средняя продолжительность жизни шерпов в непале
Шерпа не горный гид
В СМИ бытует неправильное представление о том, что слово «шерпы» описывает местных гидов. На самом деле это слово означает «восточные». Действительно, большинство обосновалось в восточной части Непала, где и расположена гора Эверест. Шерпы также являются древней этнической группой, чьи предки жили в регионе тысячи лет. Перепись 2011 года насчитывала почти триста тысяч шерпов в Непале.
Любопытно, что они не всегда были знаменитыми альпинистами. До того как иностранцы начали подниматься на Эверест, шерпы никогда не взбирались на скалы. Гора была святым местом. Джомолунгма означает «священная мать». Шерпы зарабатывали на жизнь фермерством, скотоводством и ткачеством. Сейчас они торгуют еще и знаменитой розовой гималайской солью.
Тем не менее в начале 1900-х годов шерпы получили приличный финансовый доход, работая в качестве проводников. Богохульство сменилось гордостью за свое мастерство и обеспечением своих семей.
Шерпы заимствовали свои духовные убеждения у тибетцев. Они больше не знают, когда это произошло, но ветка, которую они выбрали, древняя. Школа тибетского буддизма Ньингмапа восходит к восьмому веку, когда буддизм только пришел в Тибет.
Ньингмапа добавила красоту и знания в буддистскую культуру. Многие ритуалы по-настоящему прекрасны и сопровождаются пением. Изучение тибетского языка также способствовало распространению грамотности и умений.
Они собирают мусор
Гора Эверест предлагает захватывающие виды и природные пейзажи. Но когда альпинисты смотрят вниз и вокруг своих ног, они видят что-то совершенно другое. Земля усеяна мусором и сломанной техникой.
Время от времени начинается работа по очистке. В ходе уборки 2019 года 20 шерпов собрали мусор и доставили мешки на завод по переработке. Из нескольких кемпингов они собрали одиннадцать тонн мусора в апреле и мае.
Рекорд большинства подъемов принадлежит шерпам
Традиционно мужчины работают гидами. Но это не мешает дамам быть носильщиками, взбираться на Эверест или участвовать в других приключениях.
Шерпа Лхакпа является рекордсменкой и считается самой успешной альпинисткой. Она добиралась до вершины девять раз, все это время воспитывая троих детей, имея дело с жестоким мужем и работая на двух работах в Соединенных Штатах.
Они имеют генетическое превосходство
Когда исследователи впервые узнали шерпов, разница между ними и обычными людьми быстро обнаружилась. Разреженный воздух больших высот вызывал у посетителей усталость или тошноту. Но гиды продолжали действовать эффективно и без усталости.
В 2017 году исследователи также обнаружили, что естественный отбор был позади шерпов, ведь они родились в условиях низкого содержания кислорода. Вместо того чтобы стать уставшими, их тела приспособились к тяжелым условиям.
Инцидент на Лхоцзе
Общее мнение таково, что шерпы никогда не злятся. Однако в 2013 году группа шерпов не только потеряла хладнокровие, но и предположительно пыталась наказать иностранцев на горе Эверест. Симоне Моро, всемирно известный альпинист, был занят своим пятым походом в гору, когда его группа столкнулась с шерпами на Лхоцзе. Что вызвало драку, остается неясным.
Известно лишь то, что спустя час разногласий недовольство местных закончилось и сменилось на доброжелательность. Группы помирились, хоть и потеряли время.
Они хотят для детей другого
Подводя итоги уходящего года, «Лента.ру» составила список лучших публикаций 2016-го года. Этот текст — один из них. Представители малой народности шерпов, живущие в Восточном Непале, считаются лучшими проводниками в горах. Шерп Тенцинг Норгей и новозеландец Эдмунд Хиллари первыми в мире покорили Эверест в 1953 году. Способности к альпинизму у этого народа настолько выдающиеся, что слово «шерп» стало нарицательным — так теперь называют всех горных проводников в Гималаях. «Лента.ру» поговорила с Норбу Тенцингом Норгеем — сыном первого человека, побывавшего на вершине Эвереста, и Дженнифер Пидом — режиссером документального фильма о шерпах, номинированного на премию BAFTA, премьера которого состоится на телеканале Discovery 24 апреля.
«Лента.ру»: Шерпы — лучшие в мире горные проводники. Это какая-то природная предрасположенность или вы воспринимаете горы просто как работу?
Норгей: Мы живем на большой высоте, и я думаю, у нас есть некоторые преимущества на генетическом уровне, позволяющие нам адаптироваться к этим условиям. На этот счет даже проводились научные исследования.
Что главное при восхождении к вершине? Что должен знать и уметь проводник в горах?
Шерпы никогда не изучали ничего дополнительно перед подъемами. Никаких альпинистских курсов или медицинского образования у нас не было. Но европейцы, думаю, должны быть более подготовленными. Тем более для Эвереста.
Норбу Тенцинг Норгей
Фото: предоставлено Discovery Communication
Как вы считаете, у вашей профессии есть будущее? Готово ли новое поколение шерпов продолжать дело своих отцов?
Мне кажется, всегда найдутся желающие подняться на Эверест. Но я думаю, роль шерпов изменится. Уже сейчас они стали компетентнее и способны самостоятельно организовывать экспедиции. Раньше это делали только европейцы.
Сколько людей сейчас в вашем бизнесе, есть ли какое-то фиксированное число шерпов или все зависит от сезона?
Все меняется каждый год и зависит от того, сколько экспедиций находится на горе. В этом году экспедиций гораздо меньше чем обычно, а значит, у шерпов намного меньше работы. Что касается конкретных цифр, то я их не знаю.
Если бы у шерпов был выбор, они бы остались в горах или предпочли какую-то другую работу?
Вы совершенно правы, к сожалению, у шерпов нет выбора. Если бы он был, разумеется, многие бы овладели другими профессиями. Тем не менее сейчас есть группа молодых людей, которые поднимаются в горы не из-за нужды, а потому что им это нравится. Однако это очень рискованно. Это как русская рулетка, за которую платят 32 доллара.
Как изменилась жизнь шерпов за последние 20-30 лет?
Тысячи людей, посетивших район Эвереста, безусловно, не могли не повлиять на нашу культуру и идентичность. И шерпы очень хорошо понимают, что надо беречь свою культуру и традиции. Мы пытаемся сохранить наш язык, культуру и религию, но туристы — это постоянный вызов, с которым нам приходится бороться.
Как вы считаете, следует ли вообще туристам подниматься на Эверест?
Я не думаю, что нужно останавливать тех, кто пытается приблизиться к своей мечте, будь то восхождение на Эверест или любую другую гору. Мне кажется, что сегодня Непал нуждается в туристах больше, чем когда-либо, учитывая недавние землетрясения. Туризм очень важен для нас, и тут действительно стоит побывать. Хотя задача нашего фильма — не столько привлечь туристов, сколько рассказать о том, чем сейчас живет Непал.
Трудно быть сыном человека, который первым покорил Эверест?
Мой отец был очень скромным, и восхождение на Эверест не вскружило ему голову. Хотя мы росли в тени такой личности, никакого давления не ощущали. Отец всегда говорил, что нужно получить хорошее образование, следовать за своей мечтой и делать только то, что нравится. Я работаю с Американским гималайским фондом, помогающим местным школам и больницам.
На Эверест поднимался мой брат, всего же гору покорили 12 членов моей семьи.
Как повлияла трагедия 2014 года, когда от схода лавины погибли 16 проводников, на организацию восхождений на Эверест?
После этого шерпам запретили подниматься на гору, и люди остались без доходов в тот сезон. Правительство не проявляет особого интереса к горе, за исключением сбора лицензионных платежей за восхождения, которые составляют около трех миллионов долларов в год. Большинство должностных лиц вообще никогда не были на Эвересте. От той трагедии пострадали прежде всего туроператоры, делающие на Эвересте бизнес.
То есть власти никак не отреагировали на те события?
Правительство Непала сделало очень немного. Они были вынуждены повысить суммы выплат по страховкам с 10 до 15 тысяч долларов, но этого явно недостаточно. Из тех денег, что государство зарабатывает на Эвересте, местным жителям достаются лишь крохи.
Дженнифер, вы как раз были на Эвересте во время трагедии. Как вас миновала лавина? Удалось что-то снять?
Фото: предоставлено Discovery Communication
Пидом: Мы были метров на 15 выше опасной зоны, очень близко. Никто не перестал работать, и в итоге мы получили какие-то кадры. Когда из-за землетрясения лавина накрыла базовый лагерь, она прошла именно по тому месту, где годом ранее стояли наши палатки. Однако никакой непосредственной опасности, для нас, конечно, не было.
Сколько времени вы провели в Гималаях, чтобы снять фильм?
Пидом: Я была там трижды. Кроме того, ездила в Дарджилинг, чтобы поговорить с семьей Норгея Тенцинга. Всего же в экспедиции провела около семи недель. Это меньше, чем мы планировали, разумеется.
Чем занимаются шерпы в свободное от восхождений время?
Норгей: Сезон, как правило, длится с марта по май. В остальное время они заняты обычными домашними делами, заботятся о своем селе. С октября по ноябрь — в низкий сезон — помогают тем путешественникам, которые хотят не взойти на Эверест, а просто взглянуть на него. Зимой отправляются в Катманду, а затем как паломники разъезжаются в разные части Индии и Непала.
Что хуже для шерпа: плохая погода или плохой альпинист?
Норгей: Думаю, плохой альпинист. Слабая подготовка увеличивает риски и для путешественника, и для шерпа. Если у вас плохой альпинист и хорошая погода, риск уже высок, если плохой альпинист и плохая погода — совсем плохо.
Каков возраст шерпов, сопровождающих туристов?
Норгей: Возраст — от 20 до 60 лет. Носильщикам, которые доставляют груз из Луклы, где расположен аэропорт, до базового лагеря —15-20 лет. Самым молодым из тех, кто поднимается на Эверест, — лет 17-18.
Дженнифер, как вам кажется, шерпы получают удовольствие от восхождений?
Пидом: Все упирается в деньги. Дело только в этом. Они получают до пяти тысяч долларов за сезон, если поднимаются на Эверест. Это раз в десять выше среднего дохода у местных. Поэтому они подвергают себя такому риску. Для того же, для чего мы ходим на работу: чтобы строить дома и воспитывать детей.
А что насчет женщин-шерпов?
Норгей: В последние годы ситуация меняется. Например, недавно Пасанг Ламу получила от National Geographic премию «Авантюрист года». И это не только из-за того, что она покорила Эверест и Чогори — вторую по высоте вершину в мире, но намного опасней Эвереста. Есть и другие примеры. Мы видим, что женщины-шерпы настолько же сильны сегодня как и мужчины, если даже не сильнее.
Сколько шерпов погибло во время восхождений за все время?
Норгей: Точных цифр нет. Полагаю, речь идет о нескольких сотнях. В 2014 году погибли 16 шерпов, годом ранее — 10.
Как вам кажется, те деньги, что зарабатывают шерпы, оправдывает риск, которому они себя подвергают?
Пидом: Вряд ли такой риск может быть чем-то оправдан, однако каждый принимает решение сам. Я считаю, что шерпы берут на себя огромные риски. Эверест мне кажется очень страшным. Из-за климатических изменений глыбы льда теперь падают значительно чаще, и мы говорим об этом в нашем фильме. Это похоже на русскую рулетку. Но для шерпов это возможность получать несопоставимо больший доход, чем от каких либо других занятий. Хотя есть и такие, кто отказывается работать проводником, потому что это очень опасно.
Интервью с шерпой — рекордсменом мира
Ɔ. Каково это — стоять на самой высокой вершине мира и знать, что никто этого не делал столько раз, сколько вы?
Изначально я не стремился кого-то обогнать или установить мировой рекорд. Есть шерпы, которые покорили Эверест 21 раз, и вот когда я сравнялся с ними по числу восхождений, возник спортивный азарт. Когда в прошлом году я поднялся на Эверест в 22-й раз, я был по-настоящему счастлив. Все предыдущие восхождения на эту гору вызывали во мне мало эмоций.
Ɔ. Даже самое первое восхождение? Помните его?
Конечно. Это было 25 лет назад. Мне тогда исполнилось 24 года. Подняться на Эверест мне предложил старший брат, Лакпа Рита Шерпа. Он уже несколько лет работал проводником и носильщиком. И меня пристроил. Вначале я был поваром на базовом лагере Эвереста на высоте 5364 метра, а уже на следующий год вместе с братом сопровождал группу американских альпинистов к самой вершине. И с тех пор я практически каждую весну поднимаюсь на Эверест.
Ɔ. Зачем вы это делаете?
Это моя работа. Я ведь толком ничего больше не умею. Учился я плохо. Работать портером (носильщиком. — Прим. ред.) в нашей местности — единственный способ заработать на жизнь. В моей семье многие были шерпами-помощниками: сопровождали группы, несли снаряжение, крепили веревки, разбивали лагеря, готовили еду. Отец был одним из первых профессиональных гидов, кто организовывал экспедиции к базовому лагерю в 1950-х. Брат покорял вершину 17 раз. Эта работа кормит семью. Но она очень опасная.
Ɔ. Расскажите о самом сложном подъеме?
Девять лет назад во время восхождения погода резко изменилась. На такой высоте можно передвигаться только с кислородным баллоном. Каждый шаг дается с трудом — а на плечах мы несем до 20 килограммов. Началась снежная буря. Температура опустилась до минус 40 градусов. Даже для шерпов испытание было нелегким. Многие получили сильное обморожение. К счастью, никто не погиб.
Вообще, ты никогда не знаешь, чего ждать от гор. Даже самый надежный прогноз погоды может обмануть. Никто не застрахован от лавин, которые сходят здесь внезапно, как, например, это произошло в 2014 году. Тогда лавина накрыла целую группу. Погибло 16 шерпов. Мы с братом доставали из снега тела друзей и коллег. После той трагедии брат на Эверест больше не поднимается. Он регулярно водит группы к базовому лагерю, но с Эверестом завязал.
Ɔ. Как вы обычно готовитесь к восхождению? Есть особые ритуалы?
За месяц до подъема я каждый день молюсь: утром и вечером. У шерпов есть традиция на пути к базовому лагерю посещать буддийский монастырь Тенгбоче, который находится на высоте 3800 метров. А уже в лагере каждый участник экспедиции получает благословение ламы.
Я всегда беру с собой два флага: непальский и буддистский. Фотографируюсь с ними на самой вершине и убираю в рюкзак до следующего раза. Это всегда одни и те же флаги. А еще перед восхождением я обязательно трижды прошу прощения у бога Джомолунгмы — так мы, шерпы, называем Эверест. Непальцы же называют эту гору Сагарматхе, что буквально означает «лоб небес».
Ɔ. Что вы чувствуете, когда оказываетесь на лбу у небес?
Я счастлив. Но вовсе не из-за того, что забрался выше всех — для меня это как раз не важно. Я рад за людей, которых привел на Эверест. Рад, что все получилось и они смогли увидеть главную в их жизни вершину. Все-таки они на это потратили очень много денег.
Ɔ. Сколько?
Подняться на Эверест стоит порядка 60–70 тысяч долларов. В эту стоимость входит разрешение на восхождение, проживание в базовом лагере, помощь шерпов, подготовка тропы на вершину. За свою работу начинающие шерпы получают 5–6 тысяч долларов, а опытные — 10–11 тысяч долларов. Мои услуги стоят 20 тысяч долларов.
Ɔ. Какая средняя продолжительность подъема?
Восхождение на Эверест занимает около двух месяцев. В конце марта — начале апреля мы проходим трек до базового лагеря, поднимаемся с 2700 до 5360 метров, для постепенной акклиматизации. Это маршрут протяженностью 50 километров, и преодолеваем мы его за десять дней. В базовом лагере проходим обучение, а затем начинаем тренировку восхождения: поднимаемся из базового в первый лагерь (6100 метров), после чего спускаемся. Затем поднимаемся в первый и второй лагерь (6400 метров), снова спускаемся. И так до четвертого, последнего, лагеря (8000 метров). После этого группа ждет в базовом лагере погодное окно для восхождения, которое обычно случается в конце мая. Самый сложный этап маршрута — последний. Он длится 16–17 часов.
Когда вы понимаете, сможет человек взобраться на вершину или нет?
Это становится ясно только на промежутке от третьего до четвертого, последнего лагеря. Если на восхождение человеку нужно больше девяти часов, значит, дальше ему идти нельзя. Тогда мы объясняем, что лучше не рисковать. Если человек не соглашается, мы за его безопасность уже не отвечаем. Все эти условия прописаны в договоре. В группе из пяти-шести человек обычно отказываем двоим.
Фото: Анна Павлова
Ɔ. Что вы думаете о людях, которые хотят покорить Эверест?
Многие идут в горы ради достижения. Чтобы поставить галочку и сделать фотографию. Я могу их понять. Мне непонятно другое — когда говорят, что покорили Эверест сами. Ведь без шерпов никто этого не сделает. Мы несем баллоны, вещи, еду, устанавливаем палатки, прокладываем тропу. Это большой труд. К сожалению, он остается в тени.
Ɔ. Ваши дети хотят пойти по вашим стопам?
У меня сын и дочь. Я не хочу им такой судьбы. Это физически тяжелая работа. Она очень опасна. Я хочу, чтобы они получили то, чего не было у меня, — хорошее образование.
Ɔ. Когда планируете оставить Эверест другим?
Мне уже 49 лет, и я покорил все главные восьмитысячники. Среди них — вторая самая высокая гора мира, Чогори (8614 метров). Она находится в Пакистане и считается одной из самых сложных. Был и на вершине Лхоцзе (8516 метров), восемь раз восходил на Чо-Ойю (8201 метр) и дважды на Манаслу (8156 метров). Вот поднимусь на Эверест еще три раза — и выйду на пенсию.
Автор благодарит Леонида Мясникова, представителя Офиса по туризму Непала в России, и Басанту Радж Гаутам (Himalayan Holidays Nepal) за помощь в подготовке материала.
Одноразовые люди: История жизни шерп работающих на Эвересте
На протяжении более чем сотни лет иностранные альпинисты нанимают местных шерп для самой опасной работы в мире. Это прибыльный бизнес для местного населения в бедном регионе, но он стоит жизни многим из них.
Утром 24 октября 2010 года, ветеран альпинизма, шерпа Чхеванг Нима (Sherpa Chhewang Nima) работал на склоне горы, в его обязанности входила установка высотного лагеря на отметке в 7130 метров на склоне пика Барунтзе (Baruntse), остроконечной вершины вблизи Эвереста в восточном Непале. В то время высоко в небе плыли кучные облака, а склоны горы сильные порывы ветра забрасывали снегом.
Из-за своей высоты, чуть более 7000 метров, пик Барунтзе не значился среди великих мировых вершин, но несмотря на это он по прежнему оставался популярной вершиной для иностранных альпинистов.
Нима Гальзен работал на иранскую команду. В этот день они работали в паре, закрепляя веревку и прокладывая маршрут по склону горы, в это время из клиенты: Арно, иранцы и несколько других команд находились в нижних лагерях ожидая завершения работы шерп и планируя восхождение на вершину горы.
Арно была в высотном лагере на середине маршрута. Она планировала свой штурмовой выход на следующий день, давая тем самым шерпам целый день на выполнение их работы. Снег на склоне горы был особо глубоким, но Арно сказала: «Я видела что они продвигались довольно быстро, быстрее чем мы даже могли предполагать. Тогда я даже подумала что они пройдут в этот день к самой вершине».
Примерно в 2 часа дня, находясь всего лишь в 200 метрах от вершины, Чхеванг ставил очередную станцию страховки на снежном склоне горы, в это время, внезапно, снег ушел из под его ног, скатываясь в низ большим пластом. Чхеванг остался стоять на большом карнизе, державшимся лишь слабой снежно-ледовой связкой за склон горы, и любой, даже маленький порыв ветра мог его обрушить.
И в мгновение ока, Чхеванг исчез в пропасти вместе с обрушившимся карнизом.
Как потом рассказывал Нима Гальзен, катившиеся по склону горы глыбы льда, как соломинку перебили страховочную веревку Чхеванга, лишив его последней надежды на выживание. Как ни пытался Гальзен, он так и не смог обнаружить на склоне горы тело своего товарища; завершив осмотр склона, он поспешил спуститься в низ к Арно, которая встретив его в высотно лагере, сперва приняла истерику Гальзена как радость от восхождения на вершину.
Арно сразу же связалась с ее туристическим агенством в Непале с просьбой выслать спасательный вертолет.
Основную массу работы выполняют шерпы, которые слишком часто становятся ее жертвами. Результатом их работы становятся закрепленные перила на склоне горы, по которым на вершину безопасно поднимаются целые «караваны» альпинистских экспедиций, и не только на склонах Эвереста работают шерпы, в их «ведомсте» находятся десятки высочайших горных вершин Непала. И на каждой из них, шрпы подвергаются самым большим опасностям в альпинизме: камнепадам, переходам через трещины, риску обморожения, истощения, и в следствии большой высоты повышенному риску образованию тромбом и инсультов.
Весной 2013 года не один трагичный случай, вписанный в историю восхождения на Эверест, наглядно проиллюстрировал, насколько опасна работа шерп на склоне самой высокой горы в мире.
Три дня спустя, 27 летний Непальский шерпа Lobsang Sherpa, умер в результате падения на Эвересте между лагерями Camp2 и Camp3.
16 мая шерпа Намгьял (Namgyal), работающий на компанию «Explore Himalaya» погиб от внезапного сердечного приступа, после восхождения на Эверест в десятый разв своей карьере.
В соответствии с базой данных гималайских восхождений, которая отслеживает трагичные случаи с шерпами, за время альпинистской истории Гималаев, в ее горах погибло 174 высотных шерп, и 15 из них на Эвересте за последние 10 лет.
Но в то же время очень много шерп остались инвалидами в следствие камнепадов, обморожений или последствиями высотной болезни: инсульта или отека головного мозга.
Шерпы, работающие над Базовым лагерем на Эвересте, имеют в 10 раз больший риск погибнуть чем иностранные альпинисты. Об этом свидетельствуют данные по статистике рабочих профессий Центра по контролю и профилактике заболеваний (США). Работа шерп в соответствии с этими данными является первой в перечне самых опасных работ в мире (не учитывая службу в войсках).
По статистике вероятность гибели шерпы на Эвересте более чем в 3,5 раз выше чем вероятность гибели пехотинца в течение первых четырех лет войны в Ираке.
Нет в мире подобной сферы услуг, которая так часто бы убивала своих рабочих.
Возьмем, к примеру, два трагичных восхождения шерп, которые привели к постинсультному параличу: 54-х летний Анг Темба (Ang Temba) и 65 летний Лхакла Гальзен (Lhakpa Gyalzen).
Несчастный случай с Ангом произошел во время его восхождения по Северной стене Эвереста, в то время когда он работал на японскую команду в 2006 году. Его жена, Фурда (Furba), которой сейчас 48 лет заботиться о нем в их доме в Катманду, все время вспоминая строгое предупреждение японского врача, который осмотрел Анга в Базовом лагере, когда его доставили со склона Эвереста: «Он сказал: больше никакого альпинизма».
Лхакпа Гальзен (Lhakpa Gyalzen), который поднимался на Эверест, работая на китайскую экспедицию в 2000 году, перенес на склоне горы инсульт, и ему не так «повезло» как Ангу. Хотя он может передвигаться с тростью и даже отчасти разговаривать, его жена и дети ушли от него.
Но со временем первого восхождения на Эверест, мало что изменилось для рабочей силы на ее склонах. Членам семей шерп, погибших на Эвересте в 1922 году выплатили по 250 рупий каждому, что с учетом инфляции в пересчете на современный курс составляет 4600$ суммы страховых выплат, которые получают сегодня семьи погибших шерп.
Эти две деревни были домом для некоторых из самых известных шерп в истории альпинизма. Тенцинг Норгей жил в Thame прежде чем он переехал в 1932 году в Дарджилинг (Индия), где были организованы иностранные экспедиции в Гималаи, прежде чем правительство Непала открыло свою страну для иностранных туристов.
65-и летний шерпа Анг Рита (Ang Rita) родом из деревни Thamo, он за свою альпинистскую карьеру совершил десять восхождений на Эверест без использования кислородных баллонов, этот своеобразный рекорд дал ему прозвище «Снежный Барс» (Snow Leopard).
Со своим природным атлетизмом, шерпа Чхеванг Нима, родившийся и выросший в деревне Thamo, не мог не стать альпинистом, это было также неизбежно. Как и для всех молодых парней в деревне в 1980-х годах, его кумирами были Анг Рита и Апа Шерпа.
В то время экспедиции на Эверест организовывались лишь самыми сильными, профессиональными командами мировых держав, но их сопровождение для местных жителей уже было самой прибыльной работой в регионе Кхумбу.
Альпинисты с самых первых попыток покорения высочайших гор Непала, осознали превосходную врожденную выносливость шерп на больших высотах, этот генетический подарок природы в последствии был подтвержден научными исследованиями, которые установили, что шерпы могут усваивать кислород на больших высотах гораздо более эффективно, что и по сей день является определяющим фактором для возможности работы шерп на склонах самых высоких гор в мире
На момент его смерти, Чхеванг поднялся на вершину Эвереста 19 раз! и был близок к установлению нового рекорда количества восхождений, побив рекорд Апы Шерпы в течении 2-х лет. За свой самый продуктивный сезон на Эвересте, который длился два месяца, Чхеванг смог заработать 6000$ работая на установке перил, высотных лагерей, а также регулируя трансфер снаряжения клиентов, продуктов питания, заброску палаток и кислородных баллонов вверх по склону, и вынос мусора в низ. С такой сезонной зарплатой Чхеванг мог содержать не только свою жену и детей, но также и семьи многих из его восьми братьев и сестер.
«Если бы кто либо из американцев смог бы подняться на Эверест 19 раз, он был бы по крайней мере звездой рекламных компаний, таких как например Budweiser», сказал 50-и летний Норбу Тенцинг Норгей (Norbu Tenzing Norgay), двоюродный брат Чхеванга и самый старший из живущих сыновей первопокорителя Эвереста шерпы Тенцинга Норгея. «Шерпы не получают такого же признания как иностранные альпинисты».
Летом 2010 года, в то время как Чхеванг работал на Аляске, в подготовке экспедиции для альпийских восхождений, Норбу, который сейчас живет в Сан-Франциско и является вице-президентом Американского гималайского фонда, пытался выбить для Чхеванга спонсорскую помощь для его экспедиции. Он также тренировал Чхеванга в том, как правильно общаться с журналистами, а в июле он убедил его дать несколько публикаций в ведущих мировых изданиях, одним из них был «Mountain Hardwear», которое участвовало в финансировании восхождения легендарного шерпы Бабу Чири (Babu Chiri), который установил на Эвересте скоростной рекорд восхождения, но погиб в 2001 году в результате падения в ледовую трещину недалеко от высотного лагеря Camp II.
Норбу рассказывал Чхевангу, что по сравнению с иностранными коммерческими гидами он зарабатывает сущие гроши, и что ему необходимо бросить восхождения в Аляске и организовать свою экспедицию на Эверест, но для этого он должен был встретиться с потенциальными спонсорами в Сан-Франциско.
Но Чхеванг сказал тогда: » О, нет, брат, это слишком дорого, я не могу изменить свои планы». Однако это был вопрос лишь нескольких сотен долларов.
В то время как Норбу высоко ценит попытки Арно и других иностранных альпинистов в организации помощи шерпам, он не верит в то, что добрая воля одиночных альпинистов может помочь восстановить семьи, члены которых пострадали на Эвересте. «Одни лишь намерения помочь не достаточны. Я видел в своей жизни очень много невыполненных обещаний»
В этих обеих школах шерпы учатся профессионально обращаться с альпинистской веревкой, а также проходят обширный курс по спасработам.
Также, в Базовом лагере Эвереста, альпинист Luanne Freer основал клинику в 2003 году, в которой он предлагает бесплатную медицинскую помощь всем шерпам тех экспедиций, которые заключили контракт с его организацией.
Но несмотря на это, сегодня мало одной лишь обязательной помощи на месте, такие мероприятия не смогут помочь семьям погибших шерп или шерпам, получившим инвалидность на Эвересте.
После принятия в 2002 году поправок в Закон о туризме, Министерство туризма и гражданской авиации Непала требует от всех туристических агенств Непала оплаты страховки на спасработы и страховки жизни для шерп.
Как минимум эти страховые выплаты составляют, для шерп, работающих на склоне Эвереста, выше его Базового лагеря 4600$ в случае смерти и 575$ в случае травмы, на более низких высотах носильщики застрахованы на сумму 3500$.
Кроме того, каждая иностранная экспедиция должна оплатить общий страховой полис для всех своих шерп в размере 4000$ в качестве страховки за спасработы.
Тем не менее не составит труда узнать, что и такие меры в большинстве своем случае недостаточны. Хотя подготовка и имеет важное значение, практические занятия не уменьшат риск пребывания на горе для шерп. Так, например, проход через самый опасный ледопад Кхумбу, на котором ледяные глыбы смещаются в хаотичном порядке, неся тем самым постоянную угрозу смерти; некоторые иностранные гиды предпочитают даже проводить акклиматизацию своих клиентов на соседних вершинах, что бы только лишний раз не проходить это ужасное место.
Однако, в стандартный альпинистский сезон, шерпы могут проходить по десять раз каждый через этот ледопад, причем некоторые из них зарабатывают бонусы за каждый дополнительный круг. Гиды и их клиенты обычно проходят от двух до четырех раз этот ледопад.
Признавая недостаток такой щедрости, Атанс продолжает говорить: » Мы конечно же понимаем, что семья погибшего Чхеванга оказалась в лучшем положении чем подавляющее большинство семей в которых погиб кормилец. Множество таких семей вынуждены влачить нищее состояние, это одна из важных вещей, которыми пренебрегает туристическая отрасль Непала «
В отличие от молодых альпинистов и участников коммерческих групп, практически каждый ветеран альпинизма осведомлен о недостаточной степени защиты семей шерп от несчастных случаев, и более того, многие из этих альпинистов активно пытаются повлиять на ситуацию, изменить ее к лучшему.
Конрад Анкер и Атанс сейчас работают над созданием специального фонда помощи шерп, который также как и страховой полис должен будет обеспечивать денежные выплаты семьям погибшим и пострадавшим шерпам.
Справедливости ради надо сказать, что нынешняя система страховых полисов для шерп способствует развитию большого числа мошенничеств.
Иностранные горные гиды, которые имеют своих коммерческих клиентов, обычно нанимают также иностранные компании, такие как Rainier Mountaineering, которые уже в свою очередь, обязаны по закону, нанять в Непале туристическое агенстов, которое уже непосредственно займется организацией экспедиции. Именно эти туристические агенства уже и нанимают в экспедицию шерп, приобретают для них соответствующие страховые полисы и помогают организовать спасоперацию в случае аварии.
С одной стороны, агенты туристических компаний Непала выступают в качестве посредников, помогая иностранным компаниям ориентироваться в бюрократической неразберихе Непала. И в то же время, эти компании становятся для всех удобными «козлами отпущения» в случае аварийных ситуаций, поскольку они являются техническими работодателями для шерп.
Существующая в Непале система способствует развитию своего рода «правдоподобному отрицанию», в которой каждый человек думает, что он действует добросовестно, а в аварию попадают другие, но только не он.
Британец Марк Хоррелл (Mark Horrell), который был на Барунтзе через несколько дней после гибели Чхеванга в 2010 году наглядно описывает это заблуждение в своей книге за 2011 год под названием «Могила Чхеванга Нима» (The Tomb of Chhewang Nima).
После того, как поисковая операция была прекращена, партнер Хоррелла рассказал что Арно была единственной богатой альпинисткой, которая предлагала большие деньги за прокладывания перил на вершину горы. Между тем, Хоррелл отметил: «Все наши шерпы были застрахованы нашим агенством Responsible Travellers «.
В соответствии с этим новым положением, которое согласовал Совет Правительства Непала с 1 января 2014 года вводятся следующие тарифы страховых полисов:
Кроме того, увеличивается оплата аварийно-спасательных работ, включая перевозку умерших альпинистов: с нынешних 3000 евро до 7500 евро.
Соответственно, уже сейчас, все иностранные экспедиции, планирующие свои восхождения в горах Непала на 2014 год, должны быть готовы к повышению тарифов, и учитывать их в своих экспедиционных сметах!
Со времен Эдмунда Хиллари, шерпы, обеспечивая безопасное восхождение для своих клиентов, практикуют осадный альпинистский стиль восхождения, и это единственный способ провести благополучно коммерческую группу.
Но по мере развития альпинизма, когда начал практиковаться другой, альпийский, легкий и быстрый стиль восхождений, работа шерп выше Базового лагеря в горах стала отчасти считаться излишней помощью, которая лишь портит чистый стиль восхождений, так же как и восхождения с использованием кислородных баллонов, по крайней мере такие мысли витают среди элиты профессиональных альпинистов, которые приходят к Эвересту каждый год, и хотят вписать свое имя в историю Эвереста.
Этот конфликт развернулся вокруг трех профессиональных альпинистов: Симоне Моро (Simone Moro), Ули Штека (Ueli Steck) и Джонатана Гриффита (Jonathan Griffith), когда трое иностранных альпинистов пренебрегли просьбой шерп не подниматься по склону Эвереста пока шерпы не закончат провешивать перила. В итоге конфликта, каждая команда обвинила другую в провоцировании и развязывании конфликта. По словам 28 летнего шерпы Карма Сарки (Karma Sarki), Симоне Моро в этом конфликте назвал их «chor» (“воры”), кроме того, Моро стал оскорблять их, выкрикивая в адрес шерп ругательства типа «machickne» (непальский аналог слова «ублюдок»), этот крик Симоне был услышан по рации и в Базовом лагере, и о нем знали большинство альпинистов.
Более подробней о этом конфликте Вы можете прочитать в нашей подборке статей:
Тем не менее, сама идея альпинистов, подняться по Южному склону без помощи шерп является заблуждением. Моро. Штек и Гриффит при восхождении к лагерю Cmap2 несомненно пользовались как лестницами, установленными на ледопаде Кхумбу шерпами.
Во время празднования в Британском посольстве в Катманду в мае этого года 60-летия первого покорения Эвереста, Райнхольд Месснер, который бесспорно считается покровителем современного альпинизма, сказал довольно резкие слова в адрес тех альпинистов, которые хотят получить и то и другое: «Альпинисты, которые проходят по лестницам, установленными шерпами на ледопаде Кхумбу, а затем поднимаются по склону без использования веревок провешенными шерпами являются своего рода «паразитами» Эвереста»
Шерпа Карма Шарки, который также был вовлечен в этот конфликт в тот день, сказал что Симоне Моро оскорбил их труд, он сказал: «Вам нужны деньги? Мы провесим веревки до седловины Эвереста», и поднимавшиеся в легком, альпийском стиле европейцы прошли с веревкой гораздо больший путь чем шерпы за тот же промежуток времени, в результате чего, команда шерп, работавшая над провешиванием перил в глазах иностранных альпинистов, коммерческих клиентов была просто опозорена.
«Шерпы были в ярости, потому что три альпиниста догнали нас,» продолжает говорить Карма Шарки, «и они сделали это в нашей стране, на нашей горе. Мы предаем нашу жизнь опасности при восхождении на Эверест при этом помогая иностранным альпинистам. Эверест для нас означает все. «
Но в тоже время, ни одно из этих объяснений не сгладит конфликтные действия произошедшие на склоне Эвереста, очевидно, что двойной стандарт использования помощи шерп, лишь только спустя некоторое время может объяснить почему шерпы, работавшие над провешиванием веревки были настолько разгневаны действиями иностранных альпинистов.
Эти размытые, нечеткие границы на самом деле широко распространены в альпинизме. Выдающиеся альпинисты мира продолжают ставить жизнь шерп в опасности, несмотря на широкое убеждение сообщества в том, что профессионалы должны сами делать всю свою «грязную работу».
Так и Арно, которая была вполне способной альпинисткой, что бы взойти на вершину Барунтзе в 2010 году без помощи шерп, все же решила не рисковать лично, а использовать труд шерп ан склоне горы.
Сэнди Аллен, который называл шерпу Рангду «профессионалом и дорогим своим другом» выделил на его лечение еще пару тысяч. «Мы дали эти деньги не потому что он сломал в нашей экспедиции ногу, мы знали что страховая компания выплатит средства по полису, мы хотели поддержать его семью пока Рангду оставался без работы», писал в своем отчете Аллан.
Сэнди Аллен и Рик Аллен взошли на вершину Нангапарбат по хребту Мазено за 18 дней экспедиции, и это было историческое для альпинизма событием. Это прохождение далось для команды не без помощи шерп, что в современном альпинизме противоречит его строгим стандартам первопрохождений.
Но в апреле 2013 года, на церемонии самой престижной альпинистской премии «Золотой Ледоруб» (Piolets d’Or 2013) это прохождение, среди прочих, завоевало главный приз церемонии. Тогда, Кэти О’Дауд сказала: «Золотой Ледоруб данный этому прохождению очень много значит для наших шерп Lhakpa Rangdu Sherpa, Lahkpa Nuru Sherpa и Lakpa Zarok Sherpa, без которых это прохождение не состоялось бы»
Дэвид Мортон и Кристина Китайяма вызвались спонсировать школьное обучение Тенцинга Чосанга. Это были сложные отношения, которые, казалось охватывают всю непростую историю шерп и иностранных альпинистов. За прошедшие более чем сто лет, иностранные альпинисты помогли повысить уровень жизни шерп, выведя из из ужасного нищего существования к одной из самой знаменитой в мире этнической группы; но при этом, невольно разбивая их семьи, а затем пытаясь изо всех сил помочь их осиротевшим семьям.
Лхаму встретила нас у себя на кухне, она была одета в традиционный полосатый фартук шерп. Увидев Арно и нас, она лишь жестом пригласила присесть и подала горячий чай. Арно сказала ей, что она, возможно, нашла ей работу в туристическом магазине Sherpa Adventure Gear в Катманду. Затем она вручила ей конверт, в котором были сотни долларов США. Этот ежегодный ритуал, как сказала Арно, для нее очень сложный этап жизни.
Спустя некоторое время, я спросил Лхаму, согласна ли она дать мне интервью.
Видеоверсию этой статьи Вы можете посмотреть в этом ролике:
На этот перевод статьи распространяется закон об «Авторском праве». Перепечатка материала на другие ресурсы возможна только с разрешения администрации сайта! Спорные вопросы разрешаются в судебном порядке