спасибо жизнь что отвела чужих на расстояние покоя
Спасибо жизнь что отвела чужих на расстояние покоя
Я счастлива и хочу, чтобы ты тоже был счастлив. Я безмерно счастлива. Ты и только ты у меня в мыслях, когда я просыпаюсь и когда засыпаю. Другого я ничего не знаю. Я думаю о нас обоих, и в голове у меня словно серебряные колокольчики звенят… А иной раз — будто скрипка играет… Улицы полны нами, словно музыкой… Иногда в эту музыку врываются людские голоса, перед глазами проносятся картины, словно кадры из фильма… Но музыка звучит… Звучит постоянно…
Власть всегда, всегда одно и то же: одного грамма ее достаточно, чтобы сделать человека жестоким.
Я не ухожу, просто иногда меня нет…
« …И вдруг меня охватывает несказанная печаль, которую несет в себе время, оно течет и течет, и меняется, а когда оглянешься, ничего от прежнего уже не осталось. Да. прощание всегда тяжело, но возвращение иной раз еще тяжелее.»
Живем, питаясь иллюзиями из прошлого,
а долги делаем в счет будущего.
Спасибо, жизнь,
что отвела чужих…
на расстояние покоя.
Когда мы действительно что-то начнем понимать, мы уже слишком стары, чтобы приложить это к жизни, так оно и идет — волна за волной, поколение за поколением, и ни одно не в состоянии хоть чему-нибудь научиться у другого.
«Черный обелиск», 1956 год
— Тогда продолжим, — зашептал профессор в свою рыжую бородку. — Aller. — неправильный глагол. Je vais, tu vas, il…
— Нет, — возразил Керн. — Давайте возьмем сегодня другой глагол. Как будет — любить?
— Любить? «Aimer». Но это правильный глагол…
— Вот поэтому мы и возьмем его, — ответил Керн.
Нельзя брать прошлое с собой. И нельзя оглядываться, это утомляет и ведет к гибели.
Я не ревную, у меня для этого нет времени.
— Я люблю тебя, — прошептал он.
— Больную жену нельзя любить.
— Больную жену любят в два раза больше. Тогда она одновременно и жена,
и ребенок.
Я понял, что нет такого места, которое было бы настолько хорошим, чтобы ради него стоило бросаться жизнью. И таких людей, ради которых это стоило бы делать, тоже почти нет.
« Вам хорошо, вы одиноки», — сказал мне Хассе. Что ж, и впрямь все отлично, — кто одинок, тот никогда не будет покинут.
Неужели, чтобы что-то понять, человеку надо пережить катастрофу, войну, боль, голод, близость смерти?