существуют ли сталкеры в реальной жизни
Я буду всегда с тобой! Как мужчины становятся сталкерами
Мы так или иначе следим друг за другом — благодаря сторис и прочим инструментам соцсетей. Но представьте, что есть некто, кто смотрит на вас не только, когда вы онлайн. Он досконально знает ваше расписание и маршруты, вычисляет адрес, пробивает номер телефона и вообще всячески проникает в вашу частную жизнь, когда его там не ждут. Поговорим о тех, кто превращается из фолловера в преследователя.
Кто такие сталкеры
“Every breath you take, every move you make — I’ll be watching you”, — мурлычет Стинг в одной из самых известных баллад, и романтики тают от умиления. Но если прислушаться к словам, этот хит вполне можно счесть гимном сталкеров.
Сталкер — это человек, который в буквальном смысле слова преследует другого из-за сильной (как правило — неразделенной) любви или ненависти.
Да, многие влюбленные действительно так хотят быть вместе с избранником, что совсем теряют берега. Любовь в два счета перерастает в одержимость: и вот уже парень ходит за предметом своего обожания как тень, заваливает его анонимными записками, вычисляет, во сколько и откуда человек возвращается домой, дежурит у подъезда… Смахивает на фанатизм, не правда ли?
«Вообще, сталкинг начался с преследования не частных лиц, а селебрити, — рассказывает Джинна Григорьевна Литинская, канд. философ. н., доцент ИОН РАНХиГС. — И это очень показательно с точки зрения клинической психологии, потому что происходит фетишизация личности. То есть фанат влюбляется в картинку. Кумир для него не человек, а объект. Знаете, есть фетишисты, сходящие с ума от женских трусиков? Так вот, для фаната-сталкера звезда — это трусики, с которыми можно делать всё, что угодно».
Одержимый не понимает, что селебрити — отдельный человек со своими чувствами, реакциями, а главное — границами. Фраза «Я добьюсь ее/ его любой ценой» вместо «Она обязательно меня полюбит, если узнает получше» — маячок сталкера.
Впрочем, опасности подвергаются не только голливудские звезды. На форуме Двач пышным цветом цветут треды о том, как «выследить жертву». Анонимы делятся лайфхаками, как дольше продержаться в игре, чтобы остаться неузнанным, а также где достать шпионское оборудование, очки со встроенными камерами и микрофоны.
Вы уверены, что отвергнутый любовник, посмотрев ваши сторис из отпуска, не мчится сейчас за вами на всех парах? Вы уверены, что пятая случайная встреча со знакомым за неделю — действительно случайна?
«Когда мы влюбляемся в кого-то, мы хотим как можно чаще видеть объект своей симпатии. Появляется стремление пересекаться с ним в одних местах и компаниях, по крайней мере пока не наберемся смелости позвать на свидание. Это и есть нормальная заинтересованность человеком, — успокаивает Джинна. — Впрочем, тут важно не перейти невидимую черту — не нарушить границ человека. Если вы сталкиваетесь систематически, без перерыва, да еще и не на массовых мероприятиях, избранник насторожится: „Оказывается, мои планы легко просчитать…“»
Психолог-криминалист Гиоргий Нацвлишвили, коллега Джинны, вообще не считает влюбленность оправданием навязчивости: «Безответная влюбленность является нормой до полугода, максимум — года. В случае если один из партнеров отвергает ухаживания и дает понять, что не заинтересован, а другой продолжает клеиться, можно уже говорить о зависимости, которую нужно лечить».
Нервное обновление соцсетей и залипание на сторис Гиоргий тоже относит к сталкингу. Но не всё так безнадежно: это правило не распространяется на медийных лиц. Если ваш любимый блогер выкладывает по сотне сторис в день, он хочет, чтобы на него смотрели. В том числе и вы.
Впрочем, инстаграм инстаграмом, а честь надо знать. В этом смысле очень показателен сюжет фильма «Ингрид едет на Запад», главная героиня которого восхищается звездой соцсетей и во что бы то ни стало мечтает с ней подружиться. Ключевые слова — «во что бы то ни стало».
Ингрид переезжает в Лос-Анджелес, ходит по любимым заведениям Тейлор, ночует в засаде у ее дома, даже ворует пса, чтобы познакомиться с кумиром. На первых порах всё идет по плану, и уже скоро девушки становятся подругами. Но затем на горизонте возникает соперница — блогер-миллионщик, к которой Тейлор явно испытывает больший интерес. Когда выясняется, что Ингрид выслеживала подругу, та и вовсе рвет с ней все связи, а главная героиня пытается покончить с собой.
К сожалению, такой финал — не плод буйной фантазии сценаристов. Преследователи чаще всего не считают себя таковыми, не понимают, что переходят грань, а когда понимают, становится уже слишком поздно.
Один из психологов поделился с нами случаем из своей практики: перепуганные родственники за руку привели интеллигентного, умного молодого человека после попытки суицида. Он был абсолютно вменяем и каждую встречу повторял: «Ну как меня угораздило вляпаться?» Оказалось, что пациент выcлеживал бывшую девушку (хотя сам этого не понимал) — просто оказывал навязчивые знаки внимания.
Однажды он целый день продежурил в подъезде у лифта. И когда вышедшая девушка шарахнулась от него, парень впервые увидел в глазах своей бывшей неподдельный животный страх. Он почувствовал себя маньяком и не захотел с этим жить.
Гиоргий Нацвлишвили поделился похожей историей, в которой удалось избежать кровопролития: «Парень — огромный двухметровый детина — влюбился в москвичку. Написывал ей, вычислил ее парня и друзей, открыто ревновал и предъявлял претензии, а потом и вовсе узнал ее домашний адрес и приехал в Москву. Ждал у метро, провожал до университета и гулял по территории, естественно, ночевал во дворе. С ним и по-человечески разговаривали, и били — ни в какую. Жертву спас переезд».
Причинами сталкинга становится не только огромная любовь. Известен случай, когда видный ученый завалил аспирантку на защите диссертации, а после колесил за ней по другим университетам, мешая защититься там. Сам он считал, что действует во благо: мол, нельзя порочить науку такой некачественной работой.
Но это еще цветочки, вот ягодки: последователи Николая Левашова (неоязычника и оккультиста, чьи книги признаны экстремистскими и запрещены в России) который год преследуют одну из наших собеседниц.
«Я еврейка и, понятное дело, меня занимали труды Левашова о том, что еврейским женщинам подсаживают эмбрионы рептилоидов с планеты Нибиру, поэтому все евреи — рептилоиды, пришедшие, чтобы захватить Землю. Ну и, видимо, по неаккуратности выдала себя в паблике последователей Левашова. Теперь они отслеживают мои соцсети, лайкают каждую запись, достают скрытые фотки. Я для них — диво дивное, рептилоид во плоти. Несмотря на то что я умею работать со страхом, мне эта история неприятна. Что мне делать, если они причинят реальный вред? Попросить в суде защиты от людей, считающих меня рептилоидом?»
Закон и преследования
«А где доблестная полиция?» — спросите вы. Психологи и жертвы в один голос твердят, что стражи порядка могут оказать только минимальную помощь — проводить до метро или до дома, если жертва приметила преследователя. А чаще всего разводят руками, отделываясь пресловутым «когда убьют — тогда и приходите».
В США и Европе, где преследование криминализировано, этот вопрос регулируется более четко. Достаточно собрать доказательства преступления — и назойливый тип окажется за решеткой лет на десять.
«Один молодой человек не справился с нашим расставанием, — делится своей историей Любовь, живущая в Германии. — Куда бы я ни шла — рядом была его машина. Он парковался возле моей работы, магазинов, в которые я ходила. Звонил и сбрасывал, находясь под окнами дома. Последней каплей стала подброшенная под дверь мягкая игрушка — тогда я окончательно поняла, насколько он близко. Наняла адвоката и пригрозила полицией. Слава богу, помогло».
Другой бывший возлюбленный Любы сработал тоньше: девушка уехала в Рим, парень написал как бы в шутку: «Давай я приеду?» Люба испугалась: «Одного сообщения хватило, чтобы я начала нервничать. А потом он начал постить фотки поездов, идущих до Рима. Весь отпуск я была как на иголках, постоянно оглядывалась, боялась столкнуться с ним».
Примечательно, что в обоих случаях отношения заканчивались по обоюдному согласию: «Никаких предпосылок к подобному поведению не было. Оба знали, что у меня депрессия и тревожное расстройство, и понимали, насколько такие истории травматичны. Так и случилось: теперь я не доверяю людям, не называю домашний адрес».
Твоя цифровая тень: киберсталкеры
Трудно сказать, что страшнее: когда по пятам ходит знакомый человек или аноним из соцсетей. Дарья, которая столкнулась со вторым вариантом, описывает леденящую кровь историю.
«В 2016 году ко мне привязался очень упорный тип. Началось всё с создания моих фейков в твиттере: чувак брал мое оформление, аватарку, постил твиты в стиле „Я работаю там-то, а еще — я падшая женщина и сосу круглосуточно“, писал гадости знакомым от моего лица. Аккаунты быстро заблокировали, но это его не остановило. В январе он слил мой настоящий адрес с комментом: „Будешь знать, как писать про феминизм. Ходи и оглядывайся!“ Тут я не на шутку запаниковала. В третьем аккаунте человек выложил фото моего подъезда — не какое-то из интернета, а со вспышкой. То есть постарался, приехал сам — камеры слежения зафиксировали вспышки фотоаппарата у подъезда. Также слил фото моей машины и, что самое ужасное, фото моих родителей с прифотошопленными траурными лентами. Стал писать некрологи, мол, я, родители и собака погибли в автокатастрофе. И, помимо этого, сталкер регулярно вывешивал объявления на автомобильных сайтах: мол, я продаю дешевые машины. А еще регистрировался от моего имени в группах проституток, знакомился с мужчинами — мне названивали ежеминутно, просто невозможно было притронуться к телефону. Я уверена, что всё это сделал один человек, потому что аккаунты зарегистрированы на один номер».
Благо ярый антифеминист выдохся, а Дарье, как обычно бывает в таких ситуациях, помогла психотерапия. Полиция реальной угрозы жизни не разглядела.
В июне Анна Гехт, выпускающий редактор одного из образовательных проектов, призналась в фейсбуке, что долгое время стеснялась рассказать о пережитом сталкинге. «В той ситуации я до сих пор виню себя. Была слишком дружелюбной или, знаете, даже развязной. Временами я представляю, какие фразы мне не стоило говорить и писать, на какие фильмы не стоило ходить и какую одежду не стоило надевать» — так начала пост девушка.
«Мы учились в одном университете на одном факультете, в разных группах и на разных кафедрах. Учитывая мою постоянную занятость на работе, мы почти не сталкивались. До тех пор, пока мне не понадобились лекции по какому-то из предметов. Меня воспитывали вежливой, так что я предложила проставиться за материалы кофе или чем-то покрепче. Затем мы начали дружить. Мне казалось, что всё было именно так. В то время у меня в квартире жила моя подруга и коллега, время от времени мы проводили тусовки, куда как-то раз мы пригласили и моего сталкера. Тогда он узнал не только мои номера телефонов, но и мой адрес.
А потом он оказался у меня перед подъездом, когда моя подруга уже съехала, он звонил в домофон и на сотовый, прося открыть дверь. Затем уже не просил, а требовал. Я помню, как свесила трубку домофона, чтобы не слышать этот звук, и отключила звук на телефоне. Помню, как дозвонилась до полиции и услышала классическое «Чем-чем вам угрожают? Сексом? Так расслабьтесь и получайте удовольствие».
Знаете, это потом утихло. Этот человек сначала присылал мне мои фотографии со спины где-то на улицах города, которые заставляли меня думать, что за мной следят. Затем он позвал меня на встречу (во время которой я попросила знакомого быть за соседним столиком, чтобы спасти меня, если вдруг что), на которой сообщил мне, что просто меня любит. Этот человек на моей выпускной попойке на памятнике снимал мою грудь или мои трусы, что заставило меня ретироваться оттуда намного раньше, чем хотелось. И этот же человек несколько лет спустя написал мне (и я до сих пор не знаю зачем), что нашел свою вторую половину.
Но это рассказ не об этом человеке, это рассказ обо мне. О той, которая предпочитает молчать о таких событиях, потому что это в нашей культуре стыдно. Потому что женщина всегда виновата.
Для меня стало выходом четкое правило «ртом в уши» — то есть проговорить все договоренности, ценности и желания, которые есть у тебя, и выслушать твоего друга/партнера. Если на этом этапе вы не сходитесь, и собеседник хочет чего-то большего, а ты не готова это дать, и его это не устраивает, проще и безопаснее прекратить отношения сразу.
Мне кажется, повторись это снова, я бы ни в коем случае не пыталась встретиться со сталкером и выслушать его еще раз».
Это правило подтверждает Гиоргий Нацвлишвили: «Ни в коем случае не вступайте в контакт со сталкерами — они обожают внимание».
Кошмар для Анны закончился, когда у преследователя появились отношения, а сама девушка переехала в другой город.
Психология преследования
Психологи делят сталкинг на два типа: психотический и непсихотический.
Непсихотический сталкинг может возникнуть из-за невроза на почве неразделенной любви. Он может идти в сцепке с пограничным расстройством личности (при котором человек испытывает проблемы с привязанностью) или расстройством адаптации. В таких случаях помогает долгая психотерапия.
Медикаментами корректируют поведение психотических сталкеров — тех, кто стал преследователями на фоне биполярно-аффективного или шизоаффективного расстройства.
Правда, в современном мире граница между нормой и патологией настолько размыта, что определить, «съехала ли кукушка» у воздыхателя, может разве что сам объект сталкинга.
«Вы разве не замечаете, что сталкинг — культурная норма? — удивляется Джинна. — Нормально иметь по несколько номеров, кидать друг друга в черный список и доставать из него. Вот вы прошерстили все лайки на его странице и страницах друзей, чтобы вычислить его девушку. И тут же выложили фотку с парнем, чтобы вызвать ревность. Теперь пусть тот, первый, вычисляет его по лайкам в вашем профиле. Понятно, что все ревнуют, все хотят моногамных отношений, но разве это повод залезать под кожу?»
Мы уже молчим о непременном желании безумно влюбленных достать номер краша, взломать переписку. Да-да, такое обсуждается в будничных разговорах за кофе или в перерыве между парами. Сталкинг настолько вошел в нашу жизнь, что немудрено самому перейти границу допустимого — ведь ее практически нет.
Как S.T.A.L.K.E.R. привел в Зону реальных сталкеров
Сами разработчики сейчас тоже часто заглядывают в Зону — близится вторая часть.
Сейчас чернобыльская Зона отчуждения — достаточно популярное место для туризма. По Зоне ходят организованные экскурсии, гости покупают тематические сувениры и фотографируются на фоне Припяти. В 2019 году в Зоне побывали 119 тысяч туристов. Так было не всегда.
Пару десятилетий назад Зона выглядела иначе. Попасть сюда было гораздо сложнее, вместо продавцов сувениров на дорогах стояли вооруженные караулы. Впрочем, желающих прогуляться по Припяти тоже было не очень много — пока не вышел S.T.A.L.K.E.R.
Колумнист The Verge Дармон Рихтер, в свое время тоже побывавший в Зоне отчуждения, пообщался с организаторами и участниками туров и рассказал, как S.T.A.L.K.E.R. привел в Зону реальных сталкеров.
S.T.A.L.K.E.R. мог быть и не про Чернобыль. В GSC Game World вспоминают, что рассматривали несколько мест, где могло бы происходить действие игры. В конце концов решение отправиться в Чернобыль принял лично Сергей Григорович, основатель студии и руководитель разработки.
В двухтысячных все, что связано с Зоной, было сильно бюрократизировано. К моменту релиза S.T.A.L.K.E.R. сюда уже водили экскурсии, но до сувениров и поддержки на государственном уровне было далеко.
Один из нынешних организаторов туров в Зону узнал о ней благодаря S.T.A.L.K.E.R. Собеседника Дармона зовут Ярослав Емельяненко, он соучредитель Chernobyl Tour — компания водит экскурсии в Зону и продает сувениры туристам.
Сперва, заинтересовавшись S.T.A.L.K.E.R. и сообразив, что до Зоны рукой подать, Ярослав съездил на экскурсию в Припять сам. Затем создал собственную компанию, предлагавшую специальные туры по местам, появляющимся в игре.
Другой организатор — бывший разработчик S.T.A.L.K.E.R. Евгений Чкалов, работавший младшим геймдизайнером и создававший побочные задания игры. Он начинал с самостоятельных вылазок в Зону отчуждения.
Ситуация с бюрократией в Зоне постепенно улучшается: сейчас посетители Припяти и окрестностей могут рассчитывать не только на формальные экскурсии, но и на развлечения, связанные с поп-культурными проектами. Впрочем, это нужно не всем.
Зона привлекает не только туристов, но и сталкеров. Сюда регулярно нелегально проникают фанаты S.T.A.L.K.E.R., стремящиеся ощутить, каково это — жить в настоящей Зоне отчуждения. Один из них, Степан, ходит в зону с дозиметром, купленным в сети, едой, водой и аптечкой.
Такие путешествия — небыстрый процесс. На то, чтобы добраться от периметра Зоны до Припяти, у Степана обычно уходит около трех дней. После знакомства с реальной Зоной его перестал интересовать S.T.A.L.K.E.R.
Когда S.T.A.L.K.E.R. вышел, он целиком меня захватил. Дело не только в том, что события игры происходят в моей родной стране — просто она казалась реальнее любой другой игры.
Понимаете, я был не магическим героем или избранным. Просто обычный парень, попавший в большой и опасный мир. Благодаря S.T.A.L.K.E.R. мне захотелось увидеть эти места в реальности. Но теперь, познакомившись с настоящей Зоной, я уже не могу вернуться к игровой версии.
Некоторые организаторы экскурсий уверены, что сталкеры отказываются от частных вылазок в Зону. Логика у организаторов следующая: теперь экскурсии можно водить по местам, прежде закрытых для посещения, и сталкерам больше нет смысла рисковать.
Зачастую люди нелегально проникают [в Зону], чтобы увидеть места, которые не показывают во время обычных туров. Но сейчас мы предлагаем столько вариантов, что они понимают — больше нет никакого смысла ехать нелегально. Иногда моими турами пользуются бывшие сталкеры.
У сталкеров другая точка зрения: Степан уверен, что организованные групповые походы дают совсем не те ощущения, что индивидуальная вылазка в Зону отчуждения. Кроме того, экскурсии стоят достаточно дорого.
Когда я отправляюсь туда, то хочу слышать лес, хочу остаться наедине со своими мыслями в месте, где нет ни шума, ни правил обычной жизни. Хочу целиком и полностью отвечать за свою судьбу.
Это особый, ни с чем сравнимый опыт. Во время легальных туров ничего такого нет: там вас окружают люди, автобусы, гиды и сувенирные магазинчики.
Возможно, право на жизнь есть у обеих точек зрения. Евгений Чкалов рассказывает, что сталкинг и туризм это две стороны одной медали. Просто некоторым посетителям интересно в покое и комфорте посмотреть на интересные места, а другим гораздо важнее справиться со всеми трудностями лично.
Сталкеры и организаторы экскурсий могут сотрудничать: Чкалов объясняет, что благодаря сталкерскому прошлому сохранил хорошие отношения с сообществом любителей вылазок в Зону и теперь может, например, помогать старым товарищам.
Я, как и многие другие легальные экскурсоводы, раньше был сталкером и до сих пор сохраняю с ними хорошие отношения. Они могут рекомендовать мои услуги тем, кто не потянет долгие вылазки. А я отправляю к ним людей, которым недостаточно того, что дают легальные экскурсии.
Реальный поход в Зону сильно отличается от игрового. Во-первых, это серьезная физическая нагрузка: приходится несколько дней активно перемещаться без возможности полноценно отдохнуть. Во-вторых, сталкеры действуют в условиях ограниченных ресурсов. Сам Дармон так вспоминает свой поход.
Чтобы попасть в Зону, мы под руководством гида-украинца перешли реку по грудь в воде. А затем четыре дня странствовали по диким лесам, лавируя между заброшенными деревеньками, руинами ферм и фабрик.
Параллели со S.T.A.L.K.E.R. подчас были довольно сюрреалистичными. Особенно менеджмент предметов: наши рюкзаки были забиты аптечками, хлебом и копченой колбасой — прямо как в игре.
Унести с собой столько воды, чтобы хватило на весь поход, было невозможно, но наш гид-сталкер попросил своих товарищей припрятать припасы по маршруту — у нас был список с их координатами.
Получилось этакое задание по ориентированию на местности. Ориентируясь на электронные карты, мы постоянно перемещались от одного тайника к другому.
До Припяти мы добрались на четвертую ночь. Ощущения от выхода из леса и проникновения в опустевший город были такими же волнующими, как в S.T.A.L.K.E.R., когда вы добирались до Припяти после многих часов блуждания по виртуальной версии Зоны.
Сами разработчики S.T.A.L.K.E.R. тоже часто бывают в Зоне: группа сотрудников GSC приезжает туда примерно каждые два месяца. Зона постоянно меняется и разработчикам надо регулярно сканировать ассеты; кроме того, такие поездки помогают напитаться характерной атмосферой.
Сталкеры Припяти. Кто это такие?
После того, как случилась авария на Чернобыльской атомной станции, в Зоне отчуждения появились такие группы людей, которые позже стали называться сталкерами.
Сталкеры в Чернобыле – это довольно недавнее явление. Сначала название группы людей, проникающих в Зону отчуждения, называли «сталкеры Чернобыля» исключительно в художественной литературе. Причем эволюция, которую прошли сталкеры в Припяти, поразительна. Сначала наименование «сталкер» носили исключительно те, кто посещал Зону отчуждения, чтобы получить дозу адреналина, вывезти оттуда какую-то вещь и продать ее.
Позже в Припять ехали рисковать здоровьем ради душевного успокоения, разведки неведомых мест и явлений. Так начали появляться так называемые «идейные» сталкеры.
Пика популярности явление «сталкер Чернобыльской зоны» обрело после выхода всеми известной компьютерной игры С.Т.А.Л.К.Е.Р.. После ее раскрутки в Припяти начали появляться еще одни сталкеры – игроманы. Они прибывали в Зону отчуждения, после того, как узнали некоторые детали из игры, поискали о Чернобыле в интернете и решались увидеть все своими глазами. Такие сталкеры преимущественно приезжали туда, чтобы ротозейничать. Очень часто они даже не пересекают границу, а делают фото прямо на черте с пропускным пунктом.
Вернемся к вышеупомянутой категории сталкеров – идейных. Эти люди находят в посещении Зоны отчуждения некое искусство. Они отдыхают здесь душой, хотя о теле сказать такого нельзя. Каждый сталкер должен иметь железную выдержку, стальную закалку, потому что хобби под названием «сталкер Чернобыля» не простое дело.
Здесь нет ни еды, ни воды, ни места где можно поселиться. Все это нужно носить с собой, иногда требуется около пяти литров воды для двухдневного похода, а кое-кто остается в Зоне даже на неделю.
Идейные сталкеры в Чернобыле пересекают тридцати километровую черту, иногда десяти километровую и очень редко заходят в сам город Припять.
Все это объясняется их боязнью попасться на глаза милиции, которая следит за порядком на территории Зоны. К тому же, эти вечные преследования очень сильно давят на психологическую и моральную сторону, ведь никому не нравиться, когда его преследуют. Но, вопреки даже этому факту, сталкеры Припяти все равно посещают Чернобыльскую зону отчуждения. Они здесь отдыхают от городской суеты, погружаются в себя, могут разобраться со всеми проблемами, наедине с природой и тишиной.
Теперь очертим самую главную разницу между идейными сталкерами и сталкерами-игроманами. Различие заключается в их количестве. Идейных сталкеров намного меньше, чем сталкеров второй категории. Точно посчитать очень трудно, но по некоторым данным можем утверждать, что идейных сталкеров на сегодняшний день насчитывается не больше двадцати, в то время, как все остальные – это игроманы.
Сталкеры в Чернобыле, фото которых являются самыми популярными и уникальными в интернете, это по большей части идейные. Очень жаль, что мало людей решается зайти так далеко, но их можно понять. Ведь в последнее время, законодательством Украины было принято решение изменить наказание за проникновение в Зону отчуждения без разрешения.
Если раньше это было административное нарушение, то сейчас оно стало уголовным. Но, даже несмотря на этот факт, с каждым годом количество сталкеров любой категории возрастает, ведь каждому хочется попробовать себя в экстремальных ситуациях, почувствовать всю таинственность города на своей шкуре.
В нашей характеристике нельзя пропустить еще один вид сталкеров – людей, которые живут в ближайших селах Чернобыльской Зоны отчуждения.
Бедность, вечные недостатки в быту, сделали посещения радиоактивной зоны для этих людей повседневным делом. Они заходят сюда, чтобы взять недостающие материалы, металл и просто вещи, которые им нужны в хозяйстве, с домов которые были покинуты прежними жителями.
Что берут сталкеры с собой
Опять-таки, в зависимости от категории сталкеров, их экипировка тоже будет отличаться. Игроманы, чаще всего одеваются в обычную спортивную одежду, предназначенную для походов и вылазок. Иногда это одежда защитного цвета, которую одевают лесники и рыбаки. В большинстве случаев они не носят дозиметры, потому что не проводят в Зоне отчуждения долгое время.
Иногда сталкеры в Чернобыле, видео которых очень известные, снимают ролики с противогазами, которые придают эффектности любому видеоролику, если сзади будет еще знак повышенного уровня радиоактивности.
Идейные готовятся к походу в Зону отчуждения намного серьезнее. Они знают теоретические основы выживания в Чернобыльской зоне, а также с каждым разом практикуются самостоятельно в этом.
Каждый сталкер знает, что с собой нужно иметь дозиметр, потому что в любой момент есть опасность забрести в зону повышенного уровня радиоактивности. К тому же они берут приспособления, которые защищают дыхание, например — респираторы.
Для того чтобы приготовить элементарную еду они захватывают с собой горелки, но в основном сталкеры запасаются консервами и едой быстрого приготовления. Каждый из идейных сталкеров, имеет при себе аптечку. Она нужна для непредвиденных случаев, мало ли, вдруг кто-то провалиться, исследовав какое-нибудь полуразваленное здание.
Также на случай заболевания берут противовоспалительные и обезболивающие. Главным средством является йод, который может понизить уровень радиоактивных элементов в организме.
Важным элементом идейных сталкеров являются спальные мешки и фонарики, так как они часто остаются в Зоне на ночь. Таким образом, сталкеры Чернобыля, видео которых сняты ночью, рискуют быть пойманными охранниками, но все же они хотят запечатлеть как можно больше уникальных моментов.
Между сталкерами-игроманами и идейными сталкерами можно проследить огромное отличие. Идейные никогда не оставят после себя никакого мусора. Все обертки, жестяные банки и другой мусор собирается в отдельные пакеты и выбрасывается в специально отведенных местах. Свои поступки сталкеры объясняют тем, что хотят как можно лучше сохранить первичный вид Зоны отчуждения.
Как попасть в Зону
Самым дешевым и интересным образом посетить Зону отчуждения сегодня является поход вместе со сталкерами или же самостоятельное исследование Зоны, вследствие чего есть возможность найти свои тайные ходы. С массовым наплывом «игроманов», идейные сталкеры уже осторожно выбирают людей, которых они соглашаются провести в Зону отчуждения.
Сталкеры просят не разглашать места лазеек и не посещать Чернобыль самостоятельно без них, так как неопытность может привести к разоблачению тайного хода.
Игроманы намного чаще соглашаются провести людей на экскурсию, но они тоже просят держать свои дороги в тайне.
Каждый сталкер считает, что его тайный путь в Чернобыльскою зону является уникальным и никто о нем не знает. Но на сегодняшний день, к счастью или к сожалению, все больше и больше «дыр» образовывается в ограждении Зоны отчуждения, так что попасть сюда, обычному путешественнику, становиться намного легче.
К тому же, сталкеры неохотно проводят экскурсии, потому что наплыв неопытных и не идейных сталкеров никому не желателен, ведь так их могут с легкостью разоблачить.
Кое-что интересное
До недавнего времени под названием сталкер подразумевался лишь мужской пол. У женщин не было никакой возможности стать сталкером и начать посещать Зону отчуждения на этих правах.
Но с 2010 года в интернете появились странички под названием «Сталкер в Припяти видео», на которых видны женщины сталкеры. Это говорит о том, что все-таки сталкеры расширяют свои круги, добавляя туда далеко не слабый женский пол. Ведь в некоторых ситуациях женская выносливость и их уникальная интуиция может помочь справиться с очень сложными заданиями.
Таким образом, мы ответили вам на вопрос, есть ли сталкеры в Чернобыл. Даже больше, описали их группы, убеждения каждой группы, а также рассказали об экипировке сталкеров.