развод крах или новая жизнь книга
ВСТУПЛЕНИЕ
БЛАГОПОЛУЧНЫЙ РАЗВОД?
(5)Благополучный развод? Моя восьмидесятипятилетняя мать озадаченно покачала толовой, не веря даже в возможность такого. Мы сидели в гостиной дома престарелых, в котором она жила, и когда ее друг вошел в комнату, то гордо провозгласила: «Моя дочь пишет книгу, названную «Развод — это благо»». Подумав, что меня не расслышали, я вежливо поправила ее, чтобы вновь услышать ее собственную версию названия, сообщенную другому. И снова я ощутила необходимость ее поправить, правда — результат был тот же. Два года спустя моя мама все еще называла книгу по-своему. Используя те же слова, но меняя их порядок, мы придаем им совершенно новое значение.
Каждые тринадцать секунд в мире расходится одна пара. Каждый год только в Соединенных Штатах свыше одного миллиона семей совершают развод. На каждые две пары, заключающие брак, в год приходится, одна разводящаяся. Ни одна из них, как правило, не хочет разводиться. Они агонизируют, часто годами, утверждая, что это было самое тяжелое время (6)в их жизни. Можно утверждать, что развод стоит на втором месте по персональному индексу стресса, уступая только смерти любимого человека. Это экстраординарный весьма болезненный опыт, который так или иначе сокращает нашу жизнь.
Является ли развод благом? Обычно ответ однозначен: «нет». Между тем развод есть то что есть: объективная реальность нашего общества, одна из форм социального общежития, играющего роль предохранительного клапана для неудавшихся браков. Вполне вероятно, эта функция и есть единственное благо в разводе. Безусловно, лучше пройти через временный критический период, чем долгие годы испытывать боль и страдания от неудачного брака.
Развод крах или новая жизнь книга
В течение шести лет мы с моим ассистентом проинтервьюировали 196 партнеров по три раза: через год, через три и через пять лет после их развода. Каждый этап мы начинали с построения карты-диаграммы о родственных связях бывшей семьи с учетом изменения ее конфигурации, включая такие факторы, как повторный брак или рождение новых детей. Девяносто шесть из девяносто восьми семей изучались нами на протяжении всего этого периода. Тот факт, что все, кроме двух семей (одна из которых отсеялась из-за смерти ребенка), согласились участвовать в наших опросах в течение пяти лет, говорит сам за себя. Большинство продолжительных исследований теряло половину своих респондентов уже через несколько лет. Многие из интервьюированных говорили нам, что они согласились на такое сотрудничество из желания помочь другим разведенным парам учесть их печальный опыт, рассказывали, что они и сами многому научились в процессе наших опросов и что никто до сих пор не спрашивал их о тех хороших, иногда даже и лучших событиях, произошедших в их жизни после развода.
Неожиданным и от этого еще более интересным результатом нашей работы стало и то, (12) что она помогла участникам почувствовать себя совершенно нормальными людьми.После некото-рых наших вопросов им стало понятно, что они, увы, не оригинальны в перенесенных страданиях, и это позволило более объективно оценить свою собственную ответственность за случившееся.
На одном из этапов интервью мы использовали письменные тесты вместо устных вопросов. Вопросы типа «хотели бы вы, чтобы ваш бывший супруг(а) умер?» или «хотелось ли вам отомстить за все плохое, сделанное вам вашим супругом(ой)?» подразумевали выбор из пяти возможных ответов: «всегда», «часто», «иногда», «редко», «никогда». Осознание самого факта возможности такого подхода (было много смеха и слез во время этой части опроса) помогло людям понять, что их мысли и чувства не криминальны или безумны, а напротив, обыденны, свойственны людям в подобной ситуации. Да и мне самой этот вопрос позволил понять, как развод изменил эти семьи, найти норму, сравнить и осознать, почему спустя пять лет некоторые из этих людей сумели расстаться друг с другом, не нанося психологического ущерба друг другу и своей семье, остальные же не смогли этого сделать. Чтобы лучше понять сложности, мы также опросили 91 партнера, которые присоединились к распавшимся семьям как мачеха или отчим. В целом мой ассистент и я опросили 287 человек несколько раз в течение(13) пяти лет. Каждый из них рассказал нам о своих очень личных планах, направленных на то, чтобы жизнь в разведенной семье была более или менее приемлемой или хорошей.