стихи асадова о жизни короткие и красивые до слез
Стихи асадова о жизни короткие и красивые до слез
Она вошла, совсем седая,
Устало села у огня,
И вдруг спросила «Я не знаю,
За что ты мучаешь меня.
Ведь я же молода, красива,
И жить хочу, хочу любить,
А ты меня смеряешь силой
И избиваешь до крови.
Велишь молчать? И я молчу,
Велишь мне жить, любовь гоня?
Я больше не могу, устала.
За что ты мучаешь меня?
Ведь ты же любишь, любишь, любишь,
Любовью сердце занозя,
… показать весь текст …
Любить — это прежде всего отдавать.
Любить — значит чувства свои, как реку,
С весенней щедростью расплескать
На радость близкому человеку.
Любить — это только глаза открыть
И сразу подумать еще с зарею:
Ну чем бы порадовать, одарить
Того, кого любишь ты всей душою?!
Любить — значит страстно вести бои
За верность и словом, и каждым взглядом,
Чтоб были сердца до конца свои
И в горе и в радости вечно рядом.
… показать весь текст …
Да, Вы со мною были нечестны.
Вы предали меня. И может статься,
Не стоило бы долго разбираться,
Нужны Вы мне теперь иль не нужны?
Нет, я не жажду никакой расплаты
И, как не жгут минувшего следы,
Будь предо мной Вы только виноваты,
То это было б пол еще беды.
Но Вы с душой недоброю своей,
Всего скорее даже не увидели,
Что вслед за мною ни за что обидели,
Совсем для Вас неведомых людей…
… показать весь текст …
Ребенка растишь — словно в гору идешь… идёшь и всё чаще вздыхаешь: чем БОЛЬШЕ ДУШИ ты ему ОТДАЁШЬ, тем МЕНЬШЕ в ответ ПОЛУЧАЕШЬ…
Сто раз решал он о любви своей
Сказать ей твердо. Все как на духу!
Но всякий раз, едва встречался с ней,
Краснел и нес сплошную чепуху!
Хотел сказать решительное слово,
Но, как на грех, мучительно мычал.
Невесть зачем цитировал Толстого
Или вдруг просто каменно молчал.
Вконец растратив мужество свое,
Шагал домой, подавлен и потерян.
И только с фотографией ее Он был красноречив и откровенен.
… показать весь текст …
Смерть не в силах людей разлучить навек
И захлопнуть за ними дверцу.
Разве может уйти дорогой человек,
Если он остается в сердце?!
Если вдруг от тебя отвернётся
Человек, так любимый тобой
И в глаза он тебе засмеётся,
Повернётся к тебе спиной.
Не моли и не смей унижаться,
Не молись в беспощадных слезах,
Не надейся увидеть ласку
В тех застывших уже глазах,
Не моли, не плачь понапрасну,
Заколи своё сердце в борьбе,
И умей иногда рассмеяться,
Если хочется плакать тебе…
Друг без друга у нас получается всё… только счастья не получается…
Если друг твой в словесном споре
Мог обиду тебе нанести,
Это горько, но это не горе,
Ты потом ему все же прости.
В жизни всякое может случиться,
И коль дружба у вас крепка,
Из-за глупого пустяка
Ты не дай ей зазря разбиться.
Если ты с любимою в ссоре,
А тоска по ней горяча,
Это тоже еще не горе,
Не спеши, не руби с плеча.
… показать весь текст …
Когда мне встречается в людях дурное,
То долгое время я верить стараюсь,
Что это скорее всего напускное,
Что это случайность. И я ошибаюсь.
И, мыслям подобным ища подтвержденья,
Стремлюсь я поверить, забыв про укор,
Что лжец, может, просто большой фантазер,
А хам, он, наверно, такой от смущенья.
Что сплетник, шагнувший ко мне на порог,
Возможно, по глупости разболтался,
А друг, что однажды в беде не помог,
Не предал, а просто тогда растерялся.
… показать весь текст …
По первому движению души
Ни злых, ни страстных писем
Не пиши,
Чтобы жалеть жестоко
Не пришлось,
Когда остынут счастье
Или злость…
Не жалейте денег на здоровье!
В жизни это главное условье.
Почему? Да просто потому,
Что без настоящего здоровья
Деньги нам уже и не к чему!
Если любовь уходит, какое найти решенье?
Можно прибегнуть к доводам, спорить и убеждать,
Можно пойти на просьбы и даже на униженья,
Можно грозить расплатой, пробуя запугать.
Можно вспомнить былое, каждую светлую малость,
И, с дрожью твердя, как горько в разлуке пройдут года,
Поколебать на время, может быть, вызвать жалость
И удержать на время. На время — не навсегда.
Они студентами были.
Они друг друга любили.
Комната в восемь метров — чем не семейный дом?!
Готовясь порой к зачетам,
Над книгою или блокнотом
Нередко до поздней ночи сидели они вдвоем.
Она легко уставала,
И если вдруг засыпала,
Он мыл под краном посуду и комнату подметал.
Потом, не шуметь стараясь
И взглядов косых стесняясь,
Тайком за закрытой дверью белье по ночам стирал.
… показать весь текст …
Из горя, как из болота, —
Рвитесь всегда вперед!
Не ждите, чтоб вынес кто-то.
Болото всегда болото —
Задержитесь — засосет!
Хоть в области знаний критерии зыбки,
Но в чем-то мы можем и разобраться:
Дурак защищает свои ошибки,
А умный умеет в них признаваться…
Не привыкайте никогда к любви!
Не соглашайтесь, как бы ни устали,
Чтоб замолчали ваши соловьи
И чтоб цветы прекрасные увяли.
И, главное, не верьте никогда,
Что будто всё проходит и уходит.
Да, звёзды меркнут, но одна звезда
По имени Любовь всегда-всегда
Обязана гореть на небосводе!
Не привыкайте никогда к любви,
Разменивая счастье на привычки,
Словно костёр на крохотные спички,
… показать весь текст …
Стихи Эдуарда Асадова о любви
Список стихотворений:
Отзывы: 26
Эдуард Асадов — прекрасен. Его стихи хочется учить просто для себя. Хочется исписывать ими страницы дневников и вдохновляться каждый день.
Эдуарда Асадова хочется читать,читать,читать…….
За душу берет. Красивые стихи.
Я этими стихами живу! Для меня стихи Э. Асадова эталон человеческой души! И сам поэт для меня идеал мужчины!
Мой, единственный, Поэт.
Это лучшие стихи,которые я читала.
Прекрасные стихи,поэт от Бога!
С детства меня поражали его стихи своей простотой и в то же время своей любовью и верой в то,что все можно понять,надо лишь открыть свое сердце и просто захотеть услышать другого человека.
Великолепный поэт нет слов.
это мой поэт,близкий по духу человек.хочется читать,учить наизусть его стихи,все просто,лаконично,жизненно.не всем дано…
Мне 60, всю мою жизнь со мной шагает он, Асадов, в стихах, с ним я поняла,что такое душа,что такое любовь,что такое чудо. Я научилась мечтать и все мои мечты воплощались в жизнь благодаря его стихам, спасибо его слову,правильному,честному и направляющему по жизни.
какими щедрыми дарами Господь осыпает достойных. Слава ЕМУ.
Я хочу сказать, что у Эдуарда Асадова красивые стихи о любви, в его стихах чувствуются его переживания и его чувство к любимой, нам всем надо поучиться по-настоящему любить своих женщин.
Потрясающе красивые стихи, отличный, легкий, воздушный, чистый слог….. Чистые, честные, настоящие как и сам Поэт….
во истину волшебные стихи. и улыбаться, и выть в плаче… настоящие, подлинные эмоции дарит творчество Асадова.
Всю жизнь не предавала значения, как бы, знала, что есть такой поэт и всё. И вот мне 59 лет, брат прислал аудио запись стихов Асадова и я захлебнулась от слёз, и восторга…… Нет слов….. восторг.
Его стихи попадая в сердце там и остаются всю жизнь, это я знаю точно! Только жаль, что только прожив большую часть жизни и сделав тысячи ошибок, находишь в его стихах правильное решение, жаль!
Ищу его стих из прошлого…. Может кто поможет найти. Там слова: » Ты горд, а я самолюбива, одной дорогой нам нельзя идти. Ты не хотел, что б я тебя любила, ну что же счастливого пути…..»
Обожаю стихи Асадова, сколько раз перечитываю — не надоедают. Есть и самые любимые, когда их читаю — не могу сдержать слез.
Стихи Эдуарда Асадова о любви: читать популярные, лучшие, красивые стихотворения поэта классика на сайте РуСтих о любви и Родине, природе и животных, для детей и взрослых. Если вы не нашли желаемый стих, поэта или тематику, рекомендуем воспользоваться поиском вверху сайта.
Огромная база, сборники стихов известных русских и зарубежных поэтов классиков в Антологии РуСтих | Все стихи | Карта сайта
Стихи асадова о жизни короткие и красивые до слез
Птицы и те попарно летают,
Душа стремится к душе живой.
Ребята подруг из кино провожают,
А эта одна убегает домой.
Какой же любви она ждет, какой?
Ей хочется крикнуть: «Любви-звездопада!
Красивой-красивой! Большой-большой!
А если я в жизни не встречу такой,
Тогда мне совсем никакой не надо!»
* * *
Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно!
Пусть листочки календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо!
Я могу за тобой идти
По чащобам и перелазам,
По пескам, без дорог почти,
По горам, по любому пути,
Где и черт не бывал ни разу!
Все пройду, никого не коря,
Одолею любые тревоги,
Только знать бы, что все не зря,
Что потом не предашь в дороге.
Я могу для тебя отдать
Все, что есть у меня и будет.
Я могу за тебя принять
Горечь злейших на свете судеб.
Буду счастьем считать, даря
Целый мир тебе ежечасно.
Только знать бы, что все не зря,
Что люблю тебя не напрасно!
Всё равно я приду
Если град зашумит с дождем,
Если грохнет шрапнелью гром,
Все равно я приду на свиданье,
Будь хоть сто непогод кругом!
Если зло затрещит мороз
И завоет метель, как пес,
Все равно я приду на свиданье,
Хоть меня застуди до слез!
Если сплетня хлестнет, ну что ж,
Не швырнет меня подлость в дрожь,
Все равно я приду на свиданье,
Не поверя в навет и ложь!
Если я попаду в беду,
Если буду почти в бреду,
Все равно я приду. Ты слышишь?
Добреду, доползу. дойду!
Ну, а если пропал мой след
И пришел без меня рассвет,
Я прошу: не сердись, не надо!
Знай, что просто меня уже нет.
Гостья
Проект был сложным. Он не удавался.
И архитектор с напряженным лбом
Считал, курил, вздыхал и чертыхался,
Склонясь над непокорным чертежом.
Но в дверь вдруг постучали. И соседка,
Студентка, что за стенкою жила,
Алея ярче, чем ее жакетка,
Сказала быстро: «Здрасьте». И вошла.
Вздохнула, села в кресло, помолчала,
Потом сказала, щурясь от огня:
— Вы старше, вы поопытней меня.
Я за советом. Я к вам прямо с бала.
У нас был вечер песни и весны,
И два студента в этой пестрой вьюге,
Не ведая, конечно, друг о друге,
Сказали мне о том, что влюблены.
Но для чужой души рентгена нет,
Я очень вашим мненьем дорожу.
Кому мне верить? Дайте мне совет.
Сейчас я вам о каждом расскажу.
Но, видно, он не принял разговора:
Отбросил циркуль, опрокинул тушь
И, глядя ей в наивные озера,
Сказал сердито:- Ерунда и чушь!
Мы не на рынке и не в магазине!
Совет вам нужен? Вот вам мой совет:
Обоим завтра отвечайте «нет!»,
Затем, что чувства нет здесь и в помине!
А вот когда полюбите всерьез,
Поймете сами, если час пробьет.
Душа ответит на любой вопрос.
А он все сам заметит и поймет!
Окончив речь уверенно и веско,
Он был немало удивлен, когда
Она, вскочив вдруг, выпалила резко:
— Все сам заметит? Чушь и ерунда!
Слегка оторопев от этих слов,
Он повернулся было для отпора,
Но встретил не наивные озера,
А пару злых, отточенных клинков.
— Он сам поймет? Вы так сейчас сказали?
А если у него судачья кровь?
А если там, где у людей любовь,
Здесь лишь проекты, балки и детали?
На миг он замер, к полу пригвожден,
Затем, потупясь, вспыхнул почему-то.
Она же, всхлипнув, повернулась круто
И, хлопнув дверью, выбежала вон.
Весенний ветер в форточку ворвался
Гудел, кружил, бумагами шуршал.
А у стола «бездушный интеграл»,
Закрыв глаза, счастливо улыбался.
Бьет двенадцать. Поздняя пора.
Только знаю, что тебе не спится,
И свои пушистые ресницы
Ты сомкнуть не можешь до утра.
На губах то ласковое слово,
Те слова колючие, как еж,
Где-то там, то нежно, то сурово,
То любя, то возмущаясь снова,
Ты со мной дискуссии ведешь.
Кто в размолвке виноват у нас?
Разве можно завтра разобраться,
Да к тому ж хоть в чем-нибудь признаться
При упрямстве милых этих глаз?!
Да и сам я тоже не святой.
И за мной нелепого немало.
Светлая моя, когда б ты знала,
Как я рвусь сейчас к тебе душой.
Кто же первым подойдет из нас?
Вот сейчас ты сердцем не владеешь,
Ты лежишь и не смыкаешь глаз,
Но едва придет рассветный час,
Ты, как мрамор, вновь закаменеешь,
Ничего. Я первым подойду.
Перед счастьем надо ли гордиться?!
Спи спокойно. Завтра я найду
Славный способ снова помириться!
НЕ ПРИВЫКАЙТЕ НИКОГДА К ЛЮБВИ
Не привыкайте никогда к любви!
Не соглашайтесь, как бы ни устали,
Чтоб замолчали ваши соловьи
И чтоб цветы прекрасные увяли.
И, главное, не верьте никогда,
Что будто всё проходит и уходит.
Да, звёзды меркнут, но одна звезда
По имени Любовь всегда-всегда
Обязана гореть на небосводе!
Не привыкайте никогда к любви,
Разменивая счастье на привычки,
Словно костёр на крохотные спички,
Не мелочись, а яростно живи!
Не привыкайте никогда к губам,
Что будто бы вам издавна знакомы,
Как не привыкнешь к солнцу и ветрам
Иль ливню средь грохочущего грома!
Не привыкайте к счастью никогда!
Напротив, светлым озарясь гореньем,
Смотрите на любовь свою всегда
С живым и постоянным удивленьем.
И, чтоб любви не таяла звезда,
Исполнитесь возвышенным искусством:
Не позволяйте выдыхаться чувствам,
Не привыкайте к счастью никогда
ЗНАЮ, БОЛЬНО ТЕБЕ, ДРУЖИЩЕ
Знаю, больно тебе, дружище:
Хворь, скосив, унесла подругу.
И в глазах твоих будто вьюга
Горько кружит над пепелищем.
Только мне тяжелее было.
Я страшнее знавал дела.
Мне любимая изменила,
Это хуже, чем умерла.
От трех десяток много ли сиянья?
Для ректора, возможно, ничего,
Но для студента это состоянье,
Тут вся почти стипендия его!
Вот почему он пасмурный сидит.
Как потерял? И сам не понимает,
Теперь в карманах сквозняки гуляют,
И целый длинный месяц впереди.
Вдоль стен кровати строго друг за другом,
А в центре стол. Конспекты. Блока том.
И три дружка печальным полукругом
Сидят и курят молча за столом.
А там, кто надо, тотчас разберется,
Необходимый розыск учинят.
Глядишь, твоя пропажа и найдется,
На свете все возможно, говорят!
Ступай сейчас к начальству в кабинет.
И не волнуйся, отказать не могут.
Все будет точно: сделают, помогут,
Еще спасибо скажешь за совет!
А третий друг ни слова не сказал,
Он снял с руки часы, пошел и продал,
Он никаких советов не давал,
А молча другу деньги отдал.
Коль будет так и этот час придет,
Лишь ты сумеешь отвратить беду:
Поверь в меня, скажи, что я дойду.
И встану я, и вновь шагну вперед!
Как тучи на небосводе
В иные летят края,
Так чаще вес с каждым годом
В незримую даль уходят
Товарищи и друзья.
То хмурятся, то улыбаются,
То грустно сострят норой
И словно бы в трюм спускаются,
Прощально махнув рукой.
Но разве не ясно людям,
Что век наш — всего мгновение.
И как там судьба ни судит,
Разлука недолгой будет,
Одно же мы поколение.
И как ни мила дорога,
А где-то сорвется вниз.
И мало еще иль много —
Попробуй-ка разберись!
И хочется до заката
Всем тем, кто еще вокруг.
Вдруг тихо сказать: — Ребята,
Припомним-ка все, что свято,
И сдвинем плотнее круг!
Мы мечемся, суетимся,
Черт знает с кем чару пьем,
Душой иногда мельчимся,
На друга подчас плюем.
И сами порой не рады
И знаем (ведь совесть есть).
Что черствость страшнее яда,
Что как-то иначе надо,
Да тупо мешает спесь.
А было б верней и легче
Бить словом лишь подлеца,
А с другом все чаще встречи,
А с другом все жарче речи
И в сплаве одном сердца!
Ведь часто, когда черствеешь
И дружбу зазря задел,
Вот думаешь, что сумеешь,
Исправишь еще, успеешь,
А выйдет, что не успел.
Легко ль наносить обиды,
Чтоб после набраться сил
И где-то на панихиде
Ходить с благородным видом,
Что истинным другом был!
Да, после, как на пожарище,
Сгоревшего не вернуть.
Не лучше ль, друзья-товарищи,
Избрать помудрее путь?!
Такой, где и слово крепче,
И радость теплей из глаз,
И дали светлей и резче,
И даже прощаться легче
В свой самый последний час.
Сдвинув брови, твердыми шагами
Ходит парень возле перекрестка.
В этот вечер под его ногами
Снег хрустит решительно и жестко.
Час назад он думал, что развеет
Подозрений горьковатый дым,
Час назад он верил, что владеет
Все еще сокровищем своим.
Но когда любимую увидел
С тем же длинным парнем в тюбетейке,
В сердце злые шевельнулись змейки,
Он смотрел, молчал и ненавидел.
На площадке лестницы пустой
Видел он, как обнял тот подругу,
Вот они придвинулись друг к другу,
Вот поцеловались раз, другой.
Нет, им даром это не пройдет!
Он отвергнут, только он не сдался.
Он им все итоги подведет.
Зря он, что ли, боксом занимался!
Потому суровыми шагами
Ходит парень возле перекрестка.
И недаром под его ногами
Снег хрустит так твердо и так жестко.
Только для чего готовить мщенье
И катать на скулах желваки?
Если сердце терпит пораженье,
Разве тут помогут кулаки?!
Битвы словесной стихла гроза.
Полные гнева, супруг и супруга
Молча стояли друг против друга,
Сузив от ненависти глаза.
Тихо. Обоим уже не до споров.
Каждый умолк, губу закусив.
Нынче не просто домашняя ссора,
Нынче конец отношений. Разрыв.
Все, что решить надлежало,- решили.
Все, что раздела ждало,- разделили.
Только в одном не смогли согласиться,
Это одно не могло разделиться.
Там, за стеною, в ребячьем углу
Сын их трудился, сопя, на полу.
Кубик на кубик. Готово! Конец!
Пестрый, как сказка, вырос дворец.
— Мы расстаемся. совсем. окончательно.
Так нужно, так лучше. И надо решить,
Ты не пугайся. Слушай внимательно:
С мамой иль с папой будешь ты жить?
Смотрит мальчишка на них встревоженно.
Оба взволнованны. Шутят иль нет?
Палец в рот положил настороженно.
— И с мамой и с папой,- сказал он в ответ.
Упрямо сердце мальчишечье билось,
Взрослых не в силах понять до конца.
Не выбирало и не делилось,
Никак не делилось на мать и отца!
Мальчишка! Как ни внушали ему,
Он мокрые щеки лишь тер кулаками,
Понять не умея никак: почему
Так лучше ему, папе и маме?
В любви излишен, друзья, совет.
Трудно в чужих делах разбираться.
Пусть каждый решает, любить или нет?
И где сходиться и где расставаться?
И все же порой в сумятице дел,
В ссоре иль в острой сердечной драме
Прошу только вспомнить, увидеть глазами
Мальчишку, что драмы понять не сумел
И только щеки тер кулаками.
Дверь общежитья. сумрак. поздний час.
Она спешит, летит по коридору,
Способная сейчас и пол и штору
Поджечь огнем своих счастливых глаз!
В груди ее уже не сердце бьется,
А тысяча хрустальных бубенцов.
Бежит девчонка, гулко раздается
Веселый стук задорных каблучков.
Затормошила. чертики в глазах:
— Ты все зубришь, ты все сидишь одна!
А за окошком, посмотри, весна!
И, может, счастье где-то в двух шагах!
Смешная, скажешь? Ладно, принимаю!
На все согласна. И не в этом суть.
Влюбленных все забавными считают
И даже глуповатыми чуть-чуть.
Но я сейчас на это не в обиде.
Не зря есть фраза: «горе от ума».
Так дайте же побыть мне в глупом виде!
Вот встретишь счастье и поймешь сама.
Шучу, конечно. Впрочем, нет, послушай,
Ты знаешь, что сказал он мне сейчас?
«Ты, говорит, мне смотришь прямо в душу,
И в ней светло-светло от этих глаз».
Смеется над любой моей тревогой,
Во всем такой уверенный, чудак.
Меня зовет кувшинкой-недотрогой
И волосы мои пушит вот так.
Слегка смутилась. Щеки пламенели.
И в радости заметить не смогла,
Что у подруги пальцы побелели,
До боли стиснув краешек стола.
Не говорил: «Наловим карасей,
Костер зажжем под старою сосною,
И будем в мире только мы с тобою
Да сказочный незримый Берендей!»
А он просил: подругам ни гугу?
А посмелее быть не убеждал?
И если так, я, кажется, могу
Помочь тебе и предсказать финал!
Умолкла. Села. Глянула в тревоге,
Смешинок нет, восторг перегорел,
А пламя щек кувшинки-недотроги
Все гуще белый заливает мел.
Кругом весна. до самых звезд весна!
В зеленых волнах кружится планета.
И ей сейчас неведомо, что где-то
Две девушки, не зажигая света,
Подавленно застыли у окна.
Неведомо? Но синекрылый ветер
Трубит сквозь ночь проверенную весть
О том, что счастье есть на белом свете,
Пускай не в двух шагах, а все же есть!
Поют ручьи, блестят зарницы домен,
Гудя, бегут по рельсам поезда.
Они кричат о том, что мир огромен
И унывать не надо никогда,
Что есть на свете преданные люди,
Что радость, может, где-нибудь в пути.
Что счастье будет, непременно будет!
Вы слышите, девчата, счастье будет!
И дай вам бог скорей его найти!
Стихи Эдуарда Асадова о жизни
Банкроты 0 (0)
Любовь сегодня, словно шляпу, скинули.
Сердца так редко от восторга бьются.
Любовь как будто в угол отодвинули,
Над ней теперь едва ли не смеются.
Конечно, жизнь от зла не остановится,
Но как, увы, со вздохом не признаться,
Что дети часто словно производятся,
Вот именно, цинично производятся,
А не в любви и счастии родятся.
Решили, что кайфуют. И вкушают
Запретных прежде сексуальных «яств».
И, к сожаленью, не подозревают,
Что может быть отчаянно теряют
Редчайшее богатство из богатств.
И тут нам превосходно помогают
Дельцы, чьи души — доллары и ложь,
Льют грязь рекой, карманы набивают —
Тони в дерьме, родная молодежь!
А жертвы все глотают и глотают,
Ничем святым давно не зажжены,
Глотают и уже не ощущают,
Во что они почти превращены.
И до чего ж обидно наблюдать
Всех этих юных и не юных «лириков»,
Потасканных и проржавевших циников,
Кому любви уже не повстречать.
И что их спесь, когда сто раз подряд
Они провоют жалобными нотами,
Когда себя однажды ощутят
Все, все навек спустившими банкротами.
Нет, нет, не стыд! Такая вещь, как «стыдно»,
Ни разу не встречалась в их крови.
А будет им до ярости завидно
Смотреть на то, как слишком очевидно
Другие люди счастливы в любви!
Баллада о друге 0 (0)
Когда я слышу о дружбе твердой,
О сердце мужественном и скромном,
Я представляю не профиль гордый,
Не парус бедствия в вихре шторма,-
Я просто вижу одно окошко
В узорах пыли или мороза
И рыжеватого щуплого Лешку —
Парнишку-наладчика с «Красной Розы»…
Дом два по Зубовскому проезду
Стоял без лепок и пышных фасадов,
И ради того, что студент Асадов
В нем жил, управдом не белил подъездов.
Ну что же — студент небольшая сошка,
Тут бог жилищный не ошибался.
Но вот для тщедушного рыжего Лешки
Я бы, наверное, постарался!
Под самой крышей, над всеми нами
Жил летчик с нелегкой судьбой своей,
С парализованными ногами,
Влюбленный в небо и голубей.
Они ему были дороже хлеба,
Всего вероятнее, потому,
Что были связными меж ним и небом
И синь высоты приносили ему.
А в доме напротив, окошко в окошко,
Меж теткой и кучей рыбацких снастей
Жил его друг — конопатый Лешка,
Красневший при девушках до ушей.
А те, на «Розе», народ языкатый.
Окружат в столовке его порой:
— Алешка, ты что же еще неженатый? —
Тот вспыхнет сразу алей заката
И брякнет: — Боюсь еще… молодой…
Шутки как шутки, и парень как парень,
Пройди — и не вспомнится никогда.
И все-таки как я ему благодарен
За что-то светлое навсегда!
Каждое утро перед работой
Он к другу бежал на его этаж,
Входил и шутя козырял пилоту:
— Лифт подан. Пожалте дышать на пляж.
А лифта-то в доме как раз и не было.
Вот в этом и пряталась вся беда.
Лишь «бодрая юность» по лестницам бегала,
Легко, «как по нотам», туда-сюда…
А летчику просто была б хана:
Попробуй в скверик попасть к воротам!
Но лифт объявился. Не бойтесь. Вот он!
Плечи Алешкины и спина!
И бросьте дурацкие благодарности
И вздохи с неловкостью пополам!
Дружба не терпит сентиментальности,
А вы вот, спеша на работу, по крайности,
Лучше б не топали по цветам!
Итак, «лифт» подан! И вот, шагая
Медленно в утренней тишине,
Держась за перила, ступеньки считает:
Одна — вторая, одна — вторая,
Лешка с товарищем на спине…
Сто двадцать ступеней. Пять этажей.
Это любому из нас понятно.
Подобным маршрутом не раз, вероятно,
Вы шли и с гостями и без гостей.
Когда же с кладью любого сорта
Не больше пуда и то лишь раз
Случится подняться нам в дом подчас —
Мы чуть ли не мир посылаем к черту.
А тут — человек, а тут — ежедневно,
И в зной, и в холод: «Пошли, держись!»
Сто двадцать трудных, как бой, ступеней!
Сто двадцать — вверх и сто двадцать — вниз!
Вынесет друга, усадит в сквере,
Шутливо укутает потеплей,
Из клетки вытащит голубей:
— Ну все! Если что, присылай «курьера»!
«Курьер» — это кто-нибудь из ребят.
Чуть что, на фабрике объявляется:
— Алеша, Мохнач прилетел назад!
— Алеша, скорей! Гроза начинается!
А тот все знает и сам. Чутьем.
— Спасибо, курносый, ты просто гений!-
И туча не брызнет еще дождем,
А он во дворе: — Не замерз? Идем!-
И снова: ступени, ступени, ступени…
Пот градом… Перила скользят, как ужи…
На третьем чуть-чуть постоять, отдыхая.
— Алешка, брось ты!
— Сиди, не тужи. —
И снова ступени, как рубежи:
Одна — вторая, одна — вторая…
И так не день и не месяц только,
Так годы и годы: не три, не пять,
Трудно даже и сосчитать —
При мне только десять. А после сколько?!
Дружба, как видно, границ не знает,
Все так же упрямо стучат каблуки.
Ступеньки, ступеньки, шаги, шаги…
Одна — вторая, одна — вторая…
Ах, если вдруг сказочная рука
Сложила бы все их разом,
То лестница эта наверняка
Вершиной ушла бы за облака,
Почти не видная глазом.
И там, в космической вышине
(Представьте хоть на немножко),
С трассами спутников наравне
Стоял бы с товарищем на спине
Хороший парень Алешка!
Пускай не дарили ему цветов
И пусть не писали о нем в газете,
Да он и не ждет благодарных слов,
Он просто на помощь прийти готов,
Если плохо тебе на свете.
И если я слышу о дружбе твердой,
О сердце мужественном и скромном,
Я представляю не профиль гордый,
Не парус бедствия в вихре шторма,-
Я просто вижу одно окошко
В узорах пыли или мороза
И рыжеватого, щуплого Лешку,
Простого наладчика с «Красной Розы»…
Высота 0 (0)
Под горкой в тенистой сырой лощине,
От сонной речушки наискосок,
Словно бы с шишкинской взят картины,
Бормочет листвой небольшой лесок.
Звенит бочажок под завесой мглистой,
И, в струи его с высоты глядясь,
Клены стоят, по-мужски плечисты,
Победно красою своей гордясь!
А жизнь им и вправду, видать, неплоха:
Подружек веселых полна лощина…
Лапу направо протянешь — ольха,
Налево протянешь ладонь — осина.
Любую только возьми за плечо.
И ни обид, ни вопросов спорных.
Нежно зашепчет, кивнет горячо
И тихо прильнет головой покорной.
А наверху, над речным обрывом,
Нацелясь в солнечный небосвод,
Береза-словно летит вперед,
Молодо, радостно и красиво…
Пусть больше тут сухости и жары,
Пусть щеки январская стужа лижет,
Но здесь полыхают рассветов костры,
Тут дали видней и слышней миры,
Здесь мысли крылатей и счастье ближе.
С достойным, кто станет навечно рядом,
Разделит и жизнь она и мечту.
А вниз не сманить ее хитрым взглядом,
К ней только наверх подыматься надо,
Туда, на светлую высоту!
Условности жизни 0 (0)
Моему старому другу 0 (0)
Над Киевом апрельский, журавлиный
Играет ветер клейкою листвой.
Эх, Борька, Борька! Друг ты мой старинный,
Ну вот и вновь мы встретились с тобой.
Под сводами завода «Арсенала»,
Куда стихи читать я приглашен,
Ты спрятался куда-то в гущу зала,
Мол, я не я и, дескать, он не он…
Ах ты мой скромник, милый чудачина!
Видать, таким ты будешь весь свой век.
Хоть в прошлом сквозь бои за Украину
Шагал отнюдь не робкий человек.
Вечерний город в звездах растворился,
А мы идем, идем по-над Днепром.
Нет, ты совсем, совсем не изменился,
Все так же ходишь чуточку плечом,
И так же ногу раненую ставишь,
И так же восклицаешь:- Это да!
И так же «р» отчаянно картавишь,
И так же прямодушен, как всегда.
Как два солдата летом и зимою,
Беря за перевалом перевал,
Уж двадцать с гаком дружим мы с тобою,
А кстати, «гак» не так уже и мал.
Но что, скажи, для нас с тобою годы?
Каких еще нам проб, каких преград?
Ведь если дружба рождена в невзгодах,
Она сильней всех прочих во сто крат!
Ты помнишь госпитальную палату,
В которой всех нас было двадцать пять,
Где из троих и одного солдата,
Пожалуй, сложно было бы собрать…
Я трудным был. Порою брежу ночью,
Потом очнусь, а рядом ты сидишь,
И губы мне запекшиеся мочишь,
И что-нибудь смешное говоришь.
Моя сиделка с добрыми руками!
Нет, ничего я, Боря, не забыл:
Ни как читал ты книги мне часами,
Ни как, бывало, с ложечки кормил.
И в дни, когда со смертью в трудном споре
Меня хирург кромсал и зашивал,
Ты, верно, ждал за дверью в коридоре
Сидел и ждал. И я об этом знал.
И все же, как нам ни бывало горько,
Мы часто были с шуткою на «ты»
И хохотали так, ты помнишь, Борька,
Что чуть порой не лопались бинты?!
А помнишь, вышло раз наоборот:
Был в лежку ты, а я кормить пытался,
И как сквозь боль ты вдруг расхохотался,
Когда я пролил в нос тебе компот.
Эх, Борька, Борька! Сколько звонких лет
С тех пор уплыло вешним ледоходом?
А дружбе нашей, видно, сносу нет,
Она лишь все надежней с каждым годом.
И хоть не часто видимся порою,
Ведь тыща верст и сотни разных дел…
Но в трудный час любой из нас с тобою
За друга бы и в пекло не сробел!
Мы хорошо, мы горячо живем
И ничего не делаем халтурно:
Ни ты, я знаю, в цехе заводском,
Ни я, поверь, в цеху литературном!
Уже рассвет над Киевом встает,
Ну вот и вновь нам надо расставаться.
Тебе, наверно, скоро на завод,
А мне в Москву… В дорогу собираться…
Не смей, злодей, покашливать так горько!
Не то и я… Я тоже ведь живой…
Дай поцелую… добрый, славный мой…
Мой лучший друг! Мой самый светлый, Борька.
Живу неспокойно 0 (0)
Живу неспокойно, словно бегом,
Спорю, статьи пишу,
Читаю, но, поднят каким-то звонком,
Куда-то опять спешу…
Сбегаю из города к милым стихам
Любить, тосковать, сражаться.
Но кто-то находит меня и там:
Просят на вечер к учителям.
Надо. Нельзя отказаться.
Спешу я, наверно, с тех пор, как дышу,
Помню, всегда озабочен,
Спешу в драмкружок и на теннис спешу,
В кино спешу и в поход спешу,
Вот только в школу не очень…
А впрочем, шучу. И на первый урок
Всегда влетал без минуты.
Дел было масса, и все-таки в срок
Я успевал почему-то.
Такое уж сердце людское. Оно
Всегда к интересному тянется.
И сколько в него ни вмести — все равно
Местечко еще останется.
Место останется для работ,
Для смеха, что счастьем брызнет,
Для горя, для радости, для забот
И снова для целой жизни!
И нынче, встречая трудом рассвет,
Спешу я в снег и жару.
И сколько судьбой мне отпущено лет,
И сколько невзгод, и сколько побед —
Все полной мерой беру!
Беру, потому что в жизни моей
Не было легких годов.
Беру потому, что вера друзей
И стужи сильней, и горя сильней,
Тем паче злости врагов!
И снова меня самолеты мчат
То в Киев, то в Днепропетровск,
Маршруты, маршруты: Ташкент, Ленинград,
Куйбышев и Свердловск…
Балтиец, доярка с алтайских полей,
Студент и уральский кузнец,
Руки друзей, улыбки друзей,
Тысячи светлых сердец!
В чем сила пожатия наших рук?
На это ответ таков:
Они — герои моих стихов,
А я — их поэт и друг!
И, точку поставив в конце строки,
Снова в дороге я.
Люблю, ненавижу, иду в штыки.
— Он ищет славы! — кричат враги.
— Неправда! — кричат друзья.
А темы торопят. Бессонная ночь…
Но с первым лучом рассвета
Невзгоды прочь и усталость прочь!
Куда-то ответить, кому-то помочь,
Доспорить, выступить где-то…
Отдых? Согласен. Вот кончу, и все.
И в среду на юг уеду!
Но снова кружится колесо,
Моих беспокойных дней колесо,
И в ту и в другую среду…
Никак ничего нельзя отложить.
Ведь дел непочатых — масса!
А может быть, так вот и стоит жить,
Вот так до последнего часа?!
Все как будто сделал славно я 0 (0)
Все как будто сделал славно я:
Кончил разом все сомнения.
Понял я, что ты — не главная:
Не любовь, а увлечение,
Ты, я верю, неплохая,
Ни игры в тебе, ни зла,
Ничего не ожидая,
Все дарила что могла.
Только счастье невозможно
Без клубящихся дорог,
Слишком было все несложно,
Слишком много было можно,
Но ни бурь и ни тревог…
Видно, в том была причина,
Что любовь не жгла огнем,
И была не ярким сном,
А простой, как та рябина
У тебя перед окном.
И ушел я в синий вечер,
Веря в дальнюю звезду.
В путь! В пути я счастье встречу,
Здесь — зачахну, пропаду!
Все как будто сделал правильно,
Кончил разом все сомнения:
Понял ведь, что мной оставлено
Не любовь, а увлечение.
Только холодно и тесно
Стало сердцу моему.
Все как будто сделал честно,
В чем же дело — не пойму!
Отчего сквозь километры,
Как в тумане голубом.
Я все чаще вижу дом,
Шторку, вздутую от ветра,
И рябину под окном?!
Счастье и горе 0 (0)
Если полюбят друг друга двое
И счастье в обоих сердцах рождается,
То светлые чувства всегда слагаются
И счастье становится больше вдвое!
А если беда на дороге встретится,
То легче вдвоём одолеть кручину.
Ведь горе в любви по-иному мерится,
Оно на двоих непременно делится,
А значит, и меньше наполовину!
Запоминайте нас, пока мы есть 0 (0)
Запоминайте нас, пока мы есть!
Ведь мы еще на многое сгодимся.
Никто не знает, сколько мы продлимся,
А вот сейчас мы с вами, рядом, здесь,
Кто мы такие? В юности — солдаты.
Потом — трудяги, скромно говоря.
Но многие торжественные даты
Вписали мы в листки календаря.
Мы победили дьявольское пламя
И вознесли над пеплом города.
Видать, нам вечно быть фронтовиками
И в дни войны, и в мирные года!
Зазнались? Нет, смешно и ни к чему!
Нам не пришло бы в голову такое.
Когда пройдешь сквозь самое крутое,
Тогда плюешь на эту кутерьму.
Что нам чины, восторгов междометья!
Да мы их и не ведали почти.
Нам важно, чтоб смогли вы обрести
Все то, что мы достигли в лихолетья.
А чтобы жить вам светлою судьбою
И взмыть под звезды выше во сто раз —
Возьмите все хорошее от нас,
А минусы мы унесем с собою…
Мы вечно с вами толковать бы рады,
Но всех ветра когда-то унесут…
Запоминайте ж нас, пока мы тут,
Тогда архивов и листать не надо!
Когда ж потом, в далекие года,
Воспоминаний потускнеют нити,
Вы подойдите к зеркалу тогда
И на себя внимательно взгляните.
И от взаимной нашей теплоты
Мир вспыхнет вдруг, взволнованный и зыбкий.
И мы, сквозь ваши проступив черты,
Вам улыбнемся дружеской улыбкой…
Вечное беспокойство 0 (0)
Когда ты, любой выбирая маршрут,
Выходишь из дома, уж так я устроен,
Что я за тебя почему-то спокоен
Не больше чем первые пять минут.
Известно, что в городе все случается.
Но вот, пока в доме хозяйки нет,
Во мне будто вспыхнет вдруг красный свет
И зуммер тревоги в душе включается.
Я занят. Работа моя кипит,
Машинка стучит, но никто не знает,
Что выдержка эта — лишь внешний вид,
В то время как зуммер в душе звенит
И красный огонь без конца мигает!
Но вот заворочался ключ в дверях…
Ты дома! Работа моя продолжается,
Но лампочка тотчас же выключается
И страх рассыпается в пух и прах!
Когда расстается с ребенком мать,
Душа ее мчится за малышом:
Он — кроха! И мысли ее о нем!
И это любому легко понять.
А тут вроде взрослый же человек!
И, кажется, больше чем взрослый даже,
А чуть разлучившись, и жизнь — как сажа…
А встретились — радость белей, чем снег!
Смешно? Что ж, пускай и смешно кому-то.
Еще бы: ведь каждому столько лет!
Но, знаешь, мне кажется почему-то,
Что тут абсолютно вопросов нет!
И дело прекраснейше объясняется:
Ведь там, где два сердца стучат в одном,
То время вдруг словно бы отключается
И возраст практически ни при чем!
Волшебная стрела 0 (0)
Амур сидел под небом на скале,
Подставив солнцу голову и плечи
И глядя вниз, туда, где на земле
Жило бездарно премя человечье.
Порой, устав от дремы и от скуки
И вспомнив про насущные дела,
Он брал свой лук в божественные руки,
И вниз летела острая стрела.
Где дорог человеку человек,
Там от Амура никуда не деться.
И двух влюбленных поражая в сердце,
Стрела любовь дарила им навек.
Но если уж признаться до конца,
То был Амур трудолюбив не очень
И, долг свой исполняя между прочим,
Не слишком часто поражал сердца.
А раз Амура лень не покидала,
То многого на свете и не жди.
Вот почему любви везде так мало,
А мелких связей — просто пруд пруди!
Но нас судьба забыть не пожелала,
Не быть же вечно нам сердцами врозь,
И сердце мне, как снегиря, насквозь
Стрела, сверкнув, однажды пронизала.
И вот стрела уже к тебе летит,
Туда, где и твое стучит и бьется.
Сейчас она насквозь его пронзит,
И счастье нам навеки улыбнется.
Взлетай же к небу, негасимый пламень!
Сейчас раздастся музыка! И вдруг…
Какой-то странный, непонятный звук,
Как будто сталь ударила о камень.
О, господи, да что ж это такое?!
Неужто цели не нашла стрела?
Увы. Найти — конечно же нашла,
Но сердце оказалось ледяное…
О, сколько дел подвластно человеку:
Взлететь на неземную высоту,
Проникнуть в атом, слить с рекою реку
И сотворить любую красоту.
И все-таки все это не венец,
Пусть он и больше даже сделать сможет,
Но вот от стужи ледяных сердец
Ему сам черт, пожалуй, не поможет!
О смысле жизни 0 (0)
— В чем смысл твоей жизни? — Меня спросили. —
Где видишь ты счастье свое, скажи?
— В сраженьях, — ответил я, — против гнили
И в схватках, — добавил я, — против лжи!
Ведь все, от чего человек терзается,
Все подлости мира, как этажи,
Всегда пренахальнейше возвышаются
На общем фундаменте вечной лжи.
И в том я свое назначенье вижу,
Чтоб биться с ней каждым своим стихом,
Сражаясь с цинизма колючим льдом,
С предательством, наглостью, черным злом,
Со всем, что до ярости ненавижу!
Еще я хочу, чтоб моя строка
Могла б, отверзая тупые уши,
Стругать, как рубанком, сухие души
До жизни, до крохотного ростка!
Есть люди, что, веря в пустой туман,
Мечтают, чтоб счастье легко и весело
Подсело к ним рядом и ножки свесило:
Мол, вот я, бери и клади в карман!
Эх, знать бы им счастье совсем иное:
Когда, задохнувшись от высоты,
Ты людям вдруг сможешь отдать порою
Что-то взволнованное, такое,
В чем слиты и труд, и твои мечты!
Есть счастье еще и когда в пути
Ты сможешь в беду, как зимою в реку,
На выручку кинуться к человеку,
Подставить плечо ему и спасти.
И в том моя вера и жизнь моя.
И, в грохоте времени быстротечного,
Добавлю открыто и не тая,
Что счастлив еще в этом мире я
От женской любви и тепла сердечного…
Борясь, а не мудрствуя по-пустому,
Всю душу и сердце вложив в строку,
Я полон любви ко всему живому:
К солнцу, деревьям, к щенку любому,
К птице и к каждому лопуху!
Не веря ни злым и ни льстивым судьям,
Я верил всегда только в свой народ.
И, счастлив от мысли, что нужен людям,
Плевал на бураны и шел вперед.
От горя — к победам, сквозь все этапы!
А если летел с крутизны порой,
То падал, как барс, на четыре лапы
И снова вставал и кидался а бой.
Вот то, чем живу я и чем владею:
Люблю, ненавижу, борюсь, шучу.
А жить по-другому и не умею,
Да и, конечно же, не хочу!
Серебро и золото 0 (0)
«Серебряная свадьба». Почему
Ее вот так в народе называют?
Мне кажется, что это потому,
Что серебро в супружеском дому
Уже в сердцах и волосах сверкает.
А «золотая свадьба»? Это имя
Спустя полвека обретает цвет.
Чтоб выдержать друг друга столько лет
И не сбежать от всевозможных бед —
Сердца и впрямь должны быть золотыми!
Вечер в больнице 0 (0)
Бесшумной черною птицей
Кружится ночь за окном.
Что же тебе не спится?
О чем ты молчишь? О чем?
Сонная тишь в палате,
В кране вода уснула.
Пестренький твой халатик
Дремлет на спинке стула.
Руки, такие знакомые,
Такие, что хоть кричи! —
Нынче, почти невесомые,
Гладят меня в ночи.
Касаюсь тебя, чуть дыша.
О господи, как похудела!
Уже не осталось тела,
Осталась одна душа.
А ты еще улыбаешься
И в страхе, чтоб я не грустил,
Меня же ободрить стараешься,
Шепчешь, что поправляешься
И чувствуешь массу сил.
А я-то ведь знаю, знаю,
Сколько тут ни хитри,
Что боль, эта гидра злая,
Грызет тебя изнутри.
Гоню твою боль, заклинаю
И каждый твой вздох ловлю.
Мама моя святая,
Прекрасная, золотая,
Я жутко тебя люблю!
Дай потеплей укрою
Крошечную мою,
Поглажу тебя, успокою
И песню тебе спою.
Вот так же, как чуть устало,
При южной огромной луне
В детстве моем, бывало,
Ты пела когда-то мне…
Пусть трижды болезнь упряма,
Мы выдержим этот бой.
Спи, моя добрая мама,
Я здесь, я всегда с тобой.
Как в мае все распускается
И зреет завязь в цветах,
Так жизнь твоя продолжается
В прекрасных твоих делах.
И будут смеяться дети,
И будет гореть звезда,
И будешь ты жить на свете
И радостно, и всегда!
Дачная шутка 0 (0)
Красновидовские зори,
Лес, цветы да тишина,
Слева Горин, справа Зорин,
Посредине — Шукшина.
А под лепкою фасадов
Рядом с трассами стрижей
Улыбается Асадов —
Самый скромный из людей.