Покаяние это что в христианстве
Покаяние
Покая́ние (от греч. μετάνοια (метанойя) — перемена сознания, переосмысление, прозрение; в сербск. преумљење) —
1) глубокое раскаяние, сокрушение о грехах, характеризуемое печалью и скорбью, вызванной уязвлением совести, но главное, живым ощущением разлучения с Богом; сопровождаемое твердым желанием очищения, преображения жизни; упованием и надеждой на Господа. В широком смысле под покаянием подразумевается фундаментальная перемена в жизни: от произвольно-греховной, самолюбивой и самодостаточной – к жизни по заповедям Божиим, в любви и стремлении к Богу.
2) Таинство Церкви, в котором, по искреннем исповедании грехов перед лицом священника, грешник по милосердию Божию силой Божественной благодати освобождается от греховной нечистоты.
Покаяние – изменение внутренней и внешней жизни человека, заключающееся в решительном отвержении греха и стремлении проводить жизнь в согласии со всесвятой волей Бога.
Покаяние начинается с изменения человеческого ума, отвращающегося от греха и желающего соединиться с Богом. Покаяние всегда есть умоперемена, то есть перемена одного направления ума на другое. За изменением ума следует изменение сердца, которому Бог дает опытно познать Свою благодатную любовь и святость. Познание любви и святости Божьей дает силы человеку не повторять грех и противостоять его действиям. В тоже время, благодатное вкушение Божественной любви и святости требует от человека немалого подвига для ее удержания в своей душе. В этом подвиге Бог испытывает свободное намерение человека отринуть грех и вечно пребывать с Ним.
Следование Божественным заповедям встречает сопротивление падшего человеческого естества, отчего покаяние неразрывно связано с напряжением воли в движении от греха к Богу или подвижничеством. В подвижничестве от человека требуется искреннее желание преодолеть грех, а от Бога подается благодать для его преодоления. Покаянный подвиг – дело всей жизни человека, поскольку человек всю жизнь должен стремиться к соединению с Богом и освобождению от греха.
Для отпущения содеянных грехов Церковью установлено Таинство Покаяния (Исповедь), требующего искреннего раскаяния человека в совершенном грехе и решимости не повторять его с помощью Бога. Покаяние – это обличение своего греха, это решимость не повторять его в дальнейшем.
Мы грешим против Бога, против ближнего и против самих себя. Грешим делами, словами и даже мыслями. «Нет человека, который поживет на земле и не согрешит», говорится в заупокойной молитве. Но нет и такого греха, который не прощается Богом при нашем покаянии. Ради спасения грешников Бог стал человеком, был распят и воскрес из мертвых.
Явно исповедь принимает священник, а невидимо – Сам Господь, давший пастырям Церкви отпускать грехи. «Господь и Бог наш Иисус Христос, благодатию и щедротами Своего человеколюбия, да простит тебе вся прегрешения твоя, и я, недостойный иерей, властью Его, мне данною, прощаю и разрешаю тебя от всех грехов твоих», – свидетельствует священник.
Каждая исповедь — ступень
В разрешительной молитве, которую священник читает над каждым человеком индивидуально, есть такие слова: «Примири и соедини его Святей Твоей Церкви… подаждь ему образ покаяния…» То есть время для покаяния вроде уже кончилось, вроде человек исповедался, а просит Господа, чтобы подал ему образ покаяния. А почему? Потому, как говорят святые отцы, что, когда человек входит в темную комнату, он вначале не видит ничего, а потом глаза отдыхают, он начинает различать крупные предметы, потом более мелкие, а если осветить комнату, то он будет еще более подробно всё видеть – от исповеди к исповеди человек духовно прозревает.
Каждая исповедь – есть ступень для следующего этапа. Господь потом ещё открывает, ещё, по частям. Сначала – самое главное, заметное, потом меньше, меньше, меньше, даже до слов иногда вспоминается то, как человек согрешил. Это и есть тот труд покаянный, который совершает человек, старающийся избавиться от грехов.
Чем истинное христианское покаяние отличается от механического перечисления грехов?
Отношение к покаянию как к механическому действию освобождения от гнёта греха строится на ложной, грубо-юридической интерпретации учения о Спасении и подразумевает, в качестве главного условия, необходимость механического перечисления грехов. Сообразно этой идее, самое важное — озвучить грехи перед священником; тот в свою очередь помолится, а Бог, будучи бесконечно милосердным, непременно откликнется и простит.
В действительности же основа покаяния должна лежать не только в осознании вины, но и в твердом желании внутреннего очищения, изменения жизни, искоренения греховных желаний, греховных страстей. Плодом покаяния должны быть не только слёзы сожаления о грехе, но и добрые дела. Без такого стремления невозможно уподобление Богу, соединение с Ним и обожение. Если человек, каясь о грехах, имеет в виду вышесказанное, Бог помогает ему, укрепляет духовные силы, утверждает в добре.
По мере возрастания в праведности человек начинает замечать в себе и сокрушаться даже и о таких помыслах, мыслях, поступках, о которых раньше не задумывался (в плане нравственной оценки) или же вовсе не считал их грехами. Чем чище и совершеннее становится человек, тем выше становится и его способность к должному восприятию благодати, тем выше радость от общения с Богом и выше способность жить по законам Царства святых.
Механическое покаяние свидетельствует о непонимании человеком собственной греховности. И если оно постоянно сопровождается нежеланием кающегося отказываться от греха, нежеланием работать над собой, в этом может усматриваться злое упорство, грубое пренебрежение Божьим законом: мол, понимаю, что согрешаю, но исправляться, увы, не желаю.
По этой причине спутником механического покаяния нередко выступает самооправдание и обвинение ближних. Христианское же покаяние требует признания и осмысления собственной вины и не подразумевает перебрасывания личной ответственности на других.
Чем покаяние отличается от раскаяния?
В обиходе, как правило, отождествляются совместимые, но отнюдь не синонимичные термины — покаяние и раскаяние. Если судить по произошедшему с Иудой (см. Мф.27:3–5 ), раскаяние может быть и без покаяния, т. е. бесполезным, а то и погибельным. Несмотря на свое созвучие в русском языке, в тексте Священного Писания этим терминам соответствуют разнокоренные слова μετάνοια (метанойя) и μεταμέλεια (метамелия). Слово μετανοέω (метаноэо) значит «переменять свой образ мыслей», изменять видение, понимание смысла жизни и ее ценностей. А этимология слова μεταμέλεια (метамелия) (μέλομαι, меломэ — заботиться) указывает на изменение предмета заботы, устремлений, попечений. Покаяние в отличие от раскаяния предполагает именно глубинное переосмысление всего в корне, перемену не только предмета стремлений, забот, но качественную перемену самого ума.
Возможно ли покаяние после смерти?
Покаяние как средство очищения человека от скверны греха, средство восстановления личностных отношений с Богом возможно для человека только в рамках земной жизни. Земная Церковь предоставляет ему для этого все необходимые благодатные дары.
В ад же человек попадает в том случае, если не уделяет спасению должного внимания или даже прямо противится Божьему Промыслу о спасении. Собственно, поэтому ад и становится его посмертным пристанищем до дня Страшного Суда, как закономерный итог добровольно выбранного им жизненного пути.
Несмотря на то, что в аду нет места покаянию (изменению жизни в соответствии с Божьими Заповедями), там есть раскаяние (сожаление о совершённом грехе), и причём очень мучительное. Однако раскаяние грешника в аду — в отличие от покаяния праведника, сожалеющего о совершенном грехе прежде всего как о преграде к общению с Богом, часто обусловливается ужасом положения и сожалением об утрате земных благ, а его отношение к Богу часто сопровождается ожесточением.
Это душевное состояние можно охарактеризовать так: раскаяние есть — а любви к Богу нет, и желания жить по законам святых — тоже нет. Получается, что даже если бы он, пребывая в таком состоянии, и был переведен в Царство святых, разве он радовался бы там той же радостью, которую испытывают святые? Если Бог ему не нужен, а заповеди чужды или, что хуже, ненавистны, что ему делать в Раю?
Собственно расположенность души к аду или Раю безошибочно выявляется уже и на частном суде. Стало быть, невозможность покаяния за гробом нельзя сводить к грубому юридизму, мол грешник и рад бы принести покаяние, да Бог не дозволяет: грешник сам запирает для себя двери к покаянию, двери к Царству Небесному, ещё на земле.
Справедливо ли определять для человека участь в вечности на основании краткой земной жизни?
Грехи имеют свойство перерастать в страсти, а добрые дела — в добродетели. Времени земной жизни человека вполне достаточно для того, чтобы духовно определиться по отношению к Богу, приобщиться к Его благой воле или воспротивиться ей, избрать спасение или погибель.
Возможно ли покаяние для неверующих?
Одна прихожанка в некотором недоумении рассказывает: “Я никак не могу бросить курить. И молюсь, и исповедуюсь, и помощи Божией прошу, а никак грех курения победить не могу. А вот мой коллега, человек вообще неверующий, подумал, что курение это плохо, взял и бросил. Значит, он победил грех, а в книгах мы читаем, и в проповедях отцы говорят, что без помощи Божией, без молитвы победить грех невозможно”.
Действительно, так бывает, можно привести и множество других примеров, как православный человек не может справиться, например, со злоупотреблением алкоголем, а другой человек, просто желающий вести здоровый образ жизни, и про Бога не думает, на исповеди не кается, а взял и бросил. Но ведь грех — это не просто конкретный поступок или наша привычка, но — это состояние нашей души, это то, что отделяет нас от Бога. В принципе, грех у нас один: он в том, что мы отпали от Бога — и потому, что носим печать первородного греха, и в результате своих собственных грехов. Мы не можем видеть Бога, с Богом общаться, у нас и потребности нет Его видеть, — вот это и есть грех. А все конкретные проявления — курил человек, или еще что-то делал — это только частности. Можно не курить, не грабить банк, не воровать, и при этом быть далеким от Бога.
Исходя из такого понимания, очищение от греха, покаяние — это перемена образа мышления, образа жизни. Это вообще — другая жизнь: человек жил вне Бога, вся жизнь его была без Бога, он не думал о грехах, а сейчас он покаялся, отрекся, переменился, начал жить для Бога, для соединения с Ним.
cвященник Николай Лызлов
Грехи наши и падения были видимы миру, но наше покаяние было доведомо и зримо только одному Господу Богу.
игумен Феодосий
Покаяние всегда прилично всем грешникам и праведникам, желающим улучить спасение. И нет предела усовершению, потому что совершенство и самых совершенных подлинно несовершенно. Посему-то покаяние до самой смерти не определяется ни временем, ни делами.
прп. Исаак Сирин
Таинство Покаяния: как оно возникло и как менялось на протяжении времен
Приблизительное время чтения: 14 мин.
Что такое покаяние? Было ли оно в Ветхом Завете? В какой момент покаяние стало именно таинством? И как оно совершалось в разные времена? Рассказывает протоиерей Украинской Православной Церкви Игорь Рябко, профессор и завкафедрой богословия и гуманитарных наук Классического приватного университета Запорожья.
У православных христиан идет Великий пост — время сугубого покаяния. Мы предлагаем нашим читателям пройти его с «Фомой». Покаяние — это путь человека к Богу. Но что Церковь понимает под покаянием? Можно ли ему научиться? Что говорится в Библия о покаянии? Для чего нужно таинство исповеди? Как к нему подготовиться? Мы собрали ответы на эти и многие другие вопросы. Добавили личные история покаяния святых и наших современников. Каждый день на foma.ru вас ждет очередной материал. Надеемся, наш проект поможет вам чаще вспоминать о главной цели Великого поста — подготовить свое сердце к встрече с Воскресшим Спасителем. Все материалы о покаянии вы можете посмотреть здесь.
Было ли покаяние в Ветхом Завете?
Сегодня мы называем покаянием церковное таинство, возникшее уже в христианскую эпоху и установленное Самим Господом Иисусом Христом. Заключается оно, по слову святителя Московского Филарета (Дроздова), в том, что «исповедующий грехи свои при видимом изъявлении прощения от священника невидимо разрешается от грехов Самим Господом Иисусом Христом». Покаяние совершается даже не тогда, когда человек покаялся на исповеди перед Богом в присутствии священника, уточняет завкафедрой теологии Православного Свято-Тихоновского университета Петр Малков. «Окончательное покаяние — как подлинная перемена ума — наступает, когда человек оказывается перед возможностью повторить тот или иной грех, но его не повторяет, потому что этот грех уже не имеет в нем своего начала, своего корня, своего основания», — пишет он.
По времени возникновения таинство Покаяния принадлежит уже к Новому Завету. Но возникло оно не на пустом месте. Ведь по сути Покаяние — это не только регламентированный протокол внешних действий, но прежде всего таинство возвращения души к Богу. И оно стало продолжением определенной ветхозаветной традиции, о которой, правда, нам сегодня известно не слишком много.
Еще задолго до прихода в мир Спасителя Библия дает нам примеры покаянного плача как отдельных праведников, например царя Давида (Пс 50), пророка Ионы (Иона 2:2–10), так и всего израильского народа (Суд 10:10, 1 Езд 9 и много других эпизодов). Нередко покаяние сопровождалось постом, облачением во вретище, посыпанием головы пеплом или даже разрыванием на себе одежд. Через ветхозаветных пророков Бог обещал раскаявшимся и исправившим свою жизнь иудеям прощение грехов. Например, в самом начале книги пророка Исаии: Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетенного, защищайте сироту, вступайтесь за вдову. Тогда придите — и рассудим, говорит Господь. Если будут грехи ваши, как багряное, — как снег убелю; если будут красны, как пурпур, — как вóлну убелю (Ис 1:16–18).
Параллельно существовала и практика принесения очистительных жертв: согрешивший человек приносил в храм ягненка или козленка, возлагал на него руки и называл свои грехи, после чего священник закалывал жертвенное животное и сжигал его на жертвеннике (Лев 1:4).
Последним пророком, который стоял уже на самой границе Ветхого и Нового Завета, был Предтеча Христов Иоанн. Это был великий проповедник покаяния, который подготавливал народ к приходу в мир Бога. Практика покаяния, которую ввел Иоанн Креститель через погружение кающегося в воду, не имела аналогов в Ветхом Завете. Хотя по форме была близка к древнему иудейскому обряду омовения, которое верующие совершали в предписанных законом случаях (например, если им случалось прикоснуться к умершему).
Как же исповедь стала таинством?
Христос даровал право отпускать грехи Своим ученикам: Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся (Ин 20: 23). Именно это обетование, данное Спасителем апостолам уже после Его Воскресения из мертвых с одновременным ниспосланием им Духа Святаго (Ин 20:22), толкуется святыми отцами как установление таинства Исповеди.
До этого момента под покаянием подразумевалось в основном действие самого человека — его раскаяние и старание не повторять грех вновь. В таинстве же действует не только человек, но и Бог. Для человеческого зрения Бог невидим, Он действует тайно (отсюда и слово «таинство»), но — не символически, а самым непосредственным образом. Он прощает грехи, в которых кающийся признался при свидетеле-священнике и обрел решимость исправиться, и дает человеку силы для этого исправления — той самой «перемены ума», которую и подразумевает греческое слово μετάνοια (в русском варианте — «покаяние»). Эта невидимая глазу, но реальная и ощутимая помощь, которую получает от Господа стремящийся к единению с Ним человек, в Церкви называется благодатью. Более того, Господь освобождает человека от власти совершенного им греха, чего никакое самое решительное человеческое усилие все равно сделать никогда не сможет.
Даже Савл — будущий великий апостол Павел, которому Христос внезапно открылся по дороге в Дамаск, — получил прощение грехов только после того, как на него возложил руки с молитвой пресвитер Анания (Деян 9: 10–18). Возложение рук было внешним действием, которое запечатлело внутреннее перерождение Савла — его освобождение от власти дьявола и обращение ко Христу. Его покаяние.
Как каялись христиане первых веков?
В покаянной практике первых христиан главную роль играла сама христианская община, возглавляемая епископом. Грехи отпускали епископ или пресвитер (священник) как прямые наследники апостолов, получившие благодать для совершения священнодействий через рукоположение, совершенное епископами-предшественниками. Но свидетелями покаяния христианина часто становились все члены общины. Христиане осознавали Церковь как единый организм, в котором все друг с другом связаны и взаимно друг от друга зависят, и делали отсюда вывод, что и исповедовать грех всякий член общины должен перед всеми. Ведь, делая что-либо недолжное, он, член Тела Христова, согрешает и против всех остальных.
Параллельно уже с апостольских времен существовала и тайная исповедь, привычная нам сегодня. Но публичное покаяние до определенной поры оставалось все же распространенным. Решением общины закоренелые грешники (например, отступники от Христа) изгонялись вон; решением общины тех, кто раскаивался, принимали обратно. Все это хорошо видно из посланий апостола Павла. Иногда он обращается в них к епископам, но чаще — к общине целиком. И вот что он говорит, например, христианам Коринфа: Я писал вам не сообщаться с тем, кто, называясь братом, остается блудником, или лихоимцем, или идолослужителем, или злоречивым, или пьяницею, или хищником; с таким даже и не есть вместе. Ибо чтó мне судить и внешних? Не внутренних ли вы судите? Внешних же судит Бог. Итак, извергните развращенного из среды вас (1 Кор 5:11–13).
То есть человек называл свои грехи прямо перед всеми?
Вся жизнь первохристианской общины была проникнута покаянием, и исповедь как таинство тут была лишь одним из элементов. О необходимости регулярно испрашивать прощения у близких пишет священномученик Климент Римский (ⱡ около 100 года): «В чем мы согрешили по каким-либо наветам врага, должны мы просить прощения. И лучше человеку признаться в своих грехах, нежели ожесточать сердце свое». Тема покаяния центральная для « Пастыря Памятник христианской письменности II века, пользовался большим авторитетом у христиан первых веков. — Прим. ред. » Ерма: там говорится и о церковном покаянии как таинстве, и о внутреннем обращении души к Богу.
Важные сведения о покаянной практике первохристианской общины мы находим в сочинениях Тертуллиана (ок. 155 — ок. 220), написанных еще в «церковный» период В конце жизни Тертуллиан уклонился в ересь. — Прим. ред. его жизни. Внешнюю сторону покаяния Тертуллиан описывает именно как публичное исповедание грехов. Кающиеся должны были надевать рубища — рубахи из грубой ткани, ложиться в пепел, мазаться грязью и непрестанно напоминать себе и другим членам общины о своих грехах. Чем более грешник уничижал себя, тем быстрее получал прощение. «Насколько ты не щадишь себя, настолько, верь, тебя пощадит Бог», — пишет Тертуллиан.
Когда исповедь стала индивидуальным делом?
Шаг к тому, чтобы исповедь окончательно сделалась делом интимным и тайным, сделал еще блаженный Августин, один из самых авторитетных богословов ранней Церкви (он жил во второй половине IV — начале V века). Августин учил, что не каждый грех нужно исповедовать публично. Он проводил различие между грехами, известными другим людям, и грехами, совершенными тайно. Те, которые совершались публично, должны быть и исповеданы прилюдно, а те, что совершены втайне, нуждаются в индивидуальном отпущении.
В эпоху Вселенских Соборов (IV–VIII века) на христианском Востоке кающиеся были распределены по разным категориям, в зависимости от тяжести совершенных ими грехов. «Плачущие» по три-четыре года не имели права войти внутрь храма, а могли только плакать о своих грехах на паперти и просить проходивших в храм молиться за них. «Слушающие» допускались в притвор и имели право слушать, как во время службы читают Священное Писание, а потом должны были уйти. «Припадающие» приравнивались к оглашенным — тем, кто только еще готовился к Крещению; они допускались на середину храма, но должны были всю службу стоять на коленях и покидали храм перед Евхаристическим каноном. Наконец, «купностоящие», то есть «стоящие вместе» с верными, отличались от этих верных только тем, что не могли причаститься Святых Тайн.
Совершивших самые тяжелые грехи на несколько лет записывали в «плачущие», а дальше они двигались по этой «лестнице» вверх и только лет через десять могли вернуться в разряд верных.
Тогда же был разработан и четкий «регламент» покаянной практики. Именно в эту пору центральной фигурой в этом таинстве становится епископ (или священник как его «полномочный представитель») — он уже не только читает молитву об отпущении грехов, но и выслушивает саму исповедь. Несколько позже появляются должности покаяльных пресвитеров, которые принимают исповедь на регулярной основе. Кающиеся как особая группа христиан исчезают в Византии примерно к V–VI веку. Публичная исповедь все больше вытесняется тайной.
Как появилось духовничество?
Со временем в монастырях стала практиковаться, помимо исповеди, еще и духовная беседа со старцем. В то время монахи еще, как правило, не принимали священный сан, поэтому отпускать грехи старец не мог. Но он мог помочь кающемуся их осознать и исповедовать. Со временем такая практика получила широкое распространение. Уже Василий Великий (330–379) советовал своим духовным чадам «исповедовать грехи не первому встречному, а искусному в их уврачевании». А живший три века спустя преподобный Анастасий Синаит (ок. 640 — ок. 701) писал, что мирянам даже полезно исповедоваться у монахов-старцев. Многие христиане в то время искали себе духовников в монастырских обителях.
В иконоборческую эпоху (VIII–IX века) многие обители, следуя традиции Студийского монастыря (располагался в столице Византии Константинополе и пользовался особенным авторитетом у императора и его приближенных), вводят для монахов ежедневную исповедь у игумена, а женские обители — у приходящего священника. Чинопоследование таинства Покаяния приобретает форму, к которой мы привыкли сегодня. Исповедь стала преимущественно делом священников, хотя некоторые византийские богословы (например, преподобный Симеон Новый Богослов) продолжали настаивать на праве простых монахов принимать исповедь. Впрочем, старцы в монастыряхк тому времени уже, как правило, имели священный сан, так что могли не только вести духовные беседы, но и совершать таинства.
Откуда взялся обычай исповедовать людей, «испытывая» их по спискам грехов?
Этот обычай, как и некоторые другие особенности таинства Покаяния, проник в Православную Церковь с Запада. В Западной Церкви таинство Исповеди начинало развиваться в том же русле, что и на Востоке, но затем двинулось в сторону большей регламентации и формализации.
Примерно с начала VI века на Западе появляются свидетельства о так называемом «тарифицированном» покаянии. Речь шла о строго формализованной процедуре: каждый грех должен быть заглажен, и заглажен вполне определенным образом. Первыми эту практику ввели монастыри: кающийся признавался в своих грехах перед игуменом и получал от него конкретную епитимию Епитимия — обязательство кающегося понести определенные труды в качестве исправительной меры. — Прим. ред. согласно «тарифу» — прочесть определенное количество молитв или псалмов, положить столько-то поклонов, провести столько-то дней поста на хлебе и воде. Только исполнив епитимию, он мог вернуться к обычному ритму монашеской жизни. Со временем «тарифное» покаяние стало распространяться и на приходах. Особое внимание священники стали уделять обстоятельствам совершения греха, причинам, побудившим человека пойти против заповеди и т. п.
А с IX века получают хождение списки грехов, которые использовались во время исповеди кающимся или священником. Например, в житии прославленного Католической Церковью Филиберта рассказывается об исповеди одного немого, который должен был чихать на руку священника каждый раз, когда тот доходил, читая по списку, до того греха, который был совершен кающимся. Эти списки грехов стали очень популярны и постепенно перекочевали из Западной Церкви и в Восточную. Широко использовались они в свое время и в Русской Церкви. С XVI века появляются особые вопросники для детей, девиц, вдов и вдовцов, клириков, архиереев, царей… Некоторые из них включали до ста пятидесяти видов грехов! Исследуя подобные перечни и отвечая на подробные вопросы духовника, человек мог узнавать о таких грехах, о которых ранее и представления не имел! Не говоря уже о том, что подобного рода перечни нередко выходили за всякие границы христианского целомудрия.
Бывает ведь и так, что священник лишь зачитывает перечень грехов и не ждет от кающегося признания?
Это так называемая общая исповедь – существенное искажение таинства, которое бывало допустимым лишь в редких и экстраординарных обстоятельствах.
Такая исповедь нередко практиковалась в храмах СССР: священник не беседовал с каждым из кающихся по отдельности, а сам от их имени перечислял самые распространенные грехи и затем читал разрешительную молитву. До октябрьского переворота 1917 года подобную практику применял только святой праведный Иоанн Кронштадтский, которому нередко приходилось исповедовать по несколько тысяч человек за день. Правда, на это он получил особое разрешение Святейшего Синода. В советский же период эта практика стала повсеместной в связи с тем, что священников катастрофически не хватало и один батюшка не мог справиться с наплывом желающих исповедоваться и причаститься в праздники и воскресные дни.
Но и практика общей исповеди по возможности регулировалась уставными предписаниями. Священнику было запрещено читать разрешительную молитву над всеми людьми сразу (они должны были подходить «под епитрахиль» по очереди), а в случае необходимости он должен был предоставить человеку возможность исповедоваться индивидуально.
В наше время Церковь вернулась к традиционному чинопоследованию исповеди, которая проводится в индивидуальном порядке в личной беседе с каждым кающимся.
Что из всего этого следует?
Покаяние как стремление согрешившего человека восстановить отношения с Богом существовало всегда. И в ветхозаветные времена люди каялись перед Богом, надеясь на Его милость, а Господь отвечал им. Однако только с пришествием в мир Сына Божия люди получили возможность не просто облегчить душу через покаяние, но получить от Бога действенную благодатную помощь, укрепляющую их в решимости не повторять исповеданные грехи вновь и действительно освобождающую от греха. Покаяние стало не только состоянием души, желающей вернуться к общению с Богом, но и таинством — благодатным воздействием Бога на человека, к совершению которого Господь привлек сначала Своих учеников-апостолов, а потом их учеников — епископов, которыесо временем стали «делегировать» право совершать таинства и пресвитерам (священникам).
На протяжении веков таинство могло совершаться очень по-разному: от исповеди во всеуслышание перед всей общиной до тайной беседы с духовником; от пристрастного выпытывания священником деталей и обстоятельств греховного поступка до «общей» исповеди, когда священник сам перечисляет грехи, а кающиеся молча подходят под епитрахиль и «получают» разрешительную молитву. Кроме того, в Древней Церкви существовали формы покаяния, вовсе не являющиеся таинством, такие как исповедь членов общины друг другу и духовная беседа со старцем. Они были естественными для Церкви, воспринимавшей покаяние как образ жизни, а не эпизодическое событие в жизни верующего человека. Отдельные покаяльные традиции, такие как испрашивание прощения друг у друга в последний день перед Великим постом, сохранились в Церкви и по сей день.
Но и сегодня Церковь мыслит покаяние гораздо шире, чем только перечисление кающимся грехов и чтение священником разрешительной молитвы. Ведь человеку, которому Бог через священника только что отпустил грехи, необходимо приложить все усилия, чтобы сохранить воспринятую в таинстве благодать, удержаться от повторения этих грехов вновь. А значит, покаяние не прекращается и после исповеди.