селезенев комендант г москвы биография
Селезенев комендант г москвы биография
Войти через соцсети:
Если нет своего аккаунта
Если у вас уже есть аккаунт
С. БУНТМАН: Добрый день. Анатолий Ермолин, Сергей Бунтман, мы пока здесь. Но вот так получилось, что Евгений Селезнев, военный комендант Москвы, генерал-майор Селезнев к нам едет сейчас, добирается. Сегодня рабочий день, но вот тут получается, не из-за одних репетиций парада бывает, что люди опаздывают.
А. ЕРМОЛИН: Не только гражданские страдают от парада.
С. БУНТМАН: И не только гражданские, да. И не только от парада, а многое, что происходит просто из Подмосквы, там сейчас и ведь конференции идут, и многие разные события, связанные с министерством обороны. О параде мы собирались говорить, и не только от… А, Селезенев, понятно. Вот, Селезенев, правильно. Извините, пожалуйста, и не примите это месть за опоздание. Селезенев у нас генерал-майор. Но собирались говорить мы об этом параде, важную вещь я скажу для москвичей, что вот мы как-то все ожидали, когда будет перекрытие с ночными репетициями, ну чаще всего было неопределенное время, но так методом тыка мы уже понимали, что примерно к 12-ти на Новом Арбате будет возвращаться техника. А до этого она проходит по Тверской. Вот сейчас все запомним, что завтра с 10 часов утра начинается генеральная репетиция парада. Значит, считайте, что если в 10 часов утра начнется, то все подъезды к параду к Красной площади, и все маршруты к площади, они будут перекрыты уже сильно заранее. Но, а потом пойдет возвращение через новый Арбат, и поворот на Садовое кольцо, тоже он не будет работать на Новинский бульвар поворот, как это бывает. Вот мы здесь смотрим, с ветеранов парадов, четыре у тебя парада было?
А. ЕРМОЛИН: Четыре, да.
С. БУНТМАН: Да, Анатолием Ермолиным, который четыре раза ходил.
А. ЕРМОЛИН: Нет, я ходил 3 раза, один раз я был линейным.
С. БУНТМАН: А, ты был линейным?
С. БУНТМАН: Это тот, который на одного линейного дистанции?
А. ЕРМОЛИН: Да, но это не те линейные, которые там вдоль Кремлевской стены выставляются. А те, которые вот как раз формируют, где должны стоять коробки. То есть, сколько я ходил от пограничного училища, то вот мы свою часть перекрывали.
С. БУНТМАН: То есть, ты все свои пограничные училищные годы ходил?
А. ЕРМОЛИН: Ну, первый год, первый курс не ходит на парад, не доверяют курсантам-первогодкам, а вот со второго года ходил все парады, плюс у меня так получилось, что выпускной год совпал с сорокалетием победы, это был 85-й год.
А. ЕРМОЛИН: И мы вот одновременно готовились к госам, сдавали выпускные экзамены, и соответственно, тренировались. Это надо сказать для курсантов такая, очень серьезная нагрузка. Потому, что подготовка к параду… Ну, человек, который хоть раз в жизни участвовал в параде, он понимает. Что ты живешь, как военнослужащий, собственно только этим, только вот этой подготовкой. То есть, у тебя нет не зарядок… Ну, нагрузка конечно, бешеная. То есть, утром час, и после занятий, после обеда там по 3 часа, обязательно.
С. БУНТМАН: Да, ну и нагрузка такая, специфическая. Которая не собственно на твою профессию направлена. Ну, в общем-то, специфическая нагрузка просто. И шаг, и строй, и всё это…Уже по-моему около 200-т лет это потеряло собственно такое, практическое значение. Потому, в чем было значение когда-то парада? Когда в общем-то мы видели, как воины, вплоть до XVIII века, когда идет… Или колонна прямо идет в бой, и самое главное, держать строй. И в начале XIX века. Потом, это все слава богу прекратилось, и уже это такое вот праздничное, но очень трудоемкое мероприятие. Вот смотри, когда бы говоришь, что учебная нагрузка, и что совмещение учебной нагрузки, с подготовкой к параду – это в общем-то, такие тяжелые, и не совсем совместные вещи. Были сейчас, во время реформы вооруженных сил, как раз были об этом очень многие рассуждения и дискуссии, и вполне здравые. Что нельзя отрывать, например, суворовцев-нахимовцев. И какое-то время у нас не было и воспитанников московского военно-музыкального училища.
А. ЕРМОЛИН: Ну, я так понимаю, что в этом году, в отличии…
С. БУНТМАН: Мы ещё у генерала Селезенева спросим.
С. БУНТМАН: Потому, что в этом году, вот я читаю сейчас в справке, которая у нас в руках, что в состав пешей колонны включена рота барабанщиков, московского военно-музыкального училища.
А. ЕРМОЛИН: Ну, вот мне её не хватало.
С. БУНТМАН: Нет, ну без нее скучно, но здесь всегда понятно, что прежде всего… Если решаются на парад, то та самая воинственная живость и однообразная красивость, она должна быть конечно по полной схеме, включая и парадную форму. Парадную форму, а не цифру, в которой ходили прошлый раз. Ну, значит, сколько это будет занимать, все мероприятие? Будет занимать мероприятие около 25 минут, проход пешей колонны. По-моему изменились коробки, мы спросим у генерала. Там несколько как-то по-другому они стали.
А. ЕРМОЛИН: Ну, принцип вряд ли изменился. То есть, это коробка 20х20. Собственно, там скорее всего, какие-то новые коробки могли добавить, но общий принцип вряд ли меняется. Я вот что хочу сказать там про специфику подготовки к параду? Что военное училище, которое готовится к участию в параде, и военное училище в обычной жизни – это две абсолютно разных воинских части. Потому, что все подчинено практически параду, все подчинено параду. И меняется полностью быт курсантов, быт военнослужащих. То есть, по сути дела, любой курс делится на 2 части. То есть, те курсанты, которые идут на парад, они с одой стороны попадают в такую, своеобразную парадную элиту, и все училище работает на них. Но соответственно, они переживают огромные нагрузки, и вся их жизнь подчинена параду. Но вторая часть… У нас это были курсанты, которые ниже 180 сантиметров роста, да? Они же должны принимать на себя всю нагрузку, все заботы, связанные с нарядами… Тогда не было такого понятия, как аутсорсинг. Поэтому, наряды по кухне…
А. ЕРМОЛИН: Караулы. То есть получалось, что половина училища ходит, готовится к парадной подготовке, а вторая половина за них несет всю караульную службу, все наряды на них, и так далее. Причем, в независимости от того, на каком курсе ты учишься, подготовка к параду начинается с одиночной подготовки. То есть, это вот где-то наверное недели 2, вот этот вот строевой шаг, одиночная подготовка. А потом, когда уже кто вспомнил, если второй курс отточил какие-то навыки, после этого начинается слаживание шеренги. И все ходят по одной шеренге, и соответственно учатся держать равнение в шеренгах. И уже следующим этапом, начинается прохождение в коробках. И вот когда вот… Кто профессионально ходил на парадах, и понимает, что это такое. Все смотрят, на самом деле ловят не то, насколько ровно идет шеренга, начиная с направляющего, а все пытаются смотреть наискосок, потому, что…
С. БУНТМАН: Диагональ, да?
А. ЕРМОЛИН: Должна быть идеальная диагональ.
С. БУНТМАН: То есть, когда идет идеальная диагональ, намного важнее, чем какой-то один человек чуть-чуть выскочил вперед, и так далее. А вот самое интересное, начинается уже непосредственно за неделю до парада. То есть, с каждого курсанта, участника парадного расчета, начинают сдувать пылинки. Запрещается футбол, запрещаются какие-то там спортивные игры.
С. БУНТМАН: Все травмоопасные, да?
А. ЕРМОЛИН: То есть, ты начинаешь себя чувствовать самым важным человеком в парадном расчете.
С. БУНТМАН: Ну, хорошо. Мы сейчас прервемся, и очень надеемся, что Евгений Селезенев к нам придет через 5 минут, когда мы продолжим заседание.
С. БУНТМАН: Ну что же, мы «Военный совет» продолжаем, сейчас уже здесь на станции, у нас в редакции Евгений Александрович Селезенев. А не надо мне говорить о дисциплине, дисциплина полная. Но есть… Вот прорвался.
А. ЕРМОЛИН: Прорвался, не смотря не на что.
С. БУНТМАН: Прорвался. Это же не извините меня, там все отступайте в сторону. Это же нормальный автомобиль едет. Что наоборот мне кажется, что это должно вызывать уважение у нас. И я напоминаю, что у нас в гостях, сейчас вот уже придет в студию Евгений Александрович Селезенев, военный комендант города Москвы, генерал-майор Селезенев. Задавайте вопросы свои и соображения, по поводу парада как раз. +7-985-970-45-45. Вот добрый день, прошу. Это состоит в том, что надо быть в полном… Кто смотрит в ситивизоре, видит Евгения Селезенева генерал-майора, в генерал-майорской форме. Мы начали говорить о параде, я кое-что подсмотрел, и прочитал. И сразу первое, что… У нас ведь одно время не было военных музыкантов молодых?
А. ЕРМОЛИН: Барабанщиков.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Нет, ну вы знаете, элемент парада, как прохождение роты барабанщиков, было всегда. Просто допустим, в те года у нас заменяли их курсанты музыкального училища.
С. БУНТМАН: Постарше которые.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Постарше, да. Военного музыкального училища, которые здесь в (неразборчиво) у нас. В этом году, решение министра обороны было принято, и сегодня… Ну, вернее не сегодня, а в этом году будут проходить именно барабанщики нашего музыкального суворовского училища.
С. БУНТМАН: Всегда были соображения, то, что ребят как-то и от учебы… И это физически очень тяжело было. Все-таки, передумали, да?
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Вы знаете, здесь не передумали. В общем-то, они такие же нагрузки получают непосредственно и находясь, обучаясь в училище. Единственное, конечно, здесь нагрузка заключалась в том, что приходилось рано вставать. А так, командующий парадом, когда проводил тренировки, он давал такие небольшие снисхождения, именно молодым нашим вот этим вот воспитанникам, которые были. Их раньше отпускали, их допустим, не привлекали на какие-то дополнительные прохождения. Поэтому, делали такую, не большую поблажку для того, чтобы они могли восстановить.
С. БУНТМАН: То есть, с учетом возраста, нагрузок и восстановления.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Конечно, обязательно.
С. БУНТМАН: То есть, здесь было скорректировано, по сравнению со всем.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Так точно, обязательно.
С. БУНТМАН: Потому, что конечно для тех, кто смотрит, и для тех, кто любит парады, конечно, прохождение роты барабанщиков – это то, начинало. Еще до вступления оркестра, это всегда такой момент.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Конечно, обязательно.
С. БУНТМАН: Ну вот, про подготовку парада, вот по собственному опыту, пока вы добирались до радиостанции, с боями, вот Анатолий Ермолин вспоминал о своей подготовке. Все-таки он 3 раза ходил и один раз был линейным тогда. Вот скажите, пожалуйста, ещё какая специфика? Вот форма одежды. Мне уже пришло пять вопросов, про форму одежды участников парада.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Ну, если в прошлом году форма одежды была у нас полевая, и мы в общем-то представляли именно новую полевую форму одежды, для всех военнослужащих наших вооруженных сил. Это был прошлый год. В этом году, решением министра обороны форма одежды – парадная. Причем, на одной из бригад, мотострелковых бригад. Это в Таманской бригаде, будет продемонстрирован новый элемент ношения формы одежды парадной – это с беретом. Поэтому, бригада пойдет в парадной форме одежды, но берет будет именно сухопутных войск. Потому, что в дальнейшем, в общем-то, наверное, этот атрибут формы одежды, он сохранится.
С. БУНТМАН: Именно берет, да?
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Да, именно берет.
С. БУНТМАН: И для парадной формы тоже?
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: И для парадной формы одежды, да.
С. БУНТМАН: Ну потому, что мы ведь давно поняли, что парадная форма… Даже и в общем-то парадно-выходная. Вот то, что идет не то, что повседневно на службе. А то, что как в городе, именно для выхода. Что она конечно не имеет отношение ни к военным действиям, ни к чему. Все дальше и дальше расходится. И поэтому, парадная форма какие-то традиционные элементы, наверное, на эстетический вкус должна сохранять. Те же самые фуражки…
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Ну вы знаете, ну наверное, я с вами немножко не соглашусь в этом вопросе. Потому, что вы возьмите любое государство. Любая иностранная армия имеет форму одежды парадную.
С. БУНТМАН: Да, это обязательно.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Это обязательно, потому, что для торжественных мероприятий, наверное военнослужащим…
С. БУНТМАН: Да. Я почему говорю, что она имеет мало отношения к повседневной жизни, и именно к военным действиям. Потому, что это раньше ходили во всем цвете, кто в красных мундирах, кто в синих, кто в белых, в бой ходили. А сейчас она именно для торжественных случаев. Когда мы смотрим на американского морпеха, он же не так участвует во всяких военных действиях.
А. ЕРМОЛИН: Правильно.
С. БУНТМАН: Вот эта белая фуражка, этот черный архаичный такой вот китель знаменитый. Вот очень бы хотелось, чтобы ладный, и настоящий, и очень красивый, и при хорошей физической подготовке и выправке военнослужащего, чтобы это вот за версту виделось, что это красиво, хорошо.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Ну, так это сейчас сохраняется, да.
А. ЕРМОЛИН: О своей боли. А в чем пограничники идут?
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Ну, у нас всегда стоит вопрос, в чем же они пойдут, пограничники. И конечно, зеленый цвет фуражек, который является символом наверное, пограничных войск – здесь сохраняется.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Поэтому, идут они в своих зеленых фуражках.
С. БУНТМАН: Это правильно, это очень правильно, мне кажется.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Они идут в зеленых фуражках, внутренние войска идут в своих краповых беретах, которые у них есть.
С. БУНТМАН: У них изначально, у внутренних войск, вот уже давно повелось, краповые береты.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Да. Военно-воздушные воска у нас идут соответственно в голубых беретах, которые есть. Поэтому… Морская пехота…
С. БУНТМАН: Или воздушно-десантные?
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Прошу прощения, воздушно-десантные войска, конечно.
С. БУНТМАН: А военно-воздушные силы идут в фуражках, да?
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Да, в фуражках. Потому, что военно-воздушные силу будут представлять военное училище. Поэтому, они идут в фуражках.
А. ЕРМОЛИН: А вот дух конкуренции во время подготовок, при прохождении? Вот сейчас как-то чувствуется?
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Конечно.
А. ЕРМОЛИН: Мы вот стояли все время коробками с одной стороны десантники, с другой амздон, как мы говорили, да? Внутренние войска. И все время была… У каждого свой шаг, не смотря на то, что он един, но тем не менее, есть своя специфика у десантников, у пограничников. Это как-то чувствуется на тренировках? Подбивают ли до сих пор, например, вот эти… Чтобы дребезжали подковки десантники. Там только им, по-моему разрешалось в свое время это делать.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Ну тут я с вами не соглашусь, потому, что подковки и соответственно, пластины на подошвы подбивали все.
А. ЕРМОЛИН: Нет, ну это пластины на подошву. А вот ни как-то так делали, что у них какое-то особое ещё дребезжание такое было.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Это делали мотострелки. Поверьте мне, потому, что я прошел достаточно парадов. Поэтому, мы всегда…
С. БУНТМАН: А сколько вы прошли парадов? Вот здесь слушатели спрашивают.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Ну если учесть, что учась в киевском высшем командном училище, а я учился давно очень, и у нас были 2 парада в год. То по сути дела, начиная со второго курса, соответствовало вот 6 парадов минимум, которые я прошел по Крещатику. Затем я 3 года учился в Общевойсковой академии Фрунзе, тогда она называлась. То же самое, я прошел все парады, которые прошел именно с Общевойсковой академии.
С. БУНТМАН: А вот теперь скажите, пожалуйста, вот всегда такая и физическая, и организационная вещь – это переход на брусчатку.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Во-первых, мало того, что это брусчатка, это не бетонная плита, это не асфальт. А во-вторых, дело в том, что эта брусчатка она не уложена вот так вот ровно, чтобы хотелось вот идти.
С. БУНТМАН: Нет, это не брусчатый ковер, это нет.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Да, вы правильно говорите.
С. БУНТМАН: Там свой есть и рельеф, и вот как здесь держать ту самую… Чтобы не было… Я как-то замечал, было одно время. Ну, уж если устраиваем парад, то надо устраивать по-человечески. Были какие-то штуки, такие вот волнообразные. Вот как здесь это держать? И причем, это физически совершенно другое ощущение, ведь когда по неровной брусчатке.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Вот спасибо, что вы нам понимаете, в этом плане. Потому, что если мы посмотрим допустим, высказывания москвичей, когда они говорят о том, что: «Зачем перекрываем Москву, и зачем парадные расчеты начинают тренироваться». А я вот опять же, именно докладываю, потому, что брусчатка – это не асфальт, и не бетон. И то, что солдаты и курсанты получают практику именно в строевом шаге в Алабино, или допустим, на Ходынском поле, это совершенно другое на Красной площади. Поэтому, вот эти 2-3 тренировки ночных, и одна генеральная, которая будет у нас завтра днем, они как раз и дают возможность военнослужащим почувствовать вот именно эту брусчатку, почувствовать строй, и постараться выдержать это равнение, которое в общем-то, выдержать очень тяжело. Потому, что 20 человек стоит в одной шеренге, и конечно же, это очень сложно. Ну и продолжая о том, что вот вы говорили по шагу. Конечно, каждый парадный расчет имеет свой шаг. Пограничники, у них есть специфика, они немножко наклоняются вперед. Допустим МЧС, у них свой шаг. Вроде бы он кажется вроде как походный, но в то же время, они делают это широко, и придерживают это равнение, выдерживая в ходе движения. Получается очень красиво. Московское высшее командное училище имеет свой шаг, который в общем-то, отличается от всех остальных.
С. БУНТМАН: И всегда был у них…
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Всегда. Потому, что Кремлевские курсанты, они всегда выдерживали именно свой… Вот эта традиция шага – она остается и поныне, в каждом виде и роде войск. Поэтому в общем-то, когда вы говорите о том, существует ли какое-то соревнование, конечно существует. Особенно после того, как командующий делает разбор, и делает кому-то замечание. А кого-то хвалит. И вот в этот момент, именно как раз и просыпается гордость за свое подразделение, гордость за свой строй, и постараться, конечно же, в следующем прохождении показать себя с лучшей стороны.
С. БУНТМАН: Кто будет командовать парадом? Вопрос задает нам слушатель.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Командовать парадом будет заместитель начальника генерального штаба, начальник московского территориального гарнизона генерал-полковник Герасимов. Он командовал и в прошлом году, и позапрошлом году. И в этом году он тоже будет командовать парадом.
А. ЕРМОЛИН: Даже не смотря на переназначение, да?
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Ну, вы знаете, его переназначили только сейчас. Поэтому конечно, решение министра обороны изменяться в этом плане не будет.
С. БУНТМАН: А принимать будет министр обороны?
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Принимать будет министр обороны.
С. БУНТМАН: Потому, что обещают 8 числа назначение – переназначение. Все правительство будет сформировано. Вот во всех случаях, будет Анатолий Эдуардович, да? Принимать.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Так точно, конечно.
С. БУНТМАН: Значит, это уже точная информация.
А. ЕРМОЛИН: А сколько сейчас по времени занимает подготовка к параду?
А. ЕРМОЛИН: Но это намного усложняет. Потомку, что за год подготовить отличного строевика, очень-очень тяжело.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Даже не за год. В декабре месяце солдат призвался.
С. БУНТМАН: Ну это получается, что это пол срока службы все-таки, да? Примерно. Подготовка к параду.
А. ЕРМОЛИН: Ты знаешь, я в свое время создателей краповых беретов, которые мы уже упомянули. У Сергея Васюка спрашивал, как ему удается так быстро посадить на продольный шпагат молодых бойцов. Он говорит: «Это очень просто, но очень больно». С парадом то же самое.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Ну да это да, есть.
С. БУНТМАН: Таня спрашивает: «Скажите, пожалуйста, примет ли участие авиация»? Да, примет. Но есть ли какие-то особенности в этом году?
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Ну, вы знаете, элемент именно пролета группы авиации, он остается. Будет пролетать вертолетов, как и было в прошлом году. То есть, это то, что определено.
С. БУНТМАН: Скажите, а в технике будут какие-нибудь новшества, или какие-нибудь изменения в проходе техники?
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Ну вы знаете, у нас всегда парад любого года, отличается именно качественной и количественной составляющей. Поэтому, и в этом году, немножко изменилась количественная составляющая, именно по прохождению техники. Если в том году у нас было 111единиц техники, то в этом году у нас получается 103 единицы. Тут на последний раз, министр обороны кроме того еще добавил прохождение так называемых, бронированных машин «Рысь». Ну, вы все это увидите. Москва наверное уже видела, когда в ночное время передвигаются колонны…
С. БУНТМАН: Нет, хотят увидеть. Потому, что парад-подготовка длинная, а сам парад – он скоротечен. И те, кто внимательно хотят посмотреть на парад, они хотят увидеть, когда обратить внимание на что. Вот сейчас вы сказали про разницу в шаге. Я думаю, что те, кто этого не знал, те обратят внимание. Обратят внимание, и чтобы посмотреть с толком, и смыслом. Ведь всего час.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Всего час, да. 55 минут получается.
С. БУНТМАН: А скажите, последняя репетиция завтра, генеральная. Да?
С. БУНТМАН: В 10 часов она начинается. Значит, чтобы просто знать, и скоординировать свои собственные действия. То вот пути подъезда, вот я тут предполагал в начале передачи. Пути подъезда к Красной площади, как идет колонны, они будут перекрыты задолго до 10 часов? Или за сколько?
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Ну, вы должны понимать о том, что техника должна выйти, и встать на свои места, которые определены. Поэтому, с Ходынского поля, это у нас Ленинградский проспект, техника начинает выдвигаться в 6 часов 45 минут. Это (неразборчиво) группа, которая выдвигается первой. Затем, вся остальная техника, она начнет выдвигаться в 7 часов утра. Для того, чтобы они могли выти в исходное положение, занять свои места. Еще раз проверить, посмотреть, в каком состоянии находится вооружение, в каком состоянии находится вообще сама машина, или объект, как мы её называем, в которой он будет передвигаться. Вот поэтому время так и смотрите, 7 часов. Движение начинается, как я уже сказал, с Ходынского поля, Ленинградский проспект, Тверская, Манежная площадь. И нужно понимать, что техника пойдет после Васильевского спуска когда спустится у нас, она пойдет значит, непосредственно там на мост, а часть техники пойдет по набережной. И выйдет она на Садовое кольцо.
С. БУНТМАН: Обычно возвращается через Новый Арбат, вот здесь у нас, да?
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Да. Они вышли на Новый Арбат, потом вышли на Садовое кольцо.
С. БУНТМАН: Потом поворачивают на Новинский бульвар.
С. БУНТМАН: Ну, значит, все правильно сказал. И вот этого всегда поворота нет на Новинский бульвар.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Поэтому, это конечно будут перекрывать.
С. БУНТМАН: Даже и после окончания прохода, окончания репетиции… И когда уже, насколько ночью, по ночным наблюдениям, собственным. Когда уже пройдут, еще некоторое время нет поворота. Так что, друзья мои автомобилисты, рассчитывайте свое время, и маршруты, пожалуйста.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Ну вы знаете, наверное даже не из-за того, что пойдет техника. В Москве всегда нудно рассчитывать время, как ты поедешь. Поэтому, вот сейчас Москва уже стоит. И техника наша никуда не движется, что самое интересное.
С. БУНТМАН: Ну сегодня-то понятно, сегодня дополнительный рабочий день, просто компенсирующий праздники.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Я понимаю, когда в Москву въезжают. Я не понимаю, когда из Москвы выезжают, начиная с 10 часов. И она уже полностью забита. Поэтому, здесь выходной наверное день уже у кого-то начинается.
С. БУНТМАН: Ну, это он еще вчера начался, позавчера начался. Это да, это очень…
С. БУНТМАН: Один из последних призывов ведь.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Да, в 43-м году его забрали в училище, в 44-м он вышел лейтенантом, и успел соответственно повоевать в Европе, и потом на Дальнем Востоке.
С. БУНТМАН: Это какой, 24 или 25 год?
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: 25-й год.
С. БУНТМАН: Из последних.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Да. А есть ещё, которые раньше. Вы понимаете, я считаю, что отдавая дань уважения именно этим людям, которые воевали, именно говоря о том, что все-таки, мы помним, что они сделали для нашей родины. Наверное, прохождение техники, я считаю, оно должно быть. Потому, что когда стоит этот… Вот у меня отец, он мне позвонил. Показывали… Он живет в Киеве, показывали трансляцию тренировки, какую-то часть, там я не знаю, по их каналу. Я говорю: «Ну, как»? Он говорит: «Ты знаешь, техника меня…». Вот именно немножко так его, как сказать? Ха могущество родины, вот именно в данном случае он может говорить Советского Союза да? О том, что техника в России такая есть, у него, берет гордость. Поэтому вы знаете, я считаю, что все-таки на данный момент, наверное, ставить вопрос о том, что техники не должно быть на параде, из-за того, что на данный момент тяжеловато кому-то выехать на дачу, я думаю, это не правомочно. Я считаю так. Может быть, я ошибаюсь, конечно.
С. БУНТМАН: Понятно. Ну, вот самое главное… Вот сейчас самое главное мы сказали, что будет во время парада Ну, музыка будет у нас под управлением (неразборчиво).
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Конечно. Валерия Михайловича, да.
С. БУНТМАН: И как-то меняется музыкальный состав? У нас было две беседы.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Ну вы знаете, он меняется.
С. БУНТМАН: Иногда меняется. Но главное, чтобы соответствовало.
С. БУНТМАН: Так, как у нас уже нет давным-давно прикрепленных маршей к каждому полку, как когда-то было. То сейчас дожжен соответствовать род войск…
С. БУНТМАН: Недавний, да? Уже из новых.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Ну, как? Он не недавний, он уже лет 10 наверное в комендатуре.
С. БУНТМАН: Ну, я имею в виду недавний, по сравнению…
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Да, конечно.
С. БУНТМАН: По сравнению с маршем Преображенского полка. То есть, все равно создается своя музыка.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Создается, конечно.
С. БУНТМАН: Музыка и создается, и пишется, и вспоминается. Вот проход оркестра сводного, это отдельное удовольствие всегда. Они отдельно тренируются ещё, сами по себе? Ещё бог знает, сколько времени.
Е. СЕЛЕЗЕНЕВ: Ну, вот представьте себе, допустим, как таким количество людей, заставит, чтобы они играли под его… Ну, как сказать? Взмах руки? Поэтому, на Ходынском поле Валерий Михайлович собирает этот оркестр, 1100 человек, и там с ними тренируется. Конечно же, без этого не может быть не любого другого парада, если нет музыки у нас. Маршевой музыки.
С. БУНТМАН: Ну, да. Вот эта слаженность сводного оркестра, это всегда большая загадка.
С. БУНТМАН: Это большая загадка, и это завершает у нас парад всегда. Ну что ж, друзья мои, спасибо большое. Мне кажется, что даже и за сокращенное время мы сумели рассказать все важное и об организации, и о содержании парада. С наступающим праздником вас, Евгений Александрович. Евгений Селезенев, военный комендант города Москвы, генерал-майор. Спасибо вам большое.