суини тодд актеры джонни депп
Суини Тодд: Демон-парикмахер с Флит-стрит
Талантливый парикмахер — простак Бенджамин Баркер и его премилая златовласая жена витали в облаках, не замечая вокруг грязного и жестокого Лондона. Не знали они о том, что их скромное семейство находится под пристальным наблюдением судьи Тарпина. Старый похотливый служитель закона положил свой извращенный глаз на миссис Баркер. Одно слово судьи и Бенджамина уже лупят по почкам констебли и волокут его в тюрьму. По ложному обвинению Баркера приговаривают к длительному сроку заключения и отправляют в далекую Австралию отбывать срок.
Эта душераздирающая история была поведана юному «чистому» моряку лохматым страшным человеком на корабле, прибывающим в Лондон из Австралии. Странного рассказчика звали Суини Тодд. Он ненавидел Лондон, но стремился попасть в город как можно скорее потому, что здесь его ждало очень важное дело. Как не трудно догадаться, Суинни Тодд на самом деле- это невинно отсидевший Бенджиамин Баркер.
Месть и любовь — вот две причины, по которым он вернулся в «клоаку» под псевдонимом. Парикмахер поселяется в своей старой квартирке, располагающейся над наихудшей закусочной Лондона, владеет которой миссис Ловетт.
Лохматый депрессивный Бен пытается найти следы семьи и узнает от миссис Ловетт, что его жена не смогла пережить надругательства судьи Тарпина и отравилась, а его дочь тем же Тарпином похищена и воспитывается в доме злодея. От таких новостей у Суинни Тодда проснулись маниакальные наклонности.
«Суини Тод» основан почти на реальных событиях. В середине 19 века по Лондону стала ходить «страшилка» про людоеда-парикмахера. Тим Бертон, правда, при создании фильма опирался, прежде всего, на популярный мюзикл Стивена Сондхейма.
В новой картине Бертона все актеры поют, причем собственными голосами. В российском прокате фильм идет с субтитрами, поэтому у отечественного зрителя есть возможность оценить вокал Джонни Деппа и других актеров.
«Суини Тодд» — это уже шестая совместная работа режиссера Тима Бертона и актера Джонни Деппа. В пятый раз работала с Бартоном актриса Хелена Бонэм-Картер. Столь длительное сотрудничество на пользу больше пошло исполнительнице главной роли. Актриса с малоизвестной для широких масс фамилией Бонэм-Картер переиграла идола миллионов людей во всем мире Деппа.
Складывается впечатление, что Бертону Джонни Депп уже нужен не как выдающийся актер, а как непременный стилеобразующий атрибут, такой же, как мрачные тона, черный юмор и прочее. Джонни Депп, похоже, с такими правилами игры согласен и в последних фильмах Бертона добросовестно соответствует своим маскам, не более того.
«Суини Тодд» — картина красивая, что ни кадр, то шедевр, Бертон верен себе. Но за этой красотой потерялась сюжетная линия, герои, смысл происходящего на экране.
О чем этот фильм? О крови и пальцах в пирогах, а не о красивой и страшной истории любви.
История Суини Тодда, брадобрея с Флит-Стрит
Как это ни странно, споры о том, существовал ли известный маньяк брадобрей в действительности или нет, до сих пор продолжаются.
В издании «Жемчужной нити», датированном 1850-м годом, утверждалось, что Суини Тодд существовал в действительности и совершал свои преступления в начале XIX века.
Ну и конечно за вами остается право верить этому или нет.
Суини Тодд — это еще одна культовая фигура времен викторианской Англии.
Такая же культовая, как Джек Потрошитель, Шерлок Холмс или граф Дракула. Он — маньяк-парикмахер, который убивает своих клиентов и делает из них пирожки с мясом.
Если в XIX веке Суини был персонажем желтой бульварной литературы, то в наше время про него снимают фильмы, мультфильмы и даже мюзиклы.
«Attend the tale of Sweeney Todd
His skin was pale and his eye was odd
He shaved the faces of gentlemen
Who never thereafter were heard of again
He trod a path that few have trod
The Demon Barber of Fleet Street.»
«The Ballad of Sweeney Todd» By Stephen Sondheim
Задолго до появления Фредди Крюгера и даже Джека-Потрошителя существовала легенда о демоне-цирюльнике с Флит-Стрит, и большинство читателей сходились во мнении, что она является именно ей — легендой.
Предположение Бонда о том, что Суини Тодд — выдумка, верно только в единственном аспекте: мюзикл Сондхайма, который с фурором игрался по обе стороны Атлантики, — это вымышленное изложение жизни Суини Тодда.
Сондхайм, написавший музыку и стихи, и драматург Хью Уилер (Hugh Wheeler) адаптировали более раннюю пьесу Бонда, который, в свою очередь, основывался на ещё более старой пьесе Джорджа Дибдина-Питта (George Dibdin-Pitt).
Основой для мелодраммы Питта стало современное ему описание ареста, суда и казни Тодда. Бонд утверждал, что хотя Флит-Стрит долгое время являлась пристанищем для многих сомнительных и неприятных персонажей, «никто не нашёл даже малейшего доказательства существования там демона-цирюльника».
В ноябре 2012 года состоялась премьера зонг-оперы, в основу которой как раз и легла история легендарного цирюльника.
TODD, так назывался спектакль, — это новое прочтение старинной лондонской легенды.
В произведении звучат вечные гамлетовские вопросы и не на шутку разгораются шекспировские страсти.
Узнал я о Тодде из фильма Бёртона, но мне понравилась именно идея, а не её реализация. Музыка не очень понравилась, потому что это был стандартный мюзикл.
А мне к тому времени хотелось создать что-нибудь концептуальное, основанное на своей идее. Вот и решили музыку написать интересную, сюжет доработать.
Пожалуй, на сегодняшний день из всех россиян я знаю больше всего вариантов легенды. Вот история и получилась другая.
Мне хотелось показать дно Лондона в том виде, в каком его описывал Чарльз Диккенс. У нас и персонажи другие, каких у Бёртона нет.
Если американец Тим Бёртон сделал её более благородной, то мы в своей истории отразили более трагическую и совершенно безвыходную ситуацию. Можно сравнить с некоторыми рассказами Булгакова».
1. Истоки персонажа
Впервые Суини Тодд появляется на страницах дешевой популярной литературы XIX века, которая стоила всего один пенни.
Вот что написано в аннотации к произведению:
«Миф о Суини Тодде долгое время считался правдой, и этот роман, написанный в разгар легенды, возможно, настолько близок к истине, насколько это возможно.
Оригинальная история Суини Тодда – это классика 1846 года, которая установлена в темном подбрюшье Лондона.
Этот роман заставит читателей зудеть, чтобы узнать следующий темный поворот.
Смотрите на персонажей так, как вы никогда не видели их раньше, так, как они появились впервые.
«Нитка жемчуга» следует за Суини Тоддом, который все глубже и глубже погружается в безумие.
Убив поклонника Джоанны, Суини приводит в движение события, которые приводят к его падению».
Автором первоначальной истории о Суини Тодде считается английский писатель Томас Прескетт Прест (1810-1859), который в свое время пародировал стиль Чарльза Диккенса. Также ему приписывалось авторство книги о Варни-вампире.
Томас Пекетт Прест (Thomas Peckett Prest) стал первым автором истории о Суини Тодде и миссис Лаветт — он написал её вскоре после их ареста и суда (если говорить точно, в 1846 году).
Прест работал на Флит-Стрит и хорошо знал двухэтажный магазин пирогов миссис Лаветт.
В подвале магазина находилась пекарня, в которой была фальшивая стена, отодвинув которую можно было выбраться в катакомбы.
По этому тайному ходу Тодд и доставлял ужасную начинку для пирожков.
Прест так описывал магазин: «На левой стороне Белл-Ярда, если идти с Кэри-Стрит, был, на тот момент, о котором идёт речь, один из наиболее известных магазинов Лондона, в котором продавались пироги с говядиной и свининой.
Знать и голытьба, богатые и бедные заходили сюда; слава этого магазина разнеслась очень далеко, и каждый день в 12 часов, когда выставлялась на продажу первая партия пирогов, масса народа стремилась заполучить их».
Позже почему-то стали утверждать, что роман «Жемчужная нить» принадлежит перу Джеймса Малкольма Раймера.
Здесь история печально известного брадобрея была отнюдь не такой уж и романтичной, подобной «Графу Монте Кристо».
И Суини, подобно Дракуле Брэма Стокера, не является центральным персонажем. Он отодвинут на второй план.
Главной героиней здесь является разве что невинная девушка Джоанна.
Джоанна в данной истории носила фамилию Оукли и не являлась ни дочерью, ни какой-либо другой родственницей самого Суини, зато была любовницей моряка по имени Марк Ингестри, который еще до начала описываемых в книге событий пропал без вести в море.
Один из его товарищей по кораблю, некий лейтенант Торнхилл, прибыл в Лондон с этой печальной новостью и также привез в подарок Джоанне нить жемчуга от Марка.
Но, как ни странно, правоохранительные органы ни уголовного дела на хозяев заведения не завели и никого из местных жителей толком не допросили.
Один из морских друзей Торнхилла, полковник Джеффри, был предупрежден об исчезновении лейтенанта верным псом последнего, Гектором, и САМОСТОЯТЕЛЬНО начал вести расследование.
Вскоре к нему присоединилась и Джоанна, которая хотела знать, что случилось с ее любовником, Марком Ингестри.
Вскоре обнаружился весь ужас деятельности Тодда и расчлененные останки сотен его жертв, найденные в склепе под церковью Святого Дунстана.
Тем временем выяснилось, что пропавший без вести любовник Джоанны, Марк Ингестри, не умер, а прибыл в Лондон в стесненных обстоятельствах и был заключен в подвале под домом пирожков миссис Ловетт и устроен на работу в качестве повара.
Угрожая быть убитым и самому превратиться в мясной пирог, он в конце концов убегает и делает поразительное объявление клиентам, что «пироги миссис Ловетт сделаны из человеческой плоти!».
Затем Марк поженился на Джоанне, и все закончилось для них хэппи-эндом.
Позже, британский журналист Питер Хейнинг в своей книге «Тайна и ужасные убийства Суини Тодда: Демон-цирюльник с Флит-стрит» провёл свое расследование и утверждал, что легендарный маньяк-брадобрей, которого звали Рексом, был реальной исторической личностью.
Родился он в 18 веке, в трущобах Степни 26 октября 1756 года, в бедной семье родителей алкоголиков.
Еще в юности Суини приходилось работать в поте лица на ткацкой фабрике, чтобы прокормить семью, а из «развлечений» юнца был просмотр казней, ежегодно проводимых в лондонском Тауэре.
С точки зрения всех исследователей, современных Тодду или нам, мать любила Суини, но отец избивал и игнорировал его.
Но чувства матери, тем не менее, оставались безответными:
«Она ласкала, целовала меня и называла милым мальчиком, — заявил Тодд на суде. — Но позже я почувствовал себя достаточно сильным, чтобы придушить её. Какого дьявола она дала мне жизнь, если у неё даже не было достаточно денег, чтобы позволить мне наслаждаться жизнью?»
Переломный момент в жизни Суини наступил, когда ему было 12 или 13 лет.
На дворе была одна из самых холодных лондонских зим за всю историю города, и сотни бедняков умирали от холода в своих домах и на улицах. Но для родителей Тодда зов джина был важнее, чем холод, и однажды вечером они вышли на улицу, оставив Суини одного. Больше они не вернулись.
Вряд ли родители осознанно бросили своего единственного сына. Хейнинг предполагает, что они отправились на поиски алкоголя, может, даже раздобыли его, но замёрзли насмерть.
На вопрос, который ему задали после ареста, Суини Тодд ответил так, давая оценку своего рождения и собственной семьи: «Церковь, в которой меня крестили, сгорела на следующий день, и все церковные книги сгорели. Мои мать и отец мертвы, кормилицу повесили, а акушер перерезал себе горло».
Остаётся загадкой, как мальчик умудрился выжить, но следующие записи, касающиеся Тодда, показывают, что юношу отправили в местный приход, в котором сирот обучали ремеслу.
Находясь в заключении, Суини набился в ученики своему сокамернику, цирюльнику Пламмеру (Plummer), вместе с которым они брили заключенных перед казнью.
Ныне ожесточённый и озлобленный юный Суини Тодд с нетерпением разглядывал обнажённые шеи своих клиентов, представляя, как сверкающее лезвие разрезает кожу.
Когда закончились пять лет, проведённые за каменными стенами Ньюгейтской тюрьмы, ненависть Тодда к стоящим выше его по классовой лестнице возросла до неведомых вершин, и Суини решил начать сведение счётов, как только станет свободным человеком.
И, выйдя на свободу, свои преступления он совершал примерно около 1800 года.
«Моей первой жертвой был молодой джентельмен на углу Гайд-Парка, — позже признавался Тодд. — Я его располосовал от уха до уха».
Лондонские газеты сообщали:
«Наиболее заметное убийство было совершено в следующей манере посредственным брадобреем, который жил на углу Гайд-Парка и ревновал свою жену…
Молодой джентельмен, по воле случая зашедший в парикмахерскую, дабы побриться и привести себя в порядок, и будучи в подпитии, рассказал, что видел симпатичную девчонку, которая оказала ему благосклонность прошлой ночью, на Гамильтон-Стрит, и, кроме того, описал эту девушку.
Цирюльник, решив, что речь идёт о его жене, впал в безумие, перерезал молодому джентельмену горло от уха до уха и скрылся».
Суини Тодд сумел уйти от ответственности и никогда не представал перед судом за это преступление.
Инцидент, тем не менее, положил конец его отношениям с девушкой, и ему, безусловно, какое-то время пришлось практиковать в другом месте.
Через несколько лет после первого убийства Суини Тодду удалось скопить достаточно денег, чтобы купить цирюльню на Флит-Стрит неподалёку от ворот Темпл Бар, на пересечении улиц Стренд и Флит-Стрит, где располагалась ещё и церковь святого Дунстана.
На доме №186 по Флит-стрит, расположенном между церковью св. Дунстана и Хэн-энд-Чикен Кортом (Hen and Chicken Court), Суини Тодд разместил вывеску с броским стишком: «Простое бритьё за пенс — лучшего вы нигде не найдёте» («Easy shaving for a penny — As good as you will find any»).
Журналист Хейнинг пишет, что в окне своей цирюльни Тодд расставил упоминания и о хирургических обязанностях цирюльника.
Он поставил туда банки с вырванными им зубами и кровью, которую отворил, вкупе с париками, которые изготовил из человеческих волос, сострижённых им.
Сама же цирюльня была крошечным, тёмным помещением с единственным парикмахерским креслом по центру, скамейкой для ожидающих клиентов и полкой, на которой лежали расчёски, ножницы и, конечно же, бритвы.
Здание было двухэтажным, верхний этаж Тодд использовал как свои аппартаменты.
Существовал ещё и подвал, которому Суини Тодд вскоре нашёл грустное предназначение.
Именно в этом доме он на протяжении нескольких десятилетий зверски убивал клиентов.
На основании инженерных навыков ножовщика, умений цирюльника и знания подземных туннелей, Суини выкопал квадратный ход в центре комнаты. Он приладил трубу, идущую от потолка подвала до его пола.
Затем Тодд смонтировал ряд рычагов, позволяющих открывать защёлки, удерживающие крышку люка.
Когда клиент устраивался в кресле, его вес заставлял дверцу-ловушку поворачиваться, и ни о чём не подозревающаяся жертва кувырком скатывалась в подвал.
Второе цирюльное кресло, закреплённое на другой стороне дверцы, занимало место перевернувшегося, ожидая следующую жертву.
Как правило, падение убивало жертву, потому что высота была значительная, но иногда Суини приходилось спешить в подвал и добивать выживших при помощи своей бритвы.
Поскольку убийство происходило вне единственной комнаты-цирюльни, это было удобно и хорошо придумано, ибо Суини Тодду не приходилось беспокоиться о том, что кто-нибудь зайдёт и увидит процесс лишения жизни, а пустой стул, занимающий место перевернутого, обеспечивал отсутствие подозрений у того, кто мог бы заметить цирюльню вообще без стула.
Судя по дошедшим до наших дней описаниям, Суини Тодд вовсе не был тем трагичным красавчиком из фильма Тима Бёртона, вызывающим сочувствие публики.
Тодда описывали как человека с пугающей внешностью, ярко-рыжими волосами и густыми сросшимися бровями.
Он редко шутил, часто сетовал на высокую преступность, бедность и пьянство. Его глаза зловеще блестели, как передают документы, составленные после ареста Тодда.
«Было что-то ужасающее в его бледном лице и рыжих волосах, — писал «Джентельменский журнал» (Gentleman’s Magazine) в ретроспективе 1853 года. — Временами он выглядел страшилищем, в его странных тёмных глазах светились жадность и коварство».
В более позднем отзыве говорилось, что внешность Тодда «была столь отталкивающей, что вызывает удивление, почему клиенты не бросались в бегство, когда демон в человеческом обличье приступал к делу».
В роли хозяина Суини Тодд проявлял мало сострадания к приходским мальчишкам, которых брал в подмастерья, а однажды осознание того, чем занимался его учитель, довело одного бедного парнишку до сумасшествия и помещения в дурдом.
Суини Тодд пил в одиночестве в таверне, но никто не видел, чтобы он прикасался к джину, Тодд предпочитал более благородный бренди.
К этому моменту Суини Тодд стал законченным убийцей.
«Дэйли Курант» (Daily Courant), информационная газета Флит-Стрит, описала убийство 1785 года, которое почти наверняка можно приписать Тодду.
Заголовок от 14 апреля гласил: «Цирюльник, перерезающий горло» («A Cut-Throat Barber»). «Ужасное убийство юного джентельмена из деревни, приехавшего навестить родственников в Лондоне, совершено на Флит-Стрит.
Гуляя по городу, юноша остановился, чтобы полюбоваться боем часов церкви св. Дунстана, и там вступил в беседу с человеком в костюме цирюльника.
Двое мужчин начали спорить, неожиданно цирюльник выхватил бритву и перерезал горло юноши, после чего скрылся в переулках Хэн-энд-Чикен Корта, и больше его не видели».
Личность сообщницы Тодда покрыта ещё большей тайной, чем сам убийца-цирюльник.
Она, без сомнения, носила фамилию Лаветт (Lovett), но точно неизвестно, звали ли её Марджери или Сара.
Хейлинг склоняется к имени Марджери, и в большинстве статей, написанных про эту женщину, она тоже названа так.
Судя по записям, сделанным после её ареста, миссис Лаветт была далеко не красавицей, а её улыбка была столь же фальшивой, как и телятина в приготовленных ей пирожках.
Миссис Лаветт была бездетной вдовой, чей первый муж умер при загадочных обстоятельствах, и никто ни разу не видел её на публике вместе с Суини Тоддом.
Тем не менее, эти двое были любовниками, а их чувства, судя по всему, разгорелись после совместного убийства и расчленения трупа.
Миссис Лаветт любила красивые вещи, пытаясь поставить себя выше, чем подразумевало её простое происхождение, и использовала свою часть наживы на покупку шёлковых простыней и хорошую мебель в свои аппартаменты на Белл-Ярде.
Неизвестно, где вдова познакомилась с Суини Тоддом, но по всей видимости это произошло в её магазине на Белл-Ярде.
Суини же занимался «полировкой» своих клиентов («polishing off», имеет двойное значение: отполировать и убить; игра слов, принадлежащая самому Тодду) какое-то время до того, как привлёк к этому занятию миссис Лаветт.
Поэтому, до момента, когда жертвы начали превращаться в начинку пирогов, Тодд прятал их в забытых склепах, расположенных в подземельях под церковью св. Дунстана, чтобы скрыть свои деяния.
Тела были спрятаны среди дюжин склепов, но Тодд начал понимать, что этот способ почти исчерпал себя, и нужно найти другой путь избавления от убитых им жертв.
Цирюльники во времена Суини Тодда представляли из себя нечто большее, чем простые парикмахеры и брадобреи. В их обязанности входила и различная медицинская помощь, и больной человек чаще подвергался заботам цирюльника, чем врача.
Знания анатомии оказались на руку Суини Тодду, который, сбросив жертву с цирюльного стула, бежал в подвал, освещая обычной масляной лампой сначала свой путь, а потом и весь процесс расчленения жертвы.
Сперва, должно быть, Тодд снимал с трупов ценные вещи — находя время для перерезания горла жертвы, если это было необходимо, — а затем и одежду.
Работая быстро, чтобы избежать проблем, связанных с трупным окоченением, Суини Тодд отчленял от тела конечности, снимая с них кожу, непригодную для приготовления пирожков.
Затем, прямо в сыром подземелье, при мерцающем свете масляной лампы или свечи, Тодд потрошил бедную жертву, совсем как охотник оленя.
Вся плоть отделялась от костей, которые складывались в сторонке, а внутренние органы, которые можно было использовать для начинки, и свежее мясо упаковывались и доставлялись к миссис Лаветт.
Кости же, думается, Суини разбрасывал по катакомбам, так чтобы они смешивались с останками людей, умерших более естественной смертью.
Зато у нее и Тодда были подмастерье и сообщники младше их возраста, которые, разумеется, абсолютно ничего не знали о темных делах Суини.
Так, в статье 1924 года упоминается, что у неё (миссис Ловетт прим.ред.), работали девушка и юноша, помогавшие в готовке.
Не думается, что никто из них не предполагал, откуда берётся мясная начинка, а Биллер (C.W. Biller) в этой самой статье 1924 года утверждал, что каждый, кто начинал что-то подозревать «тоже становился начинкой для пирожков».
Церковь святого Дунстана была старой и покрытой плесенью, но всё же запах гнили, заполнивший её, не поддавался объяснению. Сотни лет людей хоронили в катакомбах, но никогда запах разложения и смерти не был столь силён.
Дошло до того, что леди, посещающие службы, были вынуждены носить с собой носовые платки, пропитанные уксусом или духами, чтобы досидеть до конца, и даже сам пастор, говорят, «чихал посреди службы и придерживал у своего набожного рта носовой платок, смоченный чем-то весьма пахучим и едким, чтобы не ощущать миазмы».
Именно специфический запах и вывел полицию и ничего не подозревающие власти на след Тодда.
Преступление даже по тем временам было резонансным.
Суини Тодд был судим в декабре 1801 года и казнён через повешение в январе 1802 года.
Сообщается, что Тодд был в своей цирюльне совсем один, когда «бегуны с Боу-Стрит» ворвались внутрь и защёлкнули на руках демона-цирюльника наручники.
К тому моменту, как горожане узнали о причастности Суини к кошмару на Белл-Стрит, он находился уже за воротами Ньюгейтской тюрьмы.
Его же сообщницу, миссис Ловетт, удалось поймать не сразу. Но женщине при даче показаний удалось ускользнуть от палача и тем самым почти развалить процесс против демона-цирюльника.
Действующий и в роли полицейского, и в роли обвинителя сэр Ричард, был ошеломлён, когда в декабре 1801 года ему сообщили, что миссис Лаветт отравилась в своей Ньюгейтской камере.
Тодду же вменялось в вину лишь одно убийство, матроса Френсиса Торнхилла.
Несмотря на огромное количество тел и множество доказательств, найденных в доме Суини, полиция не могла идентифицировать остальных жертв.
Сэр Ричард справедливо решил, что хотя цирюльник и был серийным убийцей, одного трупа будет достаточно для того, чтобы отправить Тодда на виселицу.
Автор книги в заключении пишет, что 25 января 1802 года Суини Тодд был повешен и «умер тяжёлой смертью» во дворе Ньюгейтской тюрьмы на глазах тысяч людей.
После казни тело было передано группе учеников «цирюльников-хирургов» и расчленено. Суини Тодд, как и его жертвы, закончил путь грудой мяса и костей.
Но история маньяка-брадобрея на этом не закончилась. Спустя некоторое время после казни история якобы реально существовавшего монстра впервые появилась в британских «Ньюгейтских новеллах» (Newgate novels), историях с моралистическим уклоном, демонстрировавших безрассудность преступной жизни, а уж после, обрастая все новыми и зловещими подробностями, дошла до наших дней в виде романтизированной жуткой легенды.
Истории часто выходили в виде сериала, чтобы обеспечить постоянных читателей, а детали преувеличивались для пущей мелодраматичности, зачастую при этом терялась настоящая суть происшествия.
После зарождения кинематографа демон-цирюльник вполне ожидаемо «переместился» на экран.
Его первое появление в фильме относится к 1920 году, это была немая версия «Нитки жемчуга» Томаса Преста.
Хейнинг пишет, что, хотя не сохранилось ни одной копии фильма, названного просто «Суини Тодд», он был романтической комедией. Спустя два года вышел серьёзный фильм ужасов о Тодде, а в 1936 году демон-цирюльник заговорил с экрана.
Когда цирюльник возвращается на Флит-Стрит, он обнаруживает, что его жена и дочь исчезли.
Жена Тодда, предмет вожделения судьи, была доведена до безумия, а дочь судья удочерил из чувства раскаяния (и раскаяния ли?).
Тодд встречается с миссис Лаветт, которая печёт «худшие пироги в Лондоне» («the worst pies in London») и вдвоём они разрабатывают план мести судье и судебному посыльному, который помогал судье в осуществлении мерзкого плана.
Сойдя с ума от злости, Суини Тодд начинает убивать всех клиентов, если предоставляется возможность, а миссис Лаветт использует их тела для пирожков.
Энтони, главный положительный герой, влюблённый в падчерицу судьи, должен раскрыть отвратительные преступления Суини Тодда.
По классической формуле почти шекспировской трагедии, жажда мести Тодда приводит его к смерти.
Однако, как это ни странно, документальная книга Питера Хейнинга не нашла официального подтверждения тому, что Суини Тодд когда-либо существовал в Великобритании.
Дешевые листки были первыми, кто ухватился за эту историю, усердно сообщая о «суде» и казни Тодда как о факте, наряду с яркими описаниями разлагающихся человеческих останков.
Велика вероятность, что они сильно преувеличили реальность, чтобы увеличить продажи. Эти истории передавались из уст в уста и, конечно, подвергались приукрашиванию на этом пути.
Джошуа Сент-Джонстон, который в 2006 году написал свою драму Би-би-си, сказал, что он хотел, чтобы люди поверили в правдивость этой истории, но признал, что даже он был скептиком.
По прошествии двух столетий маловероятно, что истина и легенда о Суини Тодде когда-либо будут должным образом распутаны.
Но кажется несомненным, что наш аппетит к ужасному всегда будет удовлетворяться способностью демонического цирюльника возбуждать и возмущать.
Или украсть слова, которые Анна Паворд написала для «Обсервер» в 1979 году:
«Суини Тодд никогда не умрет. Нам всем нужны страшилища, а он был страшнее многих.»
Джордж Дибдин Питт, драматург того времени, который обычно похищал идеи других людей, немедленно драматизировал историю Преста для сцены.
Переименовав его в «Жемчужную нить: дьявол с Флит-стрит», Питт через год объявил свою постановку «основанной на фактах».
Пьеса, действие которой происходит в царствование Георга II (конец XVIII века), дебютировала 1 марта 1847 года в лондонском театре Hoxton Theatre, специализирующемся на сенсационных мелодрамах.
С тех пор не утихают споры о том, был ли демон-цирюльник человеком или мифом.
Однозначных ответов нет. Никакие публичные документы не подтверждают существования лондонского парикмахера по имени Тодд в конце XVIII века или, если уж на то пошло, парикмахерской, расположенной на Флит-стрит.
Но в то время было, конечно, достаточно кусочков и фрагментов реального ужаса, плавающего вокруг, сообщенного в разделе «Олд-Бейли» Лондонской » Таймс, а также другие ежедневные газеты.
У публики был огромный аппетит ко всему ужасному и она поглощала местные новости о злодеяниях и гнусных преступлениях. И поскольку новости обычно передавались из уст в уста (большая часть населения все еще была неграмотна), истории о шокирующих преступных деяниях передавались от человека к человеку (с вероятными украшениями по пути) и утверждались как «истинный факт».»
Вдобавок ко всей этой путанице, многие Пенни-дреды были вымышленными рассказами о реальных преступлениях.
А Томас Прест, писатель, впервые напечатавший имя Суини Тодда, был известен тем, что регулярно искал в газетах идеи для своих рассказов.
2. Суини Тодд в кинематографе:
На сегодняшний день известно 5 адаптаций жуткой истории. Ох, и любит же иногда человечество романтизировать зло, покуда не столкнется с ним лично!
Чем же история брадобрея-убийцы обязана своей популярностью на фоне тысячи прочих жутких легенд викторианской эпохи?
Возможно, интерес к ней вновь проснулся после известных убийств в Уайтчепеле, жестокость которых породила слухи о том, что убийца мастерски владеет лезвием.
История Тодда из оригинальной серии рассказов вылилась в салонные постановки и неоднократно переиздавалась в печатном виде, причем уже в адаптациях 1850 года появилось утверждение о реальном существовании этого монстра во плоти.
Миссис Ловетт представляли то как простую сообщницу Суини, то как его любовницу. Так жуткая легенда дожила до 1926 года, когда была впервые экранизирована.
Тот фильм считается утерянным, а вот вышедшая уже спустя два года картина Уолтера Уэста по праву считается первой, сохранившейся до наших дней адаптацией.
Что любопытно, жестокого убийцу играл известный по комедийным ролям Джордж Томас Мур Мариотт. В этой небольшой немой новелле Тодд убивал своих жертв классическим способом: наносил ничего не подозревавшему господину на лицо и шею мыльную пену, после чего отходил к стене и дергал рычаг, запускавший механизм вращения пола, сбрасывавший жертву в темный подвал.
Следующее свое возвращение на экраны демон-парикмахер совершил уже в эпоху звукового кино.
В 1936 году режиссер Джордж Кинг снял фильм с узнаваемым названием «Суини Тодд, демон парикмахер с Флитт-стрит».
Роль Тодда исполнил актер по имени… Тод, Тод Слотер. И это, кстати, была его вторая роль в большом кино.
Фильм Кинга – типичное приключенческо-детективное кино с подчеркнуто опереточной постановкой игры антагониста.
Тодд в исполнении Слотера, после того как дергает рычаг своего дьявольского устройства, горбится и, басисто хохоча, бежит на полусогнутых ногах в подвал.
А вот миссис Ловетт предстает в характерном для психологии убийц образе «сообщницы маньяка», оказавшейся рядом с ним по причине сильного влечения.
Именно ревность Ловетт к молодой Джоанне Оукли становится роковой для парикмахера-убийцы.
В оригинальной серии рассказов Джоанна внедрялась в салон Суини в мальчишеской одежде, расследуя пропажу ценностей, оставленных ей «сгинувшим» в море женихом.
Сценаристы фильма решили интерпретировать отношения Тодда и Джоанны как типичные шантажистские ухаживания старого алчного мужчины за девушкой с хорошим приданным.
Стоит ли говорить, что планам авантюриста суждено было помешать вернувшемуся из-за моря жениху Джоанны?
Еще одна интересная деталь: вся история подается как байка, которую рассказывает барбер посетителю салона.
Перепуганный клиент при виде лезвия выскакивает на улицу и убегает по современной фильму Флитт-стрит.
На долгие годы о демоне-парикмахере забыли, пока в 1959 Мальком Арнольд поставил балет «Sweeney Todd» в котором роль злодея исполнял ведущий танцор королевского балета Дональд Бриттон.
А в 1970 режиссер фильмов категории «Б» Энди Миллиган снял картину «Кровожадные мясники», в которой перенес события в современное ему общество.
Миллиган сосредоточился на сценах убийств, а потому этот во многом эксплуатационный фильм будет интересен лишь узкому кругу поклонников жанра.
Однако настоящий прорыв в этой истории случился двумя годами ранее, в 1968 году, в английском театре города Сток-на-Тренте.
Кристоферу Бонду, штатному актеру театра Виктории, было дано ответственное поручение – переработать скучную «Жемчужную нить» в захватывающую постановку.
В руках начитанного Бонда грошовая страшилка из XIX века приобрела поистине диккенсовский размах.
Впервые за долгие годы прозаичная криминальная история обрела трагические мотивы, а Тодд преобразился из однозначного злодея в антигероя с жизнью, отравленной людскими похотью и жестокостью.
Этот Тодд был все так же жесток, но убивал уже не выгоды или удовольствия ради – его конечной целью было отмщение городскому судье, отнявшему у него жену, дочь и годы жизни, отмщение, перерастающее в болезненном разуме Тодда в кару всему человечеству, погрязшему в коррупции и деградации.
Именно эта постановка и легла в основу мюзикла, который Бродвей увидел в марте семидесятого года.
Гарольд Принс поставил на музыку Стивена Сондхейма провокационную работу «Суини Тодд, демон-парикмахер с Флитт-стрит». Тодда играл Лен Кариу, а вот на роль Ловетт была утверждена Анджела Лэнсбери, та самая, что позже «напишет не одно убийство».
Постановка отличалась циничностью и произвела среди бродвейской публики фурор.
Часть критиков назвали мюзикл (или, как называл постановку сам Сондхейм, «чёрную оперетту») аморальной, но эти голоса потонули в оглушительном хоре хвалебных од и потоке всевозможных наград.
Однако киновоплощение мюзикла Сондхейма случилось не сразу. Представление неоднократно возобновлялось, выйдя за пределы штатов, шли годы, менялись актеры, но переносить историю одержимого местью парикмахера на большой экран никто не спешил.
До ставшего уже культовым фильма Бертона свет увидели сразу две ленты, полностью игнорировавшие сюжетную канву мюзикла.
В 1997 году по новелле Питера Шоу (к слову сказать, второго мужа Анджелы Лэнсбери) был снят фильм «Суини Тодд», в котором главную роль исполнил замечательный Бен Кингсли.
Эта любопытная картина хоть и возвращала зрителя к прямолинейной истории серийного убийцы, но при том была снята неожиданно со вкусом.
Что характерно, злодеи тут нарочно представлены сущими демонами.
Тодд – жадный циник с лукавыми глазами. Ловетт – гнилозубая хозяйка пекарни, оказывающая помимо прочего специфические интимные услуги.
Маньяков связывает бизнес и животная страсть – они предстают абсолютным злом, которому противостоят случайные лондонцы.
Сам образ Тодда, если отбросить в сторону его тайную жизнь, в этом фильме очень близок к реальным цирюльникам того времени, коим предписывалось выполнять всякого рода мелкие медицинские услуги.
Брадобрей с хищной улыбкой вправляет кости, дергает зубы, изготавливает парики, а между делом режет людям глотки и отправляет трупы на фарш – такой вот разносторонний профессионал.
Еще одна телевизионная лента про Тодда вышла в 2006 году для канала BBC.
Это, пожалуй, самая «необычная» и самая «неклассическая» интерпретация легенды. Суини – немолодой, грузный мужчина с грустными глазами в исполнении Рэя Уинстона.
Снятая в сепии грязного старого Лондона драма о человеческой деградации.
Фильм Дэйва Мура – тоже история мести, но не конкретизированной.
Детство Тодда прошло в Ньюгейтской тюрьме, где он повидал все ужасы заключения.
Озлобленный на мир человек мнит себя избавителем, карающей десницей – один из классических психологических портретов серийных убийц.
Его умирающая от сифилиса соседка едва сводит концы с концами и вынуждена помимо пирожков продавать собственное тело.
Невротик Тодд проникается к девушке странным чувством, вобравшим в себя болезненную любовь и сострадание к слабой.
Что знаменательно, в этой версии легенды Ловетт изначально даже не догадывается, что за мясо приносит ей в дар благородный сосед, становясь соучастницей кровавых дел поневоле.
Это жестокий и предельно натуралистичный фильм, взывающий в первую очередь к человеческой морали. Необоснованная жестокость порождает первобытное зло.
Образ Тодда тут чем-то напоминает Ганнибала Лектера, а род деятельности, так же как и в фильме Шоу, не ограничивается одним парикмахерским делом.
Он даже извлекает пули из тела раненого служителя закона (которого играл еще не слишком известный на тот момент Том Харди).
А через год о демоне-парикмахере узнал без малого весь мир. После бертоновской версии снимать о Тодде пока не пытались, ибо считалось, что это будет плохой затеей, уж настолько прочно засел в памяти созданный Тимом культурный код.
Певец новой американской готики удачно перенес узнаваемую эстетику своих работ в викторианский Лондон, превратив его в сущий вертеп порока, словно сошедший со страниц Аберкромби или Хейса город, населенный сплошь подонками, сумасшедшими и нищими.
В этих мрачных, преимущественно темных тонах, классический мюзикл заиграл, как это ни парадоксально, новыми красками.
Кажущаяся отстраненной игра Деппа лишь подчеркивает его одержимость местью.
Ловетт в исполнении Бонэм Картер, напротив, жизнелюбива как никогда. Бертон не просто переснял классику, но уловил саму её суть, кроющуюся в демонстрации моральной нищеты общества.
Её мечты о тихой курортной жизни режиссер окрасил в хоть и вытравленные, но все же яркие цвета, контрастирующие с мрачной палитрой фильма.
Как славно было бы зажить у моря за счет человечьей требухи – этические аспекты тут купированы вовсе не эпатажа ради.
Так Бертон через развлекательное и коммерческое кино заговорил о людском тщеславии и двуличии.
Еще одно цветовое решение Бертона – белое платье Джоанны, дочери Тодда, как единственное светлое пятно в серости порока. Парадоксально, но фильм, в котором большую часть диалогов составляют песни, говорит со зрителем преимущественно на языке цвета.
Старина Тим снял тогда, возможно, один из лучших своих фильмов, попутно укоренив понимание канона истории Тодда именно в той версии, которую придумал в 1968 году сейчас уже никому не известный Кристофер Бонд.
Теперь нескоро кто-то сможет вернуться к экранизации этой занимательной городской легенды, не став заложником восприятия истории через призму фильма Тима Бертона.
У многих Суини Тодд вызывает симпатию как мститель, влюбленный в свое воздаяние.
Это ловушка восприятия, лишь подтверждающая верность страшных выводов авторов мюзикла – наше общество глубоко больно. Демон сидит в каждом и ждет лишь того момента, когда ему позволено будет вырваться наружу.
Что до мюзикла, то экранизация буквально подарила ему новую жизнь. Добрался он и до России.
Сначала свою немного переработанную версию представил Михаил Горшенев в двойном альбоме «TODD» (эта пластинка в итоге стала последней в жизни Михаила работой группы «Король и Шут»).
А совсем недавно классическая версия была поставлена театром на Таганке. История кровавого демона-парикмахера продолжает жить.
3.Отличия фильмов о Суини Тодде от оригинала:
1. Имя сообщницы Суини, миссис Ловетт, меняется в каждой адаптации. Как только ее не называли!
И Нелли, и Амелия, и Марджери, и Мэгги, и Сара, и Ширли, и Вильгемина, и даже Клодетта.
2. В каждой версии истории миссис Ловетт является деловым партнером и чуть ли не любовницей Суини, а не просто сообщницей.
По сюжету, она изготавливает из трупов несчастных жертв Тодда и продает мясные пироги.
3.В то время как в большинстве версий истории Суини Тодда прошлое миссис Ловетт не указано, обычно она изображается как бездетная вдова, хотя в некоторых изображениях (но очень редко) показан ее муж, Мистер Альберт Ловетт.
В оригинальной же истории серии «Пенни дредфул» и пьесе Джорджа Дибдина Питта «Нить жемчуга» 1847 года, или «дьявол с Флит-стрит», эта более мягкая сторона не распространяется на ее помощников по пекарне, которых она зверски убивает и делает рабами.
5. В одних версиях истории о Суини Тодде миссис Ловетт совершает самоубийство, когда их преступления обнаруживаются, в то время как в других Тодд убивает ее сам или она арестована и избегает казни, обратив доказательства против самого Тодда.
6. О гибели самого Суини Тодда говорится и преподносится нам по-разному.
В оригинале он был казнен через повешение, в фильмах же его то сжигали заживо, то перерезали горло его же бритвой, то он сам совершал самоубийство, не дожидаясь суда и казни.