районы гта 4 в реальной жизни
Либерти Сити с точки зрения урбанистики
Город — страшная сила. А чем больше город, тем он сильнее. Он засасывает. Только сильный может… выкарабкаться.
(Гофман в фильме «Брат»)
Видеоверсия как всегда к вашим услугам!
Текстовая версия
Вы когда-нибудь обращали внимание на то, как в GTA IV ведёт себя камера, когда вы направляете её вверх? А на то, что четвёртая часть — единственная, где автомобиль на экране во время вождения смещён вправо? А на то, что по радио играет музыка из «Хранителей»? Как будто кто-то спрятал множество ключей к разгадке главной тайны: это игра не про персонажей, не про историю и даже не про трибьюты Цою и Боярскому на Vladivostok FM. GTA IV — игра о городе. Это, пожалуй, первое интерактивное высказывание на тему урбанизма в постиндустриальную эпоху. Дабы как-то объяснить весь этот СПГС — начнём издалека.
GTA — умная игра
Если тезис выше не вызвал у вас ироничную улыбку и вы смотрели потрясающую историю Rockstar Ивана Лоева, то первую главу можете смело пропускать. Для остальных — маленькое введение в контекст.
Феномен Grand Theft Auto уже лет 20 как препарируется игровыми журналистами, критиками и игроками. На поверхности мы имеем ультимативную игру в открытом мире, причём мире живом, симулятивном, а не заксриптованно-театральном, как в Assassin’s Creed и Cyberpunk 2077. Здесь окружение не только реагирует на действия игрока, но и живёт само по себе, имеет собственные логические законы, согласно которым крутятся его винтики. Именно поэтому нам было так весело давить проституток и набирать пять звёзд розыска в детстве. Это мир безграничных возможностей, за которые ты не несёшь ответственности. Это идеальная копия реальности, ещё один Бодрияровский симулякр, Матрица, в котором игрок — осознавший себя Нео.
Однако, намного интереснее GTА становится, когда ты выучиваешь английский язык и запасаешься минимальным культурным багажом. Тут на тебя выливаются просто тонны сатиры на современный образ Америки — от внешней политики до общества потребления. Чего стоит один только мультфильм Republican Space Rangers по здешнему ТВ. Консьюмеризм (послушайте ради в любой из частей), лицемерная расовая политика (по сути это лейтмотив San Andreas), поколение ТВ-зомби, породившее поколение Интернет-зомби (сразу вспоминаю Майкла де Санту и его сына). Сразу замечу, что Rockstar — не антиамериканисты, не анкап и вообще не обличители пороков. Они — талантливые стёбщики, и ржут они над всем современным обществом. Просто для репрезентации этого общества они взяли страну, на данный момент имеющую наибольший вес в массовой культуре.
С середины нулевых в играх Rockstar засияла новая, до этого бывшая в тени геймплейной свободы и сатирического безумия грань — сценарий. Уже в 2005 году Bully начала заигрывать с Сэллинджером и Бёрджессом, в 2008 GTA IV задала новый стандарт драматизма и постановки в играх с открытым миром, а в 2010 стиль Rockstar возмужал в Red Dead Redemption с её уже бескомпромиссно взрослой и талантиво поставленной историей. Не многие помнят, что у GTA V вообще изначально был синглплеер, в котором Хаузеры наконец-то смогли совместить крепкую непровисающую сюжетную линию, ещё и поданную с трёх перспектив, с разнообразными и по-хорошему безумными миссиями — своеобразное примирение сумасшедшей San Andreas и сдержанной IV. Вся эта эволюция вылилась в сценарий Red Dead Redemption 2 потеснивший на игровых премиях даже коридорные срежиссированные игры, прежде бывшие единственным оплотом интерактивного нарратива.
Игры Rockstar прекрасны тем, что не теряют своей актуальности и играбельности даже спустя годы. Это касается и GTA IV, о которой я пишу эту статью.
GTA IV — лучшая в серии… или нет?
О неоднозначности Великого Автоугонщика 4 до сих пор ходят споры. Одни плюются от однообразности и умеренности происходящего на экране, другие превозносят реалистичную приземлённость бандитских будней. Лично мне удалось настроится на нужную волну и насладиться неспешной и небогатой на экшен игровой составляющей. Более того, я по сей день считаю, что GTA IV лучше всех остальных частей показывает прогрессию персонажа — его медленное и упорное карабканье вверх по лестнице беспощадной «земли возможностей». При этом замечу, что у пятой части всё-таки намного лучше получилось совместить относительный реализм происходящего с разнообразием и безумием.
GTA IV стала как будто тупиковой ветвью серии и вообще жанра open-world. Многие её технические детали так и не нашли места в продолжении — можете посмотреть сравнения. Это не значит, что какая-то из частей лучше. Просто существование GTAV ни в коем образе не обесценивает существование её предшественницы. Четвёрка по сей день самобытна и интересна.
Либерти Сити и СПГС
Использование GTA IV Нью — Йорка в качестве источника вдохновения носит как культурный, так и структурный характер. Для рассказа истории о городе логичным решением было взять самый величественный мегаполис последних восьмидесяти лет. За полвека было создано множество произведений, описывающих жизнь коренных Нью-Йоркцев — «Секс в большом городе», например. Однако лично для меня самыми интересными были истории пришельцев, людей, попавших в этот чуждый беспощадный водоворот. «Банды Нью-Йорка», «Брат 2» (надо ли упоминать, что четвёртого великого автоугонщика можно считать почти что игровой интерпретацией Богровских похождений. Да, Данила — русский, а Нико — серб, однако этнос однозначно общий, как и русскоговорящее окружение).
Так или иначе, это первая часть GTA, где игрок и его персонаж находятся на равных эмигрантских правах. Карл Джонсон возвращается в пусть и в оставленный, но родной город, где он не сталкивается с трудностями ориентирования. Нико Беллик же пребывает на совершенно незнакомую ему землю, а игрок — на незнакомую локацию. Экспириенс исследования мегаполиса становится невероятно иммерсивным. Постепенно открывающиеся районы Либерти Сити как будто символизируют возрастающую смелость, с которой путешественник отправляется на знакомство с новыми частями города.
Город становится не только местом действия, но и главным антагонистом героя: небоскрёбы Алгонквина (в реальности Манхэттена) давят на людей своей высотой и непоколебимостью. Обратите внимание: когда Нико смотрит наверх, камера вытягивает изображение, делая бетонные исполины ещё выше.
Преступность же процветает в тени этих монументов, и 95% миссий происходят на земле — рядом с канализациями и пыльными подворотнями, где Нико, его друзья и враги, копошатся как сточные крысы.
Антагонизм города и героя проявляется на дорогах Либерти Сити. Как только игрок совладает с утюжной физикой транспорта, он обнаружит себя посреди пробки перед светофором.
Улицы Нью-Йорка проектировались изначально широкими — около ста футов в ширину — и даже такой простор рождает узкие горлышки в транспортной системе. И здесь геймдизайн GTA IV начинает давить на эгоизм играющего. Дороги Либерти Сити сделаны более широкими, чем в реальной жизни — полосы проезжей части увеличены, что позволяет безболезненно совершать обгоны — при должном навыке, разумеется.
С одной стороны, это сделано для удобства игрока. С другой — такой подход неосознанно усиливает ощущение враждебности всей урбанистической системы, которую можно и нужно обмануть. Этот город создан для преступлений. Нельзя забывать и о пешеходах, на этот раз детально проработанных. Мало от кого из них можно услышать приветливую фразу, что пресекает возможность формирования эмпатии к этой массе на корню.
Но нельзя отрицать, что Либерти Сити, как и Нью Йорк, красивый город. Не случайно он по сей день остаётся одной из мекк виртуального-туризма: сервера онлайн-режима не пустуют, а моддеры выпускают всё новые графические апгрейды игры, чтобы увидеть виртуальный Нью Йорк в новом качестве. У меня есть теория, что именно из-за этого при езде на автомобиле камера смещена — игра как будто даёт намёк на то, что центр внимания сосредоточен не на персонаже, а на его окружении.
С самого начала игры небоскрёбы Алгонквина манят игрока на другую сторону залива. Пока недосягаемую сторону, однако добраться до неё можно — просто за это придётся заплатить свою цену.
GTA IV окунает вас в фантазию о доминировании над городом, который стремится доминировать над вами всей своей телесной и эфемерной грандиозностью. Не просто так по Journey FM играет композиция «Pruit Igoe» Филиппа Гласса. Многие слышали эту тему в «Хранителях», но изначально это саундтрек фильма «Koyaanisqatsi» — авангардистского документального киновысказывания на тему кризиса цивилизации и, в частности, современной городской экосистемы. Кстати, самый первый трейлер игры является почти покадровой пересъёмкой картины. Ещё и под ту же музыку!
Именно мир GTA 4 произвёл впечатление, а не история
Grand Theft Auto 4 – это не история о бедном иммигранте, ищущем удачу, это история о городе. Во многих отношениях это является кульминацией всего, что делала Rockstar с GTA с 1997 года – скачок поколений и дизайна, как видно из GTA 5 и GTA Online, который выделяется как момент, который всё изменил. Либерти Сити больше не простой полигон для воссоздания любимых боевиков Дэна Хаузера. Этот город живёт, дышит, он заканчивает историю аналогичного долгоиграющего города Нью-Йорк из GTA и GTA 3.
“Это был первый город в серии GTA, который по-настоящему чувствовался живым”.
Многое исходит из выбора персонажа. В отличие от мстительного психопата из Vice City или истории о переходе от тряпок к реактивному ранцу в GTA San Andreas, GTA 4 даёт нам Нико Беллика – сломленного человека с самых низов социальной лестницы, которого большую часть истории использовали и обманывали все, кому не лень. Первые часы игры происходят не где-то рядом с сияющими Таймс Сквер-частями Либерти Сити, а где-то в грязных районах Скид роу, где дома гремят от звуков проезжающих поездов, а различные ростовщики и бандиты живут как короли среди бедных и нищих граждан. Есть маленькая песчинка в игре, которую бандитский San Andreas не мог предложить – чувство надежды, постоянно подрывающиеся напоминанием о том, что часть Нико, от которой он не может сбежать – он сам.
Предыдущие игры просто добавляли какой-нибудь стрип-клуб или бургерную, в то время как в GTA 4 есть рабочий боулинг, комедийные клубы (в которых есть реально смешные выступления и ещё Рики Джервейс), гольф, дартс и полностью рабочий ненастоящий интернет в котором есть всё, начиная от блогов потенциальных девушек Нико, заканчивая пародиями на World of Warcraft.
Даже такси внесли свой вклад в город с возможностью как мгновенно доехать до нужной точки простым звонком по телефону, или просто наслаждаться городом. Ну а сбивать персонажей на машине и смотреть как они отлетают по новой модели физики это особое удовольствие.
Очевидно, это далеко не первый 3D город в играх. GTA 3 это тоже касается. Но это точно первый город который по-настоящему чувствуется живым – люди вокруг могут реально жить своей жизнью, и каждый на которого вы посмотрели может иметь какую-то свою историю. Позже это было поддержано новыми DLC, которые не просто добавили новый контент, но и сменили перспективу на другие части города, каждая из серьёзно различается.
The Lost And Damned рассказал историю о мрачных байкерских группировках, в то время как The Ballad of Gay Tony резко сменила настроение и переместила игрока в историю о блестящих ночных клубах. Однако даже в оригинальной GTA 4 стоило потратить время на простую жизнь, а не просто пройти все миссии и на этом закончить.
В то же время, ничто не показывает проблем с GTA лучше, чем столкновение несравнимого города и самой игры. В случае San Andreas, которая ожидала что мы проигнорируем факт, что брата CJ могут посадить по ложному обвинению, при том что самого CJ спокойно отпускают после стрельбы из ракетомёта по прохожим на улицах города, однако обе стороны не всегда сцепляются друг с другом. Rockstar сделала для GTA много простых приколов по типу интернет кафе “TW@”, которые подрывают атмосферу примерно так же, как переход от суровой драмы про мафию к суете по всему городу с сопутствующей заботой о гиперактивном пятилетнем ребёнке.
Возможно самая большая проблема, та проблема, что стала хуже только в GTA 5, – чёткое разделение между свободой мира и закрытой природой миссий. Прошлые игры серии GTA, конечно, имели скриптованные сцены, но обычно предлагали достаточно свободы для умных идей и возможностей просто сломать игру в каком-то смысле, например, избежать полицейской погони просто пригнав с собой вертолёт на миссию и спокойно пролетев все важные точки, показывая средний палец полиции.
GTA 5 тоже страдает этой проблемой, даже простой выход из прикрытия может провалить вам миссию, ведь по задумке автора через пару секунд вы должны были сделать это автоматически. Очень жаль, что высокие показатели производительности влияют на геймплей, и приоритеты могут быть искажены. Это всё не выглядело очень круто во времена GTA 4, когда анархичная Saints Row 2 вообще не заботилась о том, каким способом вы пройдёте большинство миссий.
Точно так же, по мере развития истории, становится всё сложнее оправдывать большую часть действий. Очевидно, что иммигрант без гроша Нико имеет проблемы. Как успешный грабитель банков с буквально 30 тысячами долларов в кармане, у него есть возможности, и сценарий недостаточно силён чтобы обосновать факт, что Нико не будет никак использовать своё новое богатство.
10 лет спустя важно не то, насколько успешным был какой-либо отдельный элемент GTA 4, а огромный скачок вперед, который он попытался сделать – для погружения, для динамики, и для упрощения попыток рассказать значимую историю. PC версия GTA 4 сделала свои скачки вперёд, с большим количеством игроков в онлайне и возможностями кастомизации по типу своей радиостанции.
GTA Online не самая лучшая в своём роде, но улучшения в GTA 5 в будущем позволили заработать ей миллиарды долларов. В качестве основы для модов, GTA 4 способствовала развитию профессиональных фотографов видеоигр, которые использовали улучшения графики и освещения (Например iCEnchancer) для создания впечатляющих снимков Либерти Сити.
Вскоре Rockstar получит гораздо более продуманную и эмоциональную историю в Red Dead Redemption как главного героя, так и мира в целом, в равной их реализации. Rockstar подняли планку и показали, что игры действительно могут быть великими. И нет, Роман, мы действительно больше не хотим снова играть в боулинг.
GTA IV в реальной жизни: как русская мафия делила Нью-Йорк
29 апреля исполнилось десять лет Grand Theft Auto IV — самой «нашей» части в истории серии. Хоть Нико Беллик родом из Сербии, все запомнили Михаила Фаустина, Дмитрия Раскалова и других уголовников, эмигрировавших из СНГ. Они ничем не отличались от «настоящих» авторитетов, покоривших Брайтон-Бич. В честь юбилея GTA IV рассказываем, как в главном городе мира родилась, прославилась и сошла на нет легендарная русская мафия и при чём здесь итальянская Cosa Nostra.
Land of opportunity
В 1974 году американский конгресс принял закон, упрощающий въезд политических беженцев из Советского Союза. В Штаты хлынул поток искателей новой жизни, которые выбрали Нью-Йорк: один из немногих штатов, где не надо было платить въездную визу (100 долларов за каждого родственника). Эмигранты облюбовали Брайтон-Бич: небольшой район в южном Бруклине прямо на берегу Атлантического океана. Это место позже назвали «Маленькой Одессой». Хотя в него понаехали в основном советские евреи из разных союзных республик, для американцев все эти обитатели Брайтона стали «русскими».
Спецслужбы даже не догадывались, какие огромные проблемы породит тот самый закон 1974 года. Ведь КГБ, воспользовавшись удачным моментом, выдавило из страны не только Бродского с Довлатовым, но и отъявленных уголовников: на берег Штатов высадились озлобленные бандиты с десятилетиями ГУЛАГа за спиной.
Русские сразу поставили на уши всех силовиков Нью-Йорка: их не пугали NYPD, FBI и United States Marshals Service. Грабежи, убийства, аферы, вымогательства, сводничество и торговля запрещенными веществами — выходцы из СССР сунулись во все сферы теневого бизнеса. Отдельно нью-йоркскую полицию сбивали с толку повадки russian mafia. Копы, привыкшие к жёсткой иерархии в итальянской Cosa Nostra, никак не могли взять в голову, что криминальный Брайтон-Бич не повинуется никаким порядкам, даже внутренним. Земляк дона Корлеоне не мог просто взять и пристрелить конкурента — требовалось одобрение босса. Русский же подчинялся только голосу в голове: если хотелось грохнуть неприятеля, он это делал. И неважно, что там подумают «авторитеты».
Всё это продолжалось десятилетиями и стихло лишь в начале двухтысячных, когда одиозные уголовники угодили либо за решётку, либо прилегли отдохнуть на глубине шести футов под землёй. В этом смысле GTA IV, конечно, вышла с опозданием — к 2008 году отморозков вроде Михаила Фаустина давно бы смыло свинцовой волной. В Маленькой Одессе так себя уже не вели, но это и не важно — игра прошлась реквиемом по некогда могущественной «русской мафии», упаковав многолетнюю историю в десяток часов геймплея и дюжину-другую фактурных персонажей.
Но криминальная хроника Брайтон-бич заслуживает большего, чем небольшой кусок в прекрасной, но всё же видеоигре. На небольшом пятачке близ Атлантического океана прожило несколько поколений грозной «Организации», членов которых на Западе знают едва ли не лучше, чем Пушкина, Калашникова и спектакль «Лебединое озеро».
Крёстный отец I, крёстный отец II
Вряд ли Яков Балагула, лейтенант Красной Армии и ветеран Великой Отечественной Войны, мог предположить, что его сынишку Марата будут именовать «крёстным отцом русской мафии», «помощником Cosa Nostra» и даже «русским Тони Сопрано». Последнее определение, пожалуй, самое точное.
Поначалу ничего не предвещало: будущий король преступности отслужил в армии и поступил в пединститут — после диплома мог преподавать детям азы математики. Но карьера учителя не сложилась: Марат ушёл работать барменом на круизный лайнер, благо из Одессы ходили международные паромы. Там Балагула не только впервые увидел джинсы и западную обувь, но и познал соблазн лёгких денег: оказалось, можно перепродавать дефицит, зашибая астрономические суммы. Попавшись на одной из сделок, Марат переехал на Брайтон-Бич, надеясь организовать там огромный бизнес. Но вот ведь беда: Маленькая Одесса принадлежала уже другому уголовнику — безумному Евсею Агрону.
Евсей Агрон с женой
Уроженец Ленинграда Агрон прославился ещё до приезда в Штаты — в Гамбурге его знали как влиятельного мошенника и сутенёра. Америка же раскрыла жёсткого ленинградца по-новому: он насадил повальный рэкет, вымогая деньги буквально у каждого жителя Брайтон-Бич. Платили все, ведь Евсей имел привычку всюду таскать с собой электрическую палку, которой пастухи гоняют крупный рогатый скот. Чуть что — палка шла в дело, и строптивый лавочник незамедлительно расставался с долларами.
Разбогатев на чужбине, Агрон так и не избавился от привычек советского гражданина. Он страшно любил ездить в баню, причём при полном параде: у крыльца ждал огромный «Линкольн», к которому Евсей чинно вышагивал, благоухая дорогим буржуйским одеколоном. Бывший ленинградец ехал на нижний Манхэттен, где заходил в одну из русско-турецких бань XIX века. Там выходцы из СССР раскочегаривали парилку до немыслимых в Америке 90 градусов по Цельсию. Когда-то так — и в той же бане — делал Лаки Лучиано, основатель Cosa Nostra. Первый крёстный отец русской мафии об этом ритуале, конечно, знал.
Те самые русско-турецкие бани, куда каждую неделю ездил Агрон
Русского крёстного отца убрали по указке итальянской мафии, с которой Евсей дружил. Дело простое: подчинённые Агрона за его спиной закрутили с Cosa Nostra аферу века — продавали налоги на бензин. Сложная и запутанная схема приносила творческому союзу около 1,5 миллиарда долларов в год. Прознав, что такие деньги проходят мимо, Агрон вспылил.
С ним можно было договориться, но итальянцы рассудили иначе: этого убрать, поставить другого. «Другим» оказался Балагула. О новом короле публика узнала спустя несколько дней после убийства Евсея. На заднем сидении «Линкольна», что каждую неделю возил Агрона в баню, отныне вальяжно восседал Марат.
Марат Балагула — второй крёстный отец русской мафии в США
Балагула оказался умнее предшественника, а потому не стал зацикливаться на худых карманах соотечественников. Первым делом он взял под контроль весь бутлегерский нефтебизнес — итальянцы были не против, ведь Марат с ними делился. Почти на каждой заправке в городе дежурили люди Балагулы, а сам он владел компанией по оптовой торговле бензином с вопиюще безграмотным названием Platenum Energy — иммигранты плохо спикали по инглишу.
Вышеописанным деятельность бизнесмена не ограничивалась. Помимо крышевания местных предпринимателей он ввозил запрещённые вещества, а в свободное от криминальных будней время меценатствовал — подкидывал работёнку местной еврейской общине. И, конечно, не забывал тратить деньги: те итальянские мафиози, что участвовали в русских оргиях на яхте Марата, с благоговением вспоминали о пережитом опыте. Правда, распутная жизнь привела Балагулу к импотенции, а та — в тюрьму.
Ирония в том, что Марат никогда не гнушался сторонних заработков — заколачивая на бензине миллионы баксов, он ввязывался в единичные мошенничества ради жалких тысчонок. Однажды к Балагуле заглянул жулик Фазано — парень не был «в семье», поэтому его путь до покровителя Маленькой Одессы пролегал через длинные стычки с охранниками: те просто не хотели пускать мелкую сошку. Кто знает, будь парни чуть более упорными, их хозяина ждала бы другая судьба.
В итоге Фазано прорвался к Марату и уговорил на аферу с кредитными картами. Едва ли бензиновый король нуждался в подработке, но врождённая жадность победила разум: он одобрил сделку. Через пару месяцев Фазано запихнули на заднее сиденье служебного автомобиля ФБР — уголовник попался на мошенничестве. Чтобы сократить срок, итальянец согласился сотрудничать. В частности, приходить к Балагуле с микрофоном под рубашкой. Двух визитов оказалось достаточно: второй русский крёстный отец наболтал на весомый уголовный срок.
Несмотря на мощные улики, тюрьмы всё ещё можно было избежать — адвокат Марата настаивал, что его клиент с Фазано даже не знаком, а записать можно что угодно. Увы, аукнулись те самые вечеринки на яхте: следователи доказали, что именно итальянец посоветовал Балагуле «пластиковый стимулятор гениталий» для восстановления потенции. Мужскую силу Марат вернул, но расплатиться пришлось длинными годами в техасской кутузке.
Война за трон, или Неистребимый Моня Эльсон
Место Балагулы занял Борис Найфельд — его бывший охранник, доставшийся Марату в наследство от Евсея Агрона. Борис, даром что провёл столько времени в кругах высшего криминалитета Брайтон-Бич, был проще и глупее своих начальников. Масштабный нефтяной бизнес он благополучно развалил: сказались и собственное головотяпство, и передел сфер влияния в итальянский кругах. Бензоколонки перешли другой «семье», которая не стала вести с ним дела.
Борис Найфельд — слева
Но экс-телохранитель не отчаивался: ещё во времена Агрона он поставлял оптовыми партиями сильнодействующие вещества. Этим же Найфельд хотел заниматься и дальше, но не учёл одного — когда исчезли его могущественные покровители, бизнес стал лёгкой и желанной целью для многих местных бандитов. Формально Найфельд оставался королём Маленькой Одессы, но это был шаткий трон с подпиленными ножками: голодные и злые уркаганы тоже хотели поставлять оптовые партии порошка.
Больше всего рвался во власть Моня Эльсон, он же Меченый, он же Кишинёвский (в честь города рождения). Моня хорошо знал Найфельда: ещё в первой половине 80-х они вместе работали в бригаде Агрона, но судьба привела Эльсона в израильскую тюрьму, где он просидел до начала 90-х.
Моня Эльсон слева, Нью-Йорк, 2003 год
Вернувшись на Брайтон-Бич, бандит основал «Монину бригаду», куда включил свою жену, а также крепких израильских боевиков, которых уроженец Кишинёва притащил с Ближнего Востока. Вскоре Эльсон нашёл инвесторов для нехитрого бизнеса: закупать сильнодействующее зелье в Юго-Восточной Азии, чтобы переправлять его в США прямо в руки итальянским коллегам. После чего Cosa Nostra распределяла вещество по уличным дилерам, а те — уже конечным покупателям.
Найфельд понимал, что в этой цепочке ему места нет — карманы коррумпированных чиновников и копов оттопыривались от щедрых подношений итальянских мафиозо. Чужаку в этих асфальтовых джунглях были не рады. Борис назначил награду в 100 тысяч долларов за голову бывшего соратника. Моне такой расклад, конечно, не понравился, и он решил мстить. Значит, война.
В январе 1991 года Найфельд с детьми поехал в торговый центр. У въезда на парковку остановил охранник — заметил странную штуку под глушителем. Машину остановили, с днища отцепили бомбу: она должна была нагреться и сдетонировать. Но что-то пошло не так.
23 июня 1993 года Моня вместе с женой и племянником припарковался у дома. В багажнике автомобиля лежала партия ювелирных изделий на 300 тысяч, которые Эльсон только что привёз с Манхэттена. Семейство вышло из автомобиля и неспешно зашагало к своей квартире. Рядом притормозил бежевый «олдсмобиль». Из заднего окна машины высунулось дуло «Томпсона», застрекотавшее свинцом.
Моню цепануло в спину, вместе с супругой он спрятался за мусорными баками. Племяннику прилетело в живот. Из «олдсмобиля» выбежал мужчина в маске, прицелился в Эльсона, но упал на асфальт — скосила шальная пуля. Киллеры спаслись бегством, а криминальный авторитет остался лежать в луже крови — раненый, но живой. Таким его и нашёл местный полицейский, приехавший на вызов соседей. На вопрос, что происходит, Моня лишь удивлённо вскинул бровь: «Ничего, офицер».
Американский институт российских исследований выпустил колоду карт с портретами российских бандитов. Эльсону досталось такое яркое описание
Спустя пару месяцев нашли убитым племянника Эльсона. Моня решил не испытывать судьбу и вместе с благоверной рванул в Италию. Там он открыл мебельную компанию и подружился с боссом московской шайки, который тоже коротал дни на чужбине.
В это время в Нью-Йорк вернулся Борис Найфельд, но его радость победителя была недолгой. В 1994 году к дельцу пришла служба по борьбе с наркотиками. Борис в благородство играть не стал — всё рассказал про давнего недруга, получив четырёхлетний срок. Эльсона же взяли под стражу в Италии, а потом депортировали из страны — в американскую тюрьму.
Криминальная карьера обоих закончилась печально. Моня отсидел несколько лет, вышел в начале двухтысячных, а в 2006 году сел ещё раз — неудачно заказал двух украинских бизнесменов: вместо киллера Эльсон общался с подставным агентом ФБР. На этот раз всё было серьёзно: постаревшего авторитета приговорили к весомому сроку, после которого бывший король Маленькой Одессы уже не вернулся к былой вершине.
Борис Найфельд в 70 лет
Судьба Найфельда ещё печальнее. Растеряв всё нажитое, Борис под старость лет ввязался в затею с вымогательством, причём деньги он пытался отобрать у бывшего зятя. Тот пожаловался в ФБР, и дряхлого криминалитета принялись судить в очередной раз. У Найфельда не было денег даже на адвоката — его защищал государственный. Бывшей грозе Брайтон-Бич дали всего 23 месяца тюрьмы: сказался 70-летний возраст и полное сотрудничество Бориса с властями. В конце слушания криминалитет признался, что «устал от всего этого» и хочет домой в Россию.
Страсти по «Распутину»
В Маленькой Одессе была прорва этнических заведений, которые держали местные авторитеты. Марат Балагула решал вопросы в своём ресторане «Одесса» — почти как Михаил Фаустин, который не вылезал из любимой «Перестройки». Но самым известным «русским местом» был ночной клуб «Распутин» — точка притяжения всех бандитских сил Брайтона. Больше десяти лет к «Распутину» подъезжали дорогие автомобили, на сцене пели отечественные звёзды, а на верхних этажах за столиками обсуждались дела жизненной важности — иногда буквально.
Излюбленный ресторан русской мафии в Нью-Йорке
«Распутин» был символом криминальной верхушки Брайтон-Бич — шумным, китчевым и безумно дорогим местом, где бывшие жители Ленинграда, Одессы и Кишинёва за ночь оставляли годовые зарплаты простых американских служащих. Конечно же, хозяева клуба были под стать заведению — если «Перестройкой» владел один Фаустин, то «Распутиным» успел поуправлять весь криминальный цвет «русского Нью-Йорка».
Открыли ресторан в 1992 году шестеро человек: братья Зильберы, Аркадий Сейфер, Алекс Пузайцер, Шалва Уклёба и наш хороший знакомый Моня Эльсон. Все так или иначе зарабатывали на жизнь криминалом: от финансирования наркосделок до прямого рэкета. Компаньоны пригласили Александра Местмана — единственного, кто ранее работал в ресторане — и запустились с афишей, которая, скорее всего, не сильно отличалась от этой:
С первого дня в «Распутине» царил бесконечный праздник — Нико Беллику с корешами и не снилось. Как рассказывалось на Event Cartel, бронировать место надо было даже в будни, а на сцене выступали Кобзон, Аллегрова и Игорь Бутман. Посильную лепту в чад кутежа вносили и сами основатели клуба. Один из братьев Зильберов так праздновал в «Распутине» свой день рождения: лимузины у парковки, 300 бандитов за столиками, литры шампанского, продажные женщины и крики именника «Я здесь король».
Через пару месяцев в короля пальнули из помповика — он ослеп и отошёл от дел. Первоначальный состав владельцев «Распутина» вообще долго не продержался. Эльсон наехал на Уклёбу, отобрав у него долю — гангстеру пришлось спешно бежать. Самого Моню выдавил помощник Япончика, когда тот скрывался в Италии. Сейфер пошёл по тюрьмам: его судили трижды за махинации и вымогательство карточного долга. Пузайцера арестовали за мошенничество с акциями и вымогательство. Даже «гражданский» Александр Местман вскоре скончался.
Типичное выступление в «Распутине»
Пережив несколько смен хозяев, «Распутина» отдали жулику Левитису, которого арестовали, а клуб опечатали. Былой блеск угас: по вечерам не причаливали шумные лимузины, а внутри не отжигали под Иосифа Кобзона, проливая шампанское Cristal. Новый владелец попытался стряхнуть с «Распутина» славу бандитского ресторана — перекрасил заведение в красный и сменил вывеску на Romanoff. Примерно то же самое проделала компания Sprunk, подобрав клуб Perestroika после гибели Михаила Фаустина.
Но это было уже не то: вместе с Фаустиным померла самая душевная часть GTA IV — Нико с Романом уехали в другой район, где долго разбирались с безумными ирландцами. Вместе же со смертью «Распутина» ушла эпоха сказочно разбогатевших выходцев из СССР, которые так и не выучили английский, зато поставили на уши весь Нью-Йорк.