ставка больше чем жизнь в цвете
Чего не мог простить себе польский Штирлиц из фильма «Ставка больше, чем жизнь»: Трагедия Станислава Микульского
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
К слову сказать, сериал «Ставка больше, чем жизнь» до сих пор достаточно популярен в Польше, время от времени его показывают разные телеканалы страны, а в начале 2009 года в Катовице был открыт даже частный Музей Ганса Клосса, главного героя киноленты.
К слову сказать, с премьерой этой картины весной 2013 года в Москву приезжал на фестиваль польского кино и 84-летний Станислав Микульский.
О творческой карьере
Станислав Микульский (Stanislaw Mikulski) родился 1 мая 1929 года в городе Лодзь (Польша), где на то время почти треть местных жителей составляли евреи. А во время войны в городе было создано Лодзинское Гетто, куда немцы отовсюду сгоняли евреев и пленных польских коммунистов. И, будучи уже в сознательном возрасте, Станислав воочию видел фашизм во всех его проявлениях, и в будущем он всю свою жизнь будет убежденным антифашистом.
В кинематограф Микульский попал еще совсем юным парнем. Его дебютом была эпизодическая роль летчика в ленте «Первый старт»(1951). Юноша увлекся творческим процессом и свое будущее вне актерской профессии уже не видел. Вначале его взяли в театральную труппу в Люблине. Благо его внешность позволяла играть значительные роли. А когда встал вопрос о подтверждении квалификации, он экстерном сдал экзамены в высшей театральной школе в Кракове. Первой картиной, где актер исполнил главную роль, стала драма «Часы надежды». Также стоит отметить игру Микульского в сюрреалистическом военном фильме «Белый Медведь» и киноленте «Канал».
Тем не менее, в 1968 году состоялась премьера сериала, в котором Микульский сыграл главную роль — Ганса Клосса, вернее, поляка Станислава Колицкого, добывавшего во время войны под видом немецкого офицера ценную информацию и передававшего ее советской разведке. Всего было снято 18 серий, каждая из которых представляла собой самостоятельный сюжет. Этот сериал стал очень популярен в соцстранах, в том числе и в СССР.
Что любопытно, у этого многосерийного фильма была предыстория, которая началась задолго до его выхода на экраны. По воспоминаниям самого артиста он первоначально получил предложение сыграть в шести сценических постановках «Ставка больше, чем жизнь» еще в 1964 году. «Я согласился на эту роль, потому что это гарантировало занятость в шести спектаклях Театра Телевидения. Первые шесть серий транслировались в прямом эфире. Никто не предполагал, что сериал станет таким популярным, зрители требовали продолжения. Всего было 14 телеспектаклей; только после этого началась съемка версии, которая транслировалась в формате телевизионного сериала», — вспоминал актер, годы спустя. Именно на волне успеха телеспектакля в 1967—1968 годах вышел одноименный 18-серийный телефильм, покоривший не только польскую публику.
А когда в 1972 году «Ставку…» впервые показали по телевидению, она тут же приобрела колоссальную всеобщую популярность. Роль Клосса обеспечила артисту большое признание не только в Польше, он стал самым известным и любимым актером во всех странах соцлагеря. Популярность Микульского в те годы была ошеломляющей, он не мог выйти на улицу без того, чтобы не быть тут же узнанным. И, разумеется, что в красавца актера были влюблены миллионы девушек.
После киноленты «Ставка больше, чем жизнь» актер Микульский сыграл еще во многих фильмах: в телесериале «Пан Самоходик и тамплиеры» (1971) в «Одержимости» (1972), в сериале «Польские дороги» (1976), «Крещённые огнём». Снимался актер не только в Польше, снимался и у зарубежных режиссёров, в частности у Юрия Озерова в киноэпопеях «Освобождение» и «Солдаты свободы», а также в политическом детективе Игоря Гостева «Европейская история».
Однако стоит отметить, что невероятный успех «Ставки. » стал для актёра, как его триумфом и визитной карточкой, так и наказанием одновременно. Став заложником этой роли, публика видела в нем лишь разведчика, мужественного и непотопляемого. И как только Станислав не пытался «выкарабкаться» из этого героического образа, у него ничего не получилось. Образ героя-воина навсегда закрепился за ним. Поэтому настоящей отдушиной для актера Микульского стал театр, где он с упоением играл самые разнообразные роли, в том числе и комедийные. К слову сказать, актер в 70-х дважды приезжал на гастролями в Союз с театральными постановками, которые проходили переполненных залах.
Со временем Станислав постепенно отошел от кино, посвящая себя театру, телевидению и общественной работе. Он много лет был организатором фестиваля солдатской песни в Колобжеге, сам также выступал с песнями на нем. Микульский был членом ЦК Коммунистической партии, а затем в 80-х был избран в Национальный Совет Ассоциации польско-советской дружбы.
За заслуги перед отечеством актер неоднократно удостаивался высоких наград, а в 2006 году ладонь Станислава Микульского пополнила ряды Аллеи польских звезд в Мендзыздрое. Но самой главной наградой для актера, с его слов, является огромная зрительская любовь и признательность, как на родине, так и в странах ближнего зарубежья.
Личная жизнь.
Первая любовь
Скандалы и распри в молодой семье начались после того, как каждый из иаетеров занялся своей творческой карьерой. Взаимные упреки довели некогда счастливую пару до развода. Сынишка остался жить с Вандой, но актер принимал активное участие в его жизни и воспитании.
Короткое счастье, отмеренное судьбой
Когда у Ядвиги начались роды, Микульский находился на съемках в Югославии. Ему позвонили с клиники и сообщили радостную весть, но спустя несколько часов опять раздался телефонный звонок. На этот раз актеру сказали, что малыш умер, а у супруги резко ухудшилось состояние здоровья.
Поздняя любовь
Невзирая на то, что молодая женщина была почти на 30 лет моложе своего избранника, они смогли построить свои отношения на взаимопонимании и искренней любви. Общих детей у них не было, а к приемной дочери Катерине (от первого брака Маргариты), Станислав относился, как к родной.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Как из советского фильма сделали знаменитый польский сериал «Ставка больше, чем жизнь»
Так вот, этот 18-серийный сериал является переработкой советской ленты «Вдали от Родины», которая вышла на экраны в 1960 году. Этот фильм рассказывал историю советского разведчика лейтенанта Горчаренко, который под видом немецкого офицера смог проникнуть на секретный подземный немецкий завод.
В свою очередь фильм был снят по роману очень популярного в свое время украинского писателя Юрия Дольд-Михайлика «И один в поле воин», опубликованного в 1956 году. Практически полностью забытый сегодня писатель еще до войны был директором Киевской киностудии и прославился постановками о Котовском и Щорсе. А после войны он стал одним из родоначальников жанра советского шпионского детектива. Но сегодня Дольд-Михайлик особенно интересен нам как человек, который придумал тот самый «план Даллеса», на который как на совершенно реальный документ любят ссылаться наши любители теории заговора. Писатель вложил этот»план»в уста одного из героев своего романа «Черные рыцари» в 1964 году. Этот роман стал продолжением приключений разведчика Горчаренко, еще одна книга о его подвигах «Гроза на Шпреей»вышла в 1965-м.
Вскоре после выхода в прокат фильма «Вдали от родины» поляки, прекрасно знакомые с творчеством писателя,этому способствовало и то, что изначально он писал на украинском языке, на русском издавали переводы, решили сделать польскую адоптацию этой киноленты, но подошли к делу масштабно и стали делать многосерийный телеспектакль. Збигнев Сафьян, сражавшийся во время войны в Войске Польском и молодой сценарист Анджей Шипульский взялись за адаптацию сценария, работая под коллективным псевдонимом Анджей Збыч. Телеспектакль пользовался таким таким оглушительным успехом, что с 1967 года по его сценарию начали снимать знаменитый сериал «Ставка больше, чем жизнь».
Популярность сериала не полько в Польше,но и в СССР была так велика, что написанные на основе сценария книги Анжея Збыха были переведены на русский язык.
Ставка больше чем жизнь в цвете
СТАВКА БОЛЬШЕ, ЧЕМ ЖИЗНЬ
Заяц-русак, прижав уши, стремглав бросился в лесную чащу, но поздно, раздался выстрел. Заяц закружился на месте и упал.
«Шестой», — не без удовольствия подумал он и медленно направился к убитому зайцу. Граф Эдвин Вонсовский слегка задержал его движением руки:
— Мужики подберут, господин полковник.
Из зарослей показался штандартенфюрер Дибелиус. Помахав им издали рукой, прокричал:
— Как всегда, у нашего Герберта верный глаз и твердая рука!
Длинная меховая шуба, грузная фигура и широкие приподнятые плечи делали штандартенфюрера похожим на медведя. Двигался он медленно, как бы боясь потерять равновесие в глубоком снегу, доходящем ему до колен.
«Неуклюжий, словно пляшущий медведь», — подумал Вонсовский.
— Вы, господин полковник, настоящий король сегодняшней охоты, — сказал он громко, обращаясь к Рейнеру. — Однако все мы изрядно промерзли и устали.
— Вы здесь хозяин, дорогой кузен. Надеюсь, не обиделись за столь фамильярное обращение к вам? Кажется, я говорил тебе, Макс, — Рейнер повернулся к Дибелиусу, который уже выбрался из сугроба и, топая ногами, стряхивал с высоких сапог снег, — что мы с господином Вонсовским породнились?
— О, господин полковник, вы оказываете мне большую честь! — наклонил голову Вонсовский.
— Говорил, говорил, и не раз, — усмехнувшись, ответил Дибелиус. И, обращаясь к Вонсовскому, добавил: — А время уже позднее, и я чувствую запах вашего славного бигоса.
Вонсовский махнул рукой группе мужиков, стоявших, неподалеку от саней. Раздался звук охотничьего рожка. Из зарослей выходили запоздавшие охотники.
— Прошу всех к саням, господа, — пригласил Вонсовский. — Я же поеду верхом: должен присмотреть, чтобы не подгорел бигос.
Вонсовский легко вскочил на коня. Несмотря на свои пятьдесят лет, он еще сохранил ловкость движений былого кавалериста, победителя нескольких международных состязаний. Махнув компании рукой, пришпорил гнедого и поскакал напрямик через лес — хотелось быть на месте раньше всех, и не столько из-за бигоса, сколько из-за визита еще одного гостя.
Перед охотничьим домиком Вонсовский легко соскочил с седла и, хлопнув коня по разгоряченному крупу, направил его к привязи.
В большом зале, украшенном охотничьими трофеями хозяина, уже сидел молодой человек, с которым граф Вонсовский должен был встретиться.
Камердинер Франтишек Жребко — под этим именем вот уже два года скрывался майор Рутинский, бывший ответственный работник реферата «Запад» второго отдела генерального штаба и в течение многих лет начальник капитана Вонсовского, сотрудника того же отдела, — подавал зажженную спичку молодому обер-лейтенанту вермахта.
— А некоторым неплохо живется, граф, — сказал Клос, вставая навстречу Вонсовскому.
— Вы это обо мне? — спросил Эдвин, пожимая ему руку. — Вы должны поторопиться: через несколько минут они будут здесь.
— Ничего, — ответил Клос. — Я здесь по службе. Должен сопровождать одного из ваших гостей. — Он вытащил из портфеля небольшой пакет и подал его Вонсовскому: — Это деньги, которые вы просили. Тетя Сюзанна оказалась на этот раз добрее.
— У меня тоже есть кое-что для вас, — сказал Вонсовский, подавая несколько фотографий ставки Гитлера. — Думаю, это очень обрадует и тетю Сюзанну. Вы можете взять их с собой.
Клос протяжно свистнул. Затем спросил:
— Вам известно о «волчьем» логове — резиденции нашего любимого фюрера?
— Сейчас… — начал Вонсовский, но в это время послышались близкие звуки колокольчиков, фырканье лошадей, громкие крики и топот. — Лучше послезавтра в обычном месте.
— Прошу все хорошенько спрятать, — сказал Клос. — Лихо не спит, бродит вокруг.
— Будьте спокойны, здесь ищут только водку, а ее предостаточно в этом доме.
Франтишек бросился к гостям, чтобы помочь им освободиться от тулупов, натянутых поверх военных шинелей. Клос взглядом отыскал Рейнера, по-уставному щелкнул каблуками и передал ему пакет.
— Ужасно, — пробормотал Рейнер, ознакомившись с приказом, привезенным Клосом. — Обидно мне, друзья мои, обидно и особенно неудобно перед вами, дорогой кузен. Но приказ есть приказ…
— От генерала? — спросил вполголоса Дибелиус. — Нет, не сумел ты воспитать этого старого болвана!
— Прошу вас, очень прошу, друзья мои, — продолжал Рейнер, — не обращайте на это внимания. Вы же знаете, что наше начальство всегда требует нас на службу тогда, когда нам меньше всего этого хочется. Служба не дружба.
— Как это досадно, — пробормотал Вонсовский, протягивая Рейнеру обе руки, будто желая обнять его. — Знаю, что значит приказ, сам когда-то служил в армии его императорского величества Франца-Иосифа, кстати в одном полку с вашим шефом, генералом Верлингером. Прошу вас при случае передать ему мой привет и наилучшие пожелания. Надеюсь, что он еще не забыл меня.
— Да, он с большой теплотой вспоминает о вас, — ответил Рейнер. — Пойдемте, Клос, а то даже и не понюхаем славного бигоса господина графа. Давайте выпьем на прощание. — Он широко раскрыл двери, ведущие в столовую.
При виде мисок с бигосом и всевозможных закусок у обоих офицеров, отвыкших за четыре года войны от такого обилия яств, заблестели глаза.
— Итак, господин оберет, до следующей охоты, — сказал Вонсовский. — Сезон только лишь начинается.
— Ха! — усмехнулся Дибелиус. — В этой паршивой стране мы не имеем времени, чтобы охотиться на зайцев, потому что охотимся на людей! — Он рассмеялся, явно довольный своей, остротой.
Уже идя к выходу, Клос заметил, как Вонсовский, взяв под руку Дибелиуса, которого даже среди эсэсовцев называли не иначе как «кровавый Макс», любезно вел его в столовую. Этот фамильярный жест в отношении шефа СД и окружной полиции не удивил Клоса, так как он знал, что Вонсовский уже был знаком с Дибелиусом раньше.
Разомлевший от тепла, царящего внутри «мерседеса» полковника, и несколько удивленный молчанием Рейнера, дремавшего на заднем сиденье под убаюкивающий шум мотора, Клос впал в полусонное состояние. Однако образ Вонсовского — бывшего сотрудника второго отдела, а в настоящее время члена группы под кодовым наименованием «Ванда», куда входил и он, Клос, — навязчиво стоял перед ним.
«Неплохой актер, — подумал он, борясь с охватившей его сонливостью. — Интересно все-таки, действительно ли Вонсовский граф?» Клос не мог даже предполагать, что тому, кого он считал неплохим актером, вскоре предстоит сыграть последнюю, и главную, роль в жизни. А ему, Клосу, выпадет нелегкая задача режиссера в этой драме.
Снег хрустел под сапогами двух солдат, охранявших небольшую станцию и десятикилометровый отрезок железнодорожного полотна, находившегося недалеко от охотничьего домика графа Вонсовского. Солдаты проклинали своего командира, рябоватого ефрейтора, который в такой холод послал их в наряд. Но они не были наивными простаками, как, впрочем, и не были юнцами, слепо выполняющими приказ. Они прекрасно знали, что нести службу на этом участке небезопасно, ибо в любую минуту можно получить шальную пулю от притаившегося в кустах партизана.
Не сговариваясь, они свернули с железнодорожной насыпи и направились в сторону села, до которого было не более километра. Солдаты отлично знали, что эта прогулка для них менее опасна и более выгодна, чем хождение по железнодорожным путям, охрану которых они так или иначе не в силах обеспечить вдвоем.
И вот жители села, среди ночи разбуженные стуком ружейного приклада в двери, были вынуждены извлекать из своих тайников сало и другие припасы. Упиваясь покорностью безоружных крестьян, солдаты грубо кричали: «Шнель, шнель!» Если говорить откровенно, это была просто месть за то, что они не могли так же лежать в постели, укутавшись теплой периной, а вынуждены бродить ночью в этом холодном, чужом краю. Солдаты устали от насмешек рябого ефрейтора, который в любую минуту мог подать на них рапорт, от боязни попасть на Восточный фронт, в страну, где люди так же недружелюбны, а холод еще более ощутим.
Возвращение капитана Клосса
* Станислав Микульский собирается снять продолжение сериала «Ставка больше, чем жизнь»
* «Штурмбаннфюрер Бруннер» учит русский язык по шуткам Евгения Петросяна
МИКУЛЬСКИЙ и КАРЕВИЧ на открытии Музея капитана Клосса в Катовицах (март, 2009 г.)
Пан Каревич пригласил нас в гости в милый особнячок в зеленом районе на окраине Варшавы. 86-летний актер лихо увлек нас за собой по лестнице, ведущей на второй этаж. Хозяин уселся в кресле-качалке, а нам предложил разместиться на уютном диванчике.
Большую часть времени актёр занимается садиком и уходом за больной супругой
«Не хочу выглядеть негодяем»
— Как сейчас поживает Микульский?
— Хотя он, как и я, пенсионер, но очень переживает, что нет постоянной штатной работы. Несколько лет назад сгорел Национальный театр, где Станислав служил много лет. После вступления Польши в Евросоюз госдотации сильно урезали, поэтому здание решили не восстанавливать, а труппу распустили. На одну пенсию не протянешь, вот он и хватается за любую соломинку. То на радио подрабатывает, то на телевидении.
— По прошлому ностальгирует?
— Во время правления Горбачева Микульский был главой Польского культурного центра в СССР. Он любит вспоминать, как мотался по всему Советскому Союзу и продвигал в вашей стране наше искусство. Причем для облегчения понимания с чиновниками всегда возил с собой несколько бутылок «Зубровки». В период антиалкогольной кампании люди к нему располагались значительно быстрее. В 1990 году, когда у нас начались волнения, Станиславу пришлось вернуться в Варшаву.
Эмиль с женой Тересой
— Выйдя на пенсию, Клосс отправляется на поиски сокровищ рейха. А мой герой Бруннер, который стал бизнесменом, приезжает с Запада. Мы снова долго выясняем отношения, а потом вместе отправляемся в путь, полный приключений. Правда, я пока не подписался на эту идею. Микульский-то играет положительного героя, а я вот пока не уверен, что снова хочу выглядеть негодяем.
«Братья-славяне должны дружить»
— Пан Эмиль, вы прекрасно говорите по-русски…
Четыре поколения КАРЕВИЧЕЙ: Эмиль, его сын Кшиштоф, внук Павел и правнук Роман
— Ваши дети тоже стали артистами?
— Ваш дом украшен прекрасными полотнами. Это работы сына?
— Нет, мои. Писать картины я начал раньше, чем стал актером. Еще я пишу стихи к песням и музыку.
— Как, по-вашему, сейчас в Польше относятся к России?
— У людей еще жива память о военном положении, которое ввели в 1980 году. Это было эдакое политическое наказание от СССР. Но, думаю, сменятся поколения, и все пройдет. Мы же братья-славяне и должны дружить!
* Эмиль КАРЕВИЧ родился в 1923 году в г. Вильно (Вильнюс).
* Станислав МИКУЛЬСКИЙ родился в 1929 году в Лодзи.
* Снимался в фильмах «Ева хочет спать», «Пепел», «Ставка больше, чем жизнь», «Освобождение», «Что сказал покойник», «Солдаты свободы», «Человек с бульвара Капуцинов», «Диверсант».