Правда ли что родзянко предупреждал царя о возможности революции в россии
Михаил Родзянко — «Гофмейстер Февральской революции»
Если не считать предисловия к мемуарам Михаила Владимировича Родзянко, не смог найти о нем и пары добрых слов. Для убежденных монархистов бывший гофмейстер, то есть управляющий Высочайшего двора, — предатель монархической идеи, не говоря уже лично о Николае II. Для бывших думцев председатель Государственной думы третьего и четвертого созывов — в лучшем случае политический неудачник. Для социалистов — представитель столь ненавистного им помещичьего сословия. А для большевиков еще и видный участник Первого Кубанского (Ледяного) похода молодой еще тогда Добровольческой армии. «Первопоходник», как их тогда называли в Белой гвардии.
Иначе говоря, по имиджу Родзянко прокатился асфальтовый каток. Да еще трижды: до революции, когда он постоянно находился под огнем критики, а потом в Феврале и Октябре.
В силу своей должности и деятельного характера Родзянко действительно был своего рода «гофмейстером февральской революции», стараясь хоть как-то управлять процессом. Сначала пытаясь предотвратить, а затем хотя бы ввести революцию в упорядоченное русло.
И он хотел перемен, видя неэффективность действующей власти, однако ничего радикального при этом не предлагал: все-таки выпускник Пажеского корпуса, предводитель дворянства Екатеринославской губернии, откуда позже и попал в Думу. Конституционалист — это да, поэтому Родзянко и приветствовал Манифест 17 октября 1905 года, надеясь, что конституционная монархия поможет решить российские проблемы. Именно поэтому в первом составе Думы стал одним из лидеров фракции октябристов — земцев, а позже возглавил парламент. Кстати, прекрасно понимая все ограниченные возможности этого «института власти».
Как к вынужденному шагу, «вырванному под пыткой», власть относилась к Манифесту и в дальнейшем. Чтобы добиться послушного большинства, избирательный закон перекраивался несколько раз, но всякий раз выяснялось, что империи мешает любой представительный орган. Зато все русские Думы нравились Лондону и Парижу. Причем и раздражение государя, и симпатии его союзников по Антанте питала одна и та же мысль: считалось, что именно в Думе вызревает русская революция и формируется будущая политическая элита страны.
О том, что будущих вождей России следует искать в марксистских кружках, в ту пору даже не задумывались.
К тому же Манифест способствовал появлению ряда влиятельных партий. От правых либералов (Союз 17 октября, или октябристы), удовлетворенных уже самим фактом появления документа, до левых либералов (Конституционно-демократическая партия, или кадеты), считавших Манифест лишь отправной точкой на пути от самодержавия к демократии.
Не имея реальных полномочий, прямо влиять на российскую жизнь Дума не могла, зато стала той трибуной, откуда можно громко высказаться на всю Россию. Телекамера за ходом дебатов еще не следила, но каждое резкое критическое слово ораторов тут же подхватывала пресса. В этом смысле, рассуждая вслух о вещах малоприятных для власти, Дума, конечно же, способствовала росту оппозиционных настроений.
Сам Родзянко был человеком с твердым характером, но умеренных взглядов, а потому в течение длительного времени пытался служить связующим звеном между Думой, правительством и государем. И, если судить по документам, честно пытался донести до царя тревожные мысли о ситуации в стране и неэффективности правительства. Наиболее радикальные требования думцев в разговоре с императором «гофмейстер» долго смягчал, но к концу 1916 года стало уже не до придворного политеса.
Как писал председатель Думы царю: «Бьет двенадцатый час, и слишком близко время, когда всякое обращение к разуму народа станет запоздалым и бесполезным».
Кстати, позже, уже потеряв власть, Николай II признавал, что правду ему говорил один Родзянко. Но это позже, а до этого, встречаясь с «гофмейстером», государь становился с ним все холоднее, поскольку большинство предложений главы Думы считал неприемлемыми. В годы войны Родзянко был против принятия императором на себя обязанностей Верховного главнокомандующего, требовал отставки премьера Горемыкина, ряда министров, обер-прокурора. Родзянко считал, что в тяжелые времена во главе армии и правительства должны стоять уважаемые обществом люди. Он напоминал, что Александру I тоже не нравился Кутузов, но ради России тот сумел переступить через свои антипатии.
Телеграмма председателя Госдумы Родзянко Николаю II
«Государь, спасите Россию, ей грозит унижение и позор. Война при таких условиях не может быть победоносно окончена».
«Императорский телеграф в Ставке верховного главнокомандующего.
Подана в Петрограде 26 февраля 1917 г. 21 ч. 52 м.
Получена в Ставке 26 февраля 1917 г. 22 ч. 40 м.
Его императорскому величеству
Ставка верховного главнокомандующего.
Всеподданнейше доношу Вашему величеству, что народные волнения, начавшиеся в Петрограде, принимают стихийный характер и угрожающие размеры. Основы их — недостаток печёного хлеба и слабый подвоз муки, внушающий панику, но главным образом — полное недоверие к власти, неспособной вывести страну из тяжёлого положения. На этой почве, несомненно, разовьются события, сдержать которые можно временно ценою пролития крови мирных граждан, но которых при повторении сдержать будет невозможно. Движение может переброситься на железные дороги, и жизнь страны замрёт в самую тяжёлую минуту. Заводы, работающие на оборону в Петрограде, останавливаются за недостатком топлива и сырого материала, рабочие остаются без дела, и голодная безработная толпа вступает на путь анархии, стихийной и неудержимой. Железнодорожное сообщение по всей России в полном расстройстве. На юге из 63 доменных печей работает только 28, ввиду отсутствия подвоза топлива и необходимого сырья. На Урале из 92 доменных печей остановилось 44, и производство чугуна, уменьшаясь изо дня в день, грозит крупным сокращением производства снарядов. Население, опасаясь неумелых распоряжений властей, не везёт зерновых продуктов на рынок, останавливая этим мельницы, и угроза недостатка муки встаёт во весь рост перед армией и населением. Правительственная власть находится в полном параличе и совершенно бессильна восстановить нарушенный порядок. Государь, спасите Россию, ей грозит унижение и позор. Война при таких условиях не может быть победоносно окончена, так как брожение распространилось уже на армию и грозит развиться, если безначалию и беспорядку власти не будет положен решительный конец. Государь, безотлагательно призовите лицо, которому может верить вся страна, и поручите ему составить правительство, которому будет доверять всё население. За таким правительством пойдет вся Россия, одушевившись вновь верою в себя и своих руководителей. В этот небывалый по ужасающим последствиям и страшный час иного выхода нет, и медлить невозможно.
Председатель Государственной думы Михаил Родзянко».
Орфография и пунктуация источника сохранены
«Крушение империи» Михаила Родзянко
В книге «Крушение империи» Родзянко рассказал о событиях, предшествовавших февральской революции.
Михаил Родзянко — одна из ключевых фигур февральской революции. Политик был избран председателем Временного комитета Госдумы. Он полагал, что Николай II «слабый волей, легко подпадающий под чужое влияние», а Александру Федоровну упрекал за приближение Григория Распутина:
«Потомство наше себе в назидание должно знать все прошлое своего народа во всех его подробностях и в ошибках прошлого черпать опыт для настоящего и будущего. Поэтому всякий, знающий более или менее интимные детали, имеющие исторический интерес и государственное значение, не имеет права скрывать их, а должен свой опыт и осведомленность без всякого колебания оставить потомству»
О Первой мировой войне:
«После первых боев начали приходить известия с фронта о возмутительной постановке санитарного дела по доставке раненых с фронта. Неразбериха была полная. В Москву приходили товарные поезда, где лежали раненые без соломы, часто без одежды, плохо перевязанные, не кормленные несколько дней. В то же время из отрядов Елизаветинской общины моя жена, попечительница ее, получала известия, что такие поезда проходят мимо их отряда и даже стоят на станциях, а сестер в вагоны не пускают, а стоят они без дела, не развернувшись. Между военным ведомством и ведомством Красного Креста было соревнование. Каждое ведомство действовало самостоятельно, и не было согласованности.
Всех хуже была подача первой помощи у военного ведомства: не было ни повозок, ни лошадей, ни перевязочных средств, а между тем другие организации вперед не пускались. Не было другого выхода, как довести все это до сведения в. к. Николая Николаевича Я отправил ему письмо, в котором указывал на следующее: всеобщий патриотический подъем вызвал к жизни целый ряд добровольных санитарных организаций.
Преступная неурядица, несогласованность командного состава, путаница в распоряжениях погубили лучшие войска без всякой пользы»
Об отречении Николая II:
«Мысль о принудительном отречении царя упорно проводилась в Петрограде в конце 1916 и начале 1917 года. Ко мне неоднократно и с разных сторон обращались представители высшего общества с заявлением, что Дума и ее председатель обязаны взять на себя эту ответственность перед страной и спасти армию и Россию. После убийства Распутина разговоры об этом стали еще более настойчивыми. Многие при этом были совершенно искренно убеждены, что я подготовляю переворот и что мне в этом помогают многие из гвардейских офицеров и английский посол Бьюкенен. Меня это приводило в негодование, и, когда люди проговаривались, начинали на что-то намекать или открыто говорить о перевороте, я отвечал им всегда одно и то же:
— Я ни на какую авантюру не пойду как по убеждению, так, и в силу невозможности впутывать Думу в неизбежную смуту. Дворцовые перевороты не дело законодательных палат, а поднимать народ против царя — у меня нет ни охоты, ни возможности.
Все негодовали, все жаловались, все возмущались и в светских гостиных, и в политических собраниях, и даже при беглых встречах в магазинах, в театрах и трамваях, но дальше разговоров никто не шел.
Ко мне на квартиру неожиданно приехал великий князь Михаил Александрович.
— Мне хотелось бы с вами поговорить о том, что происходит, и посоветоваться, как поступить… Мы отлично понимаем положение, — сказал великий князь.
— Да, ваше высочество, положение настолько серьезное, что терять нельзя ни минуты и спасать Россию надо немедленно.
— Вы думаете, что будет революция?
— Пока война, народ сознает, что смута — эго гибель армии, но опасность в другом. Правительство и императрица Александра Федоровна ведут Россию к сепаратному миру и к позору, отдают нас в руки Германии. Этого нация не снесет и, если бы это подтвердилось, а довольно того, что об этом ходят слухи, — чтобы наступила самая ужасная революция, которая сметет престол, династию, всех вас и нас: Спасти положение и Россию еще есть время, и даже теперь царствование вашего брата может достичь еще небывалой высоты и славы в истории, но для этого надо изменить все направление правительства. Надо назначить министров, которым верит страна, которые бы не оскорбляли народные чувства. К сожалению, я должен вам сказать, что это достижимо только при условии удаления царицы. Она вредно влияет на все назначения, даже в армии. Ее и царя окружают темные, негодные и бездарные лица. Александру Федоровну яростно ненавидят, всюду и во всех кругах требуют ее удаления. Пока она у власти — мы будем итти к гибели»
О докладе Николаю II:
«Из моего рапорта вы, ваше величество, могли усмотреть, что я считаю положение в государстве более опасным и критическим, чем когда-либо. Настроение во всей стране такое, что можно ожидать самых серьезных потрясений. Партий уже нет, и вся Россия в один голос требует перемены правительства и назначения ответственного премьера, облеченного доверием народа. Надо при взаимном доверии с палатами и общественными учреждениями наладить работу для победы над врагом и для устройства тыла. К нашему позору, в дни войны у нас во всем разруха. Правительства нет, системы нет, согласованности между тылом и фронтом до сих пор тоже нет. Куда ни посмотришь — злоупотребления и непорядки. Постоянная смена министров вызывает сперва растерянность, а потом равнодушие у всех служащих сверху донизу. В народе сознают, что вы удалили из правительства всех лиц, пользовавшихся доверием Думы и общественных кругов, и заменили их недостойными и неспособными. Вспомните, ваше величество, Поливанова, Сазонова, графа Игнатьева, Самарина, Щербатова, Наумова, — всех, кто был преданными слугами вашими и России и кто отстранен без всякой причины и вины… Вспомните таких старых государственных деятелей, как Голубев и Куломзин. Их сменили только потому, что они не закрывали рта честным голосам в Г. Совете. Точно умышленно все делается во вред России и на пользу ее врагов. Поневоле порождаются чудовищные слухи о существовании измены и шпионства за спиной армии. Вокруг вас, государь, не осталось ни одного надежного и честного человека: все лучшие удалены или ушли, а остались только те, которые пользуются дурной славой. Ни для кого не секрет, что императрица помимо вас отдает распоряжения по управлению государством, министры ездят к ней с докладом и что по ее желанию неугодные быстро летят со своих мест и заменяются людьми, совершенно неподготовленными. В стране растет негодование на императрицу и ненависть к ней… Ее считают сторонницей Германии, которую она охраняет. Об этом говорят даже среди простого народа…
— Дайте факты, — сказал государь, — нет фактов, подтверждающих ваши слова.
— Фактов нет, но все направление политики, которой так или иначе руководит ее величество, ведет к тому, что в народных умах складывается такое убеждение. Для спасения вашей семьи вам надо, ваше величество, найти способ отстранить императрицу от влияния на политические дела. Сердце русских людей терзается от предчувствия грозных событий, народ отворачивается от своего царя, потому что после стольких жертв и страданий, после всей пролитой крови народ видит, что ему готовятся новые испытания.
Переходя к вопросам фронта, я напомнил, что еще в пятнадцатом году умолял государя не брать на себя командование армией и что сейчас после новых неудач на румынском фронте всю ответственность возлагают на государя.
— Не заставляйте, ваше величество, — сказал я, — чтобы народ выбирал между вами и благом родины. До сих пор понятие царь и родина — были неразрывны, а в последнее время их начинают разделять.
Государь сжал обеими руками голову, потом сказал:
— Неужели я двадцать два года старался, чтобы все было лучше, и двадцать два года ошибался.
Минута была очень трудная. Преодолев себя, я ответил:
— Да, ваше величество, двадцать два года вы стояли на неправильном пути.
Несмотря на эти откровенные слова, которые не могли быть приятными, государь простился ласково и не выказал ни гнева, ни даже неудовольствия.
Мне невольно вспоминается одна из аудиенций, во время которой больше, чем когда-либо, можно было понять императора Николая II. Ошибаются те, которые называют его лживым и черствым человеком. Он был только слабый волей, легко подпадающий под чужое влияние.
После одного из докладов, помню, государь имел особенно утомленный вид.
— Я утомил вас, ваше величество?
— Да, я не выспался сегодня — ходил на глухарей… Хорошо в лесу было…
Государь подошел к окну (была ранняя весна). Он стоял молча и глядел в окно. Я тоже стоял в почтительном отдалении. Потом государь повернулся ко мне:
— Почему это так, Михаил Владимирович? Был я в лесу сегодня… Тихо там, и все забываешь, все эти дрязги, суету людскую… Так хорошо было на душе… Там ближе к природе, ближе к богу…
Кто так чувствует, не мог быть лживым и черствым.
Как политик-авантюрист пошатнул российскую монархию и перехитрил сам себя: Михаил Родзянко
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Где родился и как строил карьеру один из лидеров Февральской революции Михаил Родзянко
Михаил Владимирович Родзянко был выходцем из дворянской семьи. Отец занимал должность помощника главы жандармского корпуса, имел генеральский чин. Его мать служила фрейлиной императрицы Александры (умерла вскоре после рождения Михаила). Старшие братья и сестра Михаила Владимировича сделали хорошую карьеру, не отстал от них и он сам: выйдя с военной службы в отставку в чине поручика, Родзянко возвратился в родную Екатеринославскую губернию, где его избирали мировым судьёй. Позже он стал предводителем дворянства, а в 1901 году – председателем земской управы, в 1906 – действительным статским советником.
Это был заметный во всех отношениях человек: его крупная фигура и громкий голос, его обязательное присутствие на всех сколько-нибудь значимых, больших торжествах и постоянное стремление быть весомым в общественной жизни весьма способствовали его известности. Родзянко не был человеком большого ума или масштабной личностью, влияющей на ход событий внутренней своей силой и исходящей из капитального видения ситуации, и знающей положительный выход из неё. Но он активно участвовал в общественных, а позже и политических процессах, правительственных манифестациях (в особенности в качестве председателя Думы); считал себя выразителем воли народа и вторым, после императора, лицом России, старался соблюсти интересы свои и клановые – кучки людей, крупных землевладельцев, державших по сути дела госаппарат в своих руках. Он успешно лавировал между царской, законодательной и исполнительной властью. Родзянко очень ревниво относился к своим конкурентам в политике (Гучкову, Львову и другим), желая постоянно «играть первую скрипку», любил покрасоваться и был изрядным паникёром.
Как «крестный отец» «октябристов» смог стать второй особой в империи и политической звездой страны
Политическая карьера Родзянко начинается во время событий 1905 года. После издания манифеста от 17 октября, даровавшего политические свободы, образуется множество политических партий, в том числе и партия умеренно-либерального толка «Союз 17 октября», в которую входили чиновники, помещики, представители крупной торгово-промышленной буржуазии. Партия претендовала на роль политического центра, борющегося одновременно с реакцией и с революцией, а позже сделала крен в сторону левых. Одним из её основателей и стал Родзянко. Он был избран в состав III Госдумы, а в 1911 году стал её председателем и остался на этой должности после выборов в IV Государственную Думу.
Родзянко позиционировал себя сторонником конституционной монархии, считал себя и рупором общественного мнения и думского большинства, всех и вся поучал. Свою речь во время заседаний он произносил с голосовыми модуляциями сказителя былин, часто подчёркивал важность момента, поднимая вверх указательный перст. Имея право прямого доклада государю, он докучал ему сообщениями о тяжёлом положении на фронте и внутри страны. Делая вид, что печётся о благе страны, на самом деле он часто преувеличивал, искажал информацию, предоставляемую Николаю II. Когда русская армия вполне могла победить, Родзянко и такие как он распространяли в Петербурге слухи о скверном и безысходном положении армии.
Родзянко отговаривал царя ехать на фронт, тогда как это было его душевной потребностью, а кроме того было бы естественным и правильным поступком. А позже, когда на фронте все действительно было уже плохо, не стеснялся наговаривать на императрицу Александру Фёдоровну, что это всё из-за неё и влияния на неё немецких родственников, заинтересованных в победе Германии. В 1915 году настойчивостью Родзянко требовал от императора отставки министров, неугодных либералам, требуя формирования правительства общественного доверия, подразумевая под этим людей, лояльных по отношению к Думе того созыва.
Что вынудило Родзянко оказаться в числе оппозиционеров?
Стараясь остаться в глазах императора сторонником монархии и доверенным лицом для него, Родзянко с началом военных неудач включается в политический процесс изменения государственного строя. Дав своим манифестом излишнюю свободу либерально настроенной части общества, Николай II развязал руки думскому большинству, которое вовсе не ставило себе целью помогать ему в управлении страной, а, напротив, стремясь умалить власть императора, пеклось о сохранении и усилении своего влияния.
Чувствуя и понимая это, Николай II держал в уме мысль о роспуске Думы. Поэтому убеждённый монархист Родзянко вдруг оказался в числе тех, кто своими действиями подготовил Февральскую революцию. А когда она уже вершилась, председатель Думы сообщал императору о положении в мятежном Петрограде, держал связь с командующими фронтами. А затем и вовсе возглавил орган, взявший на себя функции правительства – Временный комитет Государственной думы.
Почему не сработала авантюра Родзянко
Основной интригой жизни Родзянко стало отречение от престола Николая II. К этому думский председатель настойчиво подталкивал императора – якобы только этот шаг сохранит страну. Но отречение устранило все препоны для революционного процесса, вновь закипавшего в стране.
Разумеется, Родзянко рассчитывал, что займёт видное место в формирующемся Временном правительстве. Но верховная власть ускользнула у него из рук. Вчерашние его соратники сочли необходимым устранить его от какой-либо активной роли в правительстве, для него даже не было предусмотрено никакого министерского поста.
Как Михаил Родзянко оказался на обочине политического процесса после Февральской революции и где провёл свои последние дни
Временный комитет Государственной думы стремительно терял своё влияние. Родзянко, которому не нашлось места во Временном правительстве, оказался вдруг на обочине политического процесса. Большевистскую революцию принять он не смог и даже пытался участвовать в организации сопротивления ей. А затем присоединился к Добровольческой армии на Дону. Но слишком многие там считали его едва ли не основным виновником царившего в стране хаоса, поэтому особого радушия в отношении него никто не проявил.
А ведь весь ход революционных событий мог пойти совершенно иначе, если бы обычный бандит Кошельков, которому попался в руки сам Ленин, понял бы, кто перед ним.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Лица Февраля 17-го: революционеры поневоле- Михаил Родзянко
Автор фото, РИА Новости
28 февраля 1917 года власть перешла в руки Временного комитета Государственной думы. Сидят, слева направо: Владимир Львов, Владимир Ржевский, Сергей Шидловский, Михаил Родзянко; стоят, слева направо: Василий Шульгин, Иван Дмитрюков, комендант гарнизона Петрограда полковник Борис Энгельгардт, Александр Керенский
Среди деятелей Февраля нет ни одного большевика, и вообще левого. Революция началась неожиданно для профессиональных революционеров и свершилась без их участия.
Кто были эти люди, которые во время великого переворота в жизни России, порой не по своей воле, оказались на гребне событий?
Михаил Родзянко, 58 лет, председатель IV Государственной Думы (возраст и положение персонажей даны на момент Февральской революции):
Автор фото, РИА Новости
Родился в Екатеринославской губернии (ныне Днепровская область Украины) в семье крупного помещика и гвардии полковника. Считал себя малороссом. Окончил аристократический Пажеский корпус, служил в кавалергардах, избирался уездным предводителем дворянства, имел придворный чин гофмейстера.
Депутат Госдумы всех созывов от правоцентристской партии октябристов, спикер с марта 1911 года. Убежденный монархист. Считал систему, созданную Манифестом 17 октября 1905 года, воплощением всех своих чаяний. Расходился с троном по вопросу о роли императрицы и Распутина.
Утром 27 февраля Родзянко отказался открыть официальное заседание Думы, поскольку накануне она была распущена императором, но участвовал в неформальном собрании депутатов.
Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.
Конец истории Подкаст
Ключевое историческое значение имел телефонный разговор между Родзянко и командующим Северным фронтом Николаем Рузским в ночь на 2 марта, в котором думский спикер заявил, что ответственного правительства, на формирование которого несколькими часами ранее в беседе с Рузским согласился Николай, уже недостаточно, и требуется отречение императора.
По мнению исследователей, 1-2 марта Родзянко с его известными консервативными взглядами утратил всякую власть и влияние в стремительно левеющем Петрограде и лишь пытался внушить военным, будто способен что-то решать.
Временный комитет Государственной Думы, который возглавил Родзянко, и который 28 февраля объявил себя высшей властью в государстве, в дальнейшем не собирался, как и сама Дума. В состав созданного 2 марта Временного правительства экс-спикер не вошел.
Во время октябрьского переворота находился в Петрограде, выехал на Дон, участвовал в «ледяном походе» Добровольческой армии. В 1920 году эмигрировал в Сербию, где скончался через четыре года.
В действительности Родзянко был вполне лоялен власти. Вступив на путь большой политики, он, не лишенный честолюбивых амбиций, совсем не был настроен на конфронтационный стиль поведения. Убежденный монархист, он прилагал усилия к сохранению «исторической власти», пытаясь подталкивать ее на путь либеральных реформ и конституционализма. Спикер Родзянко считал это своей главной миссией. Крушение государственного порядка императорской России в дни Февральской революции он воспринял как личную трагедию.
Непродолжителен и обманчив был внешне эффектный политический триумф, который пришлось пережить Родзянко сразу после Февральского переворота. Среди ведущих лидеров эпохи «думской монархии» Родзянко стал первым, кто был вытеснен из сферы реальной политики. В условиях новой политической конъюнктуры Михаил Владимирович оказался неподходящей для лидерства фигурой».
(Игорь Архипов, российский историк)
«Михаил Родзянко был убежденным монархистом, но сторонником конституционной монархии. В манифесте 17 октября 1905 года он видел принципиальный шаг к полноценной конституции, тогда как Николай II не оставлял мысли отыграть назад.
Когда в столице начались беспорядки, император находился в Ставке, а Родзянко являлся по статусу вторым человеком в государстве, так что на него свалилась большая ответственность.
Трудно сказать, что случилось бы, если бы Николай II согласился на ответственное министерство 27 февраля, как просил, и даже умолял в своих телеграммах председатель Думы.
Родзянко еще дважды сыграл важную роль: когда [в телефонном разговоре с командующим Северным фронтом Николаем Рузским в ночь на 2 марта] фактически положил конец царствованию Николая II, и когда возглавляемый им Временный комитет Государственной Думы образовал Временное правительство.
Затем он потерял власть из-за наступившего хаоса на фронте и в тылу».
(Джеффри Хоскинг, британский историк)