рассказы о любви и жизни ильина
Рядовых Русакова и Пахомова хватились к обеду. Их послали набрать воды в ручье, и они исчезли, как сквозь землю провалились. Ручей был вниз по тропке, метров двести пятьдесят, не больше, и на все про все у них должно было уйти минут тридцать-сорок, не больше. Но ни через тридцать минут, ни через сорок они не вернулись. И через час не вернулись. И много позже.
— За каким… вы их туда послали?! — ругался матом лейтенант, выстроив личный состав под прикрытием стены, защищающей вкруговую блокпост.
Личный состав, прижимаясь спинами к бетонным блокам, тупо рассматривал серые от пыли носки сапог.
— За каким… я вас спрашиваю.
Об исчезновении рядовых давно нужно было доложить вышестоящему начальству, но лейтенант все еще надеялся, что все как-нибудь само собой утрясется.
— Так вода же кончилась, товарищ лейтенант, а водовозка только завтра будет. Вот они и…
— А почему послали двоих? Почему не обеспечили прикрытие? Почему сами не пошли…
Старослужащие пустыми, ничего не выражающими глазами пялились на лейтенанта. И чего он тут разорался, как будто не понимает… Все он понимает… Нашел, блин, молодых! Еще им за три месяца до дембеля за водой бегать, когда «черпаки» есть!
— Может, они еще того, придут. Может, они за яблоками решили смотаться и заблудились. Тут недалеко сад заброшенный…
— Что? За какими яблоками? С флягами. Я разберусь. Я вас под трибунал! Всех.
Рядовые Русаков и Пахомов воды набрать не успели, они лишь успели спуститься к ручью и по камням оттащить флягу на середину течения, когда из ближайших кустов высунулись автоматные стволы.
Отпущенная фляга, переваливаясь с боку на бок, стукаясь о камни, покатилась вниз по ручью. Сопротивляться было бесполезно, так как свои автоматы рядовые по глупости оставили на берегу.
— Иди сюда… — поманили пальцем. Их поставили на колени, обшарили карманы и повели куда-то, подгоняя прикладами.
Шли очень долго, или показалось, что долго.
Рядовые Русаков и Пахомов стояли возле выложенной из камня стены какого-то сарая и испуганно смотрели на обступивших их чеченцев.
Русаков и Пахомов молчали, втягивая головы в плечи и слегка подрагивая, словно от холода, хотя был разгар дня, не было тени, и было очень жарко.
— Говори, чего молчишь! — ткнул молодой чеченец пальцем в лицо Русакова. — Говори! Не то сейчас.
Сдернул с плеча автомат, с коротким лязгом передернул затвор. Русаков с ужасом смотрел на автомат и на чеченца. Губы его тряслись, из глаз сами собой ползли, оставляя на грязных щеках светлые, извилистые полоски, слезы.
— Рядовой Русаков… — испуганно прокричал Русаков.
Чеченец уронил дуло автомата вниз, под ноги пленнику, и нажал на спусковой крючок. Пуля ударила в грунт в нескольких сантиметрах от носков сапог, по голенищам хлестнули брызги земли и мелкие камешки.
Русаков подпрыгнул от неожиданности, отшатнулся, но сразу же уперся лопатками в каменную стену. Отступать было некуда.
Чеченец сделал шаг вперед, ткнул еще дымящееся, теплое дуло в щеку Русакову. Надавил. Еще сильнее. Русаков запрокинул голову, больно, до крови ударившись затылком о каменный выступ.
Там, за воронено поблескивающим дулом, за кожухом затвора, за планкой прицела он видел чужие, черные, злые и одновременно насмешливые глаза. Видел, как напряженно подрагивает высунувшийся из скобы спускового крючка указательный палец.
Глядя вдоль дула в испуганно расширившиеся глаза пленника, чеченец, чуть повернув голову, что-то сказал на своем языке.
За его спиной одобрительно заговорили, засмеялись. И он тоже в ответ засмеялся.
Дуло автомата оторвалось, отодвинулось от щеки, от лица и остановилось против глаз.
— Молись своему богу, — сказал чеченец. — Сейчас я тебя убью.
Русаков в последнем, смертном ужасе сжался, замер, стиснул до боли веки, словно мог этим защититься от пущенной в упор пули…
Чеченец надавил на спусковой крючок. Сухо и коротко лязгнул затвор.
И все. Выстрела не последовало. В рожке больше не было патронов.
Довольный собой чеченец отошел на шаг, презрительно взглянул на рядового Русакова, по штанам которого, между ног, расползалось темное, парящее пятно.
Все русские не были мужчинами, они не умели воевать и не умели умирать…
Ночью чеченцы окружили блокпост. На шоссе, не доезжая трех километров, установили фугасы, чтобы встретить возможное подкрепление, на ближние высотки посадили снайперов.
Командир боевиков вышел на армейскую волну.
Бледный как полотно лейтенант слушал чужой голос, с силой прижимая к уху наушник, и думал не о тактике скорого боя, а думал черт знает о чем. О том, что нет, не пронесло, не повезло, хотя всегда везло и до конца командировки осталось всего ничего… Что зря пошел в училище, а не, как советовали, в политех. Что теперь, наверное, придется воевать и, вполне вероятно, умереть. А дома осталась беременная жена, с которой после выпуска он не прожил и полугода, и теперь его убьют, и он не узнает, кто у него родился. А она останется жить и, наверное, быстро найдет себе нового мужа, потому что очень красивая…
— Ну так что, командир, договоримся? Потому что все равно договоримся, но будет много крови. Нам не нужна твоя кровь…
Лейтенант отбросил наушники.
— Ага… То есть, так точно…
Сахитов выжидающе смотрел на лейтенанта. И все смотрели. Теперь от него, от их старлея, зависело, что будет со всеми ними дальше. Теперь он перестал быть занудой-взводным, которого старики-солдаты делили на восемнадцать, теперь он был офицером. Отцом-командиром. Почти богом. Потому что единственным, знающим, что делать в такой ситуации. Ну ведь учили же его чему-то в его училищах…
— Значит, поступим так…
— А мне что делать, товарищ лейтенант?
— А ты вызывай, вызывай Сотого. Беспрерывно вызывай. Все время вызывай…
Взять блокпост с ходу не удалось. Выставленные по флангам пулеметы резали местность длинными очередями, отзываясь на каждое подозрительное шевеление. Патронов у федералов было много. Единственное, чего было много. Даже больше, чем надежды.
Ильина Настя
Мой новый босс та ещё заноза. Он отчего-то с первого взгляда возненавидел меня и стал всячески показывать это. Вот только работу мне терять нельзя, поэтому я решила принять правила его игры. Но каково.
Ожидала ли я, что всего один корпоратив резко изменит мою жизнь? Нет и ещё раз нет. Вот только я ни о чём не жалею.
Теперь я беременна и счастлива, ведь скоро стану матерью. Вот только Злой.
После смерти жениха узнала, что беременна от него. Подарок судьбы или испытание? Борьба за ребёнка и выживание в непростых условиях… Борьба с внутренней болью и давлением окружающих… И желанные роды.А.
Он появился из ниоткуда для того, чтобы разрушить мою жизнь… Брат отчима, решивший, что перед ним должны упасть на колени и молить о защите. Он угрожает, что отнимет у меня сестру, если я не приму.
Ильина Настя, Янг Ника
В тексте есть: властный герой, от ненависти до любви, ребенок — Эта девочка — моя дочь! — в глазах закипают слезы, но я должна говорить с ним уверенно и твердо. — Тест ДНК показал, что я — ее.
Я не спала ночами, чтобы отучиться и получить престижную профессию, а в итоге вынуждена пойти работать нянечкой. Не просто так… Нет… У меня есть одна маленькая тайна в виде ребёнка с большими карими.
Я проклятая попаданка. Что точно произошло, и почему я стала такой, не помню. Я обречена скитаться по разным мирам в поисках настоящей любви.
Привет тебе, новое тело! Кто я? Ведьма! И что у.
Вспышка света… Больничная палата… И я, потерявшая последние пять лет своей жизни из памяти. Мне говорят, что повезло сохранить ребёнка, а я не уверена, что хочу его… Муж пытается доказать, что мы.
Ильина Настя, Стратулат Виолетта
У каждого свой рецепт счастья… Я планировала получить высшее образование, устроиться на достойную работу и успешно выйти замуж — всё, как у всех, — но стоило открыть дверь незнакомке с ребёнком, как.
Ильина Настя, Илия Телес
Он приехал из столицы, чтобы забрать своего сына. Властный, уверенный в себе, богатый. Если бы я знала раньше, что он посмеет заявиться, то обязательно сбежала, чтобы защитить малыша. Теперь у меня.
Стать невестой для Бессмертного, что может быть проще? Вот только если кому-то сказать об этом, они непременно покрутят пальцем у виска. Жизнь Кати была обычной, пока в неё не вторглась магия. И.
Я не верю в любовь. Есть либо кратковременная страсть, либо привычка. Первое устраивает меня больше. Моя жизнь — игра. Моя опора — деньги. Я волк-одиночка… Ровно до того момента, пока маленькая.
Ради спасения родного человека, мне пришлось подписать контракт. на свое тело. Продать себя и молча выполнять строгие условия. Думаете всё? Нет. Тирану этого недостаточно. Он хочет большего. Хочет.
Максим подарил мне крылья и лишил их… Между нами больше не может быть ничего общего, но ребёнок, которого у меня забрали, не перестаёт приходить ко мне во снах. И я готова пойти на всё, чтобы хотя бы.
Мне с детства было известно, что я полукровка, но вот чья капля крови смешалась с ангельской никто не знал. И всё шло гладко до того момента, пока в мою жизнь не ворвался дерзкий незнакомец с.
Аня растеряна, но в ее жизни появляется грозный коллектор Мамонт. Властный мужчина, пугающий одним только присутствием. У него сильная энергетика, и Аня боится его, но она не может отказаться от.
Ильина Настя, Янг Ника
Аннотация к книге «Moй сводный грех» Прежнее название: СВО(БО)ДНАЯ ЛЮБОВЬ Она: Влюбиться в родного брата? Невозможно! Я тоже так думала, пока не появился он. Я ненавижу всё, что с ним связано, и.
Заполняя анкету в агентстве «Невеста по найму», я не думала, что встречу человека, который поможет перечеркнуть прошлое и начать жизнь с чистого листа. Точно так же я не думала, что это прошлое.
Прошел год. Ровно год с того момента, как я отправил Ксюше последний букет. Мне кажется, что внутри сломался какой-то механизм в тот самый момент, когда уступил любимую девушку брату. Она вышла.
Отзывы читателей
Очень интересные сюжеты, читаю с удовольствием, спасибо!
Вступление. Искусство чтения
Каждый писатель мечтает порою о своем читателе — каков он и как ему надо читать, чтобы верно и полно понять написанное… Ибо настоящий читатель обещает ему желанное счастье духовной «встречи»…
В некотором смысле все мы «читатели»: глаза бегают по буквам, буквы слагаются в слова, за словами кроется определенное значение и связь, благодаря чему слова становятся фразами, и ты уже представляешь себе что-то повседневное, затасканное, мимолетное, достаточное для употребления, не всегда с ходу понятное и так же охотно исчезающее в бездне прошедшего. Бедные «читатели»! Бедное «чтение»! Механизм без духа. Поток пустословия. Культура верхоглядства.
Нет, то, что действительно можно назвать «чтением», — нечто совсем иное.
Прежде всего уже написано то, что предстоит читать: кто-то жил, думал, чувствовал, возможно, страдал; он хотел нам поведать о чем-то таком, что казалось ему важным, — стало быть, что-то значительное о важном; он искал слово и выражение, боролся за истинность и точность, старался найти красоту и ритм. И вот он отдает нам свое произведение: газетную статью, стихотворение, драму, роман, исследование.
Перед нами — богатство чувств, постижений, идей, образов, волевых разрядов, призывов, упорядочений, целый кладезь духовности — явное и одновременно скрытое, данность, одновременно исполненная тайнописью. Пусть тот, кто сможет, освободит это собрание черных мертвых крючочков, расшифрует и оживит его, чтобы затем посмотреть на него. Думают, что это так легко; полагают, это могут вес… В действительности же на это способны лишь немногие. Почему?
Потому что надо отдать книге все свое внимание, все душевные способности и верную духовную установку. Пробегая глазами по строчкам, ничего не добьешься; настоящее чтение требует сосредоточенного внимания. Также мало добьешься, читая лишь холодным рассудком и пустым воображением. Надо всем сердцем понять пылкую страсть, надо внять всем вздохам в нежном лирическом стихотворении, а великая идея может потребовать всего человека. Это означает, что читатель должен верно воспроизвести душевный и духовный акт писателя, следовать ему, зажить им. Только тогда произойдет истинная встреча автора с читателем. Ибо истинное чтение — это своего рода художественное ясновидение, которое призвано и способно точно и полно воспроизвести духовные видения другого человека, жить в них, наслаждаться ими и духовно обогащаться ими. Это есть победа над разлукой, далью и эпохой. Это есть сила духа — оживлять буквы, открывать в себе внутренние пространства, созерцать нематериальное, отождествляться с незнакомыми или даже умершими людьми и вместе с авторами, художественно или мыслительно пережить сущность вселенной.
Читать означает искать и находить — читатель старается отыскать зарытый клад во всей его полноте, присвоить его себе. Это есть творческий процесс; это есть борьба за встречу; это есть свободное единение с тем, кто зарыл клад; это есть победоносный полет в кажущееся невозможное.
Надо заботиться об искусстве чтения и укреплять его. Чтение должно быть глубоким, оно должно стать творческим и созерцательным. Только тогда каждый из нас сможет точно познать, что достойно чтения, а что нет; что может созидать дух и характер в читателе, а что несет в себе только разложение.
По чтению можно узнавать человека. Ибо каждый из нас есть то, «что» он читает; и каждый человек есть то, «как» он читает; и все мы становимся тем, что мы вычитываем из прочитанного, — как бы букетом собранных нами в чтении цветов…
И с этим напутствием я кладу мою книжечку в руки читателя.
I. Тяготы жизни
1. Скука (Из письма)
Там, где все кажется безутешным, утешение уже стоит у порога. Прислушайся, оно стучится в дверь… Открой ему без промедления, ибо оно несет тебе самое лучшее — самое себя.
Что может быть безутешнее скуки? Кто знает, откуда она берется? Но вот она уже здесь. Жизнь становится внезапно такой бедной, такой бесцветной, такой сухой и такой чужой. Ничто не привлекает, ничто не радует, ничто не приветствует меня ни тут, ни там. Всюду только увядшая трава, серые камни, мертвая пустыня жизни. Время становится пустым и тянется медленно. Все сущее оставляет меня равнодушным; а то, что должно занять его место — неопределенно: я этого не знаю… Напрасно я брожу в потемках: все «не то»-. Но ведь я остался тем же самым; значит, это мир, это он сделался скучным. Мир банален и низок; слишком банален и слишком низок для меня; он ничего не может мне предложить. И моя скука только подтверждает мое «духовное превосходство»…
О, жалкое утешение! Едва ты почувствовал радость от собственного превосходства, как скука тут же исчезает, между тем она утверждается навсегда, уплотняясь, делается жизненной установкой и мрачно светится из твоих глаз высокомерием и жестокой душевной депрессией. Нет, истинное утешение приходит из глубин твоего собственного духа!
Источник скуки — не в мире, а в тебе. На какое-то время ты устал от жизни; оставь, не принуждай себя, любовь проснется сама по себе… Может быть, ты слишком сильно любил? Или твоя любовь не находила ответа? Или ты сам помешал своей любви? Или у тебя не хватило воли для любви. Короче, твоя любовь ушла; она повернулась к миру спиной и больше не дарит себя. Молчат желания; сердце не хочет больше петь — ни Богу, ни идолу, и кажется, мир потерял свою прелесть.
Душа без желаний всматривается в мир, глядит на него без любви и именно поэтому находит его жалким и скучным.
Но мир совсем не таков: природа, как всегда, полна чудесных тайн; человек, как всегда, полон страсти и стремлений, запутан, божествен и инфернален [1] одновременно, в целом — несравненное зрелище! Мир остался таким же, что и был. Бездеятельно только твое желание; и ты называешь это бездействие «скукой». Но в действительности скука лишь только взгляд вокруг в поисках утешения, исцеления, нового желания, новых ценностей. И прежде всего — новой любви к ближнему, к твоему народу, к Богу.
Жизнь в поисках любви: Четыре брака и поздний ребёнок Андрея Ильина
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Творческая натура
Родители Андрея Ильина не имели никакого отношения к искусству. Его отец был простым водителем, мама служила завхозом в ПТУ. А маленький Андрей больше всего на свете любил сидеть в отцовской машине, вдыхая аромат дороги и пропитавший всю кабину запах крепкого отцовского табака.
Он рос самым обычным ребёнком, бегал с мальчишками по улицам, получал синяки и ссадины, посещал множество совершенно разных секций: лёгкая атлетика, плавание, гимнастика, дзюдо и, конечно, драматический кружок. Уже в школьные годы у Андрея Ильина появилось увлечение театром, и с каждым годом желание стать актёром в нём только крепло. После окончания восьмилетки Андрей поступил в горьковское театральное училище. Группа, где учился актёр, была сборной, в неё попали студенты, пришедшие после восьми и десяти классов, и даже те, кто уже отслужил в армии.
Педагоги, у которых учился Андрей Ильин, помнят, насколько светлым и талантливым был их ученик уже в то время. Они утверждают, будто девушки на него почти не обращали внимания, всех мальчишек в группе затмевали два рослых, фактурных красавца. Ильин же по сравнению с ними был маленьким, но при этом очень непосредственным и открытым.
Сам же актёр вспоминал, что влюблялся он едва ли не с первого класса, правда, девчонки часто не отвечали ему взаимностью. Но свою девочку, которая нравилась ему в студенческие годы, сам он старался удивлять и радовать. И однажды с помощью друзей он наломал целый грузовик сирени, и привёз всё это богатство симпатичной однокурснице.
Когда уходит любовь
Серьёзные чувства настигли актёра в Риге, куда он попал по распределению после окончания училища. Его первой женой стала Любовь Ворошилова, с которой Ильин познакомился в Рижском русском театре имени Михаила Чехова. Через много лет Людмила Ворошилова станет доцентом кафедры актёрского мастерства в Щукинском училище, будет преподавать в РАТИ и в институте искусств, а на момент знакомства с Андреем Ильиным она была просто актрисой.
Людмила Сергеевна была старше своего избранника на семь лет, но молодого человека это совершенно не смущало. Ильина она покорила не только своей красотой, но ещё необыкновенной образованностью, яркой индивидуальностью и глубоким погружением в профессию. Супругов объединяли не только профессия и чувства, но ещё искренняя заинтересованность друг другом. Они были настоящими друзьями, у них всегда было много общих тем.
В период перестройки, когда в Латвии стало неспокойно, актёры решили вернуться в Москву. Андрею Ильину пообещали место в театре, да и Людмила была уверена, что без работы не останется. Супруги сумели обменять свою квартиру в Риге на Москву, но вот с работой у Андрея Ильина не складывалось. Приглашение в театр он смог получить лишь спустя год после переезда.
Возможно, тягостное решение возникающих проблем, неустроенность и стресс сыграли свою роль в том, что Людмила Ворошилова и Андрей Ильин вскоре охладели друг к другу, а в 1992 году приняли решение о разводе. Но даже после расставания они сохранили тёплые отношения.
Чужие люди
Уже после расставания с Людмилой Ворошиловой Андрей Ильин сблизился с очаровательной Александрой Табаковой, дочерью Олега Павловича. В тот момент ему казалось, что он встретил свою судьбу. Однако совместная жизнь с Сашей оказалась совсем не такой, какой представлял себе актёр.
Девушка, по его признанию, была заносчива и высокомерна, считала Андрея гораздо ниже себя по происхождению, и не упускала случая указать Ильину на его провинциальность и неумение обеспечить достойный её уровень жизни.
Тем не менее, Андрей Ильин целых восемь лет пытался построить нормальную семью. Он стоически терпел упрёки, не отказывался от любой работы, но уходить из профессии, как того хотела Александра, отказался наотрез. В театре была вся его жизнь, а в роли предпринимателя он не мог себя даже представить. В результате отношения между гражданскими супругами окончательно испортились, и они расстались.
Ещё одна попытка
Спустя несколько лет после расставания с Александрой, Андрей Ильин женился. Однако и его брак с Ольгой, тренером по плаванию, просуществовав несколько лет, распался. Трудно сказать, что послужило причиной расставания, ведь до самого развода в 2005 году актёр всегда с теплотой и нежностью отзывался о своей жене.
Сам Андрей Епифанович предпочитает не комментировать свой развод со второй женой, однако многие знакомые и приятели актёра уверены: в семейной жизни успешного артиста далеко не всё было гладко.
Почти служебный роман
Инга Руткевич появилась в жизни Андрея Ильина неожиданно. Она работала редактором на телевидении и приехала вместе со съёмочной группой на дачу к актёру во время подготовки передачи о его творчестве. Инга и Андрей прониклись симпатией друг к другу с первых же минут знакомства. Актёр нашёл девушку очень привлекательной и лёгкой в общении. Симпатичная редактор сразу попала под обаяние Ильина, поэтому не стала отказывать ему в просьбе оставить свой номер телефона.
Их общение складывалось очень легко, им обоим казалось, что они знакомы уже много лет. Вскоре они стали встречаться, а в 2010 году решили жить вместе. В 2013 Андрей Ильин, которому к тому моменту уже исполнилось 53 года, впервые стал папой. Наверное, это был самый лучший подарок, полученный актёром в жизни.
Это было настоящее чудо: держать на руках своего сына, учиться вместе с ним по-новому смотреть на мир. Правда, актёр признаётся, что он слишком балует сына и, когда надо пожурить Тихона за что-то, Андрей Епифанович не может проявлять твёрдость характера, поэтому роль строгого родителя приходится играть Инге. Становиться папой в таком возрасте непросто, однако все сложности отцовства компенсирует общение с ребёнком, возможность видеть свои черты характера в сыне.
Андрей Ильин долго искал свою любовь и, кажется, только теперь он может себя назвать себя по-настоящему счастливым человеком.
Дебют Александры Табаковой, с которой Андрея Ильина связывали 8 лет совместной жизни, был ярким и многообещающим. Зрители запомнили актрису по роли подруги главной героини в фильме «Маленькая Вера». Однако хороший старт фактически не имел продолжения. Актриса снялась всего в нескольких фильмах, да и на театральной сцене особого успеха не добилась. Внезапное известие об уходе знаменитого отца из семьи словно подкосило Александру. Кажется, она попросту потерялась где-то на поворотах своей не слишком складной жизни.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми: