очень узкое определение.
++Это очень узкое определение++
Конечно узкое. Но это не планировалось как определение. Специально взяла по-уже, чтоб долго не распоэзиваться.)
А в целом, ты согласен. Да? )))
++А в целом, ты согласен. Да? )))++
_Не знаю. Лень думать.
Пол власти: чего ждать от женщин-политиков
Женское представительство в органах власти и управления считается само по себе благом и признаком развитости той страны, где оно выше. Правовые реформы, которые разными темпами провели в ХХ веке почти все страны цивилизованного мира, сняли неравенство полов перед законом и открыли женщинам дорогу как к выборным постам, так и к оплачиваемой карьере в целом. Заслугу этой глобальной эмансипации по справедливости делят между собой первая волна феминизма (посвященная борьбе за равенство полов перед законом) и две мировые войны с сопутствующей им урбанизацией, сделавшие женский труд необходимым. Сегодня женщины составляют примерно такой же процент мировой рабочей силы, как и процент населения — немногим больше половины.
По последним данным ВТО, около трети всех мировых бизнес-структур принадлежит женщинам или управляется ими.
Вот четыре государства с самыми высокими показателями в этом отношении: Ямайка (60%), Колумбия (53%), Сент-Люсия (52,3%) — островное государство в Вест-Индии, член Британского содружества, и Филиппины (48%). США на 15-м месте, Канада на 43-м, Великобритания на 49-м. Насколько велика ценность этих данных, малопонятно: скептический российский читатель немедленно подумает, что 60% ямайских бизнес-леди, не говоря уж о Сент-Люсии, — это чьи-то тещи, жены и бабушки, на которых переписывают компании из соображений финансовой безопасности.
Но если владение бизнесом может быть формальным, то на работу в органы власти надо являться самолично (если вы не додумались сдать карточку для голосований координатору фракции и на этом счесть свой депутатский долг выполненным). Посмотрим на представительство женщин в парламентах (для унификации результатов будем учитывать только нижнюю палату, поскольку не во всех странах парламент двухпалатный). По данным Межпарламентского союза (IPU), первые пять мест в этом рейтинге распределяются так: Руанда (63,8% женщин-депутатов), Боливия (53,1%), Андорра (50,0%), Куба (48,9%) и Швеция (44,7%). Россия на 103-м месте (13,6%, уступает Азербайджану с его пятнадцатью с лишним процентами). Великобритания на 60-м (22,6%, уступает Киргизии). США делят 75-е место с Панамой — по 19,3%.
По исполнительной власти внятных данных нет. Обычно международные исследования в этой сфере с гордостью приводят примеры разных скандинавских стран, где женщины занимают первые посты в правительствах и министерствах (хотя интереснее было бы посмотреть, каков гендерный состав низового уровня исполнительной власти — того, с которым граждане сталкиваются непосредственно). В местном самоуправлении, как считается, женщины представлены лучше, чем на национальном уровне: по данным международной организации «Объединенные города и местное самоуправление» (UCLG)», в 2003 году женщин в местных советах было примерно 15%. В странах Латинской Америки 5% всех мэров городов — женщины, и это по мировым меркам высокий уровень.
Как видим, никакой корреляции между женским представительством в органах власти и уровнем жизни или даже демократических свобод в стране не наблюдается. Единственное, что можно утверждать определенно, — в любых такого рода списках на последних позициях будут исламские страны. Но и в исламском мире есть страны богатые и бедные, дикие и цивилизованные, и положение женщин (и мужчин) в них имеет между собой мало общего.
Жизнь людей вообще куда значительнее детерминирована не гендером, а имущественным положением и социальной принадлежностью. Классики феминизма всегда понимали эту специфику своей паствы: «Жены буржуа солидарны с буржуа, а не с женами пролетариев; белые женщины — с белыми мужчинами, а не с черными женщинами» (Симона де Бовуар, «Второй пол»). Говоря об общем женском интересе и общей женской политической повестке, феминизм оперирует в некотором роде ложным множеством: «всех женщин» (как и «всех мужчин») как политического актора не существует.
Женщин слишком много, они слишком разные, чтобы вычислить их общую политическую детерминанту.
«Жить хорошо» и «быть счастливыми» — это не политический интерес.
При этом феминистское движение — очевидный благодетель человечества. В исторически короткие сроки ему удалось добиться устранения институциональных, прописанных в законе несправедливостей — не воображаемых несчастий типа обычая помочь даме открыть дверь или снять пальто (борьбу с этим обыденное сознание у нас ассоциирует с феминизмом), а реального поражения в избирательных, имущественных, семейных, трудовых правах. И плоды этих побед принесли пользу именно «всем женщинам» — вне зависимости от того, воспользовались ли они ими лично.
Аналогично обстоит дело и с женским политическим представительством. Наивно думать, что женщины принесут в органы власти какие-то специфические женские добродетели. Этого не произойдет, потому что таких добродетелей (как и таких пороков) не существует. Качество депутата и администратора определяется в первую очередь качеством института, в который он встроен, а во вторую (с большим отрывом) — его индивидуальными умственными способностями, образованием и нравственными свойствами. Никакого особого женского политического или административного поведения не существует.
Все разговоры о том, что женщины «склонны к компромиссам» и «менее конфликтны», — сексистские сказки, не подтверждаемые ни историей, ни современной практикой.
Поразительно, что эти разговоры ведут те же самые люди, которые одновременно говорят, что не хотели бы работать с начальником-женщиной, потому что с ней «трудно ужиться». И те же люди хорошо или плохо работают с любым начальником в зависимости от того, каковы его менеджерские способности, а не половая принадлежность.
Женщина-политик не будет «отстаивать интересы женщин», потому что таковые интересы могут быть интерпретированы как угодно — настолько неопределенно само это понятие. Те темы, которые считаются «женскими», — репродуктивные права, здравоохранение, школьное образование — в равной степени являются предметом внимания и мужчин-политиков. Кроме того, женщина — председатель Центробанка или глава парламентского комитета по безопасности — ими заниматься не будет, а будет озабочена валютной политикой и обороной рубежей от вредных иностранцев (что вроде бы считается мужским делом).
При этом сам процесс постепенного увеличения процента женщин в органах власти — несомненный знак прогресса цивилизации. Чем объясняется это кажущееся противоречие? В политической системе значение имеют не личности, но институты — не события, но процессы. Парламент Руанды не станет работать эффективнее парламента Великобритании оттого, что процент женщин в нем выше. Но тот факт, что в Руанде в парламенте оказалось некоторое количество женщин, говорит о том, что в этой стране, с трудом выползающей из последствий страшного геноцида, пытаются заработать базовые демократические механизмы.
Неважно, насколько хорош и прекрасен тот или иной избранный кандидат, — важно, насколько законно он избран, насколько равный доступ к выборам имели все желающие в них поучаствовать.
Неважно, займет должность женщина или мужчина, блондин, брюнет или гражданин с избыточным весом, важно, чтобы все категории граждан имели равные права на занятие этой должности.
Поскольку женщины были поражены в правах еще совсем недавно, рост их представительства продолжает быть позитивной политической тенденцией — по этой причине. А не потому, что женщины как-то особо хороши сами по себе.