Полигон в армии что это
Значение слова «полигон»
2. Площадка с оборудованием для изготовления элементов сборных строительных деталей и конструкций.
[От греч. πολύγωνος — многоугольный]
Источник (печатная версия): Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999; (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека
Ранее Полигон — укрепление в форме многоугольника или участок для практической артиллерийской стрельбы. Полигоном может называться научно-исследовательское (испытательное) учреждение (организация). В толковом словаре В. И. Даля описаны значения: полигонное укрепление — редут, полигональный способ укрепления, и артиллерийский термин — место, где идёт ученье, пальба из орудий.
На основе так называемых «Учебных артиллерийских полигонов», в 1961 году, были созданы первые отдельные ракетные корпуса (орк).
ПОЛИГО’Н, а, м. [от греч. poly — много и gōnia — угол]. 1. Большой незаселенный участок, служащий местом для опытных или учебных занятий и упражнений специальных войск, стрельбище (воен.). Артиллерийский п. 2. Расположение крепостных укреплений в форме многоугольника (воен.). Крепостной п. 3. То же, что многоугольник (мат. редко).
Источник: «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (1935-1940); (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека
полиго́н
2. место или сфера, область, где производится испытание, обработка, хранение или проверка чего-либо ◆ Пять маршрутов токийского автобуса стали полигоном для испытания электронной информационной системы. «Заметки (Вокруг земного шара)», 1974 г. // «Техника — молодёжи» (цитата из НКРЯ) ◆ Под выгоревшими породными отвалами, под отвалами, возгорание которых невозможно в результате принятых профилактических мер, а также под полигонами (свалками) твёрдых бытовых отходов без токсичных элементов ведение очистных работ допускается без ограничений. «Правила охраны сооружений и природных объектов от вредного влияния подземных горных разработок на угольных месторождениях», 1998 г. (цитата из НКРЯ)
3. матем. информ. то же, что многоугольник ◆ Задача состоит в том, чтобы произвести обрезку объекта, состоящего из массива треугольников, произвольным невыпуклым полигоном. «Цикличный алгоритм триангуляции невыпуклого полигона для прикладных задач геоинформатики» (2004) // «Геоинформатика», 2004.03.31 г. (цитата из НКРЯ) ◆ Опубликованные данные носили в основном графический характер: диаграммы, гистограммы и полигоны, представляющие собой распределение заработной платы и доходов населения в отдельно взятые годы. Т. А. Журавлева, О. В. Рудакова, «Распределение денежных доходов россиян: прошлое, настоящее, будущее» (2004) // «Финансы и кредит», 2004.11.22 г. (цитата из НКРЯ)
4. нечто, расположенное в форме многоугольника на местности или плане или напоминающее многоугольник ◆ Ниже приведён список этих функций в последовательности, представляющейся автору разумной: ― переход от легенды одного масштаба к легенде другого (или от старой авторской легенды к новой); ― объединение рядом лежащих полигонов на карте, принадлежавших ранее различным подразделениям; «ГИC-INTEGRO как инструмент геологических исследований», 2002 г. // «Геоинформатика» (цитата из НКРЯ) ◆ Были видны только лица, составленные из грубых полигонов, ― борода Салмана Радуева походила на рыжий кирпич, приделанный к нижней части лица, а Березовского можно было узнать только по сиреневым треугольникам бритых щёк. В. О. Пелевин, «Generation «П»», 1999 г. (цитата из НКРЯ)
Делаем Карту слов лучше вместе
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я обязательно научусь отличать широко распространённые слова от узкоспециальных.
Насколько понятно значение слова раппорт (существительное):
Будни зампотеха: когда танки выходят из строя
Танкисты-аквалангисты
В предыдущей части истории шла речь о плавающем танковом батальоне, дислоцированном в эстонской Клооге в 60-х годах. Боевое подразделение в случае необходимости способно было совершить бросок по Балтийскому морю вплоть до Швеции и Финляндии. Всё это техническое хозяйство требовало своевременного обслуживания, за что и отвечали зампотехи танковых рот.
В этой статье считаю необходимым вновь обратиться к штатной организации 3 отдельного танкового батальона, в котором начал службу в 1968 году. Постараюсь заранее ответить на возможные вопросы по теме ремонта, эксплуатации и обслуживания бронетанковой техники. Память – очень живая материя, и со временем появляются новые обстоятельства службы, о которых ранее на страницах «Военного обозрения» не удалось рассказать.
Итак, кроме упомянутых ранее подразделений, в батальоне имелся водолазный взвод под командованием мичмана. Что в этом взводе было из техники, уже не помню. Но нетрудно догадаться, для чего этот взвод был предназначен. Весь личный состав носил морскую форму. Приходили уже подготовленные водолазы из учебных подразделений ВМФ.
Одной из задач этого взвода являлось содержание в исправном состоянии спасательных изолирующих аппаратов АТ-1, которые выдавались каждому члену экипажа танка при преодолении водной преграды. Эти аппараты оснащались также надувными ёмкостями, работающими по принципу спасательного круга, поднимая человека на поверхность воды. Вероятно, они состояли на вооружении у подводников, так как обеспечивали эвакуацию с глубины до 40 метров. Без экипировки такими аппаратами каждого участника плав запрещался.
А вот ремонтный взвод имел непосредственное отношение к моей служебной деятельности. О нём – подробнее и со знанием предмета. Командовал взводом лейтенант Диденко, выпускник Омского танко-технического училища. Взвод подчинялся непосредственно зампотеху батальона капитану Арапову.
Могу и сейчас назвать, с точностью до 85-90 %, какие средства обслуживания и ремонта имелись в этом взводе на конец 60-х годов.
Ремонтные летучки
ТРМ-А. Танкоремонтная мастерская типа А. На базе сначала ЗИЛ-157, затем – на ЗИЛ-131. Предназначалась для текущего ремонта танков в полевых условиях. На шасси автомобиля устанавливался специальный кузов, оборудованный комплектом специальных ключей и приспособлений, запасными деталями и узлами. Имелась, что немаловажно, съёмная кран-стрела грузоподъёмностью до 1 тонны. Можно было в полевых условиях заменить любой агрегат силовой установки и трансмиссии. Естественно, если позволяло время. Таких мастерских во взводе было не менее двух.
ТРМ-Б. Танкоремонтная мастерская типа Б. Предназначалась для производства токарно-винторезных, сверлильных, шлифовальных работ в полевых условиях. В кузове размещались токарный станок, сверлильный станок и заточной станок. Кроме того, имелся подробный комплект режущего инструмента (свёрла, развёртки и т.д.). В любых ремонтных подразделениях обычно – в одном экземпляре.
ЭГСМ или электрогазосварочная мастерская. Предназначалась для производства электросварочных и газосварочных работ. Внутри размещались генератор и электрощит для электросварки, ацетиленовый агрегат, кислородные баллоны и различные аксессуары (провода, горелки, резаки, шланги, маски сварщика и т.д.). Самая уважаемая мастерская в воинской части! Именно поэтому она в первую очередь подвергалась разукомплектованию, разграблению, выводу из строя оборудования по причине систематического использования в хозяйственной деятельности части. Ведь в советское время все работы по поддержанию в нормативном состоянии всей инфраструктуры ложились на плечи самих воинских частей. Никто не давал со стороны ни сварочных агрегатов, ни кранов, ни бульдозеров. А строить, улучшать условия существования в/ч требовалось постоянно. Вот и копали, бетонировали, варили, городили…
ПРЗС. Подвижная ремонтно-зарядная станция. Предназначалась для текущего ремонта и зарядки аккумуляторных батарей. Была наименее востребована в силу того, что при зарядке батарей методом постоянства тока требовалось несколько часов непрерывной работы, а подготовительный процесс требовал тщательной подборки батарей по типу и, главное, по степени их разряженности. Работа этой станции была возможна лишь при длительном, не менее суток, нахождении войск на одном месте. Но тоже подвергалась при удобном случае разворовыванию, поскольку имела большое количество дефицитных приборов и материалов.
МТО. Машина технического обслуживания и мелкого текущего ремонта техники в полевых условиях. Хорошая и востребованная техника. Она обеспечивала все виды плановых технических обслуживаний – ежедневное, ТО-1, ТО-2 и так далее. Ремонтная мастерская имела устройства для промывки воздушных, масляных, топливных фильтров, агрегаты для заправки и смены масел, приборы для проверки и регулировки приводов управления и много чего ещё полезного. Кроме того, летучка имела съёмную кран-стрелу, аналогично ТРМ-А. Независимо от штатной принадлежности, эта машина имелась в каждом батальоне Сухопутных войск, будь он танковым, мотострелковым или автомобильным, только «начинка» отличалась.
Из бытовых удобств – все типы мастерских имели круглые чугунные печи для отопления и комплекты подвесных гамаков на каждого члена экипажа.
Ремонтники – в бой!
Ну как же не упомянуть о танковых тягачах! В батальоне их было в наличии, кажется, три единицы, марки БТС-2. Очень нужная машина в танковых войсках. Ведь полигоны, стрельбища, танкодромы размещались обычно на землях, непригодных для возделывания, чаще всего болотистых или песчаных. И частенько военная техника застревала, да так, что ещё не каждый тягач мог её вытащить. Танковый тягач – это тот же танк, только без башни. Выпускались тягачи на базе Т-54, часто – на базе Т-44 (не исключено, что на Рижском танкоремонтном заводе). Были они оборудованы мощной лебёдкой с усилием в 25 тонн, съёмной кран-стрелой, четырьмя буксирными тросами, аналогичными танковым, а ещё системой блоков и полиспастов, которые могли увеличивать тяговое усилие до 75 тонн. Вместо башни сверху размещалась платформа для грузов до 4 тонн, куда обычно укладывались запасные опорные катки, балансиры, траки с пальцами – всё, что чаще всего ломалось и имело большой вес. Тягач имел сошник, предназначенный для упора при вытаскивании застрявших машин с помощью лебёдки. Кроме того, в комплекте имелись два мощных домкрата, с помощью которых можно было вывешивать танк.
Как же это всё предполагалось использовать в боевых условиях?
Рассмотрим на примере наступления. За танковой ротой, на расстоянии видимой связи, двигалась РЭГ (ремонтно-эвакуационная группа), включающая в себя ТРМ-А и танковый тягач, с задачей вытаскивать застрявшие танки или эвакуировать подбитые и неисправные из-под огня противника в ближайшие укрытия. Группа должна была также в полевых условиях производить текущий ремонт продолжительностью не более 2-3 часов. Дольше нельзя, иначе рота уйдёт далеко, и группа ремонта и эвакуации её уже не догонит.
Главные силы ремонтного подразделения (ремроты или в нашем случае ремвзвода) двигались в 2-4 км позади ударной группировки. Задача ремонтников была простая – оперативно организовать СППМ (сборный пункт повреждённых машин) для ремонта техники, с которыми не справлялась ремонтно-эвакуационная группа. И кто же руководил РЭГ? Правильно, зампотех роты.
Что такое полигон, каким он может быть?
Слово «полигон» имеет греческое происхождение. Смысл греческих выражений, от сочетания которых появился этот термин, ближе всего к слову «многоугольник». Изначально термин «полигон» использовался только военными. Этим словом назывались различные по непосредственному предназначению территории, являющиеся объектами военных ведомств. Сегодня же это слово употребляется не только в связи с какими-либо военными занятиями.
Что это такое?
Специальная, отведенная для определенных целей земельная территория, соответствующим образом оборудованная и с ограниченным доступом – вот что такое полигон. Цели же, для осуществления которых оборудуется территория, могут быть различными.
Полигоны используются для сбора, хранения, сортировки и переработки бытового мусора, специфических отходов. К примеру, они требуются для хранения и изоляции отработанного в реакторах топлива или же уничтожения отходов, остающихся на мясоперерабатывающих предприятиях.
Как их классифицируют?
Мы выяснили, что такое полигон. Но нередко возникает и вопрос о том, каким он может быть. Существует ли классификация для таких территорий? Классификационное деление действительно имеется, согласно ему, объекты различаются:
Целевым предназначением полигона могут быть следующие нужды:
Разумеется, целевым предназначением может быть и что-либо другое, к примеру, испытания новых автомобильных моторов или же проверка качества выпускаемой продукции.
Опасны ли полигоны?
Мало приятного жить вблизи такого сооружения, как военный, испытательный или же мусорный полигон. Разумеется, люди, вынужденные проживать неподалеку от подобных территорий, интересуются их обустройством. Этот интерес вызван не столько праздным любопытством, сколько неуверенностью в безопасности соседства с такими территориями.
На территории полигона, чьи границы четко обозначены и в непосредственной близости от него, полностью запрещена любая хозяйственная деятельность человека, собирательство и занятия охотой.
В зависимости от уровня секретности объекта или же в связи со спецификой его использования на ближние территории накладываются и другие запреты. К примеру, вблизи мусорных полигонов или же могильников скота строго запрещается любое использование водоемов, включая и купание в них.
Однако, хотя законодательно прописано достаточно большое число требований к обустройству самих полигонов и соседствующей с ними ближней территории, на практике люди сами нередко не думают о безопасности. К примеру, сбор грибов или ягод в лесопосадках защитных полос вблизи полигонов с мусором не такая уж и большая редкость.
Учебка. Полигон.
уставы, марширования, глажение только что выданной парадки и подготовка к первому увольнению. Но этот день не помню никак, хоть и фотографии есть, и там вроде даже я, с автоматом и что-то читаю.
Зато хорошо помню, что после присяги, с целью сдачи разнообразных зачетов, закрепления КМБ, и «маневров», выехали мы на 10 дней на полигон училища, в какие-то заповедные
местные леса. Там у ШМАСа была своя площадка, свой кусок полигона, и мы должны были заодно познать все прелести походной жизни. Колонна была большая, в одной нашей роте только было 105 человек, была еще 2-я, в ней столько же было, это только 10 КамАЗов с личным составом, не считая палатки, МТОшек, медиков, заправщик и арсенал.
Сигареты обещали в местном чипке.
Так что жизнь вроде налаживалась, хотя 10-местные палатки оказались тем еще испытанием. Ладно, казарма большая, там по 12 кубометров воздуха на человека. Но палатка, в которой 10 тел, у каждого тела по 2 сапога и 2 портянки, которые на ночь сушатся возле печки. Аромат непередаваемый, хотя достаточно проветрить палатку, но кто будет менять тепло на воздух с комарами? Однако, в первый день даже так расслабиться не удалось. Потому что 1-й взвод 1-й роты заступил на дежурство, не все конечно. Но я в том числе.
Место «тумбочки» располагалось рядом с «арсеналом». И мне оно сразу не понравилось.
Открытое, освещаемое одной лампочкой, гипотетический диверсант вполне мог наблюдать
Обязанности дневального были не особо напряжными. Толчок (кирпичный, кстати) смывался двумя ведрами воды, перед палатками должно быть чисто выметено и вынесены урны. Остальное-задача дежурных по палатке. Так что оставалось только стоять на «тумбочке» перед «арсеналом». Куда я и заступил, разбуженный в 2 часа ночи нашим сержантом-разводящим.
Стоять предстояло 2 часа. Курить нельзя, это и понятно, хотя тут и без сигареты дневальный
был демаскирован по-полной. Поэтому, выждав, пока разводящий вернется в свою палатку, и еще минут 10, я по-тихому отошел к растущему неподалеку раскидистому дереву, подобрал свои дубинки, зашел в тень дерева от фонаря «арсенала», и затих.
В 3 часа ночи (это я потом посмотрел на часы) адаптировавшиеся к темноте глаза засекли
движение у дальнего от входа угла, прикрытого тенью «арсенала». Кто-то крался. Во! Диверсанты! Нет. Это был начальник Школы майор Мангалов, Ладно, сейчас попугаем проверяющих, нечего ко мне подкрадываться. Майор крался до угла «арсенала», выглянул, тут я решил проявить «бдительность», и с воплем:
-Стой, кто идет!- бросился вперед, размахивая дубинками, выскочив за спиной майора.
-Ай-ай-ай! Такойтов! Это майор Мангалов! Отставить!
-А, это Вы, таищ майор! Рядовой Такойтов, за время дежурства происшествий не случилось!
-Молодец, Такойтов. А это что?
-Это дубинки, одним штык-ножом не очень намахаешь, если что, а это привычнее.
-Да, ну ладно. А был где? Я никого не видел.
-Правильно, я за деревом был, тут открытое пространство, видно все.
-Ну хорошо,-сказа Мангалов.-Объявляю вам, Такойтов, благодарность!
-Но стоять надо, все-таки, на «тумбочке».
Отправился я на «тумбочку», начиная понимать, что в этих болотах никаких особых
диверсантов и нет, только с перепою разве.
Начальство было довольно, дальше все пошло своим чередом. Мы тренировались кидать гранаты, изучали стрельбу из автомата, пистолета, гранатомета. Это, наверное, не входит в обычный план учебки, но Союз уже тлел, и нам, видимо, пытались дать знания по стрелковому оружию, до которого мы сможем дотянуться. Из гранатометов, правда, пострелять не пришлось. А все из-за гранат.
Но ладно. Нормально кинул гранату, рвануло в нужном месте, хотя было стремновато, и чеку у РГД-5 только в кино зубами вырывают, она там из проволоки алюминиевой, наверное. Ф-1 только изучали, не кидали. После гранат наш взвод отправили на пистолеты. Стрельба по неподвижным мишеням. И тут команда:
-Ложись! В укрытие! (да, почти фоллаут)
По-пластунски, к Андрееву подполз капитан Борщов, командир 2-й роты. Рядом с Андреевым за кирпичной стенкой так же лежал испуганный боец-узбек.
-Граната не разорвалась.
-Надо подумать. Ажуров, ко мне!
Подполз старлей Ажуров, и ему было приказано взять бинокль, заползти со стороны леса и рассмотреть гранату. Зарядили несколько рожков, выдали их Ажурову вместе с АК-74, и тот пополз в сторону леса. Но через несколько минут послышался голос Ажурова:
-А граната?-крикнул Андреев.
-С чекой! Чека на месте!
Майор Андреев встал, дошел до гранаты и поднял ее.
-Я испугальсе и кинуль..-оправдывался узбек.
В последний день было построение школы. После подведения итогов по стрельбе, метанию и прочему, майор Мангалов произнес небольшую речь, в конце которой сказал:
-Рядовой Такойтов, выйти из строя!-я вышел, не понимая, в чем дело.
-Вот, посмотрите на этого бойца. Что вы думаете?-«очко» сжалось сильнее.
-Объявляю Вам благодарность!
-Служу Советскому Союзу!(первая и последняя благодарность)
В этот день наши «маневры» закончились. Мы свернули лагерь, погрузились в КамАзы и отправились в казармы.
Истории из жизни
23.8K постов 58.5K подписчиков
Правила сообщества
1. История должна основываться на реальных событиях, но требовать доказательств мы не будем. Вранье категорически не приветствуется.
4. Администрация имеет право решать, насколько текст соответствует пункту 3.
Потом мудной распределитель, сто дебилов в трусах,
Интересно, а какой может быть профит от благодарности?
Исключение из правил
Совещание в отдельном батальоне. Проходит оно в комнате досуга одной из рот. «На месте учителя» сидит комбат. Далее лицом к нему заместители и командиры подразделений. Начальник штаба батальона майор Терентьев по прозвищу Терентьич (кто бы догадался) имеет с комбатом не самые простые отношения. Дело в том, что в период безкомбатия (то есть старый ушёл, а новый ещё нет) Тереньтев исполнял его обязанности и имел надежду на то, что его утвердят на этой должности. Не то чтобы НШ так рвался к карьере, но возраст. Терентьев уже дослуживал последние года до пенсии и не отказался бы уйти на заслуженный отдых подполковником с более высокого оклада.
Но что-то там не срослось, и в итоге прислали комбатом офицера после академии. Хотя к чести сказать, Терентьев никогда при других не показывал своего отношения к командиру, да и не игнорировал его в открытую. Даже по пьяной лавочке никто не слышал от него: «Вот я службу рву, а этот молодой уже подполковник!»
Совещание шло своим ходом. Комбат открыл свой ежедневник, куда записывал приказы со сроками выполнения, как получаемые, так и отдаваемые.
Комбат тяжело вздохнул:
— Ротный, не бывает такого: е*ал, но не дое*бал. Или да или нет! Я правильно говорю, Олег Валерьевич?
Последний вопрос адресовался Терентьеву.
НШ на мгновение задумался а потом выдал.
— В принципе правильно, но. Был у меня по молодости случай, но там муж у бабы раньше пришёл. Поэтому получилось, вроде старался, но не доделал!
Лайфхак, чо
Знакомый рассказал об армии:
— Пришел, сдал приписное, был отправлен в городскую поликлинику за уточнением диагноза.
Вышел, выкинул эти бумажки и никогда туда не возвращался.
— Погоди, а военник, работа?
— Знаешь, первый и последний раз, когда у меня его спросили. Мне было уже 32годика.
Экстрим
Вдалеке в ночи по команде руководителя поднимаются мишени, затем командир отделения принимает решение, которое утверждает командир взвода. И начинается суперфейерверк.
Из множества стволов выбрасываются пламя, и в ночь устремляются трассирующие пули, оставляя яркий след. Некоторые по вине стрелков попадают в землю ещё до мишени, и тогда наблюдателю предстаёт поистине фантастическая картина: сотни огоньков веером расходятся от места попадания.
Однако, стрельбище в бригаде имело одну особенность, а именно, не имело бруствера, который предназначен для недопущения вылета пуль за пределы полигона. Вместо этого яркие трассы уходили прямо в море. Рыбаков и других судов там не наблюдалось, видимо, какие-то договорённости с властями были.
И всё бы ничего, но когда половина роты уже отстрелялась на мишенном поле возник какой-то посторонний свет. Нет-нет, Малдера и Скалли звать преждевременно! Это были всего лишь лучи от автомобильный фар. Причём машина летела прямо на стреляющих.
Впрочем, среди стрелков тупых не было, и стрельбу остановили ещё до команды.
К огневому рубежу подъехала видавшие виды Тойота. Судя по громыханию подвески, яростный спринт под пулями, когда машина мчалась в темноте не разбирая дороги, не прошёл даром.
За рулём сидел молодой парень, который несколько секунд не мог выйти из машины. Похоже, пальцы свело на рулевом колесе. На заднем сиденье, с огромными от страха глазами застыла девушка. Выглядела парочка довольно колоритно. На парне были только плавки, а девушка была одета в шорты и мужскую футболку. Её бельё валялось рядом с ней на сиденье. Немного придя в себя, мадемуазель убрала трусики и бюстгальтер подальше от любопытных мужских глаз.
Немного погодя парень рассказал, что они выехали на берег моря ещё днём. Да, запрещающие знаки на дороге видели, но соблюдать их на просёлочной дороге, где гайцов никогда не было, не стали.
На берегу моря парочка выпила, искупалась, а потом решили подождать, пока парень сможет сесть за руль, не опасаясь пристального внимания сотрудников ГИБДД.
Чем они решили заняться ожидая этого момента было понятно без слов. А потом. Потом начался мини-ад. Стало доходить, что знак «Кирпич» был выставлен не для набивания кошельков, а для безопасности.
Дождаться окончания стрельбы не позволили нервы и женская истерика. А вот почему парочка не убралась по той же дороге, что и приехала, а попёрлась через мишенное поле? Да кто ж теперь скажет! Вряд ли, они могли хладнокровно обдумывать свои действия в тот момент.
Короче, молодёжь отпустили и продолжили стрельбу. Ведь иначе пришлось бы гражданских сдавать в милицию (тогда ещё так называлась). А командир роты получил бы взыскание за низкую организацию проведения занятия.
Садясь в машину парень бросил своей спутнице, не стесняясь посторонних ушей:
— Хотела острого в отношениях? На, без проблем!
P.S.: Большая просьба не атаковать меня комментариями о правилах оборудования стрельб и порядке их проведения. Это был не Арбатский военный округ, и на некоторые условности закрывали глаза. Иначе, до полной готовности объектов пришлось бы срывать учебный процесс.
Ответ на пост «Как чувствовал!»
После наряда был вызван на разговор с особистом.
— Как так вышло, что вы с ним в наряд заступали?
— Опаздывал. Решил после развода получить.
— Вы понимаете, что подорвали боеготовность части? А ещё, теперь на каждом совещании при упоминании полка будут говорить: это тот полк, где помдежи с пневматикой в наряды ходят.
— Но я могу скрыть этот факт и никто не узнает. Что можете предложить взамен?
— Я первый раз в такой ситуации, что обычно предлагают?
Пришёл в канцелярию, на вопросы отвечал шуткой, что отныне завербован и при мне прошу лишнего не говорить.
Спустя много лет узнал, что некоторые таки были завербованы по-настоящему и периодически докладывали, в том числе о моих «подвигах».
Учебный винтовочный артиллерийский полигон
Когда-то этот полигон относился к войсковой части Таманской Дивизии. На нем проводились занятия и тренировки по стрельбе и управлению огнем артиллерийского дивизиона с закрытых огневых позиций.
На его территории находилось несколько зданий в которых размещались учебные классы и стенды, а так же склад, в котором лежало все оборудование полигона и орудие от самоходной гаубицы 2С1 «Гвоздика».
На моей памяти это одно из самых быстро разграбленных мест.
В начале место потихоньку обносилось самими военными. Но потом полигон попалился в интернете и начался настоящий «лутинг».
Отсутствие охраны и возможность подъехать практически к зданиям опустошили все за пару недель.
Нам повезло оказаться между военными и лутальщиками. Поэтому было, на что еще посмотреть и пофотографировать.
Я далек от военной темы, но могу предположить, что это учебный стенд для артиллеристов.
Рядом со складом находилось здание с видом на стрелковый полигон.
В отличии от складов внутри уже было практически пусто за исключением верхнего этажа в центральной секции, где находились остатки пулеметных установок.
Если верить спутниковым картам, здания до сих пор еще стоят, но внутри уже давно ничего не осталось.
Граната-мяч
Хорошо что граната учебная
Два рыжих узбека
Каждому настоящему солдату положено два раза в год бросать боевую гранату.
Так, между делом. Рутинная, в общем-то, вещь, такая же, как караулы, наряды, учебные занятия и прочая повседневная жизнь.
Пришло однажды время по расписанию занятий, разработанных в штабе полка и утверждённому самим его командиром, индивидуально каждому бойцу полка, бросать эти самые гранаты на расстояние не менее двадцати пяти метров и затем идти в атаку с криком «Ура!» и нашему третьему батальону.
Командир батальона, прочитав предписание, сверил его с расписанием занятий, дал команду присутствующим на совещании командирам рот, назначил вместо себя начальника штаба батальона, закурил беломорину, задумчиво посмотрел вдаль, разгладил рыжие пушистые прокуренные усы и ушёл в отпуск согласно полковому графику отпусков.
Неделю батальон бросал учебные гранаты. Каждый день после обеда. С четверга с настоящими запалами. «Подбежал к рубежу, присел, автомат в левую руку, достань гранату, выверни пробку, достань запал, вверни запал, разогни усики, выдерни кольцо, бросай! Слышишь хлопок: Ура и в атаку. Пять метром пробежал. Назад! Следующий. »
В субботу первая часть батальона, которая не была на службе, посмотрела в клубе фильм «Взятие Берлина» на узбекском языке. В этом случае Политуправление попало в точку, даже перестаралось. Нарушений устава в это время просто быть не могло!
В воскресенье его смотрела вторая часть батальона, включая всех свободных первой части и всех офицеров. Входит Гитлер в бункер, все вскакивают, вскидывают руки и кто-то кричит дурным голосом: «Салам Алейкум. », Гитлер в ответ вяло машет ручкой: «Ва, Алейкум ас Салам…» Дальше пять минут в клубе хохот до падания с кресел. При этом также веселятся и узбеки.
В понедельник батальон погрузился на машины и поехал, наконец, бросать во врага настоящие гранаты. Первая часть удачно их отбросала, всего с одной потерей. Продуло насквозь ИО командира батальона, начальника штаба батальона, Мехтила Мехтиевича. Утром, в семь утра, во вторник он, слабо шевелясь на своём стуле в кабинете, разбрасывая вокруг себя бациллы, просипел ротным, что всю власть, включая батальонный штамп, завещает мне.
Комбат со своей женой, сыновьями, собакой и рыжими прокуренными усами уже был в Анапе (это далеко, не вызовешь). Позвонили командиру полка. Тот сказал, что бы трубку взял я. Я взял. Он сказал, что я теперь комбат и добавил: «Смотри мне там. » Я посмотрел на ротных, младший из которых был старше меня на пять лет. В должности я был второй месяц. Если бы меня перевели не из штаба нашего полка, где я прошёл хорошую школу, а из другого, то мне пришлось бы туговато. Старший по возрасту из ротных, Митрич, дядька сорока пяти лет, пробасил: «Да не переживай, Михал Натолич, всё будет хорошо! Поехали, мужики, гранаты докидаем!»
Все встали и вышли. Я пожал руку умирающему Мехтилу Мехтиевичу и пошёл надевать ватный бушлат с карманами и портупею с кобурой.
С его подачи не принято было в полку на стрельбище офицерам носить перчатки. К полевой форме были положены коричневые вязанные бесформенные, имевшие нормальный вид только при первой носке (зато натуральные и тёплые!), кожаные командир полка носить разрешал только в строю. Да и жалко их на стрельбище использовать, поскольку покупались за свой счёт.
Распределились по трём учебным точкам, учимся бросать – бросаем – просто бегаем на изготовку. Пошли бросать.
У пункта боепитания уже ждал целый начальник службы вооружения полка Саня Мотузко, мой ровесник, тоже целый старший лейтенант. В окошко с интересом выглянуло красное лицо его старшего техника, старшего же прапорщика, Петровича. Лицо было как раз в размер окошка.
Начали бросать. Отбросала первая рота, включая её левшей. Потом вторая. Настала очередь третьей.
Мы с Саней уже изрядно продрогли на лихом весеннем стрельбищенском ветру. К тому же мы, согласно полкой моде, оба были в фуражках (вне строя офицер имел право носить фуражку, хоть зимой, в минус сорок пять) и без перчаток. Руки засунули в карманы бушлатов.
Рутина. Конвейер. «Получил гранату. Убрал в подсумок. Подбежал к рубежу, присел, автомат в левую руку, достань гранату, выверни пробку, достань запал, вверни запал, разогни усики, выдерни кольцо, бросай! Слышишь хлопок: Ура и в атаку. Пять метром пробежал. Назад! Следующий. »
Так и было до первого из братьев-близнецов Бобомуратовых. Эту фамилию я буду помнить до конца жизни. Отличные бойцы до этого случая и вообще образцовые после него. Кроме того они были рыжие. Видели вы рыжего узбека? А я видел. Двух. Мама на фото чёрная, отец в тюбетейке и халате – светлый, хоть и видно, что узбек.
Бежит с пригорка, на котором стоит в две шеренги рота, путаясь в полах шинели, первый Бобомуратов. Получил гранату и запал, уложил в подсумок. Далее всё по процедуре: «Подбежал к рубежу, присел, автомат в левую руку, достань гранату, выверни пробку, достань запал, вверни запал, разогни усики, выдерни кольцо, бросай!»
После команды «Бросай!» боец перекладывает гранату из правой руки в левую, отлетает рычаг запала и мы дружно втроём смотрим как дымится этот самый запал.
Никогда до этого не думал, что четыре секунды это так много. Я успел вспомнить дедушку с бабушкой, папу с мамой, молодую жену, а также почему-то, то как мало в этой жизни у меня было женщин. Пару раз потом чуть не убивали, но эта мысль пришла только тогда.
Бумкнуло. Полежали чуток. Я пощупал свой зад. Встали. Пощупал бойца. Целый и мой зад и боец, слава, Богу! Саня встал тоже целый. В ушах я тогда первый раз услышал только комариный писк, других звуков не было минут пять.
Саня надел набекрень слетевшую полевую фуражку, достал пачку «Примы» трясущимися руками достал сигарету, протянул пачку мне. Мы долго пытались закурить. Первый и последний раз в жизни, когда я с удовольствием выкурил сигарету до конца, пока пальцы не обожгло.
Успокоились. Отправили бойца в строй. Ушёл пошатываясь. Надо процесс заканчивать. Старший на рубеже Саня.
— хрена «Ну. » давай добрасывать, что я командиру полка докладывать должен буду.
За всем этим заворожённо с пригорка наблюдает рота.
Одёрнул я амуницию, отряхнулся, поправил фуражку, поправил портупею, сумку полевую сдвинул туда, куда осколки не попали и скомандовал: «Следующий!»
Побежал, путаясь в полах шинели второй рыжий Бобомуратов…
Мультик про украинского удивлённого в лесу волка вышел гораздо позже. Тут два варианта. Либо Саня Мотузко это кому-то на родине своей рассказал, либо это просто совпадение. Но Саня именно с этим выражением лица и с той же интонацией выдал именно эту фразу.
Дальше Саша сорвался. Куда, каким способом и со всеми подробностями в пути я должен идти от него и его беременной жены… Как он меня любит и уважает меня, командиров рот и каждого бойца индивидуально…
Развернул я бойца. Пошли мы на пункт боепитания, где уже было нарезано сало на чёрном хлебушке и налито по пол кружке спирта.
Оставшиеся гранаты мы вдвоём и перекидали.
Скамейка
По осени, как начинает по ночам холодать, а лес промокает от первых затяжных дождей, у белорусских военных начинается овеянная древними традициями забава – всевозможные учения и полигоны. Стратегическая идея – загнать тысячи единиц сопливого молодняка на пару недель к чёрту на кулички, в мокрые палатки и холодные землянки, чтоб они сразу вкусили все прелести армейской жизни. А к молодняку, ради хохмы добавить столько же гражданских партизан. Чтоб сразу обменялись всевозможными штаммами со всех концов синеокой. Но партизаны для профилактики простудных заболеваний сразу начинают бухать, так что гражданских за боеспособное подразделение можно заранее не считать.
Мало кто знает, что за неделю до приезда частей на территории полигонов у военных врачей принимающей стороны начинается весёлая жизнь. Немногочисленным «сэловцам», эпидемиологам, гигиенистам и микробиологам нужно рысцой оббежать точки предполагаемых стоянок. Проверить, как подготовлены к приезду бойцов пункты забора воды, как организованно питание. Ибо повальная диарея в подразделении страшнее вражеских пуль.
Кажется, совсем недавно я тоже бегал по полигонам, заполнял десятки актов проверок. Ругался с владельцами водозаборов и начпродами. Потом надоело, и всем этим праздником жизни занимаются мои более молодые коллеги. Поэтому следующая история не от меня, а от лейтенанта медицинской службы Сергея Иванова. Если узнает он себя в данном рассказе – большой привет.
«На полигон поехали в середине сентября. Бегаем, как всегда рысью, за день этот самый полигон по периметру раза три обойдёшь. И везде косяки. То микробиолог в колодце, откуда воду брать планировали, лишнюю кишечную палочку высеет, то обнаруживаем, что за зиму кран из трубы ушлые пролетарии спилили и утащили в неизвестном направлении. А то дачники наш водозабор облюбовали в качестве помойной ямы. Слышали пословицу «Не плюй в колодец»? Так вот – они не плюют, они в этот самый колодец мусор сбрасывают.
У меня этот самый полигон – первый в жизни, волнуюсь немного. А начальник мой, Валера, нет чтоб поддержать, так ещё и страшилки всякие рассказывает.
Я бледнею и по третьему разу пробы воды из колодца беру. И хлорки туда, хлорки! А Валера, паразит, ржёт только.
Выходим к очередной точке – а там уже целый лагерь. Прибыли местные гвардейцы, устанавливают палатки, танк в землю закапывают. Маскируют.
— Вашу ж мать! – ревёт Валера. – Почему раньше сроков?! Кто разрешил без согласования с СЭЛ?
И уносится в поисках командира.
А я остаюсь один. В суматохе чужого офицера не замечают, проносят мимо бревно, разворачивают маскировочную сетку. Копают что-то, рубят, все делом заняты. Смотрю – а среди привычно бритых солдат, в одинаковой форме суетится какой-то мужичок в телогрейке. Небритый, в грязных и рваных штанах, в резиновых сапогах. Но хозяйственный. Командует солдатами, как будто, так и надо. А в двух шагах прапор стоит – только покуривает и одобрительно на мужичка щурится. Непонятно.
Дивился я небритому командиру, пока Валера не вернулся.
— А что делать? Они на эту точку десятый год подряд прибывают. Уж разберёмся как-нибудь. Воду они всё равно у Михалыча брать будут, тут других источников нет. А он мужик толковый.
— А, бобыль местный. На хуторе живёт, в трех километрах от полигона. Странный немного, но в общем мужик ничего. Он где-то тут должен быть. Не может быть, чтоб начало учений пропустил. Для него вся это суматоха почище Нового Года.
— Этот? – спрашиваю я, кивая на небритого командира.
Мужичок вздрагивает, поворачивается, и, завидев майора, улыбается во все пятнадцать зубов.
— Михалыч, колодец у тебя в порядке?
— Обижаешь, командир. Я же в теме. Я к осени готов получше ваших генералов.
— Пошли, проверим. Кстати, познакомься. Это лейтенант мой. Микробиолог. Летом из гражданских призвали.
— Пиджак? – ухмыльнулся Михалыч, протягивая мне чумазую руку.
Невозможно на него обижаться. Лицо такое искреннее, простое. Неиспорченное интернетом.
Пошли мы вслед за Михалычем к его хутору. По дороге Валера объясняет:
— У Михалыча во дворе колодец редкостный. Сто лет ему, не меньше. Камнем выложен, глубокий, зараза. И вот сколько сюда приезжаем – вода в нём отличного качества. И как военные его вычерпать не пытаются – ничего не получается. Наберут цистерну, осушат до дна. Наутро глядь – опять полнёхонек. Хороший источник, мощный. Ну и Михалыч его не запускает. Бережёт, чистит.
Хозяин редкостного колодца рядом с нами идёт, аж светится от гордости. Видно, что ему эта похвала приятна.
Вышли на опушку леса, а там вдоль этой самой опушки, по границе с полем, и вот уже крыши хутора виднеются. И вдруг вижу – чудеса какие-то. Прямо посреди поля, на аккуратно обойдённом трактористом куске стоит скамейка. Обычная сельская скамейка. Два чурбачка, вкопанных в землю, да толстая доска, на них положенная. Михалыча вдруг, как подменили. Подошёл он к скамейке, шапку снял, присел. Лицо серьёзное такое, сосредоточенное. Смотрю – шепчет что-то, крестится. Что за ритуалы в глухом углу Европы?
Валера тоже хохмить перестал, отвернулся.
— Чего он? – шепчу командиру.
— Помолчи, дай человеку минуту. Сейчас дальше пойдём.
Действительно, Михалыч посидел немного, шапку обратно напялил – и к нам. Снова улыбается, у майора сигарету выцыганивает. Пришли к нему на хутор. Я в колодец с пробирками полез, Валера с хозяином смылись куда-то. Вот гады, думаю. Сейчас я в этот самый колодец кувыркнусь – и прощайте родные войска. Буду всем по служебным телефонам звонить и грозить: «Семь дней»! А через неделю ко всем генеральская проверка приезжать будет. Попомните лейтенанта Иванова и его загубленную молодую жизнь!
Колодец, как в ужастиках. Окружён древней каменной кладкой. Снизу камни мхом поросли, но ворот новый, смазан, не скрипит. Ведро тоже новёхонькое, на цепи. Осторожно беру пробы. Вода холодная, с виду прозрачная и чистая. Хотя знаем мы эти чистые деревенские колодцы. Сколько кишечки из них высеяли. Проверим. У меня и чашки Петри со средой на месте. Можно хоть в лесу лабораторию разворачивать.
Возвращается мой командир, да не с пустыми руками. В пакете звякают банки с солёными огурцами, из газетки шматок сала торчит.
— Живём, Серёга! Подарок нам от хлебосольного хозяина.
А Михалыч снова аж светится. Приятно ему.
Возвращались обратно в часть, так Михалыч снова свой ритуал повторил. Шапку снял, посидел с серьёзным лицом, пошептал перекрестился. И снова улыбается. Что за загадки?
— А палатку выделят? – засомневался я.
— Пусть попробуют проверяющих не приютить! – пригрозил невидимым командирам майор. – У тебя среды с собой? Объявляю посевную, пока светло. Медики тебе стол в своей палатке выделят. Колдуй, а я насчёт ночлега пошёл.
Коллег-медиков я нашёл быстро. Зажёг горелку, поколдовал над средами-пробирками, пересеял всё по методичке. Чует моё сердце, что фигня в таких условиях получится, но деваться некуда. Полигон, он и есть полигон. До утра протянет, а там до лаборатории доберёмся.
Заночевали тут же, с медиками, в их палатке. Они всё равно ещё не полным составом прибыли, подвинулись ради такого случая. В темноте сидели у костра, байки травили. Вот вроде взрослые все мужики, военные, а сидим. И чувство такое, будто ты в пионерском лагере. Только в это самом лагере медицинский спирт из железной кружки не пьют. Пригодился тут подарок Михалыча. А потом и сам он появился. Присел рядом, цигаркой поднесённой затянулся. Смотрю – никто ему спирт не предлагает, а сам он не просит. Сидит, похихикивает над военно-медицинскими анекдотами. Неудобно мне стало. Шепчу Валере:
— Майор, может налить хозяину-то?
— Странный он какой-то.
— И скамейка эта его. Посреди поля.
— Что она там делает? Что шепчет?
— Слушай, ну неудобно мне такое рассказывать. Хочешь – сам спроси.
— Так мне тоже неудобно.
— Вот и молчи тогда, не приставай.
Ещё больше тайны нагнал, паразит. Любопытство меня ест. Посидели мы ещё немного, выпил я ещё пару кружек спирта, осмелел. И бочком-бочком, к Михалычу.
— Михалыч, будете сигарету?
— Ты, пиджак, насчёт скамейки? – перебил меня хозяин.
Лет до восемнадцати я держался. Схоронили деда, поступил в училище, на механизатора. А там, в общежитии распробовал её треклятую. Водку эту. Нет, ну до училища я тоже её пробовал, но как-то не заходила. А тут – компания, ребята подначивают. Девчонки опять же уважают того, кто может бутыль осушить, а потом всю ночь танцевать. Дуры деревенские! Пили и пили. День, второй, третий. Однокурсники потом ничего, а мне с утра всё больше и больше хочется. Едва из училища не вылетел, месяц пил. Мать приезжала, в ноги заведующему бросалась. Кое-как выдали диплом. Да меня уже было не остановить. Пил крепко. В колхозе терпели недолго, погнали из механизаторов в кормачи на ферму. Я и там пил. Зимой в снегу валялся, связался с такими людьми, сейчас с такими не сел бы рядом. Допился. Как-то не хватало на бутылку, так мы с дружками топоры взяли, в сельпо дверь выбили. Напились, едва от крыльца отошли. Взяли меня на следующий день. Суд, тюрьма. На первый раз мало дали, всего года два и отсидел. Но вышел уже с клеймом. На работу не берут, в деревне все знают, что пьющий, да ещё и зэк бывший. Сел на хуторе, у матери на шее.
Уж как она плакала, как меня упрашивала. Мне все мимо. Работала тяжело, на ферме. Получит копейки, а я найду, пропью. Когда не было что выпить – так грозил ей, кричал, что убью. Она совсем больная была от такой жизни. С сердцем что-то, задыхалась. А с хутора на ферму пешком ходила. Через лес, да через поле.
Приходит как-то, плачет. А я, редкость какая, трезвый был.
Хватаю топор, гвозди, доску со двора, чурбачки. Дотащил всё, да на полдороги скамейку поставил.
Сделал плохо. Кое-как вкопал, прибил косо. Через полгода скамейка моя завихлялась, подгнила. Руки пьяные, известное дело, работают плохо.
Михалыч попросил ещё одну сигарету, жадно затянулся.
— А как-то зимой запил я сильно. Нашёл у матери зарплату, перепрятал. Сбегал в сельпо, к бабкам самогонщицам. На всю зарплату набрал, по хате разложил. Мать плачет, есть нечего. А мне всё равно, я пью. Она в снег, в метель пошла на ферму, на вечернюю дойку. И пропала. День на третий оттуда на хутор пришли. Расспрашивают. А я лыка не вяжу. Какой третий день? Я не помню год какой!
Деревенские всполошились. Пошли искать.
Михалыч замолчал, с трудом проглотил комок в горле.
— Нашли. Она на полдороги задыхаться стала. Добралась до моей скамейки, будь она неладна. Присела. А ветхая доска возьми и подломись. Мать упала. Доктор потом сказал, у неё приступ какой-то был. Ползала вокруг, подняться пыталась. Меня, наверное, звала. Там в снегу и замёрзла. А я всё это время пил.
Михалыч всхлипнул, утёрся рукавом.
— Как мать похоронил – поклялся себе и ей – с той секунды – ни капли. Тридцать лет уж прошло – всё держусь. В колхоз устроился, обратно. На хуторе живу. Не женился вот только, не хотят бабы ко мне на хутор. Боятся. Говорят – ко мне по ночам мать захаживает, проведать.
— Захаживает? – осторожно спросил я.
Михалыч посмотрел на меня, как на идиота.
— Летёха, ты чего? Образованный вроде человек, а в сказки веришь.
— А скамейка – это знак мой. Мой алтарь. Я каждый год её подновляю. Мимо иду – обязательно сажусь, молюсь, прощения у матери прошу. Очень мне хочется верить, что там, наверху, она меня простила.
Автор Павел Гушинец (DoktorLobanov). Рассказ из книги «Обрывки»
Как в армии еду воруют
По мотивам поста
http://pikabu.ru/story/pomogaem_vorovat_edu_iz_armii_7272136?utm_source=ioslinkshare&utm_medium=sharing
Задолбали грибники
Есть несколько интересных армейские историй, может потом расскажу.