сестры гнесины личная жизнь
Как три сестры-провинциалки создали главное музыкальное училище России
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Девочки, выросшие за пианино
В шестидесятые, попав в Гнесинку и услышав фамилию одной из преподавательниц, учащиеся острили – уж не в честь ли университета назвали даму? Вообще-то, университет в честь неё, отвечали старожилы. Точнее, в честь неё тоже. И её сестёр. И новичок другими глазами смотрел на старую, очень старую пианистку, всегда очень опрятную, собранную и, как теперь было ясно, с дореволюционными манерами.
В пятидесятые же у студентов вообще вопросов фамилия Елены Фабиановны не вызывала. Тогда она ещё руководила институтом, и это слияние человека и учебного заведения выглядело так естественно, что какая разница – институт ли носит её имя или она зовёт себя по институту… На самом деле, первое было верно только отчасти. Ведь заведение было названо в честь трёх сестёр-основательниц. Как в сказке.
В семье сестёр было ещё больше: Гнесин-старший был раввином, а такие отцы обычно многодетны. Ещё молодым он женился на прекрасной певице Бейле Флетзингер, и она родила от него, одного за другим, двенадцать детей. Выжило девять – пять девочек, четыре мальчика. Семи из них предстояло остаться в истории. Во многом благодаря тому, что Бейла не забросила музыку. Муж купил ей фортепиано, и дети росли под игру матери, а потом и сами учились бегать пальцами по клавишам.
Бейла Гнесина очень быстро поняла, что музыкальное дарование передала большинству из своих детей по наследству, и убедила мужа оплачивать им уроки приходящих педагогов. Но под присмотром репетиторов дети быстро достигли потолка домашних занятий. И тогда… родители отпустили четырнадцатилетнюю дочь Евгению из Ростова-на-Дону, где они жили, в Москву одну. Поступать в Московскую консерваторию. А что такого? Когда-то их отец пешком пришёл из посёлка под Минском учиться в Вильнюс.
На приём евреев в учебные заведения была маленькая квота. Евгения прошла. А через пару лет точно так же, одна, приехала поступать младшая сестра Елена – и прошла тоже. Надо ли говорить, что вскоре стены консерватории увидели и третью сестру, Марию, и четвёртую, Елизавету? И только пятая, Ольга, своё блестящее музыкальное образование получила не там.
Сначала придёт тридцать человек, потом – сто
Когда раввина Гнесина не стало, дочери были ещё слишком молоды. Евгении – двадцать один год, Елене – семнадцать, Марии – пятнадцать, Елизавете – двенадцать. Самой младшей из девочек, Оленьке, только десять, и шансов, что она без отцовской поддержки не просто поступит в ту же консерваторию, что и старшие сёстры, но и сможет там учиться (без стипендии, без общежитий, с оплатой обучения) не было. А ведь одарена она была не меньше старших…
В положении девушки были бедственном. По счастью, в консерватории очень ценили их талант. Преподаватели совместными усилиями смогли пристроить старших. Елене нашли место учительницы музыки в гимназии. Евгения перебивалась поначалу частными уроками, но и ей нашли место в музыкальном училище. Все четыре сестры жили очень скромно, экономя на всём, зато младшие могли продолжать учёбу. Но что их ждёт в будущем? Такое же мыкание по съёмным углам, по частным урокам?
Елена каждый день наблюдала за тем, как устроены уроки в гимназии. Вырабатывала собственную методику для того, чтобы донести до детей музыкальную грамоту, чтобы обучить их всему, что знает сама. В отличие от консерватории, куда брали сразу талантливых учеников, Елене пришлось думать, как развивать детей самых обычных. Всё это натолкнуло её на мысль. Почему бы не открыть собственную музыкальную школу?
Старшая сестра сочла идею почти безумной, но на сторону Елены встали преподаватели консерватории. Да, говорили они, конкуренция большая – частных репетиторов немало, частных школ хватает. Но такого таланта девушек, как вы – поискать. Педагогические наработки уже есть, педагогический состав, считай, тоже – три сестры не одна, а там и младшая подтянется. «Смело беритесь за дело и открывайте школу! Вначале у вас будет тридцать учеников, потом шестьдесят, а затем сто!» И девушки решились.
От комнаты с пианино до государственного университета
Сначала школа фактически состояла из маленькой гостиной на съёмной квартире сестёр. Там стояло ровно одно пианино, и преподавало ровно три педагога: Евгения, Елена и Мария. Елена разработала собственную «Фортепианную азбуку», по которой учатся в музыкальных школах до сих пор. Почти все заработанные деньги откладывались – на расширение. Оно ожидалось после выпуска Елизаветы, которая должна была вести класс скрипка. Она единственная из сестёр была не пианисткой.
Когда состоялось, наконец, открытие училища сестёр Гнесиных (которое пока что было не «имени», а просто – их), старшей, Евгении, было уже двадцать пять. Младшей, Елизавете – шестнадцать. Некоторые ученики были Елизавете Фабиановне, преподавательнице училища, ровесниками! Ведь курс училища был необычный – сюда брали не только детей, начинавших с нуля. Пользуясь репутацией сильных музыкантов и, главное, рекомендациями своих профессоров из Московской консерватории, сёстры готовили к поступлению в свою альма-матер подростков, которые прежде занимались на дому.
Младшая из сестёр, Ольга, училась и закончила именно это училище – училище собственных сестёр. И немедленно влилась в ряды педсостава. Заведение ещё было тянуть и тянуть. Впрочем, финансовую самостоятельность и возможность поддерживать мать и младших братьев оно уже давало.
Судьбы сестёр Гнесиных сложились по-разному, хотя неизменно были переплетены с судьбой из детища. Евгения в тридцать один год вышла замуж за профессора Московского университета Савина, тремя годами её младше. Она организовала первый в музыкальных школах Москвы детский хор и поставила вопрос отдельного детского репертуара, став одной из родоначальниц жанра детской песни в России. В двадцатых годах для Наркомпроса (тогдашнего аналога Министерства образования) разработала единую программу обучения для детских музыкальных школ РСФСР. Она умерла за год до начала войны, в возрасте семидесяти лет.
Елена Гнесина не только преподавала, но и много концертировала. В 1919 году она дошла до Луначарского с требованием… национализировать её училище. Этот шаг однозначно спас заведение – через несколько лет содержание частной школы было бы уже невозможно. Она не только становится заведующей в теперь уже государственном училище, но и активно сотрудничает со всеми возможными организациями, связанными с образованием; берёт шефство над провинциальными музыкальными школами, ездит преподавать в детские трудовые колонии, участвует в создании новых учебных программ и пособий. Её самым известным учеником, кстати, становится Арам Хачатурян. Она благополучно доживает до девяноста трёх лет.
От Марии Гнесиной изначально особых успехов не ждали – как пианистка она была слабее сестёр и, вероятно, легко поступила в Московскую консерваторию благодаря тому, что преподаватели уже благожелательно относились к Гнесиным вообще. Зато у неё был огромный педагогический талант, а для школы это важнее. Она приятно пела, писала стихи, художественно рукодельничала, но главное, за что любили её дети – была очень добра, артистична и остроумна. Увы, она умерла осенью 1918 года, тяжело заболев. Ей было всего сорок четыре года.
Елизавета Гнесина дважды выходила замуж. В двадцать два года – за скрипача Вивьена и в тридцать – за скрипичного мастера Витачека. Оба её мужа были очень талантливыми людьми, под стать самой Елизавете. Она пережила материнскую трагедию – на её руках умер восьмилетний сын от первого брака. Но сын от второго брака прожил долгую жизнь и проявил себя как типичный представитель Гнесиных – музыкально одарённым.
После войны во время «борьбы с космополитизмом» в Институте имени Гнесиных вдруг вспомнят, что Елизавета – еврейка, и организуют настоящую травлю одной из основательниц института. Если Елена смогла пережить этот период без особых потерь, то Елизавета уходит из института, заболевает от стресса и умирает – в возрасте семидесяти трёх лет.
Ольга Гнесина любила живопись и театр, писала маслом и принимала участие в театральных выступлениях, но жизнь посвятила всё же обучению детей музыке. Она вышла замуж за учёного-химика Александрова, воспитала вместе с ним приёмную дочку Лизу, тоже ставшую музыкальным педагогом. Дожила до шестидесятых. А училище, которое они некогда поднимали с сёстрами, теперь превратилось в Академию имени Гнесиных.
Текст: Лилит Мазикина
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
ГНЕСИНЫ. УДИВИТЕЛЬНАЯ СУДЬБА ДОЧЕРЕЙ РАВВИНА
А.П. Чехов. Три сестры
Чеховские три сестры стремились в Москву, чтобы вернуться назад, в своё беспечное, радостное детство в семье бригадного генерала, избавиться от омерзительной Наташи. А вот мои героини видели перед собой совершенно иную цель и смотрели только вперёд.
Фабиан Осипович был достаточно образованным человеком (по тем временам): уроженец одного из местечек Минской губернии, он пешком пришёл в Вильно, чтобы учиться. А Белла Исаевна была хорошей пианисткой (она училась у самого Станислава Монюшко, ставшего впоследствии выдающимся польским композитором) и обладала незаурядным певческим голосом. Она могла бы быть профессиональным музыкантом, но судьба решила иначе, и она стала матерью двенадцати детей, семеро из которых всё же стали музыкантами по профессии.
В семье Гнесиных постоянно звучала музыка. Белла Исаевна пробуждала своей игрой и пением музыкальные таланты детей. Сначала они обучались у домашних учителей в Ростове, а затем возникла мысль о более основательном, профессиональном образовании. Старшую дочь, Евгению, отправили в Московскую консерваторию. Евгении едва исполнилось 14 лет. Затем настала очередь второй дочери, Елены. Она тоже была отвезена в Москву, под опеку старшей сестры. Евгения занималась у В.И. Сафонова, замечательного пианиста и выдающегося педагога.
Среди преподавателей Елены и Евгении были знаменитые композиторы А.С. Аренский и С.И. Танеев (у последнего Евгения проходила курс композиции); часто встречались сёстры и с Петром Ильичом Чайковским, который нередко заходил в консерваторию, хотя уже не преподавал в ней.
Вслед за Еленой и Евгенией вскоре поступили в консерваторию и младшие сёстры: Мария и Елизавета. Рядом с ними в консерватории обучались высокоодарённые музыканты, ставшие впоследствии гордостью русского искусства: А.Н. Скрябин и С.В. Рахманинов, с которыми Гнесины продолжали дружить и после окончания консерватории. Многие знаменитые русские пианисты и композиторы (например, А.Б. Гольденвейзер, Н.К. Метнер, Р.М. Глиер, А.Т. Гречанинов) были товарищами сестёр Гнесиных по консерватории.
В 1891 году семью Гнесиных постигло большое горе: умер отец, Фабиан Осипович. Семья осталась без средств к существованию и без чьей-либо поддержки. Тогда на помощь пришли консерваторские учителя. Они помогли определить Елену на место учителя музыки в гимназию Арсеньевых. Так началась её педагогическая деятельность.
Популярность нового училища выросла настолько, что уже к началу ХХ века силами только сестёр невозможно было управиться с разросшимися классами. И тогда сёстры стали привлекать для преподавания музыкантов, в чьей квалификации и добросовестности они были уверены. Такими преподавателями стали выдающиеся композиторы Р.М. Глиэр, А.Т. Гречанинов, известная пианистка Е.А. Бекман-Щербина. Пришлось искать новое помещение для училища, и в 1902 году был снят небольшой деревянный особнячок на Собачьей площадке, 5. В этом доме семья Гнесиных и их учебное заведение прожили более полувека.
Здание это не сохранилось: при сооружении Нового Арбата (т.е. Проспекта Калинина) разрушили многие исторические здания Москвы. В камни и пыль превратились не только старое здание Училища, но и ряд домов, связанных с московской юностью Лермонтова, в частности, дом Лопухиных, куда влюблённый гениальный юноша прибегал к обожаемой Вареньке.
Вскоре после революции Дело Гнесиных понесло первую чувствительную утрату: скончалась Мария Фабиановна. Но училище продолжало работать, и уже в 1919 году по решению Луначарского, ему был придан статус Государственной музыкальной школы, которая в 1925 году была преобразована в Государственный музыкальный техникум имени Гнесиных.
С 1929 по 1932 год в техникуме обучался Т.Н. Хренников, который впоследствии посещал занятия у М.Ф. Гнесина.
А в осаждённой столице гнесинцы-педагоги на свой страх и риск возобновили занятия (препятствовать этому было некому: Комитет тоже уехал из Москвы). Уже 17 ноября возобновились плановые учебные занятия, и об этом сразу же сообщили Елене Фабиановне. Она немедленно начала рваться в столицу, и её настойчивость победила препятствия. 21 января 1942 года она вернулась в Москву и даже пешком отправилась с Казанского вокзала в училище (ей было 68 лет!) После её возвращения в училище всё ожило. Восстановился пульс жизни. Началась подготовка концертных бригад для армии и госпиталей. У Елены Фабиановны появились новые заботы: как обогреть учащихся (устроили маленькие «буржуйки» в классах) и накормить их (учащимся выдавалось кое-какое дополнительное питание).
Елена Фабиановна добилась, чтобы педагоги, а затем и студенты получали рабочие карточки (немолодые читатели могут представить себе, что это значило для тех, кто учил и учился!) Со второй половины 1942 года началось собирание коллектива, разбросанного в разные концы страны. Елена Фабиановна выбила решение о возобновлении строительства на улице Воровского и снова начала атаковать возвратившийся в столицу Комитет: нужно было решить вопрос о создании музыкального ВУЗа на базе Гнесинского техникума. И вот победа: в марте 1944 года вышло постановление правительства о создании в Москве Музыкально-педагогического института имени Гнесиных.
Можно много и долго описывать все свершения Гнесиных во главе с Еленой Фабиановной, развернувших на базе сооружаемого здания института целый учебный комплекс: в здании разместились старшие классы школы-десятилетки для особо одарённых детей, музыкальное училище и собственно институт. В новое здание переехали из старого, что на Собачьей площадке, и сёстры Гнесины (как трудно было расставаться с прежней квартирой, в которой было прожито столько десятилетий и где, казалось, всё ещё звучали голоса давно ушедших корифеев русской музыки!) Для них важно было находиться рядом с учениками, там, где звучали фортепиано, скрипки, духовые, голоса певцов. И всё время рождались новые замыслы и идеи: появилось отделение народных инструментов, было организовано заочное отделение, в училище было создано отделение музыкальных театров. Каждый свой юбилей Елена Фабиановна использовала для того, чтобы в ответ на поздравления и награды властей обязательно поставить вопрос о расширении комплекса, которому становилось тесно в общем здании на улице Воровского (ныне Поварской).
Елена Фабиановна стала передавать руководство учебными заведениями в руки своих учеников. В 1953 году она добилась, чтобы её воспитанника по училищу Ю.В. Муромцева освободили от руководства Управлением театрами Министерства культуры и назначили директором института. Постепенно все звенья учебных заведений получили самостоятельность.
Елена Фабиановна отнюдь не собиралась успокаиваться. Нужно было добиться строительства нового здания для общежития учащихся (открытие нового дома для студентов состоялось в 1962 году).
В 1963 году умерла Ольга Фабиановна. Ушла из жизни последняя из сестёр, самая младшая, воспитанница и ученица Елены Фабиановны. Из всей большой семьи Гнесиных Елена Фабиановна осталась одна. Она решила освободить всю верхнюю часть квартиры, чтобы в ней разместить ректорат Института, а кабинет Ольги Фабиановны предоставить директору Института Ю. Муромцеву. И сразу же организовала переезд!
У меня с этим отделением связано многое, ибо в нём мой сын Аркадий, окончивший Училище в 1978 году, стал работать, ещё будучи студентом Московской консерватории, с 1982 года, и заведовал музыкальной частью этого отделения вплоть до нашего отъезда из страны в 1992 году.
По-прежнему Е.Ф. заботило состояние дел со строительством высотного здания Училища. Даже в дни празднования 90-летия она обратилась в правительство, начав своё письмо по вопросу ускорения строительства словами «Мне девяносто лет. «
31 мая 1967 года ей исполнилось 93 года, и на следующий день она скончалась. Прах её захоронен на Новодевичьем кладбище, рядом с могилами сестёр и брата.
Но детище сестёр Гнесиных продолжает жить. На Поварской улице по-прежнему высятся здания института и училища, откуда постоянно слышатся звуки музыки, которой дочери ростовского раввина отдали свою жизнь
Михаил Гнесин. Любовь длиною в жизнь
О легендарном ростовчанине, которому мы обязаны возрождением музыкальной культуры Дона
— Вы не подскажете, где находится музыкальная школа имени Гнесина? — обратилась я к пожилой даме, которая неспешно прогуливалась по площади Свободы.
— В Ростове есть школа сестер Гнесиных? — удивленно вскинула брови она.
— Не сестер, Михаила Фабиановича, — уточнила я.
— Нет. Такого не знаю…
К сожалению, имя Михаила Гнесина сегодня не на слуху. И из десяти опрошенных мной прохожих (а останавливала я их в нескольких сотнях метров от музыкальной школы, которую основал Михаил Фабианович) об истории легендарного ростовского композитора что-то слышал только один.
Михаил Гнесин. Фото из музейной экспозиции.
А ведь именно Михаилу Гнесину мы обязаны тем, что музыкальная культура города поднялась на очень высокий уровень.
Детскую музыкальную школу я нашла сама, благо с современными технологиями это оказалось несложно. В холле меня встретила преподаватель и исследователь жизни и творчества Михаила Гнесина Людмила Александровна Рыбальченко. Вот уже несколько лет она собирает архивные сведения о семье выдающихся музыкантов: с помощью единомышленников и руководства школы организовала музейную экспозицию и даже создала фильм о нашем удивительном земляке.
Исследователь жизни и творчества композитора Людмила Рыбальченко. Фото Светланы Хлыстун.
Детские годы
Михаил Фабианович Гнесин родился 21 января (2 февраля по старому стилю) 1883 года. Гнесины жили в съемной квартире домовладельца Рязанова на улице Большой Садовой. Отец Фабий Иосифович Гнесин вышел из бедной еврейской семьи. Это был человек мудрый, благородный, с высокими нравственными идеалами. Поэтому, переехав в Ростов, он избирался на должность общественного раввина в течении 26 лет, в то время как его предшественники и последующие раввины находились на этом посту не более двух лет. Чтобы прокормить свою большую семью — девять детей, Фабиан Иосифович очень много работал, помимо должности общественного раввина он был секретарем общегородского благотворительного общества, состоял членом городской государственной управы, гласным думы. Гнесины жили очень скромно, но в доме всегда звучала музыка. Мать Белла Исаевна прекрасно пела и передала свой талант детям — все они были одаренными, а семеро стали профессиональными музыкантами.
Сёстры Гнесины. Фото из музейной экспозиции.
Когда умер отец, Мише было всего восемь лет. Материальное положение семьи ухудшилось. Пришлось даже продать рояль. Семья переехала со второго этажа дома № 67 по улице Тургеневской (в то время Полицейской) в квартиру поменьше. Дом этот стоит до сих пор, и в нем Михаил Фабианович провел свои детские и юношеские годы. Недалеко от дома Гнесиных, рядом с городским парком, находилось Петровское реальное училище, которое Михаил окончил в 1899 году. Любимым развлечением учащихся реального училища были концерты симфонического и военного духового оркестров проходившие в парке.
В годы учения Миша увлекался естествознанием и языками, но основные интересы были сосредоточены на музыке. Рядом с домом Гнесиных на Тургеневской находилась солдатская синагога, а ниже на улице Воронцовской (ныне Баумана, 70) — хоральная синагога. Эта синагога была восстановлена благодаря отцу Гнесиных.
Любовь и «Чайка»
Учась в Петербурге, Михаил Гнесин часто приезжал в Ростов. И большая часть музыки, написанной до 1931 года, была создана здесь. Это были лучшие произведения композитора, и среди них — романс «Чайка».
Предыстория его такова. В 1906 году Михаил Гнесин приехал на каникулы в Ростов с невестой, Надеждой Товиевной Марголиной (она была певицей и училась с ним вместе в консерватории). Здесь они поженились. В Донском областном архиве хранится книга регистрации браков евреев на Дону, где написано: «Учащийся Петербургской консерватории Михаил Гнесин сочетается браком с девицей Надеждой Марголиной…»
В начале лета 1907 года Михаил и Надежда Гнесины опять приезжают в Ростов. Михаил Фабианович пишет в своих воспоминаниях: «Приезд на родину в Ростов был ознаменован в первые же дни катанием по Дону (любимое занятие композитора. — Прим. авт.). Лежа в лодке, я любовался облаками, дула довольно сильная низовка, вода в Дону в этих случаях бывает чуть зеленоватая. Дон утрачивает свою прославленную тихость, было как-то особенно много чаек, они слепили мои глаза блеском крыльев на солнце… Мне хотелось услышать в музыке отражение сверкания голосов чаек. Придя домой, я принялся за этот романс и довольно быстро его закончил. »
По окончании консерватории Михаила Гнесина как одного из лучших студентов оставляли работать в Петербурге, сестры звали его в Москва. Здесь нельзя не вспомнить и о встрече в Париж весной 1910 года с Игорем Стравинским, достигшим к тому времени всемирной известности. Стравинский настойчиво уговаривал Гнесина порвать с родиной, обещал оказать поддержку во всех вопросах. Но Михаил Фабианович дал бывшему товарищу резкий ответ и вернулся в Россия — в провинцию, в родной город Ростов-на-Дону, где проработал до 1921 года.
Первые выставки и библиотека
Приехав на родину, Гнесин развернул кипучую и многообразную деятельность. В апреле 1910 года на территории в пять с половиной гектаров (ныне студенческий парк ДГТУ) Гнесин организовал праздник древонасаждения. Он пишет в своих воспоминаниях: «Многим казалось странным, что меня, профессионального композитора, так сильно увлекало это начинание. Но для меня насаждение леса в окрестностях Ростова, который украсил бы город и предохранил его от налетающей летом пыли, должно было стать начинанием завлекательным. »
В Ростове Михаил Фабианович заведовал кафедрой истории музыки в Археологическом институте. Гнесин принял участие в работе большинства учреждений как консультант по вопросам музыки, как лектор, устроитель концертов с тщательно продуманными программами. При помощи Коммерческого клуба Гнесин устроил концерт из произведений Римского-Корсакова. Были специально приглашены из Петербурга замечательные артисты — певица Надежда Забелла-Врубель и пианист Бихтер.
Сейчас в Ростове на улице Пушкинской есть Музей изобразительного искусства, во времена Гнесина таких выставочных залов не было. И Михаил Фабианович принял решение сопровождать свои выступления не только концертами, но и выставками картин, что было значительным событием в культурной жизни Ростова.
В 1916 году Гнесин вместе с другими энтузиастами создает музыкальную библиотеку имени Римского-Корсакова. В ее основе была личная нотная и книжная библиотека Михаила Фабиановича. Вначале библиотека находилась в квартире Гнесина (Газетный, 50), затем для нее было предоставлено отдельное помещение и вся литература была передана в общественное пользование.
С установлением советской власти в городе Михаил Гнесин был назначен руководителем музыкальной секции Донского отдела народного образования. Он был ректором Донской государственной консерватории. По его инициативе в Ростове начали работать три детские музыкальные школы, одной из них, открытой в Нахичевани, впоследствии и было присвоено его имя.
Вспоминая о родине
В 1921 году Михаил Фабианович Гнесин уже уехал из Ростова, он не забывал родной город и он был в курсе его музыкальной жизни. Часто приезжал сюда и встречался с педагогами. Некоторые из них были когда-то его учениками — Сотников, Захаров, Артамонов, Мелконов. Он виделся и со своим бывшим учителем Оскаром Оскаровичем Фритче, который тоже работал в Нахичеванской музыкальной школе. В газете «Молот» за 7 октября 1949 года была напечатана заметка о встрече Михаила Фабиановича с юными гнесинцами. Это был последний приезд композитора в родной город. На газетной иллюстрации Михаил Фабианович с улыбкой смотрит на ребят, ставших впоследствии гордостью всей нашей страны: Ким Назаретов, первый профессор джаза; Эмми Гентош, композитор педагог; Михаил Саямов, профессор, ректор Российской академии музыки имени Гнесиных.
Удары судьбы
Собирая материал о нашем легендарном земляке, я практически ничего не нашла о личной жизни Михаила Фабиановича. На одном из сайтов, посвященных классической музыке, было лишь упоминание о том, что в 1942 году он потерял единственного сына, что послужило импульсом для создания одного из лучших его произведений — трио «Памяти наших погибших детей».
Однако исследователь Людмила Александровна Рыбальченко знает ответы и на те вопросы, которые в популярных источниках раскрывать не принято.
— В жизни Михаила Фабиановича Гнесина было немало трагедий. В 8 лет он потерял отца. Когда композитору исполнилось 26 лет, не стало его любимой матери. Она играла особую роль с жизни сына — всегда поддерживала и заставила поверить в свои силы, когда в 1900 году Михаила не приняли в Московскую консерваторию, где уже учились его сестры, — рассказывала Людмила Александровна. — Причиной послужил еврейский вопрос — произведения 17-летнего ростовчанина даже не открыли. Представьте себе, что чувствовал талантливый юноша! При поддержке родных и педагога Оскара Оскаровича Фритче он целый год готовился и поступил в Петербургскую консерваторию. Товарищ Гнесина Максимилиан Штейнберг привел его к Римскому-Корсакову, и тот, услышав произведения молодого ростовского композита, тут же взял его в свой класс.
Удары судьбы сопровождали Гнесина и в зрелые годы. В 1937 году по доносу расстреливают его любимого брата Григория. Спустя несколько лет умирает старшая сестра Евгения. Затем не стало и первой жены композитора. А в 1942 году, когда коллектив Ленинградской консерватории эвакуировали в Йошкар-Олу, а затем в Ташкент, от перенесенной блокады, голода и болезней умирает его единственный 35-летний сын.
В конце сороковых годов прошлого века, когда начались гонения на крупнейших музыкантов, Гнесин очень тяжело это переживал.
— Но его трогать боялись. Тогда он был очень популярен: имел высокую Музыкальную премию имени Глинки, две Сталинские премии. Его сестры расширили музыкальное училище и играли большую роль в культурной жизни страны. Взять его голыми руками было нельзя, поэтому пошли в обход, — показывает документы исследователь. — Решили убрать кафедру композиции, которую создал Гнесин. Это удивительное начинание позволило студентам раскрыть себя в качестве композиторов. И до Гнесина этим вопросом никто не занимался. На кафедре композиции учились великие музыканты — Хачатурян, Хренников, Светланов. Ее учениками были 80 композиторов, которые стали гордостью Советского Союза. Так вот, чтобы сохранить кафедру, Гнесин решил уволиться сам. Его место занял любимый ученик Арам Хачартурян.
Последние годы
Так, еще полный сил, Михаил Фабианович Гнесин вышел на пенсию. Но активная жизнь его на этом не закончилась: он консультировал молодых композиторов, ездил по миру, собирал удивительные образцы музыки и делал обработки. Исследователи отмечают, что немалую роль он сыграл и в культурной жизни малых республик СССР.
Михаила Гнесина не стало 5 мая 1957 года. Он умер в Москве. Его вторая жена Галина Маврикиевна Ванькович (она была пианисткой, а впоследствии и его личным секретарем) собрала большой архив документов, связанных с именем этого удивительного человека. Копии некоторых документов из этого собрания можно увидеть и на выставке в детской музыкальной школе имени М. Ф. Гнесина. Среди дневниковых записей и писем Михаила Фабиановича есть и такие слова: «Любовь и привязанность к Ростову — городу, в котором я родился, и ко всему донскому краю характеризуют всю мою жизнь. Степь с ее широкими просторами и ароматами трав, поля пшеницы, золотящейся на солнце, и водная гладь Дона — это первые и прекрасные мои впечатления и воспоминания».