свят павлов журналист биография

18.09.202219.09.2022 admin 0 Comments

Свята место пусто в «Бастионе»

«Меня зовут Свят Павлов, некоторым из вас я известен как автор проекта «Под лед», другим — как ночной редактор РИА Новости. Я попал в настоящую переделку, и мне очень нужна ваша информационная поддержка.

МИА «Россия сегодня» 15 сентября меня направило на курсы военных журналистов «Бастион» в Крым. Курсы проходили на территории воинской части 810-й бригады морской пехоты в Севастополе.

Организатором «Бастиона» является Союз журналистов Москвы, непосредственно их курирует первый секретарь союза Людмила Щербина. Курсы проводятся в коллаборации с Минобороны, НАК и другими силовыми ведомствами. Согласно свежим поправкам к закону о СМИ, прохождение этих курсов обязательно для работы в горячих точках«.

Так начинается весьма пространный и обстоятельный пост в «Фейсбуке» министра культуры ЛНР (согласно краткой информации на странице) Святослава Павлова. Далее следуют леденящие душу подробности о «зверствах» морпехов, «заложниках», реках бараньей крови, черствости офицеров, многочисленных травмах среди журналистов, казарменных порядках, ходьбе строем и прочих «кознях» со стороны оргкомитета курсов. Автор с матерком и завидным мастерством живописует картину происходящего.

Святослав Павлов. Иллюстрация: Daily Storm.

Как вы понимаете, по итогам «экзекуции» все остались живы и отправились далее постигать суровую, написанную без преувеличения человеческой, а не бараньей кровью науку выживать на войне. Собственно и автор повествует ровно об этом же, но, мягко говоря, смещает акценты.

«Кульминацией стал обильный полив избитых журналистов бараньей кровью. После избиения полковник Алексей Захаров, считающий себя военным психологом, провел коллективную зарядку (. ), а затем сразу начались занятия по медицине. Потом нас отвезли обратно в лекционный зал, где „писатель“ Иванов с садистким удовольствием и причмокиванием отметил, что нас били и унижали „всего-то пару часов“, а его в Чечне несколько месяцев. Спасибо, что не убили!»

И здесь позвольте мне вставить свои двадцать копеек. Хотел бы сообщить товарищу Павлову, что Николай Федорович Иванов не «писатель» — в кавычках, а Писатель — с большой буквы. С огромадной. Он у нас председатель правления Союза писателей России, автор двадцати книг, офицер-десантник, геройски воевавший в Афганистане, где был награжден медалью «За отвагу».

Но у Святослава своя правда и свои герои, причем в выражениях он не стесняется и ярлыки вешает будь здоров.

«Поехавшие маразматики и откровенные психи с чечено-стокгольмскими синдромами из года в год устраивают свою Республику Сало, с которой нужно немедленно покончить, пока никто из журналистов не умер и не стал инвалидом».

За подобные словесные конструкции во времена моей замечательной курсантской юности подобным мастерам слова легонечко стучали в «нюх», дабы снять накал страстей и вернуть диалог в нормальное русло, но нынче иные времена и нравы.

Завершается же пассаж и вовсе высоким штилем, обещанием защищать ценности до конца, фотографиями лица с царапиной и справок.

«Сейчас я не вижу никаких других выходов, кроме как сделать историю публичной, а справедливости добиваться уже в судебном порядке».

Не буду более напрягать вас цитатами из обращения досрочно покинувшего обучение пострадавшего журналиста, а перейду к общественной реакции и некоторым фактам.

Отмечается, что за одиннадцать лет подготовку прошли 729 журналистов и представителей органов власти, многим из которых пришлось работать «в регионах со сложной оперативной обстановкой».

А вот информация ТАСС. Глава Союза журналистов России (СЖР) Владимир Соловьев считает правильным разобраться с ситуацией вокруг курсов «Бастион» для обучения журналистов работе в условиях контртеррористических операций, на которые пожаловался сотрудник МИА «Россия сегодня».

«Тут, конечно, надо разбираться с ситуацией, — сказал Соловьев. — Насколько я знаю, не первый год существуют эти курсы, им помогает дружественный нам Союз журналистов Москвы во главе с Павлом Гусевым. Никаких нареканий за это время не было».

В свою очередь, по информации издания Daily Storm, Леонид Соловьев — адвокат Свята Павлова — утверждает, что некоторым участникам военного тренинга понравились занятия. Однако большинство участвовавших, по его словам, остались недовольны жесткими методами тренинга, но не высказываются об этом публично из-за опасений потерять работу.

По информации адвоката, организаторы учений не предупредили его подзащитного о применении силы, Павлов не подписывал никаких документов о согласии с условиями тренинга.

А гендиректор МИА «Россия сегодня» Дмитрий Киселев констатирует: «Я считаю, что мы должны провести внутренний разбор полетов, и мы сейчас этим занимаемся».

Глава Союза журналистов Москвы Павел Гусев сообщил Daily Storm о том, что военные курсы «Бастион» проходят много лет в разных местах в России.

«У нас нет из тех, кто окончил курсы, ни одного человека, кто получил ранение или погиб в ходе самых жестких или самых страшных ситуаций. Делается это все по специальной программе, которую готовят представители силовых структур. То, что там происходит, приближенно очень к ситуации, в которую журналист может попасть — и в плен, и когда находится под обстрелами, и когда идут бои или в ситуациях, связанных с пожарами и так далее», — заявил он.

По итогу, предоставив слово всем заинтересованным сторонам, не откажу себе в удовольствии завершить материал искрометной исповедью на заданную тему в исполнении несравненной Марины Юденич. Чьим мнением, безусловно, дорожу, хотя и не всегда соглашаюсь с чрезмерной хлесткостью в формулировках.

«А знаете, вот не нужно нападать (тем более, устраивать массовую травлю) человека (Святослава Павлова. — Авт.), написавшего эти строки. Человеку можно только посочувствовать, потому что человек уже в довольно зрелом возрасте (а 30 — это вполне себе зрелость) выяснил, что ошибся профессией. Бывает. Хорошо, что так, можно сказать — обошлось.

Нет, горячие точки — не были моей специализацией, в качестве журналиста оказывались там не так уж часто, куда чаще — уже будучи чиновником…

На войне нужно слушать профессионалов.
Слушать и исполнять.
Если скажут, то и дышать по команде.
На войне — да — журналист не основное действующее лицо.
Собственно — журналист нигде не главное действующее лицо, кроме как в своем материале.

Требовать, чтобы те, о ком он пишет — создавали для него режим какого-то особого благоприятствования по меньшей мере глупо.
Люди делают свое дело (воюют, строят, пашут, сеют, лечат, учат)
Твое дело — рассказать о них, пристраивайся, лови момент, выбирай точку, угол, ракурс — что угодно.
Твои герои — не твои модели, хочешь строить моделей — welcome to глянец.
Но и там — быстро придут заказчики и объяснят, кто здесь царь горы.
Смирись.
Или меняй профессию.
На войне все так же, но во сто крат более так, острее, жестче, безусловнее.

Московским хипстерам в это трудно поверить, но они там — да — они там никто, и звать никак.
Потому — просто не надо туда ходить.
Вообще.
Ни по-настоящему.
Ни в учебных целях.
И не будет мучительно больно от царапины на носу и ушиба мягких тканей лица».

Источник

Баранья кровь, гранаты с навозом и синяки. Как московский Союз журналистов и Минобороны готовят военных журналистов на курсах «Бастион»

Курсы «Бастион»

Учебно-практические курсы «Бастион» проводятся ежегодно с 2006 года. За это время их прошли более 700 журналистов. Раньше участие в таких тренингах было добровольным: по закону журналист мог отправиться в горячую точку и без специальной подготовки. С 1 сентября 2019 года вступили в силу поправки к закону «О СМИ», и обучение стало обязательным условием для отправки в командировку в зону военных действий.

Что случилось с Павловым

С 15 сентября Свят Павлов проходил курсы «Бастион» в Крыму. Всех журналистов поселили в казарме военной части, хотя Союз журналистов Москвы обещал, что участники тренинга будут жить в комфортабельных номерах. Журналистов заставляли ходить по военной части строем. Покидать территорию было запрещено.

На лекции председателя Союза писателей России Николая Иванова организаторы инсценировали нападение террористов — их роли исполняли морские пехотинцы. Павлов выпрыгнул в окно и побежал по территории воинской части, после чего был пойман одним из морпехов.

«Метров через пятьдесят он меня догнал, уложил в асфальт и потащил в зал к остальным. Дальше нам всем надели на голову холщовые мешки и связали руки. Все это сопровождалось побоями, оскорблениями и стрельбой над головой. Лично меня таскали за волосы и душили мешком, — рассказывает Святослав Павлов. — Затем всех в мешках на голове погрузили в автобусы и повезли на полигон, где издевательства и унижения продолжились. Там нас заставляли ползать на коленях по острым камням и колючкам, причем с тем же мешком на голове. С меня сняли мешок, лишь когда я начал задыхаться и терять сознание. В этом смысле мне повезло, потому что над остальными измывались еще где-то полчаса. Кульминацией стал обильный полив избитых журналистов бараньей кровью».

Всего в спецподготовке журналистов участвовало 30 человек, среди них были девушки. По словам Павлова, одну из них увезли на скорой с истерическим припадком в больницу, другой порвали ухо, вырвав сережку. Должной медицинской помощи никто не получил.

«Никакой скорой не было — это раз. Что касается моего уха, я недавно сделала пирсинг, во время учений его задели (не солдат, свой же), естественно, рана закровоточила. Так даже в этот момент меня увели медики и обработали мою царапину», — прокомментировала ситуацию якобы пострадавшая Александра Карнович. Поведение же самого Павлова на курсах она назвала «деструктивным и вызывающим». Жалоб от других участников тренинга также не поступало.

Реакция организаторов

Военные-«террористы» опровергают информацию о том, что журналистов обливали бараньей кровью. Представитель бригады морской пехоты Черноморского флота утверждает, что для имитации крови использовалась краска. Но тот факт, что у участников курса были ссадины и синяки, военные отрицать не стали.

«Ну, если оказался сопляк, мальчик с недоразвитой психикой, ему не надо было идти на эти курсы и вообще ездить в места, где есть боевые действия», — так ситуацию прокомментировал председатель Союза журналистов Москвы Павел Гусев. По его словам, Свята Павлова отчислили с тренинга за прогул и его никто не избивал. Председатель Союза журналистов России Владимир Соловьев, напротив, считает, что жалобу Павлова нужно расследовать. В связи с жалобой Павлова РИА «Новости» проводят внутреннее расследование.

Виктория Савицкая, корреспондент еженедельника «Собеседник»:

Я проходила подготовку на курсах «Бастион» в июне 2017 года в Коврове Владимирской области. На моем потоке было 32 человека, из них 5 девочек. Причем среди них были и опытные ребята, которые уже не раз бывали в горячих точках. И из 32 человек у нас не было ни одного, кто пожаловался бы на что-то, кто был бы чем-то недоволен. 729 журналистов закончили эти курсы, а пожаловался только один.

После курсов легкие повреждения были у всех: я тоже приехала домой вся в синяках, и ничего страшного. Что касается серьезных повреждений, их ни у кого не было. Вообще, руководители тренингов следили за нашим здоровьем, спрашивали, хотим ли мы сойти с дистанции. Но никто не захотел.

Леонид Рагозин, журналист:

«Обычно подобные курсы проводятся частными компаниями, где работают бывшие военные. Они подписывают большое количество соглашений и берут на себя существенные юридические обязательства. Жалобы от участников курсов на то, что их физическому или психологическому здоровью был причинен серьезный вред, ставят такие курсы под угрозу закрытия. Поэтому на тренингах, организованных частными компаниями, не бывает жутких унижений и серьезных травм.

Кроме того, с функциональной точки зрения, для того чтобы подготовить журналиста для работы в горячих точках, такие издевательства ни к чему. Ничего хорошего из такого опыта человек вынести не может. На курсах подготовки для военных корреспондентов человек должен получить представление о том, что его ждет, и представить, как он мог бы пережить такие испытания, а не испытать это на себе в прямом смысле.

Я был на курсах подготовки к работе в горячих точках. Там были ситуации, когда нам давали почувствовать, что такое сидеть с мешком на голове, что такое, когда тебя пинают, подгоняют, на тебя кричат, пытаются подавить твою волю. Была даже имитация расстрела. Но грань между реальностью и «театром» была проведена очень четко. Вообще, процентов семьдесят программы были посвящены оказанию первой помощи: как определить тип раны, как спасти жизнь человеку, как спасти собственную жизнь, если вы ранены и находитесь один, как обращаться с бинтами, с лекарствами. Было много тренингов по коммуникации на блокпостах. Для военного журналиста это рутина. С этим сталкиваешься куда чаще, чем с захватом в плен».

Подготовили Алена Лобанова, Ксения Праведная

Источник

Святослав Павлов: БДСМ-курсы военных журналистов

Журналист РИА Новости просит возбудить уголовное дело о превышении полномочий против командира крымской воинской части. Там Святослав Павлов вместе с корреспондентами других изданий проходил курсы спецподготовки и был избит – сообщает ТАСС со ссылкой на адвокатов.

Павлов утверждает, что морские пехотинцы при демонстрации захвата заложников издевались над ним и еще 30 журналистами. Одной участнице курсов порвали ухо, другому отбили почку. У самого Павлова диагностировали закрытую черепно-мозговую травму, ссадины, ушибы и подозрение на сотрясение. При демонстрационном захвате присутствовали полковник Алексей Захаров и председатель Союза писателей Николай Иванов, но они не вмешивались в происходящее.

Меня зовут Свят Павлов, некоторым из вас я известен как автор проекта «Под лед», другим — как ночной редактор РИА Новости. Я попал в настоящую переделку, и мне очень нужна ваша информационная поддержка.

МИА «Россия сегодня» 15 сентября меня направило на курсы военных журналистов «Бастион» в Крым. Курсы проходили на территории воинской части 810-й бригады морской пехоты в Севастополе. Организатором «Бастиона» является Союз журналистов Москвы, непосредственно их курирует первый секретарь союза Людмила Щербина. Курсы проводятся в коллаборации с Минобороны, НАК и другими силовыми ведомствами. Согласно свежим поправкам к закону о СМИ, прохождение этих курсов обязательно для работы в горячих точках. Весной этого года я полтора месяца отработал в пуле Минобороны в Сирии и планировал дальше ездить в командировки в самые неспокойные страны мира.

Я прилетел в Севастополь 15 сентября, но уже 19-го сентября мы с коллегой вынуждены были покинуть «Бастион», потому что получили побои и подверглись самым разнообразным издевательствам и унижениям. Всего из около 30 журналистов покинули курс трое (включая меня), многие из наших коллег не только работают, но и живут в горячих точках (Сирия, Донбасс). Отсутствие диплома для них автоматически означало лишение работы, так что решили «дотерпеть». Я же терпеть не мог и не хотел как физически, так и морально. Я до сих пор вынужден ходить из клиники в клинику, как Селин из замка в замок. Но давайте обо всем по порядку.

Перед командировкой никто из нас не имел ни малейшего представления, куда и на каких условиях мы едем. Инструктажа по поводу курсов проведено не было, бумаг о принятии всех рисков по здоровью на себя мы тоже, естественно, не подписывали. «Хотите работать в горячих точках — езжайте», — была общая позиция руководства. Ну мы и поехали.

С первых же дней курсов все проходило, мягко говоря, странно. Нас поселили в казарме, передвигаться по части мы должны были исключительно строем, а покидать её территорию мы и вовсе не могли. Жить мы должны были по военному распорядку и во всем следовать распоряжениям товарища старшего сержанта. Фактически мы попали в армию на правах срочников, а не журналистов, то есть без всяких прав.

Следующие два дня были в основном посвящены лекциям, которые читали представители силовых ведомств. Их основной нарратив сводился к тому, что журналисты по сути никто и звать их никак, потому при освещении военных действий и терактов медиа должны полностью согласовывать информацию с силовиками. Иногда доходило до абсолютного маразма — один из лекторов заявил, что выражение «коктейль Молотова» употребляют лишь «предатели и враги России», потому что его придумали «белофинны». Другой лектор рассказывал ох******* истории о том, что «экстремисты» отличаются от «террористов» лишь тем, что «чуть меньше убивают», а «Синий кит» — это хитроумное изобретение неизвестных фашистов, чтобы извести российских детей. Общий уровень лекций был даже не глухой провинциальный универ, а ПТУ, как если бы оно находилось при психиатрической клинике.

Уже во вторник я хотел покинуть курсы, триггером послужили крики и ругань товарища старшего сержанта. Однако моё руководство переговорило с военными и убедило меня остаться. Тут я совершил главную ошибку. Если бы я уехал тогда, то сейчас бы был здоров, а этот текст никогда бы не увидел свет. Тем временем нас наконец-то начали учить чему-то полезному — оказанию первой помощи, накладыванию жгутов и повязок. Однако весь учебный процесс сопровождался визгами, истериками и затрещинами от «учителей». Иначе на курсах «Бастион» обучение не проходило в принципе.

По итогу этих БДСМ-учений я получил рассечение, множественные ушибы, колени и локти были убиты в хлам. Как впоследствии выяснилось, еще закрытую черепно-мозговая травму и сотрясение мозга. Мой коллега — примерно схожие повреждения, плюс оглох на одно ухо на несколько дней, другой — повреждение ребер и далее со всеми остановками. В учениях принимали участие и девушки. Одну из них увезли на скорой с истерическим припадком в больницу, другой — порвали ухо, вырвав сережку. Должной медицинской помощи никто не получил, моему коллеге и вовсе заявили, что «вас били профессионалы, так что нечего волноваться». Вечером того же дня три человека, включая меня, покинули курсы, решив, что побои и унижения не стоят никаких дипломов.

Перед уходом мы пытались поговорить с полковником Захаровым, однако наш разговор ожидаемо не увенчался успехом. Захаров заявил, что нас сегодня «жестоко унизили», но это необходимо для работы в горячих точках (как, почему, зачем?). При этом называющий себя психологом военный всячески напирал на «мужественность», которая в его представлении заключается в безропотном сношении всех побоев и издевательств. Наши представления о «мужественности» явно разошлись, так что мы решили не дожидаться диплома терпилы, свалив из части в тот же день.

После возвращения в Москву я сразу обратился к врачам, которые и зафиксировали все мои многочисленные травмы. Мне и до сих пор х****, болит башка и постоянно хочется спать. Я попытался решить вопрос со своим руководством, но услышан не был. По мнению начальства, такие травмы «можно получить и на хоккее». Что ж, интересно было бы посмотреть на хоккей с мешками на голове. «Ты просто не готов к горячим точкам (к п****?)», — заявил мне руководитель. Причем самое смешное, что буквально этой весной, когда меня отправляли в Сирию, к горячим точкам я был вполне готов и пригоден. Сейчас я не вижу никаких других выходов, кроме как сделать историю публичной, а справедливости добиваться уже в судебном порядке. Организаторы курсов должны понести заслуженное наказание, а учебную программу «Бастиона» нужно радикально пересмотреть. Курсы военных журналистов должны обучать людей, а не травмировать и калечить. Поехавшие маразматики и откровенные психи с чечено-стокгольмскими синдромами из года в год устраивают свою Республику Сало, с которой нужно немедленно покончить, пока никто из журналистов не умер и не стал инвалидом.

Я меньше всего хотел бы, чтобы моя история воспринималась как очередная заплачка в «Фейсбуке». Мне хочется, чтобы она послужила наглядной иллюстрацией общего порядка вещей, сложившегося в нашей стране. В России, за редким исключением, журналисты воспринимаются как обслуживающий персонал, безликие деревянные болванчики, а не рупор гражданского общества, как это должно быть. Этот поломался — неси следующего. Потому в любой момент каждого из нас можно избить, подкинуть наркотики и осудить на произвольное количество лет. И можно сколько угодно на все это закрывать глаза и убеждать себя в том, что со мной этого точно не произойдет. Произойдет, со мной уже произошло. Возможно, вы следующие.

Публикуя этот текст, я прекрасно понимаю риски лишиться не только работы, но и всей своей относительно благополучной жизни. Я знаю, что никто из коллег, проходивших эти БДСМ-курсы, официально меня не поддержит, потому что не захочет стать безработным. Но при этом я твердо убежден, что честь и достоинство человека важнее всех работ, зарплат и куколд-дипломов. Я буду защищать эти ценности до конца всеми доступными средствами. Однако делать это одному очень и очень тяжело. Потому я прошу всех, кто прочел этот текст, помочь мне информационно и распространить эту историю на своих страницах в соцсетях. Кроме вас, у меня больше никого нет.

Источник

Журналист оставил «Бастион»

Участник курсов подготовки к работе в горячих точках получил на них черепно-мозговую травму

Журналист МИА «Россия сегодня» Святослав Павлов во вторник опубликовал на своей странице в Facebook пост, в котором рассказал о прохождении курсов спецподготовки журналистов, работающих в экстремальных условиях и горячих точках «Бастион», которые проводятся Союзом журналистов Москвы при поддержке силовых ведомств. По словам журналиста, он был вынужден покинуть курс через четыре дня после его начала, потому что подвергся «разнообразным издевательствам и унижениям» и в итоге получил черепно-мозговую травму.

Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото

Участники курса спецподготовки журналистов должны были жить в казарме и передвигаться по части «исключительно строем», представители силовых ведомств рассказывали им, что СМИ при освещении военных действий должны «полностью согласовывать информацию», а в итоге часть журналистов получила травмы, в том числе сотрясения мозга и повреждения ребер, написал журналист МИА «Россия сегодня» Святослав Павлов на своей странице в Facebook. По его словам, после имитации захвата здания, сопровождавшегося «побоями, оскорблениями и стрельбой над головой», журналистов «в мешках на голове погрузили в автобусы и повезли на полигон», где заставляли «ползать на коленях по острым камням и колючкам, причем с тем же мешком на голове», а «кульминацией стал обильный полив избитых журналистов бараньей кровью».

Журналист приехал в «Бастион» 15 сентября и хотел покинуть курс почти сразу, но, по его словам, «руководство переговорило с военными» и убедило его остаться. Но 19 сентября, до окончания курса, он все же вернулся в Москву.

В московской клинике господину Павлову диагностировали черепно-мозговую травму, ушиб мягких тканей головы, множественные ссадины и ушибы (заключение врача он также выложил на своей странице).

Всего из около 30 журналистов, по словам господина Павлова, покинули курс трое. «Многие из наших коллег не только работают, но и живут в горячих точках (Сирия, Донбасс),— отметил он.— Отсутствие диплома (о прохождении курса — “Ъ” ) для них автоматически означало лишение работы, так что решили «дотерпеть»». Святослав Павлов заявил “Ъ”, что он оформлял официальную командировку и после получения диагноза обратился к своему руководству, отметив, что хотел бы добиться привлечения организаторов к ответственности за полученные травмы. Однако «никто из руководства не пошел на встречу в дальнейшем разбирательстве». Дозвониться до руководителя МИА «Сегодня» Дмитрия Киселева и руководства Союза журналистов Москвы, занимающегося организацией курсов, “Ъ” на момент сдачи материала не удалось. “Ъ” также направил запросы в Национальный антитеррористический комитет, при поддержке которого проводятся курсы, но пока не получил ответ.

Журналист МИА «Россия сегодня» Святослав Павлов (пятый слева)

Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ

Журналист МИА «Россия сегодня» Святослав Павлов (пятый слева)

Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ

Курсы «Бастион» существуют с 2006 года. Напомним, с 1 сентября 2019 года в России вступил в силу закон, который обязывает редакции получать письменное согласие корреспондента на выполнение поручения в особых условиях, а также обеспечить и финансировать прохождение сотрудниками курсов по безопасности перед поездками в экстремальные условия. При этом, по словам пожелавшего остаться анонимным журналиста, недавно вернувшегося из горячей точки, «бывает, что корреспондент подписывает документы и должен пройти курс перед поездкой, но на прохождение подготовки в «Бастионе» есть очередь, а командировка срочная, и тогда сотрудники СМИ проходят курс уже по возвращению».

По словам бывшего заместителя начальника отдела центра экстренной психологической помощи МЧС России, автора аналогичных курсов по подготовке журналистов Татьяны Кузнецовой, «человека невозможно обучить, когда он не субъект, а объект».

«Когда его как болванку таскают и водят с мешком на голове, а при этом ему не предоставили возможности анализировать свои поступки и свое состояние в стрессовой ситуации и принимать решения, пользы от такого обучения мало,— считает она.— Есть тип адреналинщиков, которые хотят посидеть с мешком на голове, и идут на курсы за экстримом. Но это обучение, и журналист должен понимать, как ему себя вести и что делать. Должно быть выстроено обучение с анализом и учетом психологического состояния и навыков, которые корреспонденты реально смогут использовать. Одно дело рассказывать, что нужно ходить строем по приказу, потому что можно подорваться, и другое — просто потому, что так кто-то сказал. Если человека просто привести в морг, ему там, скорее всего, будет не по себе. А если ему объяснить, что это работа, что надо работать с пострадавшими, помочь семье найти погибшего — он будет понимать, что должен выполнять свою часть работы и будет менее травмирован».

Пожелавший остаться анонимным журналист, прошедший курсы «Бастион», отметил, что хотя все описанное Павловым «очень похоже на правду», однако «в жизни бывают и более жесткие ситуации, в которых могут оказаться журналисты»: «Я был во многих горячих точках — Сирия, Украина, Афганистан, был в Беслане, у нас отнимали аппаратуру и машину, и никаких курсов «Бастион» тогда не было, просто брали командировку и ехали. Что касается медицины, на курсах действительно дают полезную информацию. На нашем курсе выяснилось, что большинство не знает, как оказать первую медицинскую помощь. Я сегодня знаю очень четко то, чего не знал раньше». Журналистка, прошедшая другой курс, также направленный на подготовку журналистов к работе в условиях ЧС, реализуемый под эгидой Международного комитета Красного Креста, также отмечает, что на нем «тоже были жесткие моменты, и по итогу остались синяки, но людей там не бросали в состояние экстренной ситуации, а постепенно вводили, а после выводили из него».

Фотогалерея

Как журналистам пришлось выживать в рамках курсов «Бастион»

В этом году программу курсов осваивали 35 журналистов из Москвы, Севастополя и Крыма. На фото — спецназ во время тактических занятий помогает представителям СМИ покидать опасную зону при нападении террористов