серов художник годы жизни
Валентин
Александрович Серов
Биография и информация
Валентин Александрович Серов ( 7 (19) января 1865 Санкт-Петербург — 22 ноября (5 декабря) 1911, Москва ) — выдающийся русский живописец, признанный мастер психологического портрета, ученик Ильи Репина.
Особенности творчества художника Серова : картинам Валентина Александровича свойственна «солнечная» палитра и светлая интонация — художник искал в живописи возможность передать все то, что называл «отрадным». Его портреты отличаются глубоким проникновением во внутренний мир героя и творческой честностью — добиваясь удивительного сходства, Серов умел подчеркнуть характерные черты, порой не самые лестные для модели. Поздние работы художника характеризуют его как универсального артиста, не ограниченного стереотипами какой-либо школы или направления.
Глядя на светлые, брызжущие солнцем и жизнелюбием картины Валентина Серова, непросто поверить в то, что рисовал их персонаж замкнутый, немногословный, в целом, довольно мрачный. Федор Шаляпин, ставший впоследствии близким другом Серова, признавался, что первое время попросту боялся этого невысокого, крепко сбитого человека с пронизывающим взглядом и вечной папиросой в уголке рта. Сделавшись популярным портретистом, Серов пользовался огромным спросом. Позировать ему было не только данью моде, но и возможностью пощекотать нервы: все знали, что серовская кисть может быть по-настоящему безжалостной. Серов умел заглянуть своему герою в душу, вытащить на холст самую суть, взглядом, жестом, осанкой передать сокровенные и, порой, нелицеприятные черты. Скидок он не делал ни олигархам, ни светским прелестницам, ни членам царской семьи.
Один из его учеников — Николай Ульянов — писал: « Внешне суровый, замкнутый в себе, Серов не сразу обнаруживал свою внутреннюю сущность — чистосердечие и почти детскую прямоту. До конца жизни он был одержим своей правдой, остро чувствовал ее и хранил со страстью фанатика ».
Мамина школа
Отец Серова — Александр Николаевич — был известным композитором и музыкальным критиком. Мать — Валентина Семеновна — тоже играла на фортепианах. Кроме того, Валентина Семеновна была барышней с идеями. Знатный российский музыковед Владимир Одоевский писал в своем дневнике: « Серов женился на девушке-музыкантше — стипендиатке Музыкального Общества, которая знает все Баховы фуги наизусть… необходимо охранить это гениальное существо от нигилистского болота, в которое она готова попасть ». Опасения Одоевского не были напрасными: возле Валентины Семеновны перманентно терлась «неблагонадежная» молодежь, кого-нибудь из ее окружения то и дело арестовывали. Илья Репин, часто бывавший в доме Серовых, вспоминал, как однажды попытался уступить хозяйке место (все стулья в комнате были заняты многочисленными гостями), но та лишь поджала губы и молча удалилась. Не подозревая о том, Репин оскорбил Валентину Семеновну, посягнув на самое святое — гендерное равноправие.
Валентин Серов рос в чрезвычайно артистической среде. Во времена безденежья (а они случались, несмотря на профессиональный успех) его отец одалживался у Достоевского. На домашних представлениях (в которых маленький Валентин изображал ангела) присутствовали Тургенев и Алексей Толстой. Будучи с родителями в Швейцарии, он, четырехлетний, катался верхом на ньюфаундленде Рихарда Вагнера. Калейдоскоп лиц, пейзажей, интерьеров, синкопированный европейский галоп, артиллерийские залпы шампанского, хмельные бубенцы, замки, сцены, овации, предрассветные споры об искусстве и вновь перестук колес — это было детство, полное ярких впечатлений. И это было совершенно несчастное детство: Валентину отчаянно не хватало общения со сверстниками.
После смерти отца (Александр Серов скоропостижно скончался от сердечного приступа) шестилетний Валентин был определен в трудовую коммуну в Смоленской губернии. Валентина Семеновна отбыла в Мюнхен, чтобы продолжить там свое музыкальное образование, сын был бы ей там обузой. Он воссоединился с матерью уже через год: коммуна благополучно испустила дух, и мальчика привезли в Мюнхен. Впрочем, это мало что изменило. Мать была постоянно занята служением искусству и борьбой за права женщин — Валентин был предоставлен сам себе. Не лучше было и когда Валентина Семеновна, наконец, обращала внимание на сына — воспитательницей она была требовательной, деспотичной, а иногда и жестокой.
После переезда в Париж в жизни юноши появилась отдушина — уроки рисования, которые он брал у старого друга семьи — Ильи Репина.
По-настоящему счастлив он бывал, когда гостил с матерью в Абрамцево — на даче Саввы Мамонтова. Река, лодки, лошади, сверстники — здесь, пусть и недолго, у него было что-то, напоминавшее нормальное детство. Жена Мамонтова — Елизавета Григорьевна — тоже музицировала. Еще ребенком Серов подметил разницу между громокипящим исполнением матери и вкрадчивой манерой Мамонтовой. Это различие проявлялось не только на домашних концертах, и вскоре Серов начал испытывать к мягкой и мудрой Елизавете Григорьевне сыновние чувства. До конца своих дней он любил Мамонтовых и чувствовал себя у них в кругу семьи.
Что касается Саввы Мамонтова, дружба с Валентиной Серовой обошлась ему недешево. В 1899 году она уговорила Мамонтова поставить ее оперу «Илья Муромец». Многие, включая исполнителя заглавной роли — Федора Шаляпина — предостерегали Мамонтова, считая произведение откровенно слабым. Но тот не сумел отказать жене заслуженного композитора и матери гениального живописца. Представление было освистано московской публикой — таких провалов частная опера Мамонтова не знала.
Так или иначе Валентина Семеновна Серова добилась немалых успехов на ниве феминизма — вошла в историю как первая русская женщина-композитор.
Как мать она не преуспела.
Тяжело и медленно
Успех пришел к Валентину Серову не сразу. Наблюдая, как ловко — парой-тройкой экономных штрихов — поправляет его детские эскизы Репин, он сомневался, действительно ли у него есть талант к рисованию. Позднее, когда Серов учился в Академии художеств и в студии Павла Чистякова, эти сомнения только усилились. Особенно комплексовал Серов, глядя на другого студента Чистякова — Михаила Врубеля.
Расправившись с натурщицей за один сеанс, Врубель милостиво отпускал ее, и Серову приходилось просить девушку, чтобы она дополнительно позировала специально для него. Врубель за 15 минут набрасывал эскиз, над которым Серов бился неделями. Талант Врубеля был ярок и очевиден — судя по всему, он с ним родился. Серову же ремесло давалось тяжким трудом.
Уже добившись определенного признания, художник Валентин Серов какое-то время пребывал в тени своего отца — в рецензиях за его фамилией обычно следовало уточнение в скобках «сын известного композитора». Серов писал картины медленно — эта его особенность была известна многим. Некоторых потенциальных клиентов отпугивала перспектива позировать десятки сеансов, а работы по фотографиям Серов не признавал. Все это не способствовало укреплению его материального положения — особенно болезненное звучание денежные вопросы приобрели, когда художник обзавелся семьей (у Серова и его жены Ольги было шестеро детей).
Ситуация осложнялась тем, что Серов не умел торговаться, ненавидел брать в долг, словом, был, по определению Репина, совершенно «не оборотист». Однажды художник попросил у Павла Третьякова задаток за картину и тот, проявив тень неудовольствия, вышел за деньгами. Смущенный Серов не дождался Третьякова — сбежал от смущения, а после страшно переживал, что обидел своим требованием хорошего и щедрого человека. В другой раз — чтобы не прослыть скрягой — он взял с несметно богатой семьи Юсуповых цену меньшую, чем обычно просил у средней руки купцов (о чем потом, конечно, жалел).
Даже в пору расцвета и славы, когда картины художника Валентина Серова считались признаком роскоши, их автор зачастую нуждался. В его творческой биографии не было «джек-пота», стремительного прорыва, утра, которым он проснулся бы знаменитым. Он шел к своему успеху шаг за шагом.
Не рожа ли?
Однажды (он в те годы учился в школе) Валентин Серов сделал удивительное открытие. Оказывается, если нарисовать толстяка еще более толстым, сходство только усилится. Метод этот открывал блестящие перспективы. Юный художник выискивал в однокашниках и менторах характерные черты и утрировал их до предела. Носатым пририсовывал гигантские «флюгеры». Бровастых снабжал густыми раскидистыми кустами. Красивых девочек изображал с ангельскими крылышками за плечами. И неизменно срывал аплодисменты — узнавание было стопроцентным. Он показал свои рисунки Репину, и тот прочитал своему ему лекцию о жанре шаржа и карикатуры. Репин объяснил мальчику, что здесь требуются деликатность и такт — шарж должен быть таким, чтобы «жертва» смеялась вместе с художником. Серов внял предостережениям учителя. Особенно после того, как один из его школьных преподавателей опознал себя в одной из карикатур (и не рассмеялся). Впрочем, он использовал этот опыт позднее.
Своим успехом в качестве портретиста Серов в немалой степени был обязан тому школьному прозрению. Он, как никто другой, умел подметить в модели характерную черту (разумеется, уже не столь очевидную, как слишком большой нос) и перенести на нее эмоциональный акцент. Зачастую это давало неожиданный (для заказчика) эффект: Серов не умел льстить. Купца он мог изобразить с бумажником наперевес (или с характерным жестом), светскую даму увековечить с приглуповатой улыбкой и пустым взглядом, юного наследника прославленной фамилии — воплотить на холсте с присущими наследнику самовлюбленностью и заносчивостью.
Куда более тонкие нюансы появлялись в его портретах, когда Серов испытывал к модели симпатию. Разворотом плеч, наклоном головы, точно пойманным жестом, угаданной по глазам эмоцией Валентин Серов мог передать на картине все — от душевного смятения до готовности свернуть горы. Это было уже не безупречное владение ремеслом и даже не искусство — подлинная магия.
Не считаясь с известными рисками, клиенты расталкивали друг друга локтями — очереди на Серова были задолго до небезызвестной выставки в Третьяковке.
Не последнюю роль во всеобщем ажиотаже сыграли заказы, поступавшие ему от Николая II. Дело окончилось размолвкой с императорской семьей. Государыня Александра Федоровна пыталась давать Серову советы, и тот предложил ей окончить портрет за него. Работу он так и не завершил, что лишь подняло в цене его акции — каждый хотел, чтобы его написал мастер, отказавший самому императору.
Некоторых Серов хотел написать сам, другим был обязан, третьих не хотел обидеть отказом. Плюс родственники, друзья, коллеги (и у всех у них, представьте, были дети). Учитывая, как медленно работал над своими картинами художник Валентин Александрович Серов, можно вообразить какой лавине работы ему постоянно приходилось противостоять.
Разумеется, чтобы свести концы с концами, Серов постоянно был вынужден писать заказные портреты — множество заказных портретов. Разумеется, это изрядно его тяготило. Когда кто-нибудь из друзей упоминал о возможности получить заказ, Серов то ли с опаской, то ли с надеждой спрашивал: « Не рожа ли? ».
Великий молчальник
По мере того как росла его слава, Серов все больше вовлекался в общественную жизнь. После долгих уговоров он согласился руководить натурной мастерской Московского училища живописи. Принимал активное участие в выставочной деятельности — сначала с передвижниками, потом — с оппозиционным журналом «Мир искусства». Помогал Савве Мамонтову и Сергею Дягилеву с оформлением опер и балетов. Занимался делами Третьяковской галереи.
Все это давалось Серову нелегко — человек не самого легкого нрава, он трудно сходился с людьми. Завоевать его расположение было отнюдь не просто. Друзей — не поклонников, единомышленников или добрых знакомых, а именно друзей — у Серова было не много. Кроме Мамонтовых и Репина, он был особенно близок с Константином Коровиным (имея в виду неразлучность этих двоих, Мамонтов называл их «Серовин»). Серов честно пытался дружить с Врубелем — по крайней мере, до тех пор, пока тот сохранял признаки вменяемости. Испытывал большую и всепрощающую симпатию к Сергею Дягилеву. Высоко ценил Шаляпина — не только, как артиста, но и как друга.
Время от времени у Серова случались размолвки даже с самыми близкими. К примеру, после того, как Серов показал Репину портрет Иды Рубинштейн, в их отношениях наметилось временное охлаждение. Репин скептически относился к поздним «модернистским» картинам Валентина Серова, а тот весьма болезненно реагировал на критику.
Впрочем, даже среди самых близких Валентин Серов имел репутацию «великого молчальника», его — сдержанного и немногословного — было трудно вывести из себя.
Исключением были события, заставлявшие конфликтовать извечную серовскую сдержанность с его обостренным чувством правды и справедливости. Так в 1905-м, став свидетелем расстрела мирной демонстрации, он вышел из состава Академии художеств, поскольку винил в случившемся президента Академии — великого князя Владимира Александровича. В такие моменты великий молчальник Серов молчать не мог.
В погоне за солнцем
В самом начале творческого пути, путешествуя по Италии, 22-летний Серов писал своей будущей жене Ольге Трубниковой: « Легко им (итальянским живописцам — ред.) жилось, беззаботно. Я хочу таким быть — беззаботным; в нашем веке пишут все тяжелое, ничего отрадного. Я хочу, хочу отрадного и буду писать только отрадное! ».
Это несколько наивное стремление в полной мере воплотилось на таких известных картинах художника Серова, как «Девочка с персиками», «Девушка, освещенная солнцем», «Летом» — «отрадное» давалось ему в творчестве. В жизни Валентин Серов искал его с той же неутолимой жаждой. И не находил.
Будучи знаменитостью с мировым именем, признанным мастером, пользующимся непререкаемым авторитетом у коллег и человеком, окруженным любовью друзей и родных, он зачастую чувствовал себя несчастным. И не мог объяснить причин хандры — ни себе, ни другим.
Почти через 20 лет после первой поездки, Серов возвращался в Венецию, в надежде вернуть то беззаботное и солнечное ощущение «отрадного». Супруга художника удивлялась метаморфозам, которые происходили с ним в заграничных поездках: во Франции или Италии Валентин Александрович заметно оживал, но, едва вернувшись домой, мрачнел на глазах.
После тяжелой болезни, которую художник перенес в 1903 году, к его обычной «пасмурности» прибавилась ипохондрия. Серов сделался суеверен. Как-то в окно его московской квартиры залетел попугай. Птица, к которой Валентин Александрович сильно привязался, вскоре умерла, и он видел в этом дурной знак.
Серов постоянно расспрашивал мать о том, как умер отец — его беспокоило сердце, и он подозревал, что недуг — наследственный. Однажды, после репетиции в театре, одна из актрис предложила подвезти Серова, и тот, называя адрес, пошутил: « Только не спутайте. Ваганьковский переулок, а не Ваганьковское кладбище ».
Валентин Серов умер в ноябре 1911 года, ему было 46 лет. В посмертной речи, которую произнес его старый соратник по «Миру искусства» Дмитрий Философов, говорилось: « Мы потеряли не только замечательного художника, но и громадную моральную силу. С его смертью художественная семья может распасться. Нет больше связующего звена, живого морального авторитета, перед которым одинаково преклонялись бы и старые, и молодые ».
Биография Валентина Серова
Серов Валентин Александрович (1865-1911) – русский художник, портретист, график.
Рождение и семья
Великий художник появился на свет 19 января 1865 года в Санкт-Петербурге.
Его отец, Александр Николаевич Серов, был знаменитым русским композитором и музыкальным критиком.
Мама художника, Валентина Семёновна Серова, тоже музыкальный критик и композитор, родом была из еврейской семьи. Её родители Бергман Семён Яковлевич и Гудзон Августина Карловна в Москве держали небольшую лавку колониальных товаров. Но у самой Валентины Семёновны к торговым делам не было никакого влечения. Она обожала музыку и училась в консерватории Санкт-Петербурга. Не поладив с директором учебного заведения, ушла и начала брать частные уроки у Александра Серова, за которого в скором времени вышла замуж, несмотря на 26-летнюю разницу в возрасте. В России Валентина Серова была первая профессиональная женщина-композитор.
Отцу было 43 года, когда он женился на своей 17-летней ученице Валентине Бергман. Прошло чуть больше года, и у них родился единственный сын, которого назвали Валентином.
Детство
Семья Серовых была очень открытой и гостеприимной, в их дом всегда приходило много гостей. Мама и папа сына ласково называли Тоша, мальчику было около четырёх лет, когда он уже впервые побывал с родителями за границей.
Ранние детские годы Валентина прошли в артистическом мире, повсюду его окружало искусство. Среди друзей отца было много знаменитых и талантливых людей – Тургенев, Антокольский, Репин, Ге, последний к малышу был особенно ласков и часто рисовал ему в альбомах лошадок. Мама была одержимой нигилисткой и полностью поддерживала идеи Чернышевского. Её соратники часто собирались в доме Серовых и порой за спорами мешали маленькому Тоше слушать новые музыкальные произведения отца. Тем не менее мальчик любил такую суетность и шум. В эти минуты он получал возможность остаться наедине с собой, наблюдать за всеми, разглядывать, размышлять.
Но в январе 1871 года скоропостижно от сердечного приступа умер отец, и для маленького Валентина начались бесконечные скитания. После смерти Александра Николаевича его вдова решила написать оперу, но для этого нужно было дальше обучаться теории музыки и композиции, она уехала в Мюнхен.
А шестилетнего сына отправила в имение к своей подруге Н. Н. Друцкой-Соколинской на хутор Никольский в Смоленской губернии. Там мальчика определили в коммуну последователей Чернышевского.
Именно здесь был впервые замечен его талант к художеству. Но, в общем, от коммуны у ребёнка остались не самые лучшие воспоминания. За какую-то детскую проказу Друцкая порвала его рисунок. Но мальчик не смог этого простить и тайком порезал ножницами её любимое платье.
В 1872 году коммуна распалась, и маленького Валентина перевезли к матери в Мюнхен.
Детские годы за границей
Несмотря на своё страстное увлечение общественной деятельностью и музыкой, мама всё-таки обратила внимание на удивительные способности сына к рисованию. Хотя для неё было неожиданным, что талант ребёнка стал проявляться в направлении живописи, а не музыки. Валентина Семёновна стала развивать способности сына и в 1873 году отдала восьмилетнего ребёнка на обучение к немецкому гравёру Карлу Кёппингу.
Однажды рисунки мальчика увидел скульптор Антокольский. В детских художествах Серова уже тогда можно было заметить, что природа заложила в него дар к живописи. Антокольский посоветовал матери развивать у сына художественный талант и немедленно отдать его на обучение к Репину, который в то время проживал в Париже.
Осенью 1874 года Валентина Семёновна последовала советам Антокольского и перевезла сына в Париж. Она хорошо была знакома с художником И. Е. Репиным, который к тому времени уже успел прославиться своей картиной «Бурлаки на Волге». Художественные способности мальчика Репин оценил высоко и стал с удовольствием с ним заниматься. Учитель говорил о ребёнке: «Он настолько самозабвенно занимался рисованием, что иногда приходилось заставлять его бросить всё и отдохнуть».
Возвращение в Россию
В Париже Серовы пробыли чуть меньше года и в 1875 году вернулись в Россию. Они поселились в Абрамцево (Сергиево-Посадский район Московской области) в имении Мамонтовых. Здесь мать с сыном пробыли всё лето, и юный художник написал тогда свой первый натюрморт «Синяя ваза». К осени Серовы вернулись в Санкт-Петербург, и мальчик поступил на обучение в гимназию Карла Мая. Но здесь они тоже долго не задержались.
Мать познакомилась со студентом-нигилистом Василием Ивановичем Немчиновым, влюбилась, стала жить с ним гражданским браком, и вскоре они вместе отправились на Украину. Там поселились сначала в Киеве, позже переехали на принадлежавший Немчинову хутор Ахтырка в Харьковской губернии. Надо отдать должное, с маминым вторым мужем у ребёнка сложились хорошие отношения. Мужчина оказался прекрасным человеком, вместе с маленьким Валентином они ходили на охоту и рыбалку.
Пока жили в Киеве, Серов обучался в гимназии и посещал рисовальную школу Н. Н. Мурашко, которую рекомендовал ему Репин. В рисовальной школе талант Серова был отмечен малой серебряной медалью. В 1876 году у Валентина родился младший брат Александр.
Но вскоре на Украине началась эпидемия холеры. В конце 1878 года мать с детьми бежали в Москву, а Немчинов остался на хуторе, чтобы лечить крестьян. Если б он и захотел, всё равно не получилось бы уехать с Серовыми, Василий считался не благонадёжным в политическом смысле и находился под постоянным наблюдением полиции. Вскоре стало известно, что Немчинов сам заболел холерой и умер. Мать погоревала и принялась за работу над своей оперой.
Обучение
А Валентин продолжил в Москве свои занятия с Репиным, который к тому времени уже вернулся в Россию и поселился в Хамовниках. Также Серова определили на учёбу в третий класс первой московской прогимназии. Учиться парню не нравилось совсем, худшего ученика в классе вряд ли можно было отыскать, зато его рисунками восхищались все.
Когда уезжали с Украины, мама Валентина Семёновна оказалась беременной и в 1879 году родила дочь Надежду. Весной мать с младшими детьми уехала в Новгородскую губернию, а старшего Валентина оставила в Москве у своих родственников.
Но 14-летний юноша больше жил у Репина и под его руководством начал много и усердно работать. Репин писал портреты масляными красками, а Серов копировал их карандашом, так он учился передавать светотеневые эффекты. Юноше всё больше нравилось рисовать натюрморты, но уже в 1879 году он написал первые свои знаменитые портреты – мецената Саввы Ивановича Мамонтова и членов его семьи, а также своего учителя Репина.
Из гимназии Серова отчислили, и он с чистой совестью стал путешествовать с учителем Ильёй Ефимовичем. Репин много ездил, чтобы собрать материалы для своих работ, а Валентин всюду следовал за ним. Они проехали через всю Украину и Крым, побывали также в местах, связанных с Запорожской Сечью, а на лето уезжали в Абрамцево.
В 1880 году Репин направил Серова в Петербург, где парень поступил в Императорскую Академию Художеств. Как и советовал ему Илья Ефимович, Серов попал в класс П. П. Чистякова, который уже воспитал не одно поколение талантливых художников – Сурикова, Репина, Поленова, Врубеля.
Валентин беспрекословно подчинялся Чистякову, порой его мнение было важнее для него, чем репинское. И Чистяков в свою очередь любил способного студента, гордился им и первым открыл юному художнику сокровища Эрмитажа. Он говорил о Серове, что «не встречал ещё в своей жизни человека, которому бы в такой полной мере природа отпустила талант в постижении художественного искусства. У него всё было превосходно: светотень и колорит, рисунок и характерность, композиция и чувство цельности».
Желание Серова творить самостоятельно было слишком велико, и, не окончив курса, он покинул Академию. Своё дальнейшее художественное образование он получил в голландских и итальянских музеях, где изучал живопись Европы.
Творчество
Ранние произведения Серова относились к русскому импрессионизму.
Среди раннего творчества художника особенно хочется отметить картины:
На формирование его художественных взглядов особенное влияние оказала жизнь Серова в Домотканово в имении его хорошего друга Владимира Дервиза и в Абрамцеве в имении мецената Саввы Ивановича Мамонтова. Художник боготворил природу средней полосы России с её рощами и полянами, перелесками и оврагами, он обожал русские деревни с околицами. И именно Абрамцево и Домотканово вдохновляли его на счастливые творческие успехи, в этих имениях он создал свои знаменитые полотна.
На мамонтовской усадьбе в возрасте 22 лет Серов написал одну из самых лучших своих картин «Девочка с персиками». На полотне изображена дочь Саввы Ивановича обаятельная Верочка. Девочка как будто на одно мгновение зашла в комнату, чтобы взять со стола персик, а художник увидел её в этот момент и запечатлел. По словам самого Серова, он писал картину с особенным упоением и работал над ней всего месяц. «Девочка с персиками» сделала его известным, поставила в один ряд с крупнейшими русскими живописцами и стала самой знаменитой картиной Серова.
В Домотканово он нарисовал ещё одну картину-шедевр «Девушку, освещённую солнцем». На этом полотне художник изобразил свою двоюродную сестру Симонович Марию Яковлевну. Девушка сидит в саду под деревом, а сквозь ветви и листву пробивается солнечный свет, играет бликами на её одежде.
Обе эти картины просто дышали красотой и свежестью, светом и юностью. О них говорили, будто полотна сотканы из воздуха и солнца. Работы Серова высоко оценили не только живописцы, но и коллекционеры. Художник только начинал свой путь, а сразу же оказался в числе лидеров.
Серов стал востребованным живописцем. Тульские помещики Селезнёвы заказывали ему роспись плафона «Феб лучезарный», за что заплатили 1000 рублей. Валентин стал выставлять свои полотна на конкурсах. Его картина «Девушка, освещённая солнцем» была приобретена Третьяковым за 300 рублей, а «Девочка с персиками» в русском благотворительном обществе любителей художественного искусства получила единственную премию в 200 рублей в номинации «Портрет».
Его мастерство крепло, а тематика картин постепенно удалялась от пейзажа и натюрмортов, всё больше Серов стал писать портреты. Среди его натурщиков были как близкие и родные ему люди, так и многие знаменитости того времени:
Популярность и известность, конечно же, радовали Серова, но вместе с этим для него началась кабала художника-портретиста, в которой он оказался до самой своей смерти. Ему заказывали портреты представители буржуазного класса, высшая знать и даже члены царской семьи.
В 1897 году Серов написал с натуры портрет великого князя Павла Александровича. В 1900 году это полотно выставили в Париже на всемирной выставке, картина получила Гран-при. Валентин Александрович стал одним из лучших европейских портретистов конца 19 века.
В 1898 году умер Третьяков, Серова избрали членом совета Третьяковской галереи, эту должность он занимал до конца своих дней.
Семья и дети
В 1889 году Серов женился на Ольге Фёдоровне Трубниковой.
Девушку воспитали родственники Серова по материнской линии Симоновичи, в их семье и произошло знакомство художника с любовью всей его жизни. Яков Миронович Симонович лечил от туберкулёза маму Оли. Но женщина умерла, и тогда Симоновичи приняли решение взять Олю в свою семью и воспитали её, как родную дочь.
Долгие девять лет они ждали тот день, когда станут мужем и женой. Сотни написанных писем и сказанных тёплых слов, наполненных любовью и нежностью. Благодаря Третьякову, который купил картину «Девушка, освещённая солнцем», Серов, наконец-то, смог на заработанные деньги сыграть свадьбу с любимой женщиной.
29 января 1889 года они венчались в Санкт-Петербурге в Храме Пресвятой Богородицы, свидетелем был И. Е. Репин.
После свадьбы они вместе побывали в Париже на Всемирной художественной выставке, после чего вернулись в Россию и поселились в Москве.
У Серовых родилось шестеро детей.
Старшая дочь Ольга родилась в 1890 году, после революции, когда власти конфисковали серовский домик, осталась жить в стране. Умерла в 1946 году, после смерти Ольги в 1947 году были напечатаны её воспоминания об отце.
Сын Александр, родился в 1892 году, окончил Петроградский политехнический институт. Уехал жить в Ливан, для этой страны он разработал ирригационную систему, картографию водоёмов и рек, создал первые правила уличного движения. Он прожил дольше всех детей Серовых, умер в 1959 году.
Юрий родился в 1894 году, эмигрировал во Францию, где выступал на сцене. Скончался в 1929 году в возрасте 35 лет.
В 1896 году родился сын Михаил, жил в Москве, умер в 1938 году в возрасте 42 лет.
Сын Антон, родился в 1900 году, как и брат Михаил, прожил 42 года, погиб во время блокады Ленинграда.
Самая младшенькая дочь Наталья родилась в 1908 году, она была любимицей в семье, особенно обожал её отец. Уехала из России, жила во Франции, умерла так же, как и два старших брата, в возрасте 42 лет.
Смерть
Рано утром 5 декабря 1911 года Валентин Александрович собирался к Щербатовым на портретный сеанс. Но внезапно у него случился приступ стенокардии, он упал и умер. В самом расцвете сил и творчества, ему было всего 46 лет. Жена Оля пережила его на 11 лет, умерла в 1927 году за границей.