спартанские условия жизни в 21 веке

Спартанское воспитание сегодня – да или нет?

Здравствуйте, читатели блога! Как вы думаете, почему Александр Македонский, будучи великим мировым полководцем, не решался вести войну со Спартой. Он боялся даже близко подвести свое войско к стенам города. В чем же секрет такой небывалой героической смелости и выносливости спартанцев? Можно ли современных детей взращивать по спартанской модели?

Жизнь или смерть

Если анализировать такой подход с точки зрения сегодняшнего дня, то он кажется страшным. Каждый малыш имеет право на жизнь. В XXI веке медики научились бороться даже за безнадежных крошек. И это правильно!

Не существует такого понятия, как естественный отбор в мире, где пара мечтает о малыше, грезит детскими ножками и ручками. Спартанский «подход» к отбору сильных мира сего – бесчеловечный и недопустимый. Надеюсь, с моей точкой зрения согласны большинство.

Злым стать легко

Если маленький спартанец оставался жив, то его отдавали обратно в семью. В семилетнем возрасте мальчишек отлучали от родителей, расселяли в самых настоящих воинских казармах. С этого момента жизнь маленького человека менялась на 180 градусов.

Спартанское воспитание заключалось в поощрении насилия и жестокости друг на другом. Дети решали споры с помощью кулаков и жестокого боя. Такое воспитание сказывалось на взрослой жизни человека: среди спартанцев не было мягких, добрых, сочувствующих людей.

Неудивительно, что Спарта не получила дальнейшего развития в мире. Хотя и существовала 700 лет! История доказывает: невозможно сохранить целостным общество, где главной ценностью является армия. В древнегреческом государстве избегали умных людей – философов, ученых, врачей.

Спартанцы умели воевать и собирать дань с покоренных государств, но при этом они не смогли сохранить целостность своего клочка земли. Война сделала их великими, война их и разрушила. Великая Спарта развалилась в результате Ахейской войны и подчинилась Римской империи.

Еда как роскошь

Воспитанникам казармы выдавали тонкий плащ в качестве одежды и все – иначе это уже была роскошь, а не необходимость. Мальчики ходили оборванными и босыми. Из еды им выделяли черную похлебку, которой хватало, чтобы не погибнуть от голода. Сейчас мы бы назвали такую еду помоями. Дети ели варево, состоящее из гнилого мяса, уксуса, крови и соли. Спартанцы употребляли пищу из единого котла и не имели права просить добавку.

Варварский метод воспитания, не правда ли? Никто не будет спорить, что современные дети разбалованы фаст-фудом, сладостями, снеками. Но при этом родители стараются давать своему чаду продукты здорового питания.

Тотальное ограничение в самом необходимом – это геноцид маленького человека. Когда узнаешь подобные исторические факты, бросает в дрожь. Неужели ребенку можно дать похлебку вместо супа, каши или молока (речь не идет о каких-то лакомствах).

Быть или нет?

Воспитание молодого поколения в Спарте считалось делом государственной важности. Девочки не имели права получать образование – их растили для служения мужчинам, рождения детей, ведения хозяйства. Юношей взращивали настоящими воинами. Вся система воспитания была направлена на формирование:

Помимо этого, юношам давали уроки музыки и пения. С 7 лет мальчики обязательно обучались ораторскому мастерству – способности четко, лаконично, красиво высказываться. Спартанское воспитание позволяло взращивать настоящих мужчин – сильных, решительных, надежных, преданных. Маленькие спартанцы до 20 лет находились в собственности государства. Они не имели права отказаться от воинской службы и свободно перемещаться по миру.

Строгое воспитание, в основе которого лежит физическая выносливость, послушание, мужественность в настоящее время носит определение – спартанское. До сих пор в суворовских училищах России можно встретить подобные установки во взращивании будущих защитников Отечества. В тоже время современная педагогическая система является противников строгости в воспитании детей.

Здесь нужно соблюдать тонкую грань, иначе ребенок может вырасти жестоким, озлобленным, асоциальным. Невозможно в одном лице взрастить воина и доброго, отзывчивого, толерантного человека. В Спарте акцент делался на первый пункт.

Недостатки современного воспитания

Те, кто так много говорит о спартанском воспитании и восхищается им, изменят свое мнение после прочтения этой статьи. Однозначно можно сказать, что дети Спарты – многострадальное поколение, которое становилось взрослым с пеленок. Адекватные современные родители далеки от подобного взгляда на воспитание. Как вы думаете, какие недостатки мы формируем у наших детей?

Главный недостаток воспитания XXI века – это дефицит родительского внимания. Жесткие условия выживания диктуют взрослому человеку свои правила: нужно много работать и тогда станет легче. В результате, ребенок уже в годик отправляется в ясли или остается на попечении няни.

Родитель, чувствуя вину перед малышом, начинает одаривать его материальными вещами – гаджетами, приставками, компьютерами. Такая модель поведения разрывает тесную связь между мамой, папой и ребенком.
Некоторые родители забывают, что у маленького человека тоже есть свое мнение, эмоции, чувства. Кроха тянет руки к своему родителю не для того, чтобы услышать «Отстань, не сейчас». Это травмирует его нежную психику.

Дорогие родители! Давайте попробуем слушать и слышать своих детей. Кроме нас, их так сильно все равно никто любить не будет.

Делитесь своими секретами воспитания детей в комментариях под статьей. Как вы относитесь к жесткой модели спартанского воспитания? Подписывайтесь на блог, чтобы не пропустить новые интересные статьи.

Источник

masterok

Мастерок.жж.рф

Хочу все знать

Спарта была одним из сильнейших государств Древней Греции. Остальные греки поражались доблести спартанцев и социальным устройством города. Да, соседи восхищались Спартой, но перенимать обычаи его жителей не спешили.

Даже в те жестокие времена повседневная жизнь и обычаи спартанцев воспринимались суровыми и чрезмерно жестокими.

Реформы Ликурга

В начале своего существования Спарта, расположенная в области Лакония, развивался как типичный древнегреческий полис. С VI века до нашей эры археологи отмечают резкое обеднение культурного слоя. Именно в это время Спарта ввела реформы, предложенные законодателем Ликургом, чье имя переводится как Волк. Благодаря этим преобразованиям город смог победить соседнюю Месинию и присоединить ее плодородные земли к своему государству.

Ликург — древнеспартанский законодатель

С этого времени начинается восхождение Спарты к величию. Город становится главной военной силой региона. Мощь Спарты была обусловлена ее внутренним устройством. Перед тем как ввести свои реформы Ликург побывал на Крите, в Египте, на Ближнем Востоке и решил, что сила государства в однообразии народа и его готовности жертвовать собой ради благополучия Родины. Город напоминал военный лагерь, где в окружение многочисленного покоренного населения жили малочисленные свободные граждане-спартанцы. Периэками называли свободных ремесленников, лишенных гражданских прав, а илотами — крестьян-полурабов.

Ограничения на все

Спартанцам запретили путешествовать. За границу они могли попасть только во время военного похода. В город не пускали и иностранцев, которые могли принести новшества, представляющие угрозу для традиций. Под запрет попала драматургия, науки, искусство. Исключение делалось только для песен, которые ограничивались военными маршами.

Спарта. Реконструкция облика античного города

Спартанцы отказались от роскоши и богатства, которые Ликург считал главной причиной падения любого государства. Вместо привычных монет, ввели громоздкие и неудобные в использовании бруски из железа. Чтобы металл был хрупким, его закаляли в уксусе. Запрещалось делать надписи на надгробных плитах. Только царям и совершившим геройский поступок воинам разрешалось написать на камне имя.

«Спартанец, показывающий пьяного илота своим сыновьям». Художник Фернан Сабатте

Гражданам города запрещалось употреблять алкоголь. Спартанцы специально напаивали рабов и показывали их детям. Юноши видели, как низко падает пьяный человек и с брезгливостью относились к вину.

Казарма вместо семьи

В семь лет спартанских мальчиков забирали от родителей и отправляли в военные лагеря. Там они готовились стать воинами. До 12 лет им не выдавали одежды, спали дети на настиле из лозы, которую должны были сами наломать голыми руками. Мальчиков почти не кормили, а еду они добывали воровством, которое поощрялось. Воспитатели считали, что так у детей развивается хитрость и храбрость. Однако если их ловили за воровством, то жестоко наказывали.

Детей учили сражаться мечом, метать копья, быстро бегать и обходиться в походе малым. В процессе обучения спартанцы превращались в универсальных солдат, равных которым в Греции не было.

Чтобы мальчики привыкли к крови, им разрешались так званые криптии. Группы подростков ночью врывались в селения рабов-илотов и грабили их. В такие набеги они убивали самых сильных мужчин. В 17 лет юношей ждало последнее испытание. В храме Артемиды их били по спине мокрыми розгами. Во время побоев юноша должен был не издать ни звука. Иначе самого новобранца и его семью ждал позор.

Свободные спартанки

Девушки также проходили обучение, в том числе военное и были под стать парням. В те времена спартанские женщины считались самыми свободными в Греции.

Когда один из афинян сказал спартанской царице Горго, что: «Одни вы, спартанки, делаете, что хотите со своими мужьями» Женщина ответила: «Да, но ведь одни мы и рожаем мужей». Аристотель говорил, что в отличие от мужчин спартанки живут свободней остальных гречанок. Он писал, что они дерзки в повседневной жизни, сильны физически и управляют своими мужьями.

«Спартанские девушки вызывают на состязание юношей». Художник Эдгар Дега

Главной задачей спартанки было рождение здорового ребенка, из которого вырастет сильный боец. Именно поэтому девушки занимались спортом. Выступая в спортивных соревнованиях, что в те времена для девушек было недопустимо, они практически не носили одежды.

Лаконичность и черная похлебка

С детства воинов учили говорить коротко и по делу. Историк Ксенофонт писал, что можно быстрей дождаться слова от мраморной статуи, чем от юного спартанца. Манера коротко и ясно изъясняться стала называться в Греции лаконичностью, так как Спарта находилась в области Лакония.

Спартанские воины. Современная реконструкция

Показательный пример лаконичности связан с македонским царем Филипом II. В письме адресованном Спарте, он написал: «Советую вам сдаться немедленно, потому что, если моя армия войдет в ваши земли, я уничтожу ваши сады, порабощу людей и разрушу город». Спартанцы ответили коротко: «Если».

Основной едой жителей Лаконии была легендарная кровяная черная похлебка, точный рецепт которой сегодня утерян. Известно, что ее ингредиентами были свиные ноги, кровь, чечевица, соль и уксус. Когда персидский царь приказал пленному спартанцу сварить ему такой суп, то сказал: «Теперь я понимаю, почему спартанцы так храбро идут на смерть: им милее гибель, чем такая еда». Плутарх писал, что черная похлебка — еда стариков. Ветераны, понимая, что для службы нужны силы, отказывались от своего мяса и отдавали его молодым воинам.

Современные развалы когда-то великой Спарты

Однако ничто не вечно. Время съедает все, и остановить его суровым воспитанием, отказом от денег и самопожертвование не получится. Постепенно звезда Спарты закатывалась. Ее граждане гибли в многочисленных войнах, воинов не хватало даже для обороны. Верхушка общества стало нарушать заветы Ликурга, и накапливала богатства. Соседи с развитой экономикой теснили спартанцев по всем фронтам, а сил отбиться не было. В 146 году до н.э. город попал в зависимость от Рима, который в память о былом величии сохранил ему внутреннее самоуправление.

Источник

Это Спарта! Часть I

Страна, о которой будет рассказано в статье, называлась Лакедемон, и её воинов всегда можно было узнать по греческой букве λ (лямбда) на щитах.

Но вслед за римлянами все мы теперь называем это государство Спартой.

Если верить Гомеру, история Спарты уходит в далекую древность, и даже Троянская война началась из-за похищения спартанской царицы Елены царевичем Парисом. Но события, которые могли стать основой «Илиады», «Малой Илиады», «Киприй», поэм Стесихора и некоторых других произведений, большинством современных историков датируются XIII-XII в.в. до н.э. А известная всем Спарта была основана не ранее IX-VIII в.в. до н.э. Таким образом, сюжет о похищении Елены Прекрасной, видимо, является отголоском доспартанских преданий народов крито-микенской культуры.

На момент появления на территории Эллады дорийских завоевателей, на этих землях жили ахейцы. Предками спартанцев считают людей трёх дорийских племён – диманов, памфилов, гиллеев. Предполагают, что они были наиболее воинственными среди дорийцев, и потому продвинулись дальше всех. Но, возможно, это была последняя «волна» дорийского расселения и все другие области уже были захвачены другими племенами. Побежденные ахейцы, по большей части, были превращены в государственных крепостных – илотов (вероятно, от корня hel – пленить). Те из них, что сумели отступить в горы, через некоторое время также были покорены, но получили более высокий статус периеков («живущие вокруг»). В отличие от илотов, периеки были свободными людьми, но их права были ограничены, они не могли принимать участия в народных собраниях и в управлении страной. Предполагают, что численность собственно спартанцев никогда не превышала 20–30 тысяч человек, из которых от 3 до 5 тысяч были мужчинами. Все дееспособные мужчины входили в состав войска, военное воспитание начиналось с 7 лет и продолжалось до 20. Периеков было от 40–60 тысяч человек, илотов – около 200 тысяч. Ничего сверхъестественного для Древней Греции в этих цифрах нет. Во всех государствах Эллады количество рабов на порядок превышало количество свободных граждан. Афиней в «Пире мудрецов» сообщает, что, согласно переписи Деметрия из Фалер в «демократических» Афинах было 20 тысяч граждан, 10 тысяч мете­ков (неполноправные жители Аттики – переселенцы или освобождённые рабы) и 400 тысяч рабов – это вполне согласуется с расчетами многих историков. В Коринфе, по тому же источнику, рабов было 460 тысяч.

Территория спартанского государства представляла собой плодородную долину реки Эврот между горными хребтами Парнон и Тайгет. Но был у Лаконики и существенный недостаток – неудобное для мореплавания побережье, возможно, поэтому спартиаты, в отличие от жителей многих других греческих государств, не стали искусными мореплавателями и не основали колоний на побережье Средиземного и Черного морей.

Археологические находки дают основания предполагать, что в архаическую эпоху население Спартанской области было более разнообразным, чем в других государствах Эллады. Среди жителей Лаконики в те времена встречались люди трех типов: «плосколицые» с широкими скулами, с лицами ассирийского типа и (в меньшей степени) – с лицами семитического типа. На первых изображениях воинов и героев чаще всего можно увидеть «ассирийцев» и «плосколицых». В классическом периоде истории Греции спартанцы изображаются уже как люди с умеренно-плоским типом лица и с умеренно выступающим носом.

Название «Спарта» чаще всего связывают с древнегреческим словом, означающим «род человеческий», либо близким к нему – «сыны земли». Что неудивительно: многие народы называют «людьми» именно своих соплеменников. Например, самоназвание германцев (алеманы) означает «все люди». Эстонцы ранее именовали себя «народом земли». Этнонимы «мадьяр» и «манси» ведут происхождение от одного слова, означающего «люди». А самоназвание чукчей (луораветлан) и вовсе означает «настоящие люди». В Норвегии есть древняя поговорка, которая в буквальном переводе на русский язык звучит следующим образом: «Люблю людей и иностранцев». То есть, иноземцам в праве называться людьми вежливо отказано.

Следует сказать, что помимо спартанцев в Элладе жили еще и спарты, и греки никогда их не путали. Спарты – значит, «рассеянные»: происхождение слова связано с легендой о похищении Зевсом дочери финикийского царя Агенора – Европы, после которого Кадм (имя означает «древний» или «восточный») и его братья были отправлены отцом на поиски, но «рассеялись» по свету, так и не найдя ее. Если верить легенде, Кадм основал Фивы, но затем, по одной версии, он и его жена были изгнаны в Иллирию, по другой – превращены богами сначала в змеев, а потом в горы Иллирии. Дочь Кадма Ино погубила Гера за то, что она вскормила Диониса, сын Актеон погиб после убийства священной лани Артемиды. Из рода спартов происходил знаменитый полководец фиванцев Эпаминонд.

Скоро враги догадались выставлять впереди своего строя легковооруженных пельтастов, которые обстреливали медленно идущую фалангу короткими копьями: щит с вонзившимся в него тяжелым дротиком приходилось бросать, и часть воинов оказывалась уязвимой. Спартанцам пришлось задуматься о защите фаланги: пельтастов стали разгонять молодые легковооруженные воины, часто набираемые из горцев-периеков.

Итак, Спарта получила возможность пользоваться ресурсами покоренной Мессении. Но было и другое очень важное последствие этой победы: в Спарте появился культ героев и ритуал почитания воинов. В дальнейшем от культа героев Спарта перешла к культу воинской службы, в котором добросовестное выполнение долга и беспрекословное подчинение приказам командира ценились выше личных подвигов. Известный спартанский поэт Тиртей (участник II Мессенской войны) писал, что долг воина — стоять плечом к плечу со своими товарищами и не пытаться выказать личный героизм в ущерб боевому порядку. В общем, не обращай внимания на то, что творится слева или справа от тебя, держи строй, не отступай и не лезь вперед без приказа.

Знаменитую диархию Спарты – правление двух царей (архагетов), традиционно связывали с культом близнецов-диоскуров. По наиболее известной и популярной версии, первыми царями стали близнецы Прокл и Эврисфен – сыновья Аристодема, потомка Геракла, умершего во время похода в Пелопоннес. Они, якобы и стали родоначальниками родов Еврипонтидов и Агидов (Агиадов). Однако цари-соправители не были родственниками, более того, они вели происхождение из враждебных кланов, в результате чего даже появился уникальный ритуал ежемесячной взаимной клятвы царей и эфоров. Еврипонтиды, как правило, симпатизировали Персии, Агиады же возглавляли антиперсидскую «партию». Царские династии не заключали между собой брачных союзов, жили в разных районах Спарты, у каждой из них были свои святилища и свои места погребений. И один из царей вел происхождение от ахейцев!

Часть власти ахейцам и их царям Агиадам вернул Ликург, который смог убедить спартанцев, что божества двух племен примирятся, если будет разделена царская власть. По его настоянию дорийцы имели права устраивать праздники в честь завоевания Лаконики не чаще одного раза в 8 лет. Ахейское происхождение Агиадов многократно подтверждается в разных источниках и сомнений не вызывает. Царь Клеомен I в 510 г. до н.э. сказал жрице Афины, которая не хотела впустить его в храм на том основании, что в него было запрещено входить мужчинам-дорийцам:

«Женщина! Я – не дориец, а ахеец!»

Уже упоминавшийся поэт Тиртей говорил о полноправных спартанцах, как о поклонявшихся Аполлону пришельцах, пришедших в ставший им родным город гераклидов:

Богом-покровителем ахейцев был Геракл, дорийцы больше всех богов чтили Аполлона (в переводе на русский язык это имя означает «Губитель»), потомки микенцев поклонялись Артемиде Ортии (точнее – богине Ортии, позднее отождествленной с Артемидой).

Законы Спарты (Священный договор – Ретра) были освящены именем Аполлона Дельфийского, а древние обычаи (ретма) были записаны на ахейском наречии.

Знаменитый царь Леонид, вставший у Фермопил на пути персов, был Агиадом, то есть – ахейцем. Он привел с собой лишь 300 спартиатов (вероятно, это был его личный отряд телохранителей-гиппеев, полагавшийся каждому царю — вопреки названию, эти воины сражались пешими) и несколько сотен периеков (в распоряжении Леонида были также войска греческих союзников, но подробнее об этом будет рассказано во второй части). А дорийцы Спарты в поход не пошли: в это время они отмечали священный праздник Аполлона Карнейского и не могли прервать его.

Герусия (Совет старейшин, состоявший из 30 человек – 2 царя и 28 геронтов – спартиаты, достигшие возраста 60 лет, избиравшиеся пожизненно) контролировалась дорийцами. Народное собрание Спарты (Апелла, в нем имели право участвовать спартиаты 30 лет и старше) не играло большой роли в жизни государства: оно всего лишь утверждало или отвергало предложения, подготовленные Герусией, причем большинство определялось «на глазок» – кто громче крикнет, того и правда. Истинная власть в Спарте классического периода принадлежала пяти ежегодно избираемым эфорам, которые имели право немедленного наказания любого гражданина, преступившего обычаи Спарты, но сами были никому неподсудны. Эфоры имели право суда над царями, контролировали распределение военной добычи, сбор налогов и проведение военного набора. Также они могли высылать из Спарты показавшихся им подозрительными иностранцев и осуществляли надзор за илотами и периэками. Эфоры не пожалели даже заподозренного ими в попытке стать тираном героя битвы при Платеях – Павсания. Регент сына знаменитого Леонида, попытавшийся укрыться от них у алтаря Афины Меднодомной, был замурован в храме и умер от голода. Эфоры постоянно подозревали (и порой небезосновательно) царей-ахейцев в заигрывании с илотами и периеками и опасались государственного переворота. Царя из рода Агидов во время похода обязательно сопровождали два эфора. А вот для царей-Еврипонтидов порой делались исключения, их мог сопровождать только один эфор. Контроль эфоров и герусии над всеми делами в Спарте постепенно стал поистине тотальным: царям оставили только функции жрецов и военачальников, но при этом они были лишены права самостоятельно объявлять войну и заключать мир, и даже маршрут предстоящего похода заверялся Советом старейшин. Цари, которые, вроде бы, почитались людьми, ближе других стоящими к богам, все время подозревались в изменах и даже взятках, будто бы получаемых от врагов Спарты, и суд над царем был обычным делом. В конце концов, царей практически лишили и жреческих функций: чтобы добиться большей объективности, служителей культа стали приглашать из других государств Эллады. Решения по жизненно важным вопросам по-прежнему принимались только после получения дельфийского оракула.

Абсолютное большинство наших современников уверены, что Спарта была тоталитарным государством, общественное устройство которого порой называют «военным коммунизмом». Спартиатов многие считают непобедимыми «железными» воинами, коим не было равных, но при этом – тупыми и ограниченными людьми, которые разговаривали односложными фразами и все время проводили в военных упражнениях. В общем, если отбросить романтический ореол, получится что-то вроде люберецких гопников конца 80-х – начало 90-х годов ХХ века. Но нам ли, россиянам, разгуливающим по улицам с медведем в обнимку, бутылкой водки в кармане и балалайкой наперевес удивляться черному пиару и верить грекам враждебных Спарте полисов? Мы же, в конце концов, не скандально знаменитый британец Борис Джонсон (бывший мэр Лондона и бывший министр иностранных дел), который совсем недавно, внезапно прочитав на старости лет Фукидида (вот уж, поистине, «не в коня корм») сравнил древнюю Спарту с современной Россией, а Великобританию и США, разумеется, с Афинами. Жаль, что ещё Геродота не почитал. Особенно ему, вероятно, понравился бы рассказ о том, как прогрессивные афиняне сбросили послов Дария со скалы — и, как и подобает истинным светочам свободы и демократии, гордо отказались приносить извинения за это преступление. Не то, что глупые тоталитарные спартанцы, которые, утопив персидских послов в колодце («земли и воды» предложили в нем поискать), посчитали справедливым отправить к Дарию двух высокородных добровольцев – чтобы царь имел возможность поступить с ними так же. И не то, что персидский варвар Дарий, который, видите ли, не захотел явившихся к нему спартиатов ни топить, ни вешать, ни четвертовать — дикий и невежественный азиат, по-другому и не назовешь.

Впрочем, афиняне, фиванцы, коринфяне и прочие древние эллины, безусловно, отличаются от борисов джонсонов, так как, по мнению тех же спартанцев, все же умели быть справедливыми – один раз в четыре года, но умели. В наше время и эта одноразовая честность вызывает большое удивление, т.к. сейчас уже и на Олимпийских играх честными быть получается не очень и не со всеми.

Лучше Бориса Джонсона были и первые политики США – как минимум, более образованные и более интеллектуальные. Томас Джефферсон, например, тоже прочитал Фукидида (и не только), и говорил потом, что из его «Истории» узнал больше, чем из местных газет. Но выводы из его трудов сделал противоположные умозаключениям Джонсона. В Афинах он увидел произвол всесильных олигархов и развращенную их подачками толпу, радостно топчущую истинных героев и патриотов, в Спарте – первое в мире конституционное государство и истинное равноправие ее граждан.

«Отцы-основатели» американского государства об афинской демократии вообще говорили, как об ужасном примере того, чего следует избегать в возглавляемой ими новой стране. Но, по иронии судьбы, вопреки их намерениям, именно такое государство, в итоге, и получилось из США.

Но раз претендующие называться серьезными политики сравнивают нас сейчас с древней Спартой, давайте попробуем разобраться с ее государственным устройством, традициями и обычаями. И попытаемся понять, нужно ли считать обидным это сравнение.

Торговля, ремесленничество, земледелие и прочий грубый физический труд, действительно, считались в Спарте занятиями, недостойными свободного человека. Гражданин Спарты должен был посвящать свое время более возвышенным вещам: гимнастике, поэзии, музыке и пению (Спарту даже называли «городом прекрасных хоров»). Результат: культовые для всей Эллады «Илиаду» и «Одиссею» создал… Нет, не Гомер, а Ликург: именно он, ознакомившись в Ионии с разрозненными песнями, приписываемыми Гомеру, предположил, что те являются частями двух поэм, и расположил их в «нужном», ставшем каноническом, порядке. Это свидетельство Плутарха, конечно, не может считаться истиной в последней инстанции. Но, вне всяких сомнений, он взял этот рассказ из каких-то, не дошедших до нашего времени, источников, которым вполне доверял. И никому из его современников эта версия не показалась «дикой», абсолютно невозможной, недопустимой и неприемлемой. В художественном вкусе Ликурга и его способности выступить в роли литературного редактора величайшего поэта Эллады никто не усомнился. Давайте продолжим рассказ о Ликурге. Его имя означает «Волчья отвага», и это самый настоящий кенинг: волк – священное животное Аполлона, более того, Аполлон мог превращаться в волка (а также в дельфина, ястреба, мышь, ящерицу и льва). То есть, имя Ликурга может означать «Отвага Аполлона». Ликург был из дорийского рода Еврипонтидов и мог стать царем после смерти старшего брата, но отказался от власти в пользу его еще не рожденного ребенка. Что не помешало недругам обвинить его в попытке узурпации власти. И Ликург, подобно многим другим, страдающим избыточной пассионарностью эллинам, отправился в путешествие, посетив Крит, некоторые полисы Греции и даже Египет. В ходе этой поездки, у него возникли мысли о реформах, необходимых его Родине. Реформы эти были настолько радикальными, что Ликург счел необходимым сначала проконсультироваться у одной из дельфийских пифий.

Прорицательница заверила его, что задуманное им принесет Спарте пользу – и теперь Ликурга было уже не остановить: он вернулся домой и известил всех о своем желании сделать Спарту великой. Услышавший о необходимости реформ и преобразований царь, тот самый племянник Ликурга, вполне логично предположил, что его сейчас будут немножечко убивать – чтобы не стоял на пути прогресса и не заслонял народу светлое будущее. И потому сразу же побежал прятаться в ближайшем храме. С огромным трудом его из этого храма вытащили и заставили выслушать новоявленного Мессию. Узнав, что дядя согласен оставить его на троне в качестве марионетки, царь облегченно вздохнул и в дальнейшие речи уже не вслушивался. Ликург учредил Совет старейшин и Коллегию эфоров, землю поделил поровну между всеми спартиатами (получилось 9 000 наделов, обрабатывать которые должны были закрепленные на них илоты), запретил в Лакедемоне свободное обращение золота и серебра, а также – предметы роскоши, практически ликвидировав тем самым на долгие годы взяточничество и коррупцию. Питаться теперь спартиаты должны были исключительно на совместных трапезах (сисситиях) – в закрепленных за каждым из граждан общественных столовых на 15 человек, являться в которые следовало очень голодными: за плохой аппетит эфоры могли и гражданства лишить. Гражданства лишался также и тот из спартиатов, кто не мог вовремя внести взнос на сисситию. Пища на этих совместных трапезах была обильной, здоровой, сытной и грубой: пшеница, ячмень, оливковое масло, мясо, рыба, разбавленное на 2/3 вино. И, разумеется, знаменитая «черная похлёбка». В её состав входили вода, уксус, оливковое масло (не всегда), свиные ноги, свиная кровь, чечевица, соль – по многочисленным свидетельствам современников, иностранцы не могли съесть даже и ложки. Плутарх утверждает, что один из персидских царей, отведав этой похлёбки, заявил:

А спартанский полководец Павсаний, попробовав после победы при Платеях пищу, приготовленную персидскими поварами, сказал:

Если верить Дж. Свифту, не понравилась чёрная похлёбка и Гулливеру. В третьей части книги («Путешествие в Лапуту, Бальнибарби, Лаггнегг, Глаббдобдриб и Японию) говорится, в том числе, и о вызове духов известных людей. Гулливер рассказывает:

Спартиаты уравнивались даже после смерти: большинство из них, даже цари, хоронились в безымянных могилах. Именного надгробия удостаивались лишь воины, павшие в бою, и женщины, умершие при родах.

Теперь поговорим о положении несчастных, многократно оплаканных разными авторами, илотов и периеков. И при ближайшем рассмотрении окажется, что периеки Лакедемона жили очень даже неплохо. Да, они не могли участвовать в народных собраниях, избираться в Герусию и коллегию эфоров, и не могли быть гоплитами – только воинами вспомогательных частей. Вряд ли эти ограничения их очень сильно задевали. В остальном же они жили не хуже, а часто даже лучше полноправных граждан Спарты: есть чёрную похлёбку в общественных «столовых» их никто не заставлял, детей из семей в «интернаты» не забирали, быть героями не требовали. Занятия торговлей и различными ремеслами давали стабильный и очень приличный доход, так что в поздний период истории Спарты они оказались богаче многих спартиатов. У периеков, кстати, были собственные рабы — не государственные (илоты), как у спартиатов, а личные, покупные. Что также говорит о достаточно высоком благосостоянии периеков. Земледельцы-илоты тоже особо не бедствовали, так как, в отличие от тех же «демократических» Афин, в Спарте драть с рабов три шкуры не было никакого смысла. Золото и серебро были запрещены (наказанием за их хранение была смертная казнь), копить бруски порченого железа (вес каждого – 625 г.) никому и в голову не приходило, и даже нормально поесть в своем доме было нельзя – плохой аппетит на совместных трапезах, как мы помним, был наказуем. Поэтому спартиаты с закреплённых за ними илотов многого не требовали. В результате, когда царь Клеомен III предложил илотам получить личную свободу, заплатив пять мин (более 2 кг серебра), выкуп смогли внести шесть тысяч человек. В «демократических» Афинах нагрузка на податные сословия была многократно большей, чем в Спарте. «Любовь» афинских рабов к своим «демократическим» хозяевам была так велика, что, когда спартанцы в ходе Пелопонесской войны заняли Декелею (район, севернее Афин), около 20 000 этих «илотов» перешли на сторону Спарты. Но даже и жесточайшая эксплуатация местных «илотов» и «периеков» запросы привыкших к роскоши аристократов и развращенного охлоса не обеспечивала, приходилось фактически грабить союзные полисы, которые очень быстро понимали, как дорого обходится им афинская демократия. С союзных государств Афины собирали средства на «общее дело», практически всегда оказывавшееся выгодным именно Аттике и только Аттике. В 454 г до н.э. общая казна была перенесена из Делоса в Афины и расходовалась на украшение этого города новыми зданиями и храмами. За счет союзной казны были построены и Длинные стены, соединившие Афины с портом Пирей. В 454 г. до н.э. сумма взносов союзных полисов составляла 460 талантов, а в 425 — уже 1460. Для принуждения союзников к лояльности афиняне создавали на их землях колонии – как в землях варваров. В городах особо ненадежных размещались афинские гарнизоны. Попытки выхода из Делосского союза заканчивались «цветными революциями», либо прямым военным вмешательством афинян (например, в Наксосе в 469, на Фасосе в 465, на Эвбее в 446, на Самосе в 440–439 гг. до н.э.) Вдобавок, ещё и юрисдикцию афинского суда («самого справедливого» в Элладе, разумеется) они распространили на территорию всех своих «союзников» (которых, скорее, все же следует называть данниками). Примерно так же обходится с союзниками сейчас и самое «демократическое» государство современного «цивилизованного мира» – США. И столько же стоит дружба с Вашингтоном, стоящем на страже «свободы и демократии». Только победа «тоталитарной» Спарты в Пелопонесской войне избавила 208 больших и маленьких греческих городов от унизительной зависимости от Афин.

Дети в Спарте объявлялись общественным достоянием. О воспитании мальчиков Спарты рассказано множество глупых небылиц, которые, увы, до сих пор печатаются даже в школьных учебниках. При внимательном рассмотрении, эти байки не выдерживают критики и рассыпаются буквально на глазах. На самом деле, учеба в спартанских школах была настолько престижна, что в них воспитывалось множество детей знатных иностранцев, но не всех – только имеющих какие-то заслуги перед Спартой.

Система воспитания мальчиков называлась «агогэ» (в буквальном переводе с греческого – «увод»). По достижении возраста 7 лет мальчики забирались из семей и передавались наставникам – опытным и авторитетным спартиатам. Жили и воспитывались они в некоем подобии интернатов (агелах) до 20 лет. Удивления это не должно вызывать, потому что во многих государствах дети элиты воспитывались примерно так же – в закрытых школах и по особым программам. Наиболее яркий пример – Великобритания. Условия в частных школах для детей банкиров и лордов там до сих пор более чем суровые, об отоплении в зимний период даже и не слышали, зато вплоть до 1917 года с родителей ежегодно взимались деньги на розги. Прямой запрет на использование телесных наказаний в государственных школах в Британии был введен лишь в 1986 г., в частных – в 2003 г.

Кроме того, в британских частных школах считается нормальным то, что в российской армии называется «дедовщиной»: безусловное подчинение учеников младших классов старшим однокашникам – в Британии считают, что это закаляет характер джентльмена и господина, учит повиноваться и повелевать. Нынешний наследник престола принц Чарльз признался как-то, что в шотландской школе Гордонстаун его били чаще остальных – просто в очередь выстраивались: потому что, каждый понимал, насколько приятно будет потом рассказывать за обеденным столом о том, как он нынешнему королю морду набил. (Стоимость обучения в школе Гордонстаун: за детей 8-13 лет – от 7 143 фунтов стерлингов за триместр; за подростков 14-16 лет – от 10 550 до 11 720 фунтов за триместр).

Самой известной и престижной частной школой Великобритании является Итонский колледж. Герцог Веллингтон даже сказал, как-то что «битва при Ватерлоо была выиграна на спортивных площадках Итона».

Недостатком британской системы воспитания в частных школах является довольно распространенная в них педерастия. Про тот же Итон сами британцы говорят, что он «стоит на трех B: beating, bulling, buggery» – телесные наказания, дедовщина и содомия. Впрочем, в нынешней западной системе ценностей эта «опция» является скорее достоинством, чем недостатком.

Небольшая справка: Итон – самая престижная частная школа Англии, в которую дети принимаются с 13 лет. Регистрационный взнос – 390 фунтов стерлингов, стоимость обучения в одном триместре – 13 556 фунтов, кроме того, оплачивается медицинская страховка – 150 фунтов, и взимается депозит для оплаты текущих расходов. При этом очень желательно, чтобы отец ребенка был выпускником Итона. Выпускниками Итона являются 19 премьер-министров Великобритании, а также принцы Уильям и Гарри.

Кстати, знаменитая школа Хоггвартс из романов о Гарри Поттера, является идеализированным, «причесанным» и политкорректным примером частной английской школы.

В индуистской государствах Индии сыновья раджей и знати воспитывались далеко от дома – в ашрамах. Церемония посвящения в ученики рассматривалась, как второе рождение, подчинение наставнику-брахману было абсолютным и беспрекословным (такой ашрам был достоверно показан в сериале «Махабхарата» на канале «Культура»).

В континентальной Европе девочек аристократических семей на несколько лет отправляли на воспитание в монастырь, мальчиков отдавали в оруженосцы, работали они подчас наравне со слугами, и никто с ними не церемонился. Домашнее воспитание вплоть до последнего времени всегда считалось уделом «черни».

Таким образом, как мы видим сейчас, и еще убедимся в дальнейшем, ничего особенно ужасного и выходящего за рамки в Спарте с мальчиками не делали: строгое мужское воспитание, не более.

Теперь рассмотрим ставший хрестоматийным, лживый рассказ о том, что слабых или некрасивых детей сбрасывали со скалы. Между тем, в Лакедемоне имелось особое сословие – «гипомейоны», в которое первоначально входили физически неполноценные дети граждан Спарты. Они не имели права участия в делах государства, но свободно владели полагавшейся им по закону собственностью, занимались хозяйственными делами. Спартанский царь Агесилай хромал с детства, это не помешало ему не только выжить, но и стать одним из самых выдающихся полководцев Античности.

Кстати, археологами найдено ущелье, в которое спартанцы, якобы, бросали неполноценных детей. И в нем, действительно, обнаружены останки людей, датирующиеся VI–V вв. до н. э. – но не детей, а 46 взрослых мужчин в возрасте от 18 до 35 лет. Вероятно, данный ритуал проводился в Спарте только в отношении государственных преступников или предателей. И это была исключительная мера наказания. За менее серьезные проступки иностранцев обычно изгоняли из страны, спартиатов – лишали прав гражданства. За незначительные и не представляющие большой общественной опасности проступки назначалось «наказание позором»: провинившийся ходил вокруг алтаря и пел специально сочиненную, позорящую его песню.

Другой пример «черного пиара» – рассказ о «профилактических» еженедельных порках, которым якобы подвергали всех мальчиков. На самом деле, в Спарте среди мальчиков раз в год у храма Артемиды Ортии проводилось состязание, которое называлось «диамастигосис». Побеждал тот, кто, молча выдерживал большее количество ударов бича.

Ещё один исторический миф: байки о том, что спартанских мальчиков заставляли добывать себе пропитание воровством – якобы, для приобретения военных навыков. Очень интересно: какие именно полезные спартиатам воинские навыки можно было таким образом приобрести? Главной силой спартанского войска всегда были тяжеловооруженные воины – гоплиты (от слов гоплон – большой щит).

Детей граждан Спарты готовили не к тайным вылазкам в лагерь врага в стиле японских ниндзя, а к открытому сражению в составе фаланги. В Спарте наставники даже не учили мальчиков приемам борьбы – «чтобы они гордились не искусством, а доблестью». На вопрос, видел ли он где-нибудь хороших людей, Диоген ответил: «Хороших людей – нигде, хороших детей – в Спарте». В Спарте, по мнению иностранцев, было «выгодно только стареть». В Спарте виновным в позоре нищего, просящего подаяние, считали того, кто первым подал ему и сделал его бездельником. В Спарте женщины обладали правами и свободой, невиданными и неслыханными в античном Мире. В Спарте осуждалась проституция и Афродиту презрительно называли Перибасо («гулящая») и Трималитис («пронзенная насквозь»). О Спарте Плутарх рассказывает притчу:

Разумеется, внебрачные связи были и в Спарте. Но этот рассказ свидетельствует о наличии общественного императива, такие связи не одобрявшего и осуждавшего.

И вот эта Спарта воспитывала своих детей ворами? Или — это сказки о каком-то другом, мифическом городе, выдуманном врагами настоящей Спарты? И, вообще, можно ли вырастить из запоротых до полусмерти и запуганных всевозможными запретами детей уверенных в себе и любящих свою родину граждан? Могут ли стать, вынужденные воровать кусок хлеба, вечно голодные заморыши внушающими страх здоровыми и сильными гоплитами?

Если этот рассказ имеет какую-то историческую основу, то относиться он может только к детям периеков, которым такие навыки, действительно, могли пригодиться во время службы во вспомогательных частях, выполняющих разведывательные функции. И даже у периеков это должно было быть не системой, а обрядом, своеобразной инициацией, после которой дети переходили на более высокую ступень обучения.

Теперь мы немного поговорим о гомосексуализме и педерастической педофилии Спарте и Элладе.

В произведении «Древние обычаи спартанцев» (приписывается Плутарху) говорится:

Другие античные авторы (в частности, Элиан) также свидетельствуют, что в спартанских агелах, в отличие от британских частных школ, настоящей педерастии не существовало. Цицерон, основываясь на греческих источниках, писал позже, что между «вдохновителем» и «слушателем» в Спарте допускались объятия и поцелуи, им даже разрешалось спать в одной постели, но в этом случае между ними следовало положить плащ.

Если верить сведениям, которые приводит в книге «Сексуальная жизнь в Древней Греции» Лихт Ганс, самое большое, что мог позволить себе порядочный мужчина в отношении мальчика или юноши – поместить пенис между его бедрами, и ничего больше.

Вот, Плутарх, например, пишет о будущем царе Агесилае, что «его возлюбленным был Лисандр». Какие же качества привлекли Лисандра в хромом Агесилае?

Прославленный полководец безошибочно нашел и выделил среди других подростков будущего великого царя и знаменитого полководца. И речь идёт о наставничестве, а не о банальных половых контактах.

В других греческих полисах на такие, весьма спорные, отношения между мужчинами и мальчиками смотрели по-разному. В Ионии считалось, что педерастия бесчестит мальчика и лишает его мужественности. В Беотии, напротив, «отношения» юноши с взрослым мужчиной считались практически нормальными. В Элиде подростки в такую связь вступали за подарки и деньги. На острове Крит существовал обычай «похищения» взрослым мужчиной подростка. В Афинах, где распущенность была, пожалуй, наивысшей в Элладе, педерастия допускалась, но только между совершеннолетними мужчинами. При этом, гомосексуальные отношения практически везде считались бесчестящими пассивного партнера. Так, Аристотель утверждает, что «против Периандра, тирана в Амбракии, составлен был заговор из-за того, что он во время пирушки со своим любовником спросил его, забеременел ли он уже от него».

Римляне, кстати, пошли в этом отношении ещё дальше: пассивный гомосексуалист (кинед, патикус, конкубин) по своему статусу приравнивался к гладиаторам, актерам и проституткам, не имел права голоса на выборах и не мог сам защищать себя в суде. Гомосексуальное изнасилование во всех государствах Греции и в Риме рассматривалось, как тяжелое преступление.

Но вернёмся в Спарту времён Ликурга. Когда стали взрослыми первые дети, воспитанные по его заветам, престарелый законодатель снова отправился в Дельфы. Уезжая, он взял с сограждан клятву, что до его возвращения в его законы не будут внесены изменения. В Дельфах он отказался принимать пищу и умер от голода. Опасаясь, что его останки перенесут в Спарту, и граждане будут считать себя свободными от клятвы, перед смертью он распорядился сжечь свой труп и бросить пепел в море.

О наследии Ликурга и государственном устройстве Спарты историк Ксенофонт (IV в. до н.э.) писал:

Сократ и Платон считали, что именно Спарта явила миру «идеал греческой цивилизации добродетели». Платон видел в Спарте желаемый баланс аристократии и демократии: полная реализация каждого из этих принципов организации государства, по мнению философа, неизбежно ведет к вырождению и гибели. Его ученик Аристотель всеобъемлющую власть эфората считал признаком государства тиранического типа, но выборность эфоров была признаком государства демократического. В итоге, он пришел к выводу, что Спарту следует признать аристократическим государством, а не тиранией.

Римлянин Полибий сравнивал спартанских царей с консулами, Герусию – с Сенатом, эфоров – с трибунами.

Много позже Руссо написал, что Спарта была республикой не людей, а полубогов.

Многие историки считают, что современные понятия о воинской чести пришли в европейские армии из Спарты

Спарта сохраняла свое уникальное государственное устройство очень долго, но вечно продолжаться это не могло. Спарту погубили, с одной стороны, стремление ничего не менять в государстве в постоянно изменяющемся мире, с другой — вынужденные половинчатые реформы, которые только ухудшали ситуацию.

Как мы помним, Ликург разделил землю Лакедемона на 9000 частей. В дальнейшем эти участки стали стремительно дробиться, так как после смерти отца они делились между его сыновьями. И, в какой-то момент вдруг оказывалось, что кому-то из спартиатов дохода с полученной по наследству земли не хватает даже на обязательный взнос на сисситию. И полноправный законопослушный гражданин автоматически переходил в разряд гипомейонов («младших» или даже, в другом переводе, «опустившихся»): он уже не имел права участвовать в народных собраниях и занимать любую государственную должность.

Пелопонесская война (431-404 г.г. до н.э.), в которой возглавляемый Спартой Пелопонесский союз нанес поражению Афинам и Делосскому союзу, несказанно обогатила Лакедемон. Но эта победа парадоксальным образом лишь ухудшила ситуацию в стране победителей. Золота у Спарты стало так много, что эфоры сняли запрет на владение серебряной и золотой монетой, но использовать их граждане могли только за пределами Лакедемона. Спартиаты стали хранить свои сбережения в союзных городах или в храмах. И многие богатые молодые спартанцы предпочитали теперь «наслаждаться жизнью» за пределами Лакедемона

Около 400 г. до н. э. в Лакедемоне была разрешена продажа наследственной земли, которая моментально оказалась в руках самых богатых и влиятельных спартиатов. В результате, по свидетельству Плутарха, число полноправных граждан Спарты (коих при Ликурге было 9000 человек) уменьшилось до 700 (основные богатства при этом были сосредоточены в руках 100 из них), остальные права гражданства потеряли. И многие разорившиеся спартиаты покинули родину, чтобы служить наемниками в других греческих полисах и в Персии.

В обоих случаях итог был один: Спарта теряла здоровых сильных мужчин – и богатых, и бедных, и становилась слабее.

В 398 году до н.э., потерявшие свою землю спартиаты, которых возглавил Кидон, попытались восстать против новых порядков, но потерпели поражение.

Закономерным итогом всеобъемлющего кризиса, охватившего теряющую жизненные силы Спарту, стало временное подчинение Македонии. Спартанские войска не участвовали в знаменитой битве при Херонее (338 г до н.э.), в которой Филипп II разбил объединенное войско Афин и Фив. Но в 331 г. до н.э. будущий диадох Антипатр разгромил Спарту в битве при Мегалопроле – погибли около четверти полноправных спартиатов и царь Агис III. Это поражение навсегда подорвало могущество Спарты, положив конец её гегемонии в Элладе, и, следовательно, значительно сократив поступления денег и средств из союзных ей государств. Наметившееся прежде имущественное расслоение граждан стремительно нарастало, государство окончательно раскололось, продолжая терять людей и силы. В IV в. до н.э Катастрофой обернулась война против Беотийского союза, полководцы которого Эпаминонд и Пелапид окончательно развеяли миф о непобедимости спартиатов.

О спартанском войске и военной истории Спарты более подробно будет рассказано в следующей статье.

Источник