стас багс художник биография
Стас Багс
Творческий путь Стаса Багса начался на улице. «Хождение на стену» и сотворение скорописных фресок в городской среде научило начинающего художника овладевать пространством — вписываться в определенную данность, сохраняя полную творческую свободу. Именно поэтому в качестве практикующего художника Багс сразу же дебютировал в сложнейшем виде искусства, построенном на взаимодействии художественных объектов со средой. С 2002 по 2007 год в составе художественной группы Milk & Vodka, не расставаясь с уличной живописью, Стас Багс прогремел в Санкт-Петербурге и Москве рядом запоминающихся инсталляций. Используя эстетику найденной вещи, художники преображали выставочные залы галерей и популярные в середине нулевых пространства лофтов, настраивая в них особую зловеще-фантастическую атмосферу. Предметы, к которым обращались художники, были довольно колоритны сами по себе: холодильник «Москва» 60-х годов или видавшая виды медицинская мебель. Но сочетание графики, машинерии, оригинальных материалов, и главное, творческой фантазии всегда преображало их в полноценное эстетическое переживание.
Вдохновение Стас Багс ищет в детских воспоминаниях и сфере иррационального. Напряженной рефлексии и высказываниям по актуальной повестке дня художник предпочитает полумагические диалоги с материалами. Багсу довелось поработать с редкими породами дерева, силиконом, бросовым каучуком и даже человеческими костями. Ярким примером творчества художника является работа из собрания музея Эрарта — силиконовое антропоморфное тело, теплое наощупь, будто живое. Это художественная иллюстрация синтеза живого и неживого, о котором сегодня так много говорят в связи с открытиями технобиологии и генной инженерии. Как правило, работы художника лишены авторского комментария, и зритель оказывается наедине с потоком образов, порождаемых его объектами. Художник, заявляя о том, что всматривается он исключительно вглубь себя и работает иррационально, несколько лукавит. Как и в случае с граффити, инсталляции Багса создаются, прежде всего, для адресата-зрителя. Как и граффити, они приглашают к диалогу и разгадыванию тайны образа.
Родился в 1984 году в Ленинграде.
Награды
Участие в ярмарках
Избранные выставки
2013
2012
2011
2010
2009
2008
2007
2006
Стас Багс: «Раньше художники делали, что хотели, сейчас приходится оглядываться по сторонам»
ПРО СТЕНКИ И ЛИПОВЫЙ АРТ
– Не хочется об этом говорить. Эта работа не имеет отношения к уличному искусству. На мой взгляд, автор, не будем лишний раз произносить его имя, изначально делал все ради хайпа. Он повесил плакат, закрасил его и привлек СМИ. Он просто пытается влезть в мир современного искусства за счет своих коммерческих репродукций. Мне кажется, этот плакат был совершенно неуместен там, где его повесили.
– Твои работы стирали?
– Конечно. И каждый, кто работает на улице, должен быть к этому готов. Ты просто что-то делаешь и оставляешь, а работа начинает жить своей жизнью. Возможно, ее закрасят, а возможно, она станет новой точкой притяжения. Мне будущее работы не очень интересно, хватает фотографии в телефоне.
– Как думаешь, нужна городу комиссия по оценке граффити?
– Я боюсь, что все кончится какими-то профсоюзами и союзами художников. В контексте стрит-арта эта история невозможна потому, что это искусство вне поля каких-либо юрисдикций. Одобренная картинка стрит-артом быть не может.
– Что делать с недохудожниками, которые портят облик города?
– Надо смириться, это часть культуры, и такое будет всегда. Не запрещать же продажу баллончиков с краской? Тогда ведь за кисти возьмутся. В Европе есть так называемые легальные стенки, на которых может рисовать кто угодно и что угодно. То есть один нарисовал, на следующий день пришел другой, все закрасил, и нарисовал что-то новое.
Публикация от StasBags (@stasbags) 27 Июн 2020 в 1:17 PDT
ПРО ПЕТЕРБУРГ И КУЛЬТУРУ
– Очень. Петербург давно не культурная столица России. Большая часть культурных событий, особенно если речь идет о современном искусстве, проходит за пределами нашего города. Мы можем выставить коллекцию Айвазовского в Манеже, но мы не можем собрать суперзвезд contemporary art (актуальное искусство – прим. ред.). У нас была «Манифеста» (Европейская биеннале современного искусства – прим. ред.) в 2014 году и все. В Екатеринбурге каждые два года проходит Уральское биеннале, Москва – вообще впереди планеты всей. А Петербург – это город-музей, город – антиквариат.
– В некоторых твоих работах прослеживается новостная повестка. Художник должен реагировать на то, что происходит в обществе?
ПРО ЧУВСТВА И ДЕТЕЙ
– Сейчас время, когда легко оскорбить чьи-то чувства. У тебя были подобные проблемы?
– Меня пугает возможность оскорбить чувства людей, которых я не понимаю. 10-20 лет художники делали, что хотели и как хотели, сейчас приходится оглядываться по сторонам.
Серьезных проблем у меня не было, но года четыре назад в рамках фестиваля «АРТ Проспект» я пришел в один из дворов на Мичуринской улице, увидел там детей в песочнице, и мы вместе обсудили, как украсить двор. Они хотели, чтобы я нарисовал что-то большое на стене дома, возле которого они играют каждый день. Я вспомнил про скелет кита в Зоологическом музее и предложил нарисовать детеныша кита, дети меня поддержали, и стену мы разрисовали.
Прошло года три, и фото этой работы попало в СМИ в связи с суицидальной игрой для подростков «Синий кит», и рисунок закрасили. В прошлом году я в том же дворе рисовал для детей огромного динозавра, а местные жители подходили ко мне и говорили, что скучают по киту.
– Ты работаешь с подопечными психоневрологического диспансера, чему ты их учишь?
Я работаю только с теми, у кого есть художественные способности. Чтобы найти таких ребят, я ставлю перед ними бутылку Coca-Cola и прошу ее нарисовать. Просто в первый раз, когда я туда шел, кроме бутылки ничего не было, и это стало традицией. Меня интересуют те, кто не просто рисует бутылку, а как-то развивает образ, например, дорисовывает гамбургер, стол или себя.
В прошлом году у меня была группа из 40 человек, и год закончился большой выставкой. Причем рисовали они не маленькие картинки, а огромные полотна два на два метра. Там есть очень талантливые ребята.
СПРАВКА
Знаменитые работы: инсталляция «Ярость» с распиленным пианино, «Теплое антропоморфное тело из серии «Память»», картина «Все очень интересно, но * непонятно».
«Новые городские художники»: как делают современное искусство воспитанники психо-неврологических интернатов
Подписаться:
Поделиться:
Outsider art — «наивное» искусство в мае захватит Центр имени Курехина и Музей стрит-арта. Бывшая журналистка и волонтер Женя Штиль с художником Стасом Багсом нашли новых Баскию и Харринга в психоневрологических интернатах.
Женя Штиль и Стас Багс в студии «Арт-штаб», где они пять дней в неделю занимаются с художниками, живущими в психо-неврологических интернатах
Десять лет назад Женя Штиль писала обзоры о концертах и вечеринках в городские журналы, а потом бросила все и стала волонтером в Павловском детском доме для детей-инвалидов и создала организацию «Дети Павловска». Три года она помогала выпускникам получить квартиры и начать полноценную жизнь, а в 2018 году совместно с организациями «Инфакто» и «Дети Павловска» открыла на Гороховой улице первую в городе студию для художников, живущих в ПНИ. Стас Багс —художник с биологическим образованием и десятком персональных выставок в галереях Петербурга, Москвы и Хельсинки десять лет назад по приглашению Жени расписал бетонный забор Павловского детского дома. Год назад он пришел преподавать в «Арт-штабе» и теперь пять дней в неделю помогает художникам из ПНИ реализоваться, изучая работы Хокни и Лихтенштейна.
Как вы ищете художников в ПНИ для своего «Арт-штаба»?
Стас: Мы приезжаем в интернат и ставим перед всеми бутылку кока-колы, ребята начинают рисовать, а я выбираю тех, кому это занятие действительно интересно. Я не хочу рисовать с ними яблочки или цветочки, как на занятиях в ПНИ, я стараюсь раскрывать каждого как индивидуальность через современное искусство. Эти ребята не думают о концепции и конъюнктуре, они делают так, как хотят, я только направляю их в нужное русло.
Женя: Мы погружаем их в мир петербургской арт-сцены, как в настоящей арт-резиденции: водим в галереи и музеи. Летом на уличной экспозиции выставки «Части стен» в «Манеже» ребята оформили одну стену на равных с уличными художниками, в этом году будут делать огромный мурал в Музее стрит-арта. Это и есть социальная интеграция. Моя задача — вкрутить закрытый мир интерната в «большой мир» людей.
Артем Добродеев. «Бутылка»
Женя, почему ты интегрируешь ребят в социум через современное искусство, а не через выпекание булочек с корицей, например?
Женя: Будем честны — на одном человеческом милосердии далеко не уедешь — на нем нельзя построить устойчивые проекты. Наши ребята многое не могут, не умеют читать и писать, если я открою благотворительную булочную, то булочки буду печь я, а они будут стоять рядом. В мире искусства они могут реализоваться, потому что он демократичней, в нем меньше барьеров. Ты можешь прибивать себя к брусчатке на Красной площади и быть художником. Тебя не будут называть сумасшедшим.
Звучит как злая ирония в адрес мира контемпорари арта, тебе не кажется?
Женя: Да, я с иронией отношусь к миру современного искусства, кружочкам Дэмиена Херста, которые стоят миллионы. Джефф Кунс почти ничего не делает собственными руками. Художником сейчас может быть любой, даже тот, кто не умеет рисовать. И это очень хорошая среда, чтобы люди с ментальными расстройствами, которые живут за забором ПНИ, заходили в этот мир. Первые резиденты «Арт-штаба», ребята из Павловского дома, уже через пару месяцев начали называть себя художниками. И я тоже стала так их называть: не подопечные, не наши дети или воспитанники детского дома. Теперь нужно, чтобы и остальной мир это принял.
Вы не используете для работ ваших художников общепринятый термин «аутсайдер-арт». Почему?
Стас: Меня история с монетизацией вообще не интересует, мне важно из каждого художника вытащить индивидуальный почерк. Человек никогда не выйдет из-за забора интерната, а его картину увидят люди, она останется.
Художник Жан Дюбюффе коллекционировал работы «наивных» авторов, сам подражал им и придумал термин «ар-брют».
Женя: Художник нашей студии Саша Соколов как-то сказал: «Сколько можно рисовать, где смысл? Где деньги? Когда мы это продадим или на выставку отправим?» Я ответила, что пока сама не умею искусство продавать. Он стукнул по столу, собрал все свои картинки из блокнота и пошел на Гороховую улицу продавать. Я спросила: «Ты скажешь, что ты художник из интерната?» — а он ответил: «Нет, я городской». Так мы и стали городскими художниками. Тогда он продал одну картинку, но это был важный момент, потому что он почувствовал себя нужным. Потом его картину, оммаж на Жан-Мишеля Баскию, купил Андрей Малахов на ярмарке Sam Fair. Саша тогда чуть с ума не сошел. Мы изучали картины Баскии, которые продавали за 100 миллионов долларов. У нас появился челлендж — перерисовать эти работы, хоть Стас и говорил, что это хайп. Ребятам очень нравилось рисовать эту картину, играть в нее. Мы подошли к этой магии как деконструктивисты. Работа еще одного нашего художника ушла с молотка на аукционе в Москве, который был организован при поддержке «Sotheby’s-Россия», в собрание крупного коллекционера. На вырученные деньги автор планирует отправиться в путешествие, подальше от интерната.
Выставка «Оргалиты»
Центр имени Курехина
Лиговский проспект, 73
21 мая—1 июня
текст: Александра Генералова
фото: Виктор Юльев.
визаж и прическа: Екатерина Иванова.
Стас Багс: «Раньше художники делали, что хотели, сейчас приходится оглядываться по сторонам»
ПРО СТЕНКИ И ЛИПОВЫЙ АРТ
— Что ты думаешь о закрашенном портрете Бродского?
— Не хочется об этом говорить. Эта работа не имеет отношения к уличному искусству. На мой взгляд, автор, не будем лишний раз произносить его имя, изначально делал все ради хайпа. Он повесил плакат, закрасил его и привлек СМИ. Он просто пытается влезть в мир современного искусства за счет своих коммерческих репродукций. Мне кажется, этот плакат был совершенно неуместен там, где его повесили.
— Твои работы стирали?
— Конечно. И каждый, кто работает на улице, должен быть к этому готов. Ты просто что-то делаешь и оставляешь, а работа начинает жить своей жизнью. Возможно, ее закрасят, а, возможно, она станет новой точкой притяжения. Мне будущее работы не очень интересно, хватает фотографии в телефоне.
— Как думаешь, нужна городу комиссия по оценке граффити?
— Я боюсь, что все кончится какими-то профсоюзами и союзами художников. В контексте стрит-арта эта история невозможна потому, что это искусство вне поля каких-либо юрисдикций. Одобренная картинка стрит-артом быть не может.
Фото: Память №3. Уснул я почти мгновенно
— Что делать с недохудожниками, которые портят облик города?
— Надо смириться, это часть культуры, и такое будет всегда. Не запрещать же продажу баллончиков с краской? Тогда ведь за кисти возьмутся. В Европе есть так называемые легальные стенки, на которых может рисовать кто угодно и что угодно. То есть один нарисовал, на следующий день пришел другой, все закрасил, и нарисовал что-то новое.
Я хочу, чтобы такие стенки появились в каждом районе Петербурга, однако пока мы добились того, что в конце июня легальные плиты были установлены на территории центра «Квадрат» на улице Передовиков, 16.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Спасибо вам друзья за сегодня. Стена открыта. @misha.vert @nadya__o @alex_ko_art #graffiti #spb #legalwall #streetart
Публикация от StasBags (@stasbags) 27 Июн 2020 в 1:17 PDT
ПРО ПЕТЕРБУРГ И КУЛЬТУРУ
— Трудно современным художникам творить в Петербурге?
— В некоторых твоих работах прослеживается новостная повестка. Художник должен реагировать на то, что происходит в обществе?
— Художник должен быть образованным, начитанным, понимать, что происходит в стране и мире потому, что искусство должно быть, в первую очередь, актуальным. Однако размениваться на какие-то сиюминутные ситуации, на мой взгляд, не стоит. Многие мои коллеги реагируют на все, начиная от ДТП с участием актера Михаила Ефремова до протестов в Беларуси. Если собака родит 3000 щенков, то Loketski обязательно сделает что-нибудь по этому поводу. По-моему так не должно быть. При этом некоторые его работы мне очень нравится, например «Ипотеченька».
Фото: Дмитрий Фуфаев/ «Петербургский дневник»
ПРО ЧУВСТВА И ДЕТЕЙ
— Сейчас время, когда легко оскорбить чьи-то чувства. У тебя были подобные проблемы?
— Меня пугает возможность оскорбить чувства людей, которых я не понимаю. 10-20 лет художники делали, что хотели, и, как хотели, сейчас приходится оглядываться по сторонам.
Серьезных проблем у меня не было, но года четыре назад в рамках фестиваля «АРТ Проспект» я пришел в один из дворов на Мичуринской улице увидел там детей в песочнице, и мы вместе обсудили, как украсить двор. Они хотели, чтобы я нарисовал что-то большое на стене дома, возле которого они играют каждый день. Я вспомнил про скелет кита в Зоологическом музее и предложил нарисовать детеныша кита, дети меня поддержали, и стену мы разрисовали.
Прошло года три, и фото этой работы попало в СМИ в связи с суицидальной игрой для подростков «Синий кит», и рисунок закрасили. В прошлом году я в том же дворе рисовал для детей огромного динозавра, а местные жители подходили ко мне и говорили, что скучают по киту.
— Ты работаешь с подопечными психоневрологического диспансера, чему ты их учишь?
— В этом заведении люди от 18 лет и старше, и очень многие живут там всю жизнь. Моя главная задача не научить их рисовать, а показать, что за стенами интерната есть жизнь. Для этого, мы вывозим ребят в студию, на концерты, например, Бориса Гребенщикова, кстати, скоро снова на него пойдем.
Я работаю только с теми, у кого есть художественные способности. Чтобы найти таких ребят, я ставлю перед ними бутылку Coca-Cola, и прошу ее нарисовать. Просто в первый раз, когда я туда шел, кроме бутылки ничего не было, и это стало традицией. Меня интересуют те, кто не просто рисует бутылку, а как-то развивает образ, например, дорисовывает гамбургер, стол или себя.
В прошлом году у меня была группа из 40 человек, и год закончился большой выставкой. Причем рисовали они не маленькие картинки, а огромные полотна два на два метра. Там есть очень талантливые ребята.
СПРАВКА
Стас Багс – творческий псевдоним. Настоящее имя художника – Станислав Иванов. Родился в Ленинграде 8 сентября 1984 года. Закончил естественнонаучный факультет Университета имени Герцена, написал диссертацию по анатомии и физиологии человека. Параллельно учился в Школе молодого художника PRO ARTE.
Выставки его работ были во Франции, Германии, Македонии, Финляндии, Дании.
Знаменитые работы: инсталляция «Ярость» с распиленным пианино, «Теплое антропоморфное тело из серии Память», картина «Все очень интересно, но * не понятно».
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Публикация от StasBags (@stasbags) 3 Фев 2020 в 4:47 PST
Стас Багс: «Дизайн и искусство в целом в ближайшем будущем перестанет быть развлекательной штукой»
Стас Багс. 23 года.
Оформляет пространства в Санкт-Петербурге.
1. По образованию я эколог и защищал диссертацию по физиологии и анатомии человека. Знаете, это очень помогает в искусстве, но еще больше в понимании, что арт, кроме как художникам, мало кому в России нужен.
4. Сейчас я работаю в области дизайна и оформления пространств. Если кон- кретно, работал с Converse, Contrforse (Mayday, World of D&B, Soundtropolise, UdarMusic), SODA, Sela, Jetzt, X-Act, Plato, Suffix, BoardShop № 1, Knaf, ТВ «5 канал», Illusion, Eksel Moksel Pub, клуб «Грибоедофф», Par SPb Club, F-108, клуб «Один», ProArte Institute, Jet Set design и др.
6. Первый профессиональный гонорар был за оформление какого-то компьютерного клуба. Я пришел домой положил деньги и через пару дней понял, что потратил сил, времени и денег больше, чем мне заплатили.
7. Когда я получаю заказ, я, прежде всего, смотрю старые работы годов 20х, что-нибудь из ДА-Да. Такое впечатление, что среди них нет плохих, а потом иду куда-нибудь бухать.
8. Чтобы в правильную сторону заработали мозги, я смотрю Джармуша и вообще веду странный образ жизни.
9. Я ни с чем так не парился как работой для Sela. Плохо было все: материалы сроки, понимание, отношение, плата, условия.
10. Для нормальной работы мне обязательно иметь диалог и понимание с заказчиком, тогда все идет по колее и даже при минимальных финансах получается отличный проект.
11. Мое рабочее место выглядит так:
для выставки в Хельсинки
вип на восточном ударе 2005 год, ДС «Юбилейный»
оформление клуба «А-108»
13. Жалко, что это сделал не я:
14. Дизайн и искусство в целом в ближайшем будущем перестанет быть развлекательной штукой, оно несет очень сильное действие, а если нужно развлечься купите пару бутылок водки.
15. Когда я в чем-то сомневаюсь, спрашиваю у моей девушки. Ей даже не обязательно знать, о чем идет речь, даже иногда не нужно ничего отвечать, но почему-то все сразу встает на свои места.
16. Меня раздражает, что водку лучше все же не запивать молоком.
17. Я участвовал в некоммерческих проектах, таких как фестиваль современного искусства в традиционном музее.
18. Многие мои некоммерческие работы потом находят продолжение в коммерческой деятельности.