тарханы в жизни лермонтова

Лермонтовские места: Тарханы

доклад

Есть много памятных мест где жил и работал Михаил Юрьевич Лермонтов. В Москве на Красных Воротах раньше стоял дом, где родился поэт, а жил он в небольшом особнячке на малой Молчановке. Однако, мало кто сумел побывать в тех местах, где протекало детство Лермонтова. Это место — Тарханы., край, где все напоминает о поэте. Здесь рос и воспитывался маленький Миша, сюда он приезжал уже взрослым. К Тарханам он постоянно обращался в своих стихах. И вижу я себя ребенком: и кругом Родные все места: высокий барский дом И сад с разрушенной теплицей: Зеленой сетью трав подернут спящий пруд, А за прудом село дымится — и встают Вдали туманы над полями. Начиная с шести лет, мальчика начинает учить его двоюродный брат М. А. Пожогин-Отрашкевич. Лермонтов учился прилежно. Он очень настойчив. Бабушка наняла для внука учителей — французов из Петербурга. Родные так вспоминают 10-ти летнего поэта: «в зеленой курточке, темноволосый, с белокурым клоком надо лбом, с черными блестящими глазами» С детства будущий поэт любил рисовать. Он писал акварелью, лепил. Из крашеного воска мальчик создавал целые картины:. Особенно удались ему «Сцена охоты на зайца» и «Арбельское сражение Александра Македонского » А зимой Миша любил делать из снега огромные фигуры, вызывающие большой интерес даже у взрослых. Рисованием поэт продолжал заниматься всю свою жизнь.Сохранились его картины и много рисунков. В Тарханах жили несколько сверстников Лермонтова: Н. Пожогин-Отрашкевич, два брата Юрьевых, Николай и Петр Максютовы. Дети вместе учили науки и иностранные языки. Играли они тоже вместе: катались с гор зимой, ходили в лес, играли в войну, ездили на лошади с черкесским седлом. Особенно запомнилась юному Лермонтову старинная «потеха» тарханских крестьян: кулачный бой. Может быть именно эту забаву будущий поэт описал в своей «Песне о купце Калашникове». На бой сходились две стороны Тархан, расположенные на разных берегах Большого пруда. «Враги» спускались навстречу друг другу и сходились на льду. Так начинался бой. Можно сказать, что природа Тархан, местные обычаи, сама жизнь в поместье оказали влияние на творчество Лермонтова. В частности, его роман «Вадим» навеян Пугачевским бунтом, который прокатился и по Пензенской губернии и породил в душах людей стремление к свободе. Источник Тарханы: родные все места Тарханы, по-старинному Никольское или Яковлевское,- большое поместье в Пензенской губернии, принадлежавшее бабушке поэта Елизавете Алексеевне Арсеньевой. Недавно были обнаружены документы, которые дают новые сведения о возникновении этого, так тесно связанного с именем Лермонтова села, основанного у истоков небольшой степной речки Милорайки, в местах, где лежат добротные черноземы. В прекрасном стихотворении «Когда волнуется желтеющая нива» звучат воспоминания об этом крае. Это стихотворение очень спокойное, умиротворенное. В этом стихотворении Лермонтов обретает гармонию с природой, вглядывается внутрь себя, мятущийся дух поэта успокаивается, мысли его обращаются к миру и добру, душа его отворачивается от сиюминутных невзгод и мирской суеты, приближается к истинным ценностям, к Богу. Автор почти завидует природе, потому что ей не надо прикладывать таких титанических усилий, которые в большинстве своем напрасны, чтобы существовать в абсолютной гармонии. Это неисполнимая мечта Лермонтова. До настоящего времени считалось, что эти земли были пожалованы Петром I Нарышкину в начале XVIII века. Теперь обнаружено, что это не так. В начале XVIII века они были даны во владение другому лицу. Нарышкины же, как выяснилось, купили село только в 1762 году, о чем свидетельствует купчая,, отыскавшаяся в Центральном государственном архиве древних актов. Населялось село выходцами с Севера. Сев на земли, выходцы упорно держались своего старинного обычая, языка. Некоторые «сечашные», теперь уже больше старики, по-северному окают, говорят на наречии, которое в науке носит название северно-великорусского. Вот где уже в самую раннюю пору прислушивался Лермонтов к «калашниковскому» языку, заблиставшему позже в его поэме. В конце XVIII столетия заглазное нарышкинское село перешло от камергера Ивана Александровича Нарышкина в руки Арсеньевых. Недавно же опубликован документ, свидетельствующий о том, как Тарханы перешли к Арсеньевым. «Лета тысяща семь сот девяносто четвертого, ноября, в трети на десять день (тринадцатого ноября).- действительный камергер. Иван Александров сын Нарышкин, в роде своем не последний, продал лейб-гвардии Преображенского полку прапорщика Михаилы Васильева сына Арсеньева жене Елизавете Алексеевой дочери недвижимое свое имение. село Никольское, Яковлевское тож». Вслед за покупкой имения молодые муж и жена Арсеньевы, Михаил Васильевич и Елизавета Алексеевна, происходившая из богатого рода Столыпиных, поселились в нем. Когда Мише шел шестой год, вместе с ним приступил к первоначальному учению его двоюродный брат М. А. Пожогин-Отрашкевич. С этого времени он и еще Н. Г. Давыдов, сын владелицы Пачелмы, села, находившегося в той же Пензенской губернии, поселились в арсеньевских Тарханах. Своего двоюродного брата Пожогин-Отрашкевич вспоминает с добротой и мягкостью, говорит о его прилежании в учении, особенной склонности к рисованию, рассказывает о ранней его болезни, о его нраве. Добрый, обаятельный с товарищами, Лермонтов вместе с тем обнаруживал с самого раннего возраста удивительную настойчивость. Мемуарист рассказывает о детских совместных играх, особенно в войну, о «батарее» в саду (за которой укрепилось название «траншеи»), о яростных сражениях у этой «батареи», верховой езде на маленькой лошади с черкесским седлом. Пожогин-Отрашкевич вспоминает первых учителей: француза Жако, затем также француза Капэ, вызванного из Петербурга и сменившего первого учителя. Воспоминания Пожогина-Отрашкевича оканчиваются на осени 1825 года, когда он был увезен в Москву для определения в тамошний кадетский корпус. Подробный рассказ о жизни Лермонтова оставил Аким Павлович Шан-Гирей, троюродный брат Лермонтова, который был моложе поэта на три года. Он приехал в Тарханы осенью 1825 года с Кавказа. Вспоминая Тарханы, Шан-Гирей называет сады, Круглый и Средний («сад с разрушенной теплицей»), Большой пруд, упоминает о роще, что и сейчас стоит невдалеке от села, где на месте старых дубов поднялась теперь чаща молодых крепких дубков, говорит о Дальнем саде, что в стороне, уже у самых полей. Из зимней жизни Шан-Гирею особенно запомнилась «стенка» на Большом пруду. На льду сходились для кулачного боя стена на стену разбившиеся на две партии местные крестьяне. Сердце замирало, когда с плотины смотрели на этот бой. Старинную «потеху», которой предавались тарханские крестьяне, Лермонтов, верно, вспоминал, когда писал «Песню про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова»: Кулачный бой Лермонтов видел не только в детстве, но и в 1836 году. «Стенка» дожила до 1917 года. На бой друг против друга сходились две стороны Тархан, расположенные на противоположных берегах Большого пруда. Жители указывают, откуда шли «враждебные» партии. Бугор и Овсянка спускались к плотине от «казенного амбара», находившегося неподалеку от сельской церкви. Противоположная сторона Тархан, Яшинка и Ильинка, готовилась к бою на возвышении, откуда дорога спускается к пруду. Сойдясь на плотине и на льду, вызывали друг друга. Так начинался бой. Шан-Гирей называет тех, кто окружал Лермонтова в Тарханах: учителя Капэ, о котором мы выше уже упоминали, бывшего офицера наполеоновской гвардии, попавшего в плен и навсегда оставшегося в России; бежавшего из Турции грека, который довольно быстро оставил свою педагогическую деятельность в доме Арсеньевой; добрую старушку немку Христину Осиповну Ремер, мамушку Мишеля; домашнего доктора Левиса. К тому, что рассказано Раевским, Пожогиным-Отрашкевичем, Шан-Гиреем, кое-что добавляют свидетельства современников, собранные впоследствии, и рассказы, дожившие до наших дней. Кроме Шан-Гирея, М. Пожогина-Отрашкевича и Давыдова, в Тарханах разновременно жили еще и другие сверстники Лермонтова: Н. Пожогин-Отрашкевич, два брата Юрьевых, Николай и Петр Максютовы и другие. Ни счастья в замужестве, ни покоя и мира в своей короткой жизни не нашла Мария Михайловна Лермонтова. Точно ли это помнил сам Лермонтов о своей матери, или же то, что он написал в поэме «Сашка», дополнили позже рассказы, но ребенок, который плакал и кричал, когда прощался навсегда с матерью,- Лермонтов. И без того слабая здоровьем, Мария Михайловна не выдержала, слегла. И вскоре чахотка сломила ее жизнь. Мать Лермонтова умерла и 1817 году, двадцати одного года. На памятнике над ее могилой изображен сломанный якорь. В. Хохряков, собиравший сведения о Лермонтове в то время, когда еще были живы современники поэта, в одной из тетрадей записал: «Замужняя жизнь Марьи Михайловны Лермонтовой была несчастлива, потому на памятника переломленный якорь». Современники долго помнили, как уже больная Мария Михайловна медленно ходила по селу и раздавала больным крестьянам лекарства, О судьбе ее долго ходили в Тарханах разные слухи.. После смерти Марии Михайловны между тещей и зятем сейчас же началась тяжелая распря. Оставив сына у бабушки, Юрий Петрович покинул Тарханы. Всего, всех причин и обстоятельств мы не знаем, да, видно, никогда и не узнаем. Чем была для Лермонтова тарханская пора его жизни, об этом сказал он сам в одном из своих стихотворений. Оно было написано тогда, когда начинался самый драматический период его биографии. Перед текстом стихотворения Лермонтов поставил дату: 1-е Января, придав этому обстоятельству особое значение, Лермонтов на петербургском новогоднем балу. Сюда съехалось высшее общество, знать. Перед ним были те люди, о которых три года назад, в 1837 году, он сказал: Бал. Пестрая толпа. Маски. Лермонтов вспоминает и пишет. Вот начало этого стихотворения, падающие как приговор в напряженную тишину лермонтовские стихи: На том балу он столкнулся именно с тем, что так сильно ненавидел: с лицемерием, двуличностью и обманом, как внешним, так и внутренним. И чтобы защититься от этого мира, освободиться от него, Лермонтов «ласкает в душе старинную мечту», «летит» «памятью» в свои родные места, где он чувствует себя спокойно и свободно. Строки о Тарханах наполнены почти ощутимой любовью; Лермонтов описывает природу и обстановку очень нежно, трепетно и с благоговением. Тарханы легко узнать в этих строках и сейчас. За плотиной, справа, где глубокий сырой овраг, бочаги и ржанцы, в ту пору, когда порозовеет от утренних лучей вода, снимется пролежавший ночь на травах и влажной земле туман, снимется, разрыхлится, поплывет, цепляясь за кусты и ветлы, низко продымит над полями. Что же случилось в этих родных местах, где старый дом, спящий пруд, где разрушенная теплица и темная аллея? Почему они так дороги поэту? Оказывается, это не только воспоминания о беззаботном детстве, но и память о первой любви. Первую, еще детскую страсть Лермонтов пережил на Кавказе в 1825 году, когда побывал там в возрасте десяти лет. Вернувшись в Тарханы, он подолгу и часто вспоминал свою раннюю любовь. Обо всем, что случилось с ним на Кавказе, Лермонтов рассказал сам в одной из своих записей. Вот строки из нее. «Кто мне поверит, что я знал уже любовь, имея 10 лет от роду? Мы были большим семейством на водах Кавказских. » «Это была страсть, сильная, хотя ребяческая: это была истинная любовь: с тех пор я еще не любил так». «Горы кавказские для меня священны. » «Белокурые волосы, голубые глаза. « весной 1842- ого года в свинцовом гробу и положен у родного предела, как предсказал ранний грустный стих: Источник В гости к Лермонтову. Как великий поэт жил в Тарханах На 110-м километре благоустроенного шоссе, ведущего из Пензы в Тамбов, стоит указатель на село Лермонтово. Здесь расположен открывшийся летом 1939 года Государственный лермонтовский музей-заповедник «Тарханы». Ультиматум зятю Властная и щедрая бабушка Маленький Миша остался у бабушки. Она пригласила для него в Тарханы не только квалифицированных педагогов, но и постоянного лечащего врача, а для «потешных» боев, как у юного Петра I, собрала команду деревенских ребят, для которых по ее приказанию даже сшили специальные мундиры. До отъезда в 1827 году в Москву Елизавета Алексеевна с внуком жила в Тарханах постоянно, выезжая лишь на Кавказские Минеральные Воды ради укрепления здоровья ребенка да регулярно навещая родственников в соседних усадьбах и в Пензе. Там, на углу Никольской и Лекарской улиц (ныне Карла Маркса и Володарского), до сих пор стоит старинный двухэтажный дом, некогда принадлежавший пензенскому губернскому предводителю дворянства Григорию Даниловичу Столыпину и его супруге Наталье Алексеевне, родной сестре Е. А. Арсеньевой. Елизавета Алексеевна, стремясь получить от своего богатого пензенского поместья максимальный доход, чтобы ее обожаемый внук, будь он московским студентом, петербургским юнкером, гвардейским офицером или опальным поэтом, никогда ни в чем не нуждался, не останавливалась перед самыми жесткими мерами. Не раз Михаилу Юрьевичу приходилось убеждать бабушку, как правило, успешно, отказаться от наказания того или иного крепостного розгами или выделить бедному крестьянину лес для постройки новой избы взамен обветшавшей. Раритеты вернулись в господский дом Крутится, вертится старая мельница Так получилось, что великого русского поэта хоронили дважды. Через два дня после дуэли, 17 (29) июля 1841 года, он был погребен на кладбище города Пятигорска, где памятник-кенотаф стоит до сих пор. Но весной 1842 года по распоряжению Елизаветы Алексеевны прах ее внука был перевезен в Тарханы и покоится сейчас менее чем в километре от усадебного дома, в селе Лермонтово, в часовне рядом с захоронениями М. М. Лермонтовой, М. В. и Е. А. Арсеньевых. Останки Ю. П. Лермонтова в 1974 году были доставлены туда же из тульского села Шипово и преданы земле у стен той же часовни. Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 154 (6507) от 21.08.2019 под заголовком «В Тарханы, к Лермонтову». Источник Разделы сайта e-mail: pia04@mail.ru План-схема усадьбы Лермонтовых в Тарханах 2. Церковь святой Марии Египетской 5. Памятник М.Ю.Лермонтову 6. Административное здание. Столовая. 7. Здание дирекци музея 10 Дуб, по преданию посаженный М.Ю.Лермонтовым 11.Беседка в Дальнем Саду 13.. Место детских игр М.Ю.Лермонтова 16.Церковь Архангела Михаила 20.Центр приема посетителей гостинная в барском доме столовая в барском доме чайная в барском доме дуб, по преданию посаженный самим Михаилом Лермонтовым Вновь и вновь Лермонтов мысленно возвращался к родным местам и вспоминал «и отца, и дом родной, и высокие качели, и пруд, обсаженный вётлами»:

(Отрывок из стихотворения
«Как часто, пестрою толпою окружен. 1840 год)

Вековые липы, вязы и, кажется, сам воздух старинной дворянской усадьбы хранят память о том времени, когда здесь жил великий русский поэт М.Ю.Лермонтов. В экспозиционный комплекс музея-заповедника «Тарханы» входит помещичья усадьба с барским домом, усадебной церковью святой Марии Египетской, людской избой и домом ключника, мельницей и домом мельника, заповедным парком, тремя садами и несколькими прудами. Мемориальный комплекс в центре села составляют церковь Архистратига Михаила, сторожка и часовня-усыпальница Арсеньевых-Лермонтовых. К музею также относится соседняя усадьба Апалиха, где поэт часто бывал в семье своей «любимой тетиньки» Марии Акимовны Шан-Гирей.

Ранней весной 1815 года сюда вернулись из Москвы Юрий Петрович Лермонтов, отставной капитан, с полугодовалым сыном Михаилом, супругой Марией Михайловной и Е.А.Арсеньевой, не очень одобрявшей выбор своей единственной дочери. С этого времени для будущего поэта началась Тарханская пора.

Первый барский одноэтажный дом простоял недолго: Елизавета Алексеевна продала его на слом сразу же после преждевременной смерти в 1817 году от чахотки 21-летней дочери. На его месте возвели церковь во имя святой Марии Египетской, покровительницы Марии Михайловны. Новый дом, гораздо меньших размеров, был построен в нескольких саженях от прежнего. Поэт описывал его так: «Барский дом был похож на все барские дома: деревянный, с мезонином, выкрашенный желтой краской, а двор обстроен был одноэтажными длинными флигелями, сараями, конюшнями и обведен валом, на котором качались и сохли жидкие вётлы».

В 1908 году во время крестьянских волнений барский дом горел: его восстановили через год на старом фундаменте. В 1999-м была проведена реставрация здания с учетом всех известных документов и анализа аналогичных строений первой четверти XIX века.

Сейчас в доме размещена экспозиция «Лермонтов и Тарханы в контексте эпохи»; она открыта в 2002 году и раскрывает тему судьбы поэта, навсегда связанной с «родными местами».

Экспозиция залы рассказывает о быте и культуре дворянской семьи, о раннем детстве М.Ю.Лермонтова, его ближайшем окружении, семейной драме родителей, укладе первой половины жизни поэта. Отголоски раздумий над драматической историей семьи встречаются в поэзии и ранней его драматургии:

(Отрывок из чернового варианта стихотворения
«Пусть я кого-нибудь люблю. ». 1831 год )

Но ты свершил свой подвиг, мой отец,
Постигнут ты желанною кончиной;
Дай бог, чтобы, как твой, спокоен был конец
Того, кто был всех мук твоих причиной!

Но ты простишь мне! Я ль виновен в том,
Что люди угасить в душе моей хотели
Огонь божественный, от самой колыбели
Горевший в ней, оправданный творцом?

(Отрывок из стихотворения «Ужасная судьба отца и сына. «. 1831 год)

Неизвестный художник 1810г.

Портрет Михаила Лермонтова
в детстве

Неизвестный художник 1810г.

Неизвестный художник 1810г

Мать поэта, Мария Михаиловна, была «натурой хрупкой, мечтательной, одаренной душою музыкальною и чувствительною». В своем дневнике в возрасте 16-ти лет Лермонтов записал: «Когда я был трех лет, то была песня, от которой я плакал: ее не могу теперь вспомнить, но уверен, что если б услыхал ее, она бы произвела прежнее действие. Ее певала мне покойная мать». Память о ней отразилась в детских рисунках Лермонтова «Мадонна с младенцем» и «Ребенок, тянущийся к матери».

Бабушка поэта была женщина «замечательная по уму и любезности», «снисходительная к молодежи», гостеприимная, но вместе с тем «деспотичная, привыкшая повелевать». Потеряв мужа в 1810 году и через 7 лет дочь, Елизавета Алексеевна любила своего внука горячо и беззаветно, на нем одном она сосредоточила всю свою женскую заботу. Современники свидетельствуют, что она «во внуке души не чаяла и никогда ни в чем ему не отказывала», что «в Тарханах все ходили вокруг и около Мишеньки». Сама Е.А.Арсеньева писала: «Он один свет очей моих, всё мое блаженство в нем».

Эпоха первой трети XIX века в зале барского дома воссоздается с помощью оригинальных предметов быта: ноты на рояле, карманного размера изящная книжка в цельнокожаном переплете, щипцы (съёмы) для снятия нагара со свечей, вышитые бисером щеточки для стирания мела на зеленом сукне во время карточной игры.

За залой традиционно следует гостиная: темно-голубые в золотистую звездочку обои, мягкая мебель черного лакированного дерева, обтянутая голубым полосатым штофом, зеркала с подстольями, портреты родственников и друзей дома.

В письмах Е.А.Арсеньевой имя Н.С. Мордвинова упоминается довольно часто: на его дочери Вере Николаевне был женат ее родной брат Аркадий Алексеевич Столыпин, в петербургском доме которого бывал М.Ю.Лермонтов.

И несомненно, поэту хорошо запомнилось, как во времена его детства Тарханы посетил видный политический деятель Михаил Михайлович Сперанский. Правая рука императора Александра I, член Еосударственного Совета, автор смелых и прогрессивных реформ, составитель «Свода Законов» и «Полного собрания», М.М.Сперанский с 1816 по 1819 год находился на посту губернатора Пензы и, по свидетельству пензенского мемуариста Ф.Ф.Вигеля, «приобрел такую общую любовь, которой удостоились лишь немногие губернаторы».

В 1817 году М.М.Сперанский собственноручно свидетельствовал завещание Е.Л.Арсеньевой после смерти матери поэта, определившее судьбу Лермонтова-ребенка.

Гостиную украшает картина М.Ю.Лермонтова «Кавказский вид возле селения Сиони». Это самое большое его живописное полотно, оно принадлежит к лучшим работам поэта. Картина была подарена бабушке в знак любви и уважения. Она напоминает один из пейзажей романа «Герой нашего времени»: «Кругом, теряясь в золотом тумане утра, теснились вершины гор, как бесчисленное стадо, и Эльборус на юге вставал белою громадой, замыкая цепь льдистых вершин, между которых уж бродили волокнистые облака, набежавшие с востока».

Сохранилось 13 работ М.Ю.Лермонтова маслом, 51 акварель, около 450 рисунков пером и карандашом. Исследователи утверждают, что если бы литература не стала главной страстью поэта, он мог стать выдающимся художником.

(Отрывок из стихотворения «Смака». 1835-1836 годы)

В Москве в 1828-1830 годы М. Лермонтов учился сначала в Благородном пансионе при Университете, а затем, в 1830-1832-е в самом Московском университете. Преподаватель пансиона по русскому и латинскому языкам А.З.Зиновьев вспоминал: «Миша учился прекрасно, вел себя благородно, особенные успехи оказывал в русской словесности. Среди блестящего собрания он прекрасно произнес стихи Жуковского “К морю” и заслужил громкие рукоплескания». Лермонтов в письме к тетушке МА.Шан-Гирей писал: «Я сижу вторым учеником». Газета «Московские губернские ведомости» сообщала: «После двухнедельного соревнования в науках воспитанники Московского благородного пансиона приступили к соревнованям в искусствах. Маурерову сонату на скрипке исполнял Михайло Лермонтов».
В Москве, по словам самого поэта, он начал «марать стихи в 1828 году (в пансионе)». Ко времени учебы в Московском университете, этом, по выражению А.И.Герцена, «храме русской цивилизации», относятся первые серьезные занятия поэта литературой. Здесь он создал сочинения в прозе, планы и наброски будущих произведений, переводы, стихотворения.

Неотъемлемой частью духовной жизни всего общества того времени была религия, и она, конечно, сыграла большую роль в воспитании и формировании личности Лермонтова, его мировоззрения. Чувством «теплой веры» проникнуты многие лирические стихотворения поэта. Вероятно, такие чувства охватыва­ли ребенка в образной комнате тарханского дома и вспомнились взрослому Лермонтову, когда он написал Скажи мне, ветка Палестины:

Где ты росла, где ты цвела?
Каких холмов, какой долины
Ты украшением была?
Заботой тайною хранима,
Перед иконой золотой
Стоишь ты, ветвь Ерусалима,
Святыни верный часовой!
Прозрачный сумрак, луч лампады,
Кивот и крест, символ святой.
Все полно мира и отрады
Вокруг тебя и над тобой.

(Отрывок из стихотворения «Ветка Палестины». 1837 год)

Когда Рафаэль вдохновенный
Пречистой девы лик священный
Живою кистью окончал,
Своим искусством восхищенный
Он пред картиною упал!
(Отрывок из стихотворения «Поэт». 1828 год)

Возможно, от Марии Акимовны впервые услышал юный Лермонтов имена художников эпохи Возрождния, ставших любимыми: Рафаэль, Рембрандт, Гвидо Рени, Перуджино. Их творения оживают в памяти поэта, когда он говорит о прекрасном и возвышенном:

Влюбился я. И точно хороша
Была не в шутку маленькая Нина.
Нет, никогда свинец карандаша
Рафаэля иль кисти Перуджина
Не начертали, пламенем дыша,
Подобный профиль.

(Отрывок из стихотворения «Сказка для детей». 1839-1840 годы)

Чайную украшают полотна западно­европейских художников XVII-XVIII веков, гравюры с работ Рафаэля, Рембрандта. Е.А.Арсеньева принадлежала к кругу просвещенных дворян и придавала серьезное значение образованию Мишеньки. Взяв на себя определенные обязательства, она «не щадила средств для воспитания внука, оно обходилось ей до десяти тысяч ассигнациями».

С самого раннего детства поэт имел особую склонность к рисованию. В классной комнате представлены четыре акварели и рисунки карандашом, изображающие батальные сцены. По свидетельству современников, рисунки Лермонтова отличались четкостью и бойкостью карандаша.

На секретере в кабинете Е.А.Арсеньевой находятся письма поэта к «милой бабушке». Внук присылал «с каждою почтою» очень добрые, заботливые, нежные письма: «Прощайте, милая бабушка, будьте здоровы и покойны на мой счет, а я, будьте уверены, всё сделаю, чтоб про-должать это спокойствие. Целую Ваши ручки и прошу Вашего благословения. Покорный внук М.Лермонтов». Современники отмечали «чрезвычайную и нежность» внука к бабушке, и сама Елизавета Алексеевна писала об этом с радостью и благодарностью: «Милый, любезный друг Мишенька Конечно, мне грустно, что долго тебя не увижу, но, видя из письма твоего ко мне, я плакала от благодарности к богу, что после двадцати пяти лет страдания любовию своею ты заживляешь раны моего сердца.. Со слезами благодарю бога, что на старости лет послал мне в тебе утешение».

Здесь же помещена прижизненная публикация поэмы «Хаджи Абрек» 1834 года
Поэма была опубликована в журнале «Библиотека для чтения» помимо воли автора Дальний родственник поэта князь Н.ДЮрьев, «после тщетных стараний уговорить Мишеля печатать свои стихи», отдал их, «тихонько от него», редактору журнала О.И.Сенковскому. Лермонтов, как вспоминают современники, «был взбешен», однако поэму никто не ругал и она даже имела «некоторый успех». Поэт продолжал писать, но еще не отдавал свои произведения в печать.

Личные комнаты М.Ю.Лермонтова после его гибели и смерти Е.А.Арсеньевой долгое время сохраняли прежнюю обстановку. В 1859 году усадьбу посетил прапорщик Стрелкового батальона, стоявшего в уездном городе Чембаре в 20 верстах от Тархан, И.Н.Захарьин-Якунин. Он писал: «Когда мы приехали. и вошли в господский дом, то он оказался пустым, то есть в нем никто не жил, но порядок и чистота были в доме образцовые, и он был полон мебели, той же, какая была восемнадцать лет назад, когда в этом доме жил М.ЮАермонтов. Нас встретил тот самый дворовый человек, бывший с Лермонтовым на Кавказе, и повел нас наверх, в мезонин, в те именно комнаты, в которых всегда жил, находясь в Тарханах, Лермонтов. Там, как и в доме же, всё сохранилось в том виде и порядке, какие были во времена гениального жильца этих комнат».

В застекленных шкафах красного дерева представлены книги круга чтения поэта, акварели «Маневры в Царском Селе», «Пейзаж с мельницей и скачущей тройкой», «Сражение при Валерике», «Зимний путь». Посетители могут увидеть работу маслом «Атака лейб-гусар под Варшавой», рукоять турецкого ятагана, принадлежавшего М.Ю.Лермонтову, его альбом с портретом ­ Е.А.Арсеньевой в молодости, портсигар и курительную трубку, портрет поэта в форме лейб-гвардии Гусарского полка художника П.Е.Заболотского.

(Отрывок из стихотворения «Валерик». 1840 год)

Мне нужно действовать, я каждый день
Бессмертным сделать бы желал, как тень
Великого героя, и понять
Я не могу, что значит отдыхать.
Всегда кипит и зреет что-нибудь
В моем уме. Желанье и тоска
Тревожат беспрестанно эту грудь.
Но что ж? Мне жизнь всё как-то коротка
И всё боюсь, что не успею я
Свершить чего-то.

(Отрывок из стихотворения «1831-го июня 11 дня». 1831 год)

В непосредственной близости от барского дома расположены две усадебные постройки, в которых жили дворовые крестьяне: дом ключника и конторщика, а также людская изба. Здания восстановлены на фундаментах лермонтовского времени, в них размещена единая экспозиция «Русский народ, этот сторукий исполин. ». Ее материалы: домашняя утварь, повседневная и праздничная крестьянская одежда, орудия труда, домотканые вышитые полотенца, ткацкие станы, изобразительные материалы лермонтовского времени рассказывают о повседневном крестьянском быте и народных праздниках.

Во все времена работа мельника уважалась и почиталась. Сельский мельник был, как правило, человеком состоятельным. По роду занятий его дом служил постоялым двором и харчевней для приезжающих на мельницу крестьян. Экспозиция мельницы и дома мельника «Крестьянский мир Тархан» раскрывает экономический уклад жизни села, быт зажиточного крестьянина-мельника, реконструирует обычаи, трудовую этику и эстетику предков.

В комплекс усадьбы входит также церковь святой Марии Египетской. Небольшое здание храма в стиле ампир построено на месте первого барского дома в память о рано умершей матери поэта Церковь освятили в 1820 году во имя святой Марии Египетской, покровительницы Марии Михайловны Лермонтовой.

На льду Большого пруда поэт видел шумные сельские кулачные бои. А.П. Шан-Гирей вспоминает: «Зимой. на пруду мы разбивались на два стана и перекидывались снежными комьями; на плотине с сердечным замиранием смотрели, как православный люд, стена на стену. сходился на кулачки, и я помню, как раз расплакался Мишель, когда Василий-садовник выбрался из свалки с губой, рассеченной до крови».

Из окон комнат М.Ю.Лермонтова открывается великолепный вид на село и дали:

Гляжу в окно: уж гаснет небосклон,
Прощальный луч на вышине колонн,
На куполах, на трубах и крестах
Блестит, горит в обманутых очах;
И мрачных туч огнистые края
Рисуются на небе как змея,
И ветерок, по саду пробежав,
Волнует стебли омоченных трав.

(Отрывок из стихотворения «Вечер после дождя». 1830 год)

Свод неба синий тих и чист;
Прохлада с речки повевает,
Прелестный запах юный лист
С весенней свежестью сливает.

(Отрывок из стихотворения «Черкесы». 1828 год)

В центре села Лермонтово на высоком берегу Большого пруда стоит церковь. Она возведена на средства Е.А.Арсеньевой взамен старой, деревянной церкви святителя Николая Чудотворца, построенной первым владельцем села Яковом Долгоруковым в середине XVIII века. Старая церковь была перенесена на сельское кладбище и служила там часовней. Новый храм в 1840 году, за год до гибели поэта, был освящен во имя Архангела Михаила, считавшегося святым покровителем М.Ю.Лермонтова.

Рядом расположена усыпальница Арсеньевых-Лермонтовых В апреле 1842 года прах поэта был перевезен из Пятигорска в Тарханы и предан земле вторично.

Я родину люблю
И больше многих: средь ее полей
Есть место, где я горесть начал знать,
Есть место, где я буду отдыхать,
Когда мой прах, смешавшися с землей,
Навеки прежний вид оставит свой.

(Отрывок из стихотворения «Я видел тень блаженства. ». 1831 год)

Как бы выполняя поэтическое завещание поэта, шумит и склоняется над его могилой могучий дуб:

..Я б желал навеки так заснуть,
Чтоб в груди дремали жизни силы,
Чтоб, дыша, вздымалась тихо грудь;
Чтоб всю ночь, весь день, мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел,
Надо мной чтоб, вечно зеленея,
Темный дуб склонялся и шумел.

Источник