Подросток прогуливает школу что делать родителям
8 советов родителям прогульщика
Во многих семьях прогулы школьника считаются преступлением века. Человеку, который однажды пропустил ОБЖ, домашние сразу же предрекают головокружительную карьеру в коммунальных службах плохого района. Но иногда прежде чем паниковать, стоит разобраться, что движет ребёнком, который пропускает уроки. Вооружившись помощью педагога и психолога Ирины Беляевой и психолога Анастасии Лындиной, Инна Прибора рассказывает, что делать родителям прогульщика.
Почему мы так нервничаем
Проблема пропусков уроков больше задевает людей, когда они старше. Ведь в доинтернетную эпоху учитель был носителем информации, которую непросто достать. К тому же путь к жизненному успеху был более линейным, чем теперь: почётная грамота, приличный аттестат, серьёзный вуз, высокая должность. Гики, фрики, странноватые ребята в вытянутых футболках непонятны нашим бабушкам, какие бы технологические стартапы они ни открывали. А вот Мишенька, который принёс пятёрку по чтению, — это сразу видно, на пути к достойной жизни.
Если родитель склонен сгущать краски, видя в посещаемости уроков единственную дорогу к успешной жизни, ему имеет смысл оглянуться вокруг и немного расслабиться
Другой проблемой может быть наш собственный страх школы, бессознательная путаница: кого сейчас будут ругать — ребёнка или нас? Может, мы плохие родители и теперь у нас на репутации несмываемое пятно? Может, нас даже вызовут к директору? Только не это.
Представьте, что ребёнок прогулял школу в одном случае потому, что пошёл в библиотеку и увлёкся там средневековой поэзией, в другом — вместо уроков курил за гаражами. Вы будете одинаково возмущаться в обоих случаях?
Собственный родительский дискомфорт может зацепить ребёнка и обострить ситуацию в и без того горячих точках. Так что первым делом нам стоит избавиться от предрассудков. Ребёнок пока что не «загубил юные годы», не «потратил жизнь зря», не «опозорил семью», а всего только не пришёл на природоведение. Есть разница.
Что делать с прогульщиком
1. Не читайте морали, это бесполезно. Человек нарушил норму не потому, что не знал, что надо ходить на уроки, а по каким-то другим причинам. Яркие монологи «Я в твои годы» и «Учёба — это святое!» пропадут зря.
2. Выясните причину прогула. Что там спрятано: страх, вина, месть, власть или ребёнок просто перепутал расписание? Обычно у формулировки «не захотел пойти на урок» есть продолжение. Например: «потому что поссорился с ребятами», «не подготовился к контрольной», «бойкотирую анатомию по религиозным причинам». Если в корне проблемы лежит конфликт с учителем или буллинг в коллективе, то работать придётся со всеми участниками процесса и, возможно, продолжительное время. Ссориться с ребёнком тут нет никакого смысла, вы просто находите проблему и пытаетесь её решить.
4. Возможно, есть случаи, когда детские прогулы — это вовсе не наше родительское дело. Конечно, если для ребёнка это не становится проблемой и не страдает его успеваемость. Но когда пропуски уроков отравляют ему жизнь, пора вмешиваться взрослым.
5. Не пользуйтесь такими привычными рычагами воздействия, как подкуп и принуждение. Не стоит обещать покупку нового смартфона за каждый урок алгебры, на который заглянул ребёнок. Смартфоны у вас могут когда-нибудь кончиться, а дочке ещё учиться и учиться. Принуждение плохо тем, что подпитывает сопротивление. А переносить ежедневные войны дома могут очень редкие и не очень здоровые люди.
6. Удивительным открытием родительства становится то, что обстоятельства переделывать легче, чем ребёнка. Если велика школьная нагрузка, переведите сына в класс без углубленного китайского или хотя бы откажитесь от факультатива по пошиву кед.
7. Несмотря на последнее выступление классной руководительницы и новые эпитеты в адрес вашего ребёнка, поддерживайте его позитивное к себе отношение. Он не «сачок» и не «лодырь», а человек, у которого развился стресс от занятий фонетикой. Поддержите его и помогите обнаружить хоть какую-то личную заинтересованность в посещении предмета, на котором учительница свистит и шипит.
8. Стимулируйте любопытство ребёнка, связанное со школьными темами. Если вы знаете, что по программе на следующей неделе детям будут рассказывать про силу тока, покажите фильм про Теслу или фокусы с электричеством (там должны участвовать не горящие розетки, а эбонитовые палочки). Расскажите о своём школьном детстве, какое прозвище было у завуча, как вы прогуливали заня… А нет, про это лучше не упоминать.
Подросток не учится и лежит на диване. Но это не значит, что вы должны кормить его с ложки
Пора ли паниковать, можно ли как-то поднять подростка с дивана и как вести себя родителям, если ребенок не думает о будущем и не хочет учиться, рассказывает семейный психолог Екатерина Бурмистрова.
– Впереди – 10-й или даже 11-й класс, а подросток лежит, смотрит в потолок и говорит, что ничего не хочет, учиться не хочет, поступать никуда не хочет. Какие могут быть причины?
– Причин может быть много, и с каждой ситуацией надо разбираться отдельно. Подростковый возраст очень нестабильный. Возможно, его накрыла несчастная любовь. Возможно, он с чем-то не справился, заваливает предмет, и ему нужен репетитор.
Если подросток лежит и смотрит в потолок не один день, а неделю и больше, нужно разбираться, выяснять причину.
– Но все-таки какие основные причины того, что «я ничего не хочу» – достаточно распространенное явление среди подростков?
– Если мы говорим про семьи с подростками, живущими в больших городах, и про тех, кто взрослеет у очень внимательных, мотивированных родителей, очень часто подростки ничего не хотят, потому что они просто не успевают захотеть. Мы, боясь что-то упустить в их развитии, предупреждаем их желания. Особенно желания образовательные и те, что связаны с хобби. Он еще толком не успел захотеть, желание еще до конца не вызрело, а мы раз – и реализовали все.
Например, ребенок думает о программировании, задумался о хорошем компьютере, два года ходит на занятия – это одно, а другое – походил неделю, а к воскресенью компьютер купили. Результат может быть для человека не очень ценным из-за того, что на его достижение потребовалось совсем не много времени, а его не перехитришь.
Я не говорю о том, что нужно каждое желание мариновать и тогда хороший результат будет гарантирован. Но не учитывать это тоже нельзя.
Еще один момент заключается в том, что сегодня у подростка очень насыщенная информационная среда – много занятий в школе, много дополнительных занятий. Соответственно, может не возникать желания только потому, что ничего уже не нужно, слишком всего много, до перегруза.
Третье – это то, что взросление происходит в довольно защищенной среде, без экономических и социальных катаклизмов. Поэтому дети часто растут инфантильными. Они не то что не хотят заниматься чем-то, каким-то хобби, они в целом не очень что-то хотят. У них не развита воля, они привыкли, что где можно не напрягаться, лучше не напрягаться.
Они внимательно выбирают, что им подходит, а что не подходит, и очень ориентированы на заботу о себе. Вроде бы звучит плохо. Но в то же время именно эта способность, немного направленная в другую сторону, даст им возможность отказаться от ненужного: это меня не интересует; а вот у меня нет этого драйва; а вот мне это тяжело, у меня это не пойдет. Так что есть шанс, что они все-таки выберут то, что их заинтересует по-настоящему.
Последняя причина, очень важная – зависимость от интернета, от соцсетей есть у гораздо большего количества подростков, чем мы думаем. Человека, который имеет зависимость, сидит все время в компьютере, в телефоне, сосредотачивается в том, виртуальном мире, все остальное интересует гораздо меньше. Это отдельный разговор про природу зависимости и способы работы с ней, но это явление распространено гораздо больше, чем мы думаем.
– Могут ли родители отличить, что ребенок ничего не хочет из-за каких-то проблем в воспитании или из-за того, что у него депрессия?
– Один из признаков депрессии – как раз отсутствие желания. Если ребенок ничего не хочет, при этом у него есть другие признаки депрессии, например вялость, постоянная усталость, обязательно нужно показать его психиатру. Подростковые депрессии, увы – явление распространенное, и причины их роста не установлены. Говорят и про повышенную учебную нагрузку, и про ту же самую зависимость, и про то, что дети мало двигаются. Но факт остается фактом. Так что если подозреваете депрессию – нужно идти к грамотному психиатру. Если вы с этим пойдете к психологу, психолог вам не скажет, есть ли у вас депрессия, это не компетенция психолога, он все равно отправит к психиатру.
Не учится, не работает – запирать ли холодильник
– Я читала в одном из сообществ, что поднять подростка с лежанки и уговорить что-то сделать без скандала требует много сил и эмоций. Это так?
– Я вообще не понимаю про уговорить в этом смысле. Почему требуются уговоры и эмоции? Может быть, был авторитарный стиль воспитания, когда слишком многое решает мама, и то, что подросток лежит на диване – это сопротивление? Надо что-то менять для того, чтобы можно было начать диалог. Если вы водите ребенка за ручку, а ребенку 17 лет, вы, конечно же, можете столкнуться с сопротивлением.
У человека после 14-15 лет либо есть своя мотивация что-то делать, либо нет. Если своей мотивации нет, ее в ручном режиме через уговоры запустить нельзя. Это воспитательная ошибка.
Если вы уговариваете подростка идти к репетитору или уговариваете его помочь принести картошку, значит, вы не перешли на следующую ступень отношений, застряли в детстве. Когда он был маленький, его приходилось уговаривать съесть ложку манной каши, теперь вот уговоры продолжаются.
– Бывает, в ответ раздается и грубость…
– Конечно, это оборона. Потому что уговоры – неработающая модель. Вы его уговариваете, как будто он маленький, а он огрызается. Мне кажется, до подростка нужно донести: уговаривать тебя мы не будем, ты можешь нас попросить, чтобы мы тебе оплатили репетитора, но, если ты не поступаешь, мы тебе не оплачиваем обучение на платном. Мы не кормим тебя и не поим, ты просто идешь работать. Это называется выставление границ.
– Сейчас, кстати, стало трендом позволить ребенку после школы «искать себя». Как долго можно позволять это?
– Мне кажется, границы нужно выставлять сразу, воспринимая выросшего ребенка как самостоятельного человека, который должен включить свой двигатель, возможно, совершать свои ошибки. Но если нет четко проставленных границ, ему будет трудно делать выбор.
Современные подростки, выросшие, к счастью, в достаточно стабильном обществе, не понимают, что для простой обычной жизни требуются усилия.
И родителям, и ребенку с самого начала нужно понимать – когда он вырастет, кормить себя он будет сам. То есть, пока ребенок учится, его материально поддерживают; если он не учится, его перестают поддерживать.
– Но если родители это поняли не сразу, ребенок после школы «ищет себя», не учится и не работает, что делать? Не холодильник же на замок запирать…
– На замок не запирать, но выросший ребенок не сможет поехать на долгожданный фестиваль, вы ему не купите новые кроссовки, у него не будет нового девайса, вы не будете оплачивать отдых, развлечения.
Лучше заранее, пока ребенок растет, без эмоций доносить до него эту мысль: «Когда человек взрослеет, он продолжает оставаться ребенком для семьи, но по сути он уже не ребенок. На правах ребенка он остается, пока учится, получает образование. Если это не так, то, значит, ты такой же, как мы, взрослый, тебе нужно будет работать, для того чтобы оплачивать транспорт, интернет». Обычно такие спокойные разговоры, которые ведутся с ребенком, пока он еще растет, очень понятны и доходчивы.
Сегодня многие семьи приходят к тому, что современные изнеженные мальчики должны пойти в армию, и только после этого они приходят в сознание, понимают ценность и важность учебы…
Я знаю, что чем выше материальный уровень семьи, тем чаще бывают трудности с мотивацией. Зачем ребенку готовиться, трудиться, поступать, ведь если он не поступит на бюджет, пойдет на платное? У семьи есть деньги, он привык развлекаться, он получает удовольствие от жизни.
– Подводя итог: нельзя подростка уговорить встать с дивана и начать что-то делать? Тогда что нужно делать?
– Это просто не работает. Да, тревоги, переживания родителей понятны. Но если лечить аппендицит капустными листьями, будет ощущение, что мы что-то делаем, но аппендицит от этого не пройдет. Это не тот способ, который помогает. Уговоры, они для дошкольников: для трехлеток, четырехлеток – привлечь внимание, уговорить, замотивировать. С подростками совершенно иначе. Это их жизнь, их сознание, их выборы.
Родителям тоже надо учиться, находить какой-то промежуточный вариант между «делай, что хочешь, ты нам не нужен» и «делай, как мы сказали», договариваться, выставлять границы, но не в острый момент отношений, а заранее, лет с 13-14.
Если ребенок просит, ему можно и нужно помочь найти репетитора. Можно и нужно помочь организовать режим, с которым он не будет выгорать. Но важно, чтобы это была не только ваша инициатива, а прежде всего ребенка, а вы уже подхватываете. Чтобы он думал: «Мне нужно в этот институт, ради этого я готов что-то делать». А не: «Это вы меня определили, а я, так и быть, согласился».
Когда мы применяем к подростку то, что работает с дошкольником, мы сильно ошибаемся и сильно портим отношения. Главное, как я сказала, это ни к чему не ведет. Надо учиться договариваться, как мы делаем это со взрослыми людьми.
Ребенок прогуливает школу, хамит и сидит в компьютере по ночам
Если ничего не помогает: сделайте два шага назад
Екатерина Мурашова семейный психолог, автор книг, проводит лекции для родителей
Почувствовать бессилие можно с ребенком любого возраста. Первоклассник отказывается ходить в школу. Пятиклассник совсем перестал учиться. Подросток хамит и думает только о себе. Заставить его «хорошо себя вести» вы не можете — сил на это у вас нет. Но есть одна вещь, которую можно сделать в любой безвыходной ситуации — и возможно, после этого обстановка в семье изменится. Рассказывает психолог Екатерина Мурашова.
В своих материалах и комментариях к ним я, несомненно, об этом уже упоминала. И, кажется, даже не один раз. Но, возможно, была не особенно внятна. И это было «когда-то». А прямо сейчас ко мне то и дело обращаются семьи с похожими комплексами проблем, которые отчаявшимся родителям кажутся нерешаемыми. И «к психологам» они, как правило, обращались не один раз, и «ничего нам не помогло».
Но обращение к психологу само по себе и не может помочь в таких ситуациях, когда вся семья должна много и довольно долго работать на разрешение проблемы. Тем паче что эти обращения сознательно или бессознательно формулируются родителями начиная с оборота «скажите, пожалуйста, как нам сделать так (или даже „сделайте так“), чтобы он. (перестал хамить, начал учиться, не сидел постоянно у компьютера и т.д.)».
То есть сразу первая (и роковая) ошибка: обращение направлено на «кого-то». Это «он или она» должен измениться. Но мы (каждый из нас) не можем изменить никого. Только себя. Но когда мы меняемся, все вокруг нас тоже меняется. Точно неизвестно как, но меняется неизбежно.
Поэтому я попробую еще раз. Подробно и по порядку.
Двор моего детства
Когда я была маленькой, в нашем «дворе объедков» в самом центре Ленинграда каждый день на много часов собирался и как-то внутри себя взаимодействовал довольно разношерстный детский коллектив. Дети были:
Далеко не все дети любили друг друга или даже относились нейтрально. Многие кого-то недолюбливали, а некоторые так и прямо враждовали между собой. Но двор у нас был на всех один, кроме врагов, в нем играли друзья и приятели, и пойти «после школы» куда-то еще (или тупо сидеть дома) было просто невозможно — вся детская внешкольная социальная жизнь протекала внизу, прямо под окнами. Существовали еще два «соседних двора», но там были свои коллективы, с которыми у «нашего двора» были отдельные, достаточно ксенофобические отношения.
Перечисленных пунктов, я думаю, достаточно, чтобы понять: конфликтов при детском дворовом взаимодействии возникало множество, и самых разных.
Часть из них разрешалась быстро и сразу, без всякого вмешательства со стороны. Кто-то обиделся и ушел (до завтра), кого-то согласно выгнали из игры за нарушение правил, кто-то кого-то стукнул, а потом помирились и играют дальше. Кто-то с кем-то «раздружился на всю жизнь» (опять же до понедельника). Потом образовались две временные, враждующие и не общающиеся друг с другом коалиции, разрушенные через неделю или месяц чьим-то «предательством» или двумя «перебежчиками».
Все это, описанное выше, похоже на жизнь обычной семьи, не правда ли? Разные возраста, характеры, в одном пространстве, далеко не все и не всегда сгорают от любви друг к другу. Ну и по времени так же, если не больше: мы же проводили во дворе, в тесном межличностном взаимодействии по четыре-семь часов в день. А сколько часов в день вы плотно общаетесь не со своим гаджетом, а со своими домашними?
Где-то у меня были результаты моего же собственного эксперимента: среднее время общения родителей со своими детьми-подростками (в благополучных семьях!) — одиннадцать минут в день.
Могу сказать за себя: два-три раза в неделю по часу с детьми и мамой — по телефону, около часа в день лично — с мужем. Еще около двух часов в день — с собакой, сурикатом и прочей живностью. Во дворе своего детства — вот ей-же-ей — я общалась гораздо больше.
Все сделали два шага назад!
Иногда (и не сказать чтоб очень редко) в этом дворе закручивался спиральный узел общего и нерешаемого на вид конфликта. Все орут, кто-то кого-то валтузит, кто-то пытается их растащить, кто-то уже размазывает юшку по физиономии, в воздухе висят оскорбления по национальному признаку, оценки уровней умственного и физического развития противников и обещания сношений в особо извращенной форме.
И вот в этом-то случае неформальные лидеры двора (обычно это были два-три старших подростка, один из них почти всегда во дворе присутствовал в качестве «смотрящего») применяли методику, о которой я веду речь. Они несколько раз особым образом хлопали в ладоши (согнутые чашечкой ладони, получается очень громко, что-то вроде акустического удара) и дико орали: «Все! Сделали! Два! Шага назад!».
Задача услышавшего этот призыв была проста. Нужно было немедленно прекратить то, что ты делаешь (бить, вопить, отнимать, растаскивать и т.д.), поднять голову, мысленно оценить, где центр потасовки, и от этого центра два раза шагнуть или отползти на адекватное двум шагам расстояние (если уже лежишь).
Если кто-то призыва не услышал (не захотел ему последовать) и продолжал агрессировать, то он моментально оказывался в вакууме (например, молотящим кулаками воздух) и тоже, конечно, прекращал — выглядеть невменяемым дураком никому не хочется даже в детстве.
На некоторое время (обычно минута-две) сцена замирала. Кто-то выдыхал, кто-то оглядывался удивленно, кто-то всхлипывал, кто-то медленно поднимался с асфальта и отряхивал пальто и рейтузы, кто-то продолжал беззвучно бормотать оскорбления или оправдания себе под нос.
Потом лидеры двора шли между замершими фигурами и разбирались (признаю, очень поверхностно — главная их задача была все-таки в остановке конфликта, а не в психологическом анализе ситуации): «Это твой мяч? Ты его даешь в общее пользование? Не даешь? Тогда вот забирай его и уходи. Это ее битка? Отдай ей! Кто тебе очки разбил? Не видел? И нечего было в очках в кучу-малу соваться! Иди сейчас домой, скажи, с качелей упал. «
Если ничего не помогает
Ну и? — спросит читатель. Все это, конечно, мило-этнографично, даже где-то ностальгично, и немного жалко, что сегодня дворов вашего ленинградского детства нет и в помине, а есть только паблики «ВКонтакте» и френдлента в «Фейсбуке». Но какое отношение все это имеет к тому, что мой ребенок меня ни в грош не ставит, хамит мне ежедневно, бабушку, которая его вырастила, недавно матом послал и школу прогуливает, сидя за компьютером по ночам?
Никакого не имеет, если у вас опять — «сделайте так, чтобы он. «.
А вот если «делаю я» — тогда самое прямое отношение. Я не знаю, что вы там у себя в семье делали и делаете сейчас, но ситуация однозначно зашла в тупик. Вы уже тысячу раз ему объясняли, «разговаривали по-хорошему», пытались договориться и даже по совету какого-то психолога «писали договор и вешали его на стенке» (там было про то, что он каждый день выносит мусор, делает уроки и сидит в компьютере не больше двух часов в день). Однажды вы не выдержали и разбили его телефон об стенку, а он швырнул в вас стаканчиком с карандашами. Все бесполезно! Ничего не помогает!
Тогда и именно тогда — «методика двух шагов» со двора моего детства.
— Ситуация зашла в тупик! — признаете и объявляете вы. — Я делал(а) то и это, и оно не помогает — и все мы это видим! Становится только хуже и хуже! Поэтому я для начала просто прекращаю делать все то, что делал(а). Явочным порядком, просто договорившись со всеми взрослыми членами семьи (они наверняка устали от конфликтов не меньше вашего). А ребенка честно проинформировав: не могу больше! Исчерпалась. Устала. Всё. Все! Сделали! Два! Шага назад!
Водили до школы под конвоем — перестали водить. Требовали по вечерам показать дневник — не требуем. Отнимали гаджет — не отнимаем. Давали гаджет в обмен на что-то — перестали давать. Орали каждый вечер — перестали орать. Поднимали в школу ведром холодной воды на голову — перестали поднимать. Ласково уговаривали — перестали уговаривать. Никогда не говорили о чувствах — начали говорить (не ему, в пространство). Задолбали всех своими чувствами — заткнитесь. Простая закономерность: перестали делать все то, что делали на этом поле до того. В пределе:
— Доброе утро, Петенька!
— Спокойной ночи, Петенька!
Вместо семейных конфликтов
Назначили себе (и всем остальным) срок: две, три недели.
Вы (и остальные домашние) в эти недели просто отдыхаете. Встаете с асфальта, оглядываетесь, отряхиваете пальто, вытираете юшку. Разговаривать при этом «о природе, погоде и видах на урожай», разумеется, можно.
Если ребенок сам вышел на вас с вопросом или проблемой — принять, четко и коротко ответить. Если вопрос: купи мне восьмой айфон, — ответ: не куплю (это в ваших силах). Если вопрос: можно я поеду к друзьям на дачу с ночевкой? — ответ: я бы не хотела, чтобы ты ехал, но насильно задержать тебя физически не могу (это не в ваших силах), а орать и конфликтовать у меня больше нет сил, решай.
Если решение принято в вашу пользу, не забудьте дать положительную обратную связь — шансы есть, ребенку, подростку ведь тоже хочется удержать, закрепить больше чем на две недели непривычное бесконфликтное существование.
Вот и вся методика. Сама по себе она не решает никаких проблем, но реально позволяет разорвать «порочный круг» самовоспроизводящихся, изнуряющих и не ведущих ни к чему конструктивному семейных конфликтов.
Но, отдыхая от конфликтов, умственно вы, конечно, работаете. За эти три недели вам (и домашним) надо сформировать план: как жить дальше? Причем план должен быть на все время, оставшееся до взросления ребенка.
Какой план составить?
Если ему, например, сейчас 14 лет и он учится на твердое «два», то план — «до армии», на четыре года. Понять для себя: что вы делаете и чего не делаете? И еще раз: там, в этом плане нет ничего про «он должен». Там есть только то, что делаете вы (и другие родственники).
Или любой другой удобный и выполнимый для вас (семьи) план.
Например: да делай ты что хочешь, пока жива, буду тебе по утрам кофе в постель приносить и гаджет включать, а как помру, уж сам обустраивайся, я все равно этого не увижу.
Самое главное — потом вы реально делаете то, что запланировали и о чем честно сообщили ребенку. Если вы сомневаетесь, что сможете сделать то или иное, план изначально должен быть другим. Только то, в реальности и исполнимости чего вы не сомневаетесь.
Если подросток не хочет учиться.
Как справиться с трудным подростком
Грубит, лжет, прогуливает школу, убегает из дома. Несносный подросток. Как с ним справиться?
. Если бы папе Леше несколько лет назад сказали, что будет вытворять Антон в пятнадцать лет, Алексей бы просто рассмеялся. Это их-то Антошка, который в младших классах занимался бальными танцами, а потом — футболом, хорошо учился, радовал маму и папу примерным поведением, будет бродяжничать и после 9-го класса бросит школу?! К сожалению, случилось именно так. Потянулись месяцы ничегонеделания. Пробовали устроить парня на работу, но это показалось ему скучным. Антон болтался целыми днями с друзьями, иногда у них ночевал, иногда куда-то уезжал. Ничем не занимался. И поражал безграничной необязательностью: чего ни попросишь, вроде, не отказывал, но не выполнял. Казалось, он не жил, а безвольно плыл по течению, как упавший в воду листок.
Иногда родителям звонили Антошкины друзья и жаловались, что он взял взаймы деньги и не возвращает. Родители возмущались, но долги сына раздавали. Однажды в день оформления квартирной сделки они всей семьей должны были прийти к нотариусу в заранее назначенное время, о чем сто раз родители напомнили сыну. И он действительно был дома, только на полчаса вышел к приятелю, соседу по подъезду, а вернулся. через два дня. Отец — красноречивый адвокат — не нашел слов, чтобы оценить поступок сына, а просто вытащил из брюк ремень и выдрал парня.
Что же заставляет подростков вести себя так, будто они с ума посходили?
Точка зрения эндокринолога
Такое поведение принято объяснять поиском своего места в обществе. Подростки хотят получить права взрослых, но не спешат взять на себя их обязанности, да и не могут, потому что не готовы. Все это так. Но есть и другие причины — биохимические.
Любовь Самсонова, кандидат медицинских наук, доцент кафедры эндокринологии детского и подросткового возраста ГОУ ДПО РМАПО Росздрава:
«Одна из причин, по которым подросткам трудно учиться, — дефицит йода. Им страдают 80-90% населения России — те, кто живет вдали от моря. Йод не вырабатывается в организме, не накапливается, он каждый день должен поступать с пищей и расходоваться на синтез гормонов щитовидной железы. Эти гормоны регулируют работу всех систем организма, в первую очередь, центральной нервной системы. Недостаточно гормонов — снижается память, ухудшается наглядно-образное мышление, рассеивается внимание. Подросткам йода требуется больше, у них очень высока скорость всех обменных процессов. Безволие, лень, утомляемость — это опять-таки нехватка йода, он определяет не только интеллектуальную работоспособность, но и физическую.»
Что делать родителям?
Используйте йодированную соль. И обязательно давайте подростку йодид калия. Он должен получать не менее 200 мкг йода в сутки каждый день в течение всего полового созревания, то есть на протяжении 3-5 лет.
Точка зрения психиатра
Анатолий Северный, кандидат медицинских наук, ведущий научный сотрудник НЦ психического здоровья РАМН, президент Ассоциации детских психиатров и психологов:
«У мальчика неустойчивый тип характера. Такие подростки зависимы, идут на поводу у окружения. Интересов, кроме как «потусоваться», у них нет.
К тому же парень явно переживает кризис мотивации — состояние, которое у подростков отмечается часто, но, к сожалению, мало изучено. Ребенок обычно хочет того, чего хотят и ждут от него родители. Ему важно получить одобрение мамы и папы. В подростковом возрасте эта мотивация сменяется собственной. Теперь он должен реализовать то, что хочет сам. Но если родительская мотивация уже отвергнута, а собственная еще не созрела, подростку ничего не хочется, он делает то, что делает его ближайшее окружение: идет за тем, кто позовет, живет «за компанию».
Что делать родителям? Ждать, пока у ребенка возникнет собственная мотивация. Но не сложа руки, а постоянно предоставляя ему возможность попробовать себя в каком-нибудь деле.
Cоветы психолога
Мария Радионова, кандидат психологических наук, доцент факультета психологического консультирования МГППУ:
Марина Кирина
Консультанты: Любовь Самсонова,
Анатолий Северный, Мария Радионова