строчки летели вниз матом ругались дворники я выбирала жизнь стоя на подоконнике
«Я выбирала жизнь, стоя на подоконнике. «
Красною кистью
Рябина зажглась.
Падали листья,
Я родилась.
Спорили сотни
Колоколов.
День был субботний:
Иоанн Богослов.
26 сентября 1892 года в Москве родилась девочка. Когда-то потом, через многие годы она стала замечательной русской поэтессой, а загадки её судьбы не разгаданы до конца и по сей день. Тогда же она была лишь новорождённой девчонкой, «крупной и умной», как скажет потом её мать.
Её звали Марина Цветаева.
Минули почти два года, снова падали с деревьев листья, снова в доме Цветаевых суетились. Вот только теперь героиней была не подрастающая Марина, а ещё одна маленькая девочка. Анастасия, она же Ася Цветаева, младшая из двух сестер, родилась 15 сентября 1894 года.
Шли годы. Муся (так звали Марину родители) и Ася учились дома, под началом матери, постигая первые науки и много времени отдавая чтению. Уже тогда Мария Мейн видела в дочери поэта:
Моя маленькая Муся бегает вокруг меня и из слов составляет рифмы. Быть может, она станет поэтом?
В четыре года она составляла рифмы, в шесть уже писала на трёх языках: русском, французском и немецком.
Отец, Иван Цветаев, прививал детям любовь к истории, искусству и мифологии. Мария Мейн, мать, была ученицей Рубинштейна, блестящей пианисткой. Если не обеих девочек, то хотя бы старшую дочь Мария мечтала видеть музыкантом.
Весь дух воспитания — германский. Упоение музыкой, громадный талант (такой игры на рояле и на гитаре я уже не услышу!), способность к языкам, блестящая память, великолепный слог, стихи на русском и немецком языках, занятия живописью.
— писала Марина о матери.
Муся четыре года училась в музыкальной школе, потом стала гимназисткой, за ней последовала и Ася. Цветаевы жили спокойной, интеллигентной жизнью. На Новогодне-Рождественские праздники у девочек была ёлка, по выходным ходили в театр, а лето проводили где-нибудь вне Москвы. Так, среди приятной семейной жизни, неслышно подкралась беда.
В 1902 году у Марии обнаружили чахотку. Цветаевы тут же собрались и уехали в Европу, на Итальянскую Ривьеру. За границей девочки учились в пансионах: сначала во французском сестёр Лаказ, а потом в немецком сестёр Бринкман. Казалось, Марии стало лучше, и чудным летом 1905 года Цветаевы вернулись в Россию, в Ялту. Мария готовила своих Мусю и Асю к поступлению в российскую гимназию. Марине тогда было двенадцать, а Анастасии и того меньше – всего десять.
Год спустя, летом тысяча девятьсот шестого, Иван Цветаев перевёз свою семью поближе к Москве – в Тарусу. Там Марии вновь стало хуже, и 5 июля она умерла. Нетрудно себе представить, что было с её осиротевшей семьёй…
Но жизнь вокруг них не замерла вмести с ними. Всё также донимали Ивана по службе, всё также нужно было девочкам, ставшим ещё более близкими, учиться. У Ивана было слишком мало времени, которое он мог посвятить двум дочерям, и друг друга они явно знали лучше, чем отца.
В сентябре они поступили в гимназию В. П. фон Дервиз, откуда Марину с позором исключили буквально через полгода. Прочтя хоть несколько её стихов, нетрудно догадаться, за что. Уже тогда Муся Цветаева отличалась редким свободомыслием.
Жизнь возвращалась к ним после смерти матери, у них были свои друзья и поклонники.
Башлык откинула на плечи:
Смешно кататься в башлыке!
Смеется, — разве на катке
Бывают роковые встречи?
Смеясь над «встречей роковой»,
Светло сверкают два алмаза,
Два широко раскрытых глаза
Из-под опушки меховой.
Все удается, все фигуры!
Ах, эта музыка и лед!
И как легко ее ведет
Ее товарищ белокурый.
Уж двадцать пять кругов подряд
Они летят по синей глади.
Ах, из-под шапки эти пряди!
Ах, исподлобья этот взгляд!
Поникли узенькие плечи
Ее, что мчалась налегке.
Ошиблась, Ася: на катке
Бывают роковые встречи!
Время текло, до войны было ещё два года.
С разницей в три месяца, Марина и Анастасия обе вышли замуж. Поразительно, на свадьбы друг друга они не попали.
Почти одновременно сёстры забеременели, а их первенцы – Андрей, сын Аси, и Ариадна, Маринина дочь, родились меньше, чем с месячной разницей – 22 августа и 5 сентября того же года.
— написала Марина в дневнике в день рождения дочери.
Сёстры повзрослели. Где те девочки, бегавшие вокруг матери? Где Муся, составляющая рифмы из слов? Они исчезли, уступив место взрослым молодым женщинам со своими бедами и радостями. Теперь уже их дети бегали вокруг двух Цветаевых, носивших уже другие фамилии. Аля (Ариадна) тоже писала стихи и вела дневники, а произведения матерей уже вовсю публиковались. Маринины «Вечерний альбом» (1910), «Волшебный фонарь» (1912), «Из двух книг» (1913) сразу полюбились читателям, а в 1915 году был издан первый прозаический текст Анастасии «Королевские размышления».
Но браки их оказались не самыми счастливыми. После ссоры Анастасия с мужем разъехалась, после чего жила с Маврикием Минцем, а Марина так вовсе два года предавалась романтике с Софией Парнок. Ася в 1916 году родила сына Алёшу (25.06), отцом которого почти наверняка был Маврикий. По уверениям самой Анастасии в её воспоминаниях, он был вторым мужчиной в её жизни.
Любить только женщин (женщине) или только мужчин (мужчине), заведомо исключая обычное обратное — какая жуть! А только женщин (мужчине) или только мужчин (женщине), заведомо исключая необычное родное — какая скука!
Я — и до Бориса так долго отвращалась физической близости. Перешла черту только для Бориса и с ним.
— Анастасия, о временах, когда была женой Трухачёва.
В кровавый революционный 1917-й обе сестры с детьми были в Крыму. В 1917 родилась вторая Маринина дочь – Ирина. Вовсе не к чести её будет сказано, Алю поэтесса любила куда больше, того даже не скрывая. Там же, в Крыму, умер от дизентерии маленький Алёша.
Годы гражданской войны были для сестёр тяжелыми. Марина (не нам её судить) даже отдала обеих дочерей в детский дом, будучи не в силах прокормить их. В детском доме Ирина умерла в трёхлетнем возрасте. Сергей Эфрон, муж Марины и отец двоих детей всё это время пребывал в армии. Анастасии жилось немногим легче – ей с Андреем помогал Борис Трухачёв. Маврикий умер ещё в начале 1917-го, когда она была в Крыму.
В двадцать восемь лет Ася фактически дала монашеский обет в миру.
Марина в 1922 году уехала за границу с мужем и Алей, а в 1925 в Чехии родила сына Георгия, знаменитого Мура.
В 1927 году сёстры в последний раз встретились в Париже, когда Анастасия приехала в гости к Горькому.
Тридцатые были хуже двадцатых для обеих сестёр. Анастасия в тридцать третьем 64 дня провела под арестом, её отпустили только после того, как за неё поручились Пастернак, Горький и его жена. Марина же… Никто не скажет лучше неё о том, что ей пришлось пережить:
Никто не может вообразить бедности, в которой мы живём. Мой единственный доход — от того, что я пишу. Мой муж болен и не может работать. Моя дочь зарабатывает гроши, вышивая шляпки. У меня есть сын, ему восемь лет. Мы вчетвером живём на эти деньги. Другими словами, мы медленно умираем от голода.
В тридцать девятом Эфроны вернулись в СССР.
Медленно верно газ
Плыл по уставшей комнате,
Не задевая глаз
Тех, что вы вряд ли вспомните.
Бился неровно пульс,
Мысли казались голыми,
Из пистолета грусть
Целилась прямо в голову.
Строчки летели вниз,
Матом ругались дворники.
Я выбирала жизнь,
Стоя на подоконнике.
В утренний сонный час,
Час, когда все растаяло,
Я полюбила вас,
Марина Цветаева.
Марина.
– Земфира. Подражание тексту Марины «К Ахматовой», кончающемуся строками: «В утренний сонный час, кажется, четверть пятого, я полюбила вас, Анна Ахматова».
Все тексты в блоге моего авторства, иллюстрации взяты со свободных ресурсов интернета, из источников, не указывающих своих авторских прав (если иное не указано под иллюстрацией). При копировании прошу указывать ссылку на мой блог.