Подсознание человека что это простыми словами
Что такое подсознание человека? Как с ним работать
Термин «подсознание» ввёл в науку в 1889 г. французский психолог и невропатолог Пьер Жане в одной из своих философских диссертаций. Современные же диспуты о подсознании возникают в 1869 г., в то время как немецкий философ и психолог Э. Гартман публикует свою работу «Философия подсознательного». И не зря понятие подсознания ассоциируется с именем Зигмунда Фрейда, австрийского психиатра, психоаналитика и невролога. Фрейд действительно использовал в своих работах термин «подсознание», но позднее заменил его на понятие «бессознательное».
В когнитивной психологии также упоминается о подсознании человека. Этот термин использовался для того, чтобы обозначить в мозге область быстрой памяти. В такую область мозг записывает мысли, которым человек придаёт особое значение, так как они часто повторяются.
Что такое подсознание?
Это область психики человека, ответственная за сохранение поступившей информации и её анализ, безусловные рефлексы; это не контролируемые мозгом психические процессы. С ним часто связывают страхи и сомнения, не имеющие под собой особой причины, интуицию, неуверенность в своих поступках и себе.
Подсознание старается защитить человека, оградить от различных опасностей и помочь ему справляться с жизненными проблемами. Все поступки людей имеют смысл, даже те, которые они не могут объяснить. Часто наши привычки, действия, предпочтения пытаются объяснить подсознанием, ведь в нём постепенно накапливается информация о человеческой жизни, отображаются переживания человека и его эмоции. В подсознании человека может храниться и проявляться в самые неожиданные моменты жизни даже та информация, которую он не помнит.
Мысли материальны
О том, что мысли материальны, говорят многие учёные. От чего это зависит? Все, о чём думает человек (все, что им осознается) откладывает на уровне подсознания. Таким образом, человек будто даёт себе установку, как действовать дальше. Например, человек говорит: «Я такой неудачник, снова несколько кредитов набрал. Как теперь их отдавать? И коммунальные платежи повысили, ещё и в пробке снова стою! И завтра наверняка всё будет только хуже». В таком случае подсознание этого человека сделает все, чтобы произнесённые слова (или просто мысли в голове) стали реальностью.
Выходит, что сознание может управлять подсознанием, которое может посылать сигналы в мозг человека и побуждать к определённым поступкам. Таким образом, мысли действительно становятся материальными.
Подсознание – это такая большая база данных, где хранится информация обо всех произошедших в жизни человека событиях. Каждая минута, каждая секунда прошлого человека (не говоря уже о днях, месяцах, годах!) запечатлена в подсознании и подкреплена ощущениями, эмоциями, мыслями, связанными с этим моментом.
Ещё одна особенность подсознания – его беспрерывная, круглосуточная работа. Это значит, что информация записывается независимо от того, бодрствует человек или спит.
Одна из основных ролей подсознания – поддержание душевного равновесия человека. Когда он выходит из своей зоны комфорта, неприятные ощущения овладевают им, и человек находится под защитой подсознания.
Подсознание – это удивительная, уникальная и все ещё неизведанная сторона человеческой психики, которая таит в себе огромный потенциал для самоисцеления (в большей части внутреннего), изменения реальности, саморазвития.
Часто подсознанием управлять не умеют. Такое обращение с ним направляет потенциал человека в разрушающее русло, что может повлечь за собой бесконечно длинный ряд проблем. Каждое произведённое действие, появившаяся идея, пережитая эмоция – родом именно из подсознания.
Как объяснить поведенческую модель человека?
Довольно часто человек сам закладывает установки, запрограммированные в подсознании, подавляет наиболее сильные эмоции, чувства, мыслит деструктивно. Не стоит забывать про влияние воспитания родителей, а также и других дальних родственников, с раннего возраста внушающих ребёнку поведенческие нормы, устои морали и этики. Также они неосознанно навязывают ребёнку своё видение мира.
Стоит отметить и влияние средств массовой информации, рекламы, общества, все время закладывающего всевозможные разрушающие подсознание программы. Обычно СМИ применяют особые методики, которые основаны на нейролингвистическом программировании. Такие методики позволяют незаметно внедрять нужную информацию, огибая сферу логической оценки сразу на подсознательный уровень.
Управление скрытым в сознании – ключ к процветанию, уже 90% успеха. Чтобы достичь желаемого, необходимо заново переориентировать в правильное русло все ресурсы подсознания: вложить такие вызывающие привыкание установки и программы, которые ведут к решению проблем. Нужно постоянно давать себе заряженные на позитив команды и призывы к действиям.
Первый шаг на дороге постижения подсознания – это кропотливый анализ своего психологического состояния, а также отключение бессознательного «автопилота», которым невозможно управлять. Специалисты в области психики могут помочь понять порядок собственных мыслей и подсознательных чувств, но научиться следить за подсознанием можно и самостоятельно.
Что необходимо для работы с подсознанием?
Итак, понадобится следующее:
Оказать воздействие на сознание в сетевом маркетинге можно, произведя сильное впечатление. Если человек мечтает путешествовать, ему рассказывают о такой возможности.
С помощью 25 кадра информацию также можно навязать зрителям телевизионных каналов. Научиться общаться со своим подсознанием можно. Для этого человек обязан обучиться в ясных очертаниях видеть свои желания, представлять их с помощью использования зрительных, чувственных и слуховых методов.
Мысли, которые находятся в состоянии благодарности, помогают менять человеческое существование в необходимое русло, жить гармонично. Надо чаще чувствовать благодарность за все, что происходит вокруг, независимо от того, является ли это приятным или, наоборот, раздражающим.
Совершенно не важно, каким образом было достигнуто получение ответа от подсознания человека. Самое важное – это стремление изменить своё существование к лучшему.
С подсознания человека можно также научиться уменьшать в организме количество негатива, накопившегося за день. Для этого в уютной обстановке (например, дома) нужно сесть в комфортную позу, обязательно расслабиться и представить, как весь накопленный за сутки негатив исчезает, улетучивается, испаряется в воздухе. Главное, вера в картинки и образы, которые мельтешат в подсознании.
Метод Джона Кехо
Существует ещё один эффективный метод, позволяющий обрести новую желаемую реальность. Джон Кехо таким методом считал развитие сознания и подсознания счастливого и удачливого субъекта.
Чтобы преодолеть этот путь, достаточно пройти всего пять следующих шагов:
Как видно из перечисления выше, изменить подсознание можно лишь кропотливым трудом, позитивными мыслями и тренировками, думать о хорошем везде и всегда.
К сожалению, человеческая природа такова, что на серьёзные, кардинальные перемены человек решится только тогда, когда всё будет уже слишком плохо. Человек боится изменений, ему удобнее в своём уютном мирке, который он видит каждый день.
Когда жить по-прежнему становится невозможно, человек вынужден:
Индивиду надо пройти через страдания, лишения и боль, чтобы созреть для изменений. Но ведь можно начать меняться, не дожидаясь трагических жизненных ситуаций, ощущать вдохновение и счастье! Нужно только пожелать.
Как понять и обуздать свое подсознание
Теории и практики
Успех в жизни часто определяют одним словом — «больше»: лучшие результаты, быстрый карьерный рост, выросший доход… Работай больше. Делай больше. Достигай большего. И как можно скорее. Мы крутимся как белки в колесе, но итогом становятся стресс и опустошенность. А теперь представьте, что достичь целей можно и другим, гораздо более эффективным способом… замедлив ход. Публикуем отрывок из книги Роджера Сайпа «Разум под контролем. Неочевидные стратегии достижения целей», который подскажет, как перестать хвататься за все сразу, взяв под контроль собственное подсознание (и не только).
«Разум под контролем. Неочевидные стратегии достижения целей»
Роджер Сайп, Робб Збиерски
Издательство Манн, Иванов и Фербер, 2019
Сознание — лишь верхняя, видимая часть айсберга.
Зигмунд Фрейд, основатель психоанализа
Детальный разбор нейронауки, объясняющей эти различия, мог бы занять у нас остаток этой книги и еще парочку новых. Но мы решили сосредоточиться исключительно на практическом применении этих знаний, поэтому предлагаем вам посмотреть предельно простое описание различий между сознанием и подсознанием в таблице.
Ключевые различия между отделами мозга, управляющими сознанием и подсознанием
Представьте: у вас на самом деле два мозга! Сознательная часть, о которой нам всем известно. Именно с ней мы обычно ассоциируем себя. Когда мы думаем о мышлении, то зачастую имеем в виду именно ее.
Подсознание физически больше сознания
Удивительный факт о мозге: он состоит примерно из ста миллиардов нервных клеток. Это само по себе фантастическое число, но настоящее потрясение вы испытаете, когда подумаете о том, что все эти нейроны связаны между собой.
И именно эта неосознаваемая часть поможет вам достичь нужных результатов
Огромное влияние на нашу компанию и клиентов оказала книга Винсента Поссенте The Ant and the Elephant («Муравей и слон»). Мы очень рекомендуем вам ее прочитать: она великолепна и при этом очень проста. Но даже наш краткий пересказ позволит понять, насколько различаются сознание и подсознание, поэтому мы предлагаем его ниже.
Сюжет начинается со знакомства с Муравьем. Он очень несчастен: постоянно трудится, никогда не зарабатывает достаточно, едва сводит концы с концами — думаю, вы уловили идею. типичная «жизнь муравья», не правда ли? Но Муравья постоянно преследует чувство, что где‐то существует гораздо более интересная и насыщенная жизнь, для которой он был рожден, но которой никак не может достичь.
Появляется Сова. Старая мудрая Сова слышит причитания Муравья о его жизни и ухает: «Привет, приятель! ты кажешься немного расстроенным».
Муравей: «да!… я и правда огорчен. я постоянно тяжело работаю, едва свожу концы с концами, но чувствую, что был рожден для чего‐то большего».
Сова: «Потому что ты и был рожден для большего! И представь себе, ты можешь всего этого достичь и получить все что хочешь, но сначала тебе придется добраться до Оазиса».
Муравей: «Оазис? я думал, это всего лишь сказки… Он существует на самом деле?»
Сова: «Совершенно точно существует. И тебе надо туда попасть. Но что еще лучше: ты можешь туда попасть, он совсем не так далеко. Оазис отсюда строго на восток».
Муравей: «Здорово! Как мне туда попасть? Мы можем пойти прямо сейчас?»
Сова: «Видишь ли, Муравей… тут есть одна проблема. тебе это, конечно, не видно, но ты живешь на спине Слона. И этот Слон в данный момент идет на запад. ты можешь идти‐идти‐идти сколь угодно долго, но пока Слон, на котором ты живешь, не повернет, ты туда не попадешь».
Как вы, наверное, уже догадались, эта сказка в точности описывает взаимоотношения между вашим сознанием (Муравей) и подсознанием (Слон). Для тех, кто, как и мы, приходит в растерянность от слов «миллиард в миллиардной степени», метафора с животными может облегчить понимание.
Настоящая причина, по которой мы порой ощущаем, что упорно трудимся, но не приближаемся к результату, в том, что мы пытаемся заставить Муравья делать работу Слона!
Неудачи практически перестанут для вас существовать. Если вы заставите Слона двигаться в правильном направлении, Муравей может запороть практически все остальное — но вы все равно попадете в Оазис. […]
Ваш Слон в буквальном смысле говорит на другом языке, чем Муравей, и вам надо выучить оба этих языка
Важно понимать, насколько эти языки различны. Вы же знаете, что некоторые языки бывают так похожи, что если вы говорите на одном из них, то сможете худо-бедно понимать и другой? Например, если вы знаете французский, это даст вам хорошую фору в изучении и понимании итальянского и испанского. Языковой барьер между двумя частями вашего мозга совсем иной. Он скорее похож на разницу между французским и немецким языками. Они отличаются буквально всем: словарным составом, грамматикой, построением предложений — всем! Если вы говорите на французском и считаете, что благодаря этому будете неплохи в немецком, это предположение будет в корне неверным и выставит вас идиотом. Да, на карте Франция и Германия находятся рядом, но их языки словно родом с разных планет. И если вы считаете, что понимание одного языка поможет вам в понимании второго, то можете столкнуться с проблемой, так?
Точно так же обстоит дело с языками ваших Муравья и Слона. Если вы хорошо говорите на «муравьином», вы будете хорошо справляться с задачами Муравья:
врожденное чувство времени.
Все эти элементы успеха живут в вашем подсознании. Это исключительно сфера компетенции вашего Слона. Поэтому если вы хотите добиться квантового скачка, прорыва и найти более элегантные способы достижения результата, то обратите особое внимание вот на что:
Язык, на котором говорит ваше подсознание, — это язык образов.
Сила мысленного образа
Подсознание могущественно, сильно и очень быстро, но оно не умеет оценивать. Когда картинка складывается в образ пункта назначения, подсознание не рассуждает, хорошее это место или нет. Оно просто туда направляется.
А вот как это выглядит со стороны вашего поведения: подсознание видит картинку и заставляет вас вести себя так, словно она реальна… Даже если это не так.
Существует довольно хорошо известный пример этого феномена, к которому обращались многие коучи за последние пару десятилетий. Попробуйте провести эксперимент сами, пока читаете это…
Реальность фальшивого лимона
Представьте себе лимон так ярко и детально, как только сможете. Вы его видите? Ярко-желтый, глянцевый, продолговатый. Отлично. Теперь мысленно разрежьте лимон пополам. Посмотрите на него внутри. Видите эти сегменты и семечки? Прекрасная работа.
Теперь поднесите лимон к носу и принюхайтесь. Почувствовали этот свежий, чистый лимонный запах? Хорошо. Теперь откройте рот, поднесите к нему лимон и укусите его…
Замрите на секунду и обратите внимание на поведение своего тела. Прямо сейчас, когда вы читаете эти строки, мы готовы поспорить, что ваш рот наполнился слюной, челюсти немного свело, лицо и плечи напряжены, а возможно, вы и вовсе сморщились. Угадали?
Это небольшое дурацкое упражнение — отличная иллюстрация взаимодействия между вашим сознанием и подсознанием. Вы вызвали мысленное изображение лимона абсолютно сознательно и намеренно — для этого вы задействовали Муравья. И как только это изображение стало достаточно ясным и четким, ваш подсознательный Слон (который управляет всеми автоматическими реакциями вашего тела, не привлекая вашего сознательного внимания) вступил в игру и заставил ваше тело реагировать так, словно этот лимон и правда оказался у вас во рту. Это странно, мы знаем, но следствия из этого идут гораздо дальше.
Выделите время, чтобы визуализировать цель
Лучшие спортсмены мира постоянно используют эти приемы. Если вы понаблюдаете за гольфистами, баскетболистами, гимнастами, фигуристами или бегунами, вы заметите, что они всегда визуализируют желаемый результат, прежде чем им удается его достичь. Это один из лучших примеров использования принципа «притормозить, чтобы ускориться». Непосредственно перед выступлением лучшие спортсмены не просто притормаживают — они полностью останавливаются и сосредотачиваются на создании точного мысленного образа желаемого результата. Они его визуализируют. И тогда подсознание поглощает эту картинку и делает ее реальной.
Поэтому вовсе не совпадение, что лучшие продавцы, бизнесмены и великие лидеры прибегают к тому же приему. Прежде чем добиться результата, они его детально представляют
Всем правит ясность
Вот самое важное применение этого принципа: больше ясности.
Проясните для себя:
2) почему вы этого хотите.
Сделав это, вы уже получите ключ к огромному потенциалу своего подсознания. Как любит говорить Джанет Этвуд, одна из моих самых лучших учителей, « если вы ясно понимаете, чего хотите, желаемое появится… Но ровно настолько, насколько ясно вы это понимаете ». На самом деле проблема ясности невероятно важна для вашего мозга. И это первый вопрос, в котором вам способен помочь хороший коуч. […]
В рубрике «Открытое чтение» мы публикуем отрывки из книг в том виде, в котором их предоставляют издатели. Незначительные сокращения обозначены многоточием в квадратных скобках.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
Подсознание человека что это простыми словами
Говорить о неосознаваемом психическом бессмысленно и непродуктивно без более или менее четкого определения того, что понимается под термином «сознание». Из всех существующих определений наиболее строгим и непротиворечивым в контексте обсуждаемой проблемы нам представляется мысль о сознании как знании, которое может быть передано, может стать достоянием других членов сообщества. Co-знание — это знание вместе с кем-то (ср. с сочувствием, сопереживанием, сотрудничеством и т. п.). Осознать — значит приобрести потенциальную возможность научить, передать свои знания другому. Согласно современным данным, для осознания внешнего стимула необходима связь гностических зон новой коры большого мозга с моторной речевой областью в левом (у правшей) полушарии. Классические труды А. Р. Лурия, открытие Г. В. Гершуни класса неосознаваемых условных реакций, исследования пациентов с расщепленным мозгом, справедливо увенчанные Нобелевской премией Р. Сиерри, и последовавшие затем серии работ, в том числе Э. А. Костандова, В. Л. Деглина, Н. Б. Брагиной, Т. А. Доброхотовой и других, ознаменовали поистине революционный скачок в изучении нейрофизиологических основ сознания человека.
Сформулированная выше дефиниция позволяет однозначно провести грань между осознаваемым и неосознаваемым в деятельности мозга. Если человек перечисляет детали предъявленной ему сюжетной картинки, а спустя определенное время называет фрагменты, отсутствовавшие в нервом отчете, мы имеем все основания говорить о наличии неосознаваемою восприятия и непроизвольной памяти, то есть о следах, лишь позднее проникших в сферу сознания. Если тысячелетний опыт человечества побуждает отличать военную науку от военного искусства, то мы понимаем, что в поенном деле существует нечто, чему можно научить, ч го можно сформулировать в виде правил, наряду с тем, чему научить в принципе невозможно. Разумеется, военное искусство, как всякое иное искусство, располагает своей технологией, зависит от ранее накопленного опыта и навыков, позволяющих использовать этот опыт наиболее эффективным образом. Вместе с тем в искусстве полководца присутствует тот элемент интуиции, который невозможно формализовать и передать другому в виде рационально обоснованного решения. Иными словами: можно научить правилам игры. Научить выигрывать нельзя.
В обширной сфере неосознаваемого психического необходимо различать минимум две группы явлений. К первой принадлежит все то, что было осознаваемым или может стать осознаваемым в определенных условиях. К этой группе прежде всего относятся хорошо автоматизированные и потому переставшие осознаваться навыки и вытесненные из сферы сознания мотивационные конфликты, суть которых становится ясна только благодаря специальным усилиям врача-психотерапевта. За этим классом явлений целесообразно сохранить традиционный термин «подсознание».
В сферу подсознания входят и глубоко усвоенные субъектом социальные нормы, регулирующая функция которых переживается как «голос совести», «зов сердца», «веление долга». Важно подчеркнуть, что интериоризация внешних по своему происхождению социальных норм придает этим нормам ту чрезвычайную императивность, которой они не обладали до момента интериоризации. «Суд людей презирать нетрудно, — писал А. С. Пушкин, — суд собственный презирать невозможно». «Когда никто не увидит и никто не узнает, а я все-таки не сделаю — вот что такое совесть» (В. Г. Короленко). «Совесть — есть память общества, усвоенная отдельным лицом» (Л. Н. Толстой). Межличностное происхождение совести закреплено в самом названии феномена: совесть, то есть весть, в которой незримо присутствует некто иной или иные, помимо меня, посвященные в содержание данной «вести». Нетрудно видеть, что «сверх-Я» Зигмунда Фрейда, безусловно, отличное от биологических влечений, целиком принадлежит сфере подсознания и не может рассматриваться как аналог сверхсознания, о котором подробнее речь пойдет ниже.
К подсознанию мы относим и тс проявления интуиции, которые не связаны с порождением новой информации, но предполагают лишь использование ранее накопленного опыта. Когда знаменитый клиницист, мельком взглянув на больного, ставит правильный диагноз, он нередко сам не может объяснить, какие именно внешние признаки болезни побудили его придти именно к такому заключению. В данном случае он ничем не отличается от пианиста, давно забывшего, как именно следует Действовать тем или иным пальцем. Заключением врача, как и действиями пианиста, руководит их подсознание.
Подчеркнем, что ранее осознававшийся жизненный опыт, будь то система двигательных навыков, знание симптомов тех или иных заболеваний, нормы поведения, присущие данной социальной среде и т. д., представляют отнюдь не единственный канал, наполняющий подсознание конкретным внешним по своему происхождению содержанием.
Имеется и прямой путь, минующий рациональный контроль сознания. Это — механизмы имитационного поведения. Именно прямое воздействие на подсознание приводит к тому, что пример взрослых и сверстников из непосредственного окружения ребенка нередко формирует его личность в большей мере, чем адресующиеся к интеллекту разъяснения полезности и социальной ценности того или иного поступка.
В процессе длительной эволюции подсознание возникло как средство защиты сознания от лишней работы и непереносимых нагрузок. Идет ли речь о двигательных навыках пианиста, шофера, спортсмена и т. д., которые с успехом могут реализоваться без вмешательства сознания, или о тягостном для субъекта мотивационном конфликте, — подсознание освобождает сознание от психологических перегрузок. Поясню сказанное примером, который я заимствую из работы И. С. Кона. Человек завидует другому, но сознает, что чувство зависти унизительно и постыдно. И тогда он бессознательно начинает искать те отрицательные черты, действительные и мнимые, которые могли бы оправдать его недоброжелательное отношение. Он искренне верит, что его неприязнь вызвана именно недостатками другого, хотя на самом деле единственная причина недоброжелательности — зависть.
Подсознание всегда стоит на страже добытого и хорошо усвоенного, будь то автоматизированный навык или социальная норма. Консерватизм подсознания — одна из его наиболее характерных черт. Благодаря подсознанию индивидуально усвоенное (условно рефлекторное) приобретает императивность и жесткость, присущие безусловным рефлексам. Отсюда возникает иллюзия врожденности некоторых проявлений неосознаваемого, например, иллюзия врожденности грамматических структур, усвоенных ребенком путем имитации задолго до того, когда он осознает эти правила на школьных уроках родного языка. Сходство подсознательного с врожденным получило отражение даже в житейском лексиконе, породив метафоры типа «классовый инстинкт», «голос крови» и тому подобные образные выражения.
Теперь мы перейдем к анализу второй разновидности неосознаваемого психического, которую дихотомически к подсознанию и вслед за К. С. Станиславским можно назвать сверхсознанием или надсознанием, по терминологии М. Г. Ярошевского. В отличие от подсознания, деятельность сверхсознания не сознается ни при каких условиях: на суд сознания подаются только результаты этой деятельности. К сфере сверхсознания относятся первоначальные этапы всякого творчества — порождение гипотез, догадок, творческих озарений. Если подсознание защищает сознание от излишней работы и психологических перегрузок, то неосознаваемость творческой интуиции есть защита от преждевременного вмешательства сознания, от давления ранее накопленного опыта. Не будь этой защиты, и здравый смысл, очевидность непосредственно наблюдаемого, догматизм прочно усвоенных норм душили бы «гадкого утенка» смелой гипотезы в момент его зарождения, не дав ему превратиться в прекрасного лебедя будущих открытий. Вот почему за дискурсивным мышлением оставлена функция вторичного отбора порождаемых сверхсознанием гипотез, сперва путем их логической оценки, а затем в горниле экспериментальной производственной и общественной практики.
Деятельность сверхсознания и сознания в процессе творчества сопоставимы с функциями изменчивости и отбора в процессе «творчества природы» — биологической, а затем и культурной эволюции. Сразу же заметим, что сверхсознание не сводится к одному лишь порождению «психических мутаций», то есть к чисто случайному рекомбинированию хранящихся в памяти следов. По каким-то, еще неведомым нам, законам сверхсознание производит первичный отбор возникающих рекомендаций и предъявляет сознанию только те из них, которым присуща известная вероятность их соответствия реальной действительности. Вот почему даже самые «безумные идеи» ученого принципиально отличны от патологического безумия душевнобольных и фантасмагории сновидений.
Современная нейрофизиология располагает знанием ряда механизмов, способных привести к замыканию временных нервных связей между следами (энграммами) ранее полученных впечатлений, чье соответствие или несоответствие действительности выясняется лишь вторично путем сопоставления с объективной реальностью. Среди этих механизмов, подробно рассмотренных нами ранее, особое место занимает принцип доминанты А. А. Ухтомского. В настоящее время можно считать установленным, что сверхсознание (интуиция) всегда «работает» на удовлетворение потребности, устойчиво доминирующей в иерархии мотивов данного субъекта. Так, карьерист, жаждущий социального успеха, может быть гениален в построении своей карьеры, но вряд ли подарит миру научные открытия и художественные шедевры. Здесь не следует впадать в дурную «одномерность». Великий художник (или ученый) может быть достаточно честолюбив, скуп, играть на бегах и в карты. Он — человек, и ничто человеческое ему не чуждо. Важно лишь, чтобы в определенные моменты бескорыстная потребность познания истины и правды безраздельно овладевала всем его существом. Именно в эти моменты доминирующая потребность включит механизмы сверхсознания и приведет к результатам, недостижимым никаким иным рациональным способом. «Пока не требует поэта к священной жертве Аполлон…», — А. С. Пушкин гениально угадал эту диалектику деятельности сверхсознания.
Подобно тому, как имитационное поведение способно адресоваться к подсознанию, минуя контроль рационального мышления, важнейшим средством тренировки и обогащения сверхсознания является детская игра. Будучи свободна от достижения утилитарных, а до определенного возраста и социально-престижных целей, игра обладает той самоцельностью и самоценностью, которые направляют ее на решение бескорыстно-творческих задач. Детская игра мотивируется почти исключительно потребностями познания и вооруженности. (Под последней мы понимаем потребность приобретения знаний, навыков и умений, которые понадобятся лишь в дальнейшем). Именно эти две потребности — познание и вооруженность — питают деятельность детского сверхсознания, делая каждого ребенка фантазером, первооткрывателем и творцом По мере взросления потребности познания все чаще приходится конкурировать с витальными и социальными потребностями, а сверхсознанию — отвлекаться на обслуживание широкого спектра самых разнообразных мотиваций. Не случайно подлинно великие умы характеризуются сохранением черт детскости, что было замечено давно и не один раз.
В своей книге Е. Л. Фейнберг предложил различать интуицию-догадку (порождение гипотез) от интуиции — прямого усмотрения истины, не требующего формально-логических доказательств. Примером интуиции последнего типа может служить заключение ученого о достаточности количества экспериментов или заключение судьи о достаточности объективных доказательств виновности. Напомним, что закон требует от судьи выносить приговор согласно «внутреннему убеждению», а не такому-то заранее предписанному количеству доказательств. Не случайно в законе, наряду с дискурсивной «буквой», присутствует интуитивный «дух». Мы полагаем, что в генезе двух разновидностей интуиции есть нечто принципиально общее, а именно: дефицит информации, необходимой и достаточной для логически безупречного заключения. В первом случае (интуиция-догадка) этой информации еще н е т, ее предстоит найти в ходе проверки возникшего предположения. В случае с интуицией — прямым усмотрением истины получить такую информацию вообще невозможно, какое количество экспериментов ни поставил бы ученый и какое количество доказательств ни собрал бы судья. Для нас важно, что пример с интуицией, — усмотрением истины еще раз оправдает термин «сверхсознание». В самом деле, дискурсивное мышление поставляет материал для принятия решения, предлагает сознанию реестр формализуемых доказательств, но окончательное решение принимается на уровне интуиции и формализовано быть не может.
Материал для своей рекомбинационной деятельности сверхсознание черпает и в осознаваемом опыте, и в резервах подсознания. Тем не менее, в сверхсознании содержится нечто именно «сверх», то есть нечто большее, чем сфера собственно сознания. Это «сверх» есть принципиально новая информация, непосредственно не вытекающая из ранее полученных впечатлений. Силой, инициирующей деятельность сверхсознания и одновременно канализирующей содержательную сторону этой деятельности, является доминирующая потребность. Экспериментально доказано, что при экспозиции субъекту неопределенных зрительных стимулов количество ассоциаций этих стимулов с пищей возрастает по мере усиления голода. Этот эксперимент может служить примером мотивационных ограничений, изначально наложенных на деятельность сверхсознания. Подчеркнем еще раз, что интуиция — отнюдь не калейдоскоп, не игра случайности, она ограничена качеством доминирующей потребности и объемом накопленных знаний. Никакое «генерирование идей» не привело бы к открытию периодического закона без обширнейших знаний свойств химических элементов.
Если позитивная функция сверхсознания заключается в порождении нового, то его негативная функция состоит в преодолении существующих и общепринятых норм. Ярким примером негативной функции сверхсознания может служить чувство юмора и его внешнее выражение в виде смеха. Смех возникает непроизвольно и не требует логического уяснения субъектом, почему смешное — смешно. Будучи положительной эмоцией, смех возникает по универсальной схеме рассогласования между прединформированностью (прогнозом) и вновь полученной информацией. Но в случае смеха поступившая информация не просто превосходит существовавший ранее прогноз, а отменяет, перечеркивает его. Классический пример тому — структура любого анекдота, всегда состоящего из двух частей — ложного прогноза и отменяющей его концовки. Мотивационную основу юмора составляют потребности познания и экономии сил. Остроумный ход ищущей мысли не только приближает к истине, но и ведет к решению логической задачи неожиданно коротким путем. В юморе всегда торжествует превосходство нового знания над несовершенством, громоздкостью и нелепостью устаревших норм. Вот почему, по образному выражению К. Маркса, человечество, смеясь, расстается со своим прошлым. Присоединение к потребностям познания и экономии сил других побочных мотиваций — биологических и социальных — придает смеху множество дополнительных оттенков, делает его добродушным, злорадным, надменным, умным, глупым, беззаботным и т. д., превращая тем самым смех в «самую верную пробу душ» (Ф. М. Достоевский).
Неполное, лишь частичное осознание человеком движущих им потребностей снимает мнимое противоречие между объективной детерминированностью человеческого поведения и субъективно ощущаемой свободой выбора. Эту диалектику поведения в свое время проницательно разглядел Бенедикт Спиноза. Люди лишь по той причине считают себя свободными, — писал Спиноза, — что свои поступки они сознают, а причин, их вызвавших, не знают. Поведение человека детерминировано его наследственными задатками и условиями окружающей среды, в первую очередь — условиями социального воспитания. Науке не известен какой-либо третий фактор, способный повлиять на выбор совершаемого поступка. Вместе с тем вся этика и прежде всего — принцип личной ответственности базируются, как объяснил нам Гегель, на безусловном признании абсолютно свободной воли. Отказ от признания свободы выбора означал бы крушение любой этической системы и нравственности.
Вот почему эволюция породила иллюзию этой свободы, упрятав от сознания человека движущие им мотивы. Субъективно ощущаемая свобода и вытекающая из нее личная ответственность включают механизмы всестороннего и повторною анализа последствий того или иного Поступка, что делает окончательный выбор более обоснованным. Дело в том, что практическая мотивационная доминанта, непосредственно определяющая поступок («вектор поведения», по Л. А. Ухтомскому), представляет интеграл главенствующей потребности, устойчиво доминирующей в иерархии мотивов данной личности (доминанта жизни или сверх сверхзадача, по К. С. Станиславскому), наряду с той или иной ситуативной доминантой, актуализированной экстренно итожившейся обстановкой. Например, реальная опасность для жизни актуализирует ситуативную доминанту — потребность самосохранения, удовлетворение которой нередко оказывается в конфликте с доминантой жизни — социально детерминированной потребностью соответствовать определенным этическим эталонам. Сознание (как правило с участием подсознания) извлечет из памяти и мысленно «проиграет» последствия тех или иных действий субъекта, скажем, последствия нарушения им своего воинского долга, предательства товарищей по оружию и т. п. Кроме того, в борьбу мотивов окажутся вовлеченными механизмы воли-потребности преодоления преграды на пути к достижению главенствующей цели, причем преградой в данном случае окажется инстинкт самосохранения. Каждая из этих потребностей породит свой ряд эмоций, конкуренция которых будет переживаться субъектом как борьба между естественным для человека страхом и чувством долга, стыдом при мысли о возможном малодушии и т. п. Результатом подобной конкуренции мотивов и явится либо бегство, либо стойкость и мужество. В данном примере нам важно подчеркнуть, что мысль о личной ответственности и личной свободе выбора тормозит импульсивные действия под влиянием сиюминутно сложившейся обстановки, дает выигрыш во времени для оценки возможных последствий этого действия и тем самым ведет к усилению главенствующей потребности, которая оказывается способной противостоять ситуативной доминанте страха.
Если главенствующая потребность (доминанта жизни) настолько сильна, что способна автоматически подавить ситуативные доминанты, то она сразу же мобилизует резервы подсознания и направляет деятельность сверхсознания на свое удовлетворение. Борьба мотивов здесь фактически отсутствует, и главенствующая потребность непосредственно трансформируется в практическую доминанту. Примерами подобной трансформации могут служить многочисленные случаи самопожертвования и героизма, когда человек, не задумываясь, бросается на помощь другому. Как правило, мы встречаемся здесь с явным доминированием потребностей «для других», будь то «биологический,» родительский инстинкт или альтруизм более сложного социального происхождения.
Формирование практической доминанты может оказаться тяжкой задачей для субъекта, когда главенствующая и ситуативная доминанты примерно равны по силе и находятся в конфликтных отношениях. Такого рода конфликты лежат в основе многих произведений классической литературы. С другой стороны, отсутствие практической доминанты (у пенсионера, у человека, оказавшегося не у дел) переживается отдельными личностями исключительно тяжело. Не менее печально по своим последствиям отсутствие главенствующей потребности (доминанты жизни), в результате чего человек становится игрушкой ситуативных доминант. «Отклоняющееся» поведение подростков, алкоголизм и наркомания дают множество примеров такого рода. Подчеркнем, что человек как правило не осознает подлинной причины тягостного для него состояния, давая самые разнообразные объяснения своему бесцельному и пустому времяпрепровождению.
Выше мы сравнили взаимодействие сознания и сверхсознания с ролью отбора и непредсказуемой изменчивости в процессе биологической эволюции. Подчеркнем, что речь идет не об аналогии, но об универсальном принципе всякого развития, который проявляется и в «творчестве природы» (происхождении новых видов), и в творческой деятельности индивидуального субъекта, и в эволюции культуры. Здесь нелепо говорить о каком-то «перенесении» биологических законов на социально детерминированную психику или на историю человеческой цивилизации в целом. Наука не раз встречалась с подобного рода универсальными принципами. Достаточно вспомнить регуляторные функции обратной связи, которые обнаруживаются и в регуляции кровяного давления (даже в биохимических процессах!), и в управлении промышленным производством. Это отнюдь не значит, что мы «перенесли» физиологические эксперименты на экономику или законы общественного развития на биологические объекты. Дело не в «переносе», а в универсальности фундаментальных правил теории управления.
То же самое мы встречаем и в динамике происхождения нового, где бы это новое ни возникало: в процессе филогенеза, в индивидуальном (научном, техническом, художественном) творчестве человека, в истории человеческой культуры. Процесс возникновения нового с необходимостью предполагает наличие четырех обязательных компонентов: 1) эволюционирующую популяцию, 2) непредсказуемую изменчивость эволюционирующего материала, 3) отбор, 4) фиксацию (наследование в Широком смысле) его результатов. В творческой деятельности человека этим четырем компонентам соответствуют:
1. Опыт субъекта, который включает присвоенный им опыт современников, равно как и опыт предшествующих поколений.
2. Деятельность сверхсознания (интуиция), то есть такие трансформации и рекомбинации следов (энграмм) ранее полученных впечатлений, чье соответствие или несоответствие реальной действительности устанавливается лишь позднее.
3. Деятельность сознания, подвергающего гипотезы (своеобразные «психические мутации») сначала логическому отбору, а затем экспериментальной, производственно-практической и общественно-практической проверке.
4. Закрепление результатов отбора в индивидуальной памяти субъекта и в культурном наследовании сменяющихся поколений.
В случае развития цивилизации эволюционирует культура в целом, однако новое (идея, открытие, изобретение, этическая норма и т. д.) первоначально возникает не в абстрактном межличностном и надличностном пространстве, а в индивидуальном материальном органе — мозге конкретного человека, первооткрывателя и творца. Это обстоятельство уместно сопоставить с тем фактом, что, хотя эволюционирующей единицей в биологии является популяция, отбор может действовать только через отдельных особей. Непредсказуемость открытия, его защищенность от вмешательства сознания и воли представляют необходимое условие развития, подобно тому, как непредсказуемость мутаций обязательна для биологической эволюции. Полная рациональность (формализуемость) и произвольность первоначальных этапов творчества сделали бы это творчество невозможным и означали бы конец развития цивилизации.
Поясним сказанное примером. Допустим, что успехи генной инженерии и усовершенствованная система воспитания позволили там формировать «идеальных людей». Но ведь они будут идеальны с точки зрения наших сегодняшних, исторически преходящих и неизбежно ограниченных представлений об этом идеале. Тем самым, идеально запрограммированные люди могут оказаться крайне уязвимыми при встрече с будущим, которое потребует от них непредусмотренных нами качеств. К счастью, в области психофизиологии творчества мы встречаемся с одним из тех запретов природы, преодоление которых было бы нарушением законов этой природы, подобно скорости света в вакууме, закону сохранения энергии и принципу дополнительности. Вот почему все попытки формализации и кибернетизации творчества напоминают попытки создать вечный двигатель или одновременно определить импульс и положение электрона на орбите.
Поскольку сверхсознание питается материалом, накопленным сознанием и частично зафиксированным в подсознании, оно в принципе не может породить гипотезу совершенно «свободную» от этого опыта. В голове первобытного гения не могла родиться теория относительности или замысел Сикстинской мадонны. Гений нередко опережает свое время, но дистанция этого опережения исторически ограничена. Иными словами, человечество берется за решение только тех задач, к которым оно относительно подготовлено. Здесь вновь мы встречаемся с непредсказуемой неслучайностью «психических мутации». Вместе с тем общественное разбитие реализуется через активно преобразующую мир деятельность конкретных личностей, через деятельность их сверхсознания, где зарождаются научные и технические открытия, новые этические нормы и замыслы художественных произведений. Сугубо индивидуальная находка в области технологии позднее оборачивается промышленной революцией, в свою очередь меняющей ранее существовавшие производственные отношения. Так высшая нервная деятельность человека, ядром которой являются его витальные («биологические»), социальные и идеальные (творчески-познавательные) потребности, становится, по выражению В. И. Вернадского, великой планетарной и космической силой среди других природных сил.
Сверхсознание в несопоставимо большей мере, чем сознание (не говоря уж о подсознании!) реагирует на сдвиги тенденций общественного развития. В тот момент, когда сознанию все окружающее представляется незыблемым и устоявшимся на века, чувствительнейший сейсмограф сверхсознания уже регистрирует подземные толчки надвигающихся изменений. И появляются идеи, столь странные и неожиданные с точки зрения господствующих норм, что сознанию современников трудно примириться с их предсказующей правотой.
Мы закончим свой краткий очерк формулировкой нескольких итоговых положений:
1. Высшая нервная (психическая) деятельность человека имеет трехуровневую структуру, включая в себя сознание, подсознание и сверхсознание-Сознание оперирует знанием, которое потенциально может быть передано другому, может стать достоянием других членов сообщества. Для осознания внешних стимулов или событий внутренней жизни субъекта необходимо участие речевых зон больших полушарий, как это показали многочисленные исследования функциональной асимметрии головного мозга.
К сфере подсознания относится все то, что было осознаваемым или может стать осознаваемым в определенных условиях. Это — хорошо автоматизированные навыки, глубоко усвоенные (интериоризованные) социальные нормы и мотивационные конфликты, тягостные для субъекта. Подсознание защищает сознание от излишней работы и психологических перегрузок.
Деятельность сверхсознания (творческой интуиции) обнаруживается в виде первоначальных этапов творчества, которые не контролируются сознанием ни при каких условиях. Неосознаваемость этих этапов представляет защиту рождающихся гипотез («психических мутаций») от консерватизма сознания, от давления ранее накопленного опыта. За сознанием остается функция отбора этих гипотез путем их логического анализа и с помощью критерия практики в широком смысле слова. Нейрофизиологическую основу сверхсознания представляет трансформация и рекомбинация следов (энграмм), хранящихся в памяти субъекта, первичное замыкание новых временных связей, чье соответствие или несоответствие действительности выясняется лишь в дальнейшем.
2. Деятельность сверхсознания всегда ориентирована на удовлетворение доминирующей потребности, конкретное содержание которой канализирует направление «психического мутагенеза». Таким образом, «психические мутации» изначально носят непредсказуемый, но неслучайный характер. Вторым канализирующим фактором является ранее накопленный опыт субъекта, зафиксированный в его сознании и подсознании.
3. Неполное осознание субъектом движущих им потребностей снимает мнимое противоречие между объективной детерминированностью поведения человека наследственными задатками, условиями воспитания, окружающей средой и субъективно ощущаемой им свободой выбора. Эта иллюзия свободы является чрезвычайно ценным приобретением, поскольку обеспечивает чувство личной ответственности, побуждающее всесторонне анализировать и прогнозировать возможные последствия того или иного поступка. Мобилизация из резервов памяти такого рода информации ведет к усилению потребности, устойчиво главенствующей в иерархии мотивов данной личности, благодаря чему она обретает способность противостоять ситуативным доминантам, то есть потребностям, экстренно актуализированным сложившейся обстановкой.
4. Взаимодействие сверхсознания с сознанием есть проявление на уровне творческой деятельности человека универсального принципа возникновения нового в процессе биологической и культурной эволюции. Функции сверхсознания и сознания соответствуют взаимодействию непредсказуемой изменчивости и отбора в происхождении новых видов живых существ. Подобно тому, как эволюционирующая популяция рождает новое через отбор отдельных особей, эволюция культуры наследует в ряду сменяющихся поколений идеи, открытия и социальные нормы, первоначально возникающие в голове конкретных первооткрывателей и творцов.
5. Сведение психической деятельности человека к одному лишь сознанию не в состоянии объяснить ни диалектику детерминизма и свободы выбора, ни механизмы творчества, ни подлинную историю культуры. Только признание важнейших функций неосознаваемого психического с выделением в нем принципиально различных феноменов под- и сверхсознания дает возможность получить естественнонаучный материалистический ответ на самые жгучие вопросы человековедения. Только учет этих функций открывает путь к решению практических задач воспитания, профилактики и лечения нервно-психических заболеваний.
Бессознательное. Тбилиси. rn.1V, 1985, с. 149-160