смирнов актер фронтовик награды
Стало известно о военных подвигах звезды «Операции «Ы» Алексея Смирнова
Советский киноактер не любил рассказывать о полученных орденах
Уже совсем скоро, на расстоянии пары недель от нас, 75-й День Победы. А в эти дни отмечается другая круглая дата: 55 лет тому назад закончилась работа над знаменитой советской кинокомедией «Операция «Ы» и другие приключения Шурика». Казалось бы, что может объединять столь разнополярные юбилеи? Но такой «соединитель» нашелся. Это Алексей Смирнов — герой войны и замечательный актер, запомнившийся своей ролью в культовом фильме Леонида Гайдая.
Этот комичный крупногабаритный дядька — этакий щекастый увалень, снялся в десятках картин и был любимцем советских кинозрителей. Однако мало кто знал, что Алексей Макарович является заслуженным фронтовиком, кавалером многих боевых наград, в числе которых два ордена Славы.
Уроженец маленького городка Данилов на Ярославщине Алексей Смирнов, еще учась в школе, увлекся театральным искусством. Летом 1940-го двадцати лет от роду он окончил театральную студию при Ленинградском театре музкомедии и был, как один из лучших выпускников, зачислен в труппу этого театра. Однако Алексею довелось выходить на сцену лишь в одном-единственном спектакле — в октябре того же года парня призвали на службу в Красную Армию.
Гвардии старший сержант Смирнов с трофейным пулеметом MG 42. Фото из фронтового альбома Алексея Смирнова
«Лично взял в плен 7 гитлеровцев»
Воевать ему выпало с первых дней Великой Отечественной. Рядовой Алексей Смирнов сперва служил инструктором по химзащите. Спустя некоторое время сержант, а впоследствии лейтенант Смирнов стал командовать огневым взводом 3-й артиллерийской батареи 169-го минометного полка. Неоднократно Алексею Макаровичу доводилось со своими боевыми товарищами ходить в разведку за линию фронта.
Годы спустя сам артист не любил делиться своими фронтовыми воспоминаниями, даже во время дружеских застолий мало рассказывал о военных днях.
Однако узнать о его подвигах можно, если прочитать сохранившиеся в архиве наградные листы.
Первый свой знак отличия боец заслужил летом 1943-го. В документе от 22 июля с представлением Алексея Смирнова к медали «За отвагу» указано: будучи в разведке он лично уничтожил автоматным огнем трех гитлеровцев, а затем, заменив выбывшего из строя командира минометного расчета, вел интенсивный огонь, благодаря чему рассеял до двух взводов пехоты противника.
Позднее Алексей Макарович удостоился в том числе и самых ценных солдатских наград — двух орденов Славы.
Интересный момент. Алексей Смирнов на фронте не только воевал с врагом, но и занимался в часы затишья своим любимым сценическим ремеслом. Он стал в полку едва ли не главным организатором художественной самодеятельности.
Тов. Смирнов, руководя красноармейской художественной самодеятельностью в полку, на всем протяжении Отечественной войны, показывая героическую борьбу Красной Армии с немецкими захватчиками, создал культурный отдых рядового, сержантского и офицерского состава, воодушевляя их на борьбу с немецкими оккупантами…»
В итоге к другим смирновским наградам добавилась медаль «За боевые заслуги».
Этой тайной Смирнов не стал делиться даже с самыми близкими ему людьми. Возвратившись в Ленинград, он решительно порвал, не объясняя причин, со своей невестой, которая ждала его все эти военные годы.
Слишком обаятельный хулиган
Нужно было строить жизнь заново, в наступивших мирных условиях. В 1946-м Алексея Макаровича приняли на прежнее место его работы — в труппу Ленинградского театра музыкальной комедии.
Бывший фронтовик держал себя скромно, оставаясь чаще всего на вторых ролях. Но однажды он весьма удивил коллег по сцене. Было это во время гастролей в Поволжье. Во время спектаклей в небольшом городке неподалеку от засекреченного тогда ракетного полигона Капустин Яр, гуляя на досуге по центру, компания артистов увидела группу отдыхающих военных. Вдруг Смирнов, перейдя на строевой шаг, направился к одному из них и четко отрапортовал: «Товарищ маршал, разрешите доложить: лейтенант Алексей Смирнов!» Директор театра, присутствовавший при этой сцене, вспоминал потом: «Я присмотрелся: перед нами — сам маршал Жуков. «Смирнов. А что сейчас делаете?» — «Я артист, работаю у вас во Дворце культуры». — «Хорошо, вечером обязательно приду на ваш концерт». В тот день Жуков действительно пришел на наше выступление. Потом адъютант шепнул Смирнову: «Маршал приглашает вас на банкет». Так мы узнали о заслугах нашего коллеги…»
Однако серьезных ролей в театре для Смирнова по-прежнему находилось мало. Кроме того, ему трудно было уезжать на многочисленные гастроли: приходилось в это время заботиться о тяжелобольной матери. В итоге Алексей Макарович ушел из театра в Ленгосэстраду. Здесь комическая фактура артиста оказалась очень востребована.
Начала развиваться и кинематографическая карьера. В 1959 году режиссер Юрий Озеров пригласил Алексея Смирнова в свою новою картину «Кочубей». Вслед за этим последовали и другие предложения.
В 1961-м Смирнов окончательно решил переквалифицироваться в «киношника» и был зачислен в штат студии «Ленфильм». Уже вскоре вышел фильм «Полосатый рейс», ставший очень популярным, где Алексей Макарович сыграл весьма приметную роль матроса Кныша. Этот его персонаж запомнился зрителям, после чего и начался период актерской жизни Смирнова, когда его стали узнавать на улицах. Зрительской популярности добавила роль в замечательной комедии Леонида Гайдая «Деловые люди», где Смирнов сыграл одну из главных ролей в новелле «Вождь краснокожих» — добродушного и туповатого ковбоя Билла. А потом всех обаял и рассмешил его завхоз пионерлагеря в чудесной комедии Элема Климова «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен».
Были в это время и еще несколько картин, не ставших в итоге столь рейтинговыми. А в 1964 году Смирнова снова пригласили сниматься у Гайдая. Рабочее название этого фильма — «Несерьезные истории», но на экраны попало иное, хорошо знакомое уже нескольким поколениям название — «Операция «Ы» и другие приключения Шурика». Кинокомедию запустили в производство в мае 1964-го, а год спустя, 23 апреля 1965-го, фильм был готов. В прокат «Операция «Ы»…» пошла в августе и стала рекордсменом по зрительской популярности. За неполные 5 месяцев 1965 года ее посмотрели без малого 70 миллионов зрителей!
Алексей Смирнов запомнился одной из главных ролей в первой новелле этого фильма — «Напарник». Ленинградский артист-комик стал на экране Верзилой — тунеядцем и хулиганом Федей, которого в итоге удалось проучить Шурику.
На эту роль до Алексея Макаровича претендовали несколько известных артистов. Но Гайдай продолжил искать подходящего Верзилу. И привез его в середине июня из Ленинграда, куда ездил делать «смотрины» Александру Демьяненко, приглянувшемуся заочно на роль Шурика. (До того этот персонаж не срастался в представлениях Леонида Иовича со многими другими молодыми артистами — будущими звездами советского экрана и эстрады. На роль пробовались Виталий Соломин, Олег Видов, Евгений Жариков, Александр Збруев, Иван Бортник, Валерий Носик, даже Евгений Петросян…).
В сохранившемся рабочем журнале съемочной группы указана дата первого дня съемок. Это было 27 июля, и участвовали в работе на площадке, помимо массовки, два известных всем артиста — Алексей Смирнов и Владимир Басов.
Снимали эпизод во дворе милиции с выводом задержанных пятнадцатисуточников на работу. Декорациями стало одно из технических зданий на территории киностудии «Мосфильм».
Новеллу «Напарник» снимали не только в Москве (в том числе в районе тогдашних новостроек в районе Свиблово — на ул. Седова), но и в Одессе. Из-за основательно испортившейся в столице погоды съемочной группе пришлось перебраться в этот южный город, где тоже нашлась подходящая стройплощадка, на которой возводили типовые хрущевки (хотя, если присмотреться повнимательнее, видно, что внешний вид строящихся зданий все-таки отличается в разных кадрах).
В отдельных сценах погони Верзилы за Шуриком по территории стройки роль студента-очкарика выполняли дублеры. Дело в том, что Александру Демьяненко пришлось несколько раз уезжать для участия в съемках других фильмов. Поэтому, например, в сцене, где студент крадет одежду Верзилы, пока тот моется под душем, в кадре видна рука ассистента. В нескольких других эпизодах на пленке также запечатлена фигура дублера Демьяненко — издали, со спины.
Некоторые особо внимательные исследователи фильма рассмотрели, что в одной из сцен Смирнов-Верзила созорничал. В эпизоде обеда на стройке, когда повар, поставив перед Федей тарелки с едой, желает ему приятного аппетита, этот нахал, жадно запихивая в рот большой кусок батона, бурчит что-то вроде бы неразборчивое. Но если очень постараться, можно расшифровать Федину реплику: «Пошел ты в ж…».
Результаты другого теста на наблюдательность. Алексей Смирнов сыграл в этой комедии и еще одну — совсем крошечную роль. В третьей новелле, где снята сцена на рынке, он выступил в роли человека, покупающего у Вицина-Труса «высокохудожественное произведение». При этом произнес лишь две реплики: «Срамота!», «Заверните!»
Цензура до последнего пыталась воспрепятствовать выходу на экран гайдаевской комедии. Придирчивые «эксперты» находили в фильме самый потаенный криминал.
Например, кому-то из бдительных товарищей не понравилось, что хулигану и тунеядцу в «Напарнике» авторы дали имя Федя. Цензор вдруг сообразил, что «Федей» Никита Сергеевич Хрущев и его соратники называют между собой кубинского лидера Фиделя Кастро, и эта информация просочилась в народ. А потому, когда в фильме Шурик берет в руки розги и со словами «Надо, Федя, надо!» приступает к экзекуции, вроде бы получается намек на порку самого вождя кубинской революции! Да и вообще герои в этой картине какие-то неправильные: студент-очкарик слишком жесток, а хулиган-тунеядец выглядит чересчур обаятельным. И декорации, мол, в «Напарнике» выбраны «с антисоветским подтекстом»: «Вы, товарищ Гайдай, специально нашли такие захламленные стройки, на которых творится полный бардак!»
Были претензии и со стороны киношного руководства. Например, сценарно-редакционная коллегия потребовала вырезать некоторые эпизоды из первой новеллы. В том числе сцену погони Верзилы, когда он превращается из-за клубов копоти в негра: «Слишком нарочито!».
К счастью, авторам удалось без слишком серьезных потерь отвоевать у начальствующих критиков свой фильм. Впрочем, после просмотра худсоветом смонтированного варианта комедии в апреле 1965 года, Гайдай все-таки согласился с высказанными замечаниями о некоторых длиннотах и вырезал часть кадров.
Военная правда артиста
Алексей Макарович Смирнов всегда мечтал о серьезных, драматических ролях. Возможность раскрыться в таком амплуа он получил уже под конец жизни, снимаясь в картине своего друга, известного актера и режиссера Леонида Быкова «В бой идут одни «старики» (1974 г.). Быков знал о фронтовом прошлом Смирнова и, приглашая его на роль техника-механика главного героя капитана Титаренко, рассчитывал на то, что артист воплотит на экране настоящие военные переживания. Он даже персонажу Смирнова дал его собственное отчество: механика зовут Макарыч.
Быков не ошибся. Смирнов действительно не сыграл, а прожил эту роль. И привнес в нее те бесценные мелочи, подлинные штрихи военного времени, которые невозможно придумать сценаристу.
Как вспоминал артист Владимир Талашко, сыгравший летчика Скворцова, в день, когда снималась сцена прощания с погибшими летчиками — на могиле едва не случилась настоящая трагедия. После того как сделали пробные кадры, Смирнову стало плохо с сердцем, его увезла «скорая». Возвратившись некоторое время спустя от медиков, Алексей Макарович подошел к Леониду Быкову и признался: «Второй раз так не смогу — просто помру». В итоге в фильм вставили именно тот пробный дубль.
Увы, то, чего удалось избежать в 1974-м, все-таки случилось пятью годами позже. Весной 1979 года Алексея Смирнова не стало. Роковой сердечный приступ произошел у него после того, как тяжело болевший до этого актер узнал о гибели в автокатастрофе своего любимого режиссера и друга Леонида Быкова.
Боевой путь любимого актёра
Был твой отец в мировую солдатом,
Честно он пал в бою.
Ты же сражайся с фашистом проклятым,
Стой за Отчизну свою.
Капитан Г. Милиенко, командир 1-го дивизиона 169-го минполка
169-й миномётный полк
Алексей Макарович оказался на фронте с первых дней войны. К сожалению, информация о начальном периоде его службы небогата. Известно, что с июня 1941 по июнь 1943 года Смирнов воевал на Западном фронте. Его медаль «За оборону Москвы» говорит о том, что он участвовал в боях за столицу. Но в каких частях служил тогда Макарыч, точно определить не удалось. Можно предположить, что он начал воевать в составе 24-го отдельного миномётного батальона, впервые вступившего в бой 2 июля 1941 года у города Борисов. С 23 июля часть вела бои под Ельней в составе 24-й армии. 2 октября батальон был передан в подчинение 43-й армии и принял участие в обороне Москвы.
Дальнейшая судьба Смирнова была связана со 169-м миномётным полком, сформированным 8 мая 1942 года на базе 24-го отдельного миномётного батальона артиллерии Резерва Главного Командования (РГК). Боевое крещение части состоялось 14 июня 1942 года, когда полк принял участие в Ржевской битве. С 1 августа в составе 20-й армии он поддерживал наступление 354-й стрелковой дивизии к реке Гжать. В конце августа его миномёты помогали 31-й армии наступать на Ржев, после чего полк вновь вернулся в распоряжение командующего 20-й армией. 4 декабря он был придан 29-й армии и поддерживал огнём её части во время действий у Гжати. С 15 декабря полк снова действовал в составе 31-й армии во время наступления в районе Бондарево – Табаково в Калининской области.
17 января 1943 года 169-й минполк вошёл в состав 7-й миномётной бригады 3-й артиллерийской дивизии РГК. С 22 февраля по 5 апреля он вёл боевые действия в районе городов Жиздра и Спас-Деменск современной Калужской области. 1 мая его вывели во второй эшелон Западного фронта для приведения его в порядок. Миномётчики готовились к новым сражениям, а те были не за горами: впереди бойцов ждала Орловская наступательная операция, за участие в которой Алексей Смирнов получил свою первую награду.
Медаль «За Отвагу»
22 июля 1943 года приказом по 169-му минполку химический инструктор 3-й батареи сержант Смирнов был награждён медалью «За Отвагу»:
«(…) за то что в бою 14.07.43 г. за жд разъезд Еленск с группой разведчиков проник в расположение врага и огнём из автомата уничтожил 3-х гитлеровцев.
18.07.43 г. в бою за ст. Еленск заменил вышедшего из строя командира миномёта, вёл интенсивный огонь, благодаря чему рассеял до 2-х взводов пехоты».
Рассмотрим оба эпизода подробнее.
8 июля 169-й минполк занял позиции у деревни Серая для поддержки частей 11-й гвардейской стрелковой дивизии из состава 11-й гвардейской армии. 12 июля началось наступление, в котором его миномёты обеспечивали огневое прикрытие пехоте 40-го гвардейского стрелкового полка. В течение трёх дней боёв дивизия прорвала немецкую оборону, устремилась вперёд и освободила свыше десяти населённых пунктов. К 15 июля 40-й гвардейский полк вышел к селу Александровка. До этого момента части дивизии наступали узким фронтом, но теперь он расширился. Поэтому 169-й минполк был разделён на две группы: 2-й дивизион остался с 40-м полком, а 1-й дивизион придавался 33-му гвардейскому стрелковому полку. Последний наступал на железнодорожную станцию Еленск, взяв её к 08:00 того же дня.
Перед началом боя разведгруппа во главе с начальником разведки 1-го дивизиона лейтенантом Борисом Ивановым проникла в Еленск. Обнаружив там противотанковую артиллерию и пехоту, группа начала отход. Вероятно, она была замечена противником, вступила в бой, но смогла уйти и доставить ценные сведения. С высокой долей вероятности можно предположить, что Смирнов был тогда в группе Иванова, и именно этот эпизод отмечен в приказе о награждении. Правда, произошло это не 14-го, а в первые часы 15 июля.
Подобная путаница возникает и со вторым эпизодом. 17 июля 33-й гвардейский полк уже вёл наступление на деревни Теребень и Глебовка. В тот же день его 2-й батальон, поддерживаемый артгруппой, в 19:30 взял Глебовку. В бою миномётчики израсходовали «14 мин 120 мм и 80 мин 82 мм». А вот 3-й батальон потерпел фиаско: Теребень оказалась крепким орешком. Там засело до 400 немцев, поддерживаемых огнём бронепоезда. На следующий день противник подтянул резервы и попытался отбить Глебовку. 2-му батальону пришлось отразить шесть контратак вражеской пехоты и бронетранспортёров. Вероятнее всего, именно в этом бою и отличился Алексей Смирнов, когда вёл огонь из миномёта, заменив его командира.
Бои на Орловской дуге завершились для миномётчиков 8 сентября. 169-й минполк в составе своей бригады был выведен с линии фронта в Резерв Главного Командования. Он разместился неподалёку от Орла в деревне Спицино, где находился до 11 декабря 1943 года. 12 декабря началась переброска 7-й минбригады к Киеву в распоряжение 1-го Украинского фронта. Спустя десять дней она была придана 1-й гвардейской армии для участия в Житомирско-Бердичевской операции, во время которой миномётные полки поддерживали действия 94-го и 11-го стрелковых корпусов.
Орден «Красная звезда»
В начале марта 1944 года, во время Проскуровско-Черновицкой операции, 7-я минбригада вновь действовала в составе 94-го корпуса. За те бои Алексей Смирнов как командир огневого взвода 2-й батареи был представлен к награждению орденом Отечественной войны I степени, но отметили его орденом Красной Звезды.
4 марта 1944 года соединения 94-го корпуса перешли в наступление, в котором полки 7-й минбригады поддерживали огнём прорыв немецкой обороны на участке 30-й стрелковой дивизии. В этот же день удалось освободить пять деревень, включая и село Онацковцы. Его взял 2-й батальон 35-го стрелкового полка, которому активно помогали миномёты батареи Смирнова. Этот эпизод отражён в представлении нашего героя к ордену:
Второй эпизод связан со взятием города Староконстантинов:
Стоит отметить, что в обоих эпизодах ущерб от огня миномётов Смирнова указан достаточно условно. К примеру, когда 7 марта 169-й минполк вёл огонь по отступавшему противнику, результат стрельбы не наблюдался. А 9 марта общий ущерб от действий всей минбригады оценивался «до 60 солдат и офицеров».
Наступление на Староконстантинов обернулось для миномётчиков настоящей му?кой. 6 марта полк Смирнова переключился на поддержку 99-й стрелковой дивизии, двигавшейся на этот город. И если пехота ещё как-то шла вперёд, то артиллерия застряла в непролазной грязи и слякоти. Другой проблемой были авианалёты. В тот же день немецкие бомбы уничтожили шесть грузовиков и повредили ещё три. 7-я минбригада отчаянно сражалась с бездорожьем — и проигрывала ему. Два из трёх её полков отстали в пути. Штаб бригады писал о ситуации, сложившейся 8–9 марта:
«Дороги для автотранспорта без помощи тракторов непроходимы. При большом напряжении личного состава удаётся вытаскивать небольшое количество автомашин для обеспечения действия пехоты (…). Части бригады отдельными подразделениями поддерживают действия 99 СД, продвигаясь в боевых порядках вперёд».
Одним из этих подразделений был 1-й дивизион 169-го минполка, куда входила батарея Алексея Макаровича. Но 9 марта первым в Староконстантинов ворвался не 1-й, а 206-й стрелковый полк, который поддерживал огнём дивизион 171-го гвардейского минполка. Город был взят в ночном бою с 9 на 10 марта. После этого с 19 марта 7-я минбригада обеспечивала наступление 167-й стрелковой дивизии из состава 47-го корпуса, помогая взять город Проскуров (ныне Хмельницкий). 25 марта он был освобождён, а бригаде было присвоено наименование Проскуровской.
Медаль «За боевые заслуги»
После взятия Проскурова 47-й корпус продолжил наступление на юг и юго-запад, способствуя окружению Проскуровско-Винницкой группировки вермахта, которое произошло к 27 марта. Попавшая в кольцо у Каменец-Подольска немецкая 1-я танковая армия пыталась вырваться из него в западном и северо-западном направлениях. В первых числах апреля корпус вместе с другими соединениями 1-й гвардейской армии перешёл к жёсткой обороне, отбивая атаки танков, самоходок и пехоты.
Рассмотрим этот эпизод подробнее.
Утром 8 апреля штаб 47-го корпуса отдал распоряжение:
«167 СД с 374 САП при поддержке 7 МБр с 3.00 8.4.44 г. перейти в наступление на фронте: Пилява, Стадница, Медведовце в направлении Медведовце и к 7.00 8.4.44 г. выйти на рубеж Подзамочек (…), где занять прочную оборону».
9 апреля 615-й полк подвергся контратаке противника и был потеснён со своих позиций. Но миномёты Смирнова открыли яростный огонь по наступавшим немцам, выпустив по ним 130 мин. По данным бригады, взвод Смирнова уничтожил «50 солдат и офицеров, один пулемёт, подбил и сжёг 13 автомашин и одну танкетку».
На следующий день обстановка осложнилась. Немцы бросили в бой «более полка пехоты при поддержке 40–50 бронемашин». Этим наступлением они отбросили части 167-й дивизии, взяв Пыляву. Миномётчики помогали сдерживать движение противника, выпустив по его боевым порядкам ещё 130 мин. По данным бригады, 10 апреля миномётным огнём был уничтожен «один пулемёт, подавлена одна 81 мм минбатарея, рассеяно и частично уничтожено 20 солдат и офицеров».
Очевидно, что указанный эпизод в наградном листе Смирнова является не конкретным, а обобщающим. В него вошла информация о действиях батареи за несколько дней. Впрочем, это никак не умаляет героизма Алексея Макаровича в боях у Пылявы. Хотя в данном случае полученная награда не соответствовала подвигу.
Орден Славы III степени
С 14 апреля по 2 июля 1944 года 169-й минполк в составе 7-й минбригады занимал оборону в районе сёл Пылява и Доброполе. Его подразделения приводили в порядок матчасть и автотранспорт. К этому времени вышел указ о награждении полка орденом Красного Знамени за Орловскую операцию. 2 июля минбригаду вывели из подчинения 1-й гвардейской армии и переподчинили 38-й армии, которая занимала позиции юго-западнее Тернополя. В её составе миномётчики приняли участие в Львовско-Сандомирской операции, начавшейся 13 июля 1944 года. Огнём они поддерживали наступление соединений и частей 101-го стрелкового корпуса. Во время этих боёв Алексей Смирнов отличился в двух эпизодах и был награждён орденом Славы III степени. Оба произошли, когда 169-й минполк наступал в боевых порядках 96-го стрелкового полка 140-й стрелковой дивизии.
Утром 20 июля батальоны 96-го полка вышли на участок железной дороги у станции Плугов
«(…) и преодолевая сопротивление мелких групп противника переправились через р. Глувна Стрыпа овладев домами юго-вост. ст. Плугув. К 15:30 96 сп, встречая сопротивление мелких групп противника и фланкирующий пулемётный огонь в направлении высот 406,0 и 388,0 передовым сб достиг лощины 300 мт.зап. отм.362,0: двумя батальонами развернулся в районе ст. Плугув».
Отступавшие немцы постоянно контратаковали преследовавшие их советские части. 21 июля 96-му полку крепко досталось, когда он отбил атаку вражеской пехоты и трёх танков. Его 2-й батальон понёс большие потери, но немцы были отброшены. После этого советская пехота продолжила движение вперёд, поддерживая огневой контакт с отступавшим противником. 23 июля у села Липовцы 3-й батальон полка был обстрелян немецкими танками и завязал бой с пехотой противника, во время которого было взято 13 пленных, семеро из которых были захвачены лично Алексеем Смирновым:
Хотя в наградном листе указано 20 июля, вероятнее всего этот эпизод произошёл всё же 23 июля, так как в документах 96-го полка факт пленения немцев отмечен в этот день. Указанная «высота 283,0» является ошибкой, так как 96-й полк вёл бой у высоты с отметкой 402,0.
Тем временем наступление развивалось успешно. 101-й корпус продвигался южнее Львова, чтобы перерезать немцам пути отхода из города в южном и юго-западном направлениях. К 27 июля 140-я дивизия вышла на шоссе Львов – Стрый и вела бой за село Солонка. 96-й и 283-й полки сумели овладеть им и оседлали шоссе на этом участке. Этот день стал одним из самых ярких и трудных в истории 169-го минполка.
Когда его батареи перемещались вслед за пехотой на новые позиции, прямо на марше у села Жировка они столкнулись с большой колонной немцев, выходивших из Львова. Миномётчикам пришлось вступить с ними в бой и даже завязать рукопашную схватку, чтобы спасти батареи от разгрома. Личный состав 169-го полка понёс потери, но сумел отбиться, обратить немцев в бегство и взять трофеи. Особенно отличились командир 1-го дивизиона капитан Ислам Шанаев и командир миномёта 5-й батареи старший сержант Алтмиштбай Нурлиев. Совершил свой подвиг и старший сержант Алексей Смирнов:
За освобождение Львова 169-й минполк был награждён орденом Богдана Хмельницкого. Кроме указанных эпизодов, во время Львовско-Сандомирской операции полк вёл тяжёлые бои в районе польского города Санок, поддерживая огнём части 211-й стрелковой дивизии. Путь продвижения полка к городу проходил по горно-лесистой местности Прикарпатья. Немцы оказывали яростное сопротивление. Хотя миномётчики впервые вели бои в таких условиях, они не подвели пехоту. После ожесточённых боёв Санок был взят.
24 августа 1944 года 7-я минбригада была передана 5-й гвардейской армии и обеспечивала действия 14-й гвардейской стрелковой дивизии. До января 1945 года миномётчики держали оборону на Сандомирском плацдарме. К этому времени Алексей Макарович Смирнов уже стал старшиной.
Орден Славы II степени
12 января 1945 года началась Сандомирско-Силезская операция. В этот день миномёты бригады своим огнём помогали частям 9-й и 58-й гвардейской стрелковых дивизий проламывать немецкую оборону у посёлка Стопница. После этого бригада встала на «колёса», чтобы двигаться в боевых порядках 14-й гвардейской дивизии, которая прорвала оборонительную линию у местечка Метель и погнала противника на запад. 169-й минполк вошёл в группу поддержки 36-го гвардейского стрелкового полка. Во время наступления Смирнов отличился дважды, был представлен к ордену Славы II степени и награждён им.
Дивизия успешно двигалась вперёд. Противник организованного сопротивления не оказывал, поэтому наступление в чём-то напоминало гонку. Главные силы немцев держались от советских частей на расстоянии 10–15 км. Чтобы задержать их движение, немцы прикрывались небольшими арьергардными группами, которые быстро рассеивались после коротких боёв. К 15 января отступающие немцы сумели оторваться от передовых отрядов 14-й гвардейской дивизии. Контакт был потерян, и в тот день миномёты бригады не произвели ни одного выстрела.
Достигнув села Рокитно, 16 января дивизия завязала бой в районе местного завода. Выбив оттуда противника, она продолжила двигаться южнее Ченстохово. 17 января её части вышли на окраину города Бляховня. Там гвардейцы встретили организованное сопротивление немцев и завязали с ними бой в городских районах. Утром того же дня 7-й минбригаде на марше пришлось столкнуться с разрозненными группами немцев и вступить с ними в бой.
Именно здесь имел место первый подвиг, описанный в наградном листе Смирнова:
Этот эпизод подтверждается записью в журнале боевых действий 7-й минбригады:
Тем временем, преодолевая сопротивление противника, части 14-й гвардейской дивизии продолжали гнать его на запад. К исходу дня 21 января гвардейцы подошли к границе Германии в Верхней Силезии, пересекли её и 22 января вышли к Одеру у деревни Эйхенрид (ныне польская Гольчовице), которая располагалась на западном берегу реки. Немцы заняли подготовленный рубеж обороны и взорвали переправы. Их командование, опасаясь успешного форсирования реки советскими войсками, сконцентрировало значительные силы авиации и артиллерии на этом участке обороны. В результате гвардейцам не удалось переправиться через реку с ходу.
В 03:00 23 января полки дивизии начали преодоление речной преграды. К 05:00 1-му батальону 36-го гвардейского полка удалось форсировать Одер и создать небольшой плацдарм на левом берегу. В течение дня противник предпринимал яростные контратаки, чтобы сбросить гвардейцев в реку. Ему удалось вытеснить 38-й гвардейский полк на правый берег, но батальон 36-го гвардейского полка, ведя бои, сумел устоять. Именно в это время старшина Смирнов совершил свой новый подвиг, который описан в наградном листе так:
Стоит отметить, что первыми на другой берег переправились вместе с пехотой командир дивизиона капитан Шанаев и 2-я батарея лейтенанта Ивана Зеленцова, куда входил миномёт Смирнова. Шанаев установил связь с батареями на восточном берегу и корректировал их огонь, что сильно помогло во время отражения вражеских атак. Кроме Смирнова, в боях за плацдарм отличились старший сержант Нуриев и младший лейтенант Владимир Чехмарев, а Шанаев был представлен к званию Героя Советского Союза.
Бои за удержание и расширение плацдарма продолжались ещё пять суток. За это время 7-я минбригада выпустила по противнику более 4 500 мин, половина из которых пришлась на 24 января. Это сыграло существенную роль в успешном форсировании Одера и удержании плацдарма частями 14-й гвардейской дивизии. В дальнейшем миномётчики помогали гвардейцам в расширении плацдарма на Одере и овладении городами Гротткау, Штрелен, Бриг, Опельн.
Медаль «За освобождение Праги»
Как утверждается в различных передачах и статьях о Смирнове, Алексей Макарович в последние дни войны получил контузию, попал в госпиталь и был комиссован, что помешало ему дойти до Берлина. Так ли это? Безусловно, факт контузии требует дополнительного исследования, но одну версию стоит рассмотреть. Согласно документам 7-й минбригады, в период с 1 по 10 мая 169-й минполк понёс потери только в один день — 8 мая 1945 года: «легко ранен командир 4 батареи 169 мп лейтенант Юдин и один сержант».
Предположим, что под «сержантом» мог подразумеваться старшина Смирнов. Если Алексей Макарович попал в госпиталь в тот день, то он мог рассчитывать на награждение медалью «За освобождение Праги», ведь по статуту она полагалась участникам штурма и освобождения Праги в период с 3 по 9 мая 1945 года. Однако «дойти до Берлина» Смирнов никак не мог, так как его полк вёл боевые действия южнее столицы Рейха и завершил войну в Чехословакии.
Боец и артист
Отдельным моментом фронтовой жизни Алексея Смирнова было участие в полковой самодеятельности. В 169-м минполку служили творческие люди, на фронте не забывавшие об искусстве. С 7 ноября 1942 года начал выходить полковой журнал «Миномётчик», в котором печатали свои стихи поэты-самородки. Среди них особенно выделялся капитан Григорий Милиенко, чьи строки из стихотворения «Наказ матери» использованы в качестве эпиграфа к статье. Как говорят, уже после войны он написал двухтомную историю 169-го минполка, но не издал её. Особой гордостью части была её художественная самодеятельность. Вот что написано о ней в историческом формуляре полка:
«Немаловажную роль в деле боевых успехов полка сыграла массовая художественная самодеятельность. Большим успехом пользовались и пользуются среди личного состава полка такие актёры-самородки, как ст. сержант Смирнов Алексей, лейтенант Яковлев Юрий, сержант Евграфова Лидия (…), мл. лейтенант Левина Анна (…), сержант Мурашов (…) и другие.
Они дали полку и дивизии десятки концертов и заслужили похвалу частей за свою самодеятельность».
Алексей Макарович Смирнов был прирождённым артистом. Совершая подвиги на фронте, он не забывал об искусстве во время перерывов между боями. Многих поклонников его таланта удивляет, как Макарыч мог смешить людей после пережитого на войне. Ответ прост: это было его призванием. Даже война не смогла лишить Смирнова его артистического таланта.
Источники и литература: