Приморская статья что это
Всех, кто использует денежные переводы, ждет сюрприз с 13 декабря
Специалист дала советы, как не попасть впросак
Россиянам рассказали об изменениях в области денежных переводов с одной банковской карты на другую. Недавнее разъяснение на этот счет от Минфина вызвало много вопросов. Поэтому юрист Ирина Сивакова рассказала, как правильно перевести деньги на карту, чтобы избежать неприятностей, сообщает PRIMPRESS.
По ее словам, денежные переводы с карты на карту контролируются в первую очередь банками. И если финучреждение выяснит, что переводы нарушают закон, карту могут заблокировать.
Например, если человек оформил карту для личного пользования, а по ней осуществляются переводы в счет оплаты поставки товара или аренды офиса, то карте грозит блокировка по подозрению в том, что она используется в предпринимательской деятельности. «Поэтому, перечисляя деньги со своей карты на счет организации, нужно четко обозначать назначение перевода: оплата товара для личных нужд, возврат долга и т. д.», – отметила Сивакова.
Также заблокировать карту могут, если человек подозревается в уходе от уплаты налога на доходы физических лиц. Важно понимать, что налоговая не может автоматически взимать налог с любого прихода денег на карту. Также ФНС не может отслеживать все передвижения по картам. По закону они могут получить такую информацию только после специального запроса.
Юрист обращает внимание, что безвозмездные переводы не облагаются налогом. Например, если деньги переводятся родственнику в подарок или на день рождения. Эксперт советует обозначать такие вещи в назначении платежа, чтобы не было неприятного сюрприза от банка и налоговой.
Конституция-«прим». Светлана Осипова – о нарушителях законов
Коломенский городской суд отправил под домашний арест выступающего против «мусорного полигона» гражданского активиста Вячеслава Егорова. Отец троих детей борется за возможность дышать воздухом для себя и своей семьи. За это ему вменяют «дадинскую» статью 212.1 УК («неоднократное нарушении порядка проведения митингов»). Тем временем Конституция в России еще имеет юридическую силу и гарантирует права и свободы человеку согласно общепризнанным принципам и нормам международного права. Просто не всем.
Но гражданскому активисту или кому бы то ни было еще нельзя подкинуть свалку – большую, дымящую, источающую удушливую вонь, – и надеяться на то, что никто не заметит, и на то, что общество расколется на тех, кто за, и на тех, кто против. А кто-то решит: свалка под окнами – это такой компромисс, «зато соседи спокойные».
Утром 31 января к Вячеславу Егорову и еще 14 гражданским активистам из Коломны, «опасным преступникам», пришли с обыском. Ничего не нашли, изъяли ноутбуки, телефоны и детские планшеты. Егорова задержали, потому что сочли: он опасен для общества. Вот выдержка из протокола задержания: «Мотивы задержания: обоснованные на фактических данных предположения о том, что Егоров может скрыться от предварительного следствия; продолжать заниматься преступной деятельностью; воспрепятствовать производству по уголовному делу».
Акция «Россия не помойка»: десятки городов, тысячи протестующих
В отношении Егорова, боровшегося против свалки в деревне Воловичи, возбудили уголовное дело по антиконституционной статье 212.1 УК РФ. Она читается как «212 прим». В СССР, кстати, тоже были такие статьи-«прим»: сталинская статья 58.1 УК РСФСР («контрреволюционные преступления») и брежневская статья 190.1 УК РСФСР («распространение заведомо ложных сведений, порочащих советский строй»). «Прим» – это значит, что такие статьи были введены не в период составления кодекса и что действия, предусмотренные этими статьями, когда-то и вовсе не считались преступными. Это статьи, которые вписывались в УК в угоду случаю (зачеркнуто). нет, в угоду политическому вектору развития страны и принимались «с голоса». Никого, по-видимому, не интересовало, как эти «прим» увязываются с законодательством, а предельно расплывчатые формулировки новых статей сильно облегчали их использование в репрессивных целях.
Со статьей 212.1 УК – как раз такая история: ее внесли в кодекс после Майдана и крупных протестных акций в Москве. Уголовные дела начали возбуждать довольно быстро: Владимир Ионов, Ирина Калмыкова, Марк Гальперин, Ильдар Дадин. Приговором дело закончилось только у Дадина. Доводы о том, что эта статья нарушает права человека, депутаты, Следственный комитет и судьи не слышали. А доводов много, и полезно снова к ним обратиться.
Статья 212.1 УК РФ лишает человека права не быть повторно осужденным за одно и то же деяние. Чтобы вменить человеку статью 212.1 УК, нужно, чтобы к моменту, когда он совершает новое административное нарушение, за последние полгода у него было три судебных решения по ст. 20.2 КоАП, вступивших в силу. Но если решение вступило в силу, значит, человек уже был наказан за эти нарушения, и Конституция гарантирует ему право не быть осужденным за них еще раз. Именно поэтому процессуально невозможно соединить несколько административных правонарушений в одно настоящее уголовное дело.
«Дадинская» статья нарушает право на защиту. По КоАП, когда в отношении человека ведется административное судопроизводство, он может воспользоваться помощью адвоката или защитника, то есть это вовсе не обязательное действие, потому что административные правонарушения не представляют серьезной опасности для общества и государства. Однако, беря эти административные «правонарушения» за основу уголовного дела, никто не учитывает, был ли у обвиняемого тогда, полгода назад, адвокат или защитник, способный доказать отсутствие состава правонарушения и тем самым помочь обвиняемому избежать уголовного преследования.
Все причастные к возбуждению дела по статье 212.1 забывают про принцип презумпции невиновности. Из механизма привлечения к ответственности по этой статье следует: раз у обвиняемого уже есть три постановления об административном правонарушении, то уголовное дело на три четверти уже расследовано, вина практически доказана. Пересмотреть обстоятельства административных «правонарушений» спустя долгий срок даже теоретически не очень возможно. А практически – вряд ли найдется следователь или судья, который будет этим заниматься.
Два года назад Конституционный суд скорректировал статью, а Дадина освободили. Тогда складывалось ощущение, что правоохранительным органам надоело черпать воду решетом и подобных дел по подобной статье больше не будет. Тем не менее Конституционный суд признал статью конституционной, то есть фактически признал допустимость нарушения фундаментального принципа права: «Никто не может быть наказан дважды за одно и то же». И это уже вылилось в «декриминализацию» антиконституционной статьи 282 УК РФ (или «статьи о репостах») и появление ст. 20.3.1 КоАП, только тут до уголовного преследования законодатели оставили всего один шаг – повторное административное нарушение.
Статья 228 Прим Ука Рф Все Части Прим С Поправками И Примечаниями
Зампред комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Наталья Поклонская подготовила законопроект, согласно которому гражданин не может быть привлечен к уголовной ответственности за бытовое использование спецсредств для негласного получения информации.
Поклонская подчеркнула, что необходимо добавить в статью 138.1 УК РФ «Незаконный оборот специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации» положение, по которому наказывалось бы лишь умышленное приобретение этих средств со специальной целью.
Таким образом, в Госдуме на повестку дня был поставлен вопрос о возможной декриминализации одной из самых спорных статей российского Уголовного кодекса.
Дело Васильева
Впрочем, началась эта история достаточно давно и, скорее всего, о вышеупомянутой статье УК РФ в «верхах» вообще бы не вспомнили, если бы не… фермер Васильев.
Осенью текущего года 39-летний житель села Лопатки Курганской области Евгений Васильев неожиданно для себя стал фигурантом уголовного дела за покупку в Китае GPS-трекера. Следственные органы СКР по Курганской области обвинили отца четверых детей и инвалида 3-й группы в незаконном приобретении специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации (СТС НПИ). Основанием для этого стала статья 138.1 УК РФ.
14 декабря в ходе своей 13-й большой пресс-конференции президент России Владимир Путин получил вопрос о правомочности статьи 138.1 УК РФ и деле Васильева. Президент пообещал урегулировать ситуацию…
Вскоре после этого облпрокуратура бросилась проверять обоснованность возбуждения уголовного дела против Евгения Васильева. Одновременно была обнародована информация о масштабной проверке Генпрокуратурой всех уголовных дел, возбужденных в России по статье 138.1 УК РФ. Эта процедура может занять нескольких месяцев.
Не дожидаясь итогов проверки, о необходимости корректировки упомянутой статьи УК заговорили депутат Госдумы Наталья Поклонская и сенатор от Курганской области Елена Перминова.
В общем, после президентской пресс-конференции неожиданно все «прозрели».
Что значит в уголовном кодексе ПРИМ? говорят допустим 228 прим, что это значит
Cтатьи с индексом называют «прим номер» — например в уголовном праве так — есть статья 228, а есть 228.1 и 228.2 их и называют «228 прим 1» и «228 прим 2». При этом индекс может в разных нормативных актах обозначаться по-разному: через дефис, верхним индексом или через точку (228-2, 228² или 228.2), в любом случае в устной речи называют такие статьи или «прим такой-то», или просто называя индекс статьи отдельно — то есть например не «двести двадцать восемь прим один», а «двести двадцать восемь, один».
Рекомендуем прочесть: Бывшая Жена Украла Документы На Квартиру Что Делать
Dura lex, sed lex?
Число осужденных по статье 138.1 УК РФ продолжало расти. Не снижался и бушующий вокруг вышеуказанной статьи накал страстей. Общественная дискуссия о том, что статью, посвященную незаконному обороту технических средств, предназначенных для негласного получения информации, следует декриминализировать, получила новый толчок 11 мая 2020 года.
В тот день Верх-Исетский районный суд Екатеринбурга приговорил «ловца покемонов», видеоблогера Руслана Соколовского, к 3,5 года лишения свободы условно. Почему так много?
Потому что Соколовский оказался признан виновным по части 1 статьи 282 УК РФ («Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства»), части 1 статьи 148 УК РФ (оскорбление чувств верующих) и уже знакомой нам статье 138.1 УК РФ… «Сто тридцать восемь — точка — один» возникла в деле Соколовского благодаря найденной при обыске в квартире видеоблогера ручки со встроенной видеокамерой.
Т. н. «дело Соколовского» вызвало в России большой резонанс. Вне зависимости от того, считали ли россияне игрока в Pokemon Go в Храме-на-Крови правым или виноватым, суд над видеоблогером заставил многих задуматься о проблематике статьи 138.1 УК РФ.
Если точка зрения тех, кто одобрял существование статьи в ныне действующей редакции, в каких-то пояснениях не нуждалась и исчерпывалась доводом dura lex, sed lex, то мнение граждан, настаивающих на необходимости коррекции УК, можно свести к следующим тезисам.
Статью 138.1 УК РФ необходимо изменить, потому что:
— ее существование в действующей редакции приводит к тому, что на скамье подсудимых в массовом порядке оказываются люди, нарушающие закон не по злому умыслу, а по незнанию; — количество осужденных по статье 138.1 УК РФ не уменьшается. Это связано не только с юридической неграмотностью населения, но и с выгодностью существования данной статьи УК для сотрудников правоохранительных органов, а также привлекаемых ими для экспертизы гаджетов лиц, получающих благодаря вышеупомянутой статье служебные и иные преференции.
В начале июня стало известно, что межрегиональная общественная организация «Коллективная защита» направила в Совет Федерации обращение, в котором предложила сенаторам инициировать процесс по декриминализации пресловутой статьи УК.
Председатель комитета верхней палаты по конституционному законодательству и государственному строительству Андрей Клишас пообещал тогда, что сенаторы в результате рассмотрения обращения изучат правоприменительную практику по статье 138.1. Мало того, в комитете Совета Федерации по конституционному законодательству и госстроительству пообещали внести изменения в действующее законодательство при наличии общественного запроса на такие изменения.
Однако, несмотря на всю эту деятельность (или ее имитацию?), вопрос с корректировкой статьи УК продолжал «буксовать» вплоть до президентской пресс-конференции 14 декабря.
Кстати, а есть ли тот самый упомянутый Советом Федерации общественный запрос? Прокомментировать ситуацию редакция Федерального агентства новостей попросила тех, кто в силу своей профессии знает о правоприменительной практике статьи 138.1 УК РФ больше, чем средний обыватель.
Статья 228 часть 3 УК РФ
Рекомендуем прочесть: Аристовали Перевод Судебные Приставы
Прекурсоры, обнаруженные и изъятые правоохранительными органами при задержании или в ходе проведения следственных мероприятий, не считаются сданными добровольно. Добровольная сдача, которая учитывается судом в качестве смягчающего обстоятельства, — когда виновный имел реальную возможность распорядиться запрещенными средствами по своему усмотрению, но не стал этого делать.
Презумпция невиновности и мясорубка
Андрей Хлюстов, капитан МВД в запасе:
— Да, я считаю, что проблема со статьей 138.1 УК РФ существует. У меня по ней был осужден коллега, также бывший сотрудник МВД, ставший владельцем детективного агентства. На суд не возымело действие даже наличие у него лицензии. Приговор условный, но агентство закрыли. Считаю статью 138.1 действительно коррупционноемкой и никак не отвечающей задачам по защите прав граждан. Думаю, что статью нужно переработать, декриминализировав оборот специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации и введя ответственность за незаконное использование с помощью СТС НПИ материалов, полученных без уведомления лица.
Валерий Белоусов, независимый самозанятый юрист (ИП), практикующий в области гражданского права, судебный представитель:
— Средства видео- и аудиофиксации, предназначенные для скрытого ношения и использования, с моей точки зрения, не причиняют вреда жизни и здоровью граждан. Зачем вообще данные технические средства приобретаются законопослушным гражданином? Как правило, вовсе не для того, чтобы быть использованными в качестве средства промышленного шпионажа. Прежде всего, СТС НПИ покупают с целью самозащиты своих прав или защищаемых законом интересов.
Например, один из моих клиентов К. приобрел скрытую видеокамеру, установил у себя в доме. Сделал он это после того, как на теле его трехлетнего малыша, которого оставляли с доброй и ласковой няней, гражданкой Украины, стали появляться синяки. Ну, падает малыш, что поделаешь. После того, как родители ребенка просмотрели запись, все стало гораздо понятнее — милая дама лупила своего подопечного, как шаман — бубен.
Моя клиентка Н. скрытно записала на потайной диктофон разговор со своим шефом, который ставил получение премии работником в соответствие с оказанием последней услуг вполне определенного характера, не включаемых обычно в типовой трудовой договор. Кстати, перед этим Н. ходила в полицию, и те посоветовали приходить к ним сразу после того, как начальник гм… исполнит свой злодейский умысел.
Разумеется, ни в первом, ни во втором случае полученные с помощью СТС НПИ материалы не могли быть использованы в суде, но в рамках Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» — вполне подходили. Самое главное, они, возможно, предотвратили грядущее преступление. В первом случае гражданка Украины была немедленно уволена, и вряд ли теперь кто-нибудь ее наймет няней. Во втором случае работодатель глубоко осознал свою неправоту в ходе досудебной беседы с юристом и согласился миром урегулировать конфликт. Т.е. более к работницам с разными глупостями не приставать, лишь бы его жена об этом печальном факте не узнала…
Могут ли СТС НПИ быть использованы в преступных целях? К примеру, в качестве средства шантажа? Разумеется, могут. Однако тут недавно одну гражданку ее родственник мясорубкой по голове стукнул. Не стоит ли в связи с этим гражданам запретить на законодательном уровне приобретать мясорубки?
Давайте априори исходить из презумпции, что любой гражданин России — не преступник, пока это не доказано судом. Если он применяет какую-либо вещь с целью криминального деликта, то это должен доказать суд. На основании сказанного я поддерживаю инициативу с декриминализацией статьи 138.1 УК РФ.
Статья 228 прим 1 ук рф
Когда меня уволили без предупреждения и выплаты зарплаты, я была шокирована. К сожалению, в нашей стране такое случается нередко, и многие не знают, что делать. Мне повезло – я нашла в Интернете ваш сайт и заказала звонок юриста, который позвонил почти тут же.
Рекомендуем прочесть: Выплаты При Рождении Ь3 Ребенка В 2019 Году Красноярский Край
У меня были серьезные проблемы при оформлении недвижимости. Дело казалось гиблым, но пошло на лад после того, как я получил полноценную консультацию вашего юриста. Виталий оказался настоящим профессионалом. Он объяснил все нюансы доступным языком и оказал неоценимую поддержку.
О прогулках с обрезком трубы
Михаил Тырин, капитан МВД в отставке, журналист, писатель:
— Да, проблема статьи 138.1 УК РФ есть. Считаю эту правовую норму избыточной. Если кто-то хочет получить закрытую или приватную информацию, он найдет способ и без китайских игрушек. В открытой продаже есть миниатюрные и вполне легальные средства фиксирования информации, которые при небольшой смекалке можно добротно замаскировать и использовать для шпионажа, шантажа и т. д.
Другой мой довод — проблема с классификацией т.н. «специальных технических средств». Существуют устройства, которые прямо предназначены для кражи и дешифровки закрытой информации, — те, что могут быть встроены в локальную компьютерную сеть, в батарейку сотового телефона и т.д. С ними все ясно.
Но есть другая группа СТС — это устройства, замаскированные под предметы обихода: брелоки, авторучки, игрушки. Можно ли их считать специальными техническими средствами — большой вопрос. Предположим, вы пользуетесь мобильным телефоном в форм-факторе наручных часов. Это не запрещено. Но в ряде моделей есть и камера. Что решат эксперт и судья — это безобидные часы-телефон или «шпионские» часы-камера?
А есть еще электронные эндоскопы. Ими удобно проверять состояние бытовых трубопроводов, но можно закрепить крошечный «глазок» с проводом на сумке или просунуть через щель к соседям — и он сразу становится «специальным техническим средством»? У нас дома в ящике с игрушками валяется крошечная видеокамера, которую легально купили для детского квадрокоптера. Ее легко спрятать даже в спичечный коробок — становится ли она при этом «специальным техническим средством»?
Я поддерживаю инициативу по частичной декриминализации указанной статьи УК. Вне закона должны оставаться действительно узкоспециальные устройства, которые предназначены исключительно для кражи информации.
Что касается цифровых игрушек универсального применения — они не должны быть объектом уголовного и даже административного преследования. Однажды моя сотрудница нашла за подкладкой сумки мини-диктофон. Ее знакомый желал проследить за ее личной жизнью. С одной стороны, налицо вмешательство в приватную сферу частного лица. С другой — этот диктофон свободно продавался и продается в магазинах. Дело не в самом факте наличия устройства, а в способах его использования. Именно способы должны быть объектом интереса правоохранительной системы.
Точно так же следует относиться и к электронным устройствам общего назначения. Если вы не используете их для противоправных действий, вы ни в чем не виноваты. Но если в деле о клевете, шантаже, шпионаже фигурирует следящий гаджет — у государственного обвинителя появляется отягчающее обстоятельство против подсудимого.
Еще один аспект, отраженный в законе и комментариях к нему: переделка любых устройств под «шпионские» цели. Считаю, что в этих случаях уголовное или административное преследование обосновано.
И последнее. Статья 138.1 УК РФ и ее правоприменение уже сейчас кажутся морально устаревшими просто в силу развития технологий. Еще десяток лет — и это будет выглядеть столь же нелепо, как запрет держать ослов в ванной комнате, до сих пор действующий в некоторых штатах США.
«У нас есть ТАКИЕ приборы!»
Свои комментарии для ФАН озвучили и адвокаты.
Дмитрий Аграновский, адвокат, публицист, правозащитник, политический деятель:
— На мой взгляд, статья 138.1 УК РФ нуждается в отмене как таковая. Статья откровенно устарела. На сегодняшний день технический прогресс так далеко шагнул вперед, что невозможно провести четкую грань между специальными техническими средствами и бытовыми техническими средствами.
Сплошь и рядом происходят ситуации, когда кто-то кого-то тайно записывает на камеру мобильного телефона. Или устанавливает без согласования с жильцами обычные бытовые камеры для видеонаблюдения в подъездах. Я за то, чтобы использование для незаконного получения информации любых технических средств, включая бытовой телефон, было наказуемо.
Повторюсь, статья 138.1 УК РФ нуждается в отмене. Вместо 138.1 можно, например, использовать статью 138 «Нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений», добавив к ней пункт «С применением технических средств», как отягощающий вину. Мне представляется наиболее правильным сделать статью 138.1 частью других статей УК.
Матвей Цзен, адвокат, правозащитник:
— Конечно, тот status quo, который возник благодаря статье 138.1 УК РФ, следует менять. Что, на мой взгляд, его вызвало? На протяжении большей части XX века технические средства, имеющиеся в арсенале государственных спецслужб, на голову превосходили по своим возможностям то, что находилось в распоряжении рядового гражданина или представителей бизнеса. Помните, как в песне группы «Манго-Манго»: «У нас есть ТАКИЕ приборы! Но мы вам о них не расскажем»?
Сложилось четкое понимание того, что такое спецтехника, а что относится к бытовым техническим средствам. Спецслужбы привыкли пользоваться своим техническим преимуществом, благо обыватель просто не мог приобрести что-то относящееся, фигурально выражаясь, к «шпионскому набору». Особенно наглядно эта картина наблюдалась в СССР.
Однако в наши годы в связи со стремительным развитием технического прогресса, приведшем не только к миниатюризации технических средств, но и к их удешевлению, то самое техническое преимущество спецслужб оказалось поставлено под вопрос. Обычный человек сейчас практически сравнялся по техническому уровню доступных ему устройств, служащих для сбора информации, со спецслужбами.
Конечно, последним это не нравится. Открутить время назад нельзя, но можно попробовать искусственно затормозить распространение бытового хай-тека, объявив часть его СТС НПИ. Вот откуда в значительной мере берется консерватизм нашего законодательства.
Теперь перейдем к вопросу «Что делать?». Вариантов несколько. Например — декриминализация статьи 138.1 УК РФ, чтобы наказывать не за устройство, а за его применение в преступных целях. Можно совершенствовать не законодательство об обороте этих устройств, а законодательство об охране частной жизни.
Можно, конечно, постараться более четко прописать в законе, что является СТС НПИ, а что нет. Но этот путь, на мой взгляд, тупиковый. Технический прогресс не остановить. Завтра на рынке появятся устройства нового поколения, и что? Нам всякий раз заново собирать экспертов, чтобы множащиеся новинки успевать прописывать в закон.