стася милославская личная жизнь сейчас
«Так тебя люблю!» История любви Стаси Милославской и Александра Петрова
Актеры познакомились на съемках фильма «Стрельцов», однако в процессе работы над автобиографической драмой звезды никак не демонстрировали симпатии друг к другу.
Александр и Стася признавались, что во время съемок романтических сцен очень смущались. Петров поделился историей. Он рассказал, что самая первая сцена поцелуя проходила на стадионе. Чтобы разрядить обстановку Петров предложи Стасе поесть сосисок.
«Я спросил: «Ты не против, если я поем сосиски?», потому что дальше сцена поцелуев и после сосиски могут быть не приятные ощущения. И Стася согласилась съесть сосиску тоже. И мы съели по сосисону, и в кадр целоваться», — поделился актер.
Оказалось, их чувства зародились в Стамбуле год спустя, где они случайно столкнулись. По словам Стаси, в Турцию она приехала, чтобы отпраздновать свой день рождения. Александр написал смс с поздравлениями, а потом в ходе переписки выяснилось, что он тоже в Стамбуле. В итоге праздник звезды отметили вместе.
Долгое время знаменитости скрывали свои отношения. Особенно скрытна в этом вопросе Стася. Даже в ее ленте Instagram гораздо меньше личных фото, чем у Александра. Кроме того, именно Петров первым признался прилюдно в своих чувствах актрисе. Сделал он это на премьере фильма «Лед-2». Петров прямо со сцены объявил о своих чувствах к Милославской, сорвав овации. А после уже не отпускал руку возлюбленной ни на миг!
«Мой мужчина надежный, заботливый, образованный, с чувством юмора и самоиронией. В жизни я сильная и независимая, а с ним хочется чувствовать себя малышкой. Для меня не проблема, если мужчина будет успешнее — роль жены гения мне вполне подходит», — делилась о Петрове актриса со «Стархитом».
К слову, гармоничные отношения пары омрачены лишь одним фактом. Влюбленные никак не договорятся о свадьбе. Александр настолько влюблен в Милославскую, что готов на ней жениться в любой момент.
А вот Стася под венец не торопится. Актриса аргументирует отказ тем, что пока не готова к серьезному шагу и просто наслаждается отношениями. Кроме того, карьера кинозвезды набирает обороты, поэтому она не хотела бы все спустить на тормозах. Однако друзья пары подозревают, что при уровне конспирации Стаси и Александра не исключено, что влюбленные устроят тайное бракосочетание.
Стася Милославская
Имя: Стася Милославская (Stasya Miloslavskaya)
Настоящее имя: Анастасия Милославская
Отчество: Петровна
День рождения: 4 мая 1995 (26 лет)
Кто родился в этот день: узнать
Место рождения: Москва
Вес: 50 кг
Карьера: актриса
Семейное положение: не замужем
Фото: Стася Милославская
Видео: Стася Милославская
Биография Стаси Милославской
Детство и юность
Образование
Одногруппниками Стаси стали известные ныне зрителю молодые актеры Кирилл Чернышенко, Ксения Лавроненко (дочь актера Константина Лавроненко), Кузьма Сапрыкин, Таисия Вилкова, Полина Ауг (позже она перевелась в РАТИ-ГИТИС).
В 2017 году, вскоре после выпускного, Стася Милославская была зачислена в штат Московского театра им. Пушкина.
Карьера в кино
Личная жизнь Стаси Милославской
Также ей приписывали роман с актером Ильей Антоненко. Эти слухи Стася опровергает – с ним ее связывают исключительно дружеские отношения.
Летом 2019 года девушку заподозрили в романе с Александром Петровым, хотя актер состоял в отношениях с Ириной Старшенбаум. Актеры играли супругов в фильме «Стрельцов». Подозрения оказались не беспочвенными, в середине ноября 2019 года пара впервые вышла в свет вместе.
Стася Милославская
Биография
Из коллег-актеров Стасе Милославской импонируют Константин Хабенский и Натали Портман. Голливудская звезда если не кумир, то образец для подражания в мастерстве игры и отношении к профессии. Между ними прослеживается внешнее сходство, что не преминули использовать костюмеры музыкальной комедии «90-е. Весело и громко» — образ героини Жени списан с Матильды из культового боевика Люка Бессона «Леон».
Детство и юность
Стася родилась 4 мая 1995 года в Москве в творческой семье. Отец Пётр — музыкант, радиоведущий. Мама Наталья по специальности экономист, работала переводчиком, моделью, певицей. Анастасия (так зовут актрису) — единственный, поздний и, как она призналась в интервью, избалованный ребенок у родителей.
Параллельно с общеобразовательной школой Милославская рисовала, училась игре на фортепиано, пела в хоре. Благодаря занятиям акробатическим рок-н-роллом и классическим балетом сейчас она может похвастаться стройной фигурой (вес 50 кг, рост 167 см).
В подростковом возрасте девочка записалась в театр-студию «Рампа». Это увлечение сделало свое дело: Стася поняла, что хочет стать артисткой. В 2013 году она поступила в Школу-студию МХАТ, где в числе однокурсников были Филипп Ершов, будущий партнер по картине «Один вдох», Таисия Вилкова, наследники творческих династий Ксения Лавроненко и Софья Разуваева (Евстигнеева).
Начинающая актриса вскоре дебютировала на учебной сцене в «Женитьбе Фигаро» и «Одолжите тенора!». Кроме того, Анастасия играла и на подмостках Театра имени Марии Ермоловой в постановках «Утюги» и «Ромео и Джульетта. Версия». Впоследствии Олег Меньшиков официально взял ее в труппу.
Фильмы
Кинематографическая биография Стаси Милославской началась с роли больной анорексией в телесериале «Красные браслеты». Узнавать на улице и в соцсетях ее стали после спортивной драмы «Коробка». Есть в фильмографии актрисы молодежная комедия «#Все_исправить. » и психологический трагифарс «Гардеробщица». Помимо этого, на экраны вышла мелодрама «Дом фарфора», где задействованы Анатолий Белый, Наталия Вдовина, Юлия Ауг. Анастасия сыграла подающую надежды спортсменку, чья карьера рушится из-за несправедливого обвинения.
«Количество женщин, которые хотят съесть меня с потрохами, зашкаливает»
Из-за близких отношений с актером Александром Петровым женщины готовы съесть Стасю Милославскую с потрохами. Об этом, а также об унижениях в школе, ролях на вырост, борьбе с собственным тщеславием и обнажении на сцене актриса рассказала «Известиям» в преддверии премьерного показа спектакля «Покорность» в Театре наций.
— В «Покорности» затронута религиозная тема. Вы верите в Бога?
— Пока не определилась. Может, и верю по умолчанию. Это перешло от родителей, но я никогда к Богу не обращаюсь. Пока у меня не было такой ситуации, чтобы я пошла в церковь что-то просить. Нет, один раз все же поставила свечку — перед поступлением в театральный институт. Мне друг тогда сказал: «Давай сходим». Отрицать существование высшей силы не могу. Но вообще, боюсь религиозных людей.
Актриса театра и кино Стася Милославская
— Из-за их фанатизма?
— Да. Считаю, это совсем не про веру.
— Спектакль «Покорность» довольно откровенный…
— Совсем откровенных моментов там нет. Да, я раздеваюсь на сцене, но откровением это не считаю. Я — актриса, мое тело — инструмент, и в спектакле я исполняю роль.
— Вы нередко с опаской упоминаете желтые СМИ. Про вас много стали писать в связи с личной жизнью?
— Да, в связи с этим внимания ко мне стало больше (речь об отношениях с актером Александром Петровым. — «Известия»). Не люблю об этом говорить, столько зависти, желчи и грязи сейчас обращено в мою сторону… К счастью, обладаю нужным количеством самоиронии, и меня это только веселит.
А еще меня постоянно соотносят с воображаемым образом. Потом разочаровываются. Так не создавайте себе кумиров, ребята, тогда не будет больно.
Спектакль «Покорность» в Театре наций
— Паулина Андреева рассказывала, как ее начали обсуждать, когда стало известно об их отношениях с Федором Бондарчуком. То писали, что размер обуви у нее большой, то критиковали уши. А вас как обсуждают?
— Писали, что я больна анорексией и скоро умру от худобы, что мне нужно поправиться. Самая распространенная фраза в мой адрес — «поешь что-нибудь». Еще говорят, что я хамка и быдло. Да, никогда не была тургеневской девушкой, но за языком стараюсь следить. Правда, если меня обижают, могу и послать куда подальше.
— Матом?
— Матом! Я же из Медведково. Не центровая девушка, а с окраины. Почему меня можно оскорблять, заходя на мои страницы в соцсетях, а я не могу ответить? Впрочем, борюсь с собой. Думаю, взросление в том и заключается, что человек уходит в другую плоскость и перестает реагировать на какие-то вещи. Это тяжело в себе воспитать, но я стараюсь.
— О главном герое фильма «Стрельцов» вы говорили, что он был слишком своенравный, молодой и красивый. Женщины его обожали, а они бывают коварными. Вы намекали на то, что футболиста подставила женщина?
— Непонятно, подстава это была или нет. Возможно, дело было сфабриковано, потому что Эдуард Стрельцов был неудобен системе. Его семья по-прежнему молчит, не разглашает, что же там было на самом деле. Но не стоит также и забывать, что женщины коварны. Мужчины думают линейно, а женщины — зигзагом. И когда женщина ревнует мужчину к другой, в ход могут пойти любые средства. Чувствую это на себе: количество женщин, которые хотят съесть меня с потрохами, зашкаливает. А все только потому, что я рядом с человеком, который им небезразличен.
Актриса театра и кино Стася Милославская
— Тяжело ощущать негативные эмоции и ревность?
— Как правило, все люди, которые шипят за глаза, как змеи, потом улыбаются при встрече, говорят: «Вы нам так нравитесь». В интернете же все смелые и пишут всякое.
— А вы коварная?
— Что в вашем понимании значит «коварная»?
— Получить что-нибудь ради собственной выгоды, пойти по головам, невзирая ни на что.
— Я очень верю в бумеранг и очень его боюсь. Реально боюсь, что ко мне это обратно прилетит и вырубит, поэтому стараюсь соблюдать границы.
— На этой неделе у вас вышла театральная премьера «Дачники» Максима Горького в Театре имени Ермоловой. Волновались?
— Еще как, это ведь главная роль. Она, конечно, на вырост, в театре я таких больших драматических ролей еще никогда не играла. В каждой сцене у меня большие монологи, огромный объем текста. Пьеса трудная, но с Евгением Жозефовичем Марчелли все репетиции превращаются в сплошное удовольствие. Летом мы пили чай, ели клубнику, шоколадки и конфетки, обсуждали материал. У нас всегда было застолье, и в параллель с ним мы читали текст по ролям. Следующий показ запланирован на 28 октября. Приходите.
— Как актриса вы любите анализировать свои чувства, эмоции?
— Да, есть такое, это самый дурацкий момент в профессии. Даже когда тебе очень плохо, в какой-то момент думаешь: «Что я сейчас чувствую?» — и в зеркало смотришь. Когда у Комиссаржевской умирал муж, она чуть ли не в блокнот записывала все свои ощущения. С одной стороны, это ужасно, бесчеловечно, цинично, отвратительно, а с другой — на то она и великая артистка.
— Что с вами происходило на карантине?
— У меня произошла очень неприятная встреча с собой — столкнулась со своим тщеславием. Всегда в себе это гасила, не допускала зазнайства, но тут кое-что такое в себе обнаружила. Видимо, это говорит о том, что я еще не до конца проработала тему с доказыванием чего-то другим… Рада, что увидела это в себе. Когда остаешься один в шортах и толстовке на диване, тебе некуда деть свою энергию, не во что ее сублимировать, начинаются человеческие открытия.
Cпектакль «Дачники» Максима Горького в Театре имени Ермоловой
— Скоро в прокат должен выйти фильм «Огонь», где вы сыграли с Константином Хабенским. Знаю, что вы им восхищаетесь. Волновались перед совместными съемками?
— Страшно! Он кумир моего детства, а в картине сыграл моего папу. Помню, мы пытались снять одну сцену, где я должна была кричать так, чтобы он обалдел, потому что на него орала дочь. Мы снимали крупный план Константина Юрьевича, я была за кадром, не было видно, что я говорю. Ко мне подошел режиссер Алексей Нужный и попросил: «Ты можешь на него трехэтажным матом заорать? Не просто послать, а прям матом!» Я, конечно, из тех, кто за словом в карман не полезет, но тут субординация, уважение: это же Хабенский! Ответила, что не смогу. «Давай-давай, попробуй. Я хочу его снять», — настаивал Леша Нужный. Константин Юрьевич об этом разговоре не знал. В итоге я на него крикнула матом, да еще по руке ему дала: мол, папа, отстань. У него такие глаза были… Потом подошла к Константину Юрьевичу с извинениями. Он сказал, что все нормально.
Фильм должен выйти зимой. Это будет большая картина про пожарных. В нем я еще партнерствовала с моим товарищем Ванькой Янковским и Андреем Игоревичем Смоляковым. В общем, компания получилась огонь. Как, собственно, фильм и называется.
— Вы однажды упомянули, что очень комплексовали в школьные годы. С чем это было связано?
— В школе у меня были проблемы, одноклассники надо мной смеялись, а учителя не воспринимали всерьез: «Мы тут все очень серьезные: будущие юристы, менеджеры, бухгалтеры. А ты актриса». Даже учительница по английскому мне говорила: «Какая из тебя актриса! У тебя ни слуха, ни голоса, ни английского». Только ленивый не высказывался на мой счет. Все моментально замолчали, когда я с первого раза поступила в Школу-студию МХАТ. В их представлении это было что-то блатное, возможное только за деньги, только со связями и только с известными родителями. У меня мама и папа хотя и люди творческие, но никакого отношения к театру и уж тем более к кино никогда не имели.
— Удивительно, но и Евгению Миронову, и много кому еще, кто добился своей цели, в школе говорили: «Ты не сможешь». Почему в детей не верят?
— Не знаю, откуда это идет. Может быть, из Советского Союза? «Не надо, не привлекай внимания, будь как все, будь удобным и тихим». Я принадлежу к поколению Y, поэтому смогла с этим справиться. А поколению Z и последующим будет вообще все равно, кто и что им говорит. Если захотят, будут ходить в школу с зелеными волосами.
— Когда вы добились успеха, наверное, сказали себе: «Поняли? Вы ошиблись на мой счет, вот вам!»
— Да, еще как! В первые несколько лет я снималась, только чтобы мои учителя увидели меня по телевизору и наконец-то заткнулись. Это был мой протест, мне хотелось доказать всем, как они ошибались. Несколько лет я доказывала невидимому врагу, что я могу быть актрисой, что я здесь не случайно. Сейчас что-то доказывать хочется только себе и тем, чье мнение мне небезразлично — людям из индустрии: режиссерам, продюсерам. А одноклассникам и учителям. Желаю им всем всего хорошего, пусть будут счастливы.
— Сегодня вы не комплексуете?
— В институте меня наконец-то окружили правильные люди, мои единомышленники, и все комплексы испарились. Я приняла свое тело, поняла, что это моя особенность, а мальчики в пубертатном возрасте просто не следили за языком, когда кричали, что у меня маленькая грудь.
Актриса театра и кино Стася Милославская
— А когда вы поступали, не было страха, что может не получиться?
— Я шла поступать, как на войну. Настолько себя на это настроила, что вариант провала не рассматривала в принципе. У меня, наверное, есть ангел-хранитель или сила мысли мощная. Не знаю, что мне помогает, но пока, тьфу-тьфу, мне везет.
— Верите в то, что мысли материальны?
— Еще как. Свои желания нужно очень четко формулировать и отправлять эту энергию куда-то в космос. Когда во что-то очень сильно веришь, это обязательно случается. Просто нужно точно запустить свою стрелу. В полнолуние написать записочки, в свой день рождения бросить записку в стакан, на стакан, под стакан, выпить заряженную воду, нашептать туда сокровенное — это все я очень люблю. (Смеется.) Вдруг и правда повезет, так почему бы и не попробовать?
— Однажды вы рассказывали, что не очень-то любите вышагивать по красным дорожкам и светская жизнь вам чужда. Ощущаете, что все это некий террариум, наподобие показанного в «Содержанках» Константина Богомолова?
— Думаю, что так и есть. Все во что-то играют, но это часть нашей профессии. Я не получаю от этого удовольствия. Если хочу посмотреть фильм, то куплю билет и пойду в кино в толстовке и джинсах с попкорном, не нервничая из-за того, что могу оступиться или что наряд топорщится.
Некоторые вообще приходят на премьеры, потому что их зовут сфотографироваться — даже не фильм смотреть. Я такое не поддерживаю. Очень не хочется, чтобы у меня была репутация актрисы, которая появляется на всех светских мероприятиях, но при этом не снимается и не работает в театре. Я лучше делом займусь. Константин Хабенский ходит куда-нибудь? Нет, но он топ-звезда, человек номер один в профессии. Другое дело — премьера фильма, в котором у меня одна из главных ролей.
Актриса театра и кино Стася Милославская
— Перед интервью вы рассказали, что ездите на метро. Узнают?
— Редко, в жизни я несколько другая, нежели на экране, например совсем не крашусь.
— А не хочется раскошелиться и купить классную машину?
— Я не вожу, да и на метро мне спокойнее. Меня никто не трогает и езжу без пробок. Всегда иметь возможность путешествовать — это единственное, на что я готова тратить все свои деньги. Ну и скромненькую квартиру в центре Москвы — на Китай-городе, на Чистых прудах — купить можно. Помню, снимала в тамошних переулках квартиру с друзьями. Очень хочу туда вернуться.
Стася Милославская в 2017 году окончила Школу-студию МХАТ (курс Евгения Писарева). Состоит в труппе Театра им. Ермоловой. Сыграла в картинах «Один вдох», «Стрельцов», «Колл-центр», «Бык».
Стася Милославская: «Я заплакала, когда поняла, что случилось чудо»
— Интересная у вас фамилия — Милославская.
— Это мамина. Мой папа великодушный человек: когда оформляли свидетельство о рождении, они с мамой приняли решение записать меня на ее фамилию. Она звучит красивее. Бывают упертые мужики, они говорят: у меня фамилия Пупкин, и я хочу, чтобы все мои были Пупкины. Папа не такой, он понимал, что у девочки должна быть красивая фамилия.
— Есть версия, что Милославские — царский род.
— Насколько я помню, были какие-то две царевны, две сестры; выйдя замуж, они пошли на авантюру, чеканили монеты и разворовали всю государственную казну. Думаю, не случайно в фильме «Иван Васильевич меняет профессию» был вор Жорж Милославский… Вообще, я как-нибудь хочу заняться своим генеалогическим древом. Замашки у меня аристократические бывают. (Улыбается.)
— Я люблю красиво сесть, поесть, не торопиться. У меня вообще такой жизненный принцип, что надо получать максимум удовольствия. Я абсолютный гедонист. Люблю находиться в красоте.
— В красивом фильме сняться… В «Стрельцове», премьера которого будет 24 сентября, вы играли жену главного героя. Какие у вас воспоминания о съемочном периоде?
— А как вам с режиссером Ильей Учителем работалось? Он же совсем молодой. Как он с вами справлялся? Хотя вы, наверное, послушная актриса.
— Почему? Нет. Мы переписали очень много сцен. Сидели втроем — Илья Алексеевич, Саша Петров и я. Исходили из нашей с Сашей психофизики. Илья Алексеевич в этом плане крутой, я люблю, когда режиссеры не тираны, а могут работать в соавторстве, когда дают возможность тоже что-то предложить. Это может быть отвергнуто, но дайте мне шанс! Я не люблю быть марионеткой.
— Какой была первая сцена, которую вы снимали с Сашей?
— Свидание на стадионе. Я была в диком стрессе — как всегда перед началом каждого проекта. В таком состоянии я могу заболеть, потерять голос. Перед «Стрельцовым» у меня случилось расстройство желудка. А у меня романтическая сцена, платье! Но я думаю совсем о другом: где у меня таблетка? (Смеется.) Вот это жизнь! Такую жизнь я люблю. Чтобы был баланс. Снимали мы на стадионе «Торпедо» имени Стрельцова.
— Насколько было сложно играть любовь?
— Ничего сложного, я это делаю механически. На меня так действует команда «Камера! Мотор!» — мозги отключаются и я просто делаю, что от меня требуется. Вот недавно на новом проекте мне нужно было с пирса в море сигануть «рыбкой», а я этого безумно боюсь. Я ходила специально к съемкам тренироваться, в бассейне настраивалась по 15 минут — и ничего не получалось. А на съемках, когда на меня смотрели 50 человек, я все сделала, как только услышала команду. Так же, мне кажется, с поцелуями, и так же с обнаженными сценами. Не знаю, как это работает, но я как собака Павлова. Слышу команду, и срабатывает рефлекс. Правда, перед сценой с поцелуем тетя Вика из буфета разносила сосиски. Мы вдвоем эти сосиски с аппетитом съели, и это в момент сняло все волнение.
— Я вообще очень люблю вкусно поесть. По мне никто не скажет, мне никто не поверит, но это правда!
— А готовить вы любите?
— На карантине я фантастическим кулинаром не стала, но какие-то навыки прокачала. Потому что до этого я только базу умела готовить.
— Что-то вроде пюре и котлет?
— Нет, котлеты — это пока сложно для меня. Мама на день рождения подарила мне мясорубку — фарш крутить, но я ее еще даже не вскрыла. Современные устройства, где кнопку нажал — и готово, не подходят. Чтобы получились котлеты, как у мамы и бабушки, нужно фарш крутить самой. Я пока к этому не готова, но все равно потихоньку стала готовить. Даже в какой-то момент сама себя удивила. Стою на кухне, из четырех конфорок три заняты — здесь у меня щи кислые, тут у меня тушатся какие-то овощи, тут что-то жарится. Думаю: это я?! Я, которая кричала, что никогда не буду тратить на готовку свое время?
— Но это доставляет удовольствие?
— Когда ты делаешь для кого-то — да, естественно. Сейчас просто я временно осталась одна, потому что Саша улетел на съемки, и я ем, стоя у раковины. Даже не сажусь за стол, не накрываю себе, просто как мужик-холостяк. Съела яйцо, чая хлебнула, в раковину посуду убрала и ушла. Вот сегодня приду — я не буду ничего готовить, найду какие-нибудь макароны. Для себя готовить не могу.
— Я знаю, что вы любите чипсы, у вас тайная страсть.
— Есть такое. Сейчас стала меньше их есть. Стараюсь. Но я их люблю невероятно! Мне мама не разрешала, а папа разрешал.
— Ваш отец — музыкант, мама по образованию математик, но была моделью, пела в ансамбле, где играл отец. Творческая семья. Значит, ваше стремление стать актрисой они понимали?
— Да. Мне с ними повезло. Они всегда меня понимали и поддерживали.
— После развода родителей вы остались жить с папой. Обычно девочки остаются с мамами. Не из-за чипсов же вы сделали такой выбор?
— Это необычно, но в этом нет никакой драмы. Никто меня не бросал, ничего такого. Родители разошлись, и я приняла решение остаться с папой. Мне было 16 лет. Для подростка двор, окружение много значат… Поменять место жительства и потерять все — это большой стресс. Тут подружки, театральная студия, до которой ехать 20 минут, школа под окнами. А мама жила на другом конце Москвы. Она не могла насильно забрать меня и лишить всего. И она приняла мое решение. Я все время к ней ездила, один-два раза в неделю.
— Переживали, что родители не вместе?
— Наоборот, я поддержала. Мне кажется, нужно уметь вовремя расходиться, чтобы обрести какую-то гармонию с собой. Я категорически не одобряю браки ради детей, это несчастные браки. А если родители несчастливы, то и ребенку плохо, он это видит, он во всем этом растет и перенимает такую модель поведения. В результате — огромное количество несчастных людей. Жизнь короткая. Если не получается нормально жить вместе, нужно расходиться и жить счастливо по отдельности.
— Это правда, что в школе вы были белой вороной?
— Да, а теперь люди, которые меня травили, активно хотят общаться. Пишут, предлагают встретиться. Я пережила школу только потому, что у меня в 12 лет появилась отдушина — театральная студия. Но школу я ненавидела. Это все начинается в период пубертата. Буквально вчера я смотрела интервью Юли Снигирь с Собчак, и та рассказывала один в один истории, которые происходили со мной. Когда у всех девочек в классе уже подобие груди и они носят лифчики, а тебе туда нечего вложить… Вот Юля прямо так и сказала: «Вложить». И это абсолютно моя история. Конечно же ты начинаешь думать: со мной что-то не так, я некрасивая. А тут еще какая-то подружка мне сказала, что любят только за большую грудь, и в меня это попало. Какими глупыми мы были в
14 лет! А в институте — все, как отрезало, моментально. Я оказалась среди своих людей, которым абсолютно без разницы, кто, что, как. Мы, все 20 человек, спали вповалку в одной каморке, где и переодевались. В институте не было времени рефлексировать на тему своей внешности, важно только, что ты делаешь и сколько этюдов тебе готовить на завтра.
— Как к вам относились педагоги?
— В любимчиках я не была.
— Это на поступлении. Я абсолютно случайно из-за двери подслушала обсуждение на конкурсе в Школе-студии МХАТ. И голос Олега Павловича, который нельзя ни с кем спутать, произнес мою фамилию и сказал, что нужно брать. Я чуть не сошла с ума. А потом Евгений Писарев, который набирал курс, сказал, что меня не берет. Я расстроилась, потому что не люблю проигрывать. Через час мне позвонили: «Мастер передумал». Я не поверила, схватила документы и полетела через весь Камергерский обратно в Школу-студию, пулей взнеслась на третий этаж. В отделе кадров какие-то женщины сказали: «Если не веришь, спустись вниз, Писарев сидит в ресторане, хочешь — у него спроси». Прибегаю. Там все педагоги нашей мастерской, улыбаются, говорят: «Присядь!»
Я села и заплакала. Писарев посмотрел на меня и сказал: «Ну все, иди, иди». Я — опять бегом. Меня на улице ждал друг, студент Школы-студии, который по моим глазам понял, что случилось чудо. Побежал в банк, снял деньги, в магазине мы взяли бутылку красного вина… А напротив Камергерского есть арка, в которой всегда отмечают поступление. И мы бегом туда, он закричал ребятам: «Это ваша новая однокурсница!» В общем, абсолютный момент счастья, когда ты еще не понимаешь, что тебя ждет впереди, сколько боли, разочарований, открытий, знакомств, влюбленностей, — ничего этого ты еще не знаешь, а просто летишь куда-то в открытый космос. Мне кажется, я сейчас опять это прожила. Я становлюсь очень сентиментальной.
— Мне понравилась фраза из одного вашего интервью: «Я барахольщица, собираю воспоминания о людях и событиях».
— Было такое, да. Мои воспоминания в разных файлах хранятся. Это и запахи. Я могу идти по улице, почувствовать какой-то аромат, отмотать лет пять и вспомнить какого-то человека, у которого был такой аромат. Когда я была в Индии, там мне встретился на пляже один человек — очень позитивный, но странный… Запах, который от него исходил, был манящий. И потом, когда я шла где-то там в Гоа по каким-то улицам и чувствовала этот запах, я сразу понимала, что этот человек где-то рядом. И он тут же выходил из какого-нибудь магазина… А тут в Москве я услышала этот запах, и у меня сразу выстроилась картинка: закат, океан, я сижу на песке рядом с подругой и вижу: идет этот человек… Конечно, и запахи, и картинки, и музыка рождают воспоминания. Иногда невыносимо, насколько музыка может взять и перенести куда-то, в какой-то определенный момент, когда мне было очень хорошо или очень плохо. Чувство ностальгии всегда немножечко тоскливое, независимо от того, было тебе хорошо или плохо… И я почему-то за это держусь. Прошлое — то, из чего состою я сегодняшняя. Поэтому я не могу так просто расставаться ни с вещами, ни с людьми. Конечно, я барахольщица. Воспоминания, мне кажется, помогают в профессии.
— Расскажите еще какое-нибудь свое яркое воспоминание. Знаю, вы обожаете дальние поездки. Какие страны произвели на вас самое сильное впечатление?
— Индия. Как-то я туда полетела с подружкой и потеряла телефон. Пять дней была без связи. А потом он ко мне вернулся. Вернее, мне его вернул таксист, у которого я телефон забыла. Раньше вернуть не мог, потому что уезжал на какую-то индийскую свадьбу. Мама уже хотела в международный розыск меня заявлять… Но та вынужденная пауза в общении была очень нужна. По сути, меня тогда космос услышал. Я хотела отключиться от всего мира, мечтала отдохнуть, у меня до этого был интенсивный график. И мне в эти дни было очень хорошо. Вообще, после недели пребывания в Индии ты начинаешь медленнее ходить, мысли успокаиваются, ненужная информация уходит. Я мечтаю туда вернуться. Хотела полететь в этом году, но не получилось из-за карантина.
— А чем вы занимались на карантине, когда театр был закрыт и съемки заморожены?
— Кайфовала. Я высыпалась, вставала в три-четыре часа дня, и мы завтракали, потому что до шести утра смотрели сериалы, обсуждали их. Мы играли в баскетбол, я научилась играть в «33»… Ничем серьезным на карантине не занималась. Был такой момент, когда я увидела, что все вокруг пишут в соцсетях: мы учим английский, итальянский, японский, по десять книг в день читаем. Поначалу я ругала себя, думала, что я бездельник. А потом просто расслабилась и поняла, что дом для меня — место отдыха, место силы.
— А не было мыслей: сколько потерянных ролей?
— В какой-то момент я запереживала, говорю: «У меня уходит золотой год, мне 24, я никогда не буду так молода! Мне скоро 25, я теряю шанс!» У меня на карантине было много диалогов и встреч с собой, и иногда не очень приятных. Про упущенные возможности говорила тщеславная часть меня. Она хотела на премьеры и на дорожки, к зрителям. Другая же часть говорила: мне все это на фиг не надо.
— А кто ваши зрители?
— Понятия не имею. До сих пор не понимаю, кто моя аудитория. Зависит от проекта, наверное. В директ «Инстаграма» мне пишет много детей, это очень трогательно. И я иногда отвечаю под настроение. Видно же, что пишет ребенок: «Привет. Скажи, а будет второй сезон «90-е. Весело и громко»?» Пишу: «Привет. Нет». — «Очень жаль. Ты мне очень понравилась. А можно я тебе еще завтра напишу?» Это мило. Но поклонники бывают и не милыми. Когда я еще училась в институте, меня обещали облить кислотой какие-то школьницы. За что — я так и не поняла. Развлекались, наверное…
— Не особенно. У меня страхи другие, смешные. Я гусениц боюсь, большого количества отверстий — это называется «трипофобия». А еще плесени. Мне кажется, она живая…
— Если о поклонниках говорить, то ваша роль в «Быке» наверняка понравилась людям постарше…
— А что у вас происходит в театре?
— 27 сентября в Театре имени Ермоловой премьера «Дачников» по Горькому, постановка Евгения Марчелли. Мне каким-то чудом досталась главная роль. Я никогда не играла в театре на большой сцене большую драматическую роль. Удивительно, когда о твоей героине написано: «Варвара Михайловна, 27 лет». Она старше меня всего на пару лет, но я себя все еще ощущаю подростком. Конечно, поначалу было очень страшно. Но Евгений Жозефович Марчелли — человек самый комфортный и самый добрый. Я ненавижу режиссеров-тиранов, которые тебя уничтожают. Я этого наелась в институте. Все нужно делать по любви. У Марчелли на репетициях невероятная атмосфера любви. Мы в июне репетировали сразу после самоизоляции и каждый день приносили клубнику, малину, шоколад.
На читках накрывали поляну, просто ели и разговаривали о жизни. Потом полчасика почитаем текст — и опять о жизни байки рассказываем. Так плавно входили в эту историю. Чем ближе к премьере, тем, конечно, работа идет интенсивней, а волнение сильнее. Я счастлива, что работаю в Театре имени Ермоловой. Олег Евгеньевич Меньшиков вдохнул в него новую жизнь, стали приходить новые режиссеры. Максим Диденко поставил спектакль «Текст» по Глуховскому, который с большим успехом сейчас идет. Когда меня Меньшиков пригласил в труппу, я сомневалась. Сказала: «Олег Евгеньевич, знаете, у меня есть еще своя жизнь. Я хочу сниматься в кино, хочу путешествовать. Я не готова сидеть в театре. Вернее, не смогу усидеть. Поэтому, если хотите, оформляйте меня на контракт». Но он сказал: «Мы все разрулим, обо всем договоримся». Я пошла и ни секунды не пожалела! Олег Евгеньевич прекрасную труппу собрал.
— И часть этой труппы — Саша Петров. Нет идеи что-нибудь вместе сыграть?
— Я не хочу смешивать личную жизнь и работу. В «Стрельцове» все случайно получилось. Возможно, мы еще что-то вместе сыграем в кино, если и мне, и Саше понравится история.
— Это правда, что с каждых съемок вы храните какой-то сувенир?
— Да, помимо осколков тарелки, которые получают все, я забираю со съемок что-то от своего персонажа. У меня хранится заколка-сабля, которую я носила в фильме «На острие». Из «Конной полиции» я забрала суперджинсы и супербосоножки. Из «Красных браслетов», помимо собственно красных браслетов, — весь свой гардероб. Там забавная история получилась, я на «Красные браслеты» принесла свою сумку и отдала ее в костюмерную. Мой персонаж ходил с моей личной сумкой, которую я купила много лет назад. А потом на «Дом фарфора» мне костюмеры принесли эту сумку, случайно. Она уже была потертая, с ней проходило в разных фильмах огромное количество актрис.
Кстати, с этого сериала я ничего себе не взяла. Но так как мы снимали в Минске, я пошла в магазин «Луч» и купила часы — как память о городе, который был со мной дружелюбен. А со «Стрельцова» я забрала рубашку, в которой всегда гримировалась. Обычная клетчатая старая рубашка из костюмерной «Мосфильма». Когда оттуда что-то берут в аренду, пишут: «рубашка клетчатая, одна штука». Я сказала: «Давайте я вам свою принесу клетчатую, а эту заберу. Я все равно свою не ношу, а эту носить буду». И действительно, я рубашку со «Стрельцова» ношу, и у меня все спрашивают, где я взяла ее. Раритет — это красиво.