реальная жизнь чеченских женщин
Как живется девушкам в Чечне.
Пишет Сергей Анашкевич: Почему на свидания они ходят только с подругами, сколько мужчин бывает в их жизни, насколько меняется девичья жизнь после свадьбы и почему на свадьбе не бывает родственников со стороны невесты?
А начался разговор о чеченских девушках с вот этого барельефа около родника по дороге из Грозного в Аргун.
Мы набирали воду и наш гид Саид показал на барельеф, вот как в Чечне принято ходить на свидание. Ну и пошло-поехало.
Из свиданий проистекает следующая история. Чеченская свадьба.
Естественно, это логичное продолжение свиданий между парнем и девушкой.
Период встречания пары перед свадьбой может длиться довольно долго. И все это все так же при свидетелях, все также нельзя ни прикоснуться, ни поцеловать возлюбленную. О сексе до свадьбы речь вообще не идет, это очень жестко не одобряется обществом и родней. Понятия жить вместе до свадьбы или гражданского брака, само собой, тоже не существует.
В общем, жених берет невесту как кота в мешке. Так же, как и невеста выходит замуж за такого же кота в мешке. Ни он не знает какова она в постели, ни она о нем. Нравится, не нравится, им придется приспосабливаться, ведь впереди вся жизнь.
Разводы ислам не одобряет и они случаются в Чечне крайне редко.
Как уже стало понятно из текста, у правильной чеченки в жизни бывает только один мужчина. Которого она впервые пробует только после свадьбы. Кстати, это совсем не означает, что у чеченца-мужчины в жизни только одна женщина. До свадьбы им совершенно не возбраняется иметь половые связи. Вот и ездят горячие кавказские парни в Пятигорск и города подальше погудеть и отточить свои навыки с девушками не-чеченками. Но я отвлекся.
Интересна и сама чеченская свадьба. Знаете, что на ней гуляют только родственники и гости со стороны мужа? Да-да, именно так.
Со стороны невесты нет НИ ОДНОГО человека, даже родителей! Так что если у мужчины, к примеру, 5 дочерей и ни одного сына, он ни разу не погуляет на свадьбе своих детей.
Родители и близкие невесты только спустя месяц после свадьбы в индивидуальном порядке приходят в гости к новобрачным поздравить их с бракосочетанием и подарить свой подарок.
После свадьбы женщина полностью переходит из-под опеки своей родни под опеку жениха и его родни. Теперь они полностью за женщину в ответе и всячески защищают ее. Удивительно, но если по каким-то делам женщине нужно куда-то ехать, очень часто муж бросает свои дела и едет с ней (например, на заочную сессию в другой город). Пока она учится и сдает экзамены, он находится рядом, чтобы никто к ней не приставал и не дай бог не обидел.
Вот такие интересные особенности жизни чеченских женщин рассказали мне в Чечне.
Из комментариев по теме:
А ещё, если девушка окажется не девственницей, её возвращают, и если у неё есть сёстры, то им никогда не выйти замуж. А ещё муж может вернуть жену обратно, если ему что-то не понравится, она тоже больше не выйдет замуж, если только за вдовца с детьми или неликвидного мужчину, а в родной семье она будет изгоем и предметом для насмешек и издёвок. И никакого кота никто не берёт. Все друг друга знают. Хорошие родители справки наводят и т.д.
«у чеченца-мужчины в жизни только одна женщина. До свадьбы им совершенно не возбраняется иметь половые связи».
Возбраняется. Еще как возбраняется. Как по адату, так и по шариату. Просто, парням сходит с рук гулянка на стороне, если предъявы не будут со стороны родни девушки. Потому, чаще все на выезде.
«Так что если у мужчины, к примеру, 5 дочерей и ни одного сын, он ни разу не погуляет на свадьбе своих детей. »
В семье девушки тоже свадьба бывает, своя. Только она не такая пышная и шикарная бывает, как у жениха. Типа, нескромно радоваться, когда девушка переходит в другую семью. Скорее, как проводы.
И жениха на своей свадьбе не бывает. Он где-то досягаемо с друзьями типа мальчишника организует. А невеста в это время в его семье в углу стоит)).
к свадебным традициям могу добавить, что невеста весь день свадьбы стоит на высоких каблуках, не двигается и не разговаривает. Если свадьба длиться 3 дня, то 3 дня она и стоит. Все это время к ней подходят друзья жениха и говорят всякие разности. Отвечать она не имеет право. А жениху кайфово. Он все это время празднует с друзьями (типа мальчишник). Затем несколько дней он не должен показываться родственникам на глаза. А ходить в гости к теще вовсе считается неприлично.
Люблю восточных девушек, 1,5 года с азербайджанкой встречался. Все таки совсем другой менталитет. И отношение к семье другое. Но увы для таких девушек до фанатичного уровня важно наличие мужчины, детей, семьи в жизни (т.е. в загс почти при первой возможности), а вот чувства вторичны. Это не очень хорошо. Семья это не цель. Это результат любви двух людей, а не итог похода в загс.
А традиции в исламе жесть. По крайней мере судя по вышеописанному. Мне жаль и девушек и парней. В этом плане ислам очень тяжелая культура. Ничего против не имею, но я бы так жить не хотел.
Ну почему кто то кому то навязывает как жить и что делать? С детства какие то вещи должны родителями в голову вкладываться, а как жить и с кем спать это ЛИЧНОЕ дело каждого и каждой. И вопрос тут даже в недобрачном сексе (а он нужен. потому что должна быть совместимость у людей и в сексе тоже), а в совместной жизни до свадьбы. У моих знакомых и друзей было много примеров когда люди несколько лет встречались, а потом месяц-два жили вместе и все. Конец. Понимали, что разные люди. Быт расставляет все точки над i.
А представьте ситуацию: молодым по 18-20 лет (еще гулять и гулять), они еще толком ничего не видели,в жизни не определились, вместе не жили и даже наедине не были, а тут свадьба (еще и не дешевая!), быт. И вдруг понимание, что НУ ВООБЩЕ НЕ МОЕ! И что делать? Ему по бабам ходить, ей молча страдать? и нафига такая жизнь?
Пы.Сы. а еще меня прикалывают комменты кавказцев, которые по другому не жили, но пытаются доказать что у них там все правильно построено.
Ребята, раз уж вы мужики и свобода у вас есть, то попробуйте по другому пожить. Найти девушку с которой комфортно во всех планах, с которой быт в радость и вот после этого понимания реально хочется на руках ее в загс нести. А жениться вслепую. ну хз. Если просто что бы дома была женщина-домохозяйка-секс рабыня, то наверное можно. Но ведь еще для души что то надо. А знаете вы на Кавказе что такое любовь и для души? Вряд ли. Не так это просто как хотелось бы. Нельзя про так женится на первой встречной (тем более отобранной родителями) и быть счастливым. Это иллюзия счастья для 99,9%.
Свадьба тысячелетия: почему плакала Луиза
«Чеченские женщины слишком много на себя берут»
Начать с головы
Фото: Елена Афонина
— У меня никогда не было цели стать врачом. Я хотела быть журналистом. Но родители отправили меня на медицинский факультет. На третьем курсе мне в руки попал сборник по психиатрии. Прочла его залпом. Я поняла, что все наши проблемы начинаются с головы, и решила: а смысл мне лечить последствия, если я могу работать с причиной? И хотя психиатрия как дисциплина появляется только после третьего курса, еще до того, как у меня начались занятия, я изучила сама практически весь материал. Я окончила медицинский факультет, но, чтобы стать психотерапевтом, нужно окончить интернатуру, отработать по специальности три года и лишь затем пройти переподготовку по психотерапии. Фактически 11 лет у меня ушло на то, чтобы стать психотерапевтом.
Первый клиент
— Ему было за 40, мне тогда было 27. У него были панические атаки — кстати, у мужчин они бывают чаще. Это напрямую связано с нашей ментальностью. Наш мужчина — он такой прямо брутал, не должен эмоционировать, и эти подавленные эмоции выливаются в постоянную тревогу, которую он может даже не замечать, но она накапливается и выходит в виде таких приступов. Начинаются нарушения в вегетативной нервной системе, и человек теряет контроль над своим состоянием: ему кажется, что он сейчас не сможет дышать и умрет. В общем, это разбалансировка нервной системы, как перегрев: вот машина долго работает, а потом просто отключается. Это механизм психологической защиты, который говорит о том, что пора остановиться. Но пора остановиться — это не про наших мужчин.
С тем человеком, мы, кстати, недолго работали. Вывести его из панических атак удалось при помощи гипноза.
Первое время я работала с мужчинами и женщинами, но после замужества пришлось изменить условия приема. Супруг был против того, чтобы я общалась с противоположным полом. У мужчин может возникнуть идеализация психотерапевта. В основном ведь к нам приходят с межличностными проблемами, часто это взаимоотношения с женами. И у человека возникает мысль: «А почему жена не понимает того, что понимаешь ты?» И это, наоборот, усугубляет проблемы в семье. Если речь идет о семейной психотерапии, я прошу, чтобы приводили пару, но у нас такое, к сожалению, встречается редко.
Напрасное геройство
— Одна из самых частых проблем, с которыми ко мне обращаются, — это отношения. С мужем, свекровью, золовкой, с парнем или с начальством — по-разному. Не могу сказать, какие из них сложнее, там, в принципе, ничего сложного нет. Самое трудное — донести до человека, что это все можно изменить. Есть просто люди, которые считают, что они так «очищают карму» и нужно мужественно терпеть, а потом сломаться от взятых на себя обязательств — зато с чувством выполненного долга. В психотерапии это называется установкой долженствования.
У чеченцев есть такая «героическая» установка — «Я должен это вытерпеть». Когда ты понимаешь, что ты можешь это не терпеть и изменить эту ситуацию, ты так же осознаешь, что от тебя потребуется энергия и определенные вложения. То есть нельзя сидеть и бесконечно плакать, нужны упорство и труд, чтобы что-то менять. Проще сказать: «Это бесполезно, у меня не получится». А потом снова терпеть. Постепенно человек привыкает к такому порядку вещей и находит в этом плюсы. Мы называем это «вторичной выгодой».
Есть категория пациентов, которые полюбили свои страдания. Такие люди ходят по врачам, чтобы доказать всем, что их болезнь неизлечима, а проблема неразрешима. А потом они идут дальше и говорят: «Вот я был даже у психотерапевта, ничего не получилось, и я буду мужественно терпеть до конца».
Достучаться до марнан
— У нас очень сложный контингент. К нам в республику приезжал работать психотерапевт из Ростова-на-Дону. Он начал работать в частной клинике в Грозном, но потом прекратил прием. Я спросила — почему. Он ответил: «Элла, ты не представляешь, насколько сложно работать с вашей ментальностью. Каждая женщина хочет счастья и любви, но ваши моральные устои, ваши религиозные убеждения, ментальность, муж, родственники мужа — они не дают ей этого сделать. Она не может сказать этим людям: „Извините, у меня тут внутренний потенциал, я его не раскрыла“. А что я ей скажу, как я ей помогу, если ей нужно одобрение всего и вся?»
В нашем языке есть немного страшное для всех незамужних девушек слово «марнан». Это свекровь, но в чеченском обществе у снохи перед ней больше обязательств, чем в других культурах. Были у меня случаи, когда у клиенток складывались с ней тяжелые отношения. У нас есть женщины, которые жили в тяжелые времена, когда детей рожали в поле, не было стиральных машин и подгузников, и которые считают, что современные невестки должны радоваться такому удобному быту и ничего больше не хотеть: ни отдыха, ни курортов (не дай Бог), ни личного развития.
В таких ситуациях мы обычно прорабатываем свекровь через пациента. И вот каким образом.
Первый шаг — заслужить доверие. Нужно активно интересоваться жизнью марнан, и когда постепенно человек к тебе эмоционально проникается, ты начинаешь его за собой вести. Это бессознательный механизм. Личность, которая активно заинтересована тобой, в итоге начинает отзеркаливать твое поведение. То есть, если жена хочет отдохнуть с мужем на море, вначале нужно организовать отдых для свекрови, не понимающей такого желания. Необязательно для этого ехать в Дубай. Ты говоришь: «Мам, а давай вместе куда-нибудь сходим. Ты так много трудилась, столько всего прошла, может, тебе надо хотя бы сейчас отдохнуть!» Если клиентка на первом этапе все сделала правильно, марнан соглашается. Все свои поступки нужно закреплять позитивным подкреплением — комплиментами, вопросами: «А что ты чувствуешь?» Эта ориентированность на чувства и ощущения творит чудеса. Человек хотя бы для того, чтобы тебя не обидеть, начинает анализировать свое состояние. И если все делается правильно, он не может не ощутить эту заботу и тепло, которыми окружен. А после того, как невестка прониклась к свекрови, научила ее иногда радоваться жизни, она плавно отделяется и реализовывает то, что ей нужно.
Ислам и психология
Фото: Валерий Шарифулин
— Религия очень сильно облегчает мне задачу. Если человек живет по канонам ислама, он не испытывает сильного эмоционального напряжения. У мусульман есть такое понятие, как предопределение: если что-то с тобой случилось, значит, такова воля Всевышнего. Когда человек слишком много думает о бытовых проблемах, у него случается разлом, потому что он начинает бояться потерять то, что имеет. А если он, как верующий, осознает, что все временно, что мирская жизнь — ничто перед жизнью вечной, все становится проще. У меня муж тоже клинический психолог, и всю свою работу он построил на том, что «наложил» друг на друга исламские ценности и законы психиатрии — и в таком русле прорабатывает все проблемы. Противоречий никаких при этом не возникает. Ко мне приходит много клиентов, строго соблюдающих предписания религии. Они знают, что психотерапия меняет человека, но также знают, что в нашей вере приветствуется работа над собой и самосовершенствование.
Вторые жены
— Женщину на прием всегда записывает муж. Звонит и говорит: «Моей жене плохо. Она плачет» — «В чем причина?» — «Я не знаю. На ровном месте с ней что-то не то, она как сумасшедшая, пропишите какие-нибудь лекарства». Я не могу по телефону выписать рецепт, надо с ней увидеться. Естественно, одна она в таком состоянии прийти не может: она в истерике. Поэтому ее приводит муж. И тогда в кабинете начинается война. Они ведь дома не могут вести такой диалог. Он не может при мне ее грубо осадить. А женщине терять нечего: ее муж уже привел вторую жену. И самый первый сеанс — это у нас такая беготня друг за другом, женщина находится либо в состоянии шока, либо отрицания. К принятию переходим чуть позже.
Редко бывает такое, что жена знает, что муж собирается еще раз жениться. Зачастую это происходит тайно, о второй семье узнают по факту или после рождения детей.
Моя задача как психотерапевта в этой ситуации — сформировать новую доминантную нейронную сеть. Ты размышляешь, анализируешь поведение человека, выясняешь, что ему интересно помимо ее мужа и того, что происходит в его жизни. То есть я задаю вопрос: «Почему его отрыв от тебя так сильно на тебя влияет? Ты же самодостаточная личность, ты же целая и понимаешь, что истории о половинках — это миф. Почему поведение этого человека так влияет на эмоциональное состояние? Почему ты не можешь энергию, которую ты тратила туда, направить в другое русло? Ведь у тебя появится больше времени, теперь у тебя есть возможность заняться любимым делом».
Многие первые жены считают, что вторая жена — это просто «зарегистрированная» по исламу любовница, и говорят: «Ей хорошо, она сидит в своей квартире, ей не надо угождать родственникам мужа, она всегда красивая и ухоженная». А что тебе мешает делать то же самое? Ты должна сделать все, чтобы она тоже стала «легитимной» снохой, распределить все обязанности поровну, в том числе и общение с родственниками мужа.
Мужчине нужны эмоции
— Я не рекомендую разводиться. Я спрашиваю у клиентки: «Чего ты хочешь — остаться или развестись?» Мы рассматриваем все варианты. Если она настаивает на разводе, я прошу ее представить, что она уже развелась, дети остались с мужем. Вдобавок ко всему женщина лишается достатка: вторых жен редко берут малообеспеченные мужья. То есть объективно первая жена многое теряет в случае развода.
Вторая жена, как правило, — это диагноз отношений в первой семье: супруги перестают работать над браком. Если муж приводит вторую жену — это не значит, что ему чего-то не хватило в первой, ему не хватило чего-то в отношениях. Но бывает такое, что полигамия обусловлена реально религиозными причинами. В таком случае с первой женой работать не так сложно.
На моей памяти не было ни одного брака, чтобы привели вторую жену и до нее все было идеально. Там просто оба привыкают друг к другу, у них в отношениях полный штиль. А мужчина — это адреналинозависимое существо, ему нужны эмоции. И если у него нет периодического всплеска, он пытается его найти: кто-то гоняет на дорогих машинах, кто-то едет на лыжах кататься, а кто-то приводит вторую жену.
Но самое удивительное, что, когда ты начинаешь работать с парой, второй брак распадается. Это происходит через три-шесть месяцев. Вторые жены, кстати, ко мне тоже приходят, но с ними работать проще. Они знали, на что идут.
Тайные сеансы
Фото: Елена Афонина
— В неделю я принимаю около 15 человек. И для каждого из них крайне важна готовность работать. Если человек сам не начнет меняться, он, конечно, не исправит ситуацию или проблему, с которой пришел. Но, с другой стороны, эти изменения не всегда встречают с радостью. Поэтому я на первом сеансе спрашиваю: «Ты готова меняться? Сидя на одном месте, ты ничего не поменяешь, ты должна будешь делать упражнения, выполнять задания, по-другому строить диалоги, формировать новые повадки и новые привычки». И если клиентка согласна, то она постепенно начинает думать и поступать по-другому. Не всегда муж, который отпустил на психотерапию, спокойно это воспринимает. Он как к этому относится: «Ну, походи. Успокоишься, перебесишься, будешь приходить домой спокойная, радостная, будешь меня встречать и радоваться, что я у тебя есть». А на деле его ждет другое. Он вдруг встречается с человеком, который четко высказывает свою позицию, думает в первую очередь о себе, потом — о других. И это не всегда нравится. И если семья не готова, то клиентка долго не ходит. Она уходит в никуда.
Разрушительницей адатов меня, конечно, не называли. Но было такое, что, начиная беседу, я спрашивала: «Тебя дома поддержат в этом плане? Твой муж — он за или против?» — и девушка отвечала: «Нет, я буду скрывать, буду говорить, что иду к гинекологу». У нас почему-то если женщина куда-то идет, то обязательно к гинекологу. Я всегда говорю, что ничего путного из этого не выйдет. Мужчина должен быть готов к этим переменам. Нужно дать дома знать, что это время жена тратит на психотерапию, на себя, чтобы стать лучше ради своей же семьи. Если они к этому не готовы, то ей будут обрубать крылья.
Психология как профилактика
— Многие рассматривают психотерапию как что-то постыдное — как это можно пойти к человеку и рассказывать ему о том, что происходит у тебя на душе? Многие первую пару сеансов действительно переживают: им кажется, что они предают свою семью, рассказывая обо всем. То есть, чтобы ты понимала, сюда приходят люди, не такие, как в остальной России. В России работать — одно удовольствие. К тебе клиент обращается по какой-то мелочи, он по сути здоров, но у него есть проблема, которую он хочет увидеть в 3D-формате. Ты ему все обрисовываешь, у него инсайт, он уходит.
А здесь человек настолько долго ждет, что без медикаментозного сопровождения ему помочь не удается. Даже сегодня девушка записалась, а потом пишет: «Знаете, мне сейчас стало чуть легче, вот как мне снова станет плохо, я к вам тогда приду». Они честно терпят и искренне считают, что совершают таким образом подвиг. А потом обижаются, почему этого никто не оценил.
Вообще, я считаю, что каждый человек должен посещать либо психотерапевта, либо в крайнем случае психолога, а не ждать, пока ему станет плохо. Это должно быть нормой — как поход к стоматологу или профосмотр в поликлинике. Просто, к сожалению, психотерапия нынче дорогая и не покрывается ОМС.
«Я скучаю по родине, которой нет». Истории женщин, бежавших из Чечни
Европейская диаспора чеченцев, по разным оценкам, насчитывает от 150 до 200 тысяч человек. Массовый исход из республики произошел после первой и второй российско-чеченских войн. Но если 20 лет назад люди бежали от бомбежек, нищеты и голода, то сейчас Чечню покидают из-за произвола властей, прессинга со стороны силовиков и дискриминации.
О вынужденном отъезде и о том, каково бросить все и отправиться в новую жизнь Кавказ.Реалиям рассказали уроженки Чечни, в разное время оставившие республику.
Элина, Бельгия, Антверпен, 35 лет
— В первую российско-чеченскую войну мне было 18 лет. Сидя долгими вечерами в подвале, я мечтала уехать куда-нибудь от грохота снарядов, от самолетов, которые сбрасывали бомбы, от подвальных мышей, которых я ужасно боялась.
После второй войны мы вернулись из села в Грозный. Наш дом был частично разрушен. Мы закрыли окна клеенкой и постепенно начали налаживать быт. Мама работала на стройках за жалкие гроши, но денег все равно катастрофически не хватало, мы часто голодали.
Мне удалось поступить в грозненский университет. Каждый день я добиралась на учебу по руинам, занятия проходили в аудиториях, где окна были забиты клеенкой. Я продолжала уговаривать маму уехать, рассказывала выдуманные истории чеченских семей, которые благополучно устроились на новом месте, но все безуспешно.
Между тем моя подруга, которая еще с первой волной эмигрировала в Бельгию, познакомила меня по телефону с молодым человеком, который жил там несколько лет и искал невесту. Мы начали общаться, и я поняла, что это единственный шанс вырваться из ада.
Вскоре мы назначили дату свадьбы, его родственники приехали и забрали меня в Европу. Сначала мне было очень одиноко без мамы, без языка, без друзей. Много раз я пыталась вернуться обратно. Потом забеременела и поняла, что обратной дороги нет, надо идти дальше. Начала изучать язык, у меня появились подруги. Спустя три года моя мама тоже переехала в Бельгию, теперь она живет в соседнем городе.
Мы с мужем живем в маленьком бельгийском селе. У нас свой домик с огородом и садом. Мы получили гражданство, у нас 4 детей. Я уверена, что на родину никогда не вернусь. И мое решение усиливается каждый раз, когда из Чечни приходят плохие новости.
Айна, 58 лет, Австрия, Инсбрук
— Я жила в Чечне. В селе у нас был большой дом. Мой муж погиб при бомбежке, и я осталась одна с сыном и дочерью. Мой 15-летний сын связался с боевиками, он носил им продукты и свободное от школы время проводил в их компании. Вскоре его выследили, обвинили в пособничестве и арестовали. Судить не стали, так как он был несовершеннолетним.
Сына поставили на учет, периодически забирали в полицейский участок, угрожали, если он не будет стучать на «лесных братьев», то после 18-летия заведут на него дело и упекут в тюрьму.
Нас долго терроризировали кадыровцы. Семья мужа выгнала нас из дома, обвинив меня в плохом воспитании детей. Я сняла квартиру в Грозном, устроилась на работу в школу и решила начать новую жизнь. Но нас преследовали и там.
В итоге я нашла людей, которые за деньги помогали выезжать в Европу. Недолго думая я с детьми уехала из страны. Остановились в Австрии. Буквально за полгода мы получили статус беженцев, нам выделили жилье. Мой сын был в федеральном розыске в России. Долгое время ему звонили незнакомые люди, запугивали, требовали вернуться.
Порой я виню сына за то, что на мою долю выпало столько всего. Я не была на похоронах родителей, я отрезана от моих сестер и братьев. Европа не мое место, мне сложно тут жить.
Раиса, 52 года, Франция, Марсель
— Я очень люблю Россию, свою родину, но категорически против той власти, которая там господствует.
В Чечне я не чувствовала себя защищенной со стороны закона. В повседневной жизни терпела дискриминацию со стороны мужчин. Я была замужем, муж любил меня, но сильно ревновал. Он был психологический садист. Детей у нас не было. Я терпела все это шесть лет. В один день я сама себе сказала: довольно! Потребовала развод, но муж был непреклонен, он решительно отказывался дать мне свободу.
Когда я все же добилась развода, пришлось вкалывать на двух работах, чтобы жить по-человечески. Я поняла, что по уши увязла в кризисах, произволе чиновников, в этих традициях никому не нужных. Я не хотела жить в той стране, где законы работают только для тех, у кого есть власть, где запросто могут подбросить что угодно, где человека делают безвольным существом.
В один прекрасный день я уехала смотреть мир и мне удалось остаться во французском городе Марсель. Обо мне теперь скажут, что я «без роду и без племени» и «никакая не чеченка». Но я люблю свою родину, просто предпочитаю делать это издалека.
Лейла, 56 лет, Норвегия, Берген
— Мои сестры и я всегда чувствовали прессинг со стороны брата, а когда умерла мама, стало еще хуже. Я жила с мужем, у нас было два сына. Брат, еще с давних времен конфликтовавший с моим супругом, забрал меня домой, разлучив с детьми.
Я и две мои младшие сестры обслуживали жену брата. Нас не пускали на работу, не разрешали выходить со двора, был тотальный контроль. Я тосковала по детям, через невестку просила брата дать мне хотя бы изредка видеться с сыновьями, но каждый раз получала отказ. Брат тогда работал в силовых структурах Чечни, все знали его крутой нрав и боялись как огня.