салтыков щедрин биография слушать
Салтыков щедрин биография слушать
Родился 15 (27) января в с.Спас-Угол, Калязинского уезда Тверской губ. в старой дворянской семье, с ранних лет наблюдал дикость крепостнических нравов. Десяти лет от роду поступил в московский дворянский институт, затем был, как один из лучших воспитанников, переведен в Царскосельский лицей и принят на казенный счет. В 1844 окончил курс. В лицее под влиянием еще свежих преданий пушкинской поры каждый курс имел своего поэта — эту роль и играл Салтыков. Несколько его стихотворений, исполненных юношеской грусти и меланхолии (у тогдашних знакомых он слыл «мрачным лицеистом»), было помещено в «Библиотеке для Чтения» за 1841 и 1842 и в «Современнике» в 1844 и 1845. Однако он вскоре осознал, что…
Родился 15 (27) января в с.Спас-Угол, Калязинского уезда Тверской губ. в старой дворянской семье, с ранних лет наблюдал дикость крепостнических нравов. Десяти лет от роду поступил в московский дворянский институт, затем был, как один из лучших воспитанников, переведен в Царскосельский лицей и принят на казенный счет. В 1844 окончил курс. В лицее под влиянием еще свежих преданий пушкинской поры каждый курс имел своего поэта — эту роль и играл Салтыков. Несколько его стихотворений, исполненных юношеской грусти и меланхолии (у тогдашних знакомых он слыл «мрачным лицеистом»), было помещено в «Библиотеке для Чтения» за 1841 и 1842 и в «Современнике» в 1844 и 1845. Однако он вскоре осознал, что у него нет призвания к поэзии, и перестал писать стихи.
В августе 1844 зачислен на службу в канцелярию военного министра, но литература занимала его гораздо больше. Он много читал и проникался новейшими идеями французских социалистов (Фурье, Сен-Симона) и сторонников всякого рода «эмансипации» (Жорж Санд и др.) — картина этого увлечения нарисована им тридцать лет спустя в четвертой главе сборника За рубежом. Подобными интересами был во многом обязан сближению с кружком радикалов-вольнодумцев под руководством М.В.Петрашевского. Начинает писать — сначала небольшие книжные рецензии в «Отечественные Записки», потом повести — Противоречия (1847) и Запутанное дело (1848). Уже в рецензиях проглядывает образ мыслей зрелого автора — отвращение к рутине, к прописной морали, негодование по поводу реалий крепостного права; попадаются блестки искрометного юмора. В первой повести улавливается тема ранних романов Ж.Санд: признание прав «вольной жизни» и «страсти». Запутанное дело — более зрелое сочинение, написанное под сильным влиянием гоголевской Шинели и, вероятно, Бедных людей Достоевского. «Россия, — размышляет герой повести, — государство обширное, обильное и богатое; да человек-то глуп, мрет себе с голоду в обильном государстве». «Жизнь — лотерея, — подсказывает ему привычный взгляд, завещанный отцом; — оно так. но почему же она лотерея, почему ж бы не быть ей просто жизнью?» Эти строки, на которые прежде, наверное, никто не обратил бы особого внимания, были опубликованы сразу после французской революции 1848, отозвавшейся в России учреждением негласного комитета, облеченного особыми полномочиями для обуздания печати. В результате 28 апреля 1848 Салтыкова выслали в Вятку. Царскосельского выпускника, молодого дворянина наказали не столь строго: он был определен канцелярским чиновником при вятском губернском правлении, занимая затем ряд должностей, был и советником губернского правления.
Служебные обязанности принимал близко к сердцу. Провинциальную жизнь, в самых темных ее сторонах, хорошо узнал благодаря многочисленным командировочным поездкам по вятскому краю — богатый запас сделанных наблюдений нашел место в Губернских Очерках (1856-1857). Скуку умственного одиночества разгонял внеслужебными занятиями: сохранились отрывки его переводов французских научных трудов. Для сестер Болтиных, одна из которых в 1856 стала его женой, составил Краткую историю России. В ноябре 1855 ему разрешено было окончательно оставить Вятку. В феврале 1856 был причислен к министерству внутренних дел, потом назначен министерским чиновником особых поручений и командирован в Тверскую и Владимирскую губернии для обозрения делопроизводства местных комитетов ополчения.
Вслед за возвращением из ссылки возобновилась его литературная деятельность. Имя надворного советника Щедрина, которым были подписаны появлявшиеся в «Русском Вестнике» Губернские Очерки, сделалось популярным. Собранные в одну книгу, они открыли литературную страницу в исторической летописи эпохи либеральных реформ Александра II, положив начало так называемой обличительной словесности, хотя сами принадлежали к ней лишь отчасти. Внешняя сторона мира кляуз, взяток, злоупотреблений наполняет всецело лишь никоторые из них; на первый план здесь выдвигается психология чиновничьего быта. Сатирический пафос еще не получает исключительных прав, в духе гоголевской традиции юмор на ее страницах периодически сменяется откровенным лиризмом. Русское общество, только что пробудившееся к новой жизни и с радостным удивлением следившее за первыми проблесками свободы слова, восприняло очерки едва ли не как литературное откровение.
Обстоятельствами тогдашнего «оттепельного» времени объясняется и тот факт, что автор Губернских Очерков мог не только оставаться на службе, но и получать более ответственные должности. В марте 1858 был назначен рязанским вице-губернатором, в апреле 1860 переведен на ту же должность в Тверь. Параллельно очень много пишет, — печатаясь сначала в разных журналах (помимо «Русского Вестника» в «Атенее», «Библиотеке для чтения», «Московском вестнике»), а с 1860 — почти исключительно в «Современнике». Из созданного на заре реформ — между 1858 и 1862 — составились два сборника — Невинные рассказы и Сатиры в прозе. В них появляется собирательный образ города Глупова, символ современной России, «историю» которого Салтыков создал несколькими годами позже. Среди прочего описывается и процесс либеральных нововведений, в котором острый глаз сатирика улавливает скрытую ущербность — попытки сохранить в новых формах старое содержание. В настоящем и будущем Глупова усматривается один «конфуз»: «Идти вперед — трудно, идти назад — невозможно».
После запрещения «Отечественных Записок» помещал свои произведения преимущественно в либеральном «Вестнике Европы». Насильственное закрытие журнала переживал чрезвычайно тяжело, в то время как его здоровье и без того с сер. 1870-х было серьезно подорвано. Неутомимо занимался редакционной работой, воспринимая писательство как важнейшее служение на благо современной России. Одно из его писем сыну оканчивается такими словами: «Паче всего люби родную литературу и звание литератора предпочитай всякому другому». В то же время мысль об одиночестве, «отброшенности» удручала его все больше, обостряя физические страдания. Последние годы были отмечены медленной агонией, но писать он не переставал. Умер 28 апреля (10 мая) 1889 в Петербурге и был погребен, согласно завещанию, на Волковом кладбище, рядом с И.С.Тургеневым.
Двадцать лет кряду все крупные явления русской общественной жизни встречали отголосок в щедринской сатире, иногда предугадывавшей их еще в зародыше. Особенность литературного почерка писателя состояла в синтезе беллетристического вымысла с откровенной публицистичностью, художественных преувеличений, гротескной деформации контуров реальных явлений с прямыми филиппиками по поводу самых актуальных политических и социальных вопросов. С этим связано тяготение к жанру очерка, занимающему промежуточное положение между художественной прозой и газетно-журнальной статьей на злободневные темы. При этом он стремился к широким обобщениям, старался показать моральные язвы как характерные симптомы болезней русской жизни и потому соединял очерки в крупные циклы.
Зенита его творчество достигло в то время, когда завершился главный цикл «великих реформ». В обществе все резче заявляли о себе косность и плоды тихого сопротивления новаторским начинаниям: мельчали учреждения, люди, усиливался дух хищения и наживы. Орудием борьбы становится у Салтыкова и экскурс в прошлое: составляя «историю одного города», он имеет в виду и настоящее. «Историческая форма рассказа, — говорил сатирик в одном из писем, — была для меня удобна потому, что позволяла мне свободнее обращаться к известным явлениям жизни…». И все же «настоящее» для Салтыкова — это не синоним только сегодняшнего дня. В Истории одного города оно объемлет судьбу императорской, послепетровской России вообще, воплощением которой становится город Глупов. Деспотизм и самодурство властей предержащих в сочетании с раболепием и тупостью «широких глуповских масс» создают по сути страшный образ страны, над которой нависла едва ли не апокалипсическая тень неизбежного воздаяния.
В первой половине 1870-х писатель дает отпор главным образом тем, кто стремится противостоять реформам предыдущего десятилетия — завоевать потерянные позиции или вознаградить себя за понесенные утраты. В Письмах из провинции историографы — т. е. те, кто издавна «создавал» русскую историю, — ведут борьбу с новыми сочинителями. В Дневнике провинциала сыплются, как из рога изобилия, прожекты, выдвигающие на первый план «благонадежных и знающих обстоятельства местных землевладельцев». В Помпадурах и Помпадуршах «крепкоголовые» «экзаменуют» мировых посредников-либералов. Не щадит Салтыков и новых учреждений — земство, суд, адвокатуру, требуя от них многого, и возмущается каждой уступкой, сделанной «мелочам жизни». В пылу борьбы мог быть несправедливым к отдельным лицам и учреждениям, но только потому, что им всегда руководило высокое представление о задачах эпохи.
Ко второй половине 1870-х относится появление в его творчестве «столпов», «опор общества», отличающихся хищничеством и наглостью, как, например, становой пристав Грациапов и собиратель «материалов» в Убежище Монрепо. Печальны картины разлагающихся семей, непримиримого разлада между «отцами» и «детьми» (Больное место, 1879; Господа Головлевы). С особенным негодованием обрушивался сатирик на «литературные клоповники», избравшие девиз — «мыслить не полагается», цель — порабощение народа, средство для ее достижения — клевету на противников. «Торжествующая свинья», выведенная на сцену в одной из последних глав книги За рубежом, не только допрашивает «правду», но и издевается над нею, публично поедая ее с громким чавканьем. С другой стороны, в литературу вторгается улица «с ее бессвязным галденьем, низменною несложностью требований, дикостью идеалов», служащая главным очагом «шкурных инстинктов». Позже наступает пора «лганья», властителем дум является «негодяй, порожденный нравственною и умственною мутью, воспитанный и окрыленный шкурным малодушием».
Фантастика и иносказание были соприродны художественному таланту Салтыкова-Щедрина. Потому вполне закономерно появление в 1883-1886 его знаменитых Сказок. На первый взгляд, они неприхотливы, ориентированы на простой и выразительный народный язык, но по сути достаточно далеки от фольклорных истоков жанра. Сатирик заимствовал у народной сказки лишь принцип антропоморфизации, то есть «очеловечивания» животных. Сами образы зверей и птиц, а также фольклорные сюжеты и мотивы он принципиально переосмысливал с целью создания грандиозной аллегории современной русской жизни в жанре своеобразной прозаической басни-фельетона. В сказках имперская табель о рангах замещена представителями зоологического мира, зайцы изучают «статистические таблицы» и пишут корреспонденции в газеты, медведи ездят в командировки и «наводят порядок» среди распустившихся «лесных мужиков», рыбы толкуют о конституции и ведут диспуты о социализме. Фантастическая костюмировка одновременно оттеняет отрицательные черты типов и подвергает их безжалостному осмеянию: приравнивание жизни человека к деятельности низшего организма задает повествованию уничижительный фон независимо от сюжета.
В то же время в лучших сочинениях развенчание сложно переплетается с неявно выраженным состраданием к тем, кого изъела нравственная ржа. В романе Господа Головлевы изображен процесс вырождения насельников дворянской усадьбы. Но с помощью нескольких лучей света, пронзивших глубокую тьму, перед читателями восстает последняя, отчаянная вспышка бесплодно погибшей жизни. В пьянице, почти дошедшем до животного отупения, можно узнать человека. Еще ярче обрисована Арина Петровна — и в этой черствой, скаредной старухе автор разглядел человеческие черты, внушающие сострадание. Он открывает их даже в самом Иудушке (Порфирии Головлеве) — этом «лицемере чисто русского пошиба, лишенном всякого нравственного мерила и не знающем иной истины, кроме той, которая значится в азбучных прописях». Никого не любя, ничего не уважая, он заместил «живую жизнь» хищным ханжеством с почти инфернальным привкусом мертвечины, выжигающим вокруг себя все. Но и он внезапно пробуждается и переживает ужас от осознания страшной пустоты в своей душе и мерзость поразившего ее греха. Глубинные смыслы художественных обличений в лучших произведениях Салтыкова зачастую связаны с введением в текст христианской символики, которая задает критерии оценок с высоты окончательной истины. Свой внутренний переворот Иудушка Головлев переживает в дни Страстной Седмицы и муки совести становятся его «крестным путем». А в Пошехонской старине отчаянию от торжества зла не дает окончательно победить человеческую душу упование на обетованную милость в жизни вечной.
Протест против «крепостных цепей» претворяется в зрелом творчестве в заступничество религиозно мотивированного гуманиста за человека с попранным достоинством, за сирых и убогих.
Немного найдется писателей, которые вызывали бы к себе у определенной части публики такое явное и упорное неприятие, как Салтыков. Ему выдавали унизительную аттестацию «сказочника», произведения называли «пустыми фантазиями», которые вырождаются порою в «чудесный фарс» и не имеют ничего общего с действительностью. Его низводили на степень фельетониста, забавника, карикатуриста. Некоторые критики уверяли, что у него нет идеалов, положительных стремлений. Однако все сочинения писателя объединяло столь существенное для читателя 19 в. «стремление к идеалу», который сам Салтыков в Мелочах жизни резюмирует тремя словами: «свобода, развитие, справедливость». В последние годы жизни эта фраза показалась ему недостаточной, и он развернул ее серией риторических вопрошаний: «Что такое свобода без участия в благах жизни? Что такое развитие без ясно намеченной конечной цели? Что такое справедливость, лишенная огня самоотверженности и любви»?
Биография Салтыкова-Щедрина: личная жизнь и творчество писателя
Портрет Салтыкова-Щедрина: YouTube/Краткая Биография
Отец русской сатиры — Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин — умело подмечал недочеты государственного устройства России, бюрократизм системы и деградацию элиты. Все это стало предметом его литературных изысканий. Биография Салтыкова-Щедрина — яркий пример самоотверженного беззаветного служения обществу. Поинтересуйтесь фактами из жизни великого сатирика, его творческим наследием.
Биография Салтыкова-Щедрина: детство и юность
Тверская губерния, родовое имение помещиков Салтыковых (село Спас-Угол) — малая родина талантливого русского писателя-сатирика. Здесь через год после декабристского восстания, в 1826-м, в семье Евграфа Васильевича Салтыкова, женившегося на дворянке Ольге Забелиной, младшей его на 25 лет, родился шестой ребенок — Михаил.
Детство Михаила Евграфовича прошло в большом доме, который располагался практически на голом месте и не славился уютом. Дом напоминал серую коробку, к которой примыкали множественные постройки для дворовых, скота, клетушки для припасов, погреба. За имением тянулась болотистая равнина, на которой росли хвойные леса.
Салтыков-Щедрин, биография которого берет начало в этом угрюмом месте, не особо любил мать:
Михаил Салтыков-Щедрин в детстве: YouTube/Краткая Биография
Домашнее воспитание, которое получил Салтыков-Щедрин, было недостаточным. Грамоте его обучал крепостной Салтыковых художник Павел Соколов, который позже стал прототипом одного из персонажей в произведении «Пошехонская старина».
Когда ребенок освоил грамоту и научился читать, для его дальнейшего обучения пригласили священника. Затем образованием Миши занималась старшая сестра, студент, который учился в Московской духовной академии.
В десятилетнем возрасте мальчик сдал экзамены в Московский институт для дворян, куда был принят сразу в 3-й класс. В то время этот пансион входил в число лучших прогрессивных заведений, где обучались многие знаменитые писатели и поэты, среди которых:
Краткая биография Салтыкова-Щедрина рассказывает, что спустя два года после поступления в институт за выдающиеся заслуги в учебе Михаила перевели учиться в Царскосельский лицей за казенный счет, где будущий знаменитый писатель начал творческую деятельность.
Михаил Салтыков-Щедрин: творческий путь
Первые пробы пера знаменитого писателя приходятся на период пребывания в Царскосельском лицее.
Молодой Салтыков-Щедрин: YouTube/Краткая Биография
Салтыков-Щедрин, годы жизни которого связаны с литературой, начал писать вольнодумные стихотворения. Невзирая на то что после выпуска за выдающиеся успехи в учебе он должен был получить ранг титулярного советника, за неподобающее поведение Михаилу Салтыкову дали только коллежского секретаря.
После лицея (1845) Салтыков-Щедрин идет работать в военную канцелярию. В этот период Михаил Евграфович пишет заметки, ряд повестей, среди которых такие известные работы, как «Запутанное дело», «Противоречие».
Литературная деятельность писателя в 1848 году привела его к ссылке в Вятку, где он провел семь лет. Здесь Салтыков-Щедрин начал службу в ранге канцелярского чиновника, а позже стал советником в правлении губернии. В 1855-м литератор покинул место ссылки и стал чиновником министерства внутренних дел.
Годы жизни Салтыкова-Щедрина в ссылке не прошли даром. Накопленный опыт и материалы, которые автор собрал в наблюдениях за повседневной жизнью общества, помогли писателю творить с еще большим желанием. Его «Губернские очерки», опубликованные в «Русском вестнике», практически с первого выхода становятся популярными и любимыми у разных слоев российского общества.
После возвращения из ссылки Салтыков-Щедрин становится вице-губернатором Рязани (1858), а немного позже занимает такую же должность в Твери. В этот период автор много пишет и публикуется в различных изданиях, среди которых:
Фотопортрет Михаила Салтыкова-Щедрина: YouTube/Краткая Биография
Позже опубликованные в это время работы автора были собраны и выпущены в сборниках произведений «Невинные рассказы», «Сатира в прозе», которые трижды переиздавались при жизни автора и многократно после его смерти.
В 1864 году Салтыкова-Щедрина назначают управляющим казенной палаты в Пензе, а позже в Туле, Рязани. В этот период писатель практически не занимается творчеством: с 1865-го по 1867-й публикует лишь одну статью под названием «Завещание моим детям».
Но жажда творчества не покидает Щедрина. Когда издание «Отечественные записки» возглавляет Некрасов (1868), Михаил Евграфович уходит с государственной службы и становится сотрудником журнала. Позже он занимает руководящую должность, а спустя 10 лет, когда умирает Некрасов, занимает пост главного редактора.
В эти годы из-под его пера выходит множество произведений, среди которых:
Во время работы в «Отечественных записках» писатель публикует свои работы исключительно в этом издании.
В 1884 году происходит значительное для автора событие — «Отечественные записки» закрыли. Это стало большим ударом для Щедрина. После этого автор публиковал практически все произведения в издании «Вестник Европы».
Михаил Салтыков-Щедрин: личная жизнь, последние годы
Запрет любимого издания автора («Отечественные записки»), которому он отдавал все силы, подорвало здоровье Салтыкова-Щедрина. Силу впечатления от закрытия журнала автор изобразил в сказке «Приключения с Крамольниковым», а также в «Пестром письме».
Разрыв связи писателя с публикой был для Щедрина болезненным. Он ощущал себя одиноким, начал болеть. Последние годы жизни талантливого автора — медленная агония: Салтыков несчастен, но продолжает творить, пока рука может удерживать перо.
Жизнь и творчество Салтыкова-Щедрина всегда отличались свободой мысли и особой внутренней силой, а его произведения последних лет: «Пошехонская старина», «Забытые слова», «Сказки», «Мелочи жизни» — не уступают лучшим произведениям, написанным в молодые годы.
Михаил Салтыков-Щедрин женился на дочери вице-губернатора Вятки Елизавете Болтиной. Супруги не разделяли общих взглядов на жизнь и получили разное образование. Но, несмотря на то что союз был сложным, в нем не было взаимопонимания, супруги прожили вместе до конца жизни.
Салтыков-Щедрин с супругой Елизаветой: YouTube/Краткая Биография
Жена Лиза переписывала произведения мужа, была отличной хозяйкой и родила ему сына Константина и дочь Елизавету. К сожалению писателя, горячо любимые им дети не обладали даже долей литературного таланта и ничем себя не проявили.
Выдающийся писатель оставил огромное творческое наследие. Его произведения ценны обличительным пафосом и практически хронологическим изложением важных событий, происходивших в обществе России. Проза Михаила Щедрина поставила его в ряд с такими известными авторами, как Антон Павлович Чехов, Федор Михайлович Достоевский.
Творчество Салтыкова-Щедрина вошло в культурное мировое наследие, а его произведения продолжают будоражить умы и жить в сердцах читателей современного мира.
Узнавайте обо всем первыми
Подпишитесь и узнавайте о свежих новостях Казахстана, фото, видео и других эксклюзивах.
Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин
Фото Все
Видео Все
Михаил Салтыков-Щедрин. Передача 10. Современники о Салтыкове-Щедрине
ЛЕКЦИЯ БЫКОВА: Салтыков-Щедрин
«Открытая книга»: Михаил Салтыков-Щедрин
Михаил Салтыков-Щедрин — биография
Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин – русский писатель XIX века, журналист, редактор журнала «Отечественные записки», государственный чиновник.
Михаил Салтыков известен как автор «Губернских очерков», сатирического романа «История одного города» и «Сказок для детей изрядного возраста». Поскольку Михаил Евграфович совмещал литературную деятельность с государственной службой, ему пришлось взять псевдоним «Щедрин». Шестнадцать лет он работал редактором прогрессивного журнала «Отечественные записки».
Детские годы
Михаил Евграфович Салтыков родился 15 (27) января 1826 года в селе Спас-Угол Калязинского уезда Тверской губернии в дворянской семье. Его отец, Евграф Васильевич Салтыков, прежде служивший чиновником Московского архива иностранной коллегии, в 1816 году вышел в отставку и поселился в фамильном имении. Мать будущего писателя, Ольга Михайловна Забелина, дочь мелкопоместного московского дворянина, в пятнадцать лет вышла замуж за Салтыкова, который был старше её на четверть века, и всю жизнь занималась воспитанием детей. Кроме Михаила в семье было ещё пятеро детей – два мальчика и три девочки. Ольга Михайловна отличалась властным характером и жестокосердием. Она одинаково грубо обращалась как с крепостными, так и со своими детьми. В доме практиковалось наказание розгами и часто раздавался детский плач. Несмотря на то, что мать писателя была суровой помещицей, никакого отношения к печально известной Салтычихе она не имела.
Портрет Михаила Салтыкова-Щедрина в детстве
Дети Салтыковых не знали материнской ласки, но все получили достойное образование. Основам грамоты Михаила научил крепостной художник Павел Соколов. Многие предметы ему помогла освоить старшая сестра Надежда, окончившая институт благородных девиц. Закон Божий и латынь он познал благодаря занятиям с приходским священником, имеющим приход в соседнем селе Заозерье. Иностранным языкам Михаила обучали гувернантки. С ранних лет он неплохо владел французским и немецким. Полученного начального образования было вполне достаточно, чтобы Салтыкова-младшего приняли сразу в третий класс Московского дворянского института, одной из самых престижных школ того времени. В этом закрытом учебном заведении учились такие известные литературные деятели как Василий Жуковский, Александр Грибоедов и Михаил Лермонтов. Салтыков проявил прекрасные способности к наукам и отличался образцовым поведением, поэтому через два года обучения в 1838 году его рекомендовали в Императорский Царскосельский Лицей.
Выпускники этого привилегированного учреждения попадали на полное государственное учреждение, а по его окончании получали чины согласно Табели о рангах. Но обстановка в Лицее в 1830-е годы была уже не та, что во времена обучения Александра Пушкина. Не могло быть и речи ни о каком лицейском братстве. Лицей, скорей, напоминал военную казарму со строгим распорядком и общими комнатами. В заведении обучалось много детей военных. Салтыков-Щедрин ни с кем не сдружился и всё больше искал уединения. Его часто сажали в карцер за неопрятность в одежде, сквернословие и курение. Своим диким поведением он заработал прозвище «Сумрачный лицеист».
Михаил Салтыков-Щедрин в молодости
В минуты уединения Салтыков-Щедрин сочинял стихи, переводил иностранных поэтов, читал. Свои сочинения он прятал в сапоги, но их находили и теперь уже за сочинения неодобрительного содержания непокорного лицеиста снова и снова отправляли в карцер. Некоторые из его ранних опусов были опубликованы в 1841 и 1842 году на страницах ежемесячного петербургского журнала «Библиотека для чтения». Позднее сам автор признал их слабыми и подражательными (примерами ему служили романтические стихи Михаила Лермонтова и Владимира Бенедиктова), и после окончания Лицея стихов больше не писал.
Вольнодумство
В аттестате, полученном Салтыковым-Щедриным по окончании Лицея в 1844 году, были отмечены его успехи в учёбе, но из-за неидеального поведения ему было присвоено звание коллежского секретаря, а не титулярного советника как большинству выпускников. Он поступил на внештатную службу в военное ведомство и только через два года получил должность помощника секретаря.
Однако служба мало интересовала недавнего выпускника. Его интересовала литература, театр и тайные собрания социалистов (одним из его однокашников был мыслитель Михаил Петрашевский, который устраивал у себя дома собрания по пятницам). Сферой интересов прогрессивных молодых людей того времени были идеи французских утопистов с их принципами «свободы, равенства и братства». Салтыков-Щедрин много читал Шарля Фурье и Этьена Кабе, увлекался романами Жоржа Санда. Вскоре вместе с публицистом Владимиром Милютиным и литературным критиком Валерианом Майковым он организовал кружок отличный от сборищ «петрашевцев». Друзья полагали, что идеи французских утопистов слишком далеки от русской действительности, а следует здраво и реалистично смотреть на преобразование самодержавно-крепостнического общества. Салтыков-Щедрин начал писать и печататься в «Отечественных записках». Сначала это были небольшие автобиографические заметки. Затем идеи французской революции 1789 года нашли отражение в его повести «Противоречия» (1847 год) и «Запутанное дело» (1848 год). Попытка напечатать повести в журнале «Современник» не удалась. Его редактор Иван Панаев предупредил автора, что такие смелые произведения цензура может запретить и их издание может иметь более серьёзные последствия. Он оказался прав. Опубликованные в «Отечественных записках» вольнодумные повести привлекли внимание надзорных органов. Тем более что в Европе только что прокатилась волна революций 1840-х годов.
Ссылка
Весной 1848 года «в наказание за вольнодумие» Салтыкова-Щедрина сослали в Вятку, определив на небольшую должность в канцелярии губернского управления. Однако уже осенью его повысили по службе, назначив старшим чиновником для особых поручений, а в августе 1850 года сделали советником губернского правления. Теперь он много работал – возглавлял хозяйственное отделение и ездил по следственным делам не только по Вятской губернии, но и Пермской, Казанской и Нижегородской. Он внимательно изучал провинциальную жизнь, общался с людьми разных сословий и, набрав достаточное количество наблюдений, описал их в «Губернских очерках». Когда в 1856 и 1857 году под псевдонимом «Щедрин» их напечатали в «Русском вестнике» о писателе заговорили как о мастере, способном передать типажи русских людей, населяющих необъятные просторы провинций. «Губернские очерки» стали ставить в один ряд с «Мёртвыми душами» Николая Гоголя. По поводу псевдонима есть предположение, что он выбран потому, что в поместье Салтыковых многие крестьяне носили такую фамилию. Есть более романтическая версия: слово «щедрый» в переводе на французский означает – libéral, а либералы – это те, кого изобличал в своих произведениях писатель.
Однообразная жизнь Салтыкова-Щедрина в ссылке подтолкнула его заняться переводами Токвиля, Вивьена, Шерюеля и посещать дома местных вельмож. Для дочерей вятского вице-губернатора Аполлона Болтина, с которым писатель мало-помалу сдружился, он написал «Краткую историю России». В одну из дочерей чиновника – Елизавету, Салтыков-Щедрин влюбился. Была назначена помолвка.
Несколько раз писатель уведомлял императора о своих служебных успехах и просил освободить его от ссылки. За него хлопотали друзья и родные. Но на фоне Крымской войны и смены императора (в феврале 1855 года почившего в Бозе Николая I сменил Александр II), вопрос прощения Салтыкова-Щедрина никак не решался. И только старания Петра Ланского и его двоюродного брата Сергея Ланского, служившего министром внутренних дел, достигли цели. Высочайшей милостью писателю дозволили проживать и служить где угодно.
Возвращение
В конце 1855 года Салтыков-Щедрин, наконец, покинул Вятку. Его путь пролегал через Владимир, где теперь жила его невеста, и Заозерье, в котором его мать купила усадьбу. Лишь в январе 1956 года скиталец добрался до Санкт-Петербурга. Вскоре он получил место в министерстве внутренних дел и обвенчался с Елизаветой Болдиной в Москве.
В 1858 году Салтыкова-Щедрина назначили вице-губернатором Рязани, а в 1860 году он добился перевода в Тверь. Даже загруженный по службе, в этот период он много писал – из-под его пера выходили сатирические рассказы и статьи о крестьянской жизни для журналов «Русский вестник», «Современник» и «Библиотека для чтения». Наученный горьким опытом, писатель овладел в обход цензуры эзоповым языком. Поэтому сегодняшним читателям некоторые места его произведений могут показаться странными.
В 1862 году литератор вышел в отставку и попытался начать издательство собственного журнала. Из этой затеи ничего не вышло, тогда он перебрался в Петербург, где по приглашению Николая Некрасова стал редактором «Современника». Два года на страницах журнала он вёл обозрение «Наша общественная жизнь», состоящее из авторских очерков об общественной жизни, театральных хроник и рецензий на книги, печатал свои художественные произведения. В этот период были изданы два сборника его рассказов – «Сатиры в прозе» и «Невинные рассказы» (1963 год).
Журнал «Современник»
В 1964 году Салтыков-Щедрин из-за стеснения, которое ему доставляла цензура, распрощался с «Современником» и вернулся на государственную службу. В течение трёх лет он попеременно был управляющим казённых палат Пензы, Тулы и Рязани и хорошо изучил закулисную сторону высшей бюрократии. Он ничего не публиковал, но писал памфлеты на чиновников, из-за чего у него постоянно возникали конфликты. После жалобы губернатора Рязани Салтыкова-Щедрина снова отправили в отставку, и он вплотную занялся литературной деятельностью.
На протяжении десяти лет писатель работал над тремя главными книгами своей жизни. Его романы «Помпадуры и помпадурши», «История одного города» и «Господа Головлёвы» были закончены в разное время, но напечатаны и изданы почти одновременно – в начале 1870-х.
В то же время Салтыков-Щедрин занялся редакторской деятельностью, став сотрудником журнала «Отечественные записки». Николай Некрасов, лишившийся своего «Современника», с 1866 года был его главным редактором.
«Отечественные записки»
Время работы в «Отечественных записках» считается самой блестящей порой в литературной жизни писателя.
Салтыков-Щедрин вёл в журнале отдел беллетристики и переводной прозы. За шестнадцать лет редакторской работы именно в «Отечественных записках» он опубликовал почти все свои произведения. В выпусках журнала печатались «Письма из провинции», «Дневник провинциала», «Недоконченные беседы», «Убежище Монрепо». Его знаменитые сказки, написанные не для детей, увидели свет тоже в «Отечественных записках». Первыми были «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» и «Дикий помещик». Похожие на басни, сказки имели сатирический подтекст и содержали большое количество иносказаний.
В 1869 году на страницах журнала по частям стал печататься роман «История одного города», который в дальнейшем литературоведы назвали вершиной сатирического жанра. В ироничном тоне автор описал жизнь города с вымышленным названием Глупов при разных градоначальниках. В качестве прототипов правителей он взял российских императоров (Петра I, Петра III, Павла I, Александра I и Николая I) и известных государственных деятелей (Михаила Сперанского и Алексея Аракчеева).
Отдельным изданием роман вышел в 1870 году. Писатель Иван Тургенев высоко оценил глубокий смысл произведения, отметив, что роман пусть иносказательно, но отражает всю историю русского общества второй половины девятнадцатого столетия. Публицист и издатель Алексей Суворин, наоборот, счёл его искажающим исторические факты, издевательским, направленным не только против правителей, но и против русского народа. На страницах «Отечественных записок» Салтыков-Щедрин пояснил для Суворина, что его сочинение направлено в первую очередь против проявлений произвола и дикости, которые должны претить нормальному честному человеку.
После смерти Николая Некрасова в 1878 году руководство журналом «Отечественные записки» взял на себя Михаил Евграфович. Потеря товарища по работе и родственной души по писательской идеологии произвела очень сильное впечатление на литератора. Он был очень огорчён ещё тем, что местом погребения его друга стало кладбище петербургского Новодевичьего монастыря. Всё-таки в Петербурге писателей принято было хоронить на Волковском кладбище. Своё вдохновенное произведение «Пошехонская старина» Салтыков-Щедрин посвятил именно Некрасову.
Журнал всё чаще стал получать предупреждения от цензуры. Поэтому три новые сказки писателя, написанные в 1882 году, с виду похожие на русские народные сказки о животных, – «Премудрый пискарь», «Бедный волк» и «Самоотверженный заяц» автор опубликовал через два года.
Михаил Салтыков-Щедрин в своем кабинете
За «вредное направление» публикаций номера «Отечественных записок» регулярно изымались из печати, а в 1884 году издание закрыли. Свои последние творения Салтыков-Щедрин передавал в другие журналы. Некоторые его рассказы и сказки напечатала «Неделя», что-то опубликовали «Русские ведомости» и «Сборник литературного фонда». Цикл очерков «Мелочи жизни», «Пошехонские рассказы» и роман «Пошехонская старина», намекающий на Заозерье Угличского уезда, автор публиковал в «Вестнике Европы».
Некоторые произведения Салтыкова-Щедрина были выпущены отдельными изданиями или в виде сборников при жизни писателя (остросоциальный роман «Господа Головлёвы» был опубликован в 1880 году, «Пёстрые письма» – в 1886 году, «Мелочи жизни» – в 1887 году), но часть их увидели свет только после его смерти («Сказки» изданы в 1887 году, «Пошехонская старина» – в 1890 году).
Писатель всегда считал литературу делом чрезвычайно важным. Незадолго до смерти в своём навете сыну он написал: «паче всего люби родную литературу и звание литератора предпочитай всякому другому».
Личная жизнь
Единственная супруга Салтыкова-Щедрина Елизавета Болтина или Бетси, как называли её близкие, была младше писателя на четырнадцать лет. Это обстоятельство являлось главной причиной, по которой долгое время отец невесты писателя вятский вице-губернатор Аполлон Болтин откладывал их женитьбу. Кроме того, в 1855 году чиновника перевели во Владимир и у влюблённых практически не было возможности видеться, поскольку Салтыкову-Щедрину не по служебной надобности запрещалось покидать место ссылки. Один раз он нарушил запрет и посетил Владимир, но больше не рисковал, поскольку подобная смелость обернуться для него каторгой.
Михаил Салтыков-Щедрин и его жена Елизавета Болтина
Свадьба и венчание в Крестовоздвиженской церкви города Москвы состоялась 6 июня 1956 года. На церемонии со стороны Михаила Евграфовича присутствовал только его младший брат Илья. Мать не приехала на свадьбу – она не признавала невестку, считая её бесстыдно молодой и не обеспеченной достаточным приданным.
Семейная жизнь пары складывалась трудно. Михаил Евгафович, унаследовавший резкий характер матери, был нетерпелив и вспыльчив, груб со слугами. Все его боялись в доме. Салтыкова-Щедрина очень раздражало кокетство и жеманство его супруги. Но зато его супруга обладала добрым нравом и умела сглаживать углы в непростых отношениях. Привыкшая к красивой жизни в доме родителей, она добилась того же и в доме писателя. Елизавета Аполлоновна не обладала большим умом и знаниями, но с делом переписки рассказов и очерков мужа справлялась вполне сносно. После смерти писателя она довольно ловко разобралась со всеми наследственными делами, включая литературные.
У супругов долгое время не было детей. Лишь спустя семнадцать лет после венчания в семье появились дочь Елизавета и сын Константин. Они не отличались какими-нибудь способностями. Однако Михаил Евгафович по-своему их любил.
Известно, что Салтыков-Щедрин был заядлым игроком в карты. Он часто проигрывал и очень злился на партнёров, называя их шулерами. Анализируя его произведения, можно предположить, что писатель умел играть на фортепиано и неплохо разбирался в винах.
Смерть
Годы, проведённые Салтыковым-Щедриным в Вятке, частые разъезды, запрет на деятельность «Отечественных записок», болезнь сына – всё это сказалось на здоровье писателя.
В 1875 году он тяжело заболел ревматизмом. Своё состояние и мучительную восприимчивость ко всему он описал в сказке «Приключение с Крамольниковым» и в «Пёстрых записках». До последнего дня Михаил Евграфович работал – записывал свои мысли для будущего произведения, которое хотел назвать «Забытые слова».
Последние дни Салтыков-Щедрин лежал в полном одиночестве, не желая никого видеть. Если кто-то приезжал его навестить просил предать, что занят – умирает.
28 апреля (10 мая) 1889 года великий сатирик умер. Причиной смерти врачи назвали осложнения, возникшие после простуды.
По воле литератора его похоронили на Волковском кладбище в Петербурге рядом с могилой Ивана Тургенева.
В 1936 году захоронение Салтыкова-Щедрина было перенесено на Литераторские мостки.
Значение творчества Салтыкова-Щедрина
Основной пафос творчества Салтыкова-Щедрина заключался в решительном отрицании любых форм угнетения человека ради утверждения идеалов гуманизма и демократии.
Ещё в родительском имении будущий писатель был свидетелем унижения крепостных в самых отвратительных вариациях.
Будучи чиновником государственной службы, он досконально изучил взаимодействие представителей власти с народом и убедился, что Российское государство, прежде всего, печётся о дворянах, а не о простых людях, к которым сам он проникся глубоким уважением.
В своем творчестве Салтыков-Щедрин объединил качества проникновенного художника, глубоко постигшего социальную психологию разных слоев общества, и темпераментного политического мыслителя-публициста, страстно сражающегося за раскрепощение общественного сознания России.
«Его смех горек и пронзителен, его насмешка нередко оскорбительна… В Салтыкове есть что-то свифтовское; этот серьёзный и свирепый юмор, этот реализм, трезвый в своей ясности среди самой дикой игры воображения, и особенно этот непоколебимый здравый смысл… эта умеренность — ни на минуту не изменяют автору…» – писал Иван Тургенев.
Нескончаемая галерея Щедринских трусов, подлецов, праздных мечтателей, тупиц, хищников, пенкоснимателей всех мастей этих «премудрых пескарей», «карасей-идеалистов», «диких помещиков», Угрюм-Бурчеевых, Деруновых, Разуваевых и многих других уродцев положила начало новой традиции изображения негативных персонажей в русской сатирической литературе и повлияла на дальнейшее развитие демократической литературы в целом. Под влиянием Салтыкова-Щедрина создавались произведения поэтов и писателей сатирического журнала «Искра», Глеба Успенского, Николая Лескова, в дальнейшем – Антона Чехова. В XX веке его влияние отразилось в творчестве Максима Горького, Владимира Маяковского и Михаила Булгакова.
Склонность автора к языковой игре позволяет отнести его к предшественникам писателей-авангардистов XX века, для которых языковой эксперимент был почти самоцелью.
Творчество Салтыкова-Щедрина имеет общечеловеческое и даже мировое значение. Он дорог своей любовью к простому народу, верностью идеалам и страстным желанием сделать жизнь лучше.