Поэт в россии больше чем поэт сочинение
Российская литература – одна из самых красивых и приятных для восприятии литератур, так как она представляет из себя смешение по настоящему больших и сложных жанров, в нечто поменьше, и нечто более художественное и доработанное. Российская литература это именно тот вид литературы, который так полюбился не только нам, но и зарубежным читателям, которые наиболее сильно прониклись её душевностью и откровенностью. Однако, в российской литературе присутствует жанр, который перекрывает любую красоту этой самой литературы – поэмы или поэтизм. Поэты в России это совершенно другой вид писателей, нежели же обычные писатели, и вот причины почему.
Поэт в России – это такой человек, который прожив немалое количество испытаний, и совершивший немалое количество дел, решил приобщиться к литературе, описывая свою жизнь и свой опыт прекрасными произведениями, которые цепляют своего читателя за живое. Обычно в таких произведениях подобные авторы обсуждают какие-либо важные для общества темы, которые следует обсудить, и которые следует вынести на всеобщее обозрение. Также подобные писатели по праву одни из наиболее эмоционально восприимчивых, а всё потому, что они проносят все те эмоции, о которых пишут через себя, а им от этого соответственно становится очень и очень тяжко, особенно если произведение тяжелое в эмоциональном плане.
Однако эта чрезмерная эмоциональность в некотором плане им даже очень сильно помогает, и помогает тем, что они могут прочувствовать своих персонажей, просто встать на их место, и принять то решение, написать ровно о том, чтобы сделали именно их персонажи. Таким образом, подобные авторы и пишут свои замечательные произведения, целиком и полностью пропуская всё через себя, они создают уникальную атмосферу, которая в свою очередь способствует созданию прекрасных произведений, которые вызывают у читателя неподдельные эмоции.
Также немаловажным фактором их творческого успеха и таланта является то, что они живут в достаточной непростой стране, которую очень сложно понять, мысля логически, и потому нужно исследовать её, рассуждая своим сердцем, но отнюдь не дедукцией.
Таким образом, мы видим, что понятие российского поэта хоть и очень расплывчато, однако его можно по праву назвать одним из лучших поэтов, ведь он по настоящему проживает всё то, о чём он и пишет.
Популярные сочинения
С самого раннего детства я обожаю лирические произведения и поэзию. Вместо очередной сказки на ночь, я всегда просила маму прочитать мне только стихотворения! Поэтому с творчеством Михаила Юрьевича
Пришкольная территория всегда должна быть чистой, ведь она производит впечатление на само учебное заведение. В нашей школе уборка территории школы происходит два раза в год
В последнее время почти у каждого человека имеется возможность употреблять в пищу правильные продукты и многие поняли насколько это важно для поддержания здоровья. Живя в условиях большого города,
«Д`Артаньян ненавидел стихи
почти так же сильно как латынь.»
На этом ощущении богоизбранности, культивируемом в поэтической среде, основано и такое явление, как измерение поэтического «таланта» своих коллег. Поэт выстраивает своих собратьев на виртуальной лестнице, ведущей к Богу, поскольку ему жизненно необходимо определить собственное место на этой лестнице. Д.Быков: «Мандельштаму до есенинского культа так же далеко, как Есенину до мандельштамовского таланта»; «Есенин – поэт не высшего, но хорошего класса; не Заболоцкий, до которого ему не хватает глубины, и не Твардовский даже, ибо Твардовский интеллектуальней, но в смысле новаторства и непосредственности он, пожалуй, превосходил и того и другого. (Д.Л.Быков. «Советская литература. Краткий курс»). Обычно поэты все-таки стесняются прямо заявить: лучший среди нас Пушкин, а я сразу за ним (или наоборот), но у меня нет сомнений, что думают так очень многие, а не только Твардовский, который как-то сказал о себе: «первый парень на деревне, а в деревне один я».
Поэты и все остальные
Я полагаю, что увлекаться стихами может лишь тот, кто сам способен мыслить рифмами. Это явно врожденная способность, которая имеется у немногих (поэт на моем месте сказал бы – у избранных). Те, кто сам может описывать свои чувства и окружающий мир рифмованными строчками, вполне могут понять своих собратьев по разуму. Все остальные относятся к поэзии равнодушно, а некоторые, вроде Д`Артаньяна – ненавидят стихи (песни не в счет!). В основе равнодушия и неприязни – непонимание.
Обращусь к себе любимому. В последнее время я ознакомился с непропорционально большим количеством стихов для любителя прозы, но только потому, что увлекся биографической литературой (я прочел несколько книг Бенедикта Сарнова, а там море стихов, биографию Окуджавы авторства Быкова, мемуары Эренбурга). Умом я понимаю, что некоторые стихи Мандельштама или Ахматовой – гениальны (благодаря Сарнову), но их стихотворные строчки меня не греют и не волнуют. Прочел и ладно (для расширения кругозора можно и прочесть), не прочел бы – ничего бы не потерял. Для любого настоящего поэта мое отношение к поэзии – это святотатство. Если бы поэты могли – поставили бы таких как я к стенке. Но нас много! Нас миллиарды! Всех не перестреляешь!
Когда я говорю про поэтическое гетто, я подразумеваю, что в нем собрались не только поэты, но и простые любители поэзии, которые на самом деле тоже поэты, но пока непризнанные: любой любитель стихотворчества пытался или пытается сочинять стихи, но если у него нет большого таланта, то он так и останется любителем поэзии, чей удел удивлять своих друзей и сослуживцев стихотворными поздравлениями на различных праздниках. («Я поэт, зовусь Незнайка – от меня вам балалайка!»).
Для чего человеку поэтические способности?
А теперь о главном, ради чего я нагло забрался на чужую для себя территорию, принявшись с видом специалиста рассуждать о поэзии. Я начал эту работу с цитат наших известных поэтов, но если отбросить нескромные высказывания Евтушенко, Бродского и Быкова о поэтическом творчестве, то неизбежно появляется вопрос: если поэзия не цель человека как биологического вида и не способ гармонизации нашего мира, то для чего она? Зачем небольшому количеству людей даны способности к стихосложению?…
Как у человека незаинтересованного, а потому объективного, у меня есть более адекватная гипотеза по этому поводу, чем у наших знаменитых поэтов. Разнообразные способности, которые даны человеку Создателем (некоторые называют его Богом, но Создатель будет точнее), явно даны нам не просто так – на всякий случай. Наш мир устроен весьма разумно и случаю в нем отведена довольно небольшая роль.
Если мы обратимся к творческим способностям человека (сочинению музыки и стихов, пению и танцам), то на первый взгляд может показаться, что эти способности избыточны для человека, и он вполне может обойтись без них. Но стоит посмотреть по сторонам, и мы увидим, что сходные таланты имеют и другие животные на нашей планете, которые совершенно точно не занимаются гармонизацией мира.
Я полагаю, что музыкальные способности у людей с биологической точки зрения мало чем отличаются от аналогичных способностей птиц. Испокон веков поющие и играющие музыку двуногие самцы (самки) словно магнитом притягивали особей противоположного пола (чаще всего этим занимались самцы – все как у птиц!), что сильно облегчало им выбор полового партнера. Нет никакого сомнения, что умение петь и играть на каком-либо инструменте способствует распространению генов творческой особи.
В социальном плане исполнение музыки и пение выполняет объединяющую функцию: к примеру, значительная часть религиозных обрядов и у примитивных племен, и у современных верующих в цивилизованных странах (особенно, у христиан различных конфессий) связана с песнопениями. Музыка и песни во все времена были атрибутом и других коллективных мероприятий, на которых люди налаживают и поддерживают социальные связи. Тысячелетиями на различных народных праздниках играли и пели сами участники празднеств, а в последние десятилетия эти мероприятия проводятся с использованием звукозаписывающей аппаратуры.
А при чем же здесь поэзия? – можете спросить вы. – Ведь стихи – это не песня! Действительно, стихи – это лишь заготовка для песни. Просто так не запоешь – этому мероприятию предшествует процесс создания песни, составными частями которого являются сочинение музыки и рифмованных строчек. Музыка может исполняться и без текста: красивая мелодия действует на аудиторию почти как полноценная песня, но с текстом и добавлением человеческого голоса воздействие музыкального произведения на человека усиливается. Музыка дает настроение, но не информацию, а песня позволяет донести до аудитории сведения, которые благодаря музыке и стихотворной форме легче воспринимаются и запоминаются. Эта информация в виде песни будет передаваться от поколения к поколению, и служить объединяющим людей фактором. У каждого племени или этноса существует свой набор песен, который наряду с мифами (которые тоже могут быть в песенной форме) и обычаями обособляет одни человеческие группы от других.
Поэзия в древности
Чтобы подтвердить свой вывод о стихах-полуфабрикатах и их предназначении, обращусь к истории развития человеческих цивилизаций.
О роли поэзии в жизни древних европейцев, мы можем узнать на примере Древней Греции. Древнегреческие поэты насиловали поэтическую Музу не для того, чтобы восхищенная публика читала их божественные строки. Самые ранние образцы поэзии дошли до нас в виде эпических поэм, среди которых больше всего известны «Илиада» и «Одиссея», приписываемые слепому поэту Гомеру. На самом деле это не поэмы в современном значении, а сборники песен, которые создавались на протяжении многих лет, и имели множество авторов. Длительное время они существовали только в устной традиции. Предназначались эпические поэмы для публичного исполнения при дворах царей и аристократов. И, скорее всего, с самых ранних времен их распевали под музыку. Прямо в тексте «Илиады» в 9-й песне мы можем прочесть, как Ахилл в ставке греков поет, аккомпанируя себе на лире.
Если на время перенестись на восток и глянуть, что в эти годы происходило в Индии, то мы увидим, что там в поэтической сфере шли сходные процессы, но индийские эпосы имеют больше религиозную тематику, чем героическую. Наиболее древние образцы индийской поэзии – это религиозные гимны, которые собраны в 4 Веды (сборника), самым древним из которых являются Ригведы. Позднее Вед были созданы эпические поэмы «Махабхарата» (объемом 90 тысяч стихов, что превышает объем «Илиады» и «Одиссеи» вместе взятых!) и «Рамаяна». Эпические поэмы и другие произведения в стихах в Древней Индии имели то же предназначение, что и в Греции – их декламировали в присутствии публики.
Но вернемся к нашим предкам – древним грекам. В классическую древнегреческую эпоху поэзия становится разнообразнее, но она по-прежнему предназначена для публичного исполнения. То, что сейчас называется лирической поэзией, исполнялось нараспев одним певцом или хором под аккомпанемент лиры (отсюда и название). Из древнегреческих поэтов-песенников классического периода хорошо известны имена Пиндара, Архилоха, Саффо. Во многих греческих полисах были распространены музыкальные состязания, во время которых исполнялись поэмы. Классические поэмы, вроде «Илиады» и «Одиссеи», находились под охраной государства: полисы хранили утвержденные (!) тексты поэм в специальных хранилищах.
Относительно аттических трагедий, которые вошли в моду в 6 веке до н.э. в Афинах, нам известно, что ведущую роль при исполнении трагедий играл хор, а не актеры. Самые популярные поэты-драматурги Древней Греции: Эсхил, Софокл и Эврипид. Сохранились фрагменты стихотворных пьес Эврипида, в которых над стихами были записаны нотные знаки. Предположительно, Эврипид сам писал музыку для своих пьес. Несколько позднее трагедий появился жанр комедии в стихах: королем комедии считался Аристофан.
Поэзия в Древней Греции длительное время прекрасно обходилась без книжной индустрии, но проза нуждалась в носителе, долговечном и удобном для чтения. Такой носитель греки позаимствовали у египтян, которые для письма использовали папирус. В классическую эпоху книги из папируса имели вид свитка. Во 2-м веке до н.э. в моду войдет пергамен (писчий материал из кожи), который вместе с папирусом активно использовался в античной издательской индустрии в течение нескольких веков. Пергамен станет активно вытеснять папирус из оборота лишь во 2 веке н.э. – уже в римскую эпоху. Именно пергамен чаще всего использовался для книг-кодексов, напоминающих современную книгу.
В отличие от греков, римляне не имели своего Гомера. По сравнению с культурным центром Европы 1-го тысячелетия до н.э. Афинами, Рим был большой деревней, но постепенно он стал захватывать греческие города в Средиземноморье и приобщаться к греческой культуре. Поэзия в Древнем Риме длительное время существовала лишь в виде народных песен. Профессиональная поэзия появляется в Риме очень поздно – первая известная нам эпическая поэма Гнея Невия датируется 3-м веком до н.э.
Судя по всему, лишь в Римской империи на вершине ее могущества мы впервые встречаемся с явлением, когда поэты начинают работать, ориентируясь на читающую публику, а поэзия становится самостоятельным видом искусства, отрываясь от своей прародительницы – песни. Развитие в Риме книгоиздания и появление большого количества аристократов, собирающих личные библиотеки, привели к тому, что такие корифеи поэзии, как Овидий, Вергилий и Гораций (при поддержке Меценатов) могли творить исключительно для своих читателей. Несмотря на это, в Риме были популярны и публичные чтения стихов, и тот же Вергилий не брезговал публичными выступлениями, а его «Буколики» певцы часто исполняли со сцены.
Когда Западная Римская империя стала чахнуть, а потом превратилась в арену боев варварских племен, поэзия в Средиземноморье стала возвращаться на свое исконное место песенного полуфабриката. Александрийский поп Арий (4 век), позднее объявленный основателем арианской ереси, положил начало христианским песнопениям. Для пропаганды своих взглядов он написал поэму «Фамилии», стихи которой были предназначены для распевания во время работы и отдыха. Именно религиозные темы стали главенствующими на землях Римской империи, хотя в некоторые периоды можно обнаружить существование и других поэтических жанров – к примеру, при Юстиниане процветали поэтические эпиграммы.
На Западе Европы все темное Средневековье (8-12 века) поэзия существовала исключительно в песенной форме: в виде народных песен, песен-молитв, эпических поэм. Из последних самыми известными являются английский эпос «Беовульф» (в устной традиции сложился в 8-м веке), германская «Песнь о Нибелунгах» (создана в 12 столетии из более ранних песен), французская «Песнь о Роланде» (12 век).
В любом месте, где заводятся деньги, быстро появляются и «поэты, гармонизирующие мир». Европа в 1-м тысячелетии быстро богатела, поэтому и великие поэты стали плодится как кролики. Только из одного 14 столетия до нас дошли имена Данте Алигьери, Франческо Петрарки (кстати, назвавшего свой главный поэтический сборник «Книгой песен»!), Джованни Боккаччо, Джефри Чосера, Кристины Пизанской… Именно в 14 веке поэзия в Европе вновь стала отвоевывать свое место под Солнцем, утраченное после падения Западной Римской империи.
В определенной мере поэтический разгул вне песенных форм сдерживался тем, что процесс создания книги не изменился со времен Древней Греции. Но когда в 15 столетии было изобретено книгопечатание, то лавину особей, желающих гармонизировать наш мир, было уже не остановить.
Как известно, Россия тащит с Запада все, что плохо лежит. Даже наша знаменитая духовность была экспортирована именно оттуда – из Византии, которая находилась на юго-западе по отношению к Киевской Руси. Много веков русские жили, кормясь только народными песнями (сильно сомневаюсь, что эпическая поэма «Слово о полку Игореве» была широко известна в Средневековой Руси), но когда Петр прорубил окно и высадил дверь в Европу, то через некоторое время до России дошла мода и на великих поэтов. В 19 столетии русские поэты застолбили себе место среди небольшой прослойки благородных любителей рифмованных строчек, но «нашим всем» Александр Пушкин и прочие Лермонтовы стали только тогда, когда стихи проникли в систему всеобщего школьного образования и государственную пропаганду. Это произошло в 20-30-е годы 20 столетия.
К счастью, процесс победного шествия стихов имеет крайне ограниченный характер: он касается лишь тех, кто умеет мыслить рифмами. Всем остальным стихи не нужны, и люди знают наших великих поэтов не благодаря их творчеству, а после промывки мозгов в школе, где в их головы буквально вколачивают имена Пушкина, Лермонтова, Некрасова и прочей поэтической братии. После окончания школы сохранение в нашей памяти этих имен поддерживается средствами массовой информации, которые бурно откликаются на очередную годовщину смерти и рождения наших главных поэтов.
Что бы ни вытворяли с нашими детьми в школах и как бы ни промывали нам мозги в СМИ, но стихи большинству россиян необходимы только в виде песен. И отнюдь неслучайно, что в 20 веке самые популярные поэты в нашей стране – те, кто декламировал свои стихи со сцены. Перед революцией 1917-го таким был Северянин (который по-настоящему пропевал свои стихи), в 20-е годы – Маяковский и Есенин, в 60-е – Евтушенко, Вознесенский, Ахмадулина и Рождественский (все четверо, кстати, проявили себя и как поэты-песенники). Публичное чтение стихов под определенный ритм, а иногда и под музыкальный аккомпанемент – это тоже разновидность пения. В советское время так пел Марк Бернес, а сейчас стихи под музыку читают многочисленные рэперы. «Русские рэперы» берут пример с заокеанских приблатненных пацанов, но по своей сути они продолжают традиции, заложенные в России Игорем Северяниным и Владимиром Маяковским.
Еще шире аудитория была в СССР у поющих поэтов – так называемых бардов, которым дорогу проложил Булат Окуджава. Точнее сказать – она была максимально широкой, как и у обычных эстрадных исполнителей. И нет ничего удивительного в том, что главным советским поэтом стал как раз Владимир Высоцкий, исполняющий свои стихи под гитару. Чтобы там ни думали о себе наши «великие поэты», которых в 20 веке развелось без счета, и многие из которых снисходительно относились к Высоцкому, но их полуфабрикаты сами по себе народу не нужны. Так задумано Создателем, и все потуги «небожителей» изменить установленный порядок, выглядят просто нелепо. Поэт в России – всего лишь поэт. И только поющий поэт может стать кем-то большим, что и доказал на собственном примере Владимир Высоцкий.
“Поэт в России больше, чем поэт” (cочинение по литературе 60-70х годов)
Шестидесятые – семидесятые годы двадцатого века – это годы “оттепели”, годы, когда вес приобретает нравственная проблематика, возникает особый интерес к судьбе простых людей. “Оттепельная” литература утверждает новые гражданские позиции, политические убеждения и эстетические взгляды.
Утрата веры в будущее и в возможность социальных преобразований, обращение к нравственности и к религии, сосредоточенность на духовном мире, ностальгия по идеалам прошлого, философское осмысление исторического пути народов нашей страны
Поэзия требовала и от власти, и от общества не отступать от пути обновления жизни.
Громче других звучал голов Евтушенко. Он напоминал о жертвах Бабьего Яра, где во время войны были расстреляны и захоронены
Что ничего, кроме разрушенного в печати, появиться не могло, поэтому он приучал читать между строк то, что не имел возможности сказать в полный голос.
Поэт объехал весь мир и знакомил с ним российских читателей. Он осуждал то, что видел на Западе (иначе тогда было невозможно), но делал это, не подчиняясь официальной пропаганде, он выражал свое собственное мнение. Евтушенко смог на многое откликнуться пониманием и сочувствием:
Двадцатый век нас часто одурачивал.
Нас ложью, как налогом, облагали.
Идеи с быстротою одуванчиков
От дуновенья жизни облетали…
Отличительной чертой стиля другого поэта – “шестидесятника” Вознесенского является метафорическая оригинальность в сближении далеких понятий и предметов.
Для него характерно противопоставление настоящего прошлому и искусству. “Настоящее” в значении “подлинное”, “искреннее” противопоставляется настоящему в значении “сиюминутное, современное” (у раннего Вознесенского такого противопоставления не было, он полагал, что чем современнее, тем подлиннее). Это делало его отзывчивым и чутким по отношению к происходящем, но и слишком зависимым от него.
Вознесенский часто лично обращался к предшественникам. Употребление имен других поэтов, поэтических перифраз – форма протеста против застывших ликов – очень отчетливо проявилась в его творчестве (вплоть до крайностей: в стихах употребляется не Пастернак, а Борис Леонидович, не Маяковский, а Владимир Владимирович). Использование имен, обилие цитат, по-современному перестроенных на новом материал, – доказательство того, что классика продолжает работать, а поэт наследует ее лучшие традиции.
Для многих в шестидесятые годы Вознесенский, Евтушенко и поэты их поколения сделали духовное наследие более близким и понятным. Кроме этого, их поэзия учила сопротивляться, плыть против течения, быть самим собой, не отступать от пути обновления. Их творчество служило народу, толпе.
Поэтому поэты – “шестидесятники” вполне соответствовали определению Евтушенко: “Поэт в России больше, чем поэт”.
Related posts:
Сочинение по литературе. *Поэт в россии — больше чем поэт *
Эссе «Поэт в России больше, чем поэт…»
«Поэт в России больше, чем поэт…»
Пора, мы уходим: еще молодые,
со списком еще не приснившихся снов,
с последним, чуть зримым сияньем России
на фосфорных рифмах последних стихов.
Поэт… Какое короткое и ёмкое слово. Это голос России, её оголенный нерв, взывающая совесть, открытая ранимая и окрыленная душа…
Во все времена поэты творили в сложное время: на их долю выпадали катастрофы и социальные потрясения, революции и войны. Поэтам, призванным свободно говорить, подчас приходилось выбирать между свободным творчеством и жизнью.
Ни одна мировая литература ХХ века не знала столь обширного списка безвременно, рано ушедших из жизни мастеров культуры. Поистине «темен жребий русского поэта»
В России «суждено поэтами рождаться». Эта аксиома соединяет пласты русской литературы от Древней Руси до сегодняшнего времени.
Что же определяет единство и целостность многосоставной русской литературы? Поэты всегда осознавали себя и в России, и вне России частью Родины, жили сложным чувством любви к ней.
«Если бы я эту «икону», эту Русь не любил, не видал, из-за чего бы я так сходил с ума все эти годы, из-за чего страдал так беспрерывно, так люто. А ведь говорили, что я только ненавижу», — признавался Иван Алексеевич Бунин, объясняя скрытый смысл своих «Окаянных дней», пронизанных печалью и болью. Своя «икона», свой заветный образ Родины был у Валерия Яковлевича Брюсова и Константина Дмитриевича Бальмонта, у Иннокентия Фёдоровича Анненского и Александра Александровича Блока, у Марины Ивановны Цветаевой и Анны Андреевны Ахматовой.
Особое место в русской литературе занимает эпоха «серебряного века». Поэтам этого периода пришлось пережить взлеты и падения, победы и поражения, признание критики и читателей и полное забвение. Для них творчество стало спасением и выходом, может даже бегством от окружающей советской действительности. Но даже в самые яростные и лихие годы для них источником вдохновения стала Родина, Россия.
ХХ век – «век мой, зверь мой» — это новое состояние души, новый взгляд на творчество, которое приравнивалось к священнодействию, это сотворение новой религии и постижение мира, это интуитивный путь своеобразных импровизаций, это умение слушать «музыку времени».
Поэт – эмигрант Николай Оцуп, некогда учившийся в Царскосельском лицее, где служил крупнейший поэт – символист Иннокентий Анненский и где учился Николай Гумилев, не только поставил эпоху А.Блока, Н.Гумилева, А.Ахматовой рядом с классическим «золотым веком» Пушкина, Толстого, Достоевского, но и увидел особый «героизм «серебряного века»».
После 1917 года цвет русской поэзии эмигрировал (И.Бунин, К.Бальмонт, И. Северянин, Саша Черный) … В больших центрах — поселениях русских – Париже, Берлине, Харбине – сформировались целые мини-городки «Россия в миниатюре», в которых были полностью воссозданы все черты дореволюционного русского общества. Здесь печатались русские газеты, работали университеты и школы, писала свои труды интеллигенция, покинувшая родину. Анна Ахматова идеологически обосновала свое присутствие на родине: «Не с теми я, кто бросил землю…», и с тех пор эти строки гордо цитируются теми, кто не захотел или, чаще, не смог эмигрировать.
Судьбу поэтов серебряного века можно проследить, обратившись к имени Н.Гумилева, жизнь которого трагически оборвалась в августе 1921 года. “Преступление” Гумилева заключалось в том, что он “не донес органам Советской власти, что ему предлагали вступить в заговорщицкую офицерскую организацию, от чего он категорически отказался”. Никаких других материалов, которые изобличали бы Гумилева в антисоветском заговоре, нет. Мотивы поведения поэта зафиксированы в протоколе допроса: пытался его вовлечь в антисоветскую организацию его друг, с которым он учился и был на фронте. Предрассудки дворянской офицерской чести, как заявил Н.Гумилев, не позволили ему пойти “с доносом”.
Творчество Н.Гумилева — это приближение к идеалу Поэта: годы ученичества и строгой дисциплины, постепенное расширение и в то же время конкретизация мира его образов. Поэт сосредоточен на глубинных душевных движениях, связанных с острым переживанием современности и с чувством трагической тревоги.
Прекрасный художник, он оставил интересное и значительное литературное наследие, оказал несомненное влияние на дальнейшее развитие русской поэзии. Его ученикам и последователям, наряду с высоким романтизмом, свойственна предельная точность поэтической формы, так ценимая самим Н.Гумилевым — одним из лучших русских поэтов начала ХХ века.
Поэт в России – образ века своего
И будущего призрачный прообраз.
Поэт подводит, не впадая в робость,
Итог всему, что было до него.
Еще одной яркой вспышкой серебряного века стало имя Владимира Набокова хотя такого русского поэта как Набоков никогда не существовало. Был русский писатель В.В. Сирин. Набоковым он стал только, когда начал писать на английском языке. При этом следует сказать, что о Владимире Сирине как о русском писателе говорят тоже условно, так как большую часть своей жизни он провел в эмиграции (с 20 лет). Но несмотря на это (судя по прозе английской и русской, а также по его стихам, написанным на этих языках), тема России остается одной из главных для поэта. Россия является одной из самых интересных в его творчестве. Поэтический мир Набокова оставался в русле классической русской поэзии – лирики Пушкина, Баратынского, Лермонтова, Тютчева, Фета, Блока, то есть поэзии романтической и неоромантической.
Особый ритм стихотворению придают многоточия, которые указывают на размышления автора и на внутренний диалог с самим собой. Перекрестная рифма катренов выбрана поэтом не случайно: это своеобразная символика перекрещения миров: прошлого и настоящего. Антитеза «приснившихся снов» и «зримым сияньем России», усиливает трагизм оторванности от привычного и родного. Невозможность возврата «томит» и «ранит», но обретенная «свобода» не дает совести успокоиться, потому что «боимся обидеть своею свободою добрых людей…». 5 строфа стихотворения — октава — имеет особый строй: в ней поэт акцентирует внимание на том, что было потеряно, поэтому строфа представляет собой перечисление сохраненных в памяти образов, связанных с детством, как отражение «прелести мира».
Синтаксический строй стихотворения позволяет читателям следовать за мыслью автора, плавно «перетекая» из «беззвездной ночи» до «текучих изумрудов в тумане», плывя по волнам «фосфорных рифм». Впечатление тягучести времени и мыслей подчеркивает трехсложный размер стихотворения — амфибрахий. Использование эпитетов «высокого неба», «в сумерках летних», олицетворения «окна, поймавшего луч», «внимательных туч», метафоры «укоризны вечерней зари» передают ярко и образно авторское мироощущение и раскрывают внутренний психологизм произведения.
Поэты серебряного века в своих исканиях обращались к индивидуальному миру человека, идее его духовного преображения, пытаясь прорваться сквозь быт к бытию, постичь сущностную цель человеческой жизни. В русской старине они видят идеал духовно здорового бытия, обобщение лучших черт национального характера, сочетая эпичность с лирикой, монументальность с утончённостью.
В России всегда было особое отношение к поэтам, так как считалось, что через их творчество доносится глас Божий. Великие русские поэты «глаголом жгли сердца людей». По выражению Белинского, «среди сочинителей, писавших, гладкие и легкие стихи, выделялся голос тех, чей стих звучал, как колокол на башне вечевой во дни торжеств и бед народных».
А мы ведь, поди, вдохновение знали,
Нам жить бы, казалось, и книгам расти,
Но музы безродные нас доконали, —
И ныне пора нам из мира уйти.