странная штука жизнь фанфик
Часть 1
Наташа всегда любила дождь, несмотря на то, что он всегда сравнивается с тоской. Напоминает каждому человеку о чем-то грустном в его жизни. И абсолютно для каждого ассоциируется с серым цветом. И возможно Наташа просто ассоциировала с этим свою жизнь, но это был один из ее любимых цветов. Если делить мир на черный и белый цвета, Романофф осталась бы именно на этой серой грани между ними. Несмотря на все плохое, что она совершила в своей жизни, она не вычеркивала и хорошие поступки, такие как инициатива «Мстители». Да, они совершили множество ошибок, но они спасали жизни людей. И как бы горько это не звучало, но всех не спасешь, а потому свою семью Наташа Романофф причисляла к «белой» части ее жизни. С такими мрачными мыслями шпионка стояла на перекрестке в ожидании зеленого света, кутаясь во все тот же серый кардиган, что и четыре месяца. Наташа снова вышла в круглосуточный супермаркет в пять утра из-за того, что у нее закончился кофе. Как и тогда в ноябре, когда она встретила Тони Старка. Романофф перешла дорогу, окинув взглядом каждую машину, остановившуюся из-за красного света. — Какова вероятность, что я сейчас снова встречу Старка? — подумала шпионка, заходя в магазин. — Что же видимо большая, — подумала шпионка, когда заметила знакомое черное пальто на до боли знакомой фигуре. Улыбнувшись, Наташа подошла к другу и подождала, пока он заметит ее присутствие. — По-моему это медленно, но верно превращается в традицию — вот так встречаться, — вместо приветствия произнес гений с улыбкой. — И я рада тебя видеть, Тони. — С ответной улыбкой Наташа обняла его. Кинула взгляд на корзину для продуктов, что Старк держал в руках, и усмехнулась, вспомнив о своих догадках переезда Старка в такую глушь. — Так значит это правда? — больше уточнила, чем спросила шпионка, указав на упаковку селедки. — И все-то ты знаешь, — кивнув, ответил Старк. — А ты снова за этой жалкой пародией на кофе? Романофф закатила глаза, но кивнула. И возвращаясь в квартиру, Наташа с улыбкой подставляла лицо под капли и держала ту же самую банку растворимого кофе с темно-зеленой этикеткой, зная, что примет предложение Старка приехать на выходные к ним. Наташа была искренне счастлива за Тони и Пеппер. Но с каждой минутой, проведенной в их доме за разговорами о будущей малышке Морган, она все больше желала уехать. Вернуться в свою квартиру и вновь закрыться ото всех. Но вместо этого Романофф улыбалась и предлагала Пеппер свою помощь. Да, теперь она понимала, что Старк имел в виду, когда при прошлой встрече сказал: «она выглядит так забавно, когда пытается мне угрожать, уперев руки в бока с огромным животом». Но где-то внутри осознавала, что лучше бы не понимала. И как это неправильно, а потому все также сидела на диване с чашкой чая с какими-то ягодами и слушала истории молодой семьи Старк. — Ты сама-то как? — неожиданно спросил Тони, когда Пеппер отошла поговорить по телефону по делам фонда помощи. — Да, все также. — Выдавила из себя улыбку шпионка и, поняв, что с треском провалилась, спрятала ее в кружке. Но Тони успел увидеть эту уже покрывшуюся трещинами маску, когда ты уверяешь уже не других, а себя, что все в порядке, а потому быстро перевел тему. Несмотря на то предательство в далеком две тысячи шестнадцатом, когда Романофф позволила Роджерсу уйти с Барнсом, он переживал за нее. Ведь он видел, что она так и не нашла для себя смысла жить. И это не из разряда сопливых цитат для подростков. Тони Старк знал, каково это, когда ты не понимаешь, для чего ты выжил, ведь есть столько достойных этого людей, но лишенных этого. Он чувствовал это, когда Питер Паркер рассыпался пеплом у него на руках. Но, как заметила при их первой спустя долгое время встрече Наташа, у него есть Пеппер, в то время как у шпионки не осталось никого. — Пожалуйста, не думай об этом, — неожиданно вырвала его из мыслей просьба Наташи. Но вопреки ее словам оба героя не забывали об этом до самого ухода шпионки.
После встречи с Пеппер Наташа все же закрылась ото всех. В течение полутора лет она ни с кем не встречалась, лишь изредка отвечая на сообщения Тони с неизменным «я в порядке». Хотя оба понимали, что не в порядке. Старк еще несколько месяцев извинялся перед ней, когда осознал свою ошибку, хотя в мыслях держал воспоминание о семье Бартона. Сама же Романофф тоже постоянно вспоминала семью друга и то, как ей тяжело было первое время. Она не сразу пришла к тому, чтобы реагировать искренней теплой улыбкой на радостное восклицание «тетя Нат» и не имела понятия, сколько времени ей понадобится, чтобы также реагировать на дочь Тони. А в том, что она будет их навещать, она не сомневалась, ведь была по-настоящему счастлива за друга. Шпионка проснулась в шесть утра. Даже спустя столько времени ненормированного графика она продолжала следовать привычке раннего пробуждения. Налив себе кофе, она снова отметила, что порошка осталось максимум на три кружки. Интересно, что меня ждет после этого похода в магазин? Почему-то она была уверена, что именно в этот раз она снова встретит кого-то в магазине. И такого чувства, все то время что она провела наедине с собой, у нее не было. Улыбнувшись своим мыслям, шпионка выглянула в окно. На улице было пасмурно, но дождя не было уже три дня, несмотря на тучу, которая висит над Нью-Йорком. Хмыкнув, Романофф взяла кружку с любимым напитком и удобно устроилась на подоконнике, укутавшись в мягкий плед, что подарила ей Елена три с половиной года назад. Открыв книгу, Наташа погрузилась в мир русской литературы девятнадцатого века.
«Тварь ли я дрожащая или право имею…»
Жизнь — странная штука ( Часть 2)
«У меня другой. Не пиши и не звони мне больше.»
Холодный сентябрьский ветер обжигал кожу на щеках. Телефон уже давно сел, но в глазах застыло то сообщение от его девушки, уже бывшей. Запустив руку в карман, он обнаружил, что сигарет у него не осталось, видимо, когда залипал в тусклый экран смартфона, выкурил всё что было.
Начинал крапать дождь – он медленно встал с обшарпанной скамейки и быстрым шагом направился в сторону дороги, в сторону подземного перехода.
По пути надо заглянуть хотя бы в киоск, иначе, без сигарет сейчас не протяну – крутилось в голове у него, когда рука нащупала в правом кармане куртки пару смятых купюр. Решил уточнить: сколько же денег у него осталось. Остановившись, чтобы достать заодно и мелочь. Посчитал… 175 рублей. На «Парламент» должно хватит, если нет, то придётся взять нелюбимые «Кент» или «Мальборо».
Стемнело довольно быстро. От разряженного новенького толку «Самсунга» не было, поэтому, в некоторых особо тёмных местах, пришлось идти на ощупь. Но до знаменитого (с плохой стороны) подземного перехода оставались считанные метры. Шаг за шагом расстояние до первых ступеней сокращалось всё больше. Внезапно, в груди появилось слегка заметное покалывание, которое с каждым разом усиливалось.
Может, обойти? Вдруг, убьют? Хотя, это, похоже, наилучший вариант.
Он шагнул на первую ступень.
В переходе были слышны смех и разговоры. Походу, попал. Будь что будет.
Кроссовки глухо били по чёрному бетону, эхо отражалось от стен и уходило вглубь – гогот и голоса затихли. Подняв голову, он увидел несколько молодых парней, которые что-то прятали от него. Остановился.
— Вам помочь? – как-то сухо прозвучал его голос. Зачем он это сказал?
— Как хочешь! – засмеялся тот, сделав несколько шагов навстречу, а за ним и другие.
Тогда он увидел, кого скрывали обычные пацаны тёмных переулков – девушка, они защемили её в этом переходе.
— Мужик, ты нарываешься на проблемы? – вопрос прозвучал риторически, когда они подошли настолько близко, что запах мятных сигарет отчётливо бил в нос, и их руки опустились в карманы чёрных штанин.
Толпа сгущалась, окружая его и приближаясь. Лишь краем глаза он заметил, что девушка пропала. По всей видимости, убежала.
Он не успел ничего сказать, как холодное лезвие ножа вонзилось в живот. Тёплая кровь капала на чёрный как смоль бетон…
Ему удалось уклониться от быстрого удара ножом так, что ударивший его парень пырнул своего.
С каждой секундой толпа рассеивалась. Кто уже лежал, еле дыша, а кто оттаскивал тех, кто были на грани, а потом убегали сами. Вскоре осталось только два человека. Он и тот самый парень, который хотел его пырнуть ножом. Ещё были слышны стоны раненых, но и они быстро утихли.
— Стойкий ты, падла, оказался. – прошипел пацан, вытирая кровь с лица.
А он? Он молчал и смотрел, как сзади с арматурой крадётся та самая девчонка, которая, как оказывается, не убежала.