статья за то что лезут в личную жизнь
Генеральная прокуратура
Российской Федерации
Генеральный прокурор
Заместители Генерального прокурора
Структура
О Генпрокуратуре России
Документы
Международное сотрудничество
Взаимодействие со СМИ
Правовое просвещение
Контакты
Генеральная прокуратура
Российской Федерации
Генеральная прокуратура
Российской Федерации
Телефон справочной по обращениям
в Генеральную прокуратуру
Российской Федерации:
Прокуратура разъясняет: «Уголовная ответственность за распространение сведений о частной жизни лица»
Прокуратура республики (Республика Ингушетия). 12 февраля 2020
Конституция Российской Федерации гарантирует гражданину право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени. Сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются.
Зачастую в средствах массовой информации, преимущественно через социальные сети в системе Интернет, имеют место случаи умышленного распространения некоторыми лицами фотографий, видеороликов, сообщений информационного характера, содержание которых нарушает право другого лица на неприкосновенность частной жизни, на личную и семейную тайну. Часто такая информация носит порочащий гражданина характер.
Распространяя такие сведения, злоумышленник не задумывается о том, что данные действия являются уголовно-наказуемыми.
Статьей 137 Уголовного кодекса Российской Федерации установлена уголовная ответственность за нарушение неприкосновенности частной жизни.
Предметом преступления являются сведения о частной жизни лица, составляющие его личную или семейную тайну.
К таким сведениям относятся, например, выписки из истории болезни, фотографии, аудиовидеозаписи, иные материалы и документы.
Объективная сторона преступления выражается в активной форме поведения путем:
1) незаконного собирания сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия;
2) незаконного распространения таких сведений без согласия лица;
3) распространения этих сведений в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или в средствах массовой информации.
Собиранием сведений о частной жизни лица понимается любой способ их незаконного получения — подслушивание, опрос лиц, фотографирование, аудиовидеозапись информации, ознакомление с документами и материалами, их похищение, копирование без согласия потерпевшего, а также сбор информации с нарушением процедуры, установленной законом.
Распространением сведений является любое незаконное или без согласия лица их доведение до хотя бы одного человека.
К незаконному распространению сведений относится: доведение до сведения иных лиц в публичном выступлении (на собрании, лекции, митинге) определенной информации о частной жизни лица, который не давал на это своего разрешения, опубликование сведений, фото, видеоматериалов в средствах массовой информации, в том числе через сеть Интернет.
Собирание и распространение информации, основанное на положениях закона, например уголовно-процессуального, о полиции, об оперативно-розыскной деятельности, о средствах массовой информации, не образует рассматриваемого состава преступления.
Состав преступления формальный. Преступление является оконченным с момента выполнения противоправных действий по собиранию или распространению информации о частной жизни человека.
Субъективная сторона преступления характеризуется виной в виде прямого умысла. Виновный осознает, что незаконно без согласия соответствующего лица собирает или распространяет сведения, составляющие его личную или семейную тайну, или распространяет эти сведения в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации и желает выполнить такие действия.
Уголовная ответственность за совершение данного преступления наступает с 16-летнего возраста.
Если преступление совершено лицом с использованием своего служебного положения, то данные действия содержат признаки состава, предусмотренного ч. 2 ст. 137 УК РФ.
Им является лицо, незаконно собирающее или распространяющее сведения о частной жизни лица с использованием своего служебного положения. Это лицо необязательно должно быть должностным. Достаточно того, чтобы его служебное положение позволяло ему собирать сведения или воспользоваться ими по своему усмотрению. При этом место службы роли не играет. Это может быть государственный или муниципальный орган, государственная организация, частная организация.
Частью 3 ст. 137 УК РФ установлена повышенная уголовная ответственность за незаконное распространение в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении, средствах массовой информации или информационно-телекоммуникационных сетях информации, указывающей на личность несовершеннолетнего потерпевшего, не достигшего шестнадцатилетнего возраста, по уголовному делу, либо информации, содержащей описание полученных им в связи с преступлением физических или нравственных страданий, повлекшее причинение вреда здоровью несовершеннолетнего, или психическое расстройство несовершеннолетнего, или иные тяжкие последствия.
Объективная сторона этого состава преступления состоит в публичном распространении сведений о несовершеннолетнем, не достигшем шестнадцати лет, сведений, связанных с уголовным делом, и содержащих описание страданий несовершеннолетнего в этой связи. Обязательным признаком объективной стороны этого состава преступления является наступление последствий в виде причинения вреда здоровью несовершеннолетнего, или его психического расстройства, или иных тяжких последствий (например, покушении на самоубийство).
В зависимости от характера совершенного преступления санкцией ст. 137 УК РФ предусмотрены альтернативные виды наказаний: штраф – максимальный размер которого может составлять до 350 тыс. рублей или в размере заработной платы осужденного (иного дохода) за период до 3 лет обязательные работы до 360 часов, исправительные работы до 1 года, принудительные работы на срок до 5 лет, а также лишение свободы до 5 лет.
За нарушение неприкосновенности частной жизни по приговору суда с осужденного может быть взыскана и компенсация морального вреда в пользу потерпевшего.
Статья 137. Нарушение неприкосновенности частной жизни
Статья 137. Нарушение неприкосновенности частной жизни
ГАРАНТ:
О некоторых вопросах судебной практики по делам о преступлениях против конституционных прав и свобод человека и гражданина см. постановление Пленума Верховного Суда РФ от 25 декабря 2018 г. N 46
См. комментарии к статье 137 УК РФ
Информация об изменениях:
Федеральным законом от 7 декабря 2011 г. N 420-ФЗ в часть 1 статьи 137 внесены изменения
наказываются штрафом в размере до двухсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до восемнадцати месяцев, либо обязательными работами на срок до трехсот шестидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо принудительными работами на срок до двух лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового, либо арестом на срок до четырех месяцев, либо лишением свободы на срок до двух лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет.
Информация об изменениях:
Федеральным законом от 7 декабря 2011 г. N 420-ФЗ в часть 2 статьи 137 внесены изменения
наказываются штрафом в размере от ста тысяч до трехсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного года до двух лет, либо лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок от двух до пяти лет, либо принудительными работами на срок до четырех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до пяти лет или без такового, либо арестом на срок до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до четырех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до пяти лет.
Информация об изменениях:
Федеральным законом от 28 декабря 2013 г. N 432-ФЗ статья 137 дополнена частью 3
наказывается штрафом в размере от ста пятидесяти тысяч до трехсот пятидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от восемнадцати месяцев до трех лет, либо лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок от трех до пяти лет, либо принудительными работами на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до шести лет или без такового, либо арестом на срок до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до шести лет.
Как не попасть под статью из-за трекеров, переписки и увольнения
В России происходит много интересного. Когда что-то интересное и одновременно не очень законное, подключаются суды. Когда обвиняемым не нравится, как их обвиняют, они обращаются в вышестоящие суды. Когда выше уже некуда, подключается Верховный суд.
Вот о нем и поговорим.
Недавно Пленум Верховного суда выпустил постановление, в котором объясняет некоторые нюансы российского законодательства и прав граждан. Оно касается обычных людей и предпринимателей. Грубо говоря, Верховный суд объяснил, что сейчас в России можно и нельзя.
Что можно и нельзя
Вот что в России можно делать без последствий:
А вот что запрещено под угрозой уголовного преследования:
Зачем нужно это постановление?
В России есть законы и кодексы. Но в этих документах иногда непонятные формулировки. Или их можно понимать по-разному. Или не хватает подробностей о том, когда поступок — преступление, а когда за него нельзя наказывать.
Органы и суды понимают закон буквально. Если сказано, что трекер — это устройство для слежения, значит, за его покупку нужно возбудить дело и выписать штраф. Если написано, что за увольнение предпенсионера будут штрафовать по уголовному кодексу, значит, за каждого уволенного 55-летнего сотрудника нахлобучим по полной. В итоге случаются совершенно нелепые уголовные дела, когда в истории с трекером для коровы разбирается президент.
Покупка устройств с камерами и жучками
Если купить трекер, горнолыжный шлем с видеорегистратором или ручку с диктофоном, за такое можно попасть под статью и даже получить до четырех лет лишения свободы. Заказ на «Алиэкспрессе» могут запросто посчитать незаконным оборотом технических средств для негласного получения информации.
По закону такие устройства должны быть лицензированными и сертифицированными. И покупать их нужно в России. Китайские ручки и шлемы никто, конечно, не проверял. А иногда покупатели даже не в курсе, как они работают. Или не собирались негласно собирать информацию о чужой личной жизни, а просто хотели сэкономить.
Устройства для негласного получения информации — это такие устройства, у которых есть или могут быть свойства, позволяющие скрытно что-то записывать. Например, если видеорегистратор пришел без карты памяти, но ее можно вставить — его посчитают таким устройством. Если нельзя понять, что можно делать с помощью трекера или ручки, это определит экспертиза.
Если бы нашумевшее дело о горнолыжном шлеме и очках с камерой рассматривали после постановления Пленума, скорее всего, приговор был бы оправдательным. Но учесть разъяснения Верховного суда в Новокузнецке не успели.
О вмешательстве в частную жизнь
Необходимо отметить, что акты, предписывающие операторам связи хранить метаданные абонентов, принимаются во многих странах мира и союзах государств. Споры о таких мерах ведутся в высших судебных инстанциях как государств, так и международных организаций.
Показателен пример Франции, в которой в конце 60-х – начале 70-х гг. XX в. активно создавались информационные системы, в частности SAFARI (автоматизированная система административных файлов и справочник физических лиц). Уже тогда французское общество выразило озабоченность по поводу проекта – 21 марта 1974 г. газета «Le Monde» привлекла внимание общества к проблеме статьей «Сафари, или охота на француза». Результатом стало создание Национальной комиссии по обработке данных (информатике) и гражданским свободам. Ранее Государственный совет Франции по своей инициативе провел в 1969-70 гг. исследование взаимосвязи компьютеризованной информации и гражданских свобод и обнародовал свои открытия. 6 января 1978 г. был принят Закон Франции № 78-17 «Об обработке данных, файлах данных и индивидуальных свободах».
В России право на неприкосновенность частной жизни впервые было закреплено в гл. 2 Конституции РФ 1993 г., которая была позаимствована из фундаментальных международных деклараций и конвенций, провозглашавших права и свободы человека высшей ценностью. На тот момент основной областью, в которой возникали вопросы о защите права на неприкосновенность частной жизни, была оперативно-розыскная деятельность, законодательное регулирование которой ознаменовалось принятием соответствующего Федерального закона от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности». Основным субъектом обработки персональных данных было государство. Уголовным кодексом РФ 1996 г. в ст. 137 и 138 была введена ответственность за нарушение прав, закрепленных в ст. 23 и 24 Конституции РФ соответственно.
Поскольку интенсивное построение информационных систем в России и развитие IT компаний началось в нулевые годы XXI в., с этого времени право на неприкосновенность частной жизни приобрело особую актуальность. 27 июля 2006 г. был принят Федеральный закон № 152-ФЗ «О персональных данных». Уполномоченным органом по защите прав субъектов персональных данных Постановлением Правительства РФ от 16 марта 2009 г. № 228 был назначен Роскомнадзор. Субъектами (операторами) обработки данных стали коммерческие организации.
Основными отличиями Запада от Востока, обеспечивающими, по моему мнению, странам западного мира лидерство в экономических и научно-технических областях, являются объем личного пространства, предоставляемого западными государствами своим гражданам, действующие механизмы его защиты и строгость наказания за его нарушение. Эти отличия нашли свое отражение в судебной практике, которая приведена в статье «Границы частной жизни. КС РФ и ЕСПЧ расходятся во мнении», опубликованной в Адвокатской газете № 16 (273) 16–31 августа 2018 г.
Если Конституционный Суд РФ воспринимает тайное применение видеосъемки в служебном кабинете как «применение технических средств фиксации наблюдаемых событий», не считая это вмешательством в частную жизнь (Определение от 13 октября 2009 г. № 1148-О-О), то ЕСПЧ распространяет действие ст. 8 § 1 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и на служебные помещения (Постановление ЕСПЧ от 7 ноября 2017 г. по делу «Ахлюстин против России», жалоба № 21200/05, § 37). ЕСПЧ неоднократно подтверждал, что частная жизнь человека может быть затронута действиями властей, осуществляемыми вне его дома или вне его частных помещений. Следовательно, согласно прецедентному праву Европейского Суда, телефонные звонки с места работы, в том числе из кабинетов госслужащих, охватываются понятиями «частная жизнь» и «корреспонденция» для целей ст. 8 § 1 Европейской конвенции. Электронная почта и сообщения через мессенджеры, отправленные с рабочего места, защищены в соответствии с упомянутой ст. 8, так же как и информация, полученная в результате мониторинга личного использования интернета. ЕСПЧ также считает, что, поскольку лицо может «обоснованно рассчитывать на соблюдение его права на уважение личной жизни» если не в отношении всего служебного помещения, то, по крайней мере, в отношении стола и шкафов, обыск в кабинете прокурора представляет собой вмешательство в его «частную жизнь». Вышедшее за рамки обычного или ожидаемого использования камер видеонаблюдения, например скрытая съемка лица в помещениях полиции при производстве следственных действий (опознание), является также нарушением права на частную жизнь. В Постановлении ЕСПЧ от 7 ноября 2017 г. по делу «Зубков и другие против России» (жалоба № 29431/05, § 121) ЕСПЧ остался верен своей позиции и скрытую видеосъемку в съемной квартире признал вмешательством в «частную жизнь» заявителя.
Без того узкое пространство частной жизни в России лишено средств эффективной правовой защиты. Кодекс административного судопроизводства РФ не обязывает российские суды при оспаривании действий должностных лиц органов государственной власти и местного самоуправления проводить тест на пропорциональность вмешательства в индивидуальные права и свободы, что, по мнению ЕСПЧ, выраженному в Постановлении от 7 ноября 2017 г. по делу «Константин Москалев против России» (жалоба № 59589/10), является нарушением права на справедливое судебное разбирательство.
Кроме этого, как указано в справке «О состоянии российской адвокатуры на современной этапе», подготовленной ФПА РФ по запросу Министерства юстиции РФ от 18 апреля 2018 г. № 12-52301/18 о предоставлении информации Министерству иностранных дел РФ для подготовки доклада на 73-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, «Уже не вызывает дискуссии утверждение о том, что судебная власть в России на практике не проявляет свою независимость. Причиной тому является непрозрачная система назначения судей исполнительной властью и ее влияние на процедуру лишения судьи полномочий, широкая практика не предусмотренного законом вмешательства председателей судов и судей вышестоящего звена в рассмотрение дел судьей».
Оспаривание действий операторов персональных данных, действующих в масштабах страны и затрагивающих права граждан, находящихся в разных регионах, – задача почти невыполнимая из-за отсутствия института групповых исков в гражданском процессуальном законодательстве и его слабой разработки в арбитражном процессуальном законодательстве.
Таким образом, «пакет Яровой» в условиях отсутствия эффективных механизмов защиты нарушенного права на неприкосновенность частной жизни, закрепленного в ст. 23 Конституции РФ, фактически санкционирует массовое слежение под прикрытием защиты национальной безопасности, делая невозможным анализ каждого конкретного случая на предмет необходимости и соразмерности применяемых мер. Хранение огромного массива информации в отношении абсолютно всех граждан России, кроме первых лиц государства, создает «Большого брата» – национальную систему тотальной слежки за частной жизнью граждан РФ, что является признаком тоталитарного государства. В результате любой гражданин РФ является потенциальной жертвой кражи персональных данных и раскрытия глубоко личной информации. Это также является предпосылкой к нарушению прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, закрепленных в ч. 4 Гражданского кодекса РФ. В информационный век отсутствие в государстве гарантий соблюдения и защиты интеллектуальных прав и секретов производства ведет к экономическому упадку государства.
Подводя итоги, мне кажется возможным предложить:
1) дополнить ч. 2 ст. 178 КАС РФ требованием об обязательности для суда при вынесении решений оценки баланса прав и государственных интересов путем применения теста на пропорциональность вмешательства в индивидуальные права и свободы;
2) ввести в ГПК РФ институт групповых (коллективных) исков;
3) внедрение института парламентского надзора за деятельностью органов, осуществляющих ОРД.
Слежка за работниками: защита собственности или вторжение в частную жизнь?
Компании несут потери не только от промышленного шпионажа или хищения материальных ценностей (кстати, стащить норовят и родные сотрудники, и любимые клиенты). Ежедневно и повсеместно крадут рабочее время, причем в крупных размерах. Для борьбы с бесконечными перекурами, I-net-общением и прочее, некоторые работодатели организуют за персоналом «слежку». А как еще назвать прослушивание телефонных разговоров, перлюстрацию электронной почты, анализ посещаемых сайтов и тотальное видеонаблюдение? Порой в стремлении защитить фирму руководство переходит границы законности…
Право собственности и личные права работников
Трудовые отношения – это отношения власти-подчинения. Работник обязуется выполнять определенную трудовую функцию в интересах работодателя, а следовательно, под его руководством и контролем. Действуя в соответствии с трудовым договором, вы неизбежно в определенной степени подчиняете и свою личность власти работодателя: нельзя произвольно покинуть рабочее место, нельзя не появиться на службе, не рискуя подвергнуть себя негативным последствиям вплоть до увольнения за прогул.
Государство санкционирует хозяйскую власть работодателя, устанавливает ее правовую форму через трудовое законодательство и одновременно определяет ее пределы. (Отчасти, трудовое право возникло для того, чтобы защитить работника от чрезмерности этой самой «хозяйской власти».) Кроме того, вступая в отношения наемного труда, мы продолжаем пользоваться и своими конституционными правами: правом на тайну частной жизни, личную и семейную тайну, на защиту своей чести и доброго имени, на конфиденциальность телефонных переговоров и переписки. Их никто не отменял.
Конституция РФ защищает частную собственность (ст. 8; 35). В то же время она защищает и неприкосновенность частной жизни гражданина (ч. 1 ст. 23). Наш самый главный закон также охраняет тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, устанавливая, что ограничение этого права допускается только на основании судебного решения (ч. 2 ст. 23). Получается, налицо конфликт прав сторон трудового договора. Такое разногласие требует установления определенного баланса между интересами работника и работодателя. При установлении данного баланса возможны и определенные ограничения соответствующих прав.
Конституция РФ устанавливает: ограничения конституционных прав возможны, но только в определенных разрешенных ею целях и на основании федерального закона (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ). Цель защиты прав и законных интересов собственников является конституционно значимой. Однако работодателю следует помнить, что защищать свои права можно только законными способами, а любая форма контроля и наблюдения должна быть четко ограничена своими целями и не превышать допустимых пределов. Другими словами, если цель можно достичь меньшими средствами, то именно они и должны быть задействованы.
Критерии законности контрольных мер
Таким образом, определяем первое правило службы собственной безопасности: все вводимые формы контроля и наблюдения должны быть гласными, работников и клиентов организации необходимо о них предупредить.
Второе правило: контрольные мероприятия должны преследовать исключительно правомерные цели.
Гласное наблюдение вести разрешено, но только обусловленное законными целями защиты имущества работодателя. Например, в торговом зале можно установить камеры видеонаблюдения с целью предупреждения кражи товаров покупателями. Конечно, в этом случае рабочие места продавцов попадают в зону наблюдения и личные права работников в какой-то мере ограничиваются. Здесь, однако, необходимо обратиться и к третьему правилу – правилу пропорциональности между принимаемыми мерами и искомыми целями. Очевидно, что в рассматриваемом примере зона наблюдения должна быть ограничена рабочими местами только тех работников, которые находятся в торговом зале.
Закон категорически запрещает работодателю устанавливать какие-либо негласные способы наблюдения за персоналом.
Для предупреждения краж видеонаблюдения достаточно. А вот дополнительное прослушивание разговоров или их запись будут нарушать личные права как работников, так и клиентов, и явно не соответствуют провозглашенной цели контроля.
В качестве примера неправомерной цели можно привести попытки пресечь «дезертирование» – увольнение по собственному желанию – в не самое благоприятное для компании время, через просмотр почты и прослушивание телефонных переговоров. Работодатель не вправе ограничивать свободу труда своих сотрудников, одновременно нарушая, кстати сказать, их личные права.
Четвертое правило: процедуру и цели контроля необходимо прописать в локальных нормативных актах, и «под роспись» ознакомить с ними работников.
Рабочая и личная информация
Нередко специалисты указывают на характер получаемой работодателем информации, как на критерий, позволяющий разграничить законные и незаконные методы защиты собственности. Так, Трудовой кодекс РФ позволяет собирать персональные данные работника, но только в определенных целях, в частности, с целью контроля количества и качества выполняемой работы и обеспечения сохранности имущества (п. 1 ст. 86 ТК РФ). На основании данной нормы делается вывод о том, что работодатель вправе запрашивать рабочую информацию (сведения о количестве и качестве выполненной работы). Следовательно, необходимо четкое понимание того, что считать рабочей информацией, а что личной. Найти эту границу на практике чрезвычайно сложно, а иногда и невозможно. Рабочий ящик электронной почты или оплачиваемый компанией сотовый телефон все равно являются личными и охраняются понятием «тайна частной жизни». Личную информацию сотруднику может сообщить клиент, как о себе, так и ком-то другом, на что сотрудник вообще не в силах повлиять. В связи с этим необходимо повторить, что любые негласные формы прослушивания разговора по рабочему телефону или просмотр рабочей почты сотрудника являются незаконными.
В то же время возможна, например, гласная запись переговоров в колл-центрах с целью контроля за выполнением трудовых обязанностей операторов или рассмотрения жалоб клиентов: грамотно ли провел беседу сотрудник, проявлял ли вежливость и т.д. Правила подобного контроля должны содержать обязанность предупреждения клиентов о записи. Также необходимо соблюдать ограничения по обработке полученных благодаря записи сведений, в том числе защищать их от частного любопытства.
Другой пример. Предоставляя работнику служебный мобильный телефон, работодатель устанавливает правила пользования им – допустим, лимитирует оплату или ограничивает исходящие междугородние звонки (все ограничения следует зафиксировать в соответствующем локальном акте и ознакомить с ним работника «под роспись»). Какую информацию работодатель вправе получать от оператора связи? В первом случае – только сведения об общей стоимости звонков для обнаружения факта превышения лимита, а во втором – список вызовов.
Таким образом, можно сформулировать еще одно важное правило – никакого тотального контроля! Оно вытекает из требования о пропорциональности принятых мер и означает, что установленное работодателем ограничение может касаться только какого-либо одного аспекта тайны частной жизни, а не всей тайны в целом. В приведенном примере с телефонными переговорами ограничения касаются только информации о том, в какой город звонил сотрудник по рабочему мобильному.
Представляется также, что работодатель вправе установить и правила пользования личным мобильным, предусмотрев, что в рабочее время мобильные телефоны, являющиеся собственностью сотрудников, переводятся в режим вибровызова, личные разговоры ведутся в изолированных помещениях (свободные переговорные комнаты, кухня) либо в лифтовом холле. В правила внутреннего трудового распорядка можно включить и положение о том, что работник обязуется не злоупотреблять использованием рабочего времени и ресурсов работодателя в личных целях.
нормативная база
Конституция РФ (ст. 8; 23; 35; ч. 3 ст. 55).
Трудовой кодекс РФ (ст. 86; 91; 109; 258).
Уголовный кодекс РФ (ст. 138).
Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12.08.1995 № 144-ФЗ.
Закон РФ «О частной детективной и охранной деятельности» от 11.03.1992 № 2488–1.
Постановление Правительства РФ от 14.08.1992 № 589 «Об утверждении Положения о вневедомственной охране при органах внутренних дел РФ».
Контроль за временем
А что вообще Закон понимает под «рабочим временем»? В основном, время, в течение которого работник в соответствии с правилами внутреннего трудового распорядка и условиями трудового договора должен исполнять трудовые обязанности. В Трудовом кодексе РФ, ряде федеральных законов и иных нормативных правовых актах РФ указаны также иные периоды времени, которые тоже относятся к рабочему (ч. 1 ст. 91 ТК РФ). В частности, речь идет о специальных перерывах для обогревания и отдыха (ст. 109 ТК РФ) и перерывах для кормления ребенка (ст. 258 ТК РФ).
Время, необходимое для отправления естественных надобностей, к которым можно отнести и курение, формально Законом к рабочему не отнесено. Некоторые компании устанавливают различные автоматизированные средства контроля за передвижением сотрудников по офису, а также временем их прихода и ухода с работы. Формально они правы, но полагаем, что чрезмерный контроль за посещением туалетов может привести только к снижению мотивации. Не факт, что труд человека, просидевшего за столом «от звонка до звонка», результативней, чем труд менее дисциплинированного коллеги. Тем не менее определять приоритеты в распорядке – право работодателя.
Специализированные услуги по охране
Отдельно стоит рассмотреть вопросы неприкосновенности частной жизни в тех случаях, когда работодатель нанял частную охранную фирму или использует корпоративные службы безопасности. На практике охранникам вменяют в обязанности досмотр личных вещей и личный досмотр. Бывало, сотрудники крупных сетей жаловались на проверки содержимого личных ящиков в их отсутствие. Так вот, все эти действия незаконны.
Полномочия частных охранных предприятий (ЧОП) установлены в Законе РФ от 11.03.1992. № 2488–1 «О частной детективной и охранной деятельности». ЧОПы призваны охранять, в том числе имущество (ч. 1; 3, ст. 3 Закона), а не проводить оперативно-розыскные мероприятия, к которым относятся такие действия, как досмотр. Тем не менее охранники могут задержать лицо, совершившее противоправное посягательство на охраняемое имущество, и незамедлительно сообщить об этом в органы внутренних дел. Причем задержать правонарушителя сотруднику охраны полагается только на месте правонарушения, то есть в том случае, если охранник сам был очевидцем произошедшего.
Более широкие полномочия у вневедомственной охраны, услуги по которой предоставляют органы внутренних дел. Они установлены Постановлением Правительства РФ от 14.08.1992 № 589 «Об утверждении Положения о вневедомственной охране при органах внутренних дел РФ». Согласно п. 8 указанного Положения, работникам вневедомственной охраны для выполнения возложенных на них обязанностей предоставляется, в частности, право:
– требовать от работников охраняемых объектов и других лиц соблюдения пропускного режима;
– доставлять в служебные помещения охраны или в милицию подозреваемых;
– производить досмотр вещей, а в исключительных случаях – личный досмотр;
– использовать технические средства;
Все эти права реализуются в соответствии с условиями договора об охране и нормами законодательства.
Полномочия корпоративной службы безопасности не сравнимы ни с полномочиям ЧОПов, ни, тем более, с полномочиями вневедомственной охраны. Фактически, они ничем не отличаются от описанных выше прав работодателя.
Ответственность за нарушение тайны частной жизни
За нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений граждан установлена уголовная ответственность. В соответствии с ч. 1 ст. 138 УК РФ за это преступление налагается одна из следующих санкций:
Нередко «сотрудники негласного наблюдения» признают, что их «улов» составляют сплетни и ничего более.
– штраф в размере до 80 тыс. рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев;
– обязательные работы на срок от 120 до 180 часов;
– исправительные работы на срок до одного года.
То же деяние, совершенное лицом с использованием своего служебного положения или специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, наказывается более сурово (ч. 2 ст. 138 УК РФ):
– штрафом в размере от 100 до 300 тыс. рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного года до двух лет;
– лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок от двух до пяти лет;
– обязательными работами на срок от 180 до 240 часов;
– арестом на срок от двух до четырех месяцев.
Работник, который обнаружил, что за ним следят, может обратиться в прокуратуру с заявлением о возбуждении уголовного дела, а также в суд с иском о компенсации морального вреда.
Автор: Анна Гвоздицких, юрист, и. о. директора Центра социально-трудовых прав, г Москва.