Почему говорят что он вор
Воровство
Возможность украсть создает вора.
Фрэнсис Бэкон
С детства человеку старательно внедряют в голову мысль, что воровать – это плохо? Мало того, за воровство еще и наказывают, как в детстве, так и во взрослом мире, чтобы человек этим не занимался. И все равно люди воруют! Воровали, воруют и видимо, будут продолжать воровать, пока будут оставаться людьми. А почему? А потому что человек склонен к воровству с рождения, подобно тому, как он склонен к обману, насилию, предательству, трусости, агрессии, страсти и прочим вещам, которые обычно надо контролировать, дабы мы могли друг с другом ужиться. Нельзя делать все, что нам хочется, иначе жизнь в обществе станет невозможной. Но не все могут себя контролировать и не все этого хотят. Потому что воровать нам легче, чем не воровать. И это хочется иногда делать, когда соблазн взять чужое слишком велик. Давайте посмотрим, что из этого следует и что с этим делать.
Что такое воровство
Воровство – это присвоение чужой собственности вопреки воле ее владельца. А с психологической точки зрения воровством можно назвать реализацию человеком своего желания завладеть чужой собственностью, чужим имуществом, вопреки желанию того, кто этим имуществом владеет. Ведь одно дело, когда в голове есть мысли, как осознаваемые человеком, так и нет, от которых такое желание зависит, которые это желание создают. Ну, мало ли, что нам может хотеться, иной раз человек и сам поражается собственным желаниям. Но совсем другое дело – реализовать свое желание, причем еще и понимая, что оно осуждается и наказывается обществом. Воровство появляется тогда, когда человек дает волю своим желаниям, а не тогда, когда он желает что-то украсть или хотя бы просто допускает такую мысль.
Воровать нельзя
Этому нас постоянно учат, как в детстве, так и во взрослом мире. А тех, кто не принимает или не понимает этого, принято наказывать. Но сколько не говори человеку, что воровать нельзя, если он видит случаи, когда воровство остается безнаказанным, по ряду причин, он в это «нельзя» не поверит. А такие случаи всегда есть, и мы это знаем. Получается, что одним воровать нельзя, а другим все-таки можно. Кого-то за воровство, причем не очень серьезное, сурово наказывают, а кто-то таким образом выходит в люди. Видя такую несправедливость, любой рассудительный человек сделает из этого соответствующий вывод, согласно которому, нельзя, не воровать, нельзя воровать неправильно, например, у определенных людей или по всякой мелочи. Надо воровать так, чтобы невозможно было придраться или воровать у тех, кто не сможет ничего с этим сделать, никак себя защитить. Или надо воровать столько, чтобы можно было поделиться с кем надо и уйти от наказания. И это вполне адекватная логика. Пока существуют такие двойные стандарты в обществе, воровство, как явление, будет продолжать не просто существовать, но и совершенствоваться, когда люди будут находить все новые и новые хитрые способы присвоить себе чужое имущество.
Наказания не помогут
Если просто наказывать людей за воровство, то серьезного положительного результата это не даст. Так с воровством не справиться. Если вы заметили, сколько за это дело не наказывай и как не наказывай, хоть руки отрубай, как это было в некоторых странах, люди все равно будут продолжать воровать. Не все и не всегда, но когда есть возможность украсть, когда соблазн присвоить себе чужое имущество слишком велик, редко кто может перед этим устоять. Вот люди и воруют. А все потому, что тяга к удовольствию, которое человек может получить, украв что-то ценное, часто пересиливает страх перед последствиями от совершения такого поступка. Попусту говоря, жажда легкой и быстрой наживы по своей силе превосходит влияние инстинкта самосохранения. Поэтому наказания и не работают, не дают должного эффекта. А вот о том, что помогает, будет сказано ниже. Но пока, давайте посмотрим на воровство, как на болезнь, ибо ею оно и является.
Воровство – это болезнь
Да, именно так. Воровство можно сравнить с алкоголизмом или наркоманией, когда человек, дав волю этому врожденному желанию поживиться за чей-то счет, настолько привыкает к тому, чтобы присваивать себе чужое, что уже просто не сможет с этим справиться, что ты с ним ни делай. Он теряет над собой контроль и становится зависимым от удовольствия, получаемого от быстрой и легкой наживы. Ведь что может быть проще, чем просто взять и украсть чужое. Это намного легче, чем заработать и безопаснее, чем отнять. Человек всегда впадает в зависимость от любого удовольствия и здесь как раз речь об этом и идет. И коль скоро ту же наркоманию и алкоголизм мы стали считать болезнью, то и к воровству следует относиться также. А вообще, любая зависимость от какого-либо вида удовольствия, при которой человек теряет над собой контроль – это болезнь. А больной человек редко способен сам себе помочь. Поэтому, ему требуется посторонняя помощь. Другое дело, какой она будет, кто и как станет ему ее оказывать. Можно наказывать человека за эту его слабость, что не всегда помогает, а иногда совсем не помогает. А можно учить его жить не воруя. Что сложнее, но гораздо надежнее. Но главное, помнить о том, что вор не владеет собой, когда поддается соблазну что-то украсть, когда у него течет слюна при виде прекрасной возможности что-то себе присвоить. Поэтому, вразумлять и запугивать его в такие моменты бессмысленно.
Вор – это охотник
Ворами становятся и по убеждениям. Точнее, философия воровства может прекрасно дополнять врожденную склонность к этому занятию. Быть вором почетно. Во всяком случае по мнению некоторых людей, как правило, профессиональных и идейных воров. Потому что вор – это охотник, который за счет смелости, смекалки, решительности, стойкости и прочих сильных качеств, благодаря которым он может позволить себе покуситься на чужое добро, добывает себе то, что ему нужно. Если вы скажете вору, что вы честный и порядочный человек, который не берет чужое, то он вам ответ, что вы просто трус и лентяй, который боится пойти против общественных правил, чтобы заполучить нужные ценности. Честность в понимании вора – это следствие трусости, лени и в целом слабости. Тот, кто не ворует, просто боится воровать. И при этом прикрывается порядочностью. Вор, если сказать ему, что воровать плохо, спросит вас: «А что, лучше пахать всю жизнь на кого-то, кто ничем не лучше воров, потому что присваивает себе результат чужого труда, то есть вашего и живет за ваш счет?» Правила другие, а результат-то тот же. В нашем обществе одни люди живут за счет других, а уж как это все обставляется, значения не имеет. По крайней мере по мнению воров. Зачем тогда быть честным, если правила игры в этом мире сами по себе нечестные, чтобы потом гордиться своей честностью, которая стала отражением трусости и слабости, а также никому не нужной и призираемой нищетой? Вор не поймет человека, который не ворует только потому, что считает это неправильным.
Что лучше воровства
А торговля – это и абсолютно законный, и выгодный, и не аморальный способ обретения необходимых ценностей. Но, конечно, и более сложный. Торговцу нужно проделать больше работы, чем тому же вору, чтобы обрести какие-то ценности, которые он, по сути, заработает. Но зато ему не о чем беспокоиться, никто его за такую деятельность не накажет. И выгода может быть очень большой. Ведь торговать можно чем угодно, человек тут ни к чему не привязан. Главное в такой работе – уметь общаться, взаимодействовать, договариваться с людьми. Торговать намного лучше, чем выполнять какую-то работу, работая на кого-то, потому что торговец свободен в своем выборе, что, где, когда, кому и по чем продавать. Его материальное благополучие зависит от его способности работать с людьми. И от этого никто не страдает. Ну, конечно, если человек не продает наркотики и прочую дрянь. Скорее, наоборот, люди получат пользу от работы торговца, так как он поможет им обзавестись нужными вещами, поможет им произвести друг с другом взаимовыгодный обмен, выступая в качестве посредника.
А что может быть хуже воровства? Хуже, может быть, грабеж в разных его проявлениях. Давайте посмотрим, в чем проявляется разница между тем и другим.
Воровство и грабеж
Как справиться с воровством
Чтобы справиться с воровством, безусловно, наказание за это деяние нужно применять. Понятно и то, что наказание за воровство должно быть суровым, иначе люди не испугаются его и им будет сложнее отказаться от своего желания присвоить себе чужое добро. Но одной только этой мерой не обойтись. Даже если наказание будет очень суровым, оно не решит проблему воровства полностью. Потому-то люди, как воровали, так и воруют, когда у них есть такая возможность. Поэтому, подход к борьбе с воровством должен быть многообразнее. Самое главное, что нужно сделать – это не создавать для людей возможностей что-то украсть. Конечно, не всегда это легко сделать, а иногда и невозможно. И тем не менее, чем больше препятствий к тому, чтобы что-то украсть у человека будет, тем ниже вероятность того, что он это сделает.
Не надо искушать людей, создавая им условия, в которых их рука может потянуться к чужому. Нет возможности украсть, не будет и самой кражи. И если общество хочет бороться с причиной воровства, а не с его следствием, наказывая людей, по сути, за их слабость, за то, что они не устояли пере соблазном что-то украсть и воспользовались предоставившейся им возможностью, то нужно как раз думать о том, как лишить их этой возможности, как уберечь их от такого искушения. Потому что, даже если за воровство предусмотрено суровое наказание, человек все равно украдет, если не сможет совладать с собой. А люди часто не могут, потому что разного рода слабости овладевают нами постоянно, и мы поддаемся их влиянию. А взять чужое, взять то, что «плохо» лежит – это та еще слабость. Или, что еще хуже, когда человек вообще не понимает, почему нельзя воровать, даже если ему это доходчиво объясняешь и показываешь на примерах других людей, что за это бывает. К пониманию чего-то не так просто прийти, как кажется. Иногда, чтобы что-то понять, это надо пережить. Да и то, и это может забыться. Надо понимать, что далеко не всякий человек способен связать причину со следствием так хорошо, чтобы не делать того, за что он может пострадать. Это как с детьми, которым бесполезно говорить, чтобы они чего-то не делали, например, не брали каких-то вещей. От них лучше спрятать все, что они не должны брать, будь то лекарства, которые маленькие дети могут съесть или деньги, которые могут украсть подростки. Только это и поможет. Поэтому, повторю, очень важно лишить людей возможности украсть, тогда они и не украдут.
Еще один способ борьбы с воровством – создание таких условий, когда люди будут думать, что за ними наблюдают. Психология вора тем и отличается от, скажем, психологии грабителя, что такой человек все любит делать втихую, незаметно для других. А когда за тобой следят, то воровать сложнее, можно сказать, невозможно. И поэтому люди станут меньше и реже это делать, а то и вовсе перестанут, когда, к примеру, будут знать, что всюду имеются камеры слежения и эти камеры всем все показывают. Речь не о том, что люди будут бояться наказания или порицания, осуждения, из-за того, что кто-то будет знать, что они воруют, это отдельный момент. Я говорю о дискомфорте, вызываемым чувством того, что за тобой следят, наблюдают. Это чисто психологический момент. Вор, повторю, любит действовать втихую, для него очень важно, чтобы никто не видел и не знал, что он что-то своровал. Пусть не все воры боятся наблюдения за собой, но многих оно способно остановить от воровства, если они будут знать, что такое наблюдение за ними ведется.
Достойное качество жизни – тоже хороший способ борьбы с воровством. Когда человек живет нормально, не шикует, но все необходимое для жизни имеет, то оснований для присвоения себе чужих ценностей у него намного меньше. Дайте людям все необходимое для жизни и их не потянет к воровству. Ну, во всяком случае, желание сделать это сильно ослабнет. Я, конечно, не считаю, что если дать человеку все, что он хочет, что ему нужно, то он не будет воровать. Это неправильно. Всего давать точно не нужно, причем давать бесплатно. Во-первых, потому, что сколько человеку всего не дай, ему все равно будет хотеться большего. А во-вторых, если он легко и быстро получит все, что ему необходимо для жизни, то лишится мотивации к труду. А зачем обществу бездельники, из-за которых качество жизни как раз-таки и снизится. Нет, безусловно, люди должны работать, должны делать свой вклад в создание общественных благ. Но при этом, получай достойное вознаграждение. Нормальное качество жизни, не такое, когда человек вынужден выживать, пусть полностью и не лишит его желания воровать, но лишит его необходимости делать это. Эту задачу не сложно решить. Нужно просто умерить аппетиты некоторых людей, от которых зависит жизнь в обществе.
Ну и последний, пожалуй, самый важный способ борьбы с воровством – это создание и развитие культуры, в которой не столько воровство будет порицаться, сколько честность восхваляться, возвышаться и награждаться. В обществе должны поощряться честные, порядочные люди, то есть, не ворующие, чтобы каждый человек видел, что он получит от того, что не поддастся слабости и не украдет ничего. В любой нормальной культуре воровство порицается, это мы знаем. Даже во многих субкультурах к воровству относятся негативно. Но при этом не уделяется внимание тем людям, которые не воруют, они не превозносятся, не поощряются, не попадают в сводки новостей, привлекая к себе внимание общества, их никак не оценивают только за то, что они не воруют. Это считает самим собой разумеющимся. А надо бы за это, как минимум, восхвалять. Потому что многие, не ворующие ничего люди, живут, скажем так, достаточно скромно. Некоторые воры, которые воруют красиво и помногу, так, что и не докопаешься, и не накажешь их, потому что они откупятся от наказания, получают много всего и живут красиво. Помимо красивой и сытой жизни они получают признание, уважение, им оказывается много внимания, как личностям сильным, преуспевшим, как каким-то героям. На наворованные средства они могут позволить себе создать имидж таких людей, которые якобы честно все заработали, благодаря своему самоотверженному труду. Но на самом деле это не так. И не ворующие или, скажем так, не умеющие воровать люди, видят и понимают это. И им обидно, не только за то, что они чего-то не имеют, что имеют красиво ворующие люди, но и за то, что их порядочность и честность не признают и не ценят.
Вот если эту задачу решить на уровне массовой культуры, то это также снизит тягу людей к воровству. Дайте уважение тем, кто не присваивает себе чужое имущество, они это заслужили. А пока, я вам могу сказать, что общаясь с людьми, я узнаю о том, что они чувствуют себя неудачниками, лузерами, слабаками, никчемными личностями из-за того, что живут плохо, не пользуются уважением, не получают признание, хотя никогда ничего серьезного не крали. И им от этого больно. Такой человек в состоянии отчаяния не только может решиться на кражу, причем глупую, ненужную, если жизнь такую возможность ему предоставит, но и, если он уже прожил большую часть своей жизни, то он станет учить более молодых тому, что честность ничего в этом мире не стоит. Она ничего не дает человеку, за нее никто тебя уважать не будет. В итоге, молодые люди, получившие такие наставления и видя доказательство их истинности на примере преуспевших воров, сделают для себя вывод, что лучше все-таки рисковать и воровать, чтобы жить хорошо и красиво, чем жить честно. Так что, от той культуры, которую мы создаем и поддерживаем, очень многое зависит. От нее зависят наши поступки. Культура может помогать нам обуздывать свои слабости, а может потворствовать их проявлению.
Вот такой подход должен быть к воровству, с моей точки зрения, если в обществе хотят с этим делом успешно бороться.
История
Появление воров в законе относится к началу 1930-х годов, когда жёсткими репрессивными мерами была подавлена активность политической оппозиции и была усилена борьба с общеуголовной преступностью, которая возросла в связи с коллективизацией и последовавшим за ней голодом. Основной сплачивающей силой преступного мира стала тенденция неполитического противодействия и неподчинения власти, а его элитой стали «воры в законе», которые называли себя хранителями криминальных традиций дореволюционной России.
Воров в законе связывал особый кодекс поведения, обычаи и традиции, в число которых вошли полное неприятие общественных норм и правил, в том числе связанных с семьёй (вор в законе ни в коем случае не должен был иметь постоянных связей с женщинами) и не менее полный запрет на какое бы то ни было сотрудничество с государственными органами: как в форме участия в проводимых ими общественных мероприятиях, так и содействия судебно-следственным органам в расследовании преступлений.
В 1940-х годах эти традиции в конце концов привели к почти полному уничтожению этого преступного сообщества в исторической форме: во время Великой Отечественной войны многие из «воров в законе» ответили согласием на предложение властей вступить в ряды Красной Армии, чтобы защитить свою Родину от врага (так называемые «суки»). После победы над Германией они вернулись в лагеря, где между ними и «законниками», не отступившими от традиций преступной среды началась так называемая «сучья война», в результате которой обе стороны понесли крайне значительные потери.
В 1979 году в Кисловодске произошла встреча («сходка») криминальных лидеров («воров в законе») и нелегальных предпринимателей («цеховиков»). По результатам встречи была достигнута договорённость о выплате предпринимателями 10 % их доходов в обмен на безопасность.
Правила воров в законе
Приговорить вора к смерти вправе лишь краевая сходка, а лишить воровского звания, может и местный. К блатным санкциям у воров подход особый. Провинившегося вора могут постигнуть три вида наказания.
Наказания вора в законе (Блатные санкции)
Сходка может выбрать особо жестокий способ казни, всё зависит от вины. В Тюменской области был случай, когда приговоренного запихнули в отрезок строящегося нефтепровода и заварили вход. Чтобы доползти к выходу, пришлось преодолеть десяток километров. Когда через неделю вор увидел свет, то нормально соображать уже не мог. Он долго лечился у психиатров, искололся транквилизаторами, но обрести прежнее душевное спокойствие так и не сумел. Вор боялся темноты, шарахался от металлических предметов, в тесных помещениях с ним случалась истерика, везде чудился запах ржавчины. Лишь с помощью гипноза из больного удалось вытащить историю с нефтепроводом, но это лечения не продвинуло. Наконец, промучившись два года, пациент во время очередного ночного кошмара выбил окно и выпрыгнул с четвертого этажа психиатрической лечебницы.
В зоне казнь происходила, как правило, в промышленном секторе, среди механизмов, агрегатов, котлов и печей. Здесь киллеру есть, где развернуться. Он может и не работать под несчастный случай, а специально устроить показуху, дабы другим неповадно было. Головы жертв попадают в шестерни и под прессы, животы натыкаются на штыри, причем раз десять. Приговоренный может взять «на язык» 380 вольт переменного тока или оказаться под тонной «внезапно» рухнувшего штабеля бревен
Суд воровской жесток, но упразднить его никогда не пытались. Однажды один известный законник самодовольно заметил: «Кто судит от имени государства? Судебная коллегия из нескольких человек. Вора же судят полсотни воров, а то и больше. Все они присяжные с равноправным голосом».
Коронация
Современность
Традиционно «вором в законе» может считаться лишь человек, имеющий судимости, достаточный авторитет в преступной среде, в отношении которого выполнена формальная процедура так называемого «коронования», однако в последнее время стали известны случаи получения этого титула людьми, не отбывавшими наказания, в том числе за деньги (таких воров называют «апельсинами»).
Число «воров в законе» в 1993-1999 годах, 2010 год
Воры: Кто они?
Взято из интернета.
Дорогой читатель! Уверен ли ты, что умеешь отличить черное и белое?
Сегодня, спустя восемь лет после того, как в Сети появился «Прайм Крайм», мы, его авторы, впервые осмеливаемся изложить собственную точку зрения на то, в чем заключается Воровская идея и кто есть Воры (здесь и далее так называемые воры «в законе» будут обозначаться так, как принято в их мире). Мы уверены, что для 99,9% из вас эта информация станет открытием.
Что, на самом деле, вы знаете о Ворах? Наверное, немногое, за справедливость чего даже не готовы поручиться. Хоть и слышали о них много раз. Интересоваться ими обывателю: кого отпугивает, кому кажется недостойным само слово «вор». Хорошего человека вором не назовут. Так думает большинство.
Красть грешно, но кража краже – рознь. Вокруг вас каждый день неприкрыто и безнаказанно воруют от зависти, алчности, корысти или гордыни. Знайте, что для тех, кого именуют Ворами, эти мотивы чужды. Кража для них – «всего навсего» единственный допустимый источник пропитания. Вор не может ни отнять, ни обмануть. Вор может только украсть. Это непреложное правило. Представьте себе, из всех Божьих заповедей эти «короли преступного мира» нарушают только одну, а всем остальным служат оплотом. При этом крадут не у бедных и не последнее. Крадут тайно, не прибегая к насилию или, упаси Бог, к кровопролитию. И то, что выручают, честно делят на всех. Кража для Вора никогда не была средством обогащения, но образом жизни, который сам по себе не способствовал накопительству. В быту Воры отличались аскетической скромностью и презрением к роскоши. Красть Воры переставали только от немощи или по смерти.
Да, суть Воров преступна. Кидайте камень, если вы без греха. Со времен Адама и Евы человек преступает запреты. За это время узниками тюрем, которые никогда и нигде не пустовали, становились разные люди. В разное время их преступления трактовались по-разному. В зависимости от этого, их считали святыми или злодеями.
Идея, которую олицетворяют собой Воры, гениальна в своей простоте и потому безоговорочно завоёвывает сердца и умы многих, кто ей проникался. В отличие от других идей и культов она не зиждется на догматах и слепой вере в заведомо ложное. Воровская идея нигде не изложена письменно, но при этом, в отличие от многих Священных текстов, исключает разночтения. Каждый Вор в каждом своем поступке и слове есть живое воплощение проповедуемой им идеи.
На протяжении всей истории Советская власть под разными личинами боролась с Воровской идеей и всячески преследовала ее приверженцев. Воров компактно содержали в спецзонах для особо опасных рецидивистов и массу арестантов от их влияния всячески ограждали. Даже те, кто часто и много сидел, могли за всю жизнь не увидеть ни одного Вора. Несмотря на все усилия, русская тюрьма жила и все еще живет по их закону. Возможно, самому справедливому из бытовавших в человеческом обществе. В тюрьме не принято все то же самое, что и на свободе среди нормальных людей. Разница лишь в том, что на свободе недостойный поступок кому-то может сойти с рук, а в тюрьме он никогда не останется безнаказанным. Тюремная жизнь сурова, но справедливости в ней больше: каждый получит то, что заслужил.
В советское время Воры были сугубо тюремным явлением и вся жизнь их протекала там. Строго говоря, Вор сидел в тюрьме не потому, что так хотел Жеглов, а потому что это был его дом. Отсидеть к середине 80-х годов без выхода по 30 и более лет среди Воров считалось нормой. Пребывание Вора на свободе, практически, не имело для него смысла и даже считалось серьезным проступком, отклонением от норм поведения. Не имея ни семьи, ни дома, Вор на свободе был обречен вести кочевой образ жизни, скитаться, бродяжничать. Если Вор подолгу задерживался на одном месте, его могли заподозрить в связи с милицией.
В преступном мире власть Воров не ограничена ничем, однако уклад их собственной жизни полон ограничений. Все самые строгие нормы поведения Воров проистекали из одного главного принципа – НЕсотрудничества с властью. Вору были запрещены любые контакты с властью как на свободе, так и в заключении. Поскольку в СССР все принадлежало государству, вор не имел права работать, служить, состоять в общественных организациях. Запрет распространялся даже на чтение газет или «боление» за национальную сборную. Исходя из того же, вор не мог иметь ничего легального: семьи, собственности, места жительства. Также вору было запрещено признавать свою вину, давать показания или выступать свидетелем в суде. Перманентный протест по отношению к власти всегда был краеугольным камнем Воровской идеологии. В стране, где общество до сих пор ментально поделено на тех, кто сидит, и тех, кто сажает, примерно поровну, авторитет у армии зэков могли завоевать только те, кто противился власти.
Чтобы заслужить право вершить над людьми суд, Вор с детства должен был не запятнать себя ни малейшим бесчестьем: ложью, подлостью, трусостью, предательством или неверностью данному слову. Вор не имеет права пройти мимо чужой беды и несправедливости, даже если это угрожает его жизни. Готовность принести себя в жертву ради торжества справедливости и блага других, окутала Воров ореолом мучеников.
Где бы ты ни был, если ты ни за кем не следуешь, то рано или поздно последуют за тобой. Воры никогда не стремились к власти, как таковой. Для них было достаточно того, что никто не властен над ними. Масса, видя в Ворах защиту и справедливость, всегда сама тянулась к ним. Воры своим примером показывали арестантам, чтобы те, как бы ни было тяжело, оставались людьми и не теряли человеческий облик.
В мире Воров людей не делят по ложным признакам: национальному, сословному или религиозному. В тюрьме, как в Индии, свои касты, и единственным критерием оценки является чистота. Чем ты чище, тем выше твой статус. Ибо над людьми не должен возвыситься тот, чьи помыслы или дела нечисты. Представьте, какая репутация могла быть у человека, которого сами Воры называли за чистоту Бриллиантом.
Воров называют Людьми, потому что в представлении тех, кто живет по Воровскому закону, Вор – эталон Настоящего человека, суть воплощение самых благородных человеческих качеств. Того, что обычного человека делает Человеком с Большой буквы. Того самого Человека, которого Диоген искал при свете дня с зажженной лампой.
Чтобы понять суть Воровской идеи, замените слово «Вор» на слово «Человек». Оказывается, у человека нет более истинной идеи, чем просто быть человеком. В самом возвышенном смысле этого слова. Каждую секунду своей жизни. Кажется странным, что такая простая и гуманная идеология получила распространение именно в тюрьме, тогда как на воле вместо одной самой естественной для человека идеи навязываются десятки ложных и даже утопических.
Кому же приписывается авторство столь безупречной идеи? На этот счет до сих пор нет единого мнения. Историки сходятся лишь в том, что идея возникла в первые годы Советской власти, а криминологи признают, что ни в одной стране мира преступный мир не организован на подобных принципах. Самые популярные версии происхождения Воров: роль НКВД, царские уголовники и беспризорники. Впрочем, ни одна из них не даёт ответа на вопрос: зачем матерым преступникам, а тем более, беспризорникам, которых больше всего волновало выживание, добровольно загонять себя в такие жесткие рамки?
На самом деле главным контраргументом всех версий является сама идея. Очевидно, что ее основателями могли быть только люди посвященные, обладавшие, в отличии от невежественного большинства, всей полнотой знаний об окружающем мире. Воровская идеология имеет глубокий духовный подтекст и содержит атрибуты религиозной секты или тайного общества. Более всего сообщество Воров напоминает масонство: все его члены равны между собой, независимо от возраста и стажа. Вступая в Орден, они приносят клятву и обращаются друг к другу так, как это принято у монахов или масонов – Брат.
Логика наших рассуждений целиком укладывается в «благородную» версию происхождения Воров, изложенную писателем Эдуардом Михайловым. Согласно ей, основоположниками современной Воровской идеологии были бывшие белые офицеры армии барона Врангеля, которым после поражения в Гражданской войне разрешили вернуться из эмиграции. Для тех, кто так и не принял новый порядок, единственным способом сосуществования с Советской властью был уход в криминальное подполье. Разумеется, что харизматичные, закаленные в боях и с младых ногтей привыкшие повелевать носители «голубой крови» не могли просто по одиночке раствориться среди старорежимных уголовников. Вместо этого они возглавили преступный мир, заложив в его новый фундамент присущее им представление о благородстве и чести.
Конечно, власти выгоднее было представить Воров порождением Лубянки, гулаговскими администраторами, нежели наследниками духовных традиций русского дворянства. Но почему нарисованный нами образ идеального Вора так отличается от того, что мы слышим о них сегодня? Почему нынешние Воры не крадут, а «крышуют» наркотрафик? Почему Воровскую корону можно купить, потерять и снова выкупить? Почему раньше добровольно скидывались на «общее» для тех, кто действительно нуждался, а сегодня принудительно собирают на «личность» тем, кто и так жирует?
Для пояснения сначала ответим еще на один часто задаваемый вопрос: почему среди Воров так много грузин?
Изначально среди Воров русских было подавляющее большинство, а грузин было не больше, чем представителей других национальностей. История Воров писалась на русском Севере, русском Урале и русском Дальнем Востоке. Кавказцы, попавшие на Русь до хрущевской реформы 1961 года, полноправно вписали свои славные имена в эту историю. Потом на долгие годы установилось правило: где живешь, там и сидишь. Грузинские Воры в этом отношении оказались в очень комфортных условиях: субтропики вместо вечной мерзлоты.
Грузия, как родина «вождя народов», по сравнению с другими республиками часто оказывалась в привилегированном положении. Когда в целом по Союзу о существовании Воров мало кто догадывался, Воровская идея проникла во все сферы грузинского общества, вплоть до начальных и средних школ. В Грузии, начиная с 50-х годов, Воровская идея стала красивой сказкой для тех, кто не хотел работать. Исходя из этого, прерогативой №1 стал «общак». Домашние грузинские Воры ни в чем не преуспели так сильно, как в потакании своим растущим аппетитам.
Если в России «общак» был сугубо внутренним уголовным понятием, то в Грузии Воры обложили данью всех, кто зарабатывал нечестно или утаивал доходы от государства. После того, как грузинские Воры не погнушались обирать даже рыночных торговцев, в России их презрительно прозвали «лаврушниками».
Если в России Вор мог разбирать только конфликты между преступниками, не преследуя личного корыстного интереса, то в Грузии существенным источником дохода Воров стал арбитраж дельцов подпольного рынка. Чем плотнее становилась эта связь, тем более истончалась грань между теми и другими. Со временем, Воры стали не гнушаться коммерции, а коммерсанты, изрядно пополнявшие «общак», были вправе сказать, что делают для Воровского гораздо больше, чем любой преступник.
После того, как в Грузии, раньше, чем где бы то ни было, расцвела теневая экономика, доходы от нее широкой рекой потекли в местную воровскую казну. Когда вокруг все стали обогащаться, грузинским Ворам стало стыдно быть бедными, поэтому они перестали придавать значение тому, откуда к ним приходят деньги. Соблюдение классических Воровских законов в такой атмосфере становилось все более обременительным. То, что в России считалось у Воров неприемлемым, в Грузии становилось нормой. Сначала, при наличии постоянного дохода, отпала необходимость лично совершать преступления. С ней исчезла причина садиться в тюрьму. Воры поселились в своих домах, обзавелись семьями и вместо сокровищ на небе, стали собирать сокровища, которые истребляют моль и ржа.
Вскоре Воровская корона, гарантировавшая материальное благополучие, стала объектом наследования от отца к сыну и даже предметом купли-продажи. На смену одиночкам-бессребреникам пришли не судимые Воры, повязанные родственными узами и совместным доходом. Есть ряд примеров, когда честно отсидевшие в России грузины, вернувшись на родину, добровольно складывали с себя полномочия, не желая иметь с Ворами новой формации ничего общего.
Чем дальше грузинские Воры отходили от традиционных устоев, тем уязвимее становились для власти.
Советская власть в лице МВД и ГУИН всегда боролась с Ворами слишком прямолинейно. Когда еще никто не слышал о правозащитниках, Ворам создавали нечеловеческие условия, в которых их мучили, пытали, ломали. С единственной целью – чтобы Вор отказался от Воровского. Таких гнутых Воров или сук, которые предавали Воровское и сознательно шли против бывших собратьев, власть охотно брала на службу, потому что знающие этот мир изнутри, они, как никто другой, могли квалифицированно вредить Воровскому. Иногда в результате таких репрессий число Воров сокращалось до нескольких десятков, но истребить поголовно всех еще никогда не удавалось. Единицы уцелевших оказывались подлинными кристаллами, о которых слагались легенды. Авторитет Воров от этого только креп.
Ситуация поменялась в начале 70-х годов, когда до Воров впервые снизошел КГБ. С какой, казалось бы, стати? Есть мнение, что заокеанские архитекторы перестройки чётко осознавали, кто такие Воры и какова сила их Братства. Они понимали, что Воры, в отличие от большинства советских людей, не предадут свои идеалы за банку кока-колы и джинсы. Вспомните, кто у Гайдая не дал чиновнику-временщику разбазарить казенные земли?
По словам Бриллианта, известный диссидент Буковский, отбывавший наказание во Владимирском централе в одно время с ним, уже тогда пытался втянуть Воров в «политическую борьбу» с целью развала советского строя, но получил категорический отказ. Чтобы осуществить задуманное, с Ворами нужно было покончить. Эту миссию возложили на КГБ, организацию, отвечавшую за государственную безопасность, без предательства внутри которой развал СССР был бы невозможен. Кто знает, не была ли Воровская идея, презиравшая национальные различия, цементирующим элементом пресловутой «дружбы народов», с подрыва которой обрушился весь домик?
Под предводительством Андропова, известного своими либерально-атлантистскими взглядами, который выпестовал и привел к власти Горбачева и его команду, КГБ впервые взял Воров в свою разработку. То, что не удалось победить Петровке, Лубянка, в привычной манере, возглавила. Не уничтожая и не дискредитируя саму идею, контрики осуществили операцию по замещению верхушки идеологов. Для этого сотрудники КГБ конфиденциально встречались с наиболее видными Ворами того времени с целью их вербовки. История не даст соврать, что подобраться к счастливым обладателям домов, семьи и капитала, оказалось гораздо проще, чем к тем, для кого единственным жизненным активом оставалось честное имя.
Впрочем, это уже совсем другая история, счастливый конец которой мы скоро покажем в жанре документального кино.