Подражание корану о чем
О Подражании Корану А. С. Пушкина
… «Пушкин – самый трудный поэт для понимания. Легко скользить по поверхности его поэзии…легко скользить и пролететь в пустоту. Вместо наслаждения хмельным тонким ароматом поэзии пушкинской мы часто принимаем его музу безуханной. Пушкин оказывается не только поэтом, но и священным трагическим героем, укрывшим Священство своё под ризою поэзии!» (А.Белый, «Луг зелёный», М.1910, стр.179-180).
«Священным трагическим героем», а не ортодоксальным смиренным и кротким послушным злу «христианином» был и останется навечно А.С. Пушкин, и в подтверждение сему припомним его гениальный цикл стихов « Подражание Корану». Там и его отношение к т.н. «христианскому», принятому в Европе от иудеев индивидуалистическому почитанию личности:
«Почто ж кичится человек?
За то ль, что наг на свет явился,
Что дышит он недолгий век,
Что слаб умрёт, как слаб родился?
За то ль, что Бог и умертвит
И воскресит его по Воле?
Что с Неба дни его хранит
И в радостях и в горькой доле?
За то ль, что дал ему плоды,
И хлеб, и финик, и оливу,
Благо словив его труды
И вертоград, и холм, и ниву?»
И видение «блаженных» воинов, «в бою с обритыми главами, с окровавленными мечами» «детьми пламенных пустынь»:
«Вы победили: Слава вам,
А малодушным посмеянье.
Они на бранное призванье
Не шли, не веря дивным снам.
Прельстясь добычей боевою,
Теперь в раскаянье своём
Рекут: возьмите нас с собою;
Но вы скажите: не возьмём».
Там и «торгующие совестью пред бледной нищетою», «сыпящие завистливой рукою скупое подаянье», «пожалевшие стяжанье земного труда», и «благополучные сеятели, сторицей, подобно ниве тучной, получающие воздаяние от Небес за свой щедрый труд»:
«Но если, пожалев трудов земных стяжанья,
Вручая нищему скупое подаянье,
Сжимаешь ты свою завистливую длань;
Знай: все твои дары, подобно горсти пыльной,
Что с камня моет дождь обильный,
Исчезнут, Господом отверженная дань»
И Святое Древо Рода и источник жизни – животворящий родник в пустыне, дающий отдохновение на многие годы и Вечная Жизнь, приходящая к путнику, грядущему к Богу от Родовой земли: жизнь возвращающаяся к Богу от земли и вновь приходящая от Него на землю:
« И Чудо в пустыне тогда совершилось:
Минувшее в новой красе оживилось;
Вновь зыблется пальма тенистой главой;
Вновь кладезь наполнен прохладой и мглой.
И чувствует путник и силу, и радость;
В крови заиграла воскресшая младость;
Святые восторги наполнили грудь:
И с Богом он дале пускается в путь»
В «Подражании Корану» мы прочтём о Пророке, «презирающем обман, бодро следующем стезёю Правды» (Стезёю Рода). «Не любящем велеречивых и слов нескромных и пустых» Пророке.
Пушкин пишет, что Бог не покинул его и Магомета, и он «клянётся» ему «четой и нечетой» (женским и мужским началами ), «мечом и правой битвой, утренней звездой, вечернею молитвой ( здесь Слово Небесное – в вечерней смиренной молитве предваряет Звезду, зовущую в путь)», напоминает своим пророкам, что Он «одарил» их «язык» «могучей властью над умами», «скрыл от зоркого гоненья», «напоил в день жажды пустынными водами» не для того, чтобы «суетами света смущали паренье их дум благочестивых».
Творец увещевает Своих пророков не сообщаться со «слепцами», «дерзающими» своими «пороками» «являть» «недоуменье».
Здесь дан образ Бога, возжегшего своим Небесным Огнём Солнце Правды, дан могучий образ Света:
«Зажёг Ты солнце во вселенной,
Да светит небу и земле,
Как лён, елеем напоенный
В лампадном светит хрустале».
Здесь Молитва о даровании Победы добра над злом и чистая Вера в торжество Справедливости на земле:
«Творцу молитесь; Он могучий:
Он правит Ветром; в знойный день
На небо насылает тучи;
Даёт земле древесну сень.
Он милосерд; Он Магомету
Открыл сияющий Коран,
Да притечём и мы ко Свету,
И да падёт с очей туман.
С Небесной Книги список дан
Тебе, Пророк, не для строптивых;
Спокойно возвещай Коран,
Не понуждая нечестивых!
И все пред Бога притекут,
И нечестивые падут,
Покрыты пламенем и прахом.
Мужайся ж, презирай обман,
Стезёю Правды бодро следуй,
Люби сирот, и Мой Коран
Дрожащей твари проповедуй» (Михайловское, 1824 г.)
Не для строптивых и нечестивых пишет русский гений, спокойно возвещает он Истину, не понуждая тех, кто сознательно становится на пути жизни его народа. Как это богословие Пушкина не похоже на официальную иудейско-христианскую веру, каждый божий день на всяком, утреннем и вечернем богослужении долдонящем: «Научу беззаконных путям Твоим, и нечестивые к Тебе обратятся» (покаянный псалом 50).
Вот в точном соответствии с этой рабской «верой» передали «православные» доброхоты Дантесу «прощение» умирающего в муках Пушкина, на что сей гей ответил со смехом: «Что же, передайте ему, что я его тоже прощаю!».
Оставить его наедине с лукавыми, принять их концепцию гибели поэта – значит снова и снова убивать его вместе с ними, «плевать на Алтарь, где горит Его Огонь», в предательской резвости раскачивать его «треножник», стать до конца той самой чернью, толпою «безсмысленною и тупою», но при этом «хладною и надменною», что так и не нашла для себя «пользы» в Служении великого поэта своему русскому великому народу, так и не смогла понять смысла Его Жертвоприношения Богу на Святом Алтаре Отечества.
«Подражания Корану» анализ стихотворения Пушкина по плану кратко – смысл, жанр, история создания
В произведении «Подражание Корану» Александр Сергеевич Пушкин обращается к религии. Возможно, именно поэтому данная работа поэта считается неоднозначной, поскольку эта тема во все времена считается наиболее болезненной. Предлагаем краткий анализ «Подражания Корану» по плану, который поможет при подготовке к уроку по литературе в 9 классе.
Краткий анализ
Перед прочтением данного анализа рекомендуем ознакомиться со стихотворением Подражания Корану.
История создания – Стих написан в 1824 году.
Тема стихотворения – Истинная вера и заблуждения человеческого разума.
Композиция – Произведение состоит из 9 частей, объединенных между собой общим замыслом.
Жанр – Философская лирика.
Стихотворный размер – Все части цикла написаны различным стихотворным размером с использованием различных рифмовок.
Метафоры – «сень успокоенья», «зоркое гоненье».
Эпитеты – «безнадежной», «усталый», «мгновенный».
Олицетворения – «грянет гром», «кладезь иссяк».
Старославянизмы – «роптал», «алкал», «зеницы».
Сравнения – «как лен, елеем напоенный».
История создания
По окончании южной ссылки Александр Сергеевич еще два года был вынужден провести в родном имении Михайловское, вдали от светской жизни столицы. Домашний арест, во время которого родной отец шпионил за ним и вскрывал почту, очень угнетал молодого поэта.
Однако безропотно находиться в заточении Пушкин не мог: его пытливый ум настойчиво требовал интеллектуальной пищи. Выходом из положения оказались задушевные беседы с соседской помещицей Осиповой Прасковьей Александровной. Будучи женщиной умной, образованной, но при этом очень религиозной, она часто спорила с Пушкиным на предмет веры.
В ссылке у Александра Сергеевича под рукой оказался томик Корана, переведенный с французского языка. Поэт увлекся изучением священных текстов, которые натолкнули его на написание стихотворения на религиозную тему.
Стих «Подражание Корану», датируемый 1824 годом, Александр Сергеевич посвятил Прасковье Осиповой, своему самому главному оппоненту в период ссылки в Михайловском.
Произведение состоит из девяти отдельных стихов, каждый из которых перепевает какой-либо эпизод из жизни Магомета или главу Корана. Однако все части связаны между собой общим смыслом и мотивами.
Центральная тема – истинная вера и слепое следование религиозным догматам. Автор не ставит перед собой задачу критиковать ислам или иную религию, и с большим почтением относится к Корану. Он, примерив образ лирического героя, выступает сторонним наблюдателем и пытается провести анализ мотивов и поступков пророка, людей и Божьи замыслы.
По этой причине лирический герой призывает всех верующих, и мусульман, и православных, открыть глаза и «восстать», то есть не жить слепо по законам Божьим, в то время как иные беззастенчиво манипулируют и используют имя Господа в своих корыстных целях.
Может сложиться впечатление, что Александр Сергеевич считает себя атеистом, однако это не так. Он с большим почтением относится к верующим людям и принимает любую веру. Однако его коробит тот факт, что религия далеко не для всех является способом духовного очищения.
Композиция
Цикл состоит из девяти небольших стихов, связанных между собой общей темой.
В первом стихотворении речь идет о ниспослании Пророку Корана, милости и могуществе Аллаха.
Второй стих посвящен женам Пророка Мухаммеда.
В третьей части описывается гордыня и наказание за нее.
Четвертый стих описывает наглость Пророка, решившего тягаться с Аллахом.
Пятая часть восхваляет всемогущего Бога-создателя.
Шестой стих посвящен воинам, погибших во имя веры.
В седьмой части описывается глава, в которой Аллах уберег Магомета от врагов, скрыв его в пещере.
В восьмом стихе идет речь о богоугодном подаянии.
Заканчивается цикл стихом о ропщущем на Господа путнике, который, все же, получает божью милость.
Произведение написано в жанре философской лирики. Все стихи, за исключением седьмого и девятого стиха, написаны шестистопным ямбом. Седьмая часть цикла написана двустопным амфибрахием, а девятая – четырехстопным амфибрахием.
Средства выразительности
Произведение насыщено высокой лексикой. Особое место занимают старославянизмы («роптал», «алкал», «зеницы»), придающие стихотворению особое звучание, схожее с библейскими текстами.
Также во всем разнообразии представлены эпитеты («безнадежной», «усталый», «мгновенный»), олицетворения («грянет гром», «кладезь иссяк»), метафоры («сень успокоенья», «зоркое гоненье»), сравнения («как лен, елеем напоенный»).
«Подражание Корану», Пушкин: анализ. Стихотворение «Подражание Корану»
В произведении «Подражание Корану» Александр Сергеевич Пушкин обращается к религии. Возможно, именно поэтому данная работа поэта считается неоднозначной, поскольку эта тема во все времена считается наиболее болезненной. Предлагаем краткий анализ «Подражания Корану» по плану, который поможет при подготовке к уроку по литературе в 9 классе.
История написания стихотворения «Подражание Корану» (Пушкин)
Анализ произведения необходимо начать с истории его написания, чтобы понять побудительные мотивы поэта. По возвращении из южной ссылки жизнедеятельному Пушкину пришлось еще 2 года коротать время в добровольной ссылке в родовом поместье Михайловское. Добровольной, потому что присматривать за строптивым поэтом вызвался его отец.
Александр Сергеевич был человеком пытливого ума и просто скучать в заточении не мог. Он развил бурную деятельность, посещая соседей и докучая им разговорами. Это были честные люди, со многими поэт вел себя раскованно и соизволял рассуждать на неполиткорректные темы. В том числе – религиозные.
История создания
По окончании южной ссылки Александр Сергеевич еще два года был вынужден провести в родном имении Михайловское, вдали от светской жизни столицы. Домашний арест, во время которого родной отец шпионил за ним и вскрывал почту, очень угнетал молодого поэта.
Однако безропотно находиться в заточении Пушкин не мог: его пытливый ум настойчиво требовал интеллектуальной пищи. Выходом из положения оказались задушевные беседы с соседской помещицей Осиповой Прасковьей Александровной. Будучи женщиной умной, образованной, но при этом очень религиозной, она часто спорила с Пушкиным на предмет веры.
В ссылке у Александра Сергеевича под рукой оказался томик Корана, переведенный с французского языка. Поэт увлекся изучением священных текстов, которые натолкнули его на написание стихотворения на религиозную тему.
Стих «Подражание Корану», датируемый 1824 годом, Александр Сергеевич посвятил Прасковье Осиповой, своему самому главному оппоненту в период ссылки в Михайловском.
Разговоры с Прасковьей Осиповой
Пожалуй, наиболее интересным собеседником для Пушкина была Прасковья Александровна Осипова, соседская помещица. Ей нравилась лирика Пушкина, стихи о природе, глубокомысленные поэмы. Женщина обладала тонким умом, была пытлива и, к радости поэта, глубоко религиозна. Собеседники могли часами жарко диспутировать на тему веры. В конечном итоге Пушкин решил выразить свои аргументы в стихотворной форме, написав в 1825 году 9-главое стихотворение «Подражание Корану».
Пушкин анализ религии построил на интерпретации текстов из Корана – священной книги мусульман. Каждая глава основана на конкретной истории из жизни и деяний пророка Магомета. Неизвестно, убедил ли гениальный литератор Прасковью Александровну в своей правоте, но жарких дебатов среди коллег он точно добился.
Литературное направление, жанр
Цикл «Подражания Корану» написан в тот период творчества Пушкина, который исследователи условно называют переходом от романтизма к реализму. Лирический герой каждого отдельного стихотворения романтик, безоговорочно верящий в свою правоту и непогрешимость Бога, которому он служит. Но жизненные обстоятельства героев вынуждают читателя замечать нестыковки, ненужные и бессмысленные жертвы веры. Кажется, что над циклом стоит образ наблюдателя, который выше лирического героя каждого отдельного стихотворения и, как Бог Магомету, диктует ему своё критическое (то есть реалистическое) отношение.
Цикл относится к философской лирике, так как это рассуждения о месте человека в мирозданье, о Боге. Стихотворения внутри цикла тоже можно разделить на три группы: духовные оды, то есть прославляющие Аллаха; назидательно-проповеднические и агиографические, то есть описывающие жизнь пророка Магомета.
Краткое резюме
Хотя автор благоразумно в качестве критических рассуждений выбрал иноземную веру, произведение вызвало резонансный отклик. Произошел редкий случай, когда не было однозначного соглашательства с выводами поэта. Предполагал ли такой поворот Пушкин? «Подражание Корану» затрагивает слишком интимные чувства, важные для верующих.
После прочтения становится понятен лейтмотив произведения «Подражание Корану». Стих предупреждает о том, что пока истинно верующие неустанно следуют заповедям, находятся люди, использующие их чувства ради достижения собственных корыстных целей.
Пушкин — атеист?
«Восстань, боязливый», – призывает поэт. «На это у каждого личный ответ» – такой довод приводят несогласные с безапелляционным воззванием Пушкина. На это у верующих есть подходящая поговорка: «Кесарю кесарево, а Богу богово».
Написав «Подражание Корану», Пушкин анализ противоречий в религиозной среде выставил напоказ. Все понимали иносказательный смысл текста. Хоть речь идет об исламе, подразумевается любая вера (православная в том числе). Невольно возникает мысль, что Александр Сергеевич – атеист (что в царские времена считалось крамолой). Впрочем, это не так. Известно, что Пушкин уважал набожных людей и был терпим ко всем религиям. Он твердо считал, что слепое поклонение не способствует духовному просветлению. Только осознавая себя как личность, можно достучаться до Бога.
Общий анализ первой главы
Суть работы исследователей творчества гениального поэта состоит в поиске соответствия строк, написанных Пушкиным, со строками из Корана. То есть в поиске того, на какую информационную базу опирался поэт при сочинении произведения «Подражание Корану». Стих сложен для изучения, поэтому специалистам чрезвычайно интересен.
Прежде всего выяснилось, что центральные образы первой главы: «зоркое гоненье» и «могучая власть» языка «над умами» — отсутствуют в Коране. Между тем текстуальная зависимость первой и последней строфы стихотворения от Корана не вызывает сомнений. Словно предвидя интерес критиков к этому произведению, Пушкин оставил несколько ремарок, что помогло специалистам сделать более точный анализ. «Подражание Корану», например, содержит примечание поэта к первой строфе: «В других местах Корана Аллах клянется копытами кобылиц, плодами смоковницы, свободою Мекки. Странный сей риторический оборот встречается в Коране поминутно».
Наиболее близка первой строфе глава 89. Заповеди, которые Аллах дает в стихотворении своему пророку, рассеяны по всему тексту Корана. Все исследователи произведения отмечают особенно тесную связь последней строфы и первой строки второго четверостишия с 93 главой Корана: «Господь твой не оставил тебя… Не обижай же сирот, не отъемли крох последних от убогих, возвещай милости к тебе Божии». Во 2 и 3 строфе прямая зависимость от Корана уже не столь очевидна.
Татарская песня
— Насколько знаю, поэт немало обращался и к татарским мотивам…
— С «Татарской песни» начинается духовный хадж Пушкина, его обращение не просто к историко-культурным темам мусульманского Востока, а к духовным смыслам ислама.
В «Татарской песне» поэмы звучат «Святые заповеди Корана» — о совершении хаджа в Мекку:
Дарует небо человеку Замену слез и частых бед: Блажен факир, узревший Мекку На старости печальных лет.
Блажен, кто славный брег Дуная Своею смертью освятит: К нему навстречу дева рая С улыбкой страстной полетит.
— Кто она — «дева рая» Александра Пушкина?
— Читая «Бахчисарайский фонтан» и глубоко вникая в подробности его личной жизни, можно сказать однозначно: это Анна Ивановна Гирей.
— Что нам известно об этой загадочной музе Пушкина?
— Прежде всего факты. Правнучка хана Шагин-Гирея, татарка, путешествовавшая с семьей Николая Раевского и с Пушкиным по Кавказу и Крыму в 1820 году. К слову сказать, согласно нашей семейной легенде, моя дальняя родственница, так как я тоже происхожу из славного рода Гиреев — предков Анны.
Не вызывает никого сомнения, что именно она, тайная и взаимная любовь поэта, была музой многих его стихов, черкешенкой из «Кавказского пленника» и отчасти Татьяной Лариной. Только ей одной он преподнес «заветный перстень» с сердоликом. Да, Анна Гирей была человеком неординарной судьбы, в силу чего многие и считали ее исключительной.
Позволю себе процитировать Галину Римскую: «В доме у Раевского полно очарованья, и пенится кружев изящных стройная река, над морем Аю-Даг, и синь небес, и облака, красавицы-сестрички, с ними Анна, запомнит время силуэт прелестнейшей головки, немыслимо поэту в нашем мире без любви. Он рисовал повсюду профиль милой, очень тонкий…».
В Книге Любови Краваль «Рисунки Пушкина как графический дневник» на основе глубокого изучения документов отмечено, что брачную перспективу с Анной Пушкин обдумывал всерьез, и «…когда он плыл на корабле в Гурзуф», о сватовстве у него с Анной. «Впервые, — пишет Краваль, — Пушкин встретил женщину, которая не только никогда б не изменила, но и повода подумать об измене не дала бы». Он это понимал, зная или предчувствуя свою трагическую судьбу. И любящий обсуждать свои сердечные победы в кругу друзей Пушкин (как то было принято в обществе) об Анне нигде не проронил ни слова. Наверное, именно так, из большой любви произрастают цветы духовного пробуждения. Так наметился его путь к «Подражаниям Корану», а в его поэзии четко обозначилась тематика исламского Востока.
Зарема, «Бахчисарайсикй фонтан». Рисунок Г. Гагарина, 1837
— Что искал его дух в пространстве ислама?
— Об это ведомо только Аллаху. Мы же можем опираться только на факты, которые находят отражение не столько в биографии поэта, сколько в его творчестве. Сегодня мало кто сомневается, что образ героини «Бахчисарайского фонтана» — Заремы, страстной и ревнивой, списан поэтом со смуглой, порывистой, живой и, видимо, так же ревнивой Анны Гирей.
…пленительные очи Яснее дня, чернее ночи.
В письме к брату Льву Пушкин приоткрыл завесу над своими глубинными чувствами: «Здесь Туманский (чиновник на службе у графа Воронцова)… я прочел ему отрывки из «Бахчисарайского фонтана», сказав, что не желал бы ее напечатать, потому что «многие места относятся к одной женщине, в которую я был долго и очень глупо влюблен…».
— У этой удивительной любви, которую так ревностно скрывал Пушкин, были свои символы, и, прежде всего, некий «талисман», о котором писал Пушкин. Это тоже татарская традиция?
— В интерпретации Пушкина — мусульманская. Здесь речь идет о традиционном амулете, который особенно популярен среди тюркских народов, принявших ислам. Но не это главное. Нам важнее понять, какое значение Пушкин придавал этому оберегу. В своем знаменитом стихотворении «Талисман» он писал:
…Там волшебница, ласкаясь, Мне вручила талисман. И, ласкаясь, говорила: В нем таинственная сила! Он тебе любовью дан. В бурю, в грозный ураган, Головы твоей, мой милый. Не спасет мой талисман. И богатствами Востока Он тебя не одарит, И поклонников Пророка Он тебе не покорит. И тебя на лоно друга, От печальных чуждых стран. В край родной на север с юга Не умчит мой талисман… Но когда коварны очи Очаруют вдруг тебя, Иль уста во мраке ночи Поцелуют не любя: Милый друг! От преступленья, От сердечных новых ран, От измены, от забвенья Сохранит мой талисман.
Увы, все эти пожелания оказались лишь данью народной традиции. Не сложилось у Пушкина и Гирей. Видимо, так было предначертано Всевышним. Наталья Гончарова заняла место той, которая долгое время была подлинной музой-хранительницей великого поэта.
Разбор второго четверостишия стихотворения «Подражание Корану» (Пушкин)
Анализ этой части вызывает затруднения. В нем речь идет о чудесном спасении от гонений, однако пушкиноведы не совсем понимают, к какой истории из Корана это относится. Исследователь Томашенский, к примеру, утверждал, что аналогичного текста в Коране нет. Однако его коллеги указывают, что в Коране упоминания о погоне присутствуют, например:
Впрочем, преследование неверными Магомета упоминается в Коране чрезвычайно бегло. Фомичев предположил, что Пушкин мог использовать жизнеописание Магомета из текста Корана, переведенного на французский язык, найденного в библиотеке Душкина. В этом издании довольно подробно рассказывается о том, как Магомет со своим напарником укрылся в пещере во время бегства из Мекки, и Аллах вырастил чудесным образом у входа в пещеру дерево. Заглянув в пещеру и увидев, что вход в нее затянут паутиной и что голубка отложила там яйца, преследователи решили, что туда уже давно никто не входил, и прошли мимо.
Тема, основная мысль и композиция
Цикл состоит из девяти отдельных произведений. Каждое перепевает какую-нибудь суру (главу) Корана или эпизод из жизни Магомета. Все части связаны общими мотивами, тематикой.
Первая часть о том, как Аллах дал пророку Коран. Вторая часть о жёнах и друзьях пророка. Третья – о человеческой гордыне и воздаянии, четвёртая – о том, как пророк посмел равняться с Богом, пятая восхваляет Бога-творца, Бога-создателя. Шестая посвящена воинам Аллаха, которые погибли за веру и вошли в эдем. Седьмая часть посвящена эпизоду из жизни Магомета, когда Бог сокрыл его от врагов в пещере. Восьмая часть учит, каким должно быть истинное, угодное Богу подаяние. Цикл заканчивается притчей о ропщущем на Бога.
Каждая часть – это какая-нибудь грань веры. Цикл в целом об истинной вере и о заблуждениях человеческого ума. В первой части Пушкин употребляет по отношению к человеку определение «дрожащая тварь», использованное потом Достоевским в «Преступлении и наказании». Интересно, что подобных слов нет в Коране, но они были во французском переводе, который читал Пушкин. В третьей части речь идёт о том, может ли страх приводить к Богу. Шестая часть подталкивает к вопросу, стоит ли умирать за веру.
Основная мысль цикла не в критике ислама или какой-либо другой веры, например, христианства. Пушкин со всем почтением относится к Корану, даже пишет в примечаниях, что «многие нравственные истины изложены в Коране сильным и поэтическим образом». В то же время лирический герой не вступает в изображённые отношения между Богом, пророком, праведниками и грешниками, верными и неверными. Лирический герой занимает позицию стороннего наблюдателя и пытается проанализировать мотивы и поступки Бога, пророка и людей, уложить их в цельную картину мира. Если считать последнюю притчу выводом, моралью, то лирический герой примиряется с Богом. Может быть, именно поэтому Пушкин посвятил цикл Осиповой, желавшей этого примирения в жизни поэта.
Объединение религий?
Возможно, стих Пушкина «Подражание Корану» сложно трактовать по той причине, что поэт ввел в произведение предания не только из Корана, но и Ветхого завета. Ведь Пушкин уважал все религии. Слова о «зорком гоненье» заставляют вспомнить о другой погоне – о преследовании египетским фараоном Моисея и его соплеменников во время исхода из Египта.
Не исключено, что при создании своего стихотворения Пушкин имел в виду библейское повествование о переходе через Красное море, отождествляя пророка Магомета с пророком Моисеем. Основания для такого отождествления заложены уже в Коране, где Моисей выведен как предтеча Магомета: Аллах постоянно напоминает Магомету о его великом предшественнике, своем первом пророке – Моисее. Неслучайно именно к книге «Исход», в которой описаны деяния Моисея, восходит большинство сюжетов, заимствованных из Библии в Коран.
Средства выразительности
Произведение насыщено высокой лексикой. Особое место занимают старославянизмы («роптал», «алкал», «зеницы»), придающие стихотворению особое звучание, схожее с библейскими текстами.
Также во всем разнообразии представлены эпитеты («безнадежной», «усталый», «мгновенный»), олицетворения («грянет гром», «кладезь иссяк»), метафоры («сень успокоенья», «зоркое гоненье»), сравнения («как лен, елеем напоенный»).
Анализ третьего четверостишия
Первые строки этого четверостишия исследователи соотносили с 11 стихом 8 главы Корана: «Не забывай… како низвел воду с небеси на умовение тебе, дабы очистился и был избавлен от злобы диявола». Однако у Пушкина речь идет об утолении жажды, а не об очищении, о «пустынных водах», а не о воде, ниспосланной с неба.
Быть может, Пушкин намекал на другое предание: как однажды в дороге между Мединой и Дамаском Магомет едва мог зачерпнуть ковш воды из пересыхающего ручья, но, вылив ее обратно, превратил ее в обильный источник, напоивший целое войско. Но в Коране этот эпизод отсутствует. Поэтому ряд исследователей сопоставили первые строки третьей строфы с известным библейским рассказом о том, как Моисей напоил людей, изнемогавших от жажды в пустыне, ударив жезлом по камню, из которого забил источник воды, ведь так повелел ему Бог. В Коране этот эпизод упоминается дважды (главы 2 и 7).
Священные книги человечества. Ветхий завет. Новый завет. Коран
Священные книги предлагают ответы на вечные вопросы человечества о жизни и смерти: как возникла жизнь, почему она завершается, в чем секрет бессмертия, кто такие боги. Священные книги отвечают на эти вопросы по-разному. Священные писания есть у всех народов.
Древнейшая шумерская цивилизация оставила нам предания о Гильгамеше. В индийской литературе множество священных книг, одна из которых о Будде – великом просветленном человеке, фактически ставшем богом. Самая известная священная книга – Библия. Сюжеты, притчи, пророчества, которые содержатся в писаниях, служат для литературы неиссякаемым источником вдохновения.
И все же – Библия?
Вернемся к предыстории. Чего добивался Пушкин? «Подражание Корану» было рождено в спорах с помещицей Осиповой о влиянии религии на умы людей. Поэт в стихотворной форме выразил свою точку зрения. Возможно, Пушкин принял во внимание, что Осиповой ближе библейские истории, либо ему показалось интересным совместить несколько религий или показать, что все религии по своей сути похожи.
Известно, что именно во время работы над циклом «Подражания Корану» у Пушкина возникла потребность обратиться к Библии. «Я тружусь во славу Корана», — пишет Пушкин брату в письме, которое датируется первыми числами ноября 1824 года. Чуть позже, в начале 20-х чисел ноября, он просит брата прислать ему книгу: «Библию, Библию! И французскую непременно». По-видимому, работая над циклом, Пушкин увлекся как мусульманскими, так и библейскими мотивами.
«Читая сладостный Коран…»
— Исмагил Калямович, почему среди поэтов вы на первое место ставите именно Пушкина?
— Полагаю, что, согласно масштабам и исторической важности, первой темой, безусловно, должен быть разговор об Александре Сергеевиче Пушкине и его обращении к духовным смыслам Корана. Не будет преувеличением сказать, что Пушкин — целая эпоха в истории всемирной культуры. Многочисленные исследования его наследия несут в себе немало «открытий чудных», но более в сфере литературы, филологии, отчасти истории, но, увы, не духовных исканий поэта. Особенно это касается исламской тематики в творчестве Пушкина и, прежде всего, его знаменитых «Подражаний Корану».
— Так в чем парадоксы восприятия пушкинских «Подражаний Корану»?
— У западноевропейских и российских исследователей в подавляющем большинстве имеет место поверхностное знание, а то и просто незнание духовных смыслов Корана. Для этой категории «Подражания Корану» — всего лишь поэзия на заданную тему. Другая группа исследователей — мусульманские богословы, историки, глубоко знающие Коран, но, как правило, мало знакомые с духовными исканиями Пушкина, обусловленными не только бунтарским духом поэта, но, в значительной степени, его любовью к женщине. Да, именно, любовью к воплощению всех тайн мусульманского Востока — Анне Гирей (подруга А.С. Пушкина, — прим. ред.), которая во многом способствовала тем самым «души порывам», которые привели его к Корану.
— Получается, как в известной французской поговорке — «Ищите женщину».
— Во многом именно так. Но было бы неправильно думать, что не было других факторов, приведших Пушкина к «Подражаниям Корану». Я ознакомился с большим количеством литературы и пришел к выводу, что уже XIX веке существовало твердое убеждение, что Пушкин все время находился в поисках духовных смыслов бытия. В этой связи позволю себе процитировать авторов тех лет. Так, в книге «Пушкин в Александровскую эпоху» (1874) первый биограф великого поэта Павел Анненков высказал предположение, что у автора «Подражаний» в «выборе оригинала для самостоятельного воспроизведения была еще другая причина, кроме той, которую он выставил на вид».
— Какая же это причина?
— Анненков считает, что Коран стал знаменем, «под которым он проводил свое собственное религиозное чувство». Спустя несколько лет, в 1882 году Александр Незеленов пишет, что видит в «Подражаниях» «согревающую» их «религиозную мысль». В 1898 году Николай Черняев утверждает: «Как это ни странно, Коран дал первый толчок к религиозному возрождению Пушкина и имел поэтому громадное значение в его внутренней жизни».
Особый интерес вызывает, как трактовал «Подражания Корану» Дмитрий Овсянико-Куликовский, подчеркивая, что: «Эта религиозная лирика не может быть названа ни библейской (древнееврейской), ни христианской, ни какой-либо иной, кроме как мусульманской, и притом не вообще мусульманской, а специально той, которая возникла и звучала в проповеди Магомета в эпоху возникновения его религии».
Последнее замечание имеет принципиальное значение в свете духовно-религиозного опыта обращения Пушкина к основам ислама. Можно сколь угодно долго рассуждать о том, был ли это религиозный порыв или поэтическое откровение гения, одно бесспорно: Пушкин несет нам основы традиционного ислама, без искажений и сомнительных интерпретаций.
В этой связи выглядит вполне естественным, что в 90-х годах ХХ века в мусульманских республиках России и в некоторых московских изданиях появились публикации, рассматривающие «Подражания Корану» как свидетельство того, что Пушкин тяготел к исламским духовным ценностям, не только как поэт, ищущий новые сюжеты. По сути, он первым в русской среде, в православном мире, со всей мощью своего гения обратился к духовным смыслам Корана.
Г.Г. Чернецов и Н.Г. Чернецов «Пушкин в Бахчисарайском дворце»
— Это был действительно порыв в поисках небесных откровений?
— Порыв и вдохновенный труд. В ноябре 1824 года недавно прибывший из южной ссылки Пушкин пишет из Михайловского в Петербург своему брату Льву: «Я тружусь во славу Корана…». Что это значило, Льву было понятно, ибо он знал — еще в октябре уже прославившийся в России своими стихами поэт приступил к «Подражаниям Корану».
— Известно, что Пушкин имел в своей библиотеке переводы Корана тех лет. Но это были всего лишь переводы с французского языка.
— Насколько я знаю, в те дни на столе Пушкина лежал перевод Корана, сделанный с французского языка Михаилом Веревкиным. Это был не лучший перевод. В нем было много неточностей, но ради справедливости надо сказать, что Веревкин, как позднее казанский востоковед Гордей Саблуков, всеми силами души пытался донести неземную поэзию Корана.
Готовясь к нашей беседе, я сделал выписку из его предисловия к этому переводу. «Слог Аль-Корана, — пишет Веревкин, — везде прекрасен и текущ, паче же на местах подражательных речениям пророческим и стихам библейским: впрочем, есть сжатый, нередко же и темный, украшенный риторическими фигурами по вкусу народов восточных; но приманчив по изражениям замысловатым и много значащим. Где же пишется о величии божием, божественных его свойствах, высок и великолепен, хотя и сочинен прозою. Наречия важные оканчиваются рифмами, для коих иногда прерываем или переносим бывает смысл от строки в другую и подает поводы ко многим повторениям того же самого, весьма неприятным в переложении на чужой какой-либо язык. Посему-то трудно разуметь Аль-Коран…Чудные происходят действия искусства от выбора слов и оных расположения, ибо оным, подобно музыке, как бы очаровывается слух».
Это очень важно, когда переводчик так относится к тексту. И несомненно, что очарование Веревкина стало для Пушкина неким метафизическим ориентиром в работе над текстами Корана, которые он подобрал и выстроил в особой, незаметной для непосвященного глаза последовательности. Это было его неповторимое прочтение Корана, яркая попытка передать небесные смыслы ислама. В этой связи надо особо подчеркнуть, что выводы многочисленных пушкинистов о том, что «Подражания Корану» — всего лишь очередная дань музе поэзии, не выдерживает никакой критики. Этот вердикт, согласно которому Пушкин был обделен религиозно-мистическим мироощущением, не более чем дань временам воинствующего атеизма или, если сказать точнее, общественного идиотизма, поразившего значительную часть человечества в XVIII — ХХ веках.