серж гинзбург биография и личная жизнь
Генсбур: женщины и скандалы
Елизавета Левицкая
Наследница российского дворянского рода с четырёхсотлетней историей, художница Левицкая стала первой женой молодого Генсбура. Тогда ещё его звали Люсьен и он сам пробовал себя в живописи, а пел больше «для себя». В отличие от своего современника Высоцкого, который правдоподобно рассказывал выдуманные истории, хотя сам «нигде не плавал, не летал, не воевал и не сидел», Гинсбур черпал вдохновение в самой своей жизни. К тому же он с самого начала понял, что если посвятить женщине песню, это привяжет её сильнее любых цветов. Яркость и сила, но непостоянство чувств создавали Генсбуру множество проблем — например, расставание с Левицкой далось ему весьма нелегко и он не любил вспоминать об этом романе: «Это была обычная история из богемной жизни, в богеме ничего не бывает надолго».
«Восковая кукла» и «Анисовые леденцы»
В шестидесятые в написании песен под заказ ещё не было чего-то зазорного. В 1965-м для представляющей Францию на Евровидении восемнадцатилетней Франс Галль Генсбур написал песню «Восковая кукла, набитая опилками». Девушка не поморщившись спела её и взяла приз. Генсбур на этом не остановился и написал для неё песню про леденцы на палочке. Мало того, что леденцы были с анисовым вкусом, а учитывая французскую дикцию различить “anis” и “penis” довольно трудно, Серж добавил остроты строчками «Когда Анни проглатывает сладкую жидкость, ей кажется, что она в раю ». Публика была закономерно возмущена, а Галль вновь поднялась на верхние строчки хит-парадов. До сих пор непонятно — то ли девушка и правда не понимала, что происходит и искренне пела про французские чупа-чупсы, то ли у неё было хорошо развитое коммерческое чутьё. Сам артист так отзывался о певицах, для которых писал песни: «Я, как сутенер, вывожу их на публику и делаю это исключительно ради денег».
Франсуаз-Антуанетт-Беатрис Панкрацци
Вторая жена стала продолжением аристократических притязаний месье Сержа — в своём первом браке Панкрацци была супругой князя Голицина и формально, разведясь, титула не лишилась. Отношения в княгиней Голициной продолжались всего два года — в их начале Гинсбур был ещё малоизвестным певцом, но слава быстро закружила его и понесла прочь от семейного очага, где остались первые его двое детей.
Бриджит Бардо
Водоворот успеха привёл Генсбура в кино и вручил ему в качестве приза главную французскую актрису того времени. Бардо была тогда замужем за богемным миллионером Гюнтером Саксом. Сакс осыпал её поместье тысячами роз, сбрасываемых с вертолёта, а Гинсбур написал несколько песен, среди них Je t’aime… moi non plus и Initials BB. Победил шансонье. Позже Бардо вспоминала «То была безумная любовь – такая любовь бывает только во сне, любовь, которая останется в памяти». Впрочем, когда через три месяца она уехала на съёмки очередного фильма, Гинсбур не стал ждать. Настала пора для самого длинного и самого плодотворного романа.
Я люблю тебя, я тебя тоже нет
Джейн Биркин
С двадцатилетней англичанкой Биркин Генсбур познакомился перед съёмками фильма «Слоган». Биркин к тому времени уже прославилась первой в истории кинематографа полностью обнаженной сценой в «Фотоувеличении» Микелянджело Антониони. Отношения Сержа и Джейн начались благодаря хитрости режиссёра — он решил, что актёрскому дуэту стоит познакомиться в непринуждённой обстановке и, назначив встречу с ними в ресторане в центре Парижа, сам на неё не пришел. Вначале Генсбур показался Биркин неприятным гордецом, но уже к утру следующего дня она была в него крепко влюблена. Биркин вспоминала в одном из интервью: «Сперва мы пошли в ночной клуб, потом он потащил меня в клуб транссексуалов, потом в отель Хилтон, где месье и отрубился в пьяном ступоре». Отношения, начавшиеся с того, что Генсбур заснул, не дождавшись девушку из душа, продолжались двенадцать лет и подарили нам не только главную версию «Je t’aime… moi non plus» и ещё десяток песен, но и одну из самых красивых актрис сегодняшнего дня — дочь Биркин и Генсбура Шарлотту.
Lemon Incest
Очередную великую провокацию Генсбур провернул вместе с дочерью, записав с ней песню Lemon Incest с не менее провокационным, чем сама песня клипом.
Bambou
Последним большим увлечением Сержа стала внучка немецкого генерала Паулса, взятого в плен советами после того, как он проиграл Сталинградскую битву. Бамбу была почти на сорок лет его младше, он нашел её на сомнительной наркоманской дискотеке и вывел в свет.
Марсельеза
А список крупных выходок Генсбура завершает регги-версия французского гимна. Патриотизм был задет настолько, что группа ветеранов-парашютистов решила заявиться на концерт месье Сержа и выяснить с ним отношения, но когда дошло до «Марсельезы», Генсбур спел её без всякого сопровождения. Думаете испугался? Как бы не так: в песне есть слова «Слышишь ты, в наших полях зло воет свирепый солдат? Он идёт, чтоб сын твой и брат на твоих был растерзан глазах!», которые Генсбур спел смотря поочерёдно на каждого из неожиданных гостей. Парашютисты послушали и поняв, что что-то здесь не так, ретировались.
Генсбур никогда не устраивал скандалов специально, с расчётом. Также как никогда сознательно не строил отношений — женщин он тянул как магнит, а провокации оказывались часть его бунтарской природы — он просто не видел краёв и всегда искренне недоумевал, в очередной раз шокировав благовоспитанное общество.
Умер Генсбур от сердечного приступа в 1991 году — двигаться дальше на такой скорости, с которой он нёсся через жизнь, было уже нельзя, да и время героев-любовников подходило к концу. Месье Серж ушел, так и не став скучным старичком в кресле, вспоминающим былые похождения за чашкой травяного чая. А значит — ушел вовремя.
Богемная любовь: Чудовище Серж Генсбур и красавица Джейн Биркин
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Серж Генсбур – яркое явление не только во французской песенной культуре 60-70-х прошлого века, но и считается одной из самых важных персон в мировой популярной музыке. Его творческое наследие стало уже легендарным, а он сам является одним из самых значимых музыкантов мира, который остался в памяти своих поклонников как романтик и любитель эпатажа, провокатор и любимец женщин. Именно любимые женщины, а их было у него немало, вдохновляли Генсбура на написание стихов и музыки.
Их младший сын Люсьен рос очень нескладным и некрасивым мальчуганом с типично еврейской внешностью, зато был одарен самыми разносторонними способностями и талантами. Так, в раннем детстве мальчик мечтал стать художником, но, в конце концов, верх все же взяла музыка. Будучи подростком, Люсьен невероятно страдал от вида своего отражения в зеркале. Он уже тогда понимал: с его огромным крючковатым носом и оттопыренными ушами успех у девушек ему не светит.
Однако, бог наградил его и другими качествами, которые позволяли добиваться, казалось бы, недосягаемого: любые преграды он воспринимал как вызов судьбы. Если у парня, что-то не складывалось, он прилагал невероятные усилия и, несомненно, добивался желаемой цели. Юный Гинзбург обладал всем для того, чтобы стать известным и популярным, кроме двух вещей: привлекательной, «кинематографической» внешности и высокого происхождения. И его попытки выйти на большую сцену зачастую были весьма безуспешны из-за этого недостатка.
Второй раз музыкант женился на бывшей супруге князя Голицына Франсуазе-Антуанетт Панкрацци. В этом краткосрочном браке Франсуаза родила музыканту двоих детей, которым дали русские имена: Павел и Наталья. После развода со второй женой Генсбур больше не вступал в официальные браки, а жил в гражданских.
Джейн с детства мечтала стать частью богемной жизни. И как не старался ее отец сделать из нее чопорную английскую леди, она пошла по стопам матери-актрисы. Она с юного возраста с ног до головы пропиталась бунтарским духом 60-х годов, а также духом сексуальной революции. Поэтому, ее очень быстро приметили режиссеры, и уже в 1967 году итальянский режиссер Микеланджело Антониони снимал ее в своей культовой картине «Фотоувеличение», где Джейн предстает перед зрителем обнаженной. К слову сказать, она всегда с легкостью раздевалась перед камерами.
Впервые английская актриса Биркин и французский музыкант Генсбур встретились на съемках фильма Пьера Гримбла «Слоган». На то время Джейн все еще страдала после развода с мужем, композитором Джоном Барри, который бросил их с маленькой дочерью Кейт и уехал в Лос-Анджелес. 22-летняя молодая мама приехала в Париж, не зная ни слова по-французски, надеясь на чудо. И оно свершилось, она практически сразу получила роль в фильме «Слоган», где главного героя играл уже довольно известный композитор Серж Генсбур.
Но отторжение длилось до первого вечера, который они провели вместе. После того как Биркин удалось вытащить Генсбура на танцпол, она сообразила, что его агрессивность служит прикрытием для неуклюжести и застенчивости. Они тогда протанцевали почти до утра. Джейн, вспоминая тот романтический вечер, всегда говорила, что именно он положил начало их великой истории любви.
Они, став любовниками, и в течение длительного времени практически не расставались. Французской богеме только и оставалось, что удивляться: развратник Серж, которого не смогла удержать сама Брижит Бардо, не отходил от молодой нимфетки.
Их роман продлился более десятка лет, и с годами в их гражданском браке стала намечаться глубокая трещина. Причин на то было две: во-первых, безудержное пристрастие Сержа к спиртным напиткам (к концу 1970-х он превратился в законченного алкоголика), во-вторых чрезмерное внимание женского пола к Генсбуру, как звезде первой величины.
Нужно сказать, женщины буквально падали к его ногам, и сдерживать себя нашему герою было чрезвычайно трудно. Теперь уже никто не замечал его непривлекательности. Его внешность стала новым стилем, который снискал немало подражателей: «грустные еврейские глаза, мешки под ними, запущенная стрижка, мешковатый клубный пиджак»…
За десятилетие совместной жизни, невзирая ни на что, у них действительно сложились крепкие отношения. А если копнуть глубже, то с уверенностью можно сказать, что всё-таки история любви Биркин и Генсбура прославилась не вовсе не романтикой, а скандальностью. Они оба обладали огненным темпераментом, и если уж ссорились, то громко и публично, что слышал и видел весь Париж.
Так, очевидцы свидетельствовали, что один из таких знаменитых скандалов произошел в парижском баре «Castel». Биркин, прийдя в ярость от того, что Серж рылся в её сумке, пытаясь найти доказательства измены, швырнула заварное пирожное ему в лицо. Тот в свою очередь пришел в бешенство и погнался за Джейн по бульвару Сен-Жермен. Когда Биркин поняла, что ситуацию может спасти только какой-то грандиозный жест, она, не раздумывая, бросилась в Сену. После чего Биркин, промокшая до нитки, невозмутимо вышла из воды. «Я выбралась, и мы весело пошли под руку домой. Серж был, можно так сказать, поклонником больших жестов».
Разрыв
Вскоре их отношениям пришел неминуемый конец, и жирную точку поставила Биркин, которая больше не могла терпеть постоянного пьянства, измен и агрессии со стороны Генсбура. Но, невзирая на расставание, они продолжали любить друг друга до самого конца. И когда Джейн родит третью дочь от режиссера Жака Дуайона, Серж пришлет ей коробку детской одежды и открытку с надписью «papa deux» (второй папа), а позже станет ее крёстным отцом.
Генсбур, сделавший когда-то из Джейн культовую фигуру, оставался ее близким другом, продолжая писать для нее песни. Не имеющая сравнений, страстная и экстравагантная любовь музыканта и его Музы была их недугом и их лекарством, они не могли жить ни с ней, ни без неё.
Последней пассией Сержа стала молоденькая модель по имени Бамбу – настоящее имя ее было Каролин фон Паулюс, внучатая племянница немецкого фельдмаршала времен второй мировой войны. Она-то и подарила Сержу сына, но спасти от алкогольной зависимости не смогла.
Причиной смерти мастера эпатажа врачи констатировали пятый инфаркт. День смерти Генсбура объявили во Франции днем национального траура, и с прощальной речью на похоронах выступил сам президент Франсуа Миттеран.
Легендарная история любви в сочетании с музыкой Джейн Биркин и Сержа Генсбура никогда не будет забыта, шлейф от их отношений тянется до сих пор.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
О, Париж!
Париж, берег Сены, улица Верней, дом 5. Каждый день к этой стене приходят люди: французы и иностранцы. Можно сказать, это самая живая стена Парижа. Здесь пишут признания в любви, благодарят за песни и музыку, приносят цветы, пьют виски. Здесь живет Серж Генсбур. Навсегда.
А до 2 марта 1991-го Серж действительно жил за этой стеной. В своем доме. Уже почти тридцать лет его песни и голос звучат только в записи. Но французов это почти не смущает. Генсбур был и продолжает оставаться кумиром миллионов, самым великим из всех французских шансонье, гениальным поэтом и провокатором. Сейчас ему было бы больше 90 лет.
Эта история началась в Париже, там же она и завершилась. Но завершилась ли? Об этом мы узнаем позже. Несколько позже.
Она родилась 2 апреля 1938-го. Поднимая бокалы за Лилиан в дни ее рождения, ее родственники не могут не вспомнить и Сержа, ведь они родились в один день. Большинство поклонников таланта Генсбура не подозревают, что, оказывается, у него есть сестра-близнец. Дело в том, что свое первое интервью она дала, когда ей уже перевалило за восемьдесят.
21 октября 2008-го, Париж, Авеню Жан-Журе, Центр музыки, открытие выставки «Генсбур-2008». Если бы Серж там, из своего нынешнего далека, мог видеть, что происходило в столице Франции осенью 2008-го, он бы остался доволен. Париж буквально сошел с ума. И все идут сюда, к нему. Смотреть на него, думать о нем, вспоминать его.
Среди толпы посетителей была и немолодая парижанка. Пришла инкогнито, не привлекая внимания к своей персоне, чтобы пообщаться с родным братом. Это старшая сестра Жаклин. Неимоверная популярность брата заставила ее всю жизнь бороться с журналистами за право жить своей, а не Сержа жизнью. Она категорически не дает интервью. Однако впервые в жизни Жаклин любезно открыла двери своего дома и общего родительского дома, чтобы показать квартиру – абсолютно засекреченную от прессы и поклонников.
Париж, 16-й округ, Авеню Бужу. В этом доме всегда звучала музыка. Отец, Иосиф Гинзбург, был профессиональным пианистом и начинал утро с Шопена, Баха, Вивальди. Он сам купил находящийся сейчас в доме рояль. И каждый день его дети должны были по часу заниматься музыкой. Мама, Ольга Бесман, пела. У нее был прекрасный голос.
Вскоре ветер перемен увлек молодых в Петроград. Суть Октябрьской революции молодожены поняли не сразу. Музыка и балет интересовали их гораздо больше. Но голод и холера погнали их обратно в Крым. Потом Батум, Константинополь. Иосиф из пианиста классического превратился в пианиста кабацкого.
В 1919-ом Ольга и Иосиф по поддельным документам, где было написано, что они турки и родились в Турции, оказались в городе своей мечты. В Париже. О, Париж! Для скольких же русских ты стал прибежищем, домом, судьбой. Правдой и неправдой они приезжали, приплывали, прилетали сюда, чтобы остаться здесь навсегда. Чтобы прожить отрезок или остаток жизни на берегах Сены, где пахнет платанами и булочками с корицей. Чтобы вписаться в этот высокомерный, надменный город одиноких и не нуждающихся в общении парижан. Чтобы разбить себе лоб, набить шишки или… бывают варианты. И почему эти русские так любят Париж? Ведь в мире полно других городов.
«Порочное чудовище», «истерик», «опустившийся тип», «позор для семьи», «спившийся клоун»… Когда все это началось? Должны же быть причины!
В Париже Серж вернулся к занятиям живописью. Он мечтал быть художником. Великим художником. Еще перед войной отец привел его в Академию живописи на Монмартре. Педагоги восхищались талантом и прочили блестящее будущее. Мольберт Сержа до сих пор хранится в родительском доме у сестры Жаклин. Есть там и ваза, которую он расписал и подарил сестре в день ее замужества. Его манила красота. В изящных линиях и утонченных формах он с юности искал спасение, потому что… Была у этого парня одна проблема, с которой он никак не мог сжиться.
Рассказывает сестра Лилиан: «Самое главное унижение было не в том, что он был евреем, а в том, что он был некрасив. Его страшная внешность была самой тяжелой ношей для него в молодые годы». Серж с юности ненавидел зеркала. Его внешность – это нечто, существующее отдельно от него. Эти уши, этот нос.
Рассказывает биограф Верлен: «Кроме того, ему не нравилось, что он выглядел очень моложаво. У Генсбура, например, не росла борода до 22-23 лет. Он начал курить сигареты в 13-14, чтобы повзрослеть и начать соблазнять девушек. Девушки ему говорили: «Иди играть в биты. Мал еще, подрасти немножко». Он всегда говорил о своем некрасивом лице, называя его «рожей».
«Растлитель», «сексуальный маньяк», «развратник», «женоненавистник», «насильник», «потаскун»… Маски. Грань, разделяющая сокровенное и то, что посылается людям в мир. Маску надеть несложно. Носить сложно. Он будет учиться этому всю жизнь. И научится. Но позже. Гораздо позже.
А пока за своим первым сексуальным опытом повзрослевший Серж отправился в самый дешевый бордель на Пляс Пигаль. Деньги стащил у мамы. Со страха выбрал самую уродливую. Ему не понравилось.
«Циник», «фигляр», «клоун», «истерик», «пьянчужка», «подстрекатель»… Максимализм молодости, перфекционизм характера, уязвленное самолюбие, непомерные амбиции. Страшное дело, жди беды. Наступил день, когда Серж, никому не сказав ни слова, уничтожил все свои картины. Думал, что все. Одна все-таки сохранилась у сестры.
Позже Серж с вызовом бросит: «Я перестал писать картины, когда у меня появились деньги их покупать». Красивая фраза. На деле было не совсем так. Лилиан вспоминает: «Однажды отец просто-напросто сказал ему: «Нужно, чтобы ты начал зарабатывать на жизнь». И добавил: «Ладно, я возьму тебя к себе».
Теперь в ночные клубы на Пляс Пигаль они с отцом ходили вдвоем. Работать. Серж стал пианистом в баре. Но вот что интересно: одной музыки ему почему-то показалось мало, он же хотел сообщить миру нечто важное. Так появились слова. Его, Сержа, слова. Нескладные, непричесанные, резковатые, но очень правдивые.
Верлен рассказывает: «Он всегда был в высшей степени застенчивым парнем. И эта робость подтолкнула его к созданию особого имиджа и надеванию масок. Кода он решил посвятить себя написанию песен, он надел маску певца. Потому что он был слишком застенчивым, чтобы быть певцом. В первые годы успеха Генсбур не имел. Его песни становятся популярны, когда их поет кто-то другой».
Париж, район площади Звезды. Одна из самых ярких блондинок французского кинематографа, актриса и певица Мирей Дарк – среди тех, кому посчастливилось исполнять песни Генсбура.
Еще бы ему не помнить об артистках и личных моментах. Он писал песни для тех, кого любил: Катрин Денев, Ванессу Паради, Изабель Аджани. И с каждой свое мгновение счастья. Но все это будет позже. Чуть-чуть позже.
Роман с БеБе (Брижит Бардо) был страстным и взаимным. Однажды Бардо сказала: «Напиши для меня самую прекрасную песню, какую сможешь выдумать». Влюбленный Серж написал за одну ночь сразу две песни: Bonnie and Clyde и Je t’aime. Но когда БеБе записала Je t’aime и прослушала ее, вдруг испугалась – слишком откровенно прозвучало то, что между ними было. И при помощи своих адвокатов она наложила запрет на всю пластинку.
Жюль Верлен рассказывает: «Бардо сбежала, уехала на съемки какого-то фильма в Испанию. Серж остался один. Был ли ее отъезд для него пощечиной? Была ли задета его гордость? Думаю, да».
«Циник», «грубиян», «бузотер», «пьянчужка», «аморальный тип»…
Спустя всего месяц после сорокалетия действительно что-то случилось. Масочный разгул привычной жизни вдруг зашатался под взглядом улыбчивой, но нескладной двадцатилетней англичанки. Замаячила подлинность. Разумеется, он поймет это позже. Несколько позже.
Рассказывает Лилиан: «Появилась Джейн. Это женщина его жизни. У брата были и другие женщины, но она самая большая любовь Сержа. С дамами он был очень деликатен. И любовь для него имела не только физическое проявление. Он говорил, что плотская любовь обречена».
Познакомились они на съемках фильма «Слоган». Молодая актриса Джейн Биркин практически не говорила по-французски. И Серж, словно хулиган-малолетка, доводил ее до слез своими усмешками. В ресторане пригласил на танец и так отдавил ногу, что Джейн сразу поняла, что танцует он впервые. А потом всю ночь мотал ее по барам. И когда наконец довез до отеля, был уже мертвецки пьян и заснул мгновенно.
Пережив все это, юная леди сделала не по годам правильные выводы: с этим мужчиной она готова просыпаться каждое утро, создать с ним семью и рожать от него детей.
О, Париж! Сколько же миллионов влюбленных полировали твою брусчатку! Сколько мужчин и женщин верили, что их чувства навсегда! Сколько же их было! А сколько еще будет! И почему эти влюбленные так любят Париж? Неужели в мире мало других городов?
Париж, ты не можешь не помнить и эту пару. Он с трехдневной щетиной и сигаретой «Житан». Она, разумеется, в мини и, разумеется, на голову выше его. Их время – ночь. Их Париж – город легкого головокружения от табака и виски. И они тоже произносят эти банальности: «Я тебя люблю». Но мужчина добавляет: «Я тебя тоже нет».
Почему «нет»? Да потому что он слишком застенчив, чтобы сказать «да». С этим «Je t’aime» в жизни Сержа случил конфуз – писал песню одной даме, а оказалось – другой. То, что испугалась спеть и прожить блондинка БеБе, не испугалась шатенка Джейн Биркин. Она записала песню «Я тебя люблю» вместе с Сержем. Пластинка поступила в продажу.
И разразился дикий скандал. Песню признали порнографической. Из-за этих стонов песенка была запрещена для трансляций на BBC и проклята Ватиканом. Разумеется, она тут же возглавила все хит-парады. Серж и Джейн проснулись теперь уже не только вместе, но и вместе знаменитыми.
Не рожден для счастья
Однако наряду с Папой Римским был еще один человек, не слишком довольный чудачествами и выкрутасами Сержа. Его родной папа Иосиф Гинзбург. Рассказывает Заои: «Мой брат думал, что отец не любил его так, как любила его мама. И лишь когда отец умер, Серж обнаружил, что отец коллекционировал все газетные статьи, посвященные ему. Брат был очень расстроен, что узнал это слишком поздно».
Песни принесли и известность, и деньги. Серж купил дом на улице Верней в престижном 7-ом округе столицы. Купил Rolls-Royce. Правда, водить он не любил и использовал авто как пепельницу – запирался в нем, курил свой «Житан» и сочинял.
Вообще-то, щедрость – не самая типичная национальная черта французов, но ведь Серж и не был французом. Эта его потребность жить на широкую ногу – как же она знакома, как понятна русским.
Парижский район площади Звезды, отель «Рафаэль». Менеджер отеля Лионел Лоранс прекрасно помнит, что у Сержа Генсбура была эстетская, барская привычка – отпуская на лето прислугу, перебираться в одну из самых престижных гостиниц Парижа.
«В здании напротив на последнем этаже начался пожар, – вспоминает он. – Лично я в этот момент был внизу, а Генсбур в своем номере. Пожарные вытащили большую лестницу и эвакуировали жителей. И это зрелище с участием пожарных, должно быть, ему понравилось. Он вышел из гостиницы, пересек улицу и сказал пожарным: «После того как вы все сделаете, приходите ко мне – выпьем по стаканчику». И когда пожарные закончили работу, как были в касках, сапогах, пришли в бар. Их было около пятидесяти человек. Генсбур сказал бармену: «Подготовьте шампанское «Кристалл» для этих господ». А это, наверное, самое дорогое шампанское в мире. В этом весь Генсбур».
Обладал всем. Но почему же время, черт подери, не может остановиться?! Он имел все, что только можно пожелать. Слава, известность, творческий азарт, деньги, любимая женщина. Он должен, просто обязан быть счастливым. Но что такое счастье? И разве русский может быть счастлив?
Биограф Верлен рассказывает: «Счастье у него было здесь, перед ним. Но он не понимал, что это было счастье. Есть одна старая поговорка: «Люди, которые ищут дорогу, ведущую к счастью, не понимают, что счастье – это сама дорога».
«Алкоголик», «фигляр», «драчун», «скандалист», «истерик», «хам»… Подрастала Шарлотта, подрастала Кэт – дочь Джейн от первого брака. Девчонки все чаще видели, что дома творится что-то не то. Был в этой жизни привкус агонии. Так не могло продолжаться долго.
В доме, что находится в десяти минутах на такси от улицы Верней, живет женщина, которая по странному стечению обстоятельств не включена в первый круг приближенных к Генсбуру. Это странно даже для нее самой, поскольку она – последняя жена Сержа. Это актриса и певица Каролин фон Паулюс, выступающая под псевдонимом «Бамбу».
Так на Рю де Верней появилась новая женщина. Правда, Серж не был готов пустить Бамбу в комнату Джейн, он купил для нее отдельный дом, позволив ей лишь изредка навещать его.
Генсбарр – это еще одна маска, которую миллионы были готовы принять за чистую монету. Но только не близкие. Бамбу рассказывает: «У меня сложилось впечатление, что алкоголь был для него неким мотором, движущей силой. Он был очень робким. Он даже боялся принимать участие в телепередачах. Он очень робел перед выходом на сцену. У него был имидж некоего провокатора, но провокатором он был в первую очередь по отношению к себе».
Генсбур переложил святую для французов «Марсельезу» на ритм регги. Чудовищный скандал. В прямом эфире французского телешоу заявил молоденькой Уитни Хьюстон: «Я хочу ее трахнуть». В другой раз он сжег 500-франковую купюру в прямом эфире. Зачем он все это делал? Да потому что лирика завершилась, осталась игра. Да потому что если он напишет еще 5 или еще 205 песен, ничего уже не изменится. Да потому что жизнь все равно кончена. Что же выпендриваться? Или что не повыпендриваться? Так даже лучше.
Скандал случился еще до появления финальных титров. Сержа обвинили в пропаганде инцеста. А он всего лишь хотел объясниться своему тинейджеру в своей бесконечной любви. И еще у него была Бамбу, которая тихо и неназойливо шла рядом. Однажды Серж сказал ей, что надо сделать маленького Лулу. В 1986-ом у них родился сын Лулу, то есть Люсьен. Люсьен Генсбур.
Советскую военную песню «В лесу прифронтовом» часто пела мама Сержа, Ольга Гинзбург. Много лет назад дочь Лилиан попросила отца написать ей текст на русском. Она всю жизнь пела ее, когда дома никого не было. И что эти русские так любят грустные, щемящие песни? Откуда же в сердце столько тоски и печали?
2 марта 91 года Париж был вынужден смириться с отчаянным фактом: один из его жителей никогда больше не пройдет по его улицам, не зайдет в бар, не засмеется и не заплачет.
На похороны пришли сотни простых людей. Парижские полицейские и таксисты хоронили друга. А президент Франции Миттеран сравнил его талант с Бодлером и Аполлинером. На кладбище Монпарнас его могила – самая живая, если так можно сказать о могилах.
Прошло три десятилетия. Шарлотта стала актрисой. Мальчик Лулу, Люсьен Генсбур, серьезно занимается музыкой. Играет музыку отца. Вот только одну мелодию, которую наигрывал отец, Лулу вспомнить не может. Помнит лишь, что тот называл музыку «русским вальсом».
А недавно произошло то, во что трудно поверить. Биограф Верлен сообщил журналистам об уникальной находке: «Это исключительный документ, который мне только что дало радио «Европа». Серж рассказывает, что будет петь на русском языке. А ведь он никогда не пел на русском. Это старый вальс, который когда-то пела его мама. «В лесу прифронтовом».
Оказывается, много лет назад, так же, как и его сестра-близнец Лилиан, Серж разыскал русские слова любимой песни их мамы и спел ее по-русски. Но об этом не знал никто. Теперь Лулу обязательно разучит этот вальс. И тоже, как его отец, исполнит эту песню по-русски.
Русский француз Серж Генсбур остался в Париже навсегда. Он даже не знал русского языка. Но когда ему было плохо, он плакал настоящими своими слезами. Русская черта. Именно он стал национальным героем Франции. Почему? Потому что, глядя на него, французы понимали, какие они на самом деле. Они могут быть уродливыми, низкими, духовными, развратными, любящими, сентиментальными, разрушительными. Они полюбили за подлинность, ведь еще никто и никого не любил за достоинства.
Там, из своего теперешнего далека, он смотрит на нас и говорит: «Черт подери, мне уже 90 лет! Нет, даже больше». Говорит, конечно же, по-французски, но с русской страстностью и безоглядностью в голосе. Мы его слышим.