Прыщи после преднизолона что делать
Препарат «штурмовой» терапии, побочные действия Преднизолона
Медицинский препарат Преднизолон относится к группе синтетических глюкокортикоидов, обладающий всеми свойствами, присущими соединениям данной группы. Длительное применение препарата в высоких дозах вызывает побочные действия Преднизолона.
Препарат «штурмовой» терапии
Преднизолон — препарат гормональной группы
Назначения препарата производят исключительно в экстренных случаях, когда основная терапия не приводит к надлежащему результату, или лечение начинает принимать затяжной характер. При безрезультативной клинической картине назначения проводят коротким курсом с применением высоких доз препарата. Длительное применение большого объема Преднизолона способно вызвать дефицит белка в плазме крови, что грозит токсичным выбросом свободного прогестерона. Причины, почему Преднизолон относят к группе гормональных препаратов:
Выпуск препарата Преднизолон осуществляется в различных формах, согласно рецептуре: порошка, раствора для инъекций, инъекции-суспензии, оральной жидкости, суспензии для перорального применения, орального сиропа, пероральные таблетки, растворяющиеся таблетки для перорального применения.
Клинические наблюдения за действием Преднизолона
У пациентов, получавших в среднем 10 мг в сутки препарата Преднизолон на протяжение нескольких месяцев, было зарегистрировано на 50% меньше поражения инфекционными заболеваниями по сравнению с пациентами, получавшими в среднем по 20 мг в день препарата. Было отмечено значительно меньше количество эпизодов асептического некроза с тенденцией к меньшим количествам осложнений у пациентов с низкими дозами приема препарата.
Преднизолон — форма выпуска: раствор для инъекций
В тоже время наблюдались побочные действия Преднизолона, проявляющиеся при использовании минимальных доз, но их проявление было представлено в незначительном количестве. Дозы, более 10 мг в день, были связаны с увеличением числа побочных эффектов, проявляющихся у значительной группы пациентов. Побочные эффекты от приема Преднизолона могут быть подразделены на те, которые связаны с краткосрочной терапией, длящиеся до трех недель, и проявления после длительной терапии, проводящейся свыше трех недель.
Краткосрочные курсы препарата включали в себя последствия, связанные с увеличением накопления весовых частей натрия и накопления жидкости. Сюда могут быть отнесены гипергликемия, непереносимость глюкозы, гипокалиемия, желудочно-кишечные расстройства с образованием язв, обратимое угнетение гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой оси. Со стороны психомоторики и нервной системы у пациентов наблюдалась резкая смена настроения – от эйфории до бессонницы.
Среди пациентов, принимающих большие дозы Преднизолона, были зарегистрированы частые случаи нервозности, беспокойства, мании нескольких модификаций, кататонии, депрессии, бреда, галлюцинаций и агрессивного поведения.
Длительное применение препарата, приводило к таким долгосрочным побочным эффектам, как подавленный внешний вид и растерянность сознания, гирсутизм или вирилизм, импотенция, нарушение менструального цикла, язвенная болезнь, катаракта и повышение внутриглазного давления, развитие глаукомы, миопатии, остеопороза, вплоть до компрессионных переломов позвоночника.
Метаболические побочные действия Преднизолона
При наблюдении за метаболическими побочными эффектами действия Преднизолона, были зарегистрированы гипернатриемия, гипокалиемия, задержка жидкости в организме, отрицательный баланс азота и повышенная концентрация азота мочевины в крови. В ходе исследований выяснилось, что глюкокортикоиды существенно уменьшают секрецию тиреотропина.
Побочные действия на сердечно-сосудистую систему
Преднизолон: форма выпуска — мазь
Со стороны сердечнососудистой системы наблюдался гипертонический синдром, стойкая сердечная недостаточность из-за длительного хранения жидкости в клетках, а также прямой эффект сокращения сосудов. Исследования показали, что у пациентов может развиться систолическая гипертония. Ей оказались подверженными 12% от общего числа наблюдаемых пациентов. Как оказалось, гипертензия была связана с длительной терапией кортикостероидами и, как полагают исследователи, из-за задержки жидкости. В некоторых случаях изменения артериального давления происходили в связи с преклонным возрастом пациентов.
Побочные действия на эндокринную систему
Со стороны эндокринной системы побочные эффекты включали толерантность к глюкозе и гипергликемии. Диабет, как симптом, может развиваться у людей, склонных к данному заболеванию, или страдающих от фактора наследственности. Гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковое подавление может быть продлено до календарного года после длительной терапии Преднизолоном. Наблюдаемый эффект проявления болезни Иценко-Кушинга, скорее всего была связана с терапией хронического заболевания. Кроме того, гирсутизм или вирилизм, импотенция и нарушения менструального цикла могут также быть отображением терапии с применением Преднизолона при хронических заболеваниях.
Терапия кортикостероидами может вызвать непереносимость глюкозы путем снижения утилизации сахара в тканях печени и увеличения выхода глюкозы. Пациенты при длительной терапии могут проявлять значительно более высокий уровень глюкозы в сыворотке крови, если анализ был взят в день приема Преднизолона. Так, например, было отмечено у пациентов с сахарным диабетом, требующих лечения при помощи модифицированной диеты с применением регулирующих уровень глюкозы и сахароснижающих препаратов.
Подавление надпочечников может сохраняться до двенадцати месяцев после долгосрочной терапии кортикостероидами. Надпочечниковое подавление может быть уменьшено, снижением применения кортикостероидов до одного раза в день или раз в два дня. Лечение Перднизолоном может быть использовано в качестве дополнительной терапии кортикостероидами во время стресса, инфекционных заболеваний, операций, или серьезных травм.
Побочные действия на желудочно-кишечный тракт
Со стороны желудочно-кишечного тракта побочные эффекты от применения Преднизолона включали желудочно-кишечные расстройства, тошноту, рвоту и возникновение язвенной болезни. Также наблюдались проявления панкреатита, а в единичных случаях проявление желудочно-кишечного кровотечения и перфорации стенок желудка. Самым частым побочным действием препарата Преднизолон, является возмущение желудочно-кишечного тракта, с проявлением тошноты, рвоты, расстройства желудка, и анорексии. Редкие проявления язвенной болезни, как предполагают исследователи, были связаны с долгосрочной терапией кортикостероидами.
Побочные действия на иммунную систему
Со стороны иммунной системы побочные эффекты включали ухудшение клеточного иммунитета. Это приводит к увеличению восприимчивости пациентов к бактериальной, вирусной, грибковой и паразитарной инфекции. Кроме того, иммунный ответ на тесты кожи может быть подавлен.
Побочные действия на опорно-двигательный аппарат
Со стороны опорно-двигательного аппарата при терапии кортикостероидами, наблюдались проявления миопатии в виде слабости и истощения проксимальных конечностей и пояса мышц. Как правило, такие процессы обратимы после прекращения терапии. Кортикостероидами подавляется всасывание кальция в кишечнике. Происходящее увеличение экскреции кальция с мочой, приводит к резорбции костной ткани и потере костной массы. Потеря костной ткани более 3% за один год, стала демонстрацией приема Преднизолона при назначении 10 мг препарата в день.
Женщины, в периоде постменопаузы, особенно подвержены риску потери плотности костной ткани. Пожилые пациенты, 16% от общего числа исследуемых людей, получали кортикостероиды в течение 5 лет. Эти люди входят в группу риска получения компрессионного перелома позвоночника, поскольку у них наблюдалась потеря костной ткани. По данным исследований, потеря костной массы у женщин при сопутствующей терапии применения Преднизолона 7,5 мг в день в сочетании с тамоксифеном, происходит за два года с момента начала приема препаратов.
Побочные эффекты, влияющие на опорно-двигательный аппарат, включали в себя миопатию, остеопороз, сжатие и переломы позвоночника, а также асептический некроз кости. Асептический некроз является наиболее распространенным фактором повреждения головки бедренной кости.
Побочные действия на органы зрения
Преднизолон — форма выпуска: таблетки
Со стороны зрительной системы происходит повышение глазного давления и развитие катаракты. При почечной трансплантации пациентам, которым был назначен Преднизолон в дозировке10 мг в день, у 33% пациентов получили развитие задние субкапсулярные катаракты. Среднее время развития катаракты составляет 26 месяцев. В данном случае, катаракта развилась менее, чем за год. Повышение внутриглазного давления наблюдалось у 5% пациентов. Также, к побочному эффекту со стороны органов зрения, была включена глаукома.
Прочие проявления побочных эффектов
Другие побочные эффекты включали в себя:
Медицинский препарат Преднизолон является очень серьезным препаратом, назначающимся в самых тяжелых случаях, когда общая терапия не в силах разрешить создавшуюся ситуацию. Но в связи с тем, что длительное применение препарата может привести к весьма отягощающим последствиям, Преднизолон назначают симптоматически, коротким курсом и не весьма непродолжительный период.
Глюкокортикоидная терапия сегодня: эффективность и безопасность
В каких случаях проводится терапия глюкокортикоидами? Какие виды гормональной терапии используются? История применения глюкокортикостероидов (ГКС) в клинической практике насчитывает чуть более полувека, хотя «антиревматическая субстанция Х» была изве
В каких случаях проводится терапия глюкокортикоидами?
Какие виды гормональной терапии используются?
История применения глюкокортикостероидов (ГКС) в клинической практике насчитывает чуть более полувека, хотя «антиревматическая субстанция Х» была известна еще с 20-х годов ХХ столетия. Детальное изучение клинической значимости гормонов коры надпочечников, начатое Edward Calvin Kendall и Tadeus Reichstein, было продолжено только после того, как Philip Hench в конце 40-х годов обратил внимание на улучшение течения ревматоидного артрита при желтухе и беременности. В 1950 году всем троим была присуждена Нобелевская премия за «. открытия в отношении гормонов коры надпочечников, их структуры и биологических эффектов».
В настоящее время к ГКС относятся как естественные гормоны коры надпочечников с преимущественно глюкокортикоидной функцией — кортизон и гидрокортизон (кортизол), так и их синтезированные аналоги — преднизон, преднизолон, метилпреднизолон и др., включая галогенированные (фторированные) производные — триамцинолон, дексаметазон, бетаметазон и др. Широкий спектр физиологических и фармакологических эффектов глюкокортикоидов (адаптогенный, противовоспалительный, обезболивающий и жаропонижающий, неспецифический мембраностабилизирующий и противоотечный, противоаллергический и иммуносупрессивный, гематологический, гемодинамический и противошоковый, антитоксический, противорвотный и др.) делает эти препараты чуть ли не универсальными лекарственными средствами, и сегодня трудно найти такое патологическое состояние, при котором на том или ином этапе развития они не были бы показаны. Среди показаний в первую очередь можно выделить так называемые ревматические заболевания, болезни почек, крови, аллергические заболевания, трансплантации, ургентные состояния.
В зависимости от цели различаются три варианта терапии ГКС; при этом любая из них может быть как ургентной, так и плановой.
В отличие от плановой терапии применение ГКС в ургентных ситуациях носит, как правило, симптоматический, реже патогенетический характер и не заменяет, а дополняет другие методы лечения. В рамках неотложной терапии ГКС применяются при острой надпочечниковой недостаточности, тиреотоксическом кризе, аллергических заболеваниях (сывороточная болезнь, анафилактический шок, бронхиальная астма, крапивница, отек Квинке), заболеваниях печени (печеночно-клеточная недостаточность), неврологических заболеваниях (туберкулезный и бактериальный менингит, некоторые формы отека мозга), различных видах шока (кроме кардиогенного).
Из-за обилия побочных эффектов терапия ГКС направлена в основном на достижение максимального эффекта при назначении минимальных доз, величина которых определяется заболеванием и не зависит от массы тела и возраста; доза корректируется в соответствии с индивидуальной реакцией. Приняты две принципиально разные схемы назначения ГКС:
В зависимости от суточной дозы (в пересчете на преднизолон) и длительности применения ГКС принято выделять несколько видов терапии, имеющих различные показания:
Результат терапии ГКС зависит не только от дозы, но и от режима дозирования. Наиболее перспективными можно считать прерывистые схемы применения, когда за счет увеличения суточной дозы препарат принимается не каждый день. Самой эффективной представляется внутривенная пульс-терапия максимальными дозами, однако она оказывается и самой небезопасной. Значительно более безопасным должен быть признан режим «мини-пульс», который, однако, уступает по эффективности пульс-терапии. Столь же эффективно назначение умеренной/высокой дозы, разделенной на несколько приемов; но по безопасности этот режим уступает «мини-пульсу». Далее по эффективности следуют альтернирующий режим (через день удвоенные суточные дозы с последующим постепенным уменьшением) и режим ежедневного однократного назначения умеренной/высокой дозы; первый из них безопаснее и по этому критерию приближается к «мини-пульсу». Наиболее безопасна терапия низкими дозами, которая, однако, обеспечивает лишь поддерживающий эффект. При всех ежедневных схемах ГКС следует назначать в ранние утренние часы (между 6 и 8 часами); если же одноразовый прием невозможен из-за величины дозы, 2/3 дозы назначаются в 8 часов и 1/3 — днем (около полудня). При любом режиме дозирования по достижении планируемого эффекта доза постепенно снижается до поддерживающей или препарат отменяется вовсе.
Важной проблемой терапии ГКС является выбор препарата. Фармакокинетические и фармакодинамические свойства ГКС, включая их побочные эффекты, существенно различаются у отдельных препаратов (табл. 1, табл. 2). Приняв за единицу выраженность различных эффектов гидрокортизона, можно получить количественные характеристики активности отдельных препаратов. При сравнении ГКС чаще всего анализируется противовоспалительное действие этих препаратов, в соответствии с которым и рассчитывается эквивалентная пероральная доза, снижающаяся по мере увеличения противовоспалительной активности. Ее возрастание, параллельное увеличению длительности действия отдельных ГКС, сопровождается уменьшением минералокортикоидной активности, которой у метилпреднизолона (солу-медрола) и фторированных соединений вообще можно пренебречь.
Соотношение терапевтического и побочных эффектов позволяет утверждать, что в настоящее время препаратом выбора для длительной и пожизненной терапии является метилпреднизолон (солу-медрол). В настоящий момент солу-медрол широко используется в лечении аутоиммунных заболеваний, в трансплантологии и интенсивной терапии. Многообразие форм выпуска позволяет использовать препарат во всех возрастных категориях в оптимальных дозировках.
Вторым по эффективности препаратом остается в большинстве случаев преднизолон. Во многих же ургентных ситуациях определенными достоинствами обладают фторированные соединения: дексаметазон (дексазон, дексона) и бетаметазон (целестон, дипроспан). Однако в случае неотложной терапии, при которой противовоспалительное действие не играет ведущей роли, сравнительная оценка эффективности и безопасности различных препаратов весьма затруднительна по крайней мере по двум причинам:
В связи с вышеуказанными трудностями была предложена условная эквивалентная единица (УЭЕ), за которую принимаются минимальные эффективные дозы. Показано, что выраженные в УЭЕ максимальные суточные эффективные дозы фторированных ГКС (дексаметазона и бетаметазона) в пять раз меньше, чем у негалогенированных препаратов. Это обеспечивает не только более высокую эффективность и безопасность данной группы препаратов, назначаемых в определенных ситуациях, но и их фармакоэкономические преимущества.
Как бы тщательно ни проводился выбор препарата, режима дозирования и вида терапии, полностью предотвратить развитие тех или иных побочных эффектов при применении ГКС не удается. Характер побочных реакций может зависеть от ряда причин (табл. 3).
Вероятность и выраженность подавления оси ГГКН с развитием вначале функциональной недостаточности, а позже и атрофии коры надпочечников определяются дозой и длительностью терапии. Прекращение глюкокортикоидной терапии почти всегда сопряжено с угрозой развития острой надпочечниковой недостаточности.
Частым побочным действием ГКС оказываются инфекционные осложнения, которые в этом случае протекают атипично, что связано с противовоспалительной, аналгетической и жаропонижающей активностью этих средств. Это затрудняет своевременную диагностику и требует проведения ряда профилактических мероприятий. Из-за склонности к генерализации, затяжному течению, тканевому распаду и резистентности к специфической терапии эти осложнения становятся особенно грозными. Столь же коварны и «стероидные язвы», отличающиеся бессимптомным течением и склонностью к кровотечениям и перфорациям. Между тем желудочный дискомфорт, тошнота, другие диспепсические жалобы на фоне приема ГКС чаще не связаны с поражением слизистой. Экзогенный синдром Кушинга как осложнение терапии ГКС встречается далеко не всегда, однако отдельные нарушения метаболизма, гормональной регуляции и деятельности тех или иных систем развиваются почти во всех случаях глюкокортикоидной терапии.
С сожалением приходится отметить, что утверждение Е. М. Тареева, назвавшего терапию ГКС трудной, сложной и опасной, до сих пор справедливо. Как писал Тареев, такую терапию гораздо легче начать, чем прекратить. Однако ответственный подход к лечению позволяет значительно повысить его безопасность. Это достигается благодаря строгому учету противопоказаний (абсолютных среди которых нет) и побочных эффектов ГКС (оценка отношения «ожидаемый эффект/предполагаемый риск»), а также проведению «терапии прикрытия» в группах риска (антибактериальные препараты при хронических очагах инфекции, коррекция доз сахароснижающих средств или переход на инсулин при сахарном диабете и др.). Особое место при длительном применении ГКС занимает метаболическая терапия, которая проводится в целях предупреждения и коррекции нарушений электролитного обмена и катаболических процессов в первую очередь в миокарде (дистрофия) и костной ткани (остеопороз). Однако наиболее надежным путем обеспечения безопасности терапии ГКС остается соблюдение основного принципа клинической фармакологии и фармакотерапии — назначение лечения по строгим показаниям.
В. В. Городецкий, кандидат медицинских наук
А. В. Тополянский, кандидат медицинских наук
Синдром Кушинга: как поставить диагноз
В каких случаях врач общей практики должен заподозрить синдром Кушинга? Как подтвердить диагноз? Нужно ли отменять короткие курсы экзогенных кортикостероидов постепенно? Рисунок 1. Плетора и лунообразность лица, присущие синдрому К
В каких случаях врач общей практики должен заподозрить синдром Кушинга?
Как подтвердить диагноз?
Нужно ли отменять короткие курсы экзогенных кортикостероидов постепенно?
 |
| Рисунок 1. Плетора и лунообразность лица, присущие синдрому Кушинга |
Есть прекрасное определение, позволяющее различить синдром Кушинга (СК) и болезнь Кушинга (БК). Описанный впервые Гарви Кушингом в 1912 году, синдром Кушинга объединяет симптомы, вызываемые постоянно повышенным уровнем свободного кортизола в крови. Понятие «болезнь Кушинга» оставлено за особым гипофизарным АКТГ-зависимым подтипом синдрома.
Ярко выраженный СК не представляет особых диагностических трудностей, но заболевание с умеренными проявлениями может вызвать у врача общей практики ряд проблем. Диагноз ставится клинически, а подтверждается данными лабораторных исследований.
Большинство случаев СК имеет ятрогенное происхождение и обусловлено длительным приемом преднизолона, дексаметазона или других кортикостероидов. К развитию клинических проявлений заболевания приводит ежедневное применение кортикостероидов в дозах, превышающих эквивалент 7,5 мг преднизолона.
Детям для развития кушингоидных черт достаточно меньших доз.
Хотя СК встречается относительно редко, любой врач общей практики сталкивается с его ятрогенными случаями, вызванными длительным приемом кортикостероидов по поводу таких распространенных заболеваний, как, например, ревматоидный артрит.
Таблица 1. Симптомы синдрома Кушинга (в порядке частоты встречаемости)
БК — наиболее распространенная причина неятрогенного СК (70%); оставшиеся 30% приходятся на случаи эктопической секреции АКТГ и надпочечниковое происхождение болезни (АКТГ-независимый СК).
Клиническая картина. Симптомы СК (см. табл. 1) могут, в зависимости от причины, развиваться остро или исподволь в течение нескольких лет.
Как правило, симптомы неспецифичны и включают сонливость, депрессию, увеличение веса, жажду, полиурию, слабость, легкость появления синяков и гирсутизм [1].
К классическим признакам СК у взрослых относятся «лунообразное» лицо (рис. 1), центральное ожирение (рис. 2), плетора лица, буйволиный горб, надключичные жировые подушечки и периферические отеки. У детей самым ранним признаком служит задержка роста; нормальная кривая роста фактически исключает СК [2].
 |
| Рисунок 2. Типичная конституция пациента с СК. Обратите внимание на центральное ожирение и относительно тонкие руки и ноги, что вызвано проксимальной миопатией |
Конечно, ожирение в общей практике встречается часто, и трудность состоит в том, чтобы отличить общее ожирение от центрального. Главным признаком является накопление жира в центральной части тела с одновременной его потерей на бедрах, ягодицах и руках. Атрофия поперечнополосатых мышц обусловливает внешний вид пациента, подобный «лимону на палочках».
Еще одним клиническим признаком СК служат истончение кожи и ломкость капилляров, приводящие к легкому и часто спонтанному образованию синяков. Таким больным присущи кожные инфекции, например отрубевидный лишай, молочница и онихомикоз, причем кожные повреждения заживают с трудом. Почти всегда можно обнаружить абдоминальные стрии, развивающиеся вторично за счет центрального ожирения (рис. 3).
Больные могут страдать от гирсутизма вследствие избыточного образования надпочечниковых андрогенов под воздействием повышенного АКТГ.
 |
| Рисунок 3. Стрии живота у мужчины с СК |
Метаболические изменения, вызываемые повышенным уровнем кортизола, приводят к развитию сахарного диабета, гипертензии и дислипидемии. С длительным повышением циркулирующего в крови кортизола связано также уменьшение минеральной плотности костей и остеопороз.
Биохимическое подтверждение. Важно исключить использование кортикостероидных препаратов и злоупотребление алкоголем («алкогольный псевдо-Кушинг»).
Применение стероидных ингаляторов (например, беклометазона в дозе 200 мкг каждые 6 часов в течение более чем трех месяцев) и других местных стероидных препаратов может приводить к значительному системному всасыванию и развитию клинических проявлений СК с подавлением гипоталамо-гипофизарно-адреналовой оси.
Если пациент не принимает подобных лекарств, первым шагом будет подтверждение избытка кортизола путем определения свободного кортизола мочи (СКМ) в двух суточных пробах [3].
Следующая задача — показать, что эндогенная секреция кортизола не подавлена экзогенными глюкокортикоидами. Для этого проводится ночная дексаметазоновая проба (ДП): в 11 часов вечера пациент принимает 1 мг дексаметазона, а на следующее утро между 8 и 9 часами берется проба крови на кортизол. СК предполагается в том случае, если уровень кортизола не упал ниже 50 нмоль/л. Однако вследствие низкой специфичности теста могут быть ложноположительные результаты.
Направление к специалисту. При подозрении на СК необходимо сразу же направить пациента к эндокринологу. После направления, как правило, дважды проводится определение СКМ и выполняется более специфическое исследование — проба с дексаметазоном в низкой дозе (ДПНД) [4]. Пациент принимает по 0,5 мг дексаметазона восемь раз каждые 6 часов. Отсутствие падения кортизола ниже 50 нмоль/л в 9 часов утра по окончании ДПНД указывает на СК.
 |
| Рисунок 4. МР-томограмма гипофиза, на которой видна правосторонняя микроаденома, секретирующая АКТГ (гипофиз-зависимая болезнь Кушинга) |
Определение СКМ дает нормальные результаты практически постоянно, если у пациента циклический СК (то есть активность заболевания нарастает и падает в течение недель или месяцев), поэтому данное исследование считается низкочувствительным. Более важная проба — ДПНД, и при обнаружении отклонений от нормы пациента следует направить на дальнейшее обследование.
Амбулаторные исследования включают изучение суточного ритма кортизола (рис. 5), дексаметазоновую пробу с высокой дозой [5] (ДПВД, рис. 6) и определение кортикотропин-рилизинг гормона (КРГ). Подтверждение гипофиз-зависимого заболевания основывается на заборе крови из нижнего каменистого синуса для определения в ней уровня АКТГ и последующего введения КРГ [6, 7]. Как правило, требуется визуализация: компьютерное сканирование надпочечников, чтобы дифференцировать надпочечниковое и АКТГ-зависимое состояние; МР-томография гипофиза (рис. 4); компьютерное сканирование грудной клетки и брюшной полости при подозрении на эктопическую секрецию АКТГ.
 |
| Рисунок 5. Так выглядит типичный суточный ритм кортизола у здорового человека, пациента с БК и пациента с эктопическим СК |
Лечение СК зависит от причины заболевания. Методом выбора при БК служит селективная транссфеноидальная микроаденомэктомия: излечения удается добиться в 80% случаев (эффективным лечение считается тогда, когда наличие кортизола через 24-48 часов после операции не обнаруживается) [8].
При успешном исходе операции по поводу БК пациенту понадобится заместительный курс гидрокортизона, пока не восстановится его собственная гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковая (ГГН) функция. Как правило, достаточно 20 мг гидрокортизона утром и 10 мг — в 6 часов вечера.
В случае обнаружения аденомы надпочечников показана односторонняя адреналэктомия. Железа с другой стороны оказывается атрофичной (по принципу обратной связи) в результате длительного подавления секрецией АКТГ, поэтому пациенту также понадобится заместительная терапия гидрокортизоном вплоть до восстановления ГГН.
Эктопические АКТГ-секретирующие опухоли (например, карциноиды бронхов или тимуса) требуют удаления. После операции вновь проводится гидрокортизоновое прикрытие. Процесс включения ГГН может занять несколько месяцев. При отсутствии эффекта от операции проводят облучение гипофиза из внешнего источника (4500 Гр в 25 сериях).
 |
| Рисунок 6. Типичные реакции кортизола на дексаметазоновую супрессию низкими (0,5 мг каждые 6 часов в течение 48 часов) и высокими дозами (2 мг каждые 6 часов в течение 48 часов) у здорового человека, пациента с БК и пациента с эктопическим СК |
Если есть противопоказания к проведению оперативного вмешательства, связанные непосредственно с СК, снизить уровень кортизола можно кетоконазолом (начиная с 200 мг). Дозы препаратов подбирают индивидуально, ориентируясь на средний уровень кортизола 200-300 нмоль/л.
После медикаментозного лечения пациент может успешно перенести операцию. При отказе от операции остается возможность длительного лечения кетоконазолом, проводящимся под наблюдением госпитального эндокринолога.
Двусторонняя адреналэктомия проводится только в самых тяжелых случаях, когда безуспешно испробованы все остальные методы. Она неизбежно приводит к необходимости пожизненной заместительной терапии кортикостероидами и минералокортикоидами.
Ведение больных с СК. Самая распространенная причина СК — ятрогенная, особенно если доза принимаемых внутрь стероидов превышает эквивалент 7,5 мг преднизолона у взрослых.
Для профилактики остеопороза пациентам, принимающим стероиды более шести месяцев, назначают бисфосфонаты.
Решение о снижении дозы стероида следует принимать, проконсультировавшись с соответствующим специалистом. Экзогенные стероиды, назначаемые коротким курсом (менее 6 недель), редко вызывают клинически значимую надпочечниковую супрессию, поэтому их можно резко отменять.
При подозрении на неятрогенный СК измерение СКМ и ночная ДП могут помочь в подтверждении этого диагноза (vide supra). Но пациента, у которого обнаружены клинические признаки неятрогенного СК (см. табл.), рекомендуется обязательно направить к эндокринологу.
Случай из практики
Друзья и члены семьи 24-летней женщины заметили, что она полнеет и как бы «сама не своя». Она часто находилась в подавленном настроении и с трудом могла сосредоточиться на своей работе.
Врач общей практики, к которому она обратилась, отметил «лунообразное лицо» и умеренный гирсутизм. Артериальное давление, прежде нормальное, составляло 150/100 мм рт. ст.
Она была срочно направлена к эндокринологу по месту жительства. При обследовании выявлена повышенная суточная экскреция с мочой свободного кортизола и потеря суточного кортизольного ритма. Дексаметазоновая проба не выявила супрессии ни при низкой, ни при высокой дозе дексаметазона; реакция кортизола на экзогенный КРГ оказалась плоской.
МРТ-скан гипофиза был нормальным, а при компьютерном сканировании брюшной полости обнаружены утолщенные гиперплазированные надпочечники, характерные для АКТГ-зависимости. Пигментация ладонных складок также подтверждала повышение продукции АКТГ.
Был поставлен клинический и биохимический диагноз эктопического АКТГ-синдрома, и больную отправили в соответствующий центр. Компьютерное сканирование грудной клетки выявило опухоль размером 1 см в верхушке правого легкого, которая была удалена под прикрытием гидрокортизона.
После четырехмесячного курса преднизолона (5 мг на ночь и 2,5 мг днем) наблюдалось восстановление ее ГГН-оси, и стероиды постепенно отменили. Тело приобрело нормальные формы в течение 6 месяцев, восстановилась супрессорная активность дексаметазона.