Поход челюскинцев произошел в то же время что и первый московский процесс

Поход челюскинцев произошел в то же время что и первый московский процесс

Расположите в хронологической последовательности исторические явления. Запишите цифры, которыми обозначены исторические явления, в правильной последовательности в таблицу.

1) начало стахановского движения

2) движение чартистов в Англии

3) спор нестяжателей и иосифлян

2) движение чартистов в Англии — XIX в.

3) спор нестяжателей и иосифлян — XV—XVI вв.

Установите соответствие между событиями и годами: к каждой позиции первого столбца подберите соответствующую позицию из второго столбца.

A) принятие плана ГОЭЛРО

Б) призвание варягов в Новгород

B) издание манифеста о вольности дворянской

Г) отмена местничества

Запишите в ответ цифры, расположив их в порядке, соответствующем буквам:

Б) призвание варягов в Новгород — 862 г.;

B) издание манифеста о вольности дворянской — 1762 г.;

Г) отмена местничества — 1682 г.

Ниже приведён ряд терминов, понятий. Все они, за исключением двух, относятся к советской политической системе 1930-х гг.

Найдите и запишите порядковые номера терминов, относящихся к другому историческому периоду.

4) Совет Министров СССР — учрежден в 1946 г.

6) КГБ — учрежден в 1954 г.

Напишите пропущенное понятие (термин).

Применявшаяся в годы нэпа сдача иностранным предпринимателям в эксплуатацию на определённых условиях природных богатств, предприятий и других хозяйственных объектов, принадлежащих государству, называется ________.

Установите соответствие между процессами (явлениями, событиями) и фактами, относящимися к этим процессам (явлениям, событиям): к каждой позиции первого столбца подберите соответствующую позицию из второго столбца.

А) социальные движения XVII в.

Б) Великая российская революция 1917 г.

В) сопротивление реформам Петра I

Г) ордынское владычество над Русью

1) восстание военных поселян под Новгородом

2) восстание под руководством К. Булавина

3) Корниловский мятеж

4) восстание в Твери против Щелкана

5) восстание под предводительством С. Разина

6) расстрел рабочей демонстрации в Новочеркасске

Запишите в ответ цифры, расположив их в порядке, соответствующем буквам:

Б) Великая российская революция 1917 г. 3) Корниловский мятеж

В) сопротивление реформам Петра I 2) восстание под руководством К. Булавина

Г) ордынское владычество над Русью 4) восстание в Твери против Щелкана

Установите соответствие между фрагментами исторических источников и их краткими характеристиками: к каждому фрагменту, обозначенному буквой, подберите по две соответствующие характеристики, обозначенные цифрами.

А) «Вечером я получил телеграмму от Родзянко, в которой он меня извещал, что правительство пало, что власть перешла к Комитету Государственной думы и что он просит меня соблюдать полное спокойствие, памятуя, что прежнее правительство, оказавшееся несостоятельным, будет заменено новым. Затем я получил телеграмму от Алексеева. В этой телеграмме они предлагали государю отречься от престола. Я сейчас же оповестил всех об этой телеграмме. Вслед за тем получилось извещение, что произошло отречение от верховной власти в лице государя и наследника. Предполагали, что верховную власть возьмет Михаил Александрович. Вскоре пришла телеграмма с сообщением об отказе Михаила Александровича. Затем была получена телеграмма от князя Львова об образовании первого министерства. Когда они собрались, я прочёл манифест и сказал, что в настоящее время прежней власти не существует, династия, по-видимому, кончила своё существование, наступает новая эпоха. При этом я обратился к ним и сказал, что каковы бы ни были у нас взгляды, каковы бы ни были наши убеждения, но мы ведём войну, и потому мы имеем обязательства не только перед правительством или той властью, которая существует, но мы имеем большие обязательства и перед нашей родиной. Какое бы правительство ни существовало у нас, оно будет продолжать войну, и мы будем выполнять свой долг так же, как и до того времени».

Б) «До вечера [предыдущего дня] я не имел никакого понятия о том, что замышлялось. Вечером меня пригласил Министр Внутренних Дел Кн. Свято по лк-Мирский к себе.

Ни у кого из участников совещания не было и мысли о том, что придётся останавливать движение рабочих силою, и ещё менее о том, что произойдёт кровопролитие».

1) Воспоминания относятся к предвестию события, получившего в истории название «Кровавое воскресенье».

2) События, о которых идёт речь в отрывке, происходили в 1914 г.

3) Одной из причин события, о преддверии которого говорится в отрывке, стало ухудшение положения рабочих в условиях русско-японской войны.

4) Описанные в документе события произошли в октябре 1917 г.

5) Правительство, о котором идёт речь в документе, называлось Временное.

6) Речь идет в отрывке о свержении монархии в России.

Источник

Жуткая правда о подвиге «Челюскинцев»

В первых числах декабря 1983 года в институтах Ленинградского отделения Академии наук появилось объявление: «Встреча с челюскинцами состоится 5 декабря в актовом зале на Васильевском острове. Начало в 14 часов. Вход свободный».

Еще одна загадка! Как все знают, на «Челюскине» было около 100 человек. Для их спасения хватило бы трех самолетов и трех летчиков. Однако Москва направила на Чукотку семь самолетов и семь летчиков. Кого же в таком случае они спасали?

Последней выступала женщина. Она оказалась именно той пассажиркой «Челюскина», у которой в пути родилась девочка, названная Кариной. Говорила она недолго. Она гордится своей великой Родиной, она благодарна советскому народу и Коммунистической партии за заботу о ней и ее ребенке. Карина выросла, окончила институт, живет и работает в Ленинграде. Женщина замолчала, и тут в зале встал человек, невысокий, плотный, голова круглая, как это бывает у математиков, и спросил:

— Вы ничего не сказали о своем супруге, кто он такой?

— А почему вас это интересует?

Этот вопрос челюскинцам явно не понравился.

— Представьте себе, имею. Мой отец находился на «Пижме», как вы уже догадались, в должности заключенного. А ваша фамилия Кандыба. Ваш муж на том же корабле был начальником конвоя. Где он сейчас?

— Мой муж в 34-м году был репрессирован и погиб, так же, как и ваш отец.

— А вот тут вы ошибаетесь: мой отец до сих пор жив.

Челюскинцев это удивило.

— Представьте себе, нисколько.

Продолжать неприятный разговор женщина не захотела и демонстративно села на свое место. Потом выступали еще какие-то люди, а в заключение на сцене появилась. Карина! Вот уж чего никто не ожидал! Ей долго хлопали. О чем она говорила, вспомнить трудно. Конечно, о том, что у нее в паспорте в графе «место рождения» написано: «Карское море. Ледокол «Челюскин». А еще о том, что она очень любит свою маму и очень ею гордится. На этом встреча закончилась, обменивались впечатлениями уже на улице.

Круглоголовый подошел сам, пальто нараспашку, на голове шляпа непонятного цвета. Насколько я понимаю, человеку просто хотелось излить кому-то душу. Мы познакомились. Звали его Яков Самойлович. И вот очень медленно мы идем по направлению к станции метро «Василеостровская». С Невы дует мокрый ветер, под ногами хлюпает снежная каша. Яков Самойлович, наверно, впервые рассказывает то, о чем молчал годами, и завеса тайны вокруг «Челюскина» начинает рассеиваться.

Яков Самойлович махнул рукой и, даже не простившись, побежал ей навстречу. Они остановились, о чем-то заговорили и буквально тут же исчезли в дверях метро.

А дня через два или три Елизавета Борисовна, мать Карины, уже принимала у себя дома шумного и бесцеремонного гостя. Она узнала его сразу, едва только он снял шляпу. Как истинная патриотка Елизавета Борисовна относилась к евреям, мягко говоря, без особой симпатии. Но что она могла сделать? Что вообще может сделать мать с 50-летней дочерью, если она надумала переиграть свою молодость? Со временем все улеглось. Елизавета Борисовна не любила рассказывать, однако Яков Самойлович был настойчив, и он имел на это право.

ИТАК, вернемся в далекое прошлое 5 декабря 1933 года. Часов в 9 или 10 утра Елизавету Борисовну привезли на причал и помогли подняться на борт «Челюскина». Почти сразу же началось отплытие. Гудели пароходы, в черном небе лопались ракеты, где-то играла музыка, все было торжественно и немного печально.

Елизавета Борисовна занимала каюту-люкс, такую же, как у капитана и начальника экспедиции.

— А кто они, Елизавета Борисовна, где были построены «Челюскин» и «Пижма»?

— Нам этого не говорили. Да мы и не спрашивали, не так мы были воспитаны. Все наше и все советское. Только один раз в ходовой рубке я случайно заметила небольшую медную пластинку, а на ней по-английски было написано примерно вот что: «Челюскин» спущен на воду 3 июня 1933 года. Водоизмещение 7 тысяч 500 тонн, построен по заказу Советского Союза на судостроительном заводе в г. Копенгагене, Королевство Дания».

Итак, 4 января вечером начальник конвоя Кандыба перешел с «Пижмы» на «Челюскин». В каюте N 6 у постели роженицы состоялось короткое совещание комсостава. Вопрос был один: как назвать новую пассажирку?

В 1929 году геологическая партия открыла на Чукотке крупнейшее в мире месторождение олова и других ценнейших металлов, спутников оловянной руды. Спускался как-то раз один геолог по склону сопки и присел отдохнуть. Снял рюкзак, закурил папироску, потом рассеянно глянул вниз и увидел рядом с каблуками своих сапог продолговатые камешки дымчато-серого цвета. Где-то он уже видел такую породу! Подумал немного и вспомнил: в студенческие годы, в геологическом музее университета. Но быть того не может! Касситерит! Оловянный камень! И где?! На Богом забытой Чукотке! Чтобы проверить предполо-жение, лаборатория не нужна, достаточно положить кусок минерала на плоский камень и развести вокруг небольшой костерок. Если это действительно касситерит, через несколько минут кусочек горной породы станет лужицей жидкого олова. Так оно и случилось. Два года месторождение изучалось. А в начале 33-го года Совнарком принял скоропалительное решение: построить в конце того же года на Чукотке шахту, обогатительную фабрику и социалистический поселок. Страна должна иметь собственное олово, а заодно и другие редкие металлы!

Для перевозки грузов было решено использовать два больших океанских парохода, заказанных ранее в Дании. В июле 33-го года оба корабля прибыли в Мурманск и встали под погрузку. «Челюскин» просто грузился, а на «Пижме» происходила реконструкция: плотники превращали корабельные трюмы в плавучую тюрьму для двух тысяч заключенных. Забегая вперед, скажу: оловянный рудник «Депутатский» и поселок с тем же названием были построены только в 37-м году. В 1990 году рабочий поселок Депутатский насчитывал 6 тысяч жителей, а летом 1996 года он прекратил свое существование, то есть был оставлен людьми. Добывать оловянную руду на краю света, да еще за Полярным кругом, оказалось в несколько раз дороже, чем покупать готовое олово в Малайзии.

Подготовка к экспедиции проходила в невероятной спешке, работали днем и ночью и все-таки уложились только за четыре месяца. Вот почему «Челюскин» и «Пижма» вышли в море лишь 5 декабря.

Вот и все. Какой же была реакция Политбюро? В протоколах заседаний датские ноты вообще не упомянуты. Одно из двух: либо повестка дня была очень насыщенной и на такие пустяковые вопросы просто не хватило времени, либо ноты были все-таки зачитаны, но оставлены без ответа. Нетрудно представить себе такую картину: Учитель и Вождь народов вынимает изо рта трубку и, выпуская дым, произносит с грузинским акцентом: «Господа капиталисты, как всегда, заботятся о своих прибылях. Мы заплатили им сполна, и теперь эти корабли наши. Мы будем распоряжаться ими так, как сочтем нужным. Никто не имеет права вмешиваться в наши внутренние дела». Хозяин Кремля был как всегда прав, и члены Политбюро согласно наклонили головы. А впереди их ждала расплата за это легкомыслие.

Наступило утро 13 февраля 1934 года. Полярная ночь была уже позади. В положенное время из-за горизонта выкатилось солнце и повисло над самыми торосами замерзшего моря. На «Челюскине» погасили огни, на палубу высыпал народ, матери вывели закутанных детей. После полярной ночи нет зрелища более волнующего, чем восход солнца. А тем временем «Челюскин» медленно скользил по узкому проходу между двумя ледяными полями. Ни прямо по курсу, ни за кормой парохода свободной воды видно не было. Ледяные поля упрямо двигались навстречу друг другу, и никакая сила не могла помешать этому движению. «Челюскин» оказался в смертельной ловушке. Пройдут всего лишь сутки, и весь мир узнает о трагедии в Чукотском море. Почему в Чукотском? Да потому что задание партии было уже почти выполнено. Осталось проплыть каких-нибудь 300 километров до чукотского поселка Певек с большой и надежной бухтой, но именно эти километры так и остались непройденными. Спустя 50 лет челюскинцы будут вспоминать, словно это было вчера, как ожило корабельное радио и хриплым голосом капитана Воронина произнесло: «Всем на лед! Мы тонем!» Тонкая стальная обшивка корабля в этот момент лопалась под напором льдин, точно была сделана из бумаги.

Что было дальше, достоверно никто не знает. Живых свидетелей давно нет.

НАМ ОСТАЕТСЯ сообщить лишь несколько подробностей из жизни Карины и ее родителей. Примерно через неделю после торжественного въезда челюскинцев в Москву Кандыбу вызвали на Лубянку. Домой он вернулся в чине комбрига с орденом Боевого Красного Знамени на груди. И никаких объяснений никому, даже жене. Все же однажды, будучи сильно навеселе, Кандыба рассказал Елизавете Борисовне о своем посещении Большого дома на Лубянке.

Все присутствующие засмеялись, однако потребовали уточнений.

— А там действительно было что-нибудь героическое?

— В американской печати появились странные сообщения. Будто бы кое-кто из заключенных с «Пижмы» добрался до Аляски. Что вы об этом думаете?

Холодок страха пробежал по спине Кандыбы. Он-то хорошо знал, на какие «подвиги» способны заключенные. Но чтобы кто-то из этих доходяг сумел пройти 500 километров по замерзшему океану?!

— Была ли как надо взорвана «Пижма», не было ли здесь каких-нибудь упущений?

— Все было сделано как положено: сработали одновременно три заряда, летчики Молоков и Доронин своими глазами видели, как «Пижма» тонет.

Уверенность Кандыбы произвела хорошее впечатление. На этом все и закончилось.

На этот раз ему пришлось долго ждать. Наконец дошла очередь и до него. Молодой человек повел его по коридорам и переходам первого этажа. В небольшой комнате за письменным столом сидел человек в военной форме, скорее всего следователь. Внезапно дверь распахнулась и вошел Карл Петерс, бессменный зам. председателя ЧК от Дзержинского до Ежова включительно, человек-легенда, беспощадный «страж революции». Пройдет еще пять лет, и самого Петерса, а вместе с ним Ягоду и Ежова, по этим же коридорам тоже поведут на расстрел. Но кто мог знать об этом в 34-м году?! При виде высокого начальства Кандыба вскочил и вытянулся во весь свой огромный рост. Петерс сделал знак садиться и сам опустился на стул рядом со следователем. В руках у него был иностранный журнал в блестящей цветной обложке. Петерс открыл нужную страницу, положил журнал перед Кандыбой и только тогда заговорил негромким бесцветным голосом с легким латышским акцентом.

— Посмотрите внимательно на этот снимок, вы здесь никого не узнаете?

Продолжение в комментариях

Источник

Краткий курс истории. Спасение челюскинцев

13 февраля 1934 года в Чукотском море затонул советский пароход «Челюскин».

Покоритель Арктики

Биография парохода «Челюскин» была очень короткой. Советское правительство заказало это судно известной датской компании «Бурмейстер и Вайн», оно сошло со стапелей в 1933 году. Пароход был современный, имел усиленный корпус и мог развивать скорость 12 узлов.

Планировалось, что пароход откроет регулярную навигацию по Северному морскому пути и тем самым подтвердит приоритеты Советского Союза в Арктике. Большим энтузиастом этого проекта стал учёный с мировым именем Отто Юльевич Шмидт. В 1932 году ему удалось на ледокольном пароходе «Александр Сибиряков» пройти по Севморпути за одну навигацию, правда, в конце плавания пароход потерял винт, и оставшиеся мили он прошёл на буксире.

Пароход «Челюскин» летом 1933 года в Ленинграде. Источник: https://ru.wikipedia.org/

Дрейф во льдах

Первый успех воодушевил руководство страны, было создано Главное управление Северного морского пути, началась подготовка к его освоению. Возглавить экспедицию парохода «Челюскин» назначен Шмидт, а капитаном – Владимир Воронин. 2 августа 1933 года тысячи людей провожали пароход из Мурманска во Владивосток. На борту было 112 пассажиров. Корабль во время движения отрабатывал и практические задачи для будущего. В трудных ситуациях предусматривалось участие ледоколов.

Большая часть пути была преодолена благополучно, но всё изменилось в Чукотском море. Здесь дорогу преградили сплошные льды, ледокол был далеко и уже не мог помочь, да и на быстрое потепление тоже не приходилось рассчитывать. 23 сентября «Челюскин» был полностью заблокирован льдами. Начался беспримерный дрейф корабля, продолжавшийся пять месяцев. Казалось, что самое страшное уже позади, до чистой воды Берингова пролива оставалось несколько миль, когда в результате мощнейшего сжатия пароход был раздавлен льдами и затонул.

Ф. Решетников. Гибель «Челюскина». Источник: http://www.cheluskin.ru/

Подвиг лётчиков

На лёд был высажены почти все пассажиры и экипаж. Были также выгружены приготовленные заранее запасы продовольствия, палатки, спальные мешки и т.д. При разгрузке единственным погибшим оказался завхоз Б.Г. Могилевич. Потерпевшие кораблекрушение смогли организовать в ледовом лагере чёткую дисциплину и порядок, благодаря чему удалось сохранить жизнь людей и создать условия для дальнейшей эвакуации.

Трагедия в Беринговом проливе всколыхнула всю страну. Тысячи людей рвались спасать экспедицию. В Москве был создан штаб, который возглавил Валериан Куйбышев. Рассмотрев разные предложения, сочли лучшим вариантом использование авиации. Первым самолётом, севшим на льдине, был АНТ-4 Анатолия Ляпидевского. Примечательно, что до этого он произвёл 28 вылетов и только 29-й стал удачным. Поискам экспедиции мешали очень плохие погодные условия, особенно сильный туман. Ляпидевский совершил подвиг, он сумел сесть в 40-градусный мороз на площадке 150 на 400 метров. В первый раз удалось вывезти 10 женщин и двоих детей. Во второй раз подвёл самолёт, и Ляпидевский вынужден был остаться на льдине.

Основной вывоз потерпевших крушение начался через 13 дней и длился две недели. Всех эвакуировали за 24 рейса. Страна высоко отметила подвиг спасателей. Золотую звезду №1 получил лётчик А. Ляпидевский. Также Героями Советского Союза стали Николай Каманин, Михаил Водопьянов, Иван Доронин, Сигизмунд Леваневский, Василий Молоков и Маврикий Слепнев. Это были первые Герои Советского Союза.

Остальные участники спасения были награждены орденами и медалями. Были награждены и все участники экспедиции.

19 июня 1934 года в Москве при огромном стечении народа состоялась торжественная встреча челюскинцев.

Ликующие толпы москвичей встречают участников ледовой эпопеи «Челюскина». Источник: https://ria.ru/

Память о героях лётчиках также бережно сохраняется в нашей стране. В декабре 2014 года на аллее Девичьего Поля состоялось торжественное открытие памятника в честь 100-летия Дальней авиации. Он поставлен по инициативе командования, Военного совета и Совета ветеранов Дальней авиации при активной поддержке Российского военно-исторического общества. Это дань российским и советским лётчикам, совершавшим героические поступки в мирное и военное время. На монументе высечен девиз лётчиков Дальней авиации: «Мастерство, Отвага, Достоинство, Честь».

Источник

Первый московский процесс

Ровно восемьдесят лет назад завершился Первый московский процесс («процесс по делу троцкистско-зиновьевского центра»). Всем подсудимым вынесли смертный приговор.

Это был первый случай в советской истории, когда суд над мнимыми заговорщиками из своих же советских завершился не символическим тюремным сроком, не ссылкой, а немедленным расстрелом.

Технология процессов над вредителями и контрреволюционерами к тому моменту уже была обкатана, но теперь под раздачу стали попадать и вполне правоверные коммунисты. Сталин, вероятно, хотел понять, как общество отреагирует на жестокий приговор тем, кого оно еще совсем недавно боготворило.

Для показательного разгрома выбрали некоторых активистов так называемой «объединенной (левой) оппозиции» образца 1927 года — тогда разбитые уже троцкисты в отчаянной попытке сохранить фракционность и «партийную демократию» попытались соединиться с проигравшими аппаратную борьбу Зиновьевым и Каменевым.

Как они оказались у расстрельной стены? Чтобы это понять, нужно немного отмотать назад.

Борьба за ленинское наследие, то есть за власть, началась еще при живом вожде.

Пока Ильич пребывал в овощном состоянии, бывшие соратники думали, как сбросить с пьедестала Троцкого. Троцкий (как по влиянию, так и по революционным заслугам) был в партии человеком номер два — Ленин имел процентов 60 власти, Лев Давидович примерно 40, но в отдельные моменты и в отдельных областях наступал полный паритет.

Троцкий, в конце концов, командовал пятимиллионной армией, а это в эпоху зачаточной государственности времён Гражданской войны была огромная сила. Он же курировал трудовые армии, прорывное изобретение большевиков (идея выглядела просто: денег трудящимся не надо, пусть работают за еду).

Мало кто из ленинской гвардии мог справиться с Троцким в одиночку, и в результате родился странный альянс — тройка Зиновьев-Каменев-Сталин. Именно с подачи Каменева Сталин стал генеральным секретарем ЦК и смог влиять на партаппарат без всяких ограничений (тоже своего рода красная новация).

Зиновьев и Каменев в описываемый период заметно усилились. Зиновьев-Радомысльский был полновластным хозяином Ленинграда — «колыбели трех революций». Более того, считалось, что из всех старых большевиков он ближе всего к Ильичу — Зиновьев вместе с Лениным скрывался в Разливе, спал с ним в одном шалаше и даже оставил об этом записки, пропитанные духом нежного товарищества.

Наконец, Зиновьев при Ленине стал главой исполкома Коммунистического интернационала, то есть руководил Коминтерном, который в огневые 20-е играл огромную роль и считался органом первостепенной важности — ещё были живы надежды на скорое наступление мировой революции. Культ Ленина, прочно утвердившийся в СССР — во многом заслуга именно Зиновьева, ставившего в политике на образ «истинного ленинца».

Каменев-Розенфельд вообще был нетипичным большевиком. Он изо всех сил пытался изображать образованного дореволюционного горожанина — трудно понять, как этот человек вообще очутился в шайке большевиков. У красных Каменев почти всегда выглядел белой вороной из-за своей мягкости и полного отсутствия радикализма. Ленин держал его как ценного агитатора: Розенфельд в образе доброго доктора Айболита разъезжал по всей стране, символизируя «человеческое лицо» большевизма. Еще в годы Гражданской войны он возглавил Моссовет и владел столицей до самой опалы.

Но этого Кобе показалось мало, и через несколько месяцев Зиновьев с Каменевым вылетели из состава ЦК и Политбюро. В конце 1927 года внутрипартийная борьба обострилась до предела.

«В стенограмме не указано также, что с трибуны Президиума мне систематически мешали говорить. Не указано, что с этой трибуны брошен был в меня стакан (говорят, что тов. Кубяком), в стенограмме не указано, что один из участников Объединенного пленума пытался за руку стащить меня с трибуны, и пр. и пр.

Во время речи тов. Бухарина, в ответ на реплику с моей стороны, тов. Шверник также бросил в меня книгу».

Стороны обвиняли друг друга во всех мыслимых и немыслимых грехах. Оппозиционеры кричали, что Сталин предал революцию, не хочет разжигать мировой пожар, провалил всё дело в Китае. Коба в ответ напоминал, что Каменев и Зиновьев вообще голосовали против октябрьского вооруженного выступления, а Каменев так и вовсе якобы слал приветственные телеграммы отрекшемуся Михаилу Александровичу.

7 ноября 1927 года прошла последняя крупная оппозиционная акция в советской истории — параллельное празднование годовщины Октябрьской революции, устроенное оппозиционерами в Москве и Ленинграде. На демонстрацию напали сторонники Сталина, Троцкий пытался ораторствовать, но его закидали камнями.

Закончилось всё тем, что в 1927 году Зиновьев и Каменев были исключены из партии. При этом Зиновьева выгнали вместе с Троцким — якобы потому, что эти двое не выполнили обещание отказаться от фракционности. В постановлении ЦК говорилось:

«Товарищи Троцкий и Зиновьев вторично обманули партию и грубейшим образом нарушили взятые ими на себя обязательства, не только не уничтожив „элементов фракционности“, но, наоборот, доведя фракционную борьбу против партии и ее единства до степени, граничащей с образованием новой антиленинской партии совместно с буржуазными интеллигентами».

Разгромив своих политических противников, Сталин сразу же перехватил их лозунги, объявив форсированную индустриализацию, коллективизацию, сворачивание НЭПа и борьбу с кулачеством. Это окончательно добило объединенную оппозицию. Что делать, если Сталин не только задавил тебя аппаратно, но и украл твою повестку? Приходилось ругать Кобу за неправильную коллективизацию, а это выглядело жалко.

Но это Троцкий. А вот Зиновьев и Каменев, видимо, не ожидали такого поворота. Им не впервой было оказываться в оппозиции — шутка ли, люди выступали против Октября. Они тогда не только не поддержали революцию, назвав ее преждевременной и предложив взять власть через Учредительное собрание, но и выдали планы вооруженного восстания, выступив по этому вопросу в «Новом времени». Ленин пришёл в ярость — требовал выгнать обоих из ЦК и исключить из партии. Однако партия их отстояла, а Ильич вскоре остыл.

Вполне возможно, что Зиновьев и Каменев как уважаемые старые большевики и теперь рассчитывали на заступничество партии. Расчёт не оправдался: Сталин уже обновил кадры, весь аппарат перестроил под свои нужды, поэтому вместо заступничества товарищи получили плевки и оплеухи.

В 1928 году дуэт синхронно кается в своих грехах перед партией и товарищем Сталиным и в награду получает членство в партии — но, разумеется, не прежние высокие посты. Зиновьев становится ректором Казанского университета, Каменев возглавляет сначала Научно-техническое управление ВСНХ, а потом концессионный комитет при СНК, то есть в административном смысле получает уши от мёртвого осла — с 1927 года иностранные концессии в советской стране стали сворачивать ударными темпами.

Но и это продолжалось недолго. Уже в 1932 году оба старых большевика вновь оказались в опале в связи с делом «Союза марксистов-ленинцев». Хотя этот союз в основном уклонялся вправо, в нем состояло несколько бывших сторонников Зиновьева и Троцкого. Союз разгромили очень быстро, и Сталин, уже окончательно переставший стесняться, охарактеризовал его как контрреволюционный и белогвардейский.

Все попавшиеся активисты были осуждены по 58-й статье. Это стало удобным поводом еще раз пнуть поверженных соперников. И Зиновьева, и Каменева вновь исключили из партии — на этот раз за недоносительство. Каменев уехал в ссылку в Минусинск, Зиновьев — на 4 года в Кустанай.

Однако уже в следующем году оба были возвращены в Москву решением Политбюро. На этот раз они получили еще менее значительные должности. Каменев стал директором издательства, а Зиновьев — одним из членов редколлегии журнала «Большевик». Зиновьеву как ручному клоуну даже позволили выступить на XVII съезде партии («Съезд Победителей», он же — «Съезд Расстрелянных»).

«Мне приходится, разумеется, по своей собственной вине, исключительно по своей собственной вине, говорить только об ошибках и иллюстрировать собой, представлять собой живую иллюстрацию того, в борьбе с какими уклонами, в борьбе с какими неверностями, с какими ошибками и вопиющими отходами от ленинизма партия во главе с ее руководством достигла тех успехов, к которым сейчас присматривается весь мир.

Товарищи, одно перечисление всех главных моих теоретических и политических ошибок взяло бы слишком много времени. Я не думаю, чтобы это было нужно, чтобы я мог претендовать на отнятие у съезда дорогого времени. Я говорил и писал о своих ошибках, и я буду это делать в печати и на собраниях, буду говорить обязательно об этом и дальше, для того чтобы на своем собственном примере показать незыблемость основных законов марксизма-ленинизма, которые я попытался нарушить и которые отомстили за себя так, как это и должно было быть.

Я попытался нарушить основные законы марксизма-ленинизма, основные законы диктатуры пролетариата, записанные Марксом, Энгельсом и Лениным, записанные нашей партией, и, естественно, результат должен был получиться такой, какой получился.

И я спрашиваю себя теперь, как могло это случиться, как могло случиться, что я оказался в тесном союзе с троцкистами, которые шли уже на указанную стезю? Возможно ли это, спрашиваю я себя иногда.

Очевидно возможно! Возможно, если не слушаешь партию, возможно, если не слушаешь ее испытанного в течение десятков лет руководства, если не слушаешь старых товарищей, если не слушаешь рабочих-большевиков, старых основных партийных кадров, с которыми вместе вырос и которые тебя предостерегали и предостерегали,

которые увещевали и увещевали и которые потом били и били, били поделом, когда не слушаешь всего этого, когда отходишь от этого, когда пытаешься не подчиняться партии, когда возомнишь, что ты можешь лучше сказать, чем партия, что ты видишь лучше, чем видит партия, тогда попадаешь в то положение, в какое я, товарищи, и попал.

Товарищи, сколько личных нападок было со стороны моей и других бывших оппозиционеров на руководство партии и в частности на товарища Сталина! И мы знаем теперь все, что в борьбе, которая велась товарищем Сталиным на исключительно принципиальной высоте, на исключительно высоком теоретическом уровне, — что в этой борьбе не было ни малейшего привкуса сколько-нибудь личных моментов.

И именно, когда я глубже, по выражению товарища Кагановича, понял свои ошибки и когда я убедился, что члены Политбюро, и в первую очередь товарищ Сталин, увидев, что человек стал глубже понимать свои ошибки, помогли мне вернуться в партию, — именно после этого становится особенно стыдно за те нападки, которые с нашей стороны были».

«В то время как достойнейшие его ученики и преемники во главе конечно с товарищем Сталиным, не теряя ни минуты, сжав зубы, не допуская никаких колебаний, подхватили знамя, вырванное смертью из рук покойного вождя, и стали неуклонно, не колеблясь, не оглядываясь, применять его заветы в новой, сложной, трудной, каждый день осложнявшейся обстановке, мы, т. е. та группа, к которой тогда принадлежал и я лично, мы сразу сдали, мы заколебались в том, в чем колебаться не было позволено ни одному коммунисту.

Люди, которых Сталин называл совершенно правильно мелкобуржуазными интеллигентскими „кривляками“, перекатились в лагерь контрреволюции. Когда мы открыли ей ворота, товарищ Сталин не стал уже говорить о „неверии“, а стал срывать с нас маску „левой“ фразеологии и под этой маской обнажать подлинное лицо социал-демократии и капитулянтства. Он был прав, тысячу раз прав.

Товарищи, я высказал свое глубокое сожаление о тех ошибках, которые я делал. Я хочу сказать с этой трибуны, что я считаю того Каменева, который с 1925 по 1933 г. боролся с партией и с ее руководством, политическим трупом, что я хочу идти вперед, не таща за собою по библейскому (простите) выражению эту старую шкуру (Cмех в зале)».

Хорошо посмеялись. Это был настоящий триумф. Товарищ Коба мог ликовать, покуривая трубочку. Ему удалось не просто разгромить двух крупных политических противников, но и заставить их унизиться — причём прилюдно и добровольно.

К сожалению для Каменева, Зиновьева и ещё нескольких миллионов человек, по горским понятиям даже поверженный враг остаётся врагом — поэтому его надо на всякий случай вырезать вместе с семьёй и кунаками. Товарищ Сталин ждал удобного случая, и случай представился — 1 декабря 1934 года. В этот день был убит сталинский глава Ленинграда Сергей Киров.

Случалось, что советских деятелей убивали, но это происходило либо в разгар Гражданской войны (как с Урицким), либо за границей (Воровский и Войков). А тут авторитетного товарища убили прямо на рабочем месте во втором по значению городе Союза — невиданное дело, дерзкий вызов. Убийцей оказался бывший партийный активист Леонид Николаев. Разумеется, никаким антисоветчиком он не был (даже своего сына назвал Марксом), а все 20-е годы числился на партработе: то в комсомоле, то в рабоче-крестьянской инспекции, то в ленинградском обкоме.

Но за год до убийства он был унизительно изгнан из рядов за отказ уехать на работу в провинцию. Николаев был до глубины души оскорблен этим увольнением и долго добивался восстановления в партии — и добился, но к тому моменту в больном сознании активиста уже созрел план мести надменному Кирову. Окончательно эту версию закрепил дневник Николаева, рассекреченный несколько лет назад — из него ясно, что убийца действовал в одиночку. Но Сталин сразу дал указание привлечь по делу побольше людей.

Расследование кончилось уже через 28 дней после убийства. Николаева расстреляли, вместе с ним казнили 13 его близких друзей и родственников, якобы членов некоего зиновьевского ленинградского центра. Под суд пошли несколько чекистов — за халатность. Тем не менее дело стало провалом Ягоды.

Во-первых, он неохотно работал над «разоблачением гнусной подлости троцкистско-зиновьевского отродья» и считал, что это явно лишнее. Во-вторых, нарком не распознал мановения начальственной длани и не догадался, что ему нужно делать (охотиться на зиновьевцев) — а зачем хозяину недогадливый цепной пёс? Генрих Ягода ход мысли Сталина не уловил, и его дни во главе НКВД были сочтены.

Сталин сориентировался быстро — понял, что момент с убийством Кирова исключительно благоприятен для революции сверху. Прямо в тот же день Коба настоял на ускоренном порядке рассмотрения террористических дел: в десятидневный срок, без права на обжалование приговора.

Но Ягода упорствовал — судя по всему, он не дал своим людям санкции на силовые методы допроса. Во всяком случае, ни Зиновьеву, ни Каменеву так и не удалось навесить организацию убийства, они соглашались взять на себя максимум «моральную ответственность». Глупость, но это позволило Сталину упрятать дуэт за решетку на пять лет.

Через несколько месяцев усилиями понятливого Ежова было раскручено так называемое Кремлевское дело — группу кремлевских библиотекарей обвинили в попытке организации покушения на Сталина и свержения советской власти. Ежов притянул уже сидевшего в тюрьме Каменева, и тому изменили пятилетний срок на десятилетний.

Пока Зиновьев и Каменев сидели, Сталин совершил маленький переворот, расставив на ключевые посты новых людей, преданных лично ему. Новыми главами Ленинграда и Москвы становятся Жданов и Хрущев, пост генерального прокурора СССР получает Вышинский, бывший сокамерник Сталина, до этого прокурор РСФСР.

В секретари ЦК выдвигается неприметный кадровик Ежов, хорошо умевший понимать настроение патрона.

Под предлогом сначала проверки документов, а затем обмена партийных билетов начинается чистка в партии — из рядов с позором изгоняют 15–18% партийцев. Единственным членом Политбюро из его оригинального состава 1917 года остаётся сам Коба. Кроме того, Сталин выступил с программным манифестом:

«Надо покончить с оппортунистическим благодушием, исходящим из ошибочного предположения о том, что по мере роста наших сил враг становится будто бы все более ручным и безобидным. Такое предположение в корне неправильно. Оно является отрыжкой правого уклона, уверяющего всех и вся, что враги будут потихоньку вползать в социализм, что они станут в конце концов настоящими социалистами.

Не дело большевиков почивать на лаврах и ротозействовать. Не благодушие нам нужно, а бдительность, настоящая большевистская революционная бдительность. Надо помнить, что чем безнадежнее положение врагов, тем охотнее они будут хвататься за крайние средства, как единственные средства обреченных в их борьбе с Советской властью. Надо помнить это и быть бдительным».

Теперь у Сталина все схвачено и готово для показательной расправы над бывшими союзниками. Он в доверительной беседе дает Ежову карт-бланш на новое расследование (Ежов и так уже неформально курировал дело Зиновьева и Каменева при ещё живом Ягоде). Отец народов на всякий случай прямо говорит Ежову, что по самым достоверным сведениям во всём виноват Зиновьев — что послушный нарком понимает как сигнал к действию. Зиновьев тем временем строчит из уральской тюрьмы проникновенные записки Сталину — обещает сделать всё что угодно, лишь бы доказать свою лояльность.

Следствие по делу длится около полугода. За это время под арест попадают многие видные деятели объединенной оппозиции, в основном бывшие троцкисты. Главной зацепкой в деле оказался чемодан товарища Гольцмана.

Гольцман был старым большевиком, сочувствовавшим идеям Троцкого, но ни в коем случае не активным троцкистом. Тем не менее во время гонений на оппозицию он остался вне поля зрения чекистов, а работал в наркомате внешней торговли — и регулярно выезжал за границу, где выполнял роль связного между Троцким и его сторонниками в СССР. Гольцмана арестовали.

При обыске у него дома обнаружили чемодан с двойным дном, в котором находились экземпляры «Бюллетеня оппозиции», издания Четвертого (троцкистского) интернационала — там печатал свои работы сам Лев Давидович и его заграничные сподвижники. В «Бюллетене» нашлось так называемое Открытое письмо Троцкого от 1932 года, обращённое к советской номенклатуре:

«Вы знаете Сталина не хуже моего. Многие из вас в беседе со мною лично или с близкими мне людьми не раз оценивали Сталина и оценивали без иллюзий. Сила Сталина всегда была не в нем, а в аппарате: или в нем, поскольку он являлся наиболее законченным воплощением бюрократического автоматизма. Отделенный от аппарата, противопоставленный аппарату Сталин — ничто, пустое место. Человек, который был вчера символом аппаратного могущества, завтра станет в глазах всех символом аппаратного банкротства. Пора расставаться со сталинским мифом. Надо довериться рабочему классу и его действительной, а не подделанной партии.

Разложение сталинской системы совершается с точным соблюдением намеченного оппозицией маршрута.

Вы хотите по этому пути идти дальше! Но дальше нет пути. Сталин завел вас в тупик. Нельзя выйти на дорогу иначе, как ликвидировав сталинщину. Надо довериться рабочему классу, надо дать пролетарскому авангарду возможность, посредством свободной критики сверху донизу, пересмотреть всю советскую систему и беспощадно очистить ее от накопившегося мусора. Надо, наконец, выполнить последний настойчивый совет Ленина: убрать Сталина».

Письмо 1932 года оказалось очень удобной уликой — к нему получалось притянуть всю оппозицию скопом: дескать, Троцкий еще в 1932-м приказал развернуть террористическую борьбу. Именно этот экземпляр «бюллетеня оппозиции» присутствовал на суде в качестве главного вещдока по делу — обвинение объявило его террористической инструкцией, полученной от Троцкого.

При этом значительная часть подсудимых на будущем процессе уже сидела в тюрьме по делу о «моральной ответственности» за убийство Кирова. Помимо Зиновьева и Каменева наказание уже отбывали активные оппозиционеры и близкие соратники Зиновьева по работе в Ленинграде — Евдокимов, Бакаев (бывший председатель питерской ГубЧК), Мрачковский (некогда крупный ставленник Троцкого в армии), Смирнов (бывший нарком почт и телеграфов и активный троцкист).

Остальные (Дрейцер, Рейнгольд, Пикель, наполовину англичанин и человек Зиновьева в коминтерне, Ольберг, который вообще приехал из нацистской Германии всего за пару лет до процесса, спасаясь от преследований) были арестованы уже в ходе следствия.

Поскольку с главным вещдоком попался Гольцман, его раскручивали на показания со всем чекистским усердием. Гольцман признал, что встречался в Копенгагене с Троцким при посредничестве его сына Седова.

Чекисты, правда, не очень хорошо владели международной обстановкой, поэтому подследственный сообщил им, что виделся с немезидой революции в гостинице Бристоль (закрытой ещё в 1917 году).

Деталь просочилась в европейскую социал-демократическую печать и вызвала там хохот.

Попытки навесить на Гольцмана еще и сотрудничество с гестапо не увенчались успехом — этот абсурд он отказывался подписывать даже под страхом смерти. А жаль: советские трудящиеся, свято убеждённые, что еврей-большевик работал на гестапо — это было бы красиво.

Процесс приобретал всё более фантастические формы.

Теперь сталинское правосудие убеждало подсудимых, что они заставляли несчастного Богдана совершить покушение на товарища Сталина, а когда тот не смог этого сделать, приказали ему покончить с собой.

Видимо, у троцкистов были заведены самурайские порядки.

Источник

• ← Поход тридцатка что брать
• Походка анталгическая что это такое →