стих про жизнь до слез со смыслом грустные длинные
Стихи грустные со смыслом
У времени свои законы.
Не страшен старости приход.
Ряд ощущений незнакомых
Приносит каждый новый год.
Ушла любовь и юность с нею –
Как в шумный зал закрыли дверь,
И счет становится яснее
Приобретений и потерь.
К последним движется пределам
Срок нашей жизни небольшой.
Как топливо, сжигаем тело
В погоне за своей душой.
Нет, не браню свои лета я:
Все впереди еще, мой друг, –
Так лес осенний, облетая,
Простор приобретает вдруг.
Я иду по лезвию бритвы:
Мне больно, но я иду…
Все сомнения, все грехи мои
На спине, согнувшись, несу.
Я не плачу, нет! Стиснув зубы,
Я шагаю по красной тропе:
Потускнели глаза, блеклы губы…
Но я все же иду к тебе.
Не увидишь ты человека,
Ты увидишь лишь душу мою.
Я приду к тебе хоть на край света –
Через адскую боль, но приду.
До боли имя кричать
Запретное и родное.
Я слишком умела ждать.
Я слишком ждала покоя.
В руках тебе принесла
Осколок разбитого сердца –
Не принял ты скромный мой дар.
Куда с этой ношей мне деться.
Я снова куски собрала
Кровавые и воедино
Их накрепко сшить я смогла,
К груди привязав насильно.
Рвалось, страшным криком крича,
Мое сердце, меня предавая,
К тому, кто его растерзал
И отверг, растоптав ногами!
Ах, глупое… что же ты?!
Слепое… себя ты губишь.
Разбейтесь, пустые мечты.
Ах, сердце. – но ты же любишь…
Вот вырвалось – и ушло.
На мольбы не ответив ни слова,
Лишь вслед прошептало одно:
«Да, Ксюш… мне не надо другого.»
Теперь бессердечная я:
В груди больной тихо и пусто.
Но память, как прежде жива,
И так без сердечка грустно…
…Опять истязаю себя,
И, верится, кот-то оценит.
Страдаю, рыдаю любя…
Так легче… Но все не изменит!
Всю душу я излила
И чувства, что били фонтаном,
Ладонью прикрыв на груди
Пустую и свежую рану.
Вкус предательства – пресная соль,
Жажда мести осушит озера.
Говоришь, тоже чувствуешь боль?
Я не смею тебе стать укором.
Звук предательства – сдавленный крик.
Стрелы могут однажды вернуться.
Расскажи, что ты вспомнишь в тот миг,
Перед тем, как решишь не проснуться?
Передо мною пустота.
Священно солнце темных бликов.
Священный ноль небытия.
И ночь мертва без зла и криков.
Вдыхаю сухость темноты.
Качнется голова спокойно.
Смешенье красок впереди.
Темно. Легко. И мне покорно.
Стук сердца слышу. Вдох. Полет!
Навстречу серой паутине…
И много лет спустя восход
Испортит мертвую картину.
Лучи тугую тьму пронзят.
Туман над бездной посветлеет.
Восход-закат, восход-закат…
Но мир никак не повзрослеет.
Словно птица душа встрепенулась,
Ярче небо, ни облачка нет!
Просто солнышко мне улыбнулось,
Стал милей нежно-алый рассвет!
Шепот легкий деревьев тенистых
К задушевной беседе склонил…
Свет свой теплый, едва золотистый,
Робкий лучик в воде растворил…
Ветер гордый, порывистый, свежий
Пронимал до души глубоко,
Он целует с заветной надеждой
Эту томную гладь так легко!
Я приникну к манящей прохладе
И губами, до боли в груди
Буду пить… И затянутся раны.
Это счастье. А боль – позади.
Кружева, кружева голубые…
Паутинкою белый узор…
Утопая в душистой полыни,
Я гляжу в невесомый простор.
До беспамятства пить эту волю!
Слиться с огненной каплей росы!
Навсегда неразлучна с тобою!
Ты во мне, мир мой, я – это ты!
Убегу, повинуясь порыву,
Упаду, растворяясь вдали,
В эхе блудном продолжусь игриво,
Не умру, голос мой сохрани!
Бархат трав изумрудно-зеленый
И немая слезинка ручья…!
Край заката лилово-палёный
Светом ласковым гладит меня.
Окрыленная радостной песней,
Разливая по сердцу добро,
Я живу. Что быть может чудесней?
Я живу. Значит, мне повезло!
Передо мною пустота.
Священно солнце темных бликов.
Священный ноль небытия.
И ночь мертва без зла и криков.
Вдыхаю сухость темноты.
Качнется голова спокойно.
Смешенье красок впереди.
Темно. Легко. И мне покорно.
Стук сердца слышу. Вдох. Полет!
Навстречу серой паутине…
И много лет спустя восход
Испортит мертвую картину.
Лучи тугую тьму пронзят.
Туман над бездной посветлеет.
Восход-закат, восход-закат…
Но мир никак не повзрослеет.
Уходит дня седая тень,
Ложится в город всюду лень,
Прошло, забыло, разметало,
Настанет утро, все сначала.
Так день за днем, года проходят,
Так жизнь приходит и уходит,
И трудно нам бывает в раз,
Поверить что уж собралась,
Совсем уйти, а не на миг,
Все то к чему ты так привык.
Не осязали не ценили,
И жили, потому что были
Циклично, складно, день за днем,
Прошли и вышли словно вон,
Так не нашли мы смыслов тайных,
Не разгадали целей явных,
Опять не в лад, опять не в тон,
Мы не удел, мы жизни стон.
Что есть добро? Что зло? Что правда? А что ложь?
Мы для всего давно придумали названья,
Мы видим свет и тьму, мы чувствуем любовь
И назначаем за грехи себе мы наказанья.
И не живем мы так, как нас учили жить,
Ведь те, учившие нас по-другому жили,
И мы тогда не их слова учили,
А лишь противоречья этих слов.
Мы видим в мире свет и думаем о счастье,
А если видим зло, то думаем о тьме.
Но для чего нам боль, проблемы и ненастья,
Когда так хочется любить и доверять мечте.
Всю жизнь сидим мы в клетке убеждений,
Мы пленники своих невидимых оков:
Воспоминаний, страхов и сомнений,
Хотим мы победить придуманных врагов.
Воюем мы с собой и строим баррикады,
Мы рушим стены, воздвигая вновь,
И каждый день штурмуем мы преграды,
Но забываем, что еще есть вера и любовь.
А может, стоит посмотреть на мир иначе,
Увидеть в жизни радость, свет и красоту,
Поверить, что проблемы, беды и удачи
Ведут нас вместе к свету и добру.
И может, стоит проиграть войну?
Принять и полюбить себя такими,
Какие мы сейчас, и прекратить борьбу,
И не пытаться больше стать другими!
Взглянуть на мир и вновь увидеть свет,
Простить себе все страхи и обиды,
И верить, что всегда отыщется ответ,
Пускай душа и ум останутся открыты.
Он хотел описать свои чувства,
Только разум его – в небо дверца.
Передать жизнь стихами – искусство,
Прочитать их – немного согреться.
Теплоты этой цепкой, сердечной
Не хватает, хоть мысли глубоки.
Отправляясь в поход бесконечный,
Он, как прежде, не знает дороги.
Для чего ведуну карты мира,
Что содержат маршруты сознанья?
Щит и меч его – злая сатира,
Тонкий вензель продолжит блужданья.
Мастер хлёсткого, меткого слова
Расшифрует души твоей знаки.
Он, провидец, не вспомнит былого.
Он всего лишь поэт цвета хаки.
Когда важней всего простые вещи,
Когда о счастье хочется молчать,
Когда написанные кем-то песни
В тебе последней истиной звучат.
Когда в душе нет грусти и сомнений,
Когда всего милее белый цвет.
Когда враги, несмело преклонив колени,
Забыв о гордости, тебе взирают вслед.
Я знаю: эта грусть пройдет когда-нибудь,
Как все проходит в этом мире тленном…
Сегодня не хочу искать я жизни суть
В развале горьких чувств заледенелом.
Сегодня я хочу быть искренней с собой,
Чтоб завтра возвратилась жизни радость,
Сегодня я хочу смыть грусть свою слезой,
И не считать, что слёзы – это слабость.
Сегодня я хочу поплакать от души,
Ведь рушатся все детские мечтанья,
Не получить любовь «на век» из пустоты,
Любовь ведь – труд, а не наивные признанья.
Я продолжаю свой путь,
Я продолжаю идти,
И хоть порою свернуть
Хотят сомненья мои,
И не дают мне заснуть
Опять тревоги в ночи,
Я знаю – это мой путь,
И продолжаю идти.
В дали я вижу рассвет,
Он освещает мечту,
Там я узнаю ответ,
Там получу, что хочу,
Там солнце станет светлей
И ароматней цветы,
Там будут люди добрей
Встречаться мне на пути.
И пусть не прост этот путь,
Я продолжаю идти,
В движенье вижу я суть,
Не в том, что ждет впереди,
В том, что могу в этот час
Шагнуть я ближе к себе,
Ведь каждый день – это шанс,
Что приближает к мечте.
Открой окно, и свежий ветер
Твои печали унесет.
Он словно небо чист и светел,
Пусть даже это и не все…
Твои глаза полны тумана,
Безумных слез и суеты,
Но нет прекраснее обмана,
Чем жить, любить, сжигать мосты…
Стихи душевные про жизнь до слез
Улыбайся, даже если слёзы капают,
Улыбайся, даже если трудно жить,
Если кажется, что силы на исходе
И не можешь больше продолжать свой путь.
Говори себе, что мир прекрасен,
Есть горбушка хлеба на столе.
Посмотри в окошко, солнце светит,
Словно улыбается тебе.
Не беда, что мучают болезни,
Не беда, что милый разлюбил…
Всё со временем проходит,
Всё проходит, словно белый дым.
Улыбайся, улыбайся всем прохожим,
Подари улыбку каждому из них,
Пусть на миг улыбка всех согреет
И сойдёт с лица их хмурый вид.
Улыбайся. Знаю очень трудно.
Мало улыбаемся теперь,
В суматохе наших буднях
Растеряли радость почти все.
Улыбайтесь! Улыбайтесь люди!
Хватит ссор, ненужных горьких слов.
Улыбайтесь лучше Вы друг другу,
Пусть улыбка Ваша, светом озарит!
Горюшко в углу ревет,
почему, он не поймет,
ни за что, а просто так,
за какой-то там пустяк
мама злая наказала,
строго в угол указала.
ну подумаешь, что он
в унитаз спустил айфон,
штучка клевой оказалась,
долго-долго не спускалась!
папа на диване спал,
сын фломастер сам достал.
папу рисовать решил,
сильно очень он спешил,
то-то папа удивится,
то-то сыном загордится!
только глупенький не знал,
что на плазме рисовал.
места оказалось мало,
перешел сынок к дивану,
на диване светло-синем
сын нарисовал машину!
то-то мама удивится,
то-то сыном загордится!
тихо стало вдруг в углу.
почему? я посмотрю.
труженик наш крепко спит,
тихо носиком сопит.
крепко сжаты в кулачках
от обоев два клочка…
В подвале среди барахла и картонок,
У серенькой кошки родился котёнок.
Беспомощно тычась в пушистую шкурку,
Беспечно сосал он счастливую Мурку,
И кошка, к сыночку прижавшись бочком,
Ласкала шершавым своим языком.
Негромкую песню ему напевала
И всё целовала его, целовала …
А где-то смеялись и плакали люди,
А где-то из страшных палили орудий,
Политики земли делили на части,
И кто-то мечтал о богатстве и власти.
И только в подвале, под старой доской
Царили гармония и покой.
Я такая, как есть, я не буду другой.
Я такая, как есть, я останусь такой.
Я наивна бываю, бываю – вредна.
Но, такая, как есть, я на свете одна!
Я такая как есть, я умею любить.
Кто увидит меня, тот не сможет забыть.
Я умею ласкать, но умею и бить.
Я умею спасать и умею губить.
Я такая, как есть, я похожа на страсть.
Строя жизнь, я себя успеваю ломать.
Я не много грущу, и немного смеюсь
Я бесстрашна бываю, но я и боюсь.
Я такая, как есть, я люблю помогать.
Но бывает, что я не могу не кричать.
Я бываю вольна, я бываю одна.
Пылкой быть я могу, а потом-холодна.
Я такая, как есть, я не стану иной.
Я немного поплачу у Вас за спиной,
Вытру слёзы и мило в ответ улыбнусь.
И такой, как я есть, к вам опять повернусь.
Адвокат сказал: «Всё нужно вспомнить»,
Чтобы дело выиграть твоё
Важно знать мне каждую подробность,
Вот тогда и вспомнила я всё.
Закружила память, завертела
С высоты прожитых мною лет,
Рухнула на дно воспоминаний
Там пытаясь отыскать ответ.
Лучше бы я трижды проиграла,
Потому что вспомнив всё тогда,
Приговор жестокий подписала
Я себе без всякого суда.
Кто же знал, что память так жестока,
Что без срока давности хранит
Она боль, что прячем мы глубоко,
Не сумев однажды пережить.
Первая слеза упала ночью
Ей значенья я не придала:
«Ну подумаешь, чуть-чуть взгрустнулось,
Вспомнилось, как раньше я жила.»
Только больше уж не забывалось,
Потому что прошлое моё
Настоящим будто стать пыталось
Заставляя вновь прожить его.
Словно кадры старой киноплёнки,
Замелькали у меня в уме,
Вот мой муж, среди посуды битой
И бутылка с уксусом в руке.
Этого он вряд ли замечает
Слишком пьяный в тот момент он был,
Лишь мой крик пробив его сознание,
Взмах его руки остановил.
Кадр другой, я дома, поздний вечер
Я мечусь по комнатам в слезах.
Муж опять увёл с собой ребёнка,
Как заложника, и где-то напился.
Я не знаю в ужасе, что делать
Обзвонила всех его друзей,
В полночь спящего приносят сына
И бросают мужа у дверей.
Господи, да всё ведь это было,
Вот я мчусь по лестнице с детьми,
Одевая на бегу одежду,
Прячемся на улице в кусты.
Помню страшно было не однажды,
Кадры вновь напоминают мне,
Вновь мой муж, его кулак огромный,
Нож, зажатый в этом кулаке.
И несусь я в страхе цепенея
Босиком на улицу, в мороз,
Как мне, бедной, было тогда плохо,
Сколько горьких пролила я слёз.
Почему ту слабую девчонку,
Так никто тогда не защитил,
Я одна на старой киноплёнке
И вокруг меня жестокий мир.
И теперь, уж будучи счастливой
Прошлое своё увидев враз,
Слёзы жалости, обиды слёзы
Вдруг потоком хлынули из глаз.
Что со мною, я понять не в силах,
Только плачу я день изо дня,
Облегчения слёзы не приносят
Душат лишь до хрипоты меня.
Да ещё с неведомою злостью
Вдруг рука сжимается в кулак,
И в бессилие наказать кого-то
Утирает слёзы на глазах.
Что ты делаешь со мною память,
Что ты сделал со мной бывший муж,
Сколько ещё слёзы будут ранить,
Пока от кошмара не очнусь.
Люди, я молю добрее будьте,
Замечайте брошенных в беду.
Слишком долго раны заживают,
Слишком больно слёзы щёки жгут.
А я, на свет сегодня появлюсь,
Сегодня день для моего рожденья.
Немножечко волнуюсь и боюсь,
Впервые будет каждое мгновенье.
Впервые я заплачу и вздохну,
Впервые улыбнусь во сне кому то,
На свет в окне впервые посмотрю
И видеть мамочку мою впервые буду.
Она меня, наверное, возьмет,
Обнимет нежно, к сердцу прижимая.
И песенку тихонечко споет,
Давая грудь и, на руках качая.
А за окном будут кричать «Ура!»
Пускать шары, размахивать цветами.
И целый мир будет встречать меня
С распахнутыми настежь городами.
Пора! И я стараюсь со всех сил,
Чтобы скорей прервались мамы муки.
Но …кто железный тазик подложил?
И где врачей заботливые руки?
Как быть, я уже скоро упаду
Головку разобью о таз железный
Эй, кто-нибудь, ведь я же так умру
И будет плакать мама безутешно.
Я маме в сердце ножкой постучусь!
«Я, мама, падаю, мне подстели простынку!»
Как ножке холодно, от сердца я стужусь?
Но, почему у мамы сердце – льдинка…
Сопротивляйся, не молчи, не кланяйся судьбе напрасной.
Уж лучше криком закричи, разбей в сердцах сосуд прекрасный,
И пав, на груду черепков, как на осколки своей жизни
Сумей их все же склеить вновь, собрав, все силы в организме.
Ты можешь волю дать слезам, ты можешь психовать и злиться,
Но жизнь свою послать к чертям и в преисподню опуститься
Не можешь, не имеешь прав, раз у тебя дитя родилось,
То роскоши плевать на все с его рожденьем ты лишилась.
И как, в распутстве утонув, и захлебнувшись в алкоголе
В глаза ребенку заглянуть, сумеешь ты без всякой боли,
И если даже боль тупа, и сердце тупо от похмелья,
Нельзя испытывать, нельзя, на прочность детское терпенье.
Он выдержит конечно все, тебя любить не перестанет,
Не обвинит тебя ни в чем, лишь слишком рано взрослым станет.
И если это для тебя, не повод в жизни быть упорней.
С советом опоздала я, увы,уже ты в преисподней.
Прости несказанность мотива,
Мою несдержанность в словах,
Прости восторженность порыва
И помутнение в мозгах.
Я солнце с небом обнимаю
И в жизнь с надеждою смотрю,
Когда тебя вновь обретаю,
Целуя в губы. Я люблю!
Люблю желанную погоду,
Что создаёшь в моей душе,
Люблю закаты и восходы,
Дожди, снега, росу в траве…
Люблю я душ прикосновение
И искры пламени в глазах,
Люблю я рук соединение
И шёпот страсти на губах!
Читаю чувства и желания,
Рисую ласку и экстаз
И ощущаю понимание
Без слов, ненужных нам сейчас.
Нам нужен только голос неба.
Свобода, ставшая судьбой,
Есть наша главная победа
Над сердцем, скованным зимой.
Прости восторженность порыва
И помутнение в мозгах.
Но так люблю я быть приливом,
Любовь несущим на губах!
У женщин – много больше силы,
Чем говорит её слеза.
И, верно – потому красивы
Её усталые глаза…
Они одобрят и осудят,
И вознесут, и – кинут вспять.
Не верьте тем нечестным людям,
Которым женщин не понять!
Цените тех, кому вы так нужны,
Кто думает о вас, переживает
Кому без вас ночами не уснуть,
И в мыслях только о тебе мечтает
Цените кто вас любит просто так,
Без повода,упреков и тревоги
Не сможет никогда такой предать,
Он просто будет рядышком с тобою
Цените тех,кому вы так нужны,
Кто вас оберегает от ненастья
Цените кто вам даст надежный тыл,
Он станет вам защитой и опорой
Цените тех,кто вами просто дышет,
Кому вы так отчаянно нужны
Кому вы никогда не безразличны,
И кто-то вами просто дорожит.
Если можно у Бога просить,
я прошу у него за тебя,
дать нам силы в нашем пути,
дать нам радости каждого дня.
Попрошу обходить стороной
все преграды,болезнь и тоску,
попрошу за тебя,мой родной,
не пускать на порог наш беду.
За себя же я промолчу.
Руки к небу подняв и глаза,
только тихо»спасибо»скажу,
за любовь,за семью,за тебя!
Поддержи Бугага.ру и поделись этим постом с друзьями! Спасибо! 🙂
Грустные стихи о жизни
Мне ли судить кого-то, кто был не прав?
Все ошибаются… Могут ли все прощать?
Знаю, для неба прощение, как устав…
Правило Бога – всем тонущим круг подать…
Учим кого-то, ошибки простив себе,
Не понимая, как важно понять других…
Если у нас есть солнечный свет в судьбе,
Это не значит, что так же он был у них…
Кто-то не видел с рождения доброты
И оттого обозлился на белый свет…
Но и в его душе расцветут цветы,
Если тепло дарить и любовь в ответ…
Люди ломаются быстро и навсегда,
Только сломавшись, не каждый способен жить…
И неспроста накрывает судьбу беда…
Это урок, чтобы близкими дорожить…
Лечится всё… И гордыни коварный трон,
И равнодушный взгляд, но известно мне:
Тот, кто любви боится, тот обречён…
Тот, кто судил других, согрешил вдвойне…
Я вылечусь временем – лучшим из лекарей…
И каждому Бог по заслугам воздаст…
С одной стороны – мне довериться некому,
С другой стороны – хоть никто не предаст.
Теперь я сама себе стала хозяйкою:
Хожу по гостям, где давно не была.
С одной стороны, что разрушилось – жалко мне,
С другой стороны – я уже не могла.
Закрыты все двери и камни все содраны.
Отныне навеки я стала чужой.
С одной стороны, без любви – очень холодно,
С другой стороны – мне спокойней одной…
Пойду, как сумею, своею дорогою,
Не любят, не помнят, не верят, не ждут…
Я знаю одно: лучше быть одинокою,
Чем ждать, что тебя, как всегда предадут…
Не дуйся, Лап… мы всё сумеем склеить…
Зря ты мордашку скуксила свою…
Таких, как ты, не любят, не жалеют, –
В таких, как ты, влезают как в петлю…
И что с того, что мы скользим по краю?!
И что с того, что всё трещит по швам?!
Что мы с тобой изысканно играем, –
Ты – в верность, я в того, кто пьян ей в хлам…
Болеть подолгу, говорят, опасно,
Мы всем чертям назло ещё вдвоём…
Нам пережить бы – этот глупый насморк,
А остальное мы переживём…
С годами изменяемся немало.
Вот на меня три женщины глядят.
— Ты лучше был,-
одна из них сказала.
Я с ней встречался десять лет назад.
Касаясь гор заснеженного края,
Вдали пылает огненный закат.
— Ты все такой же,- говорит вторая,
Забытая пять лет тому назад.
А третья, рук не размыкая милых,
Мне жарко шепчет, трепета полна:
— Ты хуже был… Скажи, что не любил их…-
Каким я был, не ведает она.
Навсегда — слишком честное слово,
Но — заведомо чистая ложь.
И бросаться им проще простого,
Как ни брось, точно в цель попадешь.
«Навсегда» не бывает фальшиво,
Хоть звучит, как заезженный миф,
Произносят его торопливо…
Или с пафосом, громко, навзрыд.
«Навсегда» отбирает надежду
Или дарит возможность любить.
Столкновение с ним неизбежно,
Невозможно его заменить.
Невозможно ему поверить
И до ужаса страшно понять.
Навсегда — беспощадное слово,
Если рядом глагол «потерять».
Я верю в красивые души и в искренность глаз…
И в то, что хорошие люди живут среди нас…
И даже когда слишком больно и трудно дышать,
Я верю в добро, эту веру нельзя разрушать…
Меня предавали и часто бросали в беде…
Я это прошла, а предатели… Кто они? Где?
У жизни свой фильтр и отсеет она из судьбы
Всех тех, кто как будто не слышал сердечной мольбы…
Я верю, что каждый несёт с появленьем урок,
Чтоб сделать сильнее, когда в сложный час не помог…
А кто-то приходит, чтоб руку свою нам подать,
Поставить на ноги, и верить, а не осуждать…
Я верю, что там вдалеке безразличия нет,
Что в доброй душе улыбается радуги свет…
У этой души и слова, как бесценный родник…
Они разольются, и жизнь поменяют за миг…
И кто-то промолвит: «Я верю, что есть доброта»
И будет другим помогать от души, просто так…
Весь мусор обид и озлобленных мыслей мешок
С себя отряхнув, и теперь будет всё хорошо!
Я верю, душа не черствеет с годами, отнюдь…
Доверие там, где любовь… Это главная суть…
И если ты веришь, что счастье бывает в судьбе,
Вселенная, веря в тебя, всё подарит тебе…
Душа пуста, часы идут назад.
С земли на небо серый снег несется.
Огромные смежаются глаза.
Неведомо откуда смех берется.
Все будет так, как хочется зиме.
Больная птица крыльями закрылась.
Песок в зубах, песок в цветах холодных.
Сухие корешки цветов голодных.
Все будет так, как хочется зиме.
Душа пуста, часы идут назад.
Атлас в томленье нестерпимой лени
Cклоняется на грязные колени.
Как тяжек мир, как тяжело дышать.
Как долго ждать.
Всю жизнь я собираюсь жить.
Вся жизнь проходит в ожиданье,
И лишь в короткие свиданья,
Когда немыслимо решить,
Что значит быть или не быть,
Меж гордым мигом узнаванья
И горьким мигом расставанья —
Живу, а не готовлюсь жить.
Казалось, это все мне только снится,
Но боль меня настигла наяву!
Все говорят: переверни страницу…
Я лучше вырву целую главу.
Отпустить — тяжело…
Разлюбить тяжело и проститься.
Подстрелили крыло
Моей яркой, взметнувшейся птице.
Разделили судьбу,
Что ж, мы сами во всем виноваты.
Не навяжешь борьбу
Никогда, раз ему не нужна ты…
И не плачется ведь
Слезы высохли голою солью.
Дверь пора запереть
И смириться и свыкнуться с болью.
Расплатились сполна
За запретные чувства и страсти,
Только гложет вина:
За такое нелепое счастье.
Только было ль оно?
Все вопросы всегда без ответа.
Пересохли давно
Все мои родники, перепеты
Даже песни сполна,
Я любила тебя, как чумная,
А теперь — холодна
И иду прямо к аду от рая.
Что же, не вороши.
Боль покроется инеем скоро
И судить, не спеши
Я-то справлюсь, с умением вора
Сохраню эту боль,
Где-то там далеко и на долго…
Ты не веришь в любовь,
Так что мне распыляться нет толку.
А шар земной вращался и вращался…
Мечты, как птицы, вспарывали высь
Сегодня кто-то с кем-то повстречался,
А мы с тобою просто разошлись.
Вот так. Легко. За несколько мгновений
Друг друга отпустили. Не беда?
Но в тот момент от соприкосновений
Мне стало так тепло, как никогда.
Но ты молчал, и я с тобой молчала.
На нас – ни обязательств, ни колец.
Каким же будет новое начало,
Когда такой бессмысленный конец?
Мне кажется, мы — в шаге от рекорда
По глупости. Увы, не по уму…
Мы разошлись легко, красиво, гордо,
Да только вот… зачем? куда? к кому.
Говори — словно боль заговаривай,
бормочи без оглядки, терпи.
Индевеет закатное зарево,
и юродивый спит на цепи.
Было солоно, ветрено, молодо.
За рекою казенный завод
крепким запахом хмеля и солода
красноглазую мглу обдает
до сих пор — но ячмень перемелется,
хмель увянет, послушай меня.
Спит святой человек, не шевелится,
несуразные страсти бубня.
Скоро, скоро лучинка отщепится
от подрубленного ствола —
дунет скороговоркой, нелепицей
в занавешенные зеркала,
холодеющий ночью анисовой,
догорающий сорной травой —
все равно говори, переписывай
розоватый узор звуковой…
Мне очень жаль, я разучилась верить людям,
Их по крупицам, по частям в себе сжигая.
Придёт момент, и мы с тобой уже не будем
Любить как раньше, друг о друге забывая.
И что печально, мы с тобой не виноваты,
Природа нас придумала такими.
Мы засыпали, чувствами богаты,
Проснулись разлюбившими, чужими.
Чему присуще по природе возникать,
Тому присуще по природе прекращаться.
Я начинаю постепенно отвыкать,
Чтоб позже хладнокровно попрощаться.
Мы теперь уходим понемногу
В ту страну, где тишь и благодать.
Может быть, и скоро мне в дорогу
Бренные пожитки собирать.
Милые березовые чащи!
Ты, земля! И вы, равнин пески!
Перед этим сонмом уходящим
Я не в силах скрыть своей тоски.
Слишком я любил на этом свете
Все, что душу облекает в плоть.
Мир осинам, что, раскинув ветви,
Загляделись в розовую водь.
Много дум я в тишине продумал,
Много песен про себя сложил,
И на этой на земле угрюмой
Счастлив тем, что я дышал и жил.
Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве,
И зверье, как братьев наших меньших,
Никогда не бил по голове.
Знаю я, что не цветут там чащи,
Не звенит лебяжьей шеей рожь.
Оттого пред сонмом уходящим
Я всегда испытываю дрожь.
Знаю я, что в той стране не будет
Этих нив, златящихся во мгле.
Оттого и дороги мне люди,
Что живут со мною на земле.
Ничего не охота. Колени б прижать к груди,
Одеялом укрыться и времени не считать.
В стену лбом не стучать, огородов не городить,
И не взвешивать бесконечные «так», «не так»,
А уснуть, и увидеть огромный прозрачный шар,
И себя в этом шаре, свернувшуюся клубком,
Как я сплю крепко-крепко, во сне глубоко дыша,
И несёт меня ветром по воздуху далеко.
И воздушные волны качают меня, поют,
Колыбель моя катится радужным колесом,
И я вижу во сне бестолковую жизнь свою,
И легко от того, что я знаю, что это сон.
Каждый из нас когда-то «почти погибал».
Сидя на стуле. Плотно задернув шторы.
Предполагая, что это и есть финал
всех вместе взятых лучших недоисторий.
Только причины были у всех свои.
Кто-то терял любимых, богатство, нервы.
Кого-то губил алкоголь. Кого-то — долги.
Все, кто терял, когда-то теряли веру.
Каждый из нас когда-нибудь думал — Все.
Канула в лету последняя светлая нота.
Складки на лбу расправлял. Каменело лицо.
Каждый из нас был мертвым живым Идиотом.
Каждый хотя бы на миг «почти погибал».
Шаркал по белому свету походкой вялой.
Бросьте вы. В жизни есть только один финал.
В каждом ином «финале» живет… Начало…
В передвечерний час,
В тумане улиц старых
Порой плывет на нас
Забытый звон гитары.
Или открыли дверь
Оттуда, где танцуют?
Или в окне теперь
Красавицу целуют?
Над этой мостовой
Она звенит, как прежде,
Старинною тоской
По счастью и надежде.
Ее поет другой
Теперь в часы заката,
Она осталась той,
Какой была когда-то.
А ты? Прошли года
Речной воды быстрее,
Ты любишь, как всегда,
Ты стал еще вернее,
Ты стал еще нежней,
Чем в первые свиданья,
Твой жар мучительней,
Мучительней признанья.
Вот не такой, как двадцать лет назад,
а тот же день. Он мною в половине
покинут был, и сумерки на сад
тогда не пали и падут лишь ныне.
Барометр, своим умом дошед
до истины, что жарко, тем же делом
и мненьем занят. И оса — дюшес
когтит и гложет ненасытным телом.
Я узнаю пейзаж и натюрморт.
И тот же некто около почтамта
до сей поры конверт не надорвет,
страшась, что весть окажется печальна.
Всё та же в море бледность пустоты.
Купальщик, тем же опаленный светом,
переступает моря и строфы
туманный край, став мокрым и воспетым.
Соединились море и пловец,
кефаль и чайка, ржавый мёд и жало.
И у меня своя здесь жертва есть:
вот след в песке — здесь девочка бежала.
Я помню — ту, имевшую в виду
писать в тетрадь до сини предрассветной.
Я медленно навстречу ей иду —
на двадцать лет красивей и предсмертней.
— Всё пишешь,- я с усмешкой говорю.
Брось, отступись от рокового дела.
Как я жалею молодость твою.
И как нелепо ты, дитя, одета.
Как тщетно всё, чего ты ждешь теперь.
Всё будет: книги, и любовь, и слава.
Но страшен мне канун твоих потерь.
Молчи. Я знаю. Я имею право.
И ты надменна к прочим людям. Ты
не можешь знать того, что знаю ныне:
в чудовищных веригах немоты
оплачешь ты свою вину пред ними.
Беги не бед — сохранности от бед.
Страшись тщеты смертельного излишка.
Ты что-то важно говоришь в ответ,
но мне — тебя, тебе — меня не слышно.
Ты меня вспоминай иногда,
Только с радостью в сердце, с улыбкой,
Я тебе не хотела зла,
Моя страсть к тебе была ошибкой.
Мне казалось, что кроме тебя,
Больше мне ничего и не надо.
Эх, какая безумная я.
Чтобы сойти с ума только от взгляда.
Не держи на меня обид,
Я тобой тогда светилась,
Ну, подумаешь, была влюблена,
Ну, подумаешь, не сложилось.
Вспоминай меня иногда,
Как тебе настроенье дарила,
И случайно встретив меня,
Улыбнись, не проходи мимо.
Тяжки иные тропы…
Жизнь ударяет хлестко…
Чьи-то глаза из толпы
Взглянули так жестко.
Кто ты, усталый, злой,
Путник печальный?
Друг ли грядущий мой?
Враг ли мой дальний?
В общий мы замкнуты круг
Боли, тоски и заботы…
Верю я, все ж ты мне друг,
Хоть и не знаю, — кто ты…
Писем нет. Таким же холодом
Снег траншею заметал.
Говорят, молчанье – золото.
Люди гибнут за металл.
Как буханка снится с голоду –
Так мне снится твой конверт.
Говорят, молчанье – золото.
Значит – я миллионер.
Что-то сломано, расколото.
Ты не пишешь. Всё. Конец.
Говорят, молчанье – золото?
Иногда оно – свинец.
Как бы из дали падают листы,
отмахиваясь жестом отрицанья,
как будто сад небесный увядает.
А ночью в одиночество впадает
земля, упав из звездной темноты.
Все падаем. Так повелось в веках.
Глянь, рядом падает рука небрежно.
Но Некто есть, кто бесконечно нежно
паденье это держит на руках.
Райнер Мария Рильке
А жизнь ведь пролетает моментально,
Но, не всегда хватает силы воли.
Мы часто говорим, что всё нормально,
А ночью — задыхаемся от боли…
Звоните поздней ночью мне, друзья,
Не бойтесь помешать и разбудить;
Кошмарно близок час, когда нельзя
И некуда нам будет позвонить.