Почему убийц мужчин больше чем женщин

Эксперт объяснил, почему женщин-маньяков меньше, чем мужчин

Гость шоу «Дайте сказать» по опыту работы с серийными преступниками сталкивался лишь с одной представительницей слабого пола. Но по жестокости она не уступала ни одному мужчине.

Эксперт объяснил, почему женщин-маньяков меньше, чем мужчин

Сексуальных маньяков среди женщин гораздо меньше, чем мужчин, однако по своей жестокости они порой не уступают представителям сильного пола. Об этом в новом выпуске шоу «Дайте сказать» поведал кандидат психологических наук, специалист по судебной психологии Николай Дворянчиков.

— За всю мою практику работы в качестве эксперта я лишь один раз столкнулся с женщиной-маньяком. Но это не единственная женщина в России, это просто в моём опыте работы с маньяками был эпизод, когда я изучал именно женщину. Единственную на несколько сотен мужчин. У неё было несколько жертв, но по особой жестокости она не уступала маньякам-мужчинам, — рассказал он.

По словам психолога, есть разные научные подходы, объясняющие этот феномен. Один из них основан на том, что различные девиации, в том числе сексуальные, больше присущи мужчинам, поскольку женщины более адаптивны, то есть от природы легче приспосабливаются к изменяющимся внешним и внутренним условиям, охотнее примеряют на себя представление о «нормальности».

— Может быть, среди женщин мало маньяков, потому что они слишком хорошо скомпенсировали свои какие-то установки, — предположил эксперт.

Полный выпуск шоу «Дайте сказать» о том, как изменилась преступность во время эпидемии коронавируса, смотрите здесь.

Источник

Ученые нашли отличия между серийными убийцами мужского и женского пола

В подавляющем большинстве серийными убийцами оказываются мужчины, но в истории также есть множество доказательств того, что ими могут быть и женщины. Вообще, первым серийным убийцей в истории можно считать женщину по имени Локуста, которая совершила множество отравлений в Древнем Риме. Профессор психологии Марисса Харрисон считает, что женщины и мужчины расправляются со своими жертвами по-разному, и по разным поводам. Оказалось, что различий действительно много, и они связаны с эволюционными особенностями полов.

Исторически сложилось так, что мужчины являются охотниками на крупную добычу, а женщины — искусными собирательницами растений, зерен и другой подобной пищи. Исходя из этого, психолог Марисса Харрисон задалась вопросом: повлияли ли древние роли на принципы убийств, совершенных преступниками женского и мужского пола?

Чтобы выяснить это, она объединилась со своими коллегами Адамом Джорданом Готтом и Сьюзен Хьюз. Они собрали архивные данные о 55 серийных убийцах мужского пола, и о таком же количестве женщин-убийц. Все они с 1856 по 2009 годы совершили убийства трех и более человек с недельной периодичностью.

Локуста — древнеримская отравительница

Архивы показали резкую разницу между принципами их убийств. Как оказалось, большинство серийных убийц женского пола имели среднее или высшее образование, тогда так мужчины были представителями низших классов. В качестве орудия убийства женщины выбирали яды, тогда как мужчины душили или стреляли в своих жертв.

В том, что эволюция все-таки повлияла на их методы убийства, психологи убедились, взглянув на другую статистику. Женщины-убийцы, подобно своим «предкам-собирательницам», не уходили далеко от своего привычного окружения. Их жертвами оказывались близкие люди, которых даже не надо было преследовать. Мужчины, в свою очередь, в большинстве случаев преследовали своих жертв.

В нашей выборке было две серийные женщины-убийцы, которые во время своих преступлений совершали похожее на преследование поведение. Однако, архивные записи указывают, что в этих преступлениях также участвовали мужчины.

Марисса Харрисон, психолог

Психологи считают, что обнаруженные ими особенности помогут следователям поймать опасных убийц и раскрыть особо сложные дела. Когда дело касается раскрытия преступлений, полиция часто обращается к науке и технологиям — в марте 2019 года стало известно, что департамент Нью-Йорка уже три года использует искусственный интеллект для выявления «почерков» грабителей.

Вам наверняка есть что сказать по поводу нового исследования. Своим мнением смело делитесь в комментариях, а обсудить тему подробнее можно в нашем Telegram-чате.

Источник

Почему большинство маньяков- мужчины?

Манья́к — cерийный убийца.

Большинство исследований показывают, что маньяк-убийца начинает формироваться в раннем возрасте. Садистские наклонности присутствуют уже в раннем детстве, так как жестокость обусловлена не только неблагоприятной обстановкой в семье, как было принято считать, но и, как недавно выяснили учёные, — генетической предрасположенностью.

Подавляющее большинство серийных убийц (73 %) были белыми мужчинами.

«Властолюбцы» («охотники за властью» ) — основной мотив — утверждение своего превосходства над беспомощной жертвой, стремление компенсировать ощущение собственной неполноценности.

«Сластолюбцы» (гедонисты) — совершают убийства ради получения сексуального удовлетворения или удовольствия.

«Визионеры» — психотичные (обычно страдающие параноидальной шизофренией) убийцы с клиническим бредом и галлюцинациями.

«Миссионеры» — убийцы, считающие себя мстителями или судьями, очищающими общество от «грязи» — от проституток, гомосексуалистов, людей другой расы, и т. д.

«Каннибалы» — убийцы совершающие преступления с целью употребления тела жертвы в пищу.

В-третьих, подавляющее большинство серийных убийц обожали мучить животных (иногда они ограничивались насекомыми) или забавляться с мертвыми зверушками.

Уже в детстве маньяки интересуются садомазохистской порнографией. Иногда они увлекаются людоедством и некрофилией. Зафиксировано много случаев, когда маньяки хранили части тел своих жертв в качестве трофеев.

Многие из убийц отличаются болезненным пристрастием к алкоголю и наркотикам.

Большинство убийц обладали достаточно высоким уровнем интеллекта, однако, несмотря на это, они плохо учились в школе и впоследствии работали на низкоквалифицированных, малооплачиваемых должностях. Часто серийные убийцы сидели без работы, страдали от одиночества или разлада в семье.

Источник

Почему почти все преступники — мужчины?

Заголовок статьи часто может быть неправильно понят при быстром прочтении. Фразу «почему почти все преступники — мужчины» можно прочитать как «почему почти все мужчины — преступники». Но, конечно же, это две огромные разницы.

Эта статья по сути продолжает две предыдущие (о неполиткорректных фактах и сексе, как основном мотиваторе мужчин) и очень детально раскрывает отличия в мотивации преступников-мужчин и преступников-женщин. Некоторые её тезисы наверняка будут интересны для криминологов, хотя вероятно их статистика только подтверждает собранные здесь факты. Далее адаптированный перевод.

Содержание

Почему мужчины совершают насильственные межличностные преступления

В каждом человеческом обществе без исключения мужчины совершают подавляющее большинство всех преступлений и актов насилия. Почему так? Почему мужчины настолько более преступны и жестоки, чем женщины?

Существует множество культурных универсалий – характерных особенностей человеческого общества, являющихся общими для всех известных культур. Дональд Э. Браун определил первоначальный список «человеческих универсалий» (и написал целую книгу о них, метко названную «Человеческие универсалии») в 1991 году, а Стивен Пинкер обновил список в 2002 году в своей книге «Чистый лист».

Вероятно, существует очень много культурных универсалий (вразрез с тем, что думают Франц Боас и культурные детерминисты), потому что человеческая культура является воплощением человеческой природы на уровне общества, а человеческая природа едина для всех людей.

Вот почему все человеческие культуры более или менее одинаковы и существует так много культурных универсалий. А в числе многих культурных универсалий существует явление, что мужчины в каждом обществе гораздо более преступны и жестоки, чем женщины.

Как я объясняю в предыдущем посте, люди в течение всей своей эволюционной истории были, в сущности, полигиничными, и у значительного количества женатых мужчин были многочисленные жены.

В полигиничном обществе некоторые самцы монополизируют репродуктивный доступ ко всем самкам, в то время как другие самцы остаются за бортом; в таком обществе некоторые самцы не имеют возможности размножаться вообще, тогда как почти у всех самок есть такая возможность.

Другими словами, существует грандиозная половая разница в вариациях пригодности; разница между «победителями» и «неудачниками» в репродуктивной игре намного больше среди мужчин, чем среди женщин. Эта огромная разница в вариациях пригодности у разных полов делает мужчин высококонкурентными в их борьбе ради того, чтобы не быть напрочь исключенными из репродуктивной игры.

Это соревнование среди мужчин приводит к высокому уровню насилия среди них (убийству, нападениям и рукоприкладству). Большое количество убийств среди мужчин (по сравнению с количеством убийств среди женщин или между представителями разных полов) является непосредственным результатом этого мужского соревнования ради спаривания.

В своем обширном исследовании убийств человека ведущие психологи-эволюционисты Мартин Дэйли и Марго Уилсон отмечают, что большинство убийств среди мужчин возникают от того что известно как «поверхностные размолвки». Типичное убийство в реальной жизни не изображено ни в одном из эпизодов фильма «​​Коломбо»: заранее обдуманное, хорошо спланированное и почти идеально осуществленное педантичным и умным убийцей.

Поскольку женщины предпочитают спариваться с мужчинами, обладающими высоким статусом и хорошей репутацией, статус и репутация мужчины напрямую согласуются с его репродуктивным успехом; чем выше статус и чем лучше репутация у мужчины, тем он более успешен в репродуктивном плане.

Поэтому мужчины в высшей степени мотивированы (пусть даже и неосознанно) защищать свою честь и часто идут для этого на крайние меры. Таким образом, Дэйли и Уилсон объясняют убийства между мужчинами через призму их (главным образом неосознанного) стремления защитить свой статус и репутацию в попытке получить репродуктивный доступ к женщинам.

Изнасилование может показаться исключением из этого рассуждения, потому что, в отличие от убийств и нападений, жертвами изнасилования обычно являются женщины, и, следовательно, отсутствуют соревнования самцов за статус и репутацию.

Однако тот же психологический механизм, который обязывает мужчин получать репродуктивный доступ к женщинам, конкурируя друг с другом, также может побуждать мужчин к изнасилованию. В подавляющем большинстве случаев злостными насильниками являются мужчины низшего класса и статуса, с очень расплывчатой перспективой получить законный репродуктивный доступ к женщинам.

Если это не является проявлением внутриполовой конкуренции и насилия среди самцов, изнасилование может обуславливаться мужскими психологическими механизмами, побуждающих их к незаконному получению репродуктивного доступа к женщинам, когда законных средств у них для этого нет.

Кстати, именно поэтому смертный приговор может и не сдержать от убийства. Логика смертного приговора исходит из того, что большинство убийств являются преднамеренными. Потенциальный убийца внимательно и рационально взвешивает цену и преимущества этого поступка и решает не убивать, если затраты перевешивают выгоды. Так можно описать вымышленного убийцу в «Коломбо», но не реальных убийц, которые не останавливаются, чтобы подумать, прежде чем обострять свои поверхностные размолвки до фатальных драк.

Если они конкурируют и сражаются с другими мужчинами, они могут умереть, будучи либо убитыми другим мужчиной, либо казненными государством. Тем не менее, если они не соревнуются, они определенно умрут – репродуктивно – не оставив ни одной копии своих генов. Поэтому они с таким же успехом могут конкурировать даже при риске гибели – альтернатива ведь гораздо хуже.

В моем следующем посте я объясню, как мы можем распространить эту логику, чтобы объяснить, почему мужчины совершают преступления против собственности.

Почему мужчины воруют

Мы можем распространить на имущественные преступления ту же эволюционную логику внутриполовой конкуренции самцов в контексте полигинии и более значительной разницы в вариациях пригодности самцов.

Если женщины предпочитают спариваться с мужчинами, обладающими большим количеством ресурсов, то мужчины могут увеличить свои репродуктивные перспективы, приобретая материальные средства. Однако, ресурсы в традиционных обществах, обычно бывают сосредоточены в руках мужчин постарше; мужчины помоложе часто не допущены к приобретению их законными способами и поэтому должны прибегать к незаконным средствам для овладения ими.

Один из способов это сделать – присвоить чьи-то ресурсы, украв их. Указанным образом тот же психологический механизм, мотивирующий такие насильственные межличностные преступления как убийства, нападения и изнасилования, может также мотивировать имущественные преступления в виде ограбления и кражи.

Мое предположение, что мужчины воруют для привлечения женщин, на первый взгляд может показаться странным, поскольку кража и другие формы вымогательства средств везде в человеческих обществах порицаются; в сущности, такое осуждение является еще одной культурной универсалией.

Однако весьма вероятно, что психологический механизм, который мотивирует молодых самцов совершать насильственные и имущественные преступления, развился у наших предков в ходе истории эволюции до разветвления на человекообразных обезьян и человека (5-8 миллионов лет назад), и даже до разветвления на обезьян и человекообразных обезьян (15-20 миллионов лет назад).

По существу мои рассуждения логически требуют, чтобы значимые психологические механизмы возникали до появления неофициальных норм, обращенных против насилия и кражи; в противном случае конкуренция на основе насилия и накопление ресурсов посредством кражи не приведут к более высокому статусу и репродуктивному успеху самцов, поскольку те будут изгнаны из общества за нарушение норм (если, конечно, преступное действие не будет полностью скрыто).

Но это только одна сторона монеты. Как насчет женщин? Учитывая то, что я сказал в двух последних постах, с чего бы какой-либо женщине вообще совершать преступления? Я рассмотрю женскую преступность в своем следующем посте.

Зачем какой-либо женщине вообще совершать преступления

В то время как подавляющее большинство преступников во всяком человеческом обществе являются мужчинами, есть некоторые исключения; часть женщин совершает преступления. Однако, учитывая логику эволюционной психологии, на каком основании какой-либо женщине вообще совершать преступления?

Эволюционный психолог, сделавший больше всего для объяснения женской преступности – это профессор Энн Кэмпбелл из Даремского университета в Соединенном Королевстве. Она предлагает «оставшуюся в живых» теорию женской преступности, отвечающую на вопрос о том, зачем какая-либо женщина совершает преступления.

Её теория начинается с фундаментального наблюдения, что выживаемость потомства и, следовательно, репродуктивный успех гораздо больше зависит от материнской, чем от отцовской заботы и инвестиций. Вот почему это жизненно важно матерям, а не отцам, оставаться в живых достаточно долго для материальной заботы о своем потомстве, чтобы обеспечить их выживание до достижения половой зрелости.

Это причина, заявляет Кэмпбелл, по которой самки менее расположены к риску, чем самцы. Потенциальная выгода от риска – например, путем участия в физической конкуренции за ресурсы и спаривание – попросту не оправдывает потенциальные затраты (само выживание их потомства, которое в значительной мере зависит от выживания самой матери). В связи с этим главная цель женщины – остаться в живых ради её детей.

Тем не менее, Кэмпбелл продолжает обращать внимание на то, что самкам временами приходится конкурировать за ресурсы и партнеров, особенно если те малочисленны.

Вот почему женщины иногда соперничают за «несколько хороших парней» и эпизодически прибегают к насилию и кражам для достижения своих целей, но даже при этом, сообразно их первостепенной задаче оставаться в живых, их тактики соперничества обычно малоопасные (скорее, воровство чем грабеж) и окольные (распространение о сопернице в любовных делах негативных сплетен и слухов за её спиной, чем открытое физическое противостояние с ней).

В самой последней своей работе Кэмпбелл идет даже дальше – к теоретическому слиянию мужской и женской преступности. Она утверждает, что мужчины и женщины не отличаются в преимуществах агрессии: мужчины с высоким статусом, являющиеся победителями в мужской конкуренции, могут получить доступ к партнершам и, в силу этого, к более широким возможностям для секса, а женщины с высоким статусом, являющиеся победительницами в женском соперничестве, могут получить приоритетный доступ к ресурсам и лучшей защите, предоставляемой мужчинами с высоким статусом.

Другими словами, рассуждает Кэмпбелл, женщины должны соревноваться за качественных партнеров так же, как это делают мужчины. Поэтому исключительно затраты на агрессию различают мужчин и женщин и объясняют гораздо низший уровень агрессии среди женщин.

Помимо их стремления и склонности избегать физических рисков вместе с опасностью, это еще одна причина, по которой женщины совершают меньше преступлений, чем мужчины. Женщины крадут только то, что им нужно для собственного выживания и выживания их детей, тогда как мужчины воруют, чтобы покрасоваться и завоевать статус, равно как и ресурсы.

Другими словами, женщины крадут меньше мужчин по той же причине, что и зарабатывают меньше, чем мужчины. Женщины обычно зарабатывают меньше, чем мужчины, потому что они склонны делать только то, что им нужно, и обычно имеют дела поважнее, чем зарабатывать деньги, тогда как мужчины заинтересованы зарабатывать гораздо больше, чем им нужно для выживания в целях привлечения женщин.

Аналогично женщины крадут меньше, чем мужчины, потому что они стремятся украсть то, что им нужно для выживания и не используют преступление для других целей, таких как выпендреж или получение статуса.

Я подытожу эту серию следующим постом, соответствующей историей личного характера, которая прекрасно иллюстрирует точку зрения Кэмпбелл.

Сила эволюционно-психологического воображения

В моем последнем посте я привожу «оставшуюся в живых» теорию женской преступности Кэмпбелл, которая, среди прочего, заявляет, что женщины крадут меньше и реже, чем мужчины, потому что женщины крадут только то, что им необходимо для выживания, тогда как мужчины крадут отчасти для того, чтобы хвастаться и впечатлять женщин своими приумноженными средствами. Пять лет назад со мной приключилось кое-что, прекрасно иллюстрирующее этот момент.

Я перевелся в Лондонскую школу экономики и политических наук в июле 2003 года. В течение месяца по моему прибытию в Лондон кто-то ворвался в мой новый офис и украл два пустых чека, тщательно изъяв два, идущих не по порядку, чека из середины моей новой чековой книжки.

Когда я узнал из банка, что два чека были обналичены на £700 каждый, я сделал (статистически очень маловероятное, чтобы быть правдой) прогноз, что вор, должен быть женщиной. Согласно статистике Интерпола, 96% всех воров в Англии и Уэльсе в 1990 году были мужчинами, поэтому статистически маловероятно, что какой-либо вор в Лондоне окажется женщиной.

Тем не менее, как оказалось мои чеки украли две женщины. Позже из банка, я узнал их полные имена, когда воры обналичили чеки и предоставили их себе на свои настоящие имена, демонстрируя, возможно, еще один логичный вывод в криминологии, что преступники менее умны, чем население в целом (в их защиту, однако, я должен отметить, что воры были ограничены сумасшедшими банковскими законами Великобритании, которые вообще не позволяют частным лицам обналичивать чеки – все личные чеки в Соединенном Королевстве для хранения должны быть переведены непосредственно на банковские счета. Так что они не могли превратить мои чеки в «наличку»).

Прочитав работу Кэмпбелл до этого инцидента в 2003 году, мне сразу стало очевидно, что воры, должно быть, были женщинами, потому что мне казалось, что £700 – это деньги на оплату аренды, а не деньги, чтобы хвастаться или привлекать женщин. Это такие деньги, которые необходимы, а не которые желаемы.

Я чувствовал, что мужчина-вор выдумал бы чек на £700 000 вместо £700. Конечно, у меня нет таких денег (и, как я полагаю, ни у одного из моих коллег из Лондонской школы экономики). Однако, с позиции вора, если есть хотя бы один шанс из 1000 (0,001%), что чек покроет эту сумму, тогда он все равно будет в выигрыше, делая рисковую ставку на £700 000 фунтов стерлингов, чем делая это ради безопасных £700.

Учитывая, что у мужчин гораздо более сильная расположенность к риску, я думаю, что вор-мужчина мог воспользоваться этим шансом. Такова сила эволюционно-психологического воображения; это позволяет вам узнать, кто мог украсть ваши деньги даже до того, как это сделает полиция.

Работа психологов-эволюционистов Мартина Дэйли, Марго Уилсон и Энн Кэмпбелл объясняет, почему мужчины настолько более жестоки и преступны, чем женщины, и почему эта разница на основе пола культурно универсальна.

Все-таки мне следует отметить, что, по данным Интерпола, в мире существует одно исключение из этого правила. Весомым меньшинством или даже большинством виновников во всех тяжелых преступлениях в Сирии из года в год являются женщины. Я откровенно сбит с толку этой статистической информацией; тем не менее, мне (или любому психологу-эволюционисту) очень сложно поверить, что сирийские женщины, единственные во всем мире, действительно в большей степени преступницы, чем женщины где-либо еще.

Я сильно подозреваю, что либо эти статистические данные отражают некоторую канцелярскую ошибку (например, неверно указаны отметки «мужчина» и «женщина», когда форма Интерпола была впервые переведена на арабский язык много лет назад, и одни и те же маркированные формы копируются и используются каждый год), либо же существуют некоторые культурные или институциональные причины (например, женщины могут регулярно брать на себя вину за преступления, совершенные их мужьями, братьями или отцами).

Я попросил нескольких сирийских экспертов дать вероятное объяснение, после того как я впервые заметил статистическую аномалию в 1997 году, но не нашел удовлетворительного объяснения. Однако я уверен, что сирийские женщины не совершают большинство тяжелых преступлений в своей стране. Как всегда говорил Фрэнсис Крик – соавтор открытия ДНК и, вероятно, величайший биохимик XX века: «Если факты не соответствуют теории, сначала поддайте сомнению факты».

Почему преступники глупее, чем законопослушные граждане

Криминологи давно в курсе, что у преступников в среднем более низкий уровень интеллекта, чем у населения в целом, но они не знают, почему. Гипотеза могла бы пролить свет на этот вопрос.

С точки зрения Гипотезы есть два важных момента. Во-первых, большая часть того, что мы сегодня называем межличностными преступлениями, такие как убийство, нападение, ограбление и воровство в условиях жизни предков были, по всей вероятности, обычными средствами мужской внутриполовой конкуренции.

Видимо, именно таким образом в течение большей части истории эволюции человека мужчины боролись за ресурсы и возможность спариваться. Они калечили и убивали друг друга, а также воровали друг у друга, если это им сходило с рук.

Мы можем сделать такой вывод исходя из того факта, что деятельность, которая классифицировалась бы как преступная, если бы она осуществлялась людьми, к примеру, убийство, изнасилование, нападения и воровство, довольно распространена среди других видов.

Криминалист Ли Эллис в 1998 году с помощью фото задокументировал множество случаев такой «преступной деятельности» у разных видов. Приматолог Франс де Ваал и его коллеги документально подтвердили жестокие убийства, нападения и другое межличностное применение насилия среди шимпанзе, бонобо и обезьян-капуцинов.

Во-вторых, технологии и институты, которые на сегодняшний день контролируют, обнаруживают и наказывают преступное поведение в обществе – камеры видеонаблюдения, тест на ДНК, полиция, суды, тюрьмы – с точки зрения эволюции все являются непривычными.

В условиях жизни предков формальный контроль за соблюдением норм со стороны третьих лиц был весьма незначительным, разве лишь контроль противной стороны (месть и бдительность жертв, их родственников и союзников) или неформальный контроль со стороны третьих лиц (остракизм).

Так что с точки зрения Гипотезы логично, что мужчины с низким интеллектом могут чаще прибегать к эволюционно знакомым способам соперничества за ресурсы (воровство вместо постоянной работы) и возможность спариваться (изнасилование вместо интернет-знакомств), а также не до конца понимать последствия преступной деятельности, которые навязываются эволюционно новыми субъектами поддержания правопорядка.

Мужчины с более низким уровнем интеллекта менее склонны взаправду понимать эволюционно новые факторы. Некоторые из этих эволюционно новых факторов – это альтернативные способы обретения и накопления ресурсов, которые они могли бы задействовать вместо эволюционно знакомых средств, относящихся нынче в цивилизованных обществах к уголовно наказуемым.

Другие эволюционно новые факторы, которые они, менее склонны искренне понимать – это средства, используемые правоохранительными органами для того, чтобы обнаружить и схватить преступников. Следовательно, Гипотеза дает одно из возможных объяснений отрицательной связи между интеллектом и преступностью.

В то же время Гипотеза также выдвигает новое предположение в отношении умственных способностей и преступности. Как я уже отмечал, в то время как формальный контроль за соблюдением норм со стороны третьих лиц является эволюционно новым, контроль за соблюдением норм противной стороной или неформальный контроль со стороны третьих лиц является эволюционно знакомым.

В связи с этим Гипотеза определяет, что разница в интеллекте у преступников и законопослушных граждан исчезнет в ситуациях, когда формальный контроль за соблюдением норм со стороны третьих лиц слаб или отсутствует, а преступное поведение в значительной мере контролируется принуждением сторон: например, в ситуациях продолжительной анархии и при отсутствии государственной власти, – собственно, в любой ситуации, которая напоминает условия жизни предков.

Как это ни парадоксально, Гипотеза предполагает, что если полиция исчезнет, менее умные мужчины будут совершать меньше преступлений, ​​хотя в таком случае более умные мужчины вероятно будут совершать преступлений побольше.

Религия – это не корень всех зол

Я огромный поклонник «South Park». Как по мне, взгляд создателей «South Park» (Мэтта Стоуна и Трея Паркера) на каждый социальный и политический вопрос дня – прямо в точку, и я с гордостью определяю себя как «South Park-республиканца», что, по сути, подразумевает либертарианца. Я люблю «South Park», потому что, помимо прочего, Стоун и Паркер понимают природу человека лучше, чем предполагаемые эксперты, такие как Ричард Докинз.

Во-первых, как я поясняю в предыдущем посте «Почему мы верим в Бога?», религиозность – вера в высшие силы – это, вполне возможно, побочный результат эволюционировавшего психологического механизма. Это означает, что, скорее всего, мы эволюционно созданы для того, чтобы верить в Бога. Мы верим в Бога, поскольку мы – параноики и параноидальное состояние часто спасало нашу жизнь.

Вера в высшие силы – это часть нашей естественной человеческой природы. Поэтому всему человечеству было бы практически невозможно отказаться от религии и быть сплошь атеистами. Люди не могут полностью отказаться от веры в высшие силы так же, как они не могут полностью отказаться от любого другого звена врожденной человеческой природы, таких как сострадание, любовь или интеллект. Это возможно для некоторых, но не для всех.

Во-вторых, как блестяще демонстрирует эпизод «South Park» «Вперед, Бог, вперед», состоящий из двух частей, религия – это не первопричина всего насилия в мире, а всего-навсего оправдание. Только потому, что большинство войн в истории человечества основывались и оправдывались религией, не означает, что без религии эти войны не произошли бы.

Настоящей первопричиной всего человеческого насилия является маскулинность, а не религия или что-то еще, что мужчинам случается использовать в качестве оправдания или причины. Мужчины сражаются, потому что они жестокие, и сражаться – это часть мужской человеческой природы. Если вы уберете религию, мужчины найдут еще одну отмазку, чтобы побороться.

Независимо от того, осознают это Стоун и Паркер или нет, скорее всего, это то, что произойдет в мире, о котором грезят Докинз и др. Войны в совершенно атеистическом мире без религии все равно будут. Мужчины найдут другие причины, чтобы вести войны между собой.

И это не просто мультяшная выдумка. Текущая и затянувшаяся гражданская война в Сомали, начавшаяся в 1988 году и усилившаяся в январе 1991 года, когда центральное правительство Мохаммеда Сиада Барре бежало из Могадишо и оставило всю страну в её первобытном состоянии, велась между подкланами в пределах одного и того же клана внутри одного и того же племени принадлежащего к одной расе и одной религии.

Источник