Правда ли что психиатры становятся психами
Учиться «на психолога» часто идут психически нездоровые люди.
Российская высшая школа в последнее время активно готовит специалистов для гуманитарной сферы. Здесь есть свои приобретения и издержки, тема настолько важна, что речь об этом шла и на недавно состоявшемся в Москве совещании ректоров вузов.
О проблемах подготовки психологов в вузах страны наш корреспондент Лариса ПРАЙСМАН побеседовала с побывавшим в Ставрополе Александром ТХОСТОВЫМ, доктором психологических наук, профессором, заведующим отделением клинической психологии Московского государственного университета имени Ломоносова.
– Александр Шамилевич, в 90-е годы Россия пережила бум в сфере подготовки психологов. В государственных, а затем и в частных вузах открылись соответствующие факультеты, отделения, дипломированных специалистов уже довольно много, и их продолжают готовить. Если помнить о том, что в обществе провозглашена идея гуманизации и гуманитаризации образования, то процесс следует оценивать как позитивный.
– Я сказал бы, что ситуация с психологическим образованием неоднозначна. Я знаю ее изнутри и по МГУ, и по другим вузам страны. Часто то, что я вижу, вызывает неприятные ощущения. Пришло время отделить зерна от плевел.
Бум принесла мода. Вначале все захотели стать бухгалтерами и юристами, потом – психологами, не понимая, что рынок труда ограничен и нужны не просто бухгалтеры или психотерапевты – но хорошие. Создается впечатление, что никто не задумывается, где эти специалисты будут работать и куда нам столько полуообразованных психологов.
Еще одна проблема: к нам часто идут психически нездоровые люди. Они на каком-то уровне понимают, что с ними не все в порядке, но не в состоянии принять эту ситуацию. Вместо того, чтобы идти лечиться, хотят выучиться психологии, как будто просто знания могут помочь.
– Конечно. В МГУ тоже идет куча нездорового народу, особенно среди тех, кто получает второе образование. Разумеется, есть люди, правильно мотивированные: управленцы, испытывающие необходимость в дополнительных знаниях. Но вместе с тем поступают и такие, кто не состоялся в прежней профессии, неудовлетворен семьей, работой. Им нужно решать свои внутренние проблемы, а они рвутся в психологи.
Проблема еще более серьезная – качество подготовки будущих специалистов. Открылось множество частных учебных заведений, где учат «на психолога». Преподает там бог весть кто и бог весть что. Экзамены облегчены максимальным образом, так как платных студентов отчислять невыгодно. Нас катастрофа ждет, если такие выпускники будут работать с людьми.
С кадрами преподавателей и у нас в МГУ есть проблемы: как от них можно ожидать полной отдачи, если деньги им платят просто нелепые? Некоторые работают в пяти местах, а фактически – нигде толком. Не может человек сделать больше, чем на самом деле может.
– Выход из этой ситуации?
– Государственное лицензирование высшей школы. Нам не нужно иметь столько вузов. Это кажущееся многообразие, его результат – лишь некачественное образование. Я за то, чтобы число финансируемых из бюджета высших учебных заведений было сокращено, а оставшиеся наиболее достойные получали хорошую материальную поддержку. Надеюсь, что в дальнейшем мы к этому придем.
Пока же получается, что нет разницы между дипломом МГУ и какого-нибудь частного вуза в заштатном городке – либо даже филиала.
– Но ведь частных образовательных учреждений много во всем мире.
– Там хорошо отработана система допуска специалиста к работе. Например, получать психологическое образование в Америке можно где угодно: в частном вузе, в государственном, в престижном учебном заведении либо нет. Но диплом, который вам при этом вручают, еще не дает права заниматься практической деятельностью. Вы еще должны сдать общий экзамен на лицензию. Его условия разрабатываются профессиональной ассоциацией и сдаются под ее контролем. Отсев на этом экзамене довольно большой. И если выпускники какого-либо вуза его регулярно проваливают, то туда и учиться не идут.
Мне нравится в западной модели психологического образования также то, что после вуза, дающего, в основном, фундаментальные знания, нужно еще довольно долго проходить специализацию в практическом учреждении, резидентуру. Только после этого специалист готов к самостоятельной работе с людьми: он понимает, что делает и зачем, у него широкий спектр профессионального обзора.
– В Ставрополь вы уже третий год подряд приезжаете для проведения психоаналитического семинара в краевой ассоциации психоанализа и психотерапии. Что это за форма обучения?
– Это лекции, с элементами обсуждения, по основам психоаналитического учения. Оно мало представлено в российских университетских программах. Семинар посещают психологи, уже имеющие стандартное образование, в основном, работающие: обучение может помочь им обрести некую стереоскопичность профессионального зрения. Присутствуют и студенты психологических факультетов ставропольских вузов.
Психоанализ в мире является частью культуры, поэтому я считаю свои лекции в Ставрополе отчасти просветительской акцией.
– Вы полагаете, что он может стать частью культуры и в России?
– Должен, если мы хотим превратиться в нормальное европейское государство. Цель любого психоаналитического лечения – помочь человеку стать самостоятельной, несущей ответственность за себя личностью. Психоанализ сталкивает пациента с проблемой выбора, с его личной свободой и свободой других.
Если вернуться к основной теме нашего разговора, то психотерапевт во Франции, Америке, других странах Запада должен, прежде чем приступить к работе с людьми, пройти свой собственный анализ у опытного психоаналитика, чтобы разрешить свои проблемы и понять внутренние переживания других людей. В этом залог безопасности его будущих пациентов и его профессионального успеха.
Александр Шамилевич Тхостов, кроме ведения в Ставрополе семинара, поддерживает дружеские отношения со Ставропольской краевой ассоциацией психоанализа и психотерапии, консультирует входящих в нее психологов. По их словам, это бесценный вклад в развитие психологии и психотерапии в крае.
«В одной сорочке и трусах отвели в палату»: как из здоровых делают психов
МОСКВА, 22 янв — РИА Новости, Камила Туркина. В психиатрических лечебницах находятся исключительно невменяемые? В большинстве случаев так и есть — в спецучреждениях содержатся пациенты с серьезными расстройствами. Однако иногда в результате трагического стечения обстоятельств палату с ними делят абсолютно здоровые. Корреспондент РИА Новости собрала истории людей, случайно оказавшихся в психоневрологических интернатах.
По сговору родственников
Двадцатишестилетний Виктор Малофеев (имя изменено) из Самары в психоневрологический интернат угодил четыре года назад из-за обычной семейной ссоры. Скорую помощь вызвали родители молодого человека — они решили, что в состоянии сильного стресса сын может быть опасен для окружающих. Врачей на пороге своей квартиры Виктор увидеть никак не ожидал — раньше ему никогда не приходилось иметь дела ни с психиатрами, ни даже с психологами.
Он считает, что ему повезло — в стационаре пробыл всего шесть дней. Среди его товарищей по несчастью была двадцатилетняя Кристина Попова (имя изменено): она провела в больнице несколько месяцев.
«Выглядела более чем нормально — тихая и спокойная девушка. Все время сидела у себя на кровати с книжкой. Она рассказала, что в больницу ее отправила мачеха, с которой Кристина в последнее время сильно конфликтовала. Я, конечно, не психиатр, мне сложно определить, болен человек или нет. Но эта ситуация была подозрительно похожа на мою — такой же оговор со стороны члена семьи. Я до сих пор Кристину вспоминаю, надеюсь, она сумела оттуда выбраться», — рассказывает Виктор.
Диагноз на словах
«Бывает, например, так: человек звонит и говорит, что его знакомый ведет себя неадекватно, проявляет агрессию, может нанести вред себе и окружающим. Санитары как минимум приедут, чтобы человека осмотреть. В группу риска чаще всего попадают пожилые люди: в психоневрологические интернаты в корыстных целях их отправляют собственные дети и внуки. Разумеется, завидев врачей, человек возмущается, пытается отстаивать свои права — его тут же записывают в категорию буйных и забирают в больницу», — объясняет правозащитница.
Не стоит забывать и о том, что некоторые врачи нечисты на руку и действуют заодно с теми, кто хочет упрятать человека в психиатрическую больницу.
Условная недееспособность
Далеко не все подобные истории заканчиваются хорошо. Зачастую узниками психоневрологических диспансеров становятся одинокие, никому не нужные старики, которых даже спустя долгое время никто не хватится. Ольга Евдокимова из Твери рассказала о своей 74-летней бабушке Галине Васильевне: родственники выселили ее из собственной квартиры.
«Когда бабушка жаловалась на побочные эффекты, ее просто привязывали к кровати. Это для любого человека настоящее мучение, что уж говорить о тех, кто из-за таблеток постоянно находится в возбужденном состоянии», — говорит Евдокимова.
Галину Васильевну из психиатрической больницы освободили после многочисленных ходатайств Ольги, которой пришлось написать в различные инстанции гору писем.
В 2009 году вступило в силу постановление Конституционного суда о том, что человек, которого хотят лишить дееспособности, должен присутствовать на судебном заседании и имеет право приводить аргументы в свою защиту. Галина Васильевна на своем заседании не присутствовала, поэтому решение суда было аннулировано.
Довериться можно не каждому
Аврора Иванова из Санкт-Петербурга находилась в подавленном состоянии в результате сложной жизненной ситуации. Девушка рассказала о своих переживаниях знакомой, а та недолго думая передала весь разговор районному психиатру.
«Меня пригласили в кабинет к врачу, где я написала добровольный отказ от госпитализации и ушла домой. Но неожиданно к нам с мамой в дверь позвонили санитары, потребовали открыть. Когда мы отказались, стали угрожать взломом двери, поэтому пришлось подчиниться. Я и мама плакали навзрыд, просили, чтобы нас оставили в покое, но меня заставили поехать в психиатрическую больницу. В стационаре я снова отказалась подписывать добровольное письменное согласие — тогда меня в одной сорочке и трусах отвели в надзорную палату, а все вещи отобрали», — с ужасом вспоминает Аврора.
«В палате койки стоят рядом вплотную, там все больные подряд с совершенно разными диагнозами, в разном состоянии — от буйных алкоголиков и наркоманов в горячке до тихих людей с обычной депрессией», — рассказывает девушка.
Прошло несколько месяцев, прежде чем ее выпустили. Клеймо психически нестабильного человека до сих пор отравляет ей жизнь. Сейчас она мечтает лишь об одном: уехать из родного города, с которым связаны такие тяжелые воспоминания.
Проблема не только в том, что некоторые врачи злоупотребляют собственными полномочиями и берут взятки, но и в том, что сами люди не знают своих прав, поясняет правозащитница Екатерина Хохлова. Во-первых, по закону человек, не стоящий на учете в психиатрическом диспансере, имеет право отказаться от обследования. Во-вторых, на суде тот, кто обвиняет вас в неадекватном поведении, должен доказать, что вы действительно нуждаетесь в лечении. На обследование к психиатрам придется пойти только в том случае, если суд все-таки вынесет решение не в вашу пользу.
Признание человека недееспособным — процедура сложная, заверяет юрист Людмила Трифонова. В соответствии с законом о психиатрической помощи сразу же отправлять человека в специализированное учреждение никто не имеет права, для начала пациент должен пройти освидетельствование у врача. Если человек действительно болен, но его расстройство поддается лечению, то никто его дееспособности не лишит — опасность обычно представляют пациенты с действительно тяжелыми расстройствами. Только в этом случае может встать вопрос о недееспособности, степень запущенности и серьезности заболевания на специальном консилиуме определяют сразу несколько врачей.
Если состояние пациента вызывает опасения, его ставят на учет и направляют на лечение. Однако судебное заседание о лишении дееспособности проводится в любом случае и на нем в обязательном порядке должен присутствовать пациент, который имеет право приводить аргументы в свою защиту, отмечает Трифонова.
Человеку, которого признали психически больным и недееспособным, сложно добиться справедливости в одиночку — нужна помощь неравнодушных людей. Особенно трудно пожилым людям, у которых нет ни родных, ни друзей. Именно они зачастую оканчивают свои дни в психоневрологических интернатах. Ведь чтобы бороться за свои права, нужно подавать апелляции в суд. А заниматься этим в стенах закрытого медучреждения практически нереально.
12 важных вопросов психиатру Кириллу Сычеву
Что стоит знать о психических расстройствах
Поговорили с Кириллом Сычевым — практикующим психиатром и психотерапевтом.
Вы узнаете, как ставят диагнозы в психиатрии, можно ли лечить психические расстройства без лекарств и как понять, что пора менять психиатра.
Что вы узнаете
Сходите к врачу
Наши статьи написаны с любовью к доказательной медицине. Мы ссылаемся на авторитетные источники и ходим за комментариями к докторам с хорошей репутацией. Но помните: ответственность за ваше здоровье лежит на вас и на лечащем враче. Мы не выписываем рецептов, мы даем рекомендации. Полагаться на нашу точку зрения или нет — решать вам.
Какие психические расстройства встречаются чаще всего?
На первом месте тревожные расстройства — это различные фобии, паническое расстройство, генерализованное тревожное расстройство.
На втором месте депрессивное расстройство. На третье место я бы поставил биполярное аффективное расстройство. Оно часто встречается, кроме того, сейчас переломный момент: очень многим людям, которые раньше наблюдались с диагнозом «шизофрения», его заменили на «биполярное аффективное расстройство». Это связано с проблемами диагностики, существующими у нас в стране.
Настоящая шизофрения встречается не так часто — меньше чем у 1% населения. При этом тяжелый психоз с галлюцинациями и бредовыми мыслями может быть не только при шизофрении, но и при биполярном расстройстве, иногда и при депрессии — практически при всех психических заболеваниях, кроме тревожных расстройств.
Прирост случаев конкретных психических болезней может быть связан с разными факторами. Иногда случается какой-то инфоповод — например, кто-то очень известный рассказывает про свое заболевание. На этом фоне может увеличиться количество людей, которые обращаются с подобными симптомами. Может создаться ложное ощущение, что этого заболевания стало больше.
Такие ситуации — это в любом случае хорошо. Лучше, если человек зря сходит к врачу и ему скажут, что все в порядке, чем будет годами бороться с симптомами самостоятельно, боясь обратиться к психиатру.
Каковы факторы риска психических расстройств, отчего они возникают?
Факторы риска психических заболеваний — ВОЗPDF, 800 КБ
Также есть личностные характеристики, которые могут влиять на развитие психического заболевания. Например, когда человек склонен погружаться в грусть, воспринимает мир в черно-белом цвете, слишком серьезно относится к своим провалам и так далее.
Кроме того, существует наследственная предрасположенность. Насколько она сильная, зависит от конкретной болезни.
Как сделать ремонт и не сойти с ума
Растет ли риск заболеть психическим расстройством с возрастом?
Скорее, наоборот: человек, который до пожилого возраста не заболел психическим расстройством, уже вряд ли заболеет, если не брать в расчет деменцию.
Например, та же шизофрения в первую очередь — болезнь молодых, она не появляется впервые в пожилом возрасте. С депрессией человек, скорее всего, в первый раз столкнется в возрасте от 20 до 30 лет, часто она впервые появляется у женщин после родов. Биполярное аффективное расстройство вероятнее проявится еще в детстве или в подростковом возрасте.
Другое дело, что часто человек долгое время самостоятельно справляется с симптомами, а в пожилом возрасте психические расстройства могут протекать тяжелее. Например, человек с тревожным расстройством после 60 лет будет страдать от него сильнее — сил бороться с ним без помощи уже может не быть. Тогда он впервые окажется на приеме у психиатра в позднем возрасте, хотя, скорее всего, заболел раньше.
Еще бывает так: случился психоз, переждали, прошел, через несколько лет случился снова, но уже тяжелее — и вот к какому-то возрасту человек оказался в больнице. Может создаться впечатление, что он поздно заболел шизофренией, но на самом деле болел давно, просто никто не замечал, не хотел замечать или скрывали.
Когда нужно обратиться к психиатру?
Первое, от чего нужно отталкиваться, — сколько времени в день человек тратит на переживание симптомов расстройства. Например, если 30—40% времени человек находится в навязчивых тревожных мыслях либо ему все время грустно, это мешает ему жить — точно стоит сходить.
Второй вариант — когда состояние человека резко меняется. Например, обычно спокойный человек, домосед, вдруг проснулся с утра с приливом сил и желанием уехать в кругосветное путешествие. Или, наоборот, человек постоянно путешествовал, много общался, но вдруг стал все время проводить дома, резко потерял интерес к старым увлечениям.
И, естественно, если у человека появились суицидальные намерения или даже мысли в духе « лучше бы меня не было, хорошо бы мне умереть» — обязательно нужно обратиться.
Конечно, психиатрия сильно стигматизирована. Наверное, было бы лучше, если бы человек мог обратиться к психологу, а потом тот уже отправлял по необходимости к психиатру. Однако у нас большой разброс качества психологической помощи. То есть не всегда психолог достаточно компетентен, чтобы разобраться в ситуации и понять, что человеку нужна психиатрическая помощь.
Может ли психиатр неправильно поставить диагноз?
Ошибки в психиатрии возникают в большинстве случаев из-за того, что нет других методов диагностики, кроме общения с врачом.
В психиатрии при постановке диагноза руководствуются критериями Международной классификации болезней. Диагнозы ставят на основании ретроспективного анализа анамнеза, то есть оценки врачом истории болезни по рассказу человека или его близких.
Нет неврологических тестов, как, например, в неврологии, обследований вроде МРТ и анализов, способных достоверно показать психические заболевания. Есть только опросники, которые повышают точность постановки диагноза, но не дают стопроцентной гарантии. Кроме того, все опросники разработаны под конкретные заболевания — врачу все равно сначала надо понять, что именно искать.
Самая большая сложность — отличить одно заболевание от другого, например, депрессивное расстройство от биполярного аффективного. Врачу важно разобраться в диагнозе: если это обычная классическая депрессия, нужно назначить антидепрессанты, а если биполярное расстройство, от них может стать хуже — начнется мания. Или другой пример — пограничное расстройство личности. Оно тоже похоже на биполярное аффективное расстройство, но его невозможно скорректировать лекарствами, нужна психотерапия.
Может ли психиатр поставить диагноз онлайн?
С точки зрения медицины нет разницы между очной консультацией психиатра и онлайн-консультацией. Главное, чтобы у врача была возможность с человеком подробно поговорить.
Если брать юридические аспекты, то онлайн-консультация не будет считаться полноценной медицинской консультацией. Это всего лишь мнение врача, а не прием с постановкой диагноза и выпиской рецептов.
Есть ли сейчас в психиатрии проблема гипо- или гипердиагностики психических расстройств?
В России есть гипердиагностика шизофрении — у нас всегда было намного больше случаев этого заболевания, чем в других странах. Есть интересное российское исследование, где изучали точность постановки диагноза на выборке пациентов. В итоге более чем в 35% случаев правильнее было поставить диагноз «биполярное аффективное расстройство», а не «шизофрения».
Типичные врачебные ошибки в дифференциальной диагностике эндогенных психозовPDF, 114 КБ
Справедливости ради, за рубежом тоже есть проблема гипердиагностики шизофрении: не все хотят разбираться, почему у человека возник психоз, написать «шизофрения» проще всего.
Еще существует тревожно-депрессивное расстройство — такой диагноз есть в Международной классификации болезней. Его ставят многие обычные врачи, которым надо установить предварительный диагноз, чтобы отправить человека к психиатру, потому что они не должны разбираться, какой вариант у него тревожного расстройства или есть ли депрессия.
В итоге тревожно-депрессивное расстройство стало одним из самых популярных тревожных расстройств. Однако на самом деле такое состояние встречается редко.
Можно ли лечить психические расстройства без лекарств?
Психические расстройства иногда можно лечить без медикаментов. Например, при большой части тревожных расстройств. Некоторые люди удивляются, когда я говорю, что фобия — психиатрическое расстройство, потому что в большинстве случаев она лечится только психотерапией.
Правда, надо иметь в виду, что фобии чаще всего бывают на фоне повышенной тревожности, а повышенную тревожность иногда не снять без лекарств.
Легкую степень депрессии также стоит лечить с помощью психотерапии. При средней степени лечение выбирают с учетом симптомов, в зависимости от суицидального риска и особенностей человека — хочет он заниматься психотерапией или нет. Если суицидальный риск низкий, можно попробовать только терапию. А вот тяжелая степень депрессии — показание к медикаментозному лечению.
Биполярное аффективное расстройство и расстройства шизофренического спектра требуют медикаментозного лечения в 99% случаев. Расстройства личности — наоборот: здесь нужна психотерапия, а лекарства используют лишь иногда для снятия отдельных симптомов.
Что такое расстройства личности — Американская психиатрическая ассоциация
Если начать пить лекарства, их потом придется принимать всю жизнь?
Сколько придется принимать препараты, зависит от заболевания. Так, при депрессивном расстройстве в большинстве случаев достижима ремиссия, которая позволяет отказаться от лекарств с минимальным риском заболеть снова. Однако надо понимать, что препараты все равно придется принимать долго — от года.
Что такое депрессия — Американская ассоциация психиатрии
В случае тревожных расстройств о пожизненном приеме таблеток речь не идет — такие расстройства хорошо лечатся. В течение года можно пройти курс психотерапии или лечения медикаментами и почувствовать себя хорошо.
Тревожные расстройства — Национальный институт ментального здоровья
Психоз — Национальная служба здравоохранения Великобритании
При тяжелых расстройствах, которые проявляются с психозами, например шизофрении, часто нужен пожизненный прием лекарств. А при биполярном аффективном расстройстве все зависит от ситуации: препараты принимают длительно, в редких случаях их можно отменить.
Многое зависит от конкретных препаратов, их нельзя объединять в одну группу.
Антидепрессанты — практически самые безопасные препараты, причем не только среди психиатрических, но и вообще среди всех лекарств. Их могут назначать пожизненно. Они не вызывают зависимости, а риск побочных эффектов невысок.
Антидепрессанты — Национальная служба здравоохранения Великобритании
Нейролептики. Здесь есть препараты первого поколения — они вызывают много побочных эффектов, которые часто выглядят тяжело. Например, у человека нарушаются движения: он не может разомкнуть челюсть, чтобы поесть, дрожат руки или голова. Однако такие препараты лучше всего снимают психозы — если у человека острый психоз, именно их вводят в первую очередь.
Также существуют нейролептики второго поколения, у них уже нет большого количества побочных эффектов. От них может быть сонливость, снижение либидо, ухудшение настроения, но если правильно подобрать дозу, этого можно избежать.
При длительном приеме такие препараты иногда вызывают увеличение веса и нарушение работы поджелудочной железы, но тут та же ситуация: если грамотно подобрать, то можно принимать пожизненно.
Нормотимики — препараты, которые используют для лечения биполярного аффективного расстройства. Они также не вызывают зависимости и предназначены для длительного приема.
Нормотимики могут быть токсичными, их не рекомендуют при беременности и кормлении грудью. Тут тоже многое зависит от грамотного подбора дозировки: можно избежать побочных эффектов и добиться того, чтобы человек легко переносил лечение.
Нельзя говорить, что какие-то препараты лучше или хуже, их все используют для лечения разных психических расстройств.
В каких случаях нужна госпитализация в психиатрический стационар?
Существует мнение, что во многих случаях обязательно нужно, чтобы человек лег в стационар, без этого он не выздоровеет. Но это миф.
Правильный психиатр просто так в стационар старается не отправлять. Есть данные, что при амбулаторном лечении пациенты начинают чувствовать себя лучше гораздо раньше. В стационаре качество жизни ухудшается, это сказывается на самочувствии.
В стационар нужно ложиться в таких случаях:
Психическое здоровье — Национальный институт здравоохранения и совершенствования медицинской помощи ВеликобританииPDF, 1,06 МБ
Обычные психические расстройства, включая шизофрению вне психоза и биполярное аффективное расстройство, лучше лечить амбулаторно.
Как пациенту оценить компетентность психиатра, когда лучше обратиться к другому врачу?
На мой взгляд, есть три основополагающих момента, о которых стоит беспокоиться.
Врач не ставит точный диагноз. Психиатр должен поставить диагноз, а не говорить «у вас тревожность», или «у вас депрессия», или «у вас что-то еще». Нет таких диагнозов, как тревожность или депрессия, это состояния, которые могут быть при разных расстройствах. Такие термины можно употреблять в обычной беседе, чтобы упростить разговор, но так нельзя ставить диагноз.
Врач назначает странные лекарства. Конечно, пациент не всегда может оценить назначения адекватно, но если врач прописывает неработающие лекарства, например ноотропы, стоит задуматься.
Врач не отвечает на вопросы. Психиатр должен ответить на любые вопросы пациента. Хорошо, если он подробно и понятно все рассказывает. Плохо, если говорит: «Я врач, я знаю лучше». Первое, о чем должен беспокоиться хороший психиатр, — это понимает ли пациент, зачем ему нужны таблетки, будет ли он их принимать.
Во всех зарубежных учебниках подробно разбирают, как убедить пациентов правильно пить лекарства нужное время. Большая проблема психиатрии даже не в том, что мы не умеем лечить многие болезни, а в том, что пациенты самостоятельно отказываются от лечения, потому что не понимают, зачем оно и как работает.
Другой пример: если человек беспокоится о своем весе, то бросит пить таблетки, которые влияют на массу тела. Врачу обязательно нужно пообщаться с пациентом, чтобы понять, какие препараты подойдут, что может ему помешать лечиться.
Кроме этого, ни в коем случае не должно быть никакого осуждения со стороны врача и быстрых консультаций с постановкой диагноза за десять минут.
Запомнить
Как поступать с повальной верой российских врачей, неврологов и психиатров, в ноотропы?
Получал от нескольких подряд назначения фенибута, пантогама и мексидола. На мои возражения о том, что они без доказанной эффективности, встречал различные варианты реакций:
— не читайте интернет, там фигню пишут, я врач, лучше знаю
— моя двадцатилетняя практика показывает, что они работают, пациенты чувствуют разницу.
— все медицинские исследования покупаются, научная и практическая медицина это две совершенно разные вещи. Нет исследований — значит их не купили.
— это российский препарат, зачем ему зарубежные исследования?
— исследования есть, все доказано! (Ссылается на сомнительные, нигде на серьезных ресурсах не опубликованные «исследования«, в которых препарат тестируют на какое-то очень узкое и не имеющее отношение к моему кейсу воздействие. А то и просто на «безопасность«)
Это все в платных клиниках нормального уровня. КДЦ Медси, Medswiss.
Вступать с врачами в медицинские споры прям в кабинете — дело гиблое. Бесконечно бегать искать правильного специалиста — ни денег ни терпения не напасешься.
За все время мне попалось только 2 терапевта (обычных, не психо), удивленных назначением ноотропов и использовавших слово «фуфломицин».