талат нигматуллин национальность биография

Талгат Нигматулин

Талгат Нигматулин родился 5 марта 1949 года в узбекско-татарской семье.

Согласно наиболее распространённой версии, Талгат Нигматулин родился в городе Кызыл-Кыя Ошской области Киргизской ССР, однако существует версия, согласно которой он родился в столице Узбекской ССР городе Ташкенте, а в Кизил-Кыя семья Нигматулиных переехала, когда Талгату было около года. Во всех своих немногочисленных интервью сам Талгат Нигматулин всегда говорил, что он родился в Ташкенте.

Его детские годы прошли трудно. Отец Талгата был шахтёром. Он трагически погиб, когда мальчику не было и двух лет. Талгат начал зарабатывать деньги ещё подростком, работая в различных местах: на сахарном заводе, в сапожной мастерской. Его мать была директором школы, но, несмотря на это, семья жила очень бедно.

Матери сложно было воспитывать двух сыновей, поэтому Талгата определили в детский дом.

Рос он замкнутым, нелюдимым и застенчивым, плохо говорил по-русски. Здоровье у мальчика было слабое, в раннем детстве он переболел рахитом. Активные игры со сверстниками обычно заканчивались слезами, синяками и шишками, а порой и более серьёзными травмами.

Однажды в пионерском лагере девочка отказалась танцевать с кривоногим сверстником. Обиженный Талгат убежал далеко в степь, чтобы никто не видел его слёз. Тогда он поклялся сделать своё тело красивым. С тех пор начались его занятия бальными танцами и лёгкой атлетикой, а позже карате.

Отдушиной для нелюдимого Талгата были книги из обширной домашней библиотеки Нигматулиных. И через какое-то время все, кто его знал, удивлялись тому, как красиво, правильно и литературно Талгат говорил по-русски. Оказывается, чтобы лучше освоить язык, он от руки переписал два тома «Войны и мира».

После окончания школы Талгат отправился в Москву поступать во ВГИК. Но туда его приняли не сразу. После первой неудачи Талгат не захотел уезжать из Москвы и поступил в училище циркового и эстрадного искусства, куда его охотно взяли. Учась в цирковом училище, Талгат серьёзно увлёкся борьбой и даже получил разряд. Уже тогда Талгат обладал колоритной внешностью и несомненным талантом.

Вскоре его заметили на «Мосфильме», предложив в 1967 году роль белогвардейского офицера в фильме «Баллада о комиссаре».

В 1971 году, окончив ВГИК, Талгат Нигматулин поехал в Ташкент и стал актёром киностудии «Узбекфильм». Тогда появились его первые роли в фильмах «Седьмая пуля» (1972), «Встречи и расставания» (1973), «Сказание о Сиявуше» (1976).

Кинодраматург Одельша Агишев, прочитав кое-какие вещи, посоветовал Талгату поступать на Высшие курсы сценаристов и режиссёров при Госкино СССР. В тот год курс набирал легендарный Витаутас Жалакявичюс.

В одном из интервью Нигматулин сказал: «Этому замечательному режиссёру я многим обязан и в жизни, и в творчестве». В 1978 году Талгат успешно окончил эти курсы.

Талгат Нигматулин в фильме «Пираты XX века»

Талгат Нигматулин в фильме «Один и без оружия»

Талгат Нигматулин в фильме «Противостояние»

После «Пиратов ХХ века» с чуть меньшим успехом прошли и другие фильмы с участием Талгата: «Волчья яма», «Государственная граница» и других. Но сам Нигматулин уже отошел от кинематографа и, по слухам, стал брать уроки у каких-то таинственных мастеров. Затем стало известно, что актера убили.

Убийство Талгата Нигматулина

В начале 1980-х Талгат Нигматулин вступил в секту, во главе которой стояли уроженец города Фрунзе (ныне Бишкек) псевдо-учёный Абай Борубаев и народный «целитель» из каракалпакской столицы Нукуса, экстрасенс Мирза Кымбатбаев. В секту входили журналисты, писатели, художники. Сектанты исповедовали учение под названием «Четвёртый путь», бывшее смесью дзен-буддизма и эзотерики.

Для близких людей так и осталось загадкой, что искал самодостаточный человек у «духовных братьев». Вероятно, свойственное Талгату стремление к неизведанному и привело его в секту Борубаева.

Бывшая жена актера Лариса Кандалова считает, что если б она была рядом, то и близко бы эту «шушеру» к Талгату не подпустила: «Думаю, там были замешаны наркотики, потому что не только водочкой в этой секте баловались. Когда мы были вместе, никаких наркотиков у Талгата я не видела, правда, он выпивал, но этим грешили многие артисты. После общения с коллегами он часто возвращался подшофе».

Другая жена актера Халима Хасанова о секте Борубаева говорила: «Когда расставались, меня душила тоска. Не покидало чувство, что я отдаю его в ненадёжные руки. Так и не поняла, почему он связался с сектой, чего ему не хватало. Знаю только, что, когда эти мошенники увидели мою фотографию, они уговорили Талгата расстаться со мной. Я умоляла его сделать выбор, пока он не исковеркал свою жизнь, но напрасно. Я один раз видела этих сектантов. Они поразили меня своей убогостью, ущербностью. Талгат среди них был как ясное солнце».

Почему убили Талгата Нигматулина

В начале февраля 1985 года в «школе» Мирзы и Абая произошёл раскол: несколько учеников из Вильнюса решили порвать отношения с сектой. Для выяснения обстановки на место выехал сам Абай. Он решил пригласить к себе Нигматулина, чтобы тот «выколотил» деньги из непокорных, но Талгат отказался участвовать в рэкете, за что поплатился жизнью.

По данным, приведённым в книге Фёдора Раззакова со ссылкой на Тадеуша Касьянова, непосредственно участвовал в избиении и руководил им известный московский каратист В. Пестрецов.

Тело Талгата нашли в ванной, на нём было обнаружено 119 травм. Поскольку тело было сильно изуродовано, жена Венера приняла решение его кремировать. Процедуру кремации провели в Каунасе. Прах Талгата захоронили в Ташкенте на кладбище «Чилонзор Ота». Существует версия, согласно которой незадолго до смерти Талгат крестился и принял православие, однако на надгробном памятнике актёра изображены мусульманские символы в виде звезды и полумесяца.

Согласно данным из архивов бывших Верховного Суда СССР и ГУИТУ МВД СССР, Абай Борубаев умер в 1988 году во время отбывания тюремного заключения от туберкулёза.

Мирза Кымбатбаев, полностью отсидев свой срок, вышел на свободу и снова занялся целительством и проповедованием своего учения, умер в 2006 году от цирроза печени.

В 2000 году одной из улиц Кызыл-Кыя, где родился актёр, было присвоено имя Талгата Нигматулина.

Талгат Нигматулин

Рост Талгата Нигматулина: 183 сантиметра.

Личная жизнь Талгата Нигматулина:

Во время учёбы во ВГИКе у него был роман с актрисой Ириной Шевчук.

Талгат Нигматулин и Ирина Шевчук

После окончания ВГИКа и возвращения в Ташкент Талгат женился на певице Ларисе Кандаловой, которая одно время состояла в группе «Ялла».

Они познакомились в гостях у общих знакомых. Как рассказывала Лариса, ее покорила его внимательность: у её московской подруги в Ташкенте заболела мать и не с кем было оставить двух собак. Талгат помог забрать женщину из больницы, а когда Лариса сдавала сессию, забрал одну собаку к себе и ухаживал за ней.

Вскоре в их семье родилась дочь Урсула.

«Меня покорили его внимательность, умение дружить. Но семьянин из него не получился. Мы прожили вместе всего год. Влюбчивость и увлечения Талгата другими женщинами я воспринимала как предательство. В конце концов я забрала ребёнка и ушла от него. В тот момент он был абсолютно не готов к семейной жизни».

Халима Хасанова стала второй женой Талгата. Их сожительство продлилось семь лет и эти отношения стали самыми долгими в жизни Нигматулина.

21 октября 1980 года у них родился сын Саид Дашук-Нигматулин, также ставший актером.

Халима Хасанова с сыном Нигматулина Саидом

На съёмках фильма «Провинциальный роман» режиссёра Мелиса Убукеева, где Талгат Нигматулин играл главную роль, а его партнёршей по съёмочной площадке была Венера Ибрагимова.

Это была по всем меркам актёрская семья. Супруги изредка виделись в перерывах между съёмками, жили скромно, но счастливо.

Талгат преклонялся перед творчеством Брюса Ли, жену которого звали Линдой, а Венера была ярой фанаткой звёздной пары Пола и Линды Маккартни, поэтому когда в семье Талгата и Венеры 14 мая 1983 года родилась дочь, её по обоюдному согласию назвали Линдой. Линда Нигматулина стала актрисой.

Венера старалась ни в чём не отставать от Талгата. Также стала заниматься карате. Получила чёрный пояс и стала кандидатом в мастера спорта.

Линда Нигматулина в фильме «Медвежья охота»

Фильмография Талгата Нигматулина:

Источник

Этого актеры убили представители одной из сект, избивая его в течении суток. А он, обладая прекрасными боевыми навыками, и способный справиться с убийцами, просто как будто смотрел на происходящее со стороны, даже не пытаясь защищаться. Речь идет о Талгате Нигматулине.

В советском кино конца 70-х годов Нигматулин был знаковой фигурой — восточные единоборства еще были вне закона, а он демонстрировал приемы карате в фильме «Пираты XX века». Брюс Ли был его кумиром, хотя Талгат мало уступал ему по популярности в СССР.

Талгат Нигматулин

Талгат Кадырович Нигматулин родился в узбекско-татарской семье 5 марта 1949 года. Отец был шахтером, мать директором школы. Как и все в те послевоенные годы, семья жила бедно. Отец погиб в забое при аварии, когда Талгату еще двух лет не исполнилось, и мать, не имея возможности прокормить двоих сыновей, была вынуждена определить его в детский дом. Так многие тогда делали, и не от хорошей жизни.

Мальчик рос застенчивым и нелюдимым, очень плохо говорил по-русски, да еще был слаб здоровьем — в раннем детстве переболел рахитом. Сверстники смеялись над ним и постоянно дразнили. Был случай, когда в пионерлагере девочка отказалась танцевать с Талгатом, и тот, чтобы выплакаться, убежал далеко в степь. С того дня он поклялся себе, что станет сильным и красивым. И начались изнурительные занятия спортом и бальными танцами.

А чтобы идеально выучить русский язык, Талгат от руки переписал два тома «Войны и мира» Льва Толстого. Подобно многим сверстникам, Талгат бредил кино и мечтал сам снимать его. А потому, окончив школу, он поехал в Москву — поступать во ВГИК. Не прошел по конкурсу, тут же подал документы в цирковое училище, был принят и успешно его окончил.

Некогда тщедушный мальчик превратился в уверенного в себе мужчину, имеющего разряд по борьбе. А потом началось вхождение в киномир — первая роль белого офицера в «Балладе о комиссаре». Ирония судьбы — с тех пор его звали в кино только на роли отрицательных персонажей, в то время как Талгат мечтал играть настоящих героев.

Во ВГИК он все-таки поступил, и по окончании вернулся в Ташкент на киностудию «Узбекфильм» актером, пока на маленькие роли. Со временем дружба с Николаем Еременко и талант помогли подняться выше — он сыграл Салеха в «Пиратах XX века». Снимался без дублера и каскадеров — все трюки исполнял сам. Фильм имел огромный успех, и Нигматулина уже узнавали на улице.

Талгат Нигматулин в «Пиратах XX века»

Шлифовалось и мастерство восточных единоборств — став еще в 70-х мастером спорта по дзюдо, Талгат Нигматулин обучался в Киргизии кун-фу по школе «Тигра-Дракона» у знаменитого тренера Есена Исмаилова. То, что видели и чем восхищались позже зрители, — именно оттуда. В перерывах между съемками Талгат писал стихи и прозу. Его произведения публиковались в Ташкенте. Кстати, немногие знают, что именно Нигматулин — автор слов популярнейшей лирической песни «Русские березы».

Талгат Нигматулин в «Пиратах XX века»

Кинодраматург Одельша Агишев, прочитав рассказы Нигматулина, посоветовал ему поступать на Высшие курсы сценаристов и режиссеров при Госкино СССР. В 1978 году Талгат Нигматулин получил режиссерское образование — мечта детства сбылась!

Личная жизнь Талгата Нигматулина

Личная жизнь была насыщенной — актерская среда, творческие люди, как без этого. Еще учась во ВГИКе, Нигматулин имел роман со студенткой Ириной Шевчук, расстались они после получения дипломов. По возвращении в Ташкент Нигматулин женился на певице Ларисе Кандаловой из ВИА «Ялла». Лариса родила ему дочь Урсулу.

Но пока жена носила ребенка, Талгат увлекся 18-летней Халимой Хасановой. Девушка была влюблена как кошка — приходила к ним домой. Спустя время она стала женой Нигматулина и родила ему сына Саида. А через семь лет они расстались.

В начале 80-х, на съемках фильма «Провинциальный роман», где Талгат играл главную роль, он встретил свою последнюю и настоящую любовь — актрису Венеру Ибрагимову. Бурный роман закончился свадьбой — Нигматулин увез в загс 19-летнюю Венеру прямо со съемок фильма, где она играла, на своем стареньком «Москвиче», буквально заваленном цветами.

Талгат Нигматулин и Венера Ибрагимова

Брак был счастливым — может быть, потому, что супруги виделись нечасто, у каждого съемки, и жили без ссор. К слову, характер у Нигматулина был очень сложный, потому и распались прежние союзы. В мае 1983 года Венера родила Талгату дочь, которую назвали Линдой — в честь жены Брюса Ли, перед творчеством которого преклонялся Нигматулин, и жены Пола Маккартни, поклонницей которого была Венера.

Надо отметить, что Венера старалась не отставать от мужа — занималась карате, получила черный пояс и добилась звания кандидата в мастера спорта. Это была гармоничная актерская пара.

Попадание в секту

Так вышло, что самодостаточный, независимый, востребованный Талгат Нигматулин попал в секту «Четвертый путь», которую организовали псевдоученый Абай Борубаев и псевдоцелитель Мирза Кымбатбаев. В секте состояли довольно известные писатели, художники и журналисты. Возможно, примесь дзен-буддизма в «вероучении» Борубаева и привлекла Талгата. Он шагнул в него как в омут. Даже расстался со второй женой Халимой Хасановой — Борубаев приказал.

Как был убит Талгат Нигматулин

Нигматулин настолько ушел в это «учение», что даже свой первый десятиминутный фильм «Эхо» снял о «великом суфии и близком к Богу человеке» Борубаеве. Нашел спонсора. Но фильм не имел успеха — коллеги и близкие друзья не поняли Нигматулина. Не понимали и его тупой покорности — Борубаев любил унижать своих «учеников». Как-то в компании, где
все знали Нигматулина как актера, плюнул в его стакан и приказал выпить. И Талгат подчинился. Борубаев заставлял Нигматулина просить милостыню на восточных базарах, фактически отбирал у него зарплату.

Слева: Мирза Кымбатбаев и Абай Борубаев

К 1985 году секта стала разваливаться, и Борубаев с Кымбатбаевым пытались остановить этот процесс. Потому они 11 февраля и оказались в Вильнюсе — приехали усмирять нескольких отступников. Нигматулина Борубаев пригласил для физического устрашения, а главное — чтобы выбить из «несознательных» очередную сумму денег. Словно рядового «быка» из банды рэкетиров.

Но когда он приказал Талгату избить отступника, Нигматулин вдруг отказался. Более того, он пытался защитить избиваемых, которых метелили каратисты Борубаева. После избиения смутьянов они порознь вернулись на съемную квартиру, и взбешенный Борубаев накинулся на Талгата: «Ты предатель!» Нигматулин резко возразил, тогда Борубаев, ослепленный яростью, закричал: «Бейте его!» — и первым кинулся на Нигматулина.

Убийство было резонансным и раскрыто быстро. Да преступники особо и не прятались. Абая Борубаева осудили на 14 лет лишения свободы, Мирзу Кымбатбаева — на 10 лет. Остальные тоже получили свои сроки по заслугам. В 1988 году Борубаев умер в заключении, хотя ходили слухи, что его убили сокамерники — за Нигматулина. Кымбатбаев, отбыв свой срок, на воле снова занялся «целительством» и проповедовал старое «учение», пока не умер от цирроза печени.

Мирза Кымбатбаев в 1997 году

Потом, как всегда, ходило много слухов и домыслов. Вплоть до того, что Талгата Нигматулина зомбировали, потому он и не сопротивлялся. Болтали, что он был под действием наркотиков (в секте этим баловались). Зато авторы документального фильма «Талгат Нигматулин. Притча о жизни и смерти» сравнили его с христианским мучеником.

Могила Талгата Нигматулина

Вот что сказал об актере его друг, художник Вячеслав Ахунов: «Я не согласен с теми, кто утверждал, будто бы Талгат сам шел навстречу гибели. Незадолго до смерти он почти совсем отошел от мистики, ушел из секты, искал смысл только в творчестве и любви. Нечаянный возврат к прошлому погубил его жизнь, но не омрачил ни славу, ни память о нем. Он был как сверкающий метеор, сгоревший в огне страстей и душевных метаний, совсем немного не долетев до рассвета, до горизонта».

Источник

Актер Талгат Нигматулин: «Советский Брюс Ли» проиграл схватку с сектантами

Место и дата рождения

Талгат Нигматулин родился 5 марта 1949 года. Мать его была по национальности узбечка, а отец — татарин. В детском возрасте жил в городе Кызыл-Кия, но до сих пор неизвестно, родился он там или переехал с семьей из Ташкента. Сам актер настаивал на последней версии.

Биография Талгата Нигматулина была богата трудностями еще в начале жизни мальчика. У него рано погиб отец, работавший шахтером, и матери было трудно воспитывать двух сыновей. Талгат старался самостоятельно зарабатывать. В юном возрасте он устраивался подсобником на заводы и в мастерские, но несмотря на все старания, работу матери директором школы и посильные труды мальчика, ему пришлось попасть в детский дом из-за бедности семьи.

Детство и юность

Талгат Кадырович Нигматулин родился в 1949 году в марте, 5 числа. Принято считать, что родиной актера является город Кызыл-Кыя, что находится в Ошской области (Киргизская ССР). Однако, по словам Нигматулина, семья перебралась в Кызыл-Кыя через год после его рождения, а до этого жила в Ташкенте. Об этом он упоминал в интервью.

Актер Талгат Нигматулин

Среди сверстников Нигматулин чувствовал себя неуверенно: смущался и мало разговаривал. Одна из причин молчаливости Талгата — плохое владение русским языком. К тому же мальчик часто болел и получал травмы в ходе активных игр.

Талгат Нигматулин в молодости

Ни тяжелое детство, ни проблемы со здоровьем не стали достаточным основанием опустить руки. Талгат стал посещать занятия по бальным танцам, заниматься легкой атлетикой, серьезно увлекся карате. Русский язык Нигматулин совершенствовал самостоятельно, читая бесчисленное множество книг. Переписал вручную «Войну и мир».

Получать высшее образование Нигматулин решил в Москве. Пытался поступить во ВГИК на режиссера, но безуспешно. Уезжать из столицы Талгат не спешил и подал документы в цирковое училище. Туда он поступил без проблем. В то время благодаря спорту Нигматулин был в прекрасной физической форме. Во время учебы интерес к боевым искусствам усилился, теперь занятия карате проходили на профессиональном уровне. Известно, что у актера черный пояс и статус чемпиона Узбекистана.

Талгат Нигматулин в фильме «Баллада о комиссаре»

Яркая внешность и харизма обеспечили Нигматулину путь в кино. Кстати, мать Талгата по национальности узбечка, отец – татарин. Колоритной внешностью он обязан смешению кровей. Талантливый и подтянутый юноша приглянулся сотрудникам «Мосфильма», и уже в 1967 году он впервые появился на экранах в образе белогвардейского офицера в картине «Баллада о комиссаре». Образ негодяя настолько укрепился за актером, что последующие его работы были преимущественно в таком амплуа.

С 1968 года Нигматулин – студент ВГИКа. Учился в мастерской Сергея Герасимова и Тамары Макаровой. Знаменитыми сокурсниками будущей советской звезды были Николай Еременко, Вадим Спиридонов, Наталья Белохвостикова, Наталья Бондарчук, Наталья Аринбасарова, Наталья Гвоздикова.

Взросление

Трудная юная жизнь Талгата Нигматулина сделала мальчика замкнутым и застенчивым. Он часто болел, плохо говорил по-русски, на его внешности отразились последствия перенесенного в раннем детстве рахита. Кривоногий и слабый, он не находил общего языка со сверстниками и не мог играть в активные игры, поскольку для него они могли закончиться серьезными травмами.

Переломный момент настал, когда девушка отказала ему в танце. Обиженный, уставший плакать Талгат Нигматулин пообещал себе измениться. Он занялся бальными танцами, спортом и боевыми искусствами. Меняясь внешне, он не забывал и про внутренний мир, много читал и осваивал русский язык. В последнем ему помогло переписывание двух томов «Войны и мира» от руки. Благодаря своему усердию Талгат научился говорить правильно, красиво и литературно.

05.03.1949, г. Кызыл-Кия, Ошская область Киргизской ССР — 12.02.1985, Вильнюс, Литва

Талгат Нигматулин родился 5 марта 1949 года в киргизком городке Кызыл-Кие в семье отца — татарина и матери — узбечки. Отец Талгата был шахтером. Он трагически погиб, когда мальчику не было и двух лет. Семья жила бедно. Талгат начал зарабатывать еще подростком — работал на сахарозаводе, в сапожной мастерской. Матери, директору местной школы, трудно было одной тянуть двух сыновей. Талгата определили в детдом.

Рос он замкнутым, нелюдимым и застенчивым. Очень плохо говорил по-русски. Здоровье у мальчика было слабое, в раннем детстве он переболел рахитом. Однажды в пионерском лагере симпатичная девочка отказалась танцевать с кривоногим сверстником. Обиженный Талгат убежал далеко в степь, чтобы никто не видел его слез. Тогда он поклялся сделать свое тело красивым. С тех пор начались его занятия спортом, а позднее — восточными единоборствами, продолжавшиеся всю жизнь.

Талгат Нигматулин сдержал свое слово: из слабого, болезненного мальчика он превратился в красивого и сильного мужчину.

Как личность — Талгат Нигматулин сформировался под влиянием своего таланта, неодолимой жажды творчества. Еще мальчиком писал он стихи, ходил в драматический кружок, занимался бальными танцами, потом заинтересовался еще секцией легкой атлетики, увлекся борьбой. Самой же большой его мечтой было — стать кинорежиссером.

Тогда он уже обладал колоритной внешностью и несомненным талантом. Вскоре его заметили на «Мосфильме», предложив в 1967 году роль белогвардейского офицера в фильме «Баллада о комиссаре». Когда читал сценарий, думал, что ничего не получится, нервничал очень. Но спасибо Галине Польских, которая помогла ему тогда. Постепенно роль стала вырисовываться.

Вспоминает кинорежиссер Алишер Хамдамов: «Эта первая роль сыграла с ним злую шутку. Образ юного мерзавца в черных лакированных перчатках настолько удался Талгату, что в последствии за ним закрепилось амплуа актера, играющего негодяев. А он всю жизнь мечтал о другом…»

В1968 году Талгата приняли во ВГИК, в актерскую мастерскую Сергея Герасимова и Тамары Макаровой. Вместе с ним учились Николай Еременко, Вадим Спиридонов, Наталья Аринбосарова, Наталья Белохвостикова, Наталья Бондарчук, Наталья Гвоздикова. За годы учебы он полностью избавился от акцента и из угловатого провинциала превратился в лощеного восточного красавца с аристократическими манерами. Талгат прекрасно одевался и писал стихи, подражая Пушкину. Позже он начал заниматься прозой.

В это время произошла знаменательная встреча юноши с Юлианом Семеновым. Талгат Нигматулин снимался в фильме «Ночь на 14-й параллели», и автор сценария часто появлялся на площадке, помогая актерам. Они познакомились, и однажды студент, набравшись храбрости, прочитал писателю один из своих рассказов. Как же он был обрадован, когда Юлиан Семенов посоветовал не бросать этого занятия.

В институте Талгата настигла первая серьезная любовь. Его избранницей стала молодая студентка ВГИКа, ныне Заслуженная артистка Украины, Ирина Шевчук. Вот что вспоминает об этом романе, в одном из интервью, сама актриса: «…У нас был большой долгий роман — практически два года неразлучно, а потом… мы встречались и расставались. Он был опытнее меня, а я, наверное, была слишком маленькая. У меня все было только в мечтах, в книжках. Окончательно разошлись еще до окончания института. Для меня это стало тяжелым переживанием…»

Окончив в 1971 году ВГИК, Талгат приехал в Ташкент и стал работать на студии «Узбекфильм». Тогда и появились его роли в фильмах «Седьмая пуля», «Встречи и расставания», «Сказание о Сиявуше».

Все свободное время актер проводил дома и писал. В Ташкенте были опубликованы некоторые рассказы Нигматулина, и даже готовилась к изданию первая книга прозы. Кинодраматург Одельша Агишев, прочитав кое-какие вещи, посоветовал Талгату поступать на Высшие сценарные курсы. В тот год курс набирал легендарный В. Жалакявичус. «Этому замечательному режиссеру я многим обязан и в жизни, и в творчестве», — позже в одном из интервью скажет Талгат Нигматулин.

В Ташкете Талгат Нигматулин женится на певице Ларисе Кандаловой. Вскоре в их семье родилась дочь Урсула. Лариса вспоминает: «Меня покорили его внимательность, умение дружить. Но семьянин из него не получился. Мы прожили вместе всего год. Влюбчивость и увлечения Талгата другими женщинами я воспринимала как предательство. В конце концов забрала ребенка и ушла от него. В тот момент он был абсолютно не готов к семейной жизни».

«Пираты ХХ века» и другие роли

Если первые роли Талгата Нигматуллина были небольшими и незначительными, то постепенно, благодаря таланту и дружбе с Николаем Еременко, у него начали появляться и хорошие роли. Талгат Нигматулин снялся в четырех десятках картин, но запомнился, как это часто бывает, по одной – «Пиратах ХХ века». Талгата и его друга Николая Еременко пригласил на съемки первого советского боевика по сценарию Станислава Говорухина режиссер Борис Дуров. Актеры настолько азартно взялись за дело, что даже отказались от помощи дублеров и каскадеров.

«Травмы, полученные на тех съемках, сказываются до сих пор. Напоминают о себе выбитые кости: локти, таз. Мы ведь тогда молодые были, отчаянные и работали без всяких дублеров. Помню нашу драку с Талгатом Нигматулиным (пиратом Салехом). Снимали с трех точек и не одновременно, а по очереди, поэтому съемка затянулась на целый день. А дрались мы на бетонном полу. Скажу, что удовольствие ниже среднего, когда тебя в течение двенадцати часов со всей силы швыряют на бетон», — вспоминал Николай Еременко.

Но, все неудобства, связанные со съемкой фильма, сторицей были возмещены оглушительным успехом картины. На просмотрах фильма стояли неизменные очереди, многие ходили на фильм по несколько раз. До сих пор этот фильм держит рекорд посещаемости.

Затем были роли и в других фильмах. Это — внешне сдержанный, замкнутый Назар в «Провинциальном романе», опытный и изворотливый капитан разведывательной шхуны в фильме «Право на выстрел», Индеец Джо в «Приключениях Тома Сойера», Самат в картине «Волчья яма» — человек, много напутавший в своей жизни и жизни близких ему людей, но находящий в себе силы вырваться из «волчьей ямы» преступников. Эти образы свидетельствуют: Нигматулин — актер широкого исполнительского диапазона. В каждой, даже небольшой роли он стремился найти побудительные мотивы поступков своего героя, сделать образ убедительным и объемным. Вспомним хотя бы его самурая — смертника в фильме «Приказ:перейти границу». В исполнении Нигматулина фанатик, превращенный в запрограммированную на убийство и гибель машину, — фигура одновременно и страшная и жалкая.

Халида Хасанова, его вторая жена, любила Талгата так, что могла выносить его сложный характер. Этот неофициальный брак продлился семь лет и стал самым долгим в жизни Нигматулина. «Меня поражало, как красиво, правильно и литературно Талгат говорил по-русски, — вспоминает Халима Хасанова, — Оказывается, чтобы лучше освоить язык, он переписал от руки два тома «Войны и мира».

Многие знали Талгата как доброжелательного, открытого, компанейского человека У него не было врагов. Сын Нигматулина и Халимы Хасановой — Саид окончил ВГИК, как и его отец, стал актером. Снимался в сериале «Моя граница», сыграл Ихтиандра в ремейке фильма «Человек-амфибия». Кроме того, Саид преподает во ВГИКе сценическое движение, верховую езду и фехтование. Все то, что когда-то его отец блестяще демонстрировал на экране.

На съемках фильма «Провинциальный роман» режиссера М.Убукеева, где Талгат Нигматулин играл главную роль, его партнершей по съемочной площадке была девушка с именем – Венера Ибрагимова. Она и стала последней настоящей любовью Талгата. Когда Венера снималась в очередном фильме, к ней приехал Талгат на старом «Москвиче», который был буквально завален цветами, и увез ее в ЗАГС. Так она стала Нигматулиной.

Это была по всем меркам актерская семья. Они изредка виделись в перерывах между съемками, жили скромно, но счастливо. В этом браке родилась дочь, которую по обоюдному согласию назвали Линдой. Так звали жену Брюса Ли, перед которым преклонялся Талгат. А его жена Венера была ярой фанаткой звездной пары Пола и Линды Маккартни. Сегодня Линда Нигматулина живет в Москве, много снимается в кино, поет. А ее мама Венера осталась жить в Казахстане. Там она звезда первой величины: снимается в кино, выступает на эстраде.

Талгат не ограничивается только съемкой в кино и занятиями каратэ, он пишет стихи, прозу, ставит фильмы. Появляется и еще одно увлечение – познание себя. В начале 80-х появились бесчисленные целители, лекари, экстрасенсы и другие шарлатаны. Большую популярность среди студентов и некоторой части интеллигенции получила секта под руководством мошенника Абая Борубаева и деревенского дурачка Мурзы Кымбатбаева. Со всего Союза съезжались к ним в далекий киргизский кишлак новоявленные паломники, о них писали в газетах, некоторые ученые мужи даже исследовали их талант в своих книгах. Среди почитателей «таланта» доморощенных гуру оказался и Талгат Нигматулин. Для известного актера, как и для многих других, они были духовными наставниками. Очевидно, свойственное Талгату стремление к неизведанному и привело его к ним.

Прах Талгата Нигматулина захоронили в Ташкете. Улица в Кызыл-Кие, где родился актер, переименована в улицу Талгата Нигматулина.

За постановку художественного фильма о трагической судьбе актера и спортсмена Талгата Нигматуллина взялся режиссер Николай Попков, друг Талгата, он же написал сценарий фильма. В основе сценария – реальные события середины 80-х годов. В картине под рабочим названием «Талгат и Лоза» (в прокате «К вам пришел ангел») — главный герой, серьёзный и благородный человек, попадает под влияние властолюбивого сектанта-гуру и гибнет в результате своего трагического заблуждения. Роль Талгата исполнил актер Театра Романа Виктюка Фархат Махмудов, а главную героиню – юная московская актриса Евгения Лоза.

Вот что говорит о своем друге Талгате Нигматулине, художник Вячеслав Ахунов: «Я не согласен с теми, кто утверждал, будто бы Талгат сам шел навстречу гибели или желал страданий. Нет, он лишь стремился к совершенству. Особенно больно, что незадолго до смерти он почти совсем отошел от мистики, ушел из секты, искал смысл только в творчестве и любви. Нечаянный возврат к прошлому погубил его жизнь. Но не омрачил ни славу, ни память о нем. Он был как сверкающий метеор, сгоревший в огне страстей и душевных метаний, совсем немного не долетев до рассвета, до горизонта».

Поступление в институт

Следующей целью Талгата Нигматулина было поступление в институт кинематографии. По окончанию школы он отправился поступать в Москву, но сначала был вынужден потерпеть неудачу. Тогда он стал учиться в цирковом училище и параллельно получил разряд по борьбе, став чемпионом Узбекистана. На чемпионате СССР он занял шестое место.

Атлетичный, подвижный, талантливый, обладающий запоминающейся внешностью, что хорошо видно на фото, Талгат Нигматулин не остался незамеченным в киноконцерне «Мосфильма», и уже в 18 лет получил свою первую роль в художественном фильме «Баллада о комиссаре».

Однако эта удача обернулась для него не лучшим образом. Актер сыграл мерзавца, и это удалось ему настолько хорошо, что в дальнейшем его видели только в ролях негодяев. Это совершенно не соответствовало его надеждам на будущее, но зато Талгат поступил во ВГИК и в 1971 году его окончил.

Из грязи в князи

Друзья и коллеги про Талгата говорили так – самодостаточный, волевой, целеустремленный человек, полный жизненных и профессиональных планов. Еще бы, родившись в 1949-м в очень бедной семье, в самой глубинке Средней Азии, начав работать еще подростком, почти не зная русского языка и хлипкий на здоровье, однажды Талгат перевернул свою жизнь с ног на голову. Бальные танцы, легкая атлетика, каратэ, русская литература в огромных объемах, и самая главная цель – стать кинорежиссером, не заброшенная даже после нескольких безуспешных попыток взять «приступом» вступительную комиссию ВГИКа, сделали из Нигматулина другого человека.

После выпуска пошли первые роли – пусть крохотные, пусть незначительные, но в «Балладе о комиссаре» 1967 года, где он сыграл белогвардейского офицера, даже небольшие эпизоды с его участием запомнились, благодаря колоритной внешности и таланту. Правда, тот фильм сыграл с ним злую шутку — образ мерзавца в чёрных лакированных перчатках настолько удался Талгату, что впоследствии за ним закрепилось амплуа актёра, играющего негодяев. Но роль бандита Салеха в первом советском боевике «Пираты 20 века», как и весь фильм, была встречена в стране на «ура» — аншлаги в кинотеатрах, слава, узнаваемость. Последующие роли в «Волчьей яме», «Государственной границе» и других киношедеврах того времени давали актеру хорошую долгосрочную перспективу.

Дальнейшее творчество

Следующие после «Баллады о комиссаре» фильмы Талгата Нигматулина снимались киностудией «Узбекфильм». Помимо актерской карьеры, он занимался и другим творчеством, а именно писал рассказы и стихи. Это увлечение настолько было ему близко, что он проводил за сочинениями едва ли не все свое свободное время.

Талантливый человек талантлив во всем, и некоторые из его произведений публиковались, шла подготовка к изданию первой книги прозы. Его стихотворения тоже нашли применение, одно из них легло в основу известной песни «Русские березы».

Заслуженный киносценарист и профессор ВГИКа Одельша Александрович Агишев оценил талант и старание Талгата Нигматулина и посоветовал ему поступить на курс сценаристов и режиссеров, который набирал легендарный советский и литовский кинорежиссер и драматург Витаутас Жалакявичюс. Актер последовал совету и окончил курсы в 1978 году. В дальнейшем он часто выражал благодарность режиссеру в интервью.

Талгат Нигматулин

Талгат Кадырович Нигматулин родился в узбекско-татарской семье 5 марта 1949 года. Отец был шахтером, мать директором школы. Как и все в те послевоенные годы, семья жила бедно. Отец погиб в забое при аварии, когда Талгату еще двух лет не исполнилось, и мать, не имея возможности прокормить двоих сыновей, была вынуждена определить его в детский дом. Так многие тогда делали, и не от хорошей жизни.

Мальчик рос застенчивым и нелюдимым, очень плохо говорил по-русски, да еще был слаб здоровьем — в раннем детстве переболел рахитом. Сверстники смеялись над ним и постоянно дразнили. Был случай, когда в пионерлагере девочка отказалась танцевать с Талгатом, и тот, чтобы выплакаться, убежал далеко в степь. С того дня он поклялся себе, что станет сильным и красивым. И начались изнурительные занятия спортом и бальными танцами.

А чтобы идеально выучить русский язык, Талгат от руки переписал два тома «Войны и мира» Льва Толстого. Подобно многим сверстникам, Талгат бредил кино и мечтал сам снимать его. А потому, окончив школу, он поехал в Москву — поступать во ВГИК. Не прошел по конкурсу, тут же подал документы в цирковое училище, был принят и успешно его окончил.

Некогда тщедушный мальчик превратился в уверенного в себе мужчину, имеющего разряд по борьбе. А потом началось вхождение в киномир — первая роль белого офицера в «Балладе о комиссаре». Ирония судьбы — с тех пор его звали в кино только на роли отрицательных персонажей, в то время как Талгат мечтал играть настоящих героев.

Во ВГИК он все-таки поступил, и по окончании вернулся в Ташкент на киностудию «Узбекфильм» актером, пока на маленькие роли. Со временем дружба с Николаем Еременко и талант помогли подняться выше — он сыграл Салеха в «Пиратах XX века». Снимался без дублера и каскадеров — все трюки исполнял сам. Фильм имел огромный успех, и Нигматулина уже узнавали на улице.

Талгат Нигматулин в «Пиратах XX века»

Шлифовалось и мастерство восточных единоборств — став еще в 70-х мастером спорта по дзюдо, Талгат Нигматулин обучался в Киргизии кун-фу по школе «Тигра-Дракона» у знаменитого тренера Есена Исмаилова. То, что видели и чем восхищались позже зрители, — именно оттуда. В перерывах между съемками Талгат писал стихи и прозу. Его произведения публиковались в Ташкенте. Кстати, немногие знают, что именно Нигматулин — автор слов популярнейшей лирической песни «Русские березы».

Талгат Нигматулин в «Пиратах XX века»

Кинодраматург Одельша Агишев, прочитав рассказы Нигматулина, посоветовал ему поступать на Высшие курсы сценаристов и режиссеров при Госкино СССР. В 1978 году Талгат Нигматулин получил режиссерское образование — мечта детства сбылась!

Самые известные роли

По мере того как Талгат набирался опыта в актерском мастерстве, его роли становились все значительнее. Он заводил хорошие отношения с другими работниками киноиндустрии, и вскоре ему выпал шанс сыграть роль в первом советском экшен-фильме под названием «Пираты ХХ века». Талгат и его друг Николай Еременко полностью выложились на съемках. Они самостоятельно выполняли все трюки, не перекладывая их на плечи дублеров и каскадеров, получали травмы, которые напоминали о себе еще спустя несколько лет.

В последующих фильмах Талгат Нигматулин играл как главные, так и второстепенные роли. Вне зависимости от этого, он старался сделать образ своего персонажа убедительным и объемным.

Так, он перевоплощался в капитана разведывательной шхуны «Киеси», оказавшейся участником шпионской акции, в фильме «Право на выстрел». Играл индейца Джо, совершившего убийство в «Приключениях Тома Сойера и Гекльберри Финна». Разыскиваемым преступником по прозвищу Веселый он был в двухсерийном фильме «Государственная граница», японским смертником — в картине «Приказ: перейти границу». Сыграл главную роль сироты в двухсерийной криминальной драме «Волчья яма», и был капитаном уголовного розыска в «Противостоянии».

Фильмография

Супруги актера

Насыщена и личная жизнь в биографии Талгата Нигматулина. Его первый роман начался во время учебы в институте, где он встретил Ирину Шевчук молодой студенткой. Их счастье было безоблачным около двух лет, после чего началась череда расставаний. Мечтательный Талгат перестал находить общий язык с Ириной, и они окончательно расстались еще до окончания учебы. Сейчас Шевчук является Заслуженной артисткой УССР и всегда тепло вспоминает свой большой роман. Она считает, что непростые отношения помогли ей сыграть роль Риты Осяниной в фильме «А зори здесь тихие» и лучше прочувствовать ее трагическую судьбу.

Очевидно, биография и личная жизнь Талгата Нигматулина была связана с такими же как он талантливыми людьми. Его первой женой после окончания института стала певица и музыкальный педагог Лариса Кандалова. Будущие супруги познакомились в Ташкенте в гостях у общих знакомых. Актер Талгат Нигматулин был тогда уже достаточно известен по роли Исмаила в истерне «Седьмая пуля». Молодой человек произвел впечатление на Ларису, они начали встречаться, затем поженились, и в 1976 году у них родилась дочь Урсула.

Однако спустя время Лариса посчитала, что влюбчивый муж был не готов к браку, и семья распалась. Нигматулин стал жить с 18-летней девушкой, которую встретил, еще будучи женатым. Новая любовь Халима Хасанова терпела сложный характер мужа. Она прощала его капризы, когда зимней ночью из-за захлопнутой двери, чтобы попасть в квартиру, ей пришлось лезть по обледенелой водосточной трубе, так как Талгату это делать было страшно. Именно с этой женщиной, любившей его за открытость и доброжелательность, актер прожил дольше всего, в 1980 году у них родился сын Саид, но спустя 7 лет их неофициальные отношения все же прекратились. Халима посчитала, что расставание произошло по настоянию «духовных братьев» из секты, в которую уже попал к тому времени Талгат.

Тем временем в личную жизнь Талгата Нигматулина вошла новая женщина, киноактриса Венера Ибрагимова, с которой они вместе работали на съемках «Провинциального романа». Когда они поженились, Венере, настоящее имя которой Чолпан, было всего 19 лет, она была на 14 лет младше Талгата. Однако мужчина красиво и смело сделал ей предложение, приехав за ней в полном цветов «Москвиче».

Супруги жили счастливо, хотя виделись редко, в перерывах между съемками. Венера стала матерью младшего из детей Талгата Нигматулина. Супруги назвали родившуюся в 1983 году дочь Линдой в честь сразу двух знаменитостей – жены Брюса Ли, которым восхищался Талгат, и участницы группы Wings Линды Маккартни, фанаткой которой была Венера.

Личная жизнь

Ирина Шевчук

Во время учёбы во ВГИКе институте Талгат познакомился с молодой студенткой, а ныне Заслуженной артисткой Украинской ССР, Ириной Шевчук:

Лариса Кандалова

После окончания ВГИКа и возвращения в Ташкент Талгат женился на певице Ларисе Кандаловой, которая одно время состояла в группе «Ялла». Она познакомилась с Талгатом в гостях у общих знакомых. К тому моменту Нигматулин снялся в фильме «Седьмая пуля». Девушку покорила его внимательность: у её московской подруги в Ташкенте заболела мать и не с кем было оставить двух собак. Талгат помог забрать женщину из больницы, а когда Лариса сдавала сессию, забрал одну собаку к себе и ухаживал за ней.

Вскоре в их семье родилась дочь Урсула.

О существовании 18-летней соперницы Халимы Хасановой Лариса узнала ещё во время беременности.

В одном из интервью, уже после смерти Талгата, Лариса Кандалова так говорила о Халиме:

Халима Хасанова

Халима стала второй женой Талгата. Она могла выносить сложный характер Талгата. Их сожительство продлилось семь лет и эти отношения стали самыми долгими в жизни Нигматулина. 21 октября 1980 года у них родился сын Саид.

Венера Ибрагимова

На съёмках фильма «Провинциальный роман» режиссёра Мелиса Убукеева, где Талгат Нигматулин играл главную роль, его партнёршей по съёмочной площадке была Венера Ибрагимова. Она и стала последней настоящей любовью Талгата. Когда Венера снималась в очередном фильме, Талгат приехал к ней на старом «Москвиче», который был буквально завален цветами и увёз её в ЗАГС. Венере было 19 лет, Талгату — 33 года.

Это была по всем меркам актёрская семья. Супруги изредка виделись в перерывах между съёмками, жили скромно, но счастливо.

Талгат преклонялся перед творчеством Брюса Ли, жену которого звали Линдой, а Венера была ярой фанаткой звёздной пары Пола и Линды Маккартни, поэтому когда в семье Талгата и Венеры 14 мая 1983 года родилась дочь, её по обоюдному согласию назвали Линдой.

Венера старалась ни в чём не отставать от Талгата. Также стала заниматься карате. Получила чёрный пояс и стала кандидатом в мастера спорта.

Вступление в секту

Страшную гибель Талгата Нигматулина предварило его вступление в секту в начале 1980-х годов. Ее основали выдающий себя за ученого 30-летний Абай Борубаев и 50-летний целитель и экстрасенс Мирза Кымбатбаев. Последний был весьма колоритным персонажем, ходил по улицам с посохом, одет был в колпак и длинный халат с бусами, значками, колокольчиками и кольцами. До встречи с Абаем он просил милостыню.

Это сейчас известно, что они были всего лишь мошенниками и шарлатанами, а в 70-е годы к ним ходили паломники, их мнимые способности изучались в научных книгах. Кроме того, религиозная группа была очень популярна в среде творческих людей, в нее входили актеры, журналисты, писатели и художники.

Направление секты напоминало что-то среднее между школой буддизма дзен и эзотерикой, ее последователи называли свое учение «Четвертый путь». Ее основатели ловко уклонялись от неудобных вопросов. Например, на просьбы к Мирзе показать чудо телекинеза и опрокинуть предмет взглядом, он толкал его пальцем и смеялся со словами «А разве так нельзя?».

Для вступления в секту существовал целый обряд. Вновь прибывшие должны были голыми искупаться в некой купели в доме Мирзы. Причем мужчины и женщины делали это одновременно. Затем нужно было пройти посвящение и доказать беспрекословное повиновение духовным учителям. Для этого кандидаты надевали рубище и отправлялись просить милостыню. Все собранное отдавалось Мирзе и Абаю.

Подход к пожертвованиям у секты был своеобразный. Деньги у адептов просили якобы в шутку. Но угрозы выдавали более серьезный подход к делу. В итоге все сектанты делали вклад в общее дело, но это считалось добровольными взносами.

Кораблик Талгата (О Т. Нигматулине)

Николай КРАСИЛЬНИКОВ

КОРАБЛИК ТАЛГАТА (О Т. Нигматулине)

Жизнь, как пьеса в театре: важно не то, сколько она длится, а насколько хорошо сыграна.
Сенека Луций Анней
1

Писать об известном актёре, о котором вышло сотни статей, показано десятки фильмов, трактующих с видоизменениями факты, события и детали его жизни, всегда ответственно и трудно. Тут, главное, не повториться. Вспомнить только «своё»: чем и как тебе запомнился этот человек. Ничего лишнего.

Март. Время весеннего равноденствия. По восточному календарю Новый год. В Средней Азии он называется «праздник Навруз», когда ещё не жарко, но уже не холодно. О празднике напоминает и цветущая веточка урюка, кем-то из редакторов любовно выставленная на обозрение в кефирной бутылке с водой на подоконнике. Дверь в редакцию с ветровым плеском распахивается и на пороге появляется с радж-капуровской раскованностью колготной и весёлый писатель Исфандияр, следом за ним – робко, с едва намечаемой улыбкой на смуглом лице, молодой незнакомец в лёгком югославском костюме светлого тона и в тёмно-каштановых туфлях. Должно быть, тоже импортных. Тогда такие детали одежды и обуви надолго запоминались. – Здорово, братан! – подходит ко мне Исфандияр, распахивая руки для объятия, поприветствовав, оглядывается по сторонам: – А где остальные сотрудники? – На обеде. – А ты что один кукуешь? – Закончил срочную работу. – Вот и прекрасно! Пойдём, пообедаем вместе. Да, – спохватывается Исфандияр. – Познакомься, – и кивает на незнакомца: – Мой друг, Талгат Нигматулин! Мы обменялись крепким рукопожатием. Да, я слышал, что в Ташкенте живёт такой киноактёр, что он недавно снялся в известном фильме «Пираты ХХ века», сделавший его имя широко известным, узнаваемым. Куда пойти обедать? В городе выбор большой, но мы направились в уже привычную лагманную, что находилась за правым торцом издательства, а в левом – был продуктовый магазин, в котором Исфадияр, когда мы спустились вниз, «отоварился» бутылкой марочного сухого вина, напомнив, что оно скрепляет знакомство. Обеденное время подходило к концу. В столовой было полупусто. Мы взяли по касе* лагмана, с бесконечно длинной лапшой ручного изготовления, щедро посыпанного душистой зеленью и «огоньками» стручкового горького перца. При этом повар, в засаленном халате, косоглазо стрельнул в нас и угостил шуткой: «Остри, как перви лубоф!» Мы устроились за отдельным столиком во дворике под виноградником, а не внутри душного помещения. Исфандияр между тем сходил к чайханщику за чаем, принёс чайник и три пиалы. Торжественно открыл бутылку с вином и для начала, вместо чая, наполнил напитком, воспетым великим Хайямом, пиалы. Выпили за знакомство. Правда, Талгат не стал пить, только пригубил краешек посудинки, сказал, что к спиртному равнодушен и отодвинул пиалу с вином в сторону, при этом с «аксакальским акцентом» констатировал: – Чай пиёшь – орлом летаешь, водка пиёшь – землём ползёшь! – Но это же не водка, «сухое», – попробовал возразить Исфандияр, однако его аргумент в пользу лозы, материализованной в божественный напиток, всё равно не возымел действия. Позже я узнал от близко знавших людей Талгата, что он всё же выпивал с коллегами, часто возвращался домой подшофе – а кто из нас не грешил такими слабостями? – но я лично и потом никогда не встречал актёра пьяным. А тогда, при первой встрече, нам с Исфандияром так и пришлось «уговорить» бутылку вина вдвоём. За неспешным лагманом и зелёным чаем, выяснилось, что Исфандияр и Талгат однокурсники: оба учатся в Москве на высших сценарных курсах ВГИКа. С недавних пор Талгат стал писать рассказы, стихи. – Приноси, посмотрим, – предложил я. – Может, что опубликуем. – По поводу этого мы и пришли, ха-ха-ха! – гоготнул Исфандияр. Талгат поначалу показался мне не очень разговорчивым, больше слушал о нашей около литературной болтовне, а на скабрезные шутки Исфандияра, только улыбался… Пожалуй, эта самая улыбка, чисто Нигматулинская, застенчиво-ироничная, как невидимый щит, «оберег» от всего наносного, врезалась тогда мне в память. Талгат не пил и почти не ел такой вкуснющий лагман, при виде которого даже у искушённого гурмана могли бы «потечь в глазах слюнки», на что Исфандияр попенял другу: – Ну ты, хотя бы закуси! – Запад ест, чтобы, жить, Восток живёт, чтобы есть, – отшутился Талгат поговоркой. – Считай, что сегодня для меня ни то и ни другое не подходит. Я просто отдыхаю! Пообедав мы вышли из лагманной, и я случайно обернувшись, заметил, как неопрятный мужичок, сидевший от нас неподалёку, подбежал к нашему столику и одним махом осушил пиалу с оставшимся вином Талгата, а пустую бутылку затолкал в карман, потом сел на стул и стал уплетать за обе щеки недоеденный лагман. На центральной улице Навои по бетонному лотку возле тротуара бежала пенная мутная вода. Мальчишки с ранцами, видно, после школы, пускали бумажные кораблики. Нигматулин остановился, наблюдая за ними. – Вот так и я, – вспомнил он, – когда-то пускал свой кораблик. Всё думал, доплывёт ли он до моря? Попрощались. Условились встретиться с Талгатом на будущей неделе. Он обещал принести свои рассказы. В воздухе пахло весной и исириком.** Видимо, недавно здесь прошла цыганка, по-местному люли, с ковшиком дымящейся этой пряной травы.

Послевоенный маленький городок, больше похожий на крупный посёлок, Кызыл-Кия, смутно запомнился Талгату высоченными тополями и звонкими арыками, бегущих с далёких гор. Пёстрым базарчиком, бурлившим торговлей овощами и фруктами с огородов и садов сельчан, поджаристыми чебуреками и едкой рыбожаркой. Остался в мальчишечьей памяти и магазин – полукирпичный-полудосчатый, который становился особенно оживлённым два раза в месяц, когда шахтёры получали аванс и зарплату. Оттуда так и валило винным паром, гася все другие желанные запахи – лепёшек, склеившихся конфет-батончиков. Городок был многонациональный, здесь бок о бок – через дом – жили русские, татары, украинцы, казахи, киргизы, турки, ингуши… В семье все говорили на своём языке, не забывая родной веры, традиций и праздников, а на улице, в школе, на работе и в общественных местах общались на русском. Не было никаких крупных ссор и драк, будораживших жизнь и быт местного населения, живших тогда, как и большинство в стране, честно и небогато. Поскольку, как и многие жители Средней Азии, соседи отожествляли себя людьми одной национальности – хороший человек! В такой обстановке 5 марта 1949 года на окраине Кызыл-Кия в низком кирпичном доме с небольшим садом родился сын татарина и узбечки Талгат Нигматулин. – Жили бедно, – вспоминал уже взрослым Талгат. – Мама работала в школе. Зарплату получала маленькую. Часто выкраивала из старых отцовских обносков для меня одежду – штаны, рубашки. Швеёй она была отменной. И я ей, как мог, помогал: в старинный чугунный утюг насыпал мелкий уголь, и чтобы он быстрее нагревался, размахивал им из стороны в сторону. И готовить мама умела отлично буквально из ничего. Из картошки могла, например, «придумать» с десяток разных блюд. Отца не помню, знаю только, что он был шахтёром, погиб на работе, когда мне не было и двух лет. В доме постоянно не хватало денег даже на хлеб. И чтобы как-то облегчить мамин труд, я подростком стал работать на сахарозаводе, в сапожной мастерской. Мать с большим трудом (у неё на руках ещё был мой братишка) определила меня в детский дом. Хотя там через день на обед подавались макароны – шланги и вермишель – шнурки с котлетами подмёточной жёсткости, жизнь мне показалась, если не раем, то вполне прекрасной.

В обусловленный день и час Талгат пришёл в издательство. Неуверенно постучал в приоткрытую дверь. – Заходи смелее, у нас не кусаются! – сказал я. – А вдруг?! – улыбнулся гость и спортивной походкой подошёл к моему столу. Поздоровался. Сел на предложенный стул. – Показывай, что принёс. Талгат протянул мне свёрнутые в трубочку листы с отпечатанными на них рассказами через полтора машинописных интервала и почему-то через копирку. – А где первые экземпляры? – поинтересовался я. – Отправил почтой в журнал «Юность» полгода тому назад. – Ну и как, ответили? – Молчат или потеряли… Рассказы оказались короткими, каждый по пять-шесть страниц, и я тут же прочитал их. О чём они были? Первый о послевоенном детстве, второй – о студенческой жизни, ну, а третий – об актёрской среде. В общем о том, что, видимо, было близко сердцу и пережито лично. Меня, как редактора, всегда интересовало в рукописи автора не только, что он написал, но и то значимое, что могло остаться за её полями. Второе, пожалуй, даже больше. В таком, примерно русле и протекал наш разговор. Только в начале беседы вышла маленькая заминка: Талгат почему-то стал обращаться ко мне по-местному – с приставкой «ака»: «Николай-ака» или просто «ака», старший брат. Нет, не в понимании «старшего русского брата», а просто «брата» по возрасту. – Брось ты это «ака», – попробовал я «выровнять» наше общение. – Ведь мы с тобой почти одногодки – я: с 48-го, а ты с 49-го года. – Вы всё равно старше меня на год, поэтому будете «ака», – тепло настоял на своём Талгат. Нет, первые рассказы Нигматулина не были ученическими. По ним было видно, что Талгат уверенно владеет словом, лепкой образов героев, сюжетом… Умеет разглядеть в обычной примелькавшейся картинке что-то новое, заставляющее обратить внимание, задуматься, улыбнуться или загрустить. Именно на таком поле проходит незримая межа, которая разделяет холодного ремесленника от будущего мастера. Всё это искренно подкупало меня. Я чувствовал нутром, как трудно Нигматулин уходит в своих рассказах от излишней «кинематографичности», не присущей настоящей литературе, сценарной сухости и тривиальных концовок. Конечно, встречались в тексте и отдельные стилевые погрешности, но они легко были устраняемы, что мы и сделали с Талгатом по ходу чтения. Заметив, что мы слишком заработались, младший редактор Матлюба Рустамова поставила нам на стол чайничек с чаем и угостила двумя конфетами «Кара-Кум». Талгат долго вертел в руках конфету ташкентской фабрики «Уртак» с этикеткой, на которой по пустыне мчались две машины. – Ака, – обратился ко мне Нигматулин, вспомнив давнее. – Такую конфету я попробовал первый раз на дне рождения моей одноклассницы. До сих пор ощущаю их необычный вкус – шуршание на зубах, напоминающее песчинки… – И, повернувшись к Матлюбе, поблагодарил: – Рахмат, ханум! – что в переводе с узбекского означало «спасибо, лунная принцесса». – Видишь, какую ассоциацию вызвала в тебе конфета, – заметил я. – И не только это, – продолжил Талгат. – Сладкого в детстве было мало, к тому же постоянно хотелось есть. Вот мы и ели с пацанами: смолу с деревьев, особенно с вишен, зелёные абрикосы, по-местному «довча», виноградные усики… Словно вчера всё это было! Угостившись чаем и, пролистав рассказы ещё раз, мы отправились в соседний кабинет к главному редактору по русской части, прекрасному поэту, критику, стилисту и, что немаловажно, честнейшему человеку Вадиму Давыдовичу Новопрудскому – от него в итоге зависела судьба публикации рукописи в альманахе «Молодость», который он курировал. Отложив в сторону срочные дела, Вадим Давыдович при нас бегло прочитал рассказы, задумался и произнёс: «Здесь что-то есть». Корневое «что-то есть» оставило надежду, и она не обманула. Вскоре рассказы Нигматулина увидели свет.

Публикация, а тем более, первая, как и всякого начинающего автора, Талгата вдохновила. Когда не было съёмок и случались свободные дни, он нередко заглядывал в издательство «Ёш гвардия» – аналог московской «Молодой гвардии», где нашёл себе, если не друзей, то единомышленников по литературному цеху – точно! Приходил просто так поговорить о прочитанном, поделиться своими творческими задумками, показать новый рассказ. Нигматулину было уже за тридцать. Несмотря на молодость, за плечами у него был богатый жизненный опыт: учёба в московском цирковом училище и во ВГИКе. Съёмки в небольших или эпизодических ролях на киностудиях в Свердловске, в Душанбе и у себя на родном «Узбекфильме». «Седьмая пуля», «Встречи и расставания», «Сказание о Сиявуше»… Это только три названия, взятые навскидку, из более сорока фильмографических работ Нигматулина. Ни от какой актёрской работы он не отказывался – и всё делал с «полной выкладкой и открытостью души». Это слова самого Талгата. Настоящую же всесоюзную известность актёру принёс фильм «Пираты ХХ века» (1979), где он сыграл роль отрицательного героя Салеха. Не знаю, какое духовное воздействие Салех производил на «правильных» взрослых, но для мальчишек и подростков он, бесспорно, стал неким эталоном своими экзотическими единоборствами. Его узнавали во всех общественных местах – на улице, на транспорте, в магазине, – как узнавали в те годы известных людей: космонавтов, спортсменов, певцов… Многие хотели познакомиться с известным актёром лично. А сын мой – подросток Андрей, узнав, что я общаюсь по работе с его кумиром, даже попросил меня сфотографироваться с ним. В личных беседах Талгат никогда не рассказывал о своих однокурсниках по ВГИКу, набиравших широкую популярность – Сергее Никоненко, Николае Ерёменко, Наталье Аринбасаровой, Наталье Белохвостиковой, Ирине Шевчук, режиссёрах. А ведь мог, наверное, рассказать… Например, о своём близком друге Николае Ерёменко-младшем, об «охоте за барышнями» и других студенческих и более поздних приключениях в многоликой и суетливой столице нашей Родины. Может, не рассказывал из-за своей излишней скромности, не хотел показывать: «Вот, мол, с какими звёздами я общаюсь!» А может, попросту считал всё это лишним и неуместным? Теперь не узнать. Даже тогда, когда в кабинете – просторном на четыре письменных стола – нас находилось трое – Новопрудский, Шуф и я, и кто-то попросил Нигматулина показать несколько приёмов карате, так сказать преподать «мастер-класс», он грустно оглядел стены, шкафы, зачем-то потолок и многозначительно улыбнулся: «А зачем?» И о семье Талгат ничего не рассказывал. Я знал только, что он был уже несколько раз женат, что у него растут сын и две дочери. Зато защитная реакция памяти, на всё, что существенно и необычно, особенно из детской поры, так нужные для творческого человека, в Нигматулине были отменными. Помню, с каким восхищением он вспоминал о своём первом приезде с матерью к её родственникам в Ташкент. Было это, кажется, в 60-е годы. Как в первый раз в жизни ходил к новому другу смотреть телевизор с линзой, заполненной глицерином для большого увеличения. Как гулял у фонтана возле театра имени Навои, ел фруктовое мороженое за семь копеек и малиновый его запах, затерявшийся между пальцев, долго напоминал о праздничном настроении. Как потом вместе с другом подошёл к новой, недавно построенной гостинице «Ташкент», и там, на асфальтовой площадке, с интересом рассматривал фантастические машины: «ЗИМы», «Победы», «Москвичи». Первые – в большинстве своём обслуживали тогдашнюю партийную номенклатуру, вторые – директоров заводов, совхозов, третьи – подпольных «цеховиков»… Воистину: поговоришь с одним – и радостно станет, поговоришь с другим – и сразу загрустишь. Второе – к Нигматулину не относилось.

Если о молодой «бурнокипящей» поре, Талгат старался умалчивать в беседах, хранить в тайниках своего сердца, может, для будущего сценария, рассказа, повести или даже романа (а такие задумки жили в нём!), то воспоминания о детстве и отрочестве иногда всё же выплёскивались из Нигматулина, пусть порой грустными, но неизменно светлыми нотами. Об одной такой истории, рассказанной Талгатом, я и хочу вспомнить. Сейчас её бы отнесли к жанру «про это». Но с кем не случалось на рассвете нашей жизни подобное хотя бы однажды? Вот и с Талгатом тоже. Произошло это в пятом или шестом классе в детдоме. Талгат впервые влюбился до отчаяния, до безумия, как Меджнун, как Ромео! Нет, не в свою одноклассницу с тугой смоляной косой и длинными ресницами, прикрывающими большие, полные тайн глаза, а в свою… учительницу по русскому языку и литературе, метиску Майю Каримовну. (Имя и отчество не настоящие – Н. К). Высокую, стройную, похожую на итальянскую актрису Софи Лорен. Майя Каримовна, зная это старалась быть похожей на любимицу публики – одеждой, причёской и даже «волнообразной» походкой. Когда она проходила по тротуару, щедро обрызганному весенним солнцем и скачущими пятнами зелени вишен, яблонь, Талгату всегда вспоминалась девчачья считалка, которую они тараторили на волейбольном пятачке:

Море волнуется – раз, Море волнуется – два, Море волнуется – три, На месте красивая Фигура замри!

Последние две строки Талгату от переполняющих его непонятных и смутных чувств хотелось выкрикнуть во весь свой голос. Но не только, чтобы замерла «на месте красивая фигура», но и солнце в небе, перистые облака, птицы в соседнем парке, люди… Весь мир! Такими глубокими и чистыми оказались чувства юного «Меджнуна». Что было известно о личной жизни Майи Каримовны? Немного. Окончила с отличием ташкентский педагогический институт имени Низами. Преподавала в начальной школе. Вышла замуж за крупного начальника. Родила дочку. Потом разошлась. Уехала в соседнюю республику. Предмет свой – русский язык и литературу – Майя Каримовна прекрасно знала и преданно любила, что и старалась передать своим ученикам. В общении была строгой, но и великодушной тоже. Поведение и одежда подчёркивали гордость, но не гордыню, цену которой знала только Майя Каримовна. От любопытных глаз учеников ничего не утаишь. И малейшие попытки ухаживаний за их учительницей тоже. Например, «препода» по физкультуре – невысокого средних лет мужчину атлетического сложения, в прошлом чемпиона-штангиста, улыбчивого, с усиками по моде «щёточкой». Когда рядом никого не было, он постоянно старался приобнять Майю Каримовну. Оказать другое интимное внимание. Талгату страшно не нравилось это. Он по-взрослому ревновал, и всякий раз ему хотелось залепить чемпиону звонкую оплеуху, но всё не удавалось. За Талгата это вскоре сделала Майя Каримовна на виду учеников. Физкультурник, кажется, отстал со своими навязчивыми приставаниями. Талгат мысленно ликовал. В его воображении Майя Каримовна стала ещё красивее и… недоступнее. Пока… Был предпраздничный субботник. Детдомовцы занимались генеральной уборкой своих помещений – спален, классов, спортзала, столовой. Когда стали мыть окна, девчатам срочно понадобилось ещё одно ведро. Классный руководитель, ответственный за субботник, послал Талгата к садовнику Латипу за ведром. Латип, узбек, чуть ниже среднего роста, носатый, прозванный за свой физический недуг Коньком-Горбуном, жил рядом с детдомом на противоположной стороне улицы в саманной кибитке. Тихого и почти незаметного Латипа, вежливого и услужливого, дети и взрослые уважали, сочувствовали его одиночеству. Сбитая из досок сикось-накось калитка Конька-Горбунка была приоткрыта. Талгат махом пролетел через дворик и остановился возле двери кибитки. Перевёл дыхание. Осторожно постучал. Тишина. Дернул за кривую ручку. Не открывается, но чувствуется, что снаружи заперта на крючок. Садовник раньше никогда не запирался – Талгат иногда бывал у него, то книгу взять почитать, то чаю выпить. Здесь что-то не так, подсказало сердце. Талгат обошёл домик и остановился у единственного окошка. Прислушался. Из комнатки раздавался оглушительный скрип полу рассохшейся тахты, заменявшей Латипу кровать. В скрип примешивались непривычные стоны. Талгат привстал на цыпочки, и кровь удивления и негодования ударила его по лицу: Майя Каримовна, ещё недавно такая гордая и неприступная, полуголая сидела на Коньке-Горбунке в позе наездницы-амазонки, и с каким-то отрешённым безумием и сладострастием, прижав губы, постанывая, вколачивала себя тугими бёдрами в несчастного садовника. Талгат на обессиленных ватных ногах опустился на землю. Непонятные слёзы обиды и боли давили его, застилали глаза. Он встал и побрёл обратно от внезапно ставших ненавистными – Майи Каримовны и Конька-Горбунка. Однако возле калитки минутное оцепинение прошло. Талгат огляделся по сторонам и увидел у куста благоухающей розы осколок кирпича. Он поднял осколок, вернулся и запустил им в окошко Латипа, и убежал. Дослушав до конца грустную историю Талгата, я сказал: – Почему бы тебе не написать об этом рассказ? – Э-э, Николай-ака… Это не моя тема. Я сейчас ищу смысл жизни. Меня больше интересует сверх возможности человека, – ответил Талгат. – Как же тогда литература, киношные планы? – спросил я. – А куда они денутся? Они здесь, со мной! – и Талгат постучал пальцем по левой груди. В китайской письменности иероглиф, означающий «неприятность, трудность» рисуется как две женщины под одной крышей. На тот момент этими «женщинами» у Талгата был некий мучительный выбор…

В свою очередь Талгат зачастил в Каракалпакию. Познакомился с тамошними единомышленниками Борубаева, с народным «целителем» и по совместительству сторожем кладбища Мирзой Кымбатбаевым, работницей местного музея… Примеряя на себя образ дервиша, стал побираться по местным базарам, людным местам. Но за пыльным полу-порванным «шепотным» прикидом, за чертами правильного смуглого лица, всё равно проглядывало чистое, ранимое сердце благородного молодого человека. Проницательные аксакалы-торговцы видели это, отгоняли от своих прилавков с фруктами полу-русскими словами: – Не надо шалтай-болтай… Работай надо. Пошт-пошт! Мол, не шатайся без дела, проходи-проходи. Талгат не обижался на такие выпады. Наоборот, близким ему людям признавался: «В песках Приаралья я был самым счастливым человеком!» Парадокс да и только, тебя гонят, а ты – счастливый! Ничего подобного из уст Талгата я лично не слышал. Об этом мне рассказал каракалпакский журналист Сапаров. Новое увлечение Нигматулина многие считали временной блажью. Увы, блажь превращалась в сущность. Талгат на глазах становился «другим Талгатом». Стал постепенно вдаваться в «эскапизм», то есть, уходить от действительности в мир иллюзий. Я думал это временное явление, как детская болезнь, надо только переждать, и скоро всё пройдёт. Ан, вышло наоборот. Талгат всё глубже и глубже, как загипнотизированный злым дэвом, каким и был его духовный наставник, как выяснится позже, погружался в его секту. Перед очередной своей поездкой к Борубаеву, Нигматулин заглянул в издательство. Как всегда, я поинтересовался его делами. – Надо съездить в Каракалпакию к Учителю, – сказал Талгат. В его голосе слово «учитель» прозвучало уважительно, с большой буквы. Так, наверное, и должно быть, если учитель настоящий. Я уже был хорошо наслышан со слов Исфандияра о «выдуманном божке» Талгата, который якобы обладает сверхчеловеческими способностями и возможностями. Но я всегда оставался в таких вопросах твёрдым материалистом, как в притче про одно селение, где все люди были верующими, только поделёнными на две группы и отличались друг от друга одним: первые верили в то, что Бог создал человека, а вторые в то, что Человек создал Бога… Для меня второе – было ближе. Не скрывая своей досады, я сказал: – Дался тебе какой-то Борубаев! Лучше бы ты за это время написал новый рассказ или что-нибудь другое. – Э-э, Николай-ака… Не говорите так. Ничего вы не понимаете. Скоро о Борубаеве будет знать весь мир! – произнёс Талгат с обидой в голосе. – Что он новый мессия, Христос?! – съязвил я. – Может быть… В те дни я составлял для издательства сборник сказок писателей мира. На столе у меня лежала раскрытая книга Ганса Христиана Андерсена с подчёркнутыми кем-то строками. Я пододвинул её Талгату: – Прочти! Великий сказочник совсем не по сказочному писал: «Думающий атеист, живущий по совести, сам не понимает, насколько он близок к Богу. Потому что творит добро, не ожидая награды, в отличие от верующих лицемеров». Талгат прочитал и покраснел: – Это не обо мне! – А я и не говорю, что о тебе. Просто мне показалась интересной эта мысль. Такой компромисс помирил нас. Я даже пожалел, что показал Талгату книгу, потому что, не далее, как вчера, приходил Исфандияр, и сказал мне по секрету, что Нигматулин недавно крестился. Потом мы говорили о кино, о книжных новинках. Среди прочего я передал Талгату и давнюю просьбу моего сына – сфотографироваться с ним, назначить день и час. Нигматулин подумал и сказал, что скоро уезжает в командировку, а когда вернётся в Ташкент, то позвонит мне, и тогда мы решим о дне встречи. Когда Талгат засобирался домой, я всё же напрямую решил узнать у него: – Талгат, можно у тебя спросить об одной вещи? – Что за вопрос, ака, спрашивайте! – Не обидишься? – На обиженных сами знаете, что возят… – Ладно. Верно, что ты принял христианство? Талгат неестественно встрепенулся, загадочная улыбка скользнула по его лицу, но он ничего не ответил и, попрощавшись, ушёл. Однако вскоре вернулся, приоткрыл дверь и, не входя в комнату, с порога поинтересовался: – А кто это сказал? – Земля полна слухами, – по-восточному ответил я, не выдавая нашего общего друга. – А-а, тогда понятно, – засмеялся он и скрылся.

Увы, эта наша встреча оказалась последней. Жизненный и творческий путь актёра Талгата Нигматулина оборвался в Вильнюсе 11 февраля 1985 года на 36-м году жизни. О горькой вести я не сразу решился сообщить своему сыну, а когда сказал, что вот, мол, теперь ему никогда не придётся сфотографироваться с его кумиром, Андрей вздохнул, очень расстроился и долго переживал. О трагедии, приведшей к гибели Талгата, его убийцах не буду рассказывать. Эта тема широко освещалась в печати и по телевизору. Был показан фильм, посвящённый памяти Талгата «К вам пришёл ангел», прошедший по телеэкранам России и Европы. Николай Глинский соавтор сценария и режиссёр фильма, в одном из своих интервью вспоминал: «Вера человека часто становится его судьбой. Талгат совершил смертельную ошибку, нарушив заповедь: «Не создавай себе кумира». А я подумал о другом: о мальчишке послевоенного времени из малоизвестного киргизского городка Кызыл-Кия, что своим исключительным трудолюбием и талантом смог, как говорят европейцы, «сделать себя». Прошёл, словно детский бумажный кораблик, через многочисленные жизненные рифы и всё же достиг желанного моря признания. Возмужал, окреп, многого добился, стал известным, любимым миллионами зрителей… Вдали открывались новые горизонты – не снятые фильмы, не написанные книги… Но, увы, море имеет свойство неожиданно штормить. А человек иногда забывает об этом. ———————————————————————————
*Род посуды, похожая на большую пиалу.**По верованиям отпугивает демонов, охраняет удачу.

Сближение с Абаем и Мирзой

Через все это прошел и Талгат. Его родственники не понимали такого увлечения, считали его слишком самодостаточным человеком для этого. Возможно, причина была в тяге актера к восточной философии, так или иначе, он вступил в секту и близко сошелся с людьми, стоящими в ее главе.

Больше мечтавший стать режиссером, чем актером, Талгат, наконец, нашел средства на производство фильма «Эхо» (другое название «Прощание»). Картина позиционировалась как высоко-восточно-психологическая драма. В сюжете рассказывалось о солдате, который после войны оказался единственным вернувшимся в свой аул. Узнав, что кроме него никто не выжил, он не захотел жить в своем поселке.

Официально картина имела продолжительность всего в 10 минут, хотя существует версия, что изначально она длилась не менее часа. Главные роли в ней сыграли Борубаев и Кымбатбаев. Первый был в роли солдата, второй сыграл его отца. Ни друзья, ни кинопроизводственная среда не поняли фильм и приняли его достаточно холодно. Сейчас лента отовсюду изъята, не представляется возможным ее найти.

Причина смерти

Дела секты шли хорошо вплоть 1985 года, когда некоторые из ее последователей решили отречься от учения и покинуть религиозную группу, основав свое движение. Абай был крайне недоволен таким положением дел, решил навестить непокорных и силой получить с них деньги за такое предательство. Для этого он решил взять с собой Нигматулина, но Талгат не пожелал принимать участия в преступлении, и за это его решили наказать.

В столице Литвы ночью 10 февраля Нигматулин оказался в квартире 33-летнего художника Калинаускаса, где пятеро молодых людей (большинству было 18-19 лет) в течение 10 часов избивали его кулаками и ногами настолько сильно, что актер получил несовместимые с жизнью травмы внутренних органов. По всей видимости, он не сопротивлялся избиению.

Талгат был еще жив, когда его изуродованное тело, на котором насчитывалось 119 травм (22 из них на голове) было найдено в ванной. Умер он в полдень 11 февраля по дороге в больницу. Скорую вызвали сами участники убийства, они пытались утверждать, что нашли актера избитым на улице, но испуг и несостыковки в показаниях быстро выдали ложь.

Нигматулин Талгат Кадырович

Талгат Нигматулин родился 5 марта 1949 года в киргизком городке Кызыл-Кие. Его отец был татарином, а мать — узбечкой. Отец Талгата был шахтером и трагически погиб, когда Талгату не было и двух лет. Семья жила бедно. Талгат начал зарабатывать, будучи подростком — он работал на сахарозаводе и в сапожной мастерской. Его матери, директору местной школы, трудно было трудно одной растить двух сыновей, и Талгата определили в детдом.

Талгат рос замкнутым, нелюдимым и застенчивым юношей. Он очень плохо говорил по-русски. Позже Талгат рассказывал, как учился русскому языку, пе­реписав два тома «Войны и мира». Здоровье у него было слабое, в раннем детстве он переболел рахитом. Однажды в пионерском лагере симпатичная девочка отказалась танцевать с кривоногим сверстником. Обиженный Талгат убежал далеко в степь, чтобы никто не видел его слез. Тогда он поклялся сделать свое тело красивым. С тех пор начались его занятия спортом, а позднее — восточными единоборствами, продолжавшиеся всю его жизнь. Талгат Нигматулин сдержал свое слово: из слабого, болезненного мальчика он превратился в красивого и сильного мужчину.

Как личность Талгат Нигматулин сформировался под влиянием своего таланта и огромной жажды творчества. Еще мальчиком писал он стихи, ходил в драматический кружок, занимался бальными танцами, потом заинтересовался легкой атлетикой и увлекся борьбой. Но его самой большой мечтой было — стать кинорежиссером. После окончания школы он отправился в Москву поступать во ВГИК, но туда Талгата Нигматулина приняли не сразу. После первой неудачи Талгат не захотел уезжать из Москвы и поступил в училище циркового и эстрадного искусства, куда его охотно приняли. Учась в цирковом училище, Талгат серьезно увлекся борьбой. Он стал чемпионом Узбекистана, занимал шестое место в чемпионате СССР.

Он обладал колоритной внешностью и несомненным талантом, и его заметили на «Мосфильме», предложив в 1967 году сыграть роль белогвардейского офицера в фильме «Баллада о комиссаре». Когда он читал сценарий, думал, что ничего не получится, очень нервничал. Но ему помогла Галина Польских, и роль стала вырисовываться. Вспоминал кинорежиссер Алишер Хамдамов: «Эта первая роль сыграла с ним злую шутку. Образ юного мерзавца в черных лакированных перчатках настолько удался Талгату, что в последствии за ним закрепилось амплуа актера, играющего негодяев. А он всю жизнь мечтал о другом…».

Талгат Нигматулин попал сначала в команду каратистов, снимавшихся в фильме «Пираты XX века». Он пришел на киностудию имени Горького пробоваться в массовку. Борис Дуров, столкнувшись с Нигматулиным в павильоне, отдал молодому актеру с восточной внешностью роль главного злодея — пирата Салеха по прозвищу Малыш. Талгат тут же поделился новостью с однокурсником по ВГИКу Николаем Ерёменко и посоветовал ему попробоваться на роль механика Сергея Сергеича — противника Салеха. Ерёменко был утвержден, и актеры азартно взялись за дело, отказываясь от помощи дублеров и каскадеров.

«Травмы, полученные на тех съемках, сказываются до сих пор. Напоминают о себе выбитые кости: локти, таз. Мы ведь тогда молодые были, отчаянные и работали без всяких дублеров. Помню нашу драку с Талгатом Нигматулиным. Снимали с трех точек и не одновременно, а по очереди, поэтому съемка затянулась на целый день. А дрались мы на бетонном полу. Скажу, что удовольствие ниже среднего, когда тебя в течение двенадцати часов со всей силы швыряют на бетон», — вспоминал Николай Ерёменко.

Пострадала на съемках и Наталья Харахорина, сыгравшая буфетчицу Машу, заложницу пиратов.

Сцену, в которой Салех избивал Машу палкой, снимали в Коктебеле. После первого дубля стало понятно, что удары понарошку не выглядят убедительными. «Давайте я буду бить ее по-настоящему, — предложил Нигматулин после репетиции. — Ударю вполсилы, но Наташе все равно будет легче сыграть боль». Актриса не возражала — и режиссер дал добро. Но велел, чтобы под одеждой на спине Натальи закрепили подушки. На вто­ром дубле Талгат так вошел в образ, что у Харахориной текли слезы. У нее была в синяках вся спина. Об этом узнал Талгат. В качестве извинения он пригласил девушку в кафе. — Пришлось мне его утешать, — говорила Хорохорина. — Я понимала, что он разошелся не со зла. Не рассчитал удары. А я ради хорошего результата жаловаться не стала. — А еще Талгат признался, что я ему нравлюсь, — вспоминала Наталья. Я честно сказала, что не могу ответить на его чувства и уважаю его как друга. После этого разговора у нас сложились прекрасные приятельские отношения. А Талгат в то время состоял в браке с выпускницей ВГИКа Халимой Хасановой, которая увела его у первой жены, солистки группы «Ялла» Ларисы Кандаловой. — Талгат зверствовал только на экране, за кадром это был доб­рый, милый, спокойный и дружелюбный человек, — рассказал Георгий Мартиросян, сыгравший Клюева, члена команды корабля «Нежин». — А еще Нигматулин умел гадать по руке и иногда в перерывах между съемками предсказывал будущее кому-нибудь из членов группы. «Талгат нагадал, что в ближайшие годы в моей жизни будет исправлена жестокая несправедливость, — признавался в свое время Петр Вельяминов. — Я тогда пожал плечами: как можно исправить то, что я перенес в 17 лет? В марте 1943 года меня вместе с отцом, бывшим царским офицером, арестовали по ложному обвинению в участии в антисоветской организации «Возрождение России», приговорили к 10 го­дам исправительных работ и отправили в лагерь. Талгат не мог этого знать, я никому об этом не рассказывал. Но в 1983 году я получил бумагу о том, что реабилитирован. Вот тогда я и вспомнил предсказание Нигматулина». Но, все неудобства, связанные со съемкой фильма, были возмещены оглушительным успехом картины. На просмотрах фильма стояли неизменные очереди, зрители ходили на фильм по много раз. До сих пор этот фильм является рекордменом посещаемости. «Пираты XX века» посмотрело 87 600 000 зрителей. После выхода фильма молодежь заболела карате. Повсюду создавались секции — сначала в спортзалах ПТУ, а потом в школах и вузах.

— Талгат Нигматулин отправился в Ташкент навестить родню матери. Повел родственницу в кинотеатр на «Пиратов…», а в кассе на неделю вперед все распродано! — вспоминал Дуров. — Пришлось брать билеты у спекулянтов — вместо 30 копеек он заплатил 15 рублей. Затем были роли и в других фильмах — внешне сдержанный, замкнутый Назар в «Провинциальном романе», опытный и изворотливый капитан разведывательной шхуны в фильме «Право на выстрел», Индеец Джо в «Приключениях Тома Сойера», Самат в картине «Волчья яма» — человек, много напутавший в своей жизни и жизни близких ему людей, но находящий в себе силы вырваться из «волчьей ямы» преступников. Эти образы свидетельствовали о том, что Нигматулин стал актером широкого исполнительского диапазона. В каждой, даже небольшой роли он стремился найти побудительные мотивы поступков своего героя, сделать образ убедительным и объемным. Самурай-смертника в фильме «Приказ: перейти границу» в исполнении Нигматулина стал фанатиком, превращенным в запрограммированную на убийство и гибель машину, — фигурой одновременно и страшной и жалкой.

Друзья и знакомые знали Талгата как доброжелательного, открытого, компанейского человека. У него не было врагов. Второй женой Нигматулина стала Халида Хасанова. Этот неофициальный брак продлился семь лет и стал самым долгим в жизни Талгата. «Меня поражало, как красиво, правильно и литературно Талгат говорил по-русски, — вспоминает Халима Хасанова. У них родился сын Саид.

Халима позже рассказывала: «Когда расставались, меня душила тоска. Не покидало чувство, что я отдаю его в ненадёжные руки. Так и не поняла, почему он связался с сектой, чего ему не хватало. Знаю только, что, когда эти мошенники увидели мою фотографию, они уговорили Талгата расстаться со мной. Я умоляла его сделать выбор, пока он не исковеркал свою жизнь, но напрасно. Я один раз видела этих сектантов. Они поразили меня своей убогостью, ущербностью. Талгат среди них был как ясное солнце…» На съемках фильма «Провинциальный роман» режиссера Убукеева, где Талгат Нигматулин играл главную роль, его партнершей по съемочной площадке была Венера Ибрагимова. Когда Венера снималась в очередном фильме, к ней приехал Талгат на старом «Москвиче», который был буквально завален цветами, и увез ее в ЗАГС. Так она стала Нигматулиной.

Это была по всем меркам актерская семья. Они изредка виделись в перерывах между съемками, жили скромно, но счастливо. В этом браке родилась дочь, которую по обоюдному согласию назвали Линдой. Так звали жену Брюса Ли, перед которым преклонялся Талгат. А его жена Венера была ярой фанаткой звездной пары Пола и Линды Маккартни. В 1978 году Талгат закончил обучение на сценарном отделении ВКСР при Госкино СССР. Талгат не ограничивался только съёмкой в кино и занятиями каратэ, он писал стихи и прозу, ставил фильмы. В нем начало проявляться желание лучше узнать себя. В то время большую популярность получила секта под руководством Абая Борубаева и Мурзы Кымбатбаева. Среди их почитателей оказался и Талгат Нигматулин, с которыми он познакомился после премьеры одного из своих фильмов. Для известного актёра, как и для многих других, они стали духовными наставниками.

Художник Вячеслав Ахунов, друживший с Талгатом Нигматулиным, рассказывал: «Я не согласен с теми, кто утверждал, будто бы Талгат сам шел навстречу гибели или желал страданий. Нет, он лишь стремился к совершенству. Особенно больно, что незадолго до смерти он почти совсем отошел от мистики, ушел из секты, искал смысл только в творчестве и любви. Нечаянный возврат к прошлому погубил его жизнь. Но не омрачил ни славу, ни память о нем. Он был как сверкающий метеор, сгоревший в огне страстей и душевных метаний, совсем немного не долетев до рассвета, до горизонта».

В 2000 году Тадеуш Касьянов и Николай Ерёменко решили снять продолжение фильма «Пираты ХХ века». Съемки отложили из-за проблем с финансированием, а в 2001 году не стало Николая Ерёменко. В 2001 году улица в Кызыл-Кие, где родился актёр, переименована в улицу Талгата Нигматулина. Линда Нигматулина живет в Москве, много снимается в кино, поет. А ее мама Венера осталась жить в Казахстане. Там она звезда первой величины: снимается в кино, выступает на эстраде.

Сын Нигматулина и Халимы Хасановой — Саид окончил ВГИК, как и его отец, стал актером. Он снимался в сериале «Моя граница», сыграл Ихтиандра в ремейке фильма «Человек-амфибия».

Кроме того, Саид преподает во ВГИКе сценическое движение, верховую езду и фехтование. В 2008 году о Талгате Нигматулине был снят документальный фильм «Притча о жизни и смерти». Your browser does not support the video/audio tag.
Текст подготовил Андрей Гончаров
Использованные материалы: Материалы сайта «Википедия» Материалы сайта www.kino-teatr.ru Материалы сайта www.rusactors.ru Текст статьи «Пиратов ХХ века» топили в бассейне», автор О.Перанов

5 марта 1949 года – 11 февраля 1985 года
Похожие статьи и материалы:

Нигматулин Талгат (Документальные фильмы)
Нигматулин Талгат (Цикл передач «Как уходили кумиры»)

Посетители, находящиеся в группе
Гости
, не могут оставлять комментарии к данной публикации.

Судьбы преступников

Второй основатель секты, Кымбатбаев, отсидел 10 лет и вышел на свободу. Он продолжил заниматься экстрасенсорикой и целительством, снова попытался возглавить секту, собрав своих учеников и набирая новых адептов, но вскоре умер от цирроза печени.

Другие линчеватели, среди которых был известный тренер карате Владимир Пестрецов, попавший в секту после излечения экземы рук Мирзой, получили тюремные сроки менее 10 лет. На суде они заявили, что Нигматулин был их кумиром, и они подняли на него руку из-за того, что находились в состоянии гипноза.

Как был убит Талгат Нигматулин

Нигматулин настолько ушел в это «учение», что даже свой первый десятиминутный фильм «Эхо» снял о «великом суфии и близком к Богу человеке» Борубаеве. Нашел спонсора. Но фильм не имел успеха — коллеги и близкие друзья не поняли Нигматулина. Не понимали и его тупой покорности — Борубаев любил унижать своих «учеников». Как-то в компании, где все знали Нигматулина как актера, плюнул в его стакан и приказал выпить. И Талгат подчинился. Борубаев заставлял Нигматулина просить милостыню на восточных базарах, фактически отбирал у него зарплату.

Слева: Мирза Кымбатбаев и Абай Борубаев

К 1985 году секта стала разваливаться, и Борубаев с Кымбатбаевым пытались остановить этот процесс. Потому они 11 февраля и оказались в Вильнюсе — приехали усмирять нескольких отступников. Нигматулина Борубаев пригласил для физического устрашения, а главное — чтобы выбить из «несознательных» очередную сумму денег. Словно рядового «быка» из банды рэкетиров.

Но когда он приказал Талгату избить отступника, Нигматулин вдруг отказался. Более того, он пытался защитить избиваемых, которых метелили каратисты Борубаева. После избиения смутьянов они порознь вернулись на съемную квартиру, и взбешенный Борубаев накинулся на Талгата: «Ты предатель!» Нигматулин резко возразил, тогда Борубаев, ослепленный яростью, закричал: «Бейте его!» — и первым кинулся на Нигматулина.

Убийство было резонансным и раскрыто быстро. Да преступники особо и не прятались. Абая Борубаева осудили на 14 лет лишения свободы, Мирзу Кымбатбаева — на 10 лет. Остальные тоже получили свои сроки по заслугам. В 1988 году Борубаев умер в заключении, хотя ходили слухи, что его убили сокамерники — за Нигматулина. Кымбатбаев, отбыв свой срок, на воле снова занялся «целительством» и проповедовал старое «учение», пока не умер от цирроза печени.

Мирза Кымбатбаев в 1997 году

Потом, как всегда, ходило много слухов и домыслов. Вплоть до того, что Талгата Нигматулина зомбировали, потому он и не сопротивлялся. Болтали, что он был под действием наркотиков (в секте этим баловались). Зато авторы документального фильма «Талгат Нигматулин. Притча о жизни и смерти» сравнили его с христианским мучеником.

Могила Талгата Нигматулина

Вот что сказал об актере его друг, художник Вячеслав Ахунов: «Я не согласен с теми, кто утверждал, будто бы Талгат сам шел навстречу гибели. Незадолго до смерти он почти совсем отошел от мистики, ушел из секты, искал смысл только в творчестве и любви. Нечаянный возврат к прошлому погубил его жизнь, но не омрачил ни славу, ни память о нем. Он был как сверкающий метеор, сгоревший в огне страстей и душевных метаний, совсем немного не долетев до рассвета, до горизонта».

Похороны и память

Некоторые утверждают, что актер принял православие незадолго до смерти. Тем не менее на надгробном памятнике изображен не крест, а мусульманские символы.

В честь актера одной из улиц его родного города было присвоено его имя, а спустя почти 20 лет после смерти Николай Глинский снял фильм с названием «К вам пришел ангел». Картина была посвящена личной биографии Талгата Нигматулина и его таланту. Главную роль сыграл узбекский и российский актер Фархад Махмудов.

В 1987 году Леонид Словин написал повесть в документах с названием «Наваждение». В ней описано убийство актера Сабира Инсакова, но в сюжете явно вырисовывается биография Талгата Нигматулина.

Детство и семья Линды Нигматулиной

Нигматулина появилась на свет 14 мая 1983 года в Алма-Ате. Ее мама, киноактриса, по мнению многих, оправданно носящая имя богини любви и красоты, наиболее известная по фильмам «Провинциальный роман», «Волчья яма», «Потерпевшие претензий не имеют». Отец, знаменитый актер и каскадер, исполнитель главных ролей в порядка шестидесяти картинах – «Вооружен и очень опасен», «Пираты ХХ века», «Приказ: перейти границу».
Несколько необычное имя, для мамы-уйгурки и папы с узбекско-татарскими корнями, девочка получила в честь жены Брюса Лии – кумира Талгата, и Линды Маккартни, жизнеописаниями которой зачитывалась Венера.

Линда Нигматулина в проекте Медвежья Охота

Когда Линде было около двух лет, ее отец, в стремлении познать неизведанное вступивший в секту под названием «Школа Четвертого пути», был убит с особой жестокостью псевдоцелителями из этой организации (за отказ от участия во внутренних разборках после ее раскола). Актриса считает отца по духу воином, сравнивает его с птицей соколом, который был обречен проиграть свой последний бой – сражение с самим собой.

Венера Нигматулина очень тяжело переживала уход мужа, не могла ни есть, ни пить. Но, ради дочери, смогла взять себя в руки и вернулась к жизни и кинокарьере (после того как мать Венеры, бабушка Линды, пригрозила сдать внучку в детский дом). В три года девочка вместе с мамой снималась в фильме «Зять из провинции», и получила за эту работу свой первый гонорар – 60 копеек. Правда своим дебютом в кинематографе девушка, то ли в шутку, то ли всерьез, считает съемки еще до появления на свет в картине «Волчья яма», где была занята Венера, будучи на шестом месяце беременной Линдой.

Нигматулина признается, что была проблемным ребенком. Она нередко обманывала свою мать, прогуливала уроки, грубила учителям и, вообще, отличалась агрессивным поведением. Например, известен случай демонстративного сожжения Линдой классного журнала, а также драки со сверстницей в школе с применением ножа. Нигматулина даже периодически состояла на учете в детской комнате милиции. За свои неблаговидные поступки в юности сегодня ей очень стыдно.

Мать же старалась оказывать дочери всяческую поддержку, привить чувство ответственности, дисциплины, воспитать физически развитым, самодостаточным и образованным человеком. Линда посещала музыкальную школу, занималась карате, плаванием, по настоянию матери, познакомилась с учением немецкого философа Мартина Хайдеггера, Фридриха Ницше, австрийского основателя психоанализа Зигмунда Фрейда.

Журналистские расследования

Даже спустя много лет после гибели актера интерес к его биографии не утихает. В обстоятельствах смерти Нигматулина есть одна загадка. Многих мучает вопрос о том, почему актер даже не попытался защитить свою жизнь, ведь он хорошо умел драться. Более того, когда посреди ночи в результате его криков приехала милиция, Талгат спрятался в ванной и тихо сидел, не выдав тем самым творившегося преступления.

Эта загадка привела журналистов к некоему Аркадию, одному из участников секты и непосредственному ученику Мирзы. Согласно его версии убийство было непредумышленным, и виновником смерти можно считать только самого Талгата. Такие выводы Аркадий сделал, пообщавшись с учителем и «духовными братьями».

С его слов убийство произошло вовсе не вследствие того, что Нигматулин отказался участвовать в рэкете. На самом деле актер хотел покончить жизнь самоубийством и использовал для этого членов секты. Он вывел из себя Абая Борубаева, ввел его в заблуждение и буквально заставил напасть на себя.

Оправдывал он не только руководителей секты, но и остальных убийц. Якобы они восприняли всю ситуацию как потасовку с признанным мастером, а отсутствие защиты стало для них проявлением силы воли каратиста.

Бытовая версия

Впоследствии оказалось, что существовала и другая версия убийства, бытовая. Она была распространена среди работников прокуратуры. Согласно ей, Нигматулин не собирался отказываться участвовать в нападении на тех, кто собирался разорвать связи с сектой. Более того, спеша на разборку, он опаздывал на самолет и ему пришлось воспользоваться своим именем кинозвезды и уговорить работников аэропорта задержать рейс.

Талгат успел на потасовку, она началась в квартире, но потом перенеслась на улицу. В это время жена одного из противников секты схватила шапку Нигматулина и побежала отвлекать нападавших на мужа. Поскольку был февраль, актер хотел забрать свою вещь и пока бегал за ней, схватка закончилась не в пользу Абая.

В глазах основателя секты произошедшее выглядело предательством. Он не поверил в рассказ Нигматулина, а из-за выпитого алкоголя и злости от неудачи он решил наказать ученика. Так был отдан приказ бить предателя. Талгат был шокирован происходящим и не сопротивлялся, чтобы показать смирение.

Откровения внебрачного сына Талгата Нигматулина

Казахстан, Астана, 23 октября / Trend Life Кульпаш Конырова /

Представляем читателям
TrendLife откровения внебрачного сына известного актера и каскадера Талгата Нигматулина из интервью газеты «ЛИТЕР-Неделя».
Дети актера и каскадера Талгата Нигматулина, известного нам по мега-популярному полотну «Пираты ХХ века», побившему все мыслимые и немыслимые рейтинги советского проката, пошли по его стопам. Сегодня в кино себя нашли дочь актера Линда Нигматулина и внебрачный сын Саид Дашук-Нигматулин, которого впоследствии воспитывал отчим — известный белорусский режиссер Владимир Дашук. Сегодня актер плодотворно снимается в кино, планирует стать режиссером и впоследствии видит себя создателем экшен-сцен. Когда-то во ВГИК сын каскадера и культового актера 80-х Талгата Нигматулина поступил с третьей попытки. Но то, что в одной из лучших кузниц кинематографии Саид стал одним из лучших и даже впоследствии преподавал в этом вузе, было неминуемым, сказались гены, ведь непосредственное отношение к «величайшему из искусств» имел не только отец, но и мать, всю жизнь, проработавшая режиссером-документалистом. Сегодня и Саид помимо актерского мастерства осваивает режиссерское, планирует впоследствии стать режиссером экшн-сцен, что пока не практикуется даже в России, избалованной изобилием кино. Так вот, актер решил заполнить эту нишу. А пока он плодотворно снимается в кино и делится впечатлениями о приглянувшихся проектах, мастере по курсу и об отце, о котором чисты и свежи воспоминания.
-Ваш отец Талгат Нигматулин был известным актером 80-х. Остались ли у вас какие-то детские воспоминания о нем или, может, об отце вам рассказывала мама?
-Об отце сохранилось много фильмов, а яркими фрагментами помню его приезды из командировок, подарки, как мы играли вместе. Что-то, конечно, рассказывала мама, но я не очень люблю говорить с ней об этом, так как для нее это больная тема. Зато окружающие часами могли рассказывать, какой отец был замечательный профессионал, как с ним было здорово, какая от него исходила мощная энергия и как я на него похож. А когда я смотрю фильмы с его участием, складывается чувство, будто играю я, так схожи жесты, а разглядывая какие-то кадры, кажется, что я сыграл бы точно так же.

-А помогла ли в творческой жизни фамилия Нигматулин? Ведь зачастую дети известных родителей используют знаменитые гены… —

Косвенно, конечно, помогла. Зная, что мой отец Талгат Нигматулин, ко мне было особое отношение, но я никогда сознательно не пользовался этим. И во ВГИК я поступил с третьей попытки, несмотря на то, что мама и отчим оба его закончили и были известными там людьми.

-А с вашей сводной сестрой Линдой Нигматулиной, которая, кстати, тоже известная актриса, не хотелось пообщаться? Ведь как ни крути, а вас все-таки связывают кровные узы… —

Мы с ней заочно знакомы. Но рано или поздно это случится в реальности, и мы обязательно где-нибудь пересечемся, будь то съемочная площадка или компания каких-то общих друзей.

— Саид, расскажите, над какой картиной в настоящем работаете?

-В данный момент пребываю в промежутке между съемками, так как проект, в котором я должен участвовать, перенесся на январь. Это будет интересный фильм с историческими вставками режиссера Дина Махаматдинова, у которого в свое время я уже снимался в картине «Бумеранг». Роль, конечно, небольшая, но довольно интересная, с большим количеством драк и трюков. Так что жду с нетерпением. До этого планировалось участие еще в парочке проектов, но ввиду кризиса они слетели с конвейера.

—После окончания ВГИКа вы преподавали фехтование и конное мастерство. Откуда это пристрастие к не совсем повседневным даже в области кино предметам? —

Вы правы, два года я преподавал эти предметы. А затем, когда не смог совмещать съемки и преподавательскую деятельность, был вынужден уйти. Спустя время работал в Институте повышения квалификации работников телевидения и радиовещания, где за мной были закреплены занятия актерского мастерства и работа режиссера с актером. Но скажу вам, это не пристрастие, гены, видимо, сказываются, ведь многое мне досталось от отца. Плюс мне это нравится. В настоящее время хочу углубиться в эту сферу, потому что планирую стать режиссером экшн-сцен, это то, чего нет в России и что я хочу внедрить. В этом году как раз окончил режиссерские курсы и планирую перенять западную схему съемок.

-Вашим мастером на курсе был талантливейший Алексей Баталов, учебу у которого многие считали подарком судьбы. Чем вам запомнился этот знаменитый актер?

— Запомнился абсолютно всем. Он уникальный и единственный в своем роде интеллигент, которых больше нет. Он, к сожалению, не так часто у нас появлялся, потому что первые два года моей учебы Алексей Владимирович лечился в Германии и приходил на занятия редко, не находился в России. Но уже на 3-м и 4-м курсах все восстановилось. Час общения с Баталовым заменял нам год общения с любым другим педагогом, потому что вещи, которые он доносил до нас, были точны, правильны и понятны. Мы учились, просто общаясь с ним. Баталов был уникален не только в актерской стезе, он был уникален во всем, для многих студентов этот мастер остался ярким отпечатком в жизни. Он стал нашим актерским отцом, на которого мы хотели равняться. И я был счастлив, что попал на курс именно к нему.

-Несмотря на то что вы сравнительно молоды, вам удалось поработать преподавателем. Разрешите поинтересоваться: отличаются ли нынешние студенты от тех, что учились профессии много лет назад?

-Конечно, отличаются, причем всем. Сегодня все отличается от вчерашнего: люди, знания, кино, театр, жизнь и студенты тоже. Если раньше они уделяли внимание профессии как искусству, то сегодня к ней относятся как к зарабатыванию денег. Не могу сказать, плохо это или хорошо, в тандеме должны быть обе составляющие, но в последнее время прихожу к тому, что к нашей профессии нужно относиться именно как к искусству и лишь потом думать, как на этом можно заработать.

-Саид, была ли по приезде из Минска, где вы прожили долгие годы (отчим актера — белорусский режиссер Владимир Дашук. — Авт.), благосклонна к вам Москва и сразу ли удалось сняться в хорошем кино?

— Насчет хорошего кино вопрос спорный, потому что затрудняюсь сказать, удалось ли мне вообще хоть раз сняться в хорошем кино. Зато сниматься посчастливилось сразу со второго курса, начиная с фильма «Граница. Таежный роман», а по количеству фильмов я даже обогнал своих однокурсников. А вот начет того, была ли благосклонна Москва, хочу сказать, что я родился в Москве, жил в ней до шести лет, моя мама училась во ВГИКе, и помню, как любил этот город. Москва — это аккумулятор разных энергий, определенный ритм и насыщенная жизнь. Для того чтобы жить в столице, нужно уметь крутиться, причем быстро. А Минск я люблю за то, что прожил там долгие годы, это чистый, красивый город, где много хороших и добрых людей. Но приезжаю туда сегодня — мне уже скучновато. Все хорошо, но уже не могу так медленно жить, мне нужен бешеный ритм и энергия.

— В 2003 году вам удалось сняться в ремейке «Человек-амфибия», где вы сыграли главную роль Ихтиандра. Оригинал — картина многолетней давности, можно сказать, культовая. Зато ремейки практически никогда не получались лучше изначального варианта, да и зритель в своих сравнениях бывает порой очень беспощаден. Не побоялись критики?

— Небольшой страх был, но больше интрига, вызов, который я делал всем. Знал, что будут сравнивать, причем догадывался, что сравнение будет явно не в мою пользу. Но тем не менее пошел на это. И если мне предложат еще раз сняться в каком-нибудь ремейке, не задумываясь соглашусь.

-И как тогда была воспринята ваша игра?

-Меня называли Ихтиандром с фигурой спецназовца. (улыбается.) Но что в этом плохого? Ведь если Ихтиандр много плавает, у него фигура должна быть ой-ой-ой какая (улыбается), он должен быть накачанным, как спортсмены-пловцы. Но, видимо, многие в своих высказываниях равнялись на образ Коренева: худой, красивый, высокий. Да, согласен, он был отличным персонажем. Но если уж мы говорим о физиологических особенностях, то это неправда, человек, который постоянно плавает, худым быть не может. Конечно, я был расстроен, что у ремейка не было того резонанса, что ожидали, я не проснулся мегапопулярным, как обещал режиссер (улыбается), потому что изменился сценарий, фильм был смонтирован странно. Но я не жалею, потому что для меня это был хороший опыт и я посетил красивейшую страну — Кубу.

-Известно, что вы снимались не только в российских картинах, но и работали за рубежом. Как вам дались те съемки?

-Снимался в Польше и в «Затерянном в Чечне» в Кабардино-Балкарии, это был совместный проект Англии, Германии и России. И ни на одном из них языкового барьера не было, говорил свободно как на английском, так и на польском. На последнем говорил настолько уверенно, что у поляков складывалось впечатление, что это они неточны в своих познаниях. (улыбается.) Особенно было забавно, когда я приходил в магазин и на смеси известных мне языков делал покупки. Продавцы недоумевали, но при этом стояли с виноватым видом. (смеется.)

-Года три назад в вашем послужном списке был и Казахстан, расскажите об этой работе.

-Есть у вас в Казахстане писатель Марат Конуров, который решил попробовать себя и в режиссуре. Так вот, по своему рассказу и сценарию он поставил фильм «Потерянный рай». Работать в Казахстане мне понравилось, была отличная команда, с которой сдружились и общаемся до сих пор. Но больше мне запомнилось местечко Курметы, где шли съемки: тишь, благодать и никакой цивилизации. Там я в первый раз узнал, что есть еще места, где не ловит мобильный, нет радио и телевидения и лишь стационарный телефон на всю деревню и прекрасная природа. (улыбается.) Фильм после я видел — неплохо, но он недотягивает по техническим канонам до проектов, которые ставятся в Москве. Но с точки зрения художественной ценности это очень интересно.

Мнение друзей и близких

Конечно, версия членов секты была нелепой и даже оскорбительной для родных актера. Даже если убийство и было непреднамеренным, считать виноватым в нем Талгата трудно.

Бытовая версия также не показалась им убедительной, поскольку друзья не могли поверить, что Нигматулин мог бы пойти на рэкет даже под влиянием своих «духовных братьев».

Каковы бы ни были обстоятельства произошедшего той зимней ночью, киномир потерял талантливого актера. Но память о нем живет в сердцах его близких, друзей и зрителей.

Источник