стрижов следственный комитет биография
Метила в Дрыманова, помогла Стрижову
Три месяца назад Андрей Стрижов, бывший сотрудник прокуратуры, стал «настоящим» руководителем московского главка Следственного комитета. На этой должности он сумел закрепиться благодаря показаниям следователя Марии Слёзкиной. Следы которой затерялись на Украине.
Тянет на родину
Весной прошлого года в медиасфере появилась информация о том, что бывшую сотрудницу Следственного комитета России Марию Слёзкину тянет на родину. Не то чтобы сильно рвет. Но потягивает. Это влечение совпало по времени с усилением внутриведомственного конфликта вокруг позиции главы Московского ГСУ Следственного комитета.
В 2018-м году на эту должность был назначен выходец из Иваново Андрей Стрижов. Молодой и перспективный выпускник Ивановского госуниверситета начал карьеру в органах прокуратуры. После того, как из ее недр было выделено следствие, перешел на работу в СКР.
И это был не просто переход. На посту московского Следственного комитета Андрей Стрижов сменил генерал-майора юстиции Александра Дрыманова, матерого следователя, которому доверяли расследование громких и особо чувствительных дел. Например, второе дело Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, дело о коррупции и незаконном прослушивании телефонов, главным обвиняемым по которому проходил генерал ФСКН Александр Бульбов, расследование военных преступлений в Южной Осетии во время войны с Грузией, а также украинские дела 2014 года.
Но все эти успехи и достижения Александра Дрыманова были перечеркнуты ночью 14 декабря 2015 года, когда на Рочдельской улице произошла перестрелка, итогом которой стало убийство нескольких человек. Стрельба стала началом масштабного коррупционного скандала в СКР, в результате которого СКР едва вообще не ликвидировали как независимое госучреждение.
Кто и кого
Речь шла о том, что руководство СК получило взятки от лидеров организованного преступного сообщества (ОПС) за освобождение из-под стражи. В этом обвинении, по сути, не было ничего удивительного, так как генеральские должности сейчас по большей части занимают люди, карьера которых строилась одновременно с трансформацией уличных банд в настоящие ОПС. Кто и кого в данном случае контролировал, сказать крайне затруднительно.
Взяточником и коррупционером Мосгорсуд признал Александра Дрыманова только в марте 2020 года. А на протяжении всех четырех лет за судьбу экс-руководителя велась подковерная война, которая зачастую объяснялась близостью этого человека председателю СК Александру Бастрыкину. Все это время (начиная с 2018 года) Андрей Стрижов занимал пост Дрыманова с приставкой ио.
Сам генерал, описывая свою ситуацию, сравнивал ее с 1937-м годом и, видимо, рассчитывал на прижизненную, а не посмертную реабилитацию и победное возвращение на «свой» пост.
Судя по всему, основания у него для это были. Следствию материалов явно не хватало, и тема вечного конфликта прокуратуры и следствия постоянно звучала во всех публикациях по этому делу. И вот тогда в деле появилась «женщина с Украины».
Не просто Мария
Изначально никакого отношения отъезд Марины Слёзкиной на Украину к уголовному преследованию Александра Дрыманова не имел. Молодая работница СК оказалась там по своему собственному делу. Впрочем, тоже о вымогательстве. По данным следствия, следователь СКР Слёзкина требовала 2 млн евро у крупного рыбопромышленника из Мурманска Юрия Тузова, которого, в свою очередь, следствие также обвиняло в вымогательстве 400 млн рублей у своего бывшего партнера.
За эту сумму девушка-следователь (Марии Слёзкиной было 23 года) обещала изменить рыбному олигарху меру пресечения на домашний арест и не привлекать к уголовной ответственности его сына. Юрий Тузов сдал схему другим правоохранителям, в результате чего исполнители были схвачены с поличным, а Слёзкина сбежала на Украину, откуда, как известно, выдачи нет. Тем не менее экс-следователь не торопилась с публичными заявлениями о нравах 1937-го года, царящих в компетентных органах. Что вызывает, конечно, определенные сомнения в правдоподобности украинской версии, особенно с учетом развития сюжета.
Марии Слёзкиной отведена была куда более серьезная роль в битве за власть.
Выяснилось это в марте 2020 года, когда адвокаты Юрия Тузова обнародовали информацию о том, Мария Слёзкина направила два письменных заявления: на имя главы СКР Александра Бастрыкина и генпрокурора. В этих посланиях следователь рассказывала, что взятку она требовала не для себя, а для… Александра Дрыманова и еще двух сотрудников СКР.
Примерно в это время в недрах телеграм-каналов, близких к силовикам, действительно появилось послание Слёзкиной. Правда в нем следователь называла конечным адресатом взятки… Андрея Стрижова.
Впоследствии письмо Марии Слёзкиной признано фальшивкой. Это была странная попытка перевести стрелки, целью которой, видимо, являлось остановить «легализацию» Андрея Стрижова на посту руководителя ГСУ СК, который оставался в статусе «ио» в течение почти двух лет. Результатом такой драматизации событий стало утверждение Андрея Стрижова и осуждение Александра Дрыманова по делу о взятках, полученных от ОПС. Судьба Марии Слёзкиной остается неизвестной: рвет ли ее на Родину до сих пор, пока неясно. Но и публичных заявлений Марии Слёзкиной о любви к Украине тоже пока ничего не слышно. Может она уже в Сибири? Или на далеких островах? И там ее родина.
«У нас нет разделения на громкие и не громкие дела»
Начальник ГСУ СКР по Москве рассказал об обычных расследованиях, которые имеют большой резонанс
Руководитель Главного следственного управления Следственного комитета России по городу Москве Андрей Стрижов
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ
Руководитель Главного следственного управления Следственного комитета России по городу Москве Андрей Стрижов
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ
— Как пандемия коронавируса повлияла на преступность в Москве? Со стороны кажется, что больше стало фактов домашнего насилия, жестоких и бессмысленных убийств?
В условиях определенного информационного вакуума события, на которые раньше бы никто не обратил внимания, иногда раздувались до вселенских масштабов.
При этом по разным причинам в тени оставались истории, распутанные нашими следователями, которые могли бы стать основой для целых детективных романов, фильмов или телесериалов.
— В конце сентября прошлого года следователи ГСУ СКР поставили точку в самом, наверное, необычном уголовном деле, которое находилось в их производстве,— о безвестном исчезновении в 2018 году на Казанском вокзале столицы россиянки Натальи Макаровой и ее полуторагодовалого сына Габриэля, имеющего российское и французское гражданства. Дело расследовалось как убийство двух лиц, возможно связанное с их похищением (п. п. »а», «в» ч. 2 ст. 105 УК), а прекращено оно было в связи с отсутствием события преступления.
18 августа того года Наталья с мужем Себастьяном Комбакалем и его родителями вернулась из поездки в Чувашию, где до этого жила. В тот же день они все вместе должны были вылететь во Францию — в городе Истр за полгода до этого был приобретен дом для молодой семьи. Пока выгружали вещи, Наталья сказала, что пойдет за такси, и, взяв ребенка, исчезла. С помощью жестов и онлайн-переводчика французам удалось сообщить транспортной полиции о происшедшем, а потом благодаря родственнице, проживавшей в Подмосковье, подать заявление о преступлении. Через четыре месяца в подразделение СКР из полиции поступили материалы проверки, в которых были фрагменты видеозаписей с двух камер видеонаблюдения, зафиксировавших, как Макарова с ребенком направляется к выходу из вокзала и спускается на станцию метро «Комсомольская». Потом был найден ее телефон со стертой памятью и без сим-карты, который следствию ничего не дал.
— Какие версии были у следствия?
— Следует отметить, что первоначально они исходили в основном от мужа Натальи. Комбакаль даже пытался действовать самостоятельно. Решив, что к исчезновению причастны родственники Макаровой, нанял адвоката, который вместе со знакомым приехал к ним в село Красные Четаи, однако ни молодой женщины с ребенком, ни их следов обнаружить не удалось.
— Но есть же современные системы контроля, наблюдения, установленные не только в Москве, но и других городах?
Заместитель председателя СКР о расследовании громких уголовных дел
— На определенном этапе внимание было сфокусировано на группах в социальной сети «ВКонтакте», которыми интересовалась Макарова, установлены лица, которые их вели. Выявлена даже псевдоправославная религиозная община в Псковской области, в которой с высокой степенью вероятности могли находиться Макарова с ребенком. Более двух десятков сотрудников силовых структур прибыли в деревню, в которой проживала община, однако каких-либо следов Натальи не оказалось и в ней.
— Как часто бывает, раскрыть дело помог случай?
— Конечно, удача в следственной работе не помешает, но хочу вас заверить, что все «случайности не случайны». Изучая переписку Макаровой за год, предшествовавший её исчезновению, следователь обратил внимание на сообщение: «Не помнишь ли церковь, куда мы ездили с Сашей?» Его автором была некая Катя, никак не вписывавшаяся в близкий круг общения Макаровой.
Куда они ездили, подруга, которую с большим трудом удалось найти, так и не вспомнила, передав следствию лишь фото Александра, который, по ее словам, являлся ухажером Натальи. Мужчина был установлен в марте 2020 года. На допросе он сообщил информацию, позволившую установить маршрут передвижения свидетеля. Затем следственно-оперативная группа проследовала в село Баскаково Гагаринского района Смоленской области, где была обнаружена церковь, подпадавшая под его описание. После этого в селе был проведен подомный обход и найдены очевидцы, которые по фото опознали Макарову, сообщив, что она являлась прихожанкой местной церкви. Свидетели также сказали, что Наталья с сыном, которого она называла Гавриилом, жила у престарелой женщины по имени Надежда.
— Последняя сообщила, что приютила Наталью по просьбе местного старца. Жили они на пенсию и за счет подсобного хозяйства, но в марта 2020 года Макарова без ее ведома куда-то ушла.
О себе Наталья, по ее словам, рассказывала мало, но говорила, что если ее найдут, муж отберет у нее ребенка.
Через несколько дней женщина, скрывавшая, что у нее есть мобильный телефон, позвонила своим московским родственникам, сообщив, что «искали нашу Наташу».
Все эти родственники были установлены, но Макаровой у них не оказалось. Однако один из них сообщил, что в Смоленской области у Натальи есть племянник, который может знать о Макаровой. Когда приехали к нему, мужчина сразу сообщил, что перевез Наталью от Надежды к другой прихожанке церкви по имени Люба, и показал ее дом в деревне Величково того же Гагаринского района. Когда туда приехали следователи, Макарова с ребенком в пруду стирала вещи.
— Очевидно, возникли сомнения в ее адекватности?
— Макаровой были разъяснены все последствия ее безвестного исчезновения и необходимость участия во всех следственных действиях и экспертизах, на что она дала свое полное согласие, отметив, что боится только потерять ребенка. Эксперты пришли к выводу, что женщина полностью здорова, а ее уход из семьи был связан не с религиозными убеждениями, а некорректным поведением супруга. Сейчас Наталья с сыном проживает у родственников в Чебоксарах. Женщина работает. Не так давно Комбакаль приехал в этот город, снял квартиру и пытается восстановить семью.
— Из так называемых преступлений прошлых лет наверняка особняком стоит убийство Шабтая Калмановича, которое расследовали ваши подчиненные. В нем обвиняются выходцы из Ингушетии, однако мотив преступления остался в тени, это был заказ?
— Генеральный менеджер женской сборной России по баскетболу Шабтай фон Калманович был известной и медийной личностью, поэтому и возник большой общественный интерес к расследованию его убийства. В СМИ периодически всплывали факты или, как вы любите говорить, эксклюзивные детали расследования. Но с реальной информацией по делу это не имело ничего общего.
Круг подозреваемых, очерченный следствием, изначально был достаточно широк. Допрашивались и родственники Калмановича. Расследование несколько раз приостанавливалось и возобновлялось — в последний раз в связи с оперативными данными о причастности к преступлению определённых лиц. Было проведено около 30 допросов свидетелей в различных субъектах Российской Федерации — в Ингушетии, Чечне, Архангельской области и других; назначены и проведены дактилоскопические, молекулярно-генетические, баллистические судебные экспертизы. Это позволило установить предполагаемых исполнителей убийства Шабтая фон Калмановича и покушения на его водителя, совершенных в 2009 году.
Следствием доказано, что каких-либо взаимоотношений, в том числе деловых либо личных, между потерпевшими и обвиняемыми Тумгоевым, Белхороевым и Костоевым не было, а преступление они совершили по найму. Тумгоев и Белхороев — выходцы из клана так называемых баталхаджинцев.
Отмечу, что последователи этого клана обвиняются в совершении и других особо тяжких преступлений как на Северном Кавказе, так и в Москве. Фигуранты «нашего» дела свою вину пока не признают. Расследование, в том числе в отношении заказчиков и организаторов преступления, продолжается, дело в их отношении выделено в отдельное производство.
— В столице была раскрыта целая сеть, финансировавшая сирийских террористов. Насколько мне известно, громкое дело расследовала девушка-следователь, как так получилось?
— У нас в управлении, наверное, как и у вас в редакции, нет разделения сотрудников по гендерному признаку. Также нет разделения на громкие и не громкие дела. Все преступления расследуются одинаково скрупулезно и профессионально.
— Как правило, доказательством этого являются прямые переводы денег участнику ИГ или связанным с ним лицам, которые совершает обвиняемый. У Бегиева таких переводов не было. Тем не менее следствие установило, что Бегиев, устроившись продавцом дешевых телефонов в торговый центр «Горбушка», организовал целую систему, благодаря которой в Сирию были отправлены миллионы. Обладая лидерскими способностями, определенными познаниями в религии и умением убеждать, Бегиев довольно быстро добился авторитета среди выходцев с Северного Кавказа, как работающих в ТЦ, так и посещавших его. В результате помимо торговой точки, являвшейся прикрытием его противоправной деятельности, в «Горбушке» была открыта молельная комната, где Бегиев проводил проповеди среди земляков, убеждая их жертвовать деньги на «борьбу с неверными».
— Как эти деньги оказывались в Сирии?
Заместитель главы МВД — о расследовании громких преступлений
— Собранные средства он передавал так называемому брокеру, который далее по системе «хавала» отправлял их на территорию, подконтрольную ИГ. В свою очередь Бегиев получал от «брокера» секретный код, слово или цифры, который через Telegram передавал боевикам. Используя код, они получали наличные в Турции или Сирии у других «брокеров», при этом никаких документов от них не требовалось. Кроме того, Бегиев оказывал помощь девушкам, которые хотели выехать в Сирию для участия в ИГ, покупал им билеты, помогал с поддельными документами — эти случаи также были выявлены следователем. Расследование осложнялось тем, что после задержания Бегиева его сообщники разъехались по России, в основном вернувшись на Северный Кавказ, а некоторые и вовсе через Белоруссию покинули страну. Тем не менее было установлено, что большинство этих людей не просто платили деньги террористам, они дали клятву ИГ (сам Бегиев рассказывал, что присягнул Аль-Багдади — одному из основателей террористической организации.— “Ъ” ), а выехать в Сирию не смогли в силу разных причин, в том числе из-за пожилых родителей, но готовы были действовать у себя на родине. Фигурантами дела стали 16 человек, большинство из них уже осуждены на сроки от 4 до 12 лет, но расследование продолжается, так как выявляются новые эпизоды преступной деятельности.
— В прошлом году в столице было совершено несколько нападений на сотрудников правоохранительных органов, в том числе покушение на двух инспекторов ДПС на Ленинском проспекте, вызвавшее больший общественный резонанс. Это были преступления террористической направленности?
Примерно за полгода до совершения преступления друзья и члены семьи стали замечать, что Галаев начал проявлять фанатичный интерес к религии, при этом он утверждал, что слышит и понимает голоса птиц и является посланником высших сил.
Согласно выводам назначенной следствием посмертной психолого-психиатрической судебной экспертизы, Галаев в момент нападения на полицейских страдал психическим расстройством.
— В прошлом году вы лично возбудили, наверное, десятки уголовных дел в отношении адвокатов и других спецсубъектов. Чего не хватало защитникам, которые, возможно, имели миллионные гонорары?
— Далеко не все защитники получают суммы, о которых вы говорите, но многие хотят. А если серьезно, не хочется бросать тень на все адвокатское сообщество, но среди защитников, как и в любой профессиональной среде, встречается немало случайных людей, которые получают адвокатский статус иногда лишь с целью дальнейшего обогащения, в том числе и мошенническим путем. А ради сиюминутных интересов, легкой наживы готовы на любые ухищрения, в том числе нарушения закона и норм профессиональной этики. И такие люди уделяют больше внимания своим гонорарам, чем защите прав подзащитных. В то же время адвокатские палаты не уделяют должного внимания контролю за деятельностью своих членов. Чрезмерная самостоятельность и свобода действий, а также доверчивость граждан часто способствуют совершению преступлений.
— Однако в самом адвокатском сообществе зачастую уверены, что их коллеги, неудобные для правоохранительных органов, становятся жертвами провокаций, в том числе с использованием агентов спецслужб!
— Обоснованность уголовного преследования любого гражданина, а тем более представителя адвокатского сообщества, проверяется самым тщательным образом, в том числе руководством следственного органа и надзирающей за следствием прокуратурой.
Большинство потерпевших по адвокатским делам — это их клиенты. Наверное, они стали более разборчивыми в финансовых вопросах, и когда защитники предлагают порешать, отнести кому-то определенную сумму, многие из них полагают, что лучше обратиться в соответствующие органы, которые проверят, куда и сколько донесут.
И дадут правовую оценку деятельности такого защитника. То есть в принципе это может свидетельствовать о том, что люди стали гораздо сознательнее.
— В Москве зарегистрированы многие крупнейшие налогоплательщики, какова динамика преступлений в этой области?
— Уровень налоговой преступности за последние три года в количественном выражении понемногу снижается. Если в 2018 году было возбуждено 243 уголовных дела о налоговых преступлениях, то в 2019 году их было 236, а в истекшем году — чуть более двухсот. В целом это обусловлено последовательной либерализацией налогового законодательства — за последние годы существенно увеличились нижние пороги криминальных сумм недоимок, вследствие чего сократилось количество направляемых налоговыми органами и оперативными службами материалов в следственные органы. Только в 2019 году из налоговых органов поступило на 42 % меньше материалов, чем в 2018 году. При этом благодаря системной работе наших следователей в бюджет государства было возмещено около 9 млрд руб.
— Периодически сообщается, что обвиняемые добровольно погасили недоимки, а что для этого делается? Маски-шоу в офисе?
— Хочу подчеркнуть, что обыски или иные следственные действия не могут быть использованы и никогда не используются нашими сотрудниками как средства побуждения недобросовестных налогоплательщиков к возмещению ущерба.
Действующее законодательство предусматривает возможность прекращения уголовного преследования и уголовного дела в связи с возмещением ущерба, причиненного бюджетной системе Российской Федерации, однако это возможно лишь с согласия самого подозреваемого (обвиняемого), поэтому следователи прежде всего разъясняют лицам с указанным процессуальным статусом положения данных норм. Например, благодаря такой разъяснительной работе после выплаты в бюджет 800 млн руб. с учетом пеней и штрафов было прекращено уголовное дело в отношении генерального директора крупной строительной компании АО «Ренейссанс Констракшн», обвиняемого в неуплате налогов в особо крупном размере. При отсутствии у неплательщиков желания возмещать недоимку по налогам производство по делу продолжается в обычном порядке, поэтому такие уголовные дела расследуются как и любые другие, которые планируются к направлению в суды.
— Вы согласны с утверждением, что следствие должно быть ориентировано на раскрытие знаковых преступлений?
Куда пропала старший следователь по расследованию особо важных дел московского главка Мария Слёзкина
Вымогатели в кубе
Три месяца назад Андрей Стрижов, бывший сотрудник прокуратуры, стал «настоящим» руководителем московского главка Следственного комитета. На этой должности он сумел закрепиться благодаря показаниям следователя Марии Слёзкиной. Следы которой затерялись на Украине.
Весной прошлого года в медиасфере появилась информация о том, что бывшую сотрудницу Следственного комитета России Марию Слёзкину тянет на родину. Не то чтобы сильно рвет. Но потягивает. Это влечение совпало по времени с усилением внутриведомственного конфликта вокруг позиции главы Московского ГСУ Следственного комитета.
В 2018-м году на эту должность был назначен выходец из Иваново Андрей Стрижов. Молодой и перспективный выпускник Ивановского госуниверситета начал карьеру в органах прокуратуры. После того, как из ее недр было выделено следствие, перешел на работу в СКР.
И это был не просто переход. На посту московского Следственного комитета Андрей Стрижов сменил генерал-майора юстиции Александра Дрыманова, матерого следователя, которому доверяли расследование громких и особо чувствительных дел. Например, второе дело Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, дело о коррупции и незаконном прослушивании телефонов, главным обвиняемым по которому проходил генерал ФСКН Александр Бульбов, расследование военных преступлений в Южной Осетии во время войны с Грузией, а также украинские дела 2014 года.
Но все эти успехи и достижения Александра Дрыманова были перечеркнуты ночью 14 декабря 2015 года, когда на Рочдельской улице произошла перестрелка, итогом которой стало убийство нескольких человек. Стрельба стала началом масштабного коррупционного скандала в СКР, в результате которого СКР едва вообще не ликвидировали как независимое госучреждение.
Речь шла о том, что руководство СК получило взятки от лидеров организованного преступного сообщества (ОПС) за освобождение из-под стражи. В этом обвинении, по сути, не было ничего удивительного, так как генеральские должности сейчас по большей части занимают люди, карьера которых строилась одновременно с трансформацией уличных банд в настоящие ОПС. Кто и кого в данном случае контролировал, сказать крайне затруднительно.
Взяточником и коррупционером Мосгорсуд признал Александра Дрыманова только в марте 2020 года. А на протяжении всех четырех лет за судьбу экс-руководителя велась подковерная война, которая зачастую объяснялась близостью этого человека председателю СК Александру Бастрыкину. Все это время (начиная с 2018 года) Андрей Стрижов занимал пост Дрыманова с приставкой ио.
Сам генерал, описывая свою ситуацию, сравнивал ее с 1937-м годом и, видимо, рассчитывал на прижизненную, а не посмертную реабилитацию и победное возвращение на «свой» пост.
Известно, что ранее была утверждена новая организационная структура бюро, которой предусмотрено создание отдельного управления по расследованию таких дел.
Судя по всему, основания у него для это были. Следствию материалов явно не хватало, и тема вечного конфликта прокуратуры и следствия постоянно звучала во всех публикациях по этому делу. И вот тогда в деле появилась «женщина с Украины».
Изначально никакого отношения отъезд Марины Слёзкиной на Украину к уголовному преследованию Александра Дрыманова не имел. Молодая работница СК оказалась там по своему собственному делу. Впрочем, тоже о вымогательстве. По данным следствия, следователь СКР Слёзкина требовала 2 млн евро у крупного рыбопромышленника из Мурманска Юрия Тузова, которого, в свою очередь, следствие также обвиняло в вымогательстве 400 млн рублей у своего бывшего партнера.
За эту сумму девушка-следователь (Марии Слёзкиной было 23 года) обещала изменить рыбному олигарху меру пресечения на домашний арест и не привлекать к уголовной ответственности его сына. Юрий Тузов сдал схему другим правоохранителям, в результате чего исполнители были схвачены с поличным, а Слёзкина сбежала на Украину, откуда, как известно, выдачи нет. Тем не менее экс-следователь не торопилась с публичными заявлениями о нравах 1937-го года, царящих в компетентных органах. Что вызывает, конечно, определенные сомнения в правдоподобности украинской версии, особенно с учетом развития сюжета.
Марии Слёзкиной отведена была куда более серьезная роль в битве за власть.
Выяснилось это в марте 2020 года, когда адвокаты Юрия Тузова обнародовали информацию о том, Мария Слёзкина направила два письменных заявления: на имя главы СКР Александра Бастрыкина и генпрокурора. В этих посланиях следователь рассказывала, что взятку она требовала не для себя, а для… Александра Дрыманова и еще двух сотрудников СКР.
Примерно в это время в недрах телеграм-каналов, близких к силовикам, действительно появилось послание Слёзкиной. Правда в нем следователь называла конечным адресатом взятки… Андрея Стрижова.
Впоследствии письмо Марии Слёзкиной признано фальшивкой. Это была странная попытка перевести стрелки, целью которой, видимо, являлось остановить «легализацию» Андрея Стрижова на посту руководителя ГСУ СК, который оставался в статусе «ио» в течение почти двух лет. Результатом такой драматизации событий стало утверждение Андрея Стрижова и осуждение Александра Дрыманова по делу о взятках, полученных от ОПС. Судьба Марии Слёзкиной остается неизвестной: рвет ли ее на Родину до сих пор, пока неясно. Но и публичных заявлений Марии Слёзкиной о любви к Украине тоже пока ничего не слышно. Может она уже в Сибири? Или на далеких островах? И там ее родина.