Психоанализ что это простыми словами
Научная электронная библиотека
Философия психоанализа
Философия психоанализа совершила переворот в философии, она обратила внимание не просто на человека, а на его внутренний мир, психику. Психоанализ изначально был медицинской дисциплиной, однако глубина подходов, целостность трактовок, сделали психоанализ одной из ведущих философских теорий современной науки.
Основателем философии психоанализа является З. Фрейд, поэтому часто философию психоанализа называют фрейдизмом. Зигмунд Фрейд (1856 – 1939) – австрийский невропатолог, психиатр, философ. Сущность теории Фрейда в том, что врач – психоаналитик для человека, прежде всего, неверующего в Бога, превращается в своего рода «священника – исповедника».
Стержень философии Фрейда – учение о бессознательном, хотя здесь он не является первооткрывателем понятие «бессознательное» мы находим еще у Платона, затем Декарта.
Фрейд пришел к выводу, что человеческая психика представляет собой некий конгломерат, состоящий из 3 компонентов: «сознательное» (эго – Я), «бессознательное» (Ид – ОНО), «предсознательное» (супер – эго – Сверх – Я). Центральная составляющая – это «бессознательное» (ОНО) – это суть человеческой психики, это темная сторона человека, это низменные инстинкты и удовольствия. В основе бессознательного в теории Фрейда находится «либидо» – сексуальный инстинкт. ОНО властвует над человеком, над его Я («сознанием»). Третий компонент – Сверх – Я – это моральная цензура, нравственные нормы, социальные запреты, родительский авторитет. Через Сверх – Я осуществляется сублимация (вытеснение), переключение бессознательных влечений (ОНО) в социально значимый импульс (Я).
На основе этой теории строится учении Фрейда об истериях. У нормального человека, когда он хочет сделать что – то постыдное, Сверх – Я сублимирует, не дает «подавить» Я – сознание. У психически больного Оно начинает контролировать Я.
ОНО у психически нормального человека может проявляться в оговорках, в манере одеваться, через походку, жестикуляцию, в сновидениях и т. д. С проблемой бессознательного связана работа Фрейда «Толкование снов». Здесь бессознательное выступает в символической форме, когда ОНО выступает как реальное Я.
Все симптомы невротических заболеваний Фрейд усматривает в забытых сексуальных переживаниях детства. Исходя из этого, Фрейд строит свое учение о детской сексуальности. Он выделяет 3 фазы: 1 – фаза детской сексуальности – оральная, получение удовольствий от сосания материнской груди и еды. 2 – садистко – анальная, связана с эрогенностью слизистых оболочек кишечника (удовольствие от опорожнения). 3 – фаллистическая – высшая ступень, – когда ребенок заостряет внимание на половых органах. На этой стадии и могут возникнуть неврозы и фобии (страхи).
Фрейд развивает учение о том, что ребенка бессознательно влечет к своим родителям (дочь к отцу, сына к матери). Здесь он вводит понятие «Эдипов комплекс». Суть «Эдипова комплекса» в бессознательном сексуальном влечении сына к матери, а так же особое чувство уважения и одновременно ненависти к отцу – сопернику. При нормальном развитии, считает Фрейд, у мальчика формируется мужской характер и воля, при ненормальном – неврозы.
Объясняя психическое развитие ребенка, Фрейд утверждает, онтогенез (т. е. индивидуальное развитие) повторяется филогенез, т. е. стадии развития либидо соответствуют определенным периодам предыстории человечества (это его «метапсихология») – работа «Тотем и табу». У первых людей на уровни религиозного сознания возникают запреты (табу) на браки внутри рода. Так у человека возникает «осознание вины» – совесть. А совесть и есть основа нравственности человека, основа Сверх – Я. Поэтому, эволюция человеческого общества – это ограничение естественных инстинктов и появление социальных запретов.
В 30 гг. при рассмотрении истории развития человечества (войны и революции), Фрейд расширяет понятие бессознательного, наряду с инстинктом самосохранения и сексуального влечения, он выделяет «инстинкт жизни» (ЭРОС) и «инстинкт смерти» (Танатос). Танатос – инстинкт агрессии, через этот инстинкт, Фрейд обосновывает историческую неизбежность войн. Сам же Фрейд был противником войны.
Психоаналитический метод Фрейд применил для объяснения сущности религии, искусства, морали. Фрейд активно выступает против религии, которую считает «формой коллективного психоза», источником религии он видит первобытный страх человека перед силами природы.
Искусство у Фрейда – это выражение внутреннего мира неудовлетворенного человека. Либидо – сексуальный инстинкт, способен, по мнению Фрейда, проявляться, сублимировать не только в половом акте, но и в художественном творчестве (работа «Леонардо да Винчи. Воспоминания детства»).
Фрейд внес психоанализ во все основные философские науки: философию сознания, этику, эстетику, антропологию. Фрейд имел множество учеником, но все они отошли от его учения, повергли его критике.
Одним из наиболее выдающихся учеников Фрейда был Карл Густав ЮНГ (1875 – 1961) – швейцарский психиатр и философ. Однако Юнг отказался от главного принципа Фрейда от теории сексуальности.
Он считал, что «либидо» – это не есть половой инстинкт, это особая психическая энергия. Юнг подверг критике и биологическую природу бессознательного. Для него «бессознательное» – это присущее всему человечеству свойство, т. е. бессознательное есть «коллективное бессознательное». «Коллективное бессознательное» – это глубокий слой человеческой психики, хранящий генетическую память человеческого рода. «Коллективное бессознательное» – это врожденное качество у каждого человека, оно включает в себя скрытые следы человеческой истории: род, семья, нация, раса. Структурные элементы, устойчивые формы, схемы, символы в которых существует «коллективное бессознательное» он назвал «АРХЕТИПЫ». Проникнув в сознание, «архетипы» наполняют сознание опытом, таким образом, архетипам принадлежит важнейшая роль в психическом балансе личности.
Юнг особо выделяет ряд архетипов: «ПЕРСОНА» – это маска, ширма истинного «Я», это то, каким видят человека окружающие. Это компромисс между индивидом и обществом. Но «Я» не должно быть равно «персоне», иначе личность потеряет индивидуальность.
«ТЕНЬ» – это низменное в человеке, которое заложено в каждом через наследственность, это «звериное лицо человека».
«АНИМА – АНИМУС» – женское и мужское начало в человеке. По Юнгу, человек бисексуален, т. е. в каждом независимо от пола есть мужское и женское начало.
«САМОСТЬ» – центральный архетип личности. Нечто среднее между сознательным и бессознательным. Это поиск идеальной личности, в результате Юнг приходит к пониманию «Самости» как Бога («Бог внутри нас»). Исходя из этого, Юнг придает большое значение религии, «она лечит истерзанное «Я», религия – это способ избавления от неврозов.
Фромм занимался философией человека, он пытался определить сущность человека как био – социального существа. «Человек часть природы и частица общества и одно и другое неразделимы.
Человек – это единственное существо, осознающие смысл своей жизни. Смысл человеческой жизни – это борьба с превратностями судьбы. Фромм выделяет 3 главных противоречия человеческой жизни: 1) это противоречие между жизнью и смертью, 2) противоречие между, тем, что человек хочет и то, что может (могу – хочу), 3) противоречие между стремлением был со всеми и стремлением к одиночеству.
По мнению Фромма, источником всех движущих человеком сил, всех его страстей, аффектов, стремлений является необходимость постоянного разрешения противоречий своего существования и поиска все более высоких форм единства с природой, с другими людьми и самим собой. Независимо от удовлетворения животных потребностей актуализируются специфически человеческие потребности. В работе «Здоровое общество» Фромм дает следующую их классификацию: 1) Потребность в приобщенности (необходимость преодолеть одиночество). Это возможно только посредством любви, 2) Потребность в преодолении ограниченности собственного существования. Это потребность быть творцом. 3) Потребность в братстве. Это поиск помощи близких, межличностных отношений, защиты. 4) Потребность в чувстве тождественности. Это обретение индивидуальности. 5) Потребность в системе ориентации и потребность в поклонении. Это поиск системы координат для организации восприятия мира, интеграции усилий и осмысления жизни.
Одно из главных направлений гуманистического психоанализа Фромма – это его философия любви (работы «Душа человека» «Философия любви»). Фромм классифицирует виды любви: материнская любовь, отцовская любовь, дочерняя и сыновняя, братская (гуманизм), половая и др. Высшая форма, по его мнению, это любовь к Богу, он понимает ее как любовь во всем и ко всем. Цель философии Фромма – это общество всеобщей любви. «Любовь – это действенная сила в человеке, сила, разрушающая все преграды, сила, способная объединять». Фромм призывает к новой религии, религии любви, «гуманистической религии».
Но Э. Фромм не идеализирует человека. Фромму принадлежит парадоксальная мысль о том, что история не стремится очеловечить человека, а наоборот, она пытается вытравить в нем истинно человеческое, то, что дала ему природа. Это связано со стремлением человека к свободе. В этом плане Фромм выделяет «свободу для» и «свободу от». «Свобода от» – негативна, она против природы, она ведет к одиночеству и страхам, и как следствие мазохизм, садизм, стремление к разрушению, конформизм. Человек как бы не выдерживает бремени свободы, т. к. свобода – это ответственность, и тогда человек бежит от свободы (работа «Бегство от свободы»). «Свобода для» – позитивная свобода – это реализация себя как личности.
Проявить себя человек может только в обществе справедливости, – это социализм (учение Фромма часто называют фрейдомарксизм). Однако Фромм критиковал Маркса, говорил, что Маркс не понял человека, который по своей природе эгоистичен; общество можно изменить, лишь изменив человека.
Психоанализ подошел к проблеме внутреннего мира человека. Долговое время фрейдизм оставался ведущим течением в философии ХХ века, появились его новые последователи. Фрейдизм – направление, охватывающее психологию, философию, медицину, социологию и другие науки. Психоанализ имеет большое практическое значение, врач – психоаналитик сейчас становится важной составляющей практической медицины и психологии.
Бессознательное (ОНО), Сверх – Я, сублимация, архетип, либидо, «Эдипов комплекс».
Основные источники фрейдовского классического психоаналитического метода
В.М. Крук, А.Н. Харитонов[1]
Ясное понимание цели, сущности, основных технических приемов и правил, психологических элементов (механизмов) психоаналитического метода психотерапии затруднено без знания основных источников его происхождения.
На этот счет имеются достаточно различающиеся, хотя и не противоречащие в основном друг другу точки зрения. Сам 3.Фрейд, например, отмечал: «Я чувствую себя вправе утверждать, что и в наши дни, когда я давно уже не единственный психоаналитик, никто не может знать лучше меня, что такое психоанализ, чем он отличается от других способов исследования психической жизни и что именно следует этим словом обозначать.
. Мне следовало бы, как уже доводилось прежде, воздать должное „катартическому методу“ Брейера в качестве предваряющей психоанализ стадии, а начало собственно психоанализа связать с моим отказом от техники гипноза и обращением к свободной ассоциативности. Неважно, впрочем, начнем мы отсчитывать эпоху психоанализа от катартического метода или от моей модификации последнего» [20, 149].
А один из его первых соратников, создатель аналитической психологии — К. Юнг не менее справедливо подчеркивал: «Даже самая оригинальная и самостоятельная идея не с неба падает, а произрастает на уже имеющейся, объективно заданной интеллектуальной почве, корневая система которой — независимо от того, хотим мы того или нет, — представляет собой теснейшее переплетение» [30, 55].
Были даже заявления о том, что Фрейд вместе с Брейером использовали учение французского психолога П. Жане. Представители французского гипнотизма утверждали, что психоанализ как метод психотерапии стал наследником только гипноза [20, 27].
Наиболее интересной представляется точка зрения французских психоаналитиков Л. Шертока и Р. де Соссюра, которые полагали, что: «. Фрейд находился под впечатлением некоторых методов и понятий XIX века. Однако его творческий дух наделял их новым смыслом, и в итоге все, что было заимствовано им из прошлого, приобретало совершенно новый облик. Он связан все эти заимствования в единое целостное учение — настолько оригинальное, что его психоанализ стал революционным переваротом как в области психотерапии, так и в исследовании человеческого духа вообще» [27, 223].
Аналогичных взглядов придерживались и наиболее последовательные представители классического («ортодоксального») психоанализа — Э.Джонс, Ш. Ференци, К. Абрахам и др.
Изучение этого вопроса позволяет предположить, что психоаналитический метод оформился на благодатной почве его предшественников, имел свои генетические корни в психотерапевтических методах, философских и психологических учениях.
Как известно, сам Фрейд полагал, что основными источниками психоанализа как метода психотерапии были классический гипноз Ж.М.Шарко и Нансийской школы, катартический метод И. Брейера и закон образования ассоциаций- один из древнейших в психологии[2] /20; 22; 23; 39; 42/.
Рассмотрение каждого из них в динамике, в логике развития, позволит проследить: с чего началось » движение » к методу; каковы причины отхода основателя психоаналитической терапии от гипнотерапии, а затем и катартического метода; как именно от интереса к истерии («самой загадочной из всех нервных болезней»), гипнозу Фрейд подошел к своему методу свободных ассоциаций?
К своим открытиям Фрейд неизбежно должен был пройти через гипноз, так как это был один из ведущих методов психотерапии истерии, очень интересовавшей 3.Фрейда. «Личная вовлеченность врача стала краеугольным камнем психоанализа» [27, 99].
Отправным пунктом в его медицинской карьере стало знакомство с историей Анны О. (Берты Паппенгайм), пациентки его друга и духовного учителя Брейера.
Но главное, на наш взгляд, заключается в том, что история заинтересовала Фрейда в силу уникального сочетания в этой болезни проблем души и тела, психического и соматического, интуитивного понимания возможности потрясающего по своим последствиям сдвига в ее лечении от медицины к загадочной психологии.
Занимаясь лечением нервных больных, он располагал лишь несколькими орудиями «терапевтического арсенала»: электротерапией В. Эрба и гипнозом[6]. Неэффективность электротерапии быстро разочаровала Фрейда; если и были какие-то незначительные успехи, то они сводились к результатам внушения. А работа с техникой гипноза привлекала таким же «стыком тела и души», как и истерия. «Вообще же работа с гипнозом, — замечал Фрейд, — была поистине соблазительной. Впервые я почувствовал себя всесильным, слава чудодея была лестной» [20,99].
Подлинная история знакомства Фрейда с гипнозом как методом психотерапии началась с его научной стажировки в Париже в клинике «самого знаменитого невропатолога своего времени» Жана Мартена Шарко в Сальпетриере в 1885 — 1886 годах[7].
Следовательно, Шарко доказал, что представления, привнесенные в психику извне, могут вызывать изменения в человеческом теле. Такие же изменения могут возникнуть и в результате наших собственных бессознательных представлений. Именно в период работы в клинике в Сальпетриере Фрейд открыл значение психических факторов в истерии (психогенное происхождение). «. Большая истерия послужила наряду с экспериментальным параличом одним из первых импульсов для будущих открытий Фрейда» [27, 116]. Разработанная Шарко классификация истерии на фазы (I — «эпилептиформная» фаза; П — фаза «большого двигательного возбуждения» и Ш — «галлюцинаторная», или фаза «страстных поз») оказалась плодотворной, так как галлюцинарная фаза произвела на Фрейда сильнейшее впечатление и позволила ему заглянуть в глубинный «фантазиатический мир бессознательного».
Интересные идеи, результирующие знакомство с лечением гипнозом истерии в Сальпетриерской клинике Шарко, мы находим в «Предварительном сообщении (1893) Фрейда и Брейера. В своем определении истерии Фрейд использовал фрагменты описания большого припадка, а именно: воссоздание прошлого, возврат к травматическому событию, вызвавшему болезнь, возможность сексуальной окрашенности такого события. Уже впоследствии, разработав понятия вытеснения, конфликта, фантазма, бессознательного, он обогатил такое описание динамической интерпретацией. Важными чертами знаменитого Шарко, оказавшими большое влияние на Фрейда и на создание его будущего метода, были «умозрительные наклонности», обстоятельность, научная смелость в изучении истерии без опасения «ее эротических проявлений» и умение учитывать влияние на больного также его семьи, социального окружения [27; 42; 43].
Будучи сторонником гипнотизма, Фрейд применял прямое гипнотическое внушение с декабря 1887 по май 1889 года, пока не перешел к катартическому методу Брейера.
Другим ярким представителем гипноза, стоявшим у истоков психоанализа и эксперименты которого произвели на Фрейда «сильнейшее впечатление возможности мощных духовных процессов, которые все еще оставались скрытыми от сознания человека» [20, 100], был французский невролог из Нанси Ипполит Бернгейм. Вначале Фрейд обратился к трудам Нансийской школы и в 1888 году перевел на немецкий язык работу Бернгейма «О внушении», ознакомившись, таким образом, с «обогащением психологии новым экспериментальным методом» — постгипнотического внушения и внушения в состоянии бодрствования. Позже, в 1889 г., он отправился в Нанси к Льебо и Бернгейму, чтобы «усовершенствовать технику гипноза».
По словам самого Фрейда, причинами для этого были следующие обстоятельства: «во-первых, не всех больных удавалось загипнотизировать; во-вторых, не в моих силах было погрузить некоторых в такой глубокий гипноз, как мне хотелось» [20, 99]. Вероятно, именно в Нанси те мысли, которые вооружили Фрейда при изучении экспериментальных параличей и большой истерии, обрели «адекватную форму и влились в общий поток идей», способствовавших созданию концепции Бессознательного, на которой базируются все остальные теории Фрейда и прежде всего метод психоанализа.
Таким образом, исходным пунктом в будущем здании психоанализа было пристальное изучение истерии — уникального сочетания психического и соматического факторов. Это явление исследовалось с психологических позиций.
Другой проблемой, находящейся на том же «стыке тела и души», взаимосвязанной с предыдущей и разрешающей ее с лечебной, методической целью, был гипноз, экспериментирование с которым позволило выявить психогенную природу истерии. При применении гипнотического метода работы шла с измененным состоянием сознания пациентов.
Классический гипноз в школе Шарко применялся директивно, в виде прямого гипнотического внушения в основном с целью вызова симптомов у пациентов и последующего их снятия в виде запрета.
Главным выводом на этом этапе, на наш взгляд, следует считать то значение гипноза в открытии Бессознательного (огромных возможностей скрытых от сознания мощных психических процессов), которое стало фундаментом будущего психоаналитического метода.
Катартический метод Брейера
В данном методе прослеживается логика развития метода Фрейда от гипноза к «Брейеровскому анализу» и от него к применению метода катарсиса без гипноза, использованию «процедуры надавливания» (в соотношении с «техникой напора» Бернгейма).
В истории и практике катартического метода можно выделить два этапа:
— применение «Брейеровского анализа» с использованием гипноза (1889 — 1892 гг.);
— отказ от гипноза, применение «процедуры надавливания» или катартический метод без использования гипноза (1892 — 1895 гг.).
«Брейеровский анализ«[8]. Удовлетворяя жажду знаний ученого — врача, пытающегося понять происхождение тех явлений, которые он стремится излечить, Фрейд перешел от гипнотического внушения к катартическому методу Брейера. Австралийский невропатолог, профессор физиологического института в Вене Брейер наряду с Шарко и Бернгеймом был учителем и духовным наставником Фрейда. Именно ему основатель психоанализа отдает наибольшую дань уважения и приписывает исключительные, самые выдающиеся заслуги в открытии психоаналитического метода[9].
Его первой пациенткой была Эмма фон Н., историю лечения которой они (Фрейд и Брейер) описали в «Исследованиях истерии» (1895). Фактически Фрейд применял гипноз, но с другой целью — с целью выяснения возникновения симптомов, о котором пациент в состоянии бодрствования или вообще не рассказывал, или мог рассказать неполно. Ученый «интутивно почувствовал важность того, что скрывалось за симптомами, и его исследовательский интерес был достаточно силен, чтобы преодолеть внутренние препятствия» [27, 155]. Катартический метод оказался более результативным, чем прямо внушаемый в гипнозе приказ, директивное указание, запрет, и удовлетворял также интерес врача, который имел право узнать что-то о происхождении феномена, устраняемого путем однообразной процедуры внушения. Еще до поездки в Сальпетриерскую клинику Фрейд узнал от Брейера о лечении острой истерии — истерии Анны О[10]. (ber Husterien Wien, 1895d.); 3.Фрейд «О психоанализе», «Автобиография „К Истории психоаналитического движения“. Л.Шерток, Р.де Соссюр „Рождение психоаналитика“». и др. (1880 — 1882 гг.). (Поскольку на русском языке этот материал еще полностью нигде не публиковался, а имеющиеся изложения обычно очень сжаты, представляется интересным остановиться на нем подробнее [35].)
Накануне этих событий Брейер обратил внимание на то, что дневное сноподобное состояние с бормотанием каких-то слов, фраз после захода солнца сменялось примерно часовым глубоким сном с последующим периодом нарастающего беспокойства и повторением слов «мучение, мучение». Сначала случайно, а позже специально эти фразы стали ей повторять в ответ на жалобы «мучение, мучение». И однажды Анна О. присоединилась и стала описывать ситуации или рассказывать истории. Центральной фигурой в них была девушка, озабоченно сидящая у постели больного. Когда Анна О. заканчивала свои рассказы, она приходила в себя, заметно успокаиваясь и чувствуя себя гораздо лучшее. Ночью она опять становилась беспокойной, а утром, после пары часов сна, вовлекалась в новый клубок мыслей. Если вечером по каким-то причинам она не могла рассказать Брейеру связанную с ними историю, то успокоения не наступало, и на следующий день она должна была рассказать две истории. Так длилось все десять месяцев ее лечения Брейером.
После смерти отца истории стали более трагичными. Однако и в этой ситуации после выговаривания она становилась совершенно спокойной, на следующий день с утра была в хорошем состоянии, однако на 3-й день ее настроение быстро ухудшалось до невыносимого. В эти часы ее трудно было разговарить даже в гипнозе. Брейер настойчивым упрашиванием и всякими ухищрениями обычно добивался своего, но она никогда не начинала говорить до тех пор, пока не убеждалась в его тождественности осторожным ощупыванием рук психотерапевта. Если же выговаривание не приводило к успокоению, применялся хлорол, после чего она на несколько часов засыпала. Если Брейер при этом присутствовал, то сон был эйфоричным, в его отсутствие сон был неприятным и беспокойным.
Сама Анна О. серьезно называла эту процедуру «лечением разговором» или в шутку «трубочистением». Однажды Брейер прервал лечение на несколько недель в связи со своим отпуском, перепоручив ее психиатру, одновременно с ним наблюдавшему за ней. Вернувшись, обнаружил ее в некудышном моральном состоянии, болезненно раздраженной, сопротивляющейся рассказыванию историй, а сами рассказы стали стереотипными. Тогда он в течение недели заставлял ее рассказывать по 3 — 5 историй ежедневно, пока не было отработано все, накопившееся за его отсутствие. Только тогда сформировавшийся ритм был восстановлен.
В этом заключалось катартическое лечение[11]. «Отреагировав» подобным образом, больная излечилась от истерии, причину которой (и других психоневрозов) Фрейд видел в то время в «ущемленных» аффектах.
Во время катартического лечения внимание больного направлялось непосредственно на травмирующий эпизод («концентрация внимания»), во время которого возникал симптом; психотерапевт стремился обнаружить в нем «психический конфликт и высвободить подавленный аффект». Еще одним важным моментом «брейеровского анализа» была возвратная направленность лечения («регрессия»). Она «все больше уводила вспять, сначала, как казалось, последовательно в пубертатный период, потом неудачи и пробелы в понимании увлекли аналитическую работу в предшествующую пору детства, которая до тех пор была недоступна никакому изучению [20,151].
При изучении патогенеза более тяжелых симптомов истерий во время катартического лечения оказалось, что все симптомы образовались как «осадки», «аффективные переживания» («психические травмы»), детерминированы сценами из прошлой жизни и представляли собой остатки воспоминаний об этих событиях.
Отказ от гипноза. «Процедура надавливания». Следствием «дальнейших занятий формами нервозности», продвижения на пути применения катартического метода лечения было изменение техники. В связи, с чем это произошло? Постепенно у Фрейда складывалось представление и о той силе в пациенте, которая противостоит лечению. Окончательно оно выкристаллизовалось в случае Элизабет фон Р.[13], которую он не мог загипнотизировать и которая отказалась сообщать некоторые свои мысли, несмотря на то, что он настаивал. Фрейд пришел к заключению, что сила, сопротивляющаяся лечению, — это та самая сила, которая охраняет патогенные мысли.
Цель одна — защита. «Незнание» истерического пациента есть, фактически, нежелание знать [4]. Открытию «перенесения любви» в собственной клинической (психотерапевтической) практике Фрейд обязан также своей пациентке Элизабет фон Р., когда во время одного из сеансов ее удалось вернуть к истокам болезненного состояния, и, пробудившись, она вдруг обвила руками его шею.
Существуют разные точки зрения на причины отхода 3.Фрейда от гипнотерапии — Э.Джонса, Д.Лагаша, Л.Шертока, Ф.Виттельса, Р.Гринсона и др. Опираясь прежде всего на высказывания, замечания самого Фрейда в разное время, а также имея собственную позицию по этому вопросу, мы считаем, что целый ряд причин в совокупности обусловил отказ будущего психоанализа от применения гипнотического метода. Перечислим основные.
Однако гипноз сослужил добрую «огромную службу» катартическому лечению — он расширил поле сознания пациентов и наделил их знаниями, которых в бодрствующем состоянии у них не было.
Чтобы избежать гипноза и получить патогенные воспоминания, Фрейд, вспомнив о «технике напора» Бернгейма (Нанси, 1889), поступает так же со своими пациентами. Началась работа с нормальным состоянием больных в отличие от измененного, гипнотического состояния пациентов при гипнозе[19].
Появляется методическая уловка — «процедура надавливания» [19] (прообраз свободного ассоциирования). Фрейд предварительно сообщал своему пациенту о последующем надавливании на лоб, уверял, что за это время надавливания «придет в голову какая-то мысль» или «воспоминание в виде картины» и обязывал больного сообщать обо всем, «что бы это ни было». Причем не должно было быть «никакой критики, никакой сдержанности, ни из-за аффекта, ни из-за незначительности!» [19, 56].
Затем психотерапевт надавливал на лоб лежащего перед ним больного двумя руками и после «освобождения его» спрашивал: «Что вы видели? Что пришло вам в голову?». Фактически происходило отвлечение внимания пациента от сознательного поиска и размышлений. Так как патогенное представление находилось поблизости, то достижение его осуществлялось при помощи ассоциаций[20], при соответственном удалении какого-то препятствия. Надавливание и всплывание воспоминания было как путь к патогенному представлению. Дальнейшая связь наблюдалась в воспоминаниях и отношении к исходному представлению. Таким образом, «процедура надавливания»: а) указывала дальнейший путь через сохранившиеся воспоминания, осуществляла вызов внимания к забытым связям; б) выстраивала воспоминания, «многие годы, ускользавшие от ассоциаций, но не утратившие способности быть узнанными в качестве воспоминания» [19,58]; в) высшим достижением катартического метода в этом случае было «воспроизведение мыслей, которые больной отказывается признавать своими, которые он не вспоминает, хотя и признает, «что они, безусловно, требуются логикой» [19, 58]. Как результат эти представления вызывали завершение анализа и прекращение симптомов.
Результатам лечения катартическим методом истерии, особенно при психотерапии без использования гипноза, была посвящена упомянутая нами книга Фрейда и Брейера «Исследования истерии». В ней они охарактеризовали симптомы истерии, значение аффективной жизни, важность различий между бессознательными и сознательными психическими актами, ввели динамический фактор, устанавливая, что симптом возникает при противодействии аффекту, а также экономический фактор, рассматривая тот же симптом как результат преобразования энергии, обращенной на что-то другое (конверсия).
Таким образом, исследовав значение катартического метода Брейера как источника психоанализа и процесс развития будущего метода психотерапии от гипноза к «брейеровскому анализу» с применением «процедуры надавливания», мы пришли к следующим выводам.
Первое. Катартический метод применялся с целью выяснения истории симптомов истерии, детерминированных аффективными переживаниями прошлой жизни, и характеризовался следующими чертами: вызов подавленного аффекта; возвратная направленность лечения (регрессия); концентрация внимания на травме; устранение амнезии (воспоминание о травматическом событии); эмоциональное «отреагирование», «разрядка», катарсис.
Второе. Безусловной заслугой катартического лечения было открытие переноса («перенесение любви») — одного из основных элементов будущего психоаналитического метода.
Третье. При психотерапии истерии с применением гипноза и при «процедуре надавливания» Фрейд обнаружил особенную «игру сил» психического бессознательного — сопротивление, на преодоление которого направлялась измененная техника лечения, и которое стало вторым главным элементом психоанализа.
Четвертое. Отказ от гипноза по образному выражению самого основателя психоаналитического метода был началом «собственной истории психоанализа». Этот важнейший шаг приоткрыл «маскировавшееся» сопротивление и облегчил психотерапевтическую процедуру — расширил поле применения новой техники.
Пятое. Катартический метод с использованием «процедуры надавливания» применялся к больным истерией в бодрствующем состоянии, что приводило к ассоциациям пациентов — следующему важному шагу на пути создания психоанализа.
Ассоциации (закон ассоциаций)
Напомним некоторые основные аспекты истории развития ассоциаций (закона ассоциаций) в психологии.
Обращение к рассмотрению нами этой проблемы обусловлено несколькими факторами:
— недостаточными исследованиями[21] непосредственного влияния идей ассоцианизма, роли психологического закона ассоциаций в создании психоанализа;
— тем, что именно свободные ассоциации стали основным вкладом в открытие Фрейдом его метода (часто в психоаналитической литературе и клинической практике метод свободных ассоциаций отождествляют с психоанализом);
— необходимостью понимания причин его прихода к этому «основному открытию».
Ассоциировать — соединять; псих. — мысленно соединять, сближать представления. Понятие «ассоциации» считается одним из древнейших в психологии. Его можно встретить (впрочем, как и понятно о катарсисе) у Платона и Аристотеля.
Начало классическому ассоцианизму было положено концепцией бессознательного английского врача Гартли, центральной идеей которого была универсальная категория ассоциации[22] (человеческое познание представало как ассоциация идей).
Он также считал, что на основе ассоциаций образуются все сложные представления, явления памяти, понятия, суждения, произвольные движения, аффекты (страсти), воображение. Память же — это воспроизведение ощущений по ассоциации в том порядке и отношении, в каких они были получены. Англичанин Д.Юм развил понятие ассоциаций, объясняя механизмом их образования работу познания, дал классификацию ассоциаций[23] и утверждал, что все эти ассоциации встречаются в повседневной жизни, лежат в основе научного мышления (причинно — следственные отношения сводились к привычной последовательности явлений).
Идеи ассоциативной психологии своеобразно преломились в концепции И.Ф.Гербарта. Понятия о бессознательной психике, сочетаниях представлений (комплексах), хотя и не осознаваемых, но способных воздействовать на процессы, в отношении которых индивид способен дать себе отчет, может рассматриваться как свидетельство влияния Гербарта на Фрейда, создание его психоанализа.
В ассоцианизме было дано детальное описание, как самого факта ассоциации, так и принципов (законов) ассоциаций, выявлены условия образования и сохранения ассоциаций. Когда психология превратилась в самостоятельную науку, ассоциации стали изучать экспериментально, чтобы определить законы памяти, воображения и других умственных процессов.
Во всех случаях экспериментального изучения ассоциаций в психологии в основном решалась задача исследования работы сознания. Фрейд же первым среди клиницистов (врачей) и психологов использовал материал ассоциаций с другой целью — проникновение в бессознательное ; и в этом была его огромная заслуга перед медициной, психологией, философией. Он искал в этом материале путь в область неосознаваемых побуждений, намеки на то, что происходит в «кипящем котле» аффектов, влечений. Для этого, полагал он, следует вывести ассоциации из-под контроля сознания. Они должны стать свободными. Так родилась главная процедура психоанализа, его основной технический прием.
Применялся ли метод свободных ассоциаций до Фрейда?
Если иметь в виду, например, область искусства, литературы, то следует утвердительный ответ. Подтверждения этому мы находим в «Заметках из ранней истории психоаналитической техники», опубликованных в IV выпуске «Психологической и психоаналитической библиотеки» И. Ермакова (1923).
Доктор Дж. Гарт-Вилкинсон, более известный как поэт и мистик направления Сведенборга, применил в 1857 г. для сочинения своих вольных мистических стихотворений новый метод, названный им «Впечатление», который соответствовал «бесконтрольному течению мыслей», «требованию проявления себя, «направленному к самым глубоким бессознательным душевным движениям» [22, 149]. При этом необходимо было отстранить волю и всякое размышление, довериться вдохновению, и оказывалось, что «душевные способности направляются к незнакомым целям» [22,149].
Другой пример, известный знатокам психоаналитической литературы, — это «прекрасное место из письма Шиллера к Кернеру, в котором великий поэт и мыслитель советует всякому, кто хочет быть продуктивным, обращать внимание на свободно приходящие в голову мысли» [22, 149].
Безусловно, ни Гарт-Вилкинсон, ни Шиллер не имели прямого влияния на выбор психоаналитической техники.
Но отношения «более личного характера» на открытие Фрейдом свободных ассоциаций все-таки были. Обратимся вновь к тем же «Заметкам из ранней истории психоаналитической техники». В 1862 г. вышла статья Л. Бьерна[24] «Искусство стать в три дня оригинальным писателем» об известных особенностях стиля Жана Поля, перед которым преклонялся Бьерн. В ней предлагалось взять «лист бумаги и записать три дня подряд без фальши и льстивости все, что вам придет в голову» [22,150], все, что вы думаете о себе, своей жене, исторических событиях и др.
Этот факт сыграл свою роль в последующем применении 3.Фрейдом в катарсисе свободных ассоциаций. К такому же выводу приходит один из ближайших учеников создателя психоанализа Ф.Виттельс в своей книге «Фрейд, его личность, учение и школа»: «Фрейд сам признает, что эта статья могла играть большую роль в истории возникновения идей об использовании в психоанализе свободно возникающих мыслей больного, так как еще с дней своей ранней юности он охотно перечитывал Бьерна» [2, 83].
Мы рассмотрели кратко историю развития идей об ассоциациях, что, безусловно, нашло отражение в будущем методе психоанализа Фрейда, и факты, указывающие на непосредственное влияние в применении им свободных ассоциаций. Осталось выяснить, каким образом Фрейд перешел от катартического метода без использования гипноза («техники надавливания») к применению метода свободных ассоциаций, чтобы завершить логику развития психоанализа.
В автобиографическом исследовании в 1924 г. Фрейд, возвращаясь мысленно во времена применения «процедуры надавливания», вспомнил об имеющихся проблемах ее использования: «Первоначальный способ преодолевать сопротивление, применяя напор и убеждение, был необходим, чтобы врач мог для начала сориентироваться, чего здесь следует ожидать. Но применять его долго было слишком утомительно для обоих участников, и были некоторые очевидные сомнительные стороны» [20,119]. Еще раньше в своих лекциях «О психоанализе» он ссылался на утомительность этой процедуры и на то, что она требовала много усилий. Бывали сеансы, когда проходили часы, а «пациент не открывал рта». Фрейд пришел в результате к убеждению, что лечение продвигалось быстрее всего в тот момент, когда он предоставлял пациентам свободу говорить все, что им было угодно («важное, неважное, нелепости, всякую тарабарщину«)[25].
Пациенты «затапливали» его своим многословием, потоком сообщений, против которого безуспешно было воздвигать «плотину». Вначале они особенно усердствовали в этом отношении, пока еще не подозревали о соседстве врача с «дьяволом», не позволяли прерывать себя. Фрейд же в это время спокойно сидел и прислушивался с пристальным вниманием («человек изобрел язык, чтобы скрывать свои мысли»), меньше к тому, что пациенты говорили, а больше к тому, о чем говорили дважды, что произносили в особенных выражениях, или когда молчали[26]. При этом возникали «пробелы», где открывались комплексы пациентов. Фрейд должен был слушать, и слушал до конца, пока не выявлялось то неизвестное, что «пациент старался скрыть своим многословием».
Таким путем 3.Фрейд пришел к своему основному открытию: «процесс свободных ассоциаций при соблюдении основного правила психоанализа оправдал возлагавшиеся на него ожидания, т.е. вытесненный и устраненный в результате сопротивления материал возвращался в сознание» [20,119].
Точной даты открытия процедуры свободных ассоциаций нет, но, вероятно, она постепенно создавалась между 1892 и 1896 гг., «уверенно очищаясь от гипноза, внушения, давления и опрашивания, которые сопровождали ее вначале» (Джонс, 1953).
Намеки, первые «зародыши» ее мы встречаем в описанном случае Эммы фон Н. в «Исследованиях истерии» [35].
Замечательный биограф Фрейда Джонс приводит исторический факт, когда Фрейд настойчиво расспрашивал Элизабет фон Р. и она упрекнула его в том, что он прерывает ход ее мыслей. Тогда он принял ее совет, и метод свободных ассоциаций сделал гигантский шаг вперед. Мы уже имели возможность заметить, что и факт переноса, и явление сопротивления, а теперь и свободные ассоциации были выявлены (или применены, как в случае со свободными ассоциациями) при лечении фрейлин Элизабет фон Р.
И если «авторство» метода катарсиса по праву приписывают пациентке Брейера Анне О., благодаря которой эта психотерапии получила название «разговорное лечение», то с таким же успехом можно выдвинуть следующую гипотезу: в период лечения Элизабет фон Р. Фрейд открыл свой психоанализ, где впервые проявились его основные феномены: сопротивление, перенесение, свободные ассоциации. Если раньше он объяснял, что при отказе от гипноза и внушения утрачивалась возможность доступа к вытесненному материалу и, следовательно, возможность получить патогенные воспоминания и фантазии, то теперь их совершенно достаточно заменила свободная ассоциация. Таким образом, метод свободных ассоциаций стал основной процедурой, фундаментальным правилом психоанализа. А закон ассоциаций — один из древнейших в психологии — стал еще одним объективным источником психоанализа.
Психологические, философские концепции ассоцианизма, господствовавшие в XIX веке, оказали свое благотворное влияние на формирование медицинских, психологических, философских взглядов Фрейда на создание его метода свободных ассоциаций.
Гениальность, научное предвидение, клиническая проницательность Фрейда проявились в создании им метода свободных ассоциаций с целью познания глубинного мира Бессознательного человеческой психики.
Исследование генезиса психоанализа показывает, что он имел глубокие корни, источники, основанные на богатстве мысли, психологических, философских, медицинских знаний и психотерапевтической практики.
Надо было обладать гением Фрейда, научной проницательностью, даром воображения и теоретического осмысления, смелостью ученого и человека, чтобы:
— пройти через терни зашоренных медицинских кругов, применяя гипноз и катарсис, отказаться от них;
— осознав силы сопротивления и преодолев их, проникнуть в глубины Бессознательного;
— открыть перенос — особые чувства между пациентом и аналитиком, модификацию опыта прошлых отношений в детстве со значимыми для больного людьми;
— извлечь вытесненные аффекты, понять природу психического детерминизма явлений и, применив свободные ассоциации как свое главное психотерапевтическое открытие, создать психоаналитический метод.
15.Фейдимен Дж., Фрейгер Р. Личность и личностный рост. Вып. I. N° М., РОУ, 1991.
[1] К р у к Владимир Михайлович — кандидат психологических наук, специалист в области истории психоанализа, психоаналитической психотерапии, член Правления РПА.
X а р и т о н о в Александр Николаевич — психолог-психотерапевт, специалист в области истории психоанализа, психоаналитической психотерапии, член Правления РПА.
[2] Кстати, все три ключевых термина в представленном умозаключении приведены в цитируемом нами отрывке Фрейда из «Истории психоаналитического движения» — «катартический метод», «техника гипноза», «свободная ассоциативность».
[3] В то время Фрейд еще многого не знал об истории пациентки Брейера, в том числе подробностей применения гипноза, «катартической» специфики и др. Повторный интерес к этому случаю был проявлен позже, после возвращения из Парижа при применении ими катартического метода и совместной работе над книгой «Исследования истерии» в 1889 — 1895 гг.
[5] Из биографии Фрейда, написанной Джонсоном, мы узнаем, что по поводу случая Анны О. Фрейд дважды отправлял своей жене письма, где, с одной стороны, высказывался о большом интересе к этой истории, а с другой — заверял Марту, что ей еще нечего опасаться, ибо «чтобы такое случилось, нужно быть Брейером». (Речь шла о глубоких чувствах, проявленных пациенткой И.Брейеру.)
[6] На протяжении почти 20 месяцев он применял электростимуляцию, водолечение, массаж и т. д. И неудовлетворенный результатами начал использовать гипноз в декабре 1887 г. (Э.Джонс).
[7] О причинах выбора французской школы невропатологии, возглавляемой «великим Шарко» см. в кн.: Л.Шерток и Р. де Соссюр (1991) и биографию 3.Фрейда (Э.Джонс, 1961).
[8] Именно этот термин, а также «брейеровская терапия» мы встречаем у 3.Фрейда. См.: Фрейд 3. О психотерапии истерии // Фрейд 3. О клиническом психоанализе: Избранные сочинения. — М.; «Медицина», 1991, С. 52.
[9] См. работы Фрейда: «Автобиография», «К истории психоаналитического движения», «О психоанализе» и др.
[11] Брейер и Фрейд назвали этот метод — катартическим (от древнегреческого термина «катарсис» — очищение).
[14] Поездка в Нанси могла свидетельствовать также о нетвердости убеждений Фрейда в гипнотерапии (В.Виттельс, 1925).
[15] Мы специально не рассматривали до этого методический подход Бернгейма в психотерапии, так как по логике развития психоаналитического метода именно на этом этапе более правильно приводить этот факт и исторически именно в этот момент Фрейд вспоминал о «технике напора соотнося с ней свою методическую уловку при отказе от гипноза — „процедуру надавливания“.
[16] У „зрелого“ Фрейда в „Введении в психоанализ. “ (1933) в 27-й лекции мы находим очень оригинальное суждение: „В нашей технике мы отказались от гипноза только для того, чтобы снова открыть внушение в виде перенесения“. Что самое серьезное здесь, что заслуживает особого подхода к пониманию причин отказа от гипноза, так это сравнение перенесения с внушением. В других источниках Фрейд вообще считает несовместимым внушение и психоанализ.
[18] См. приведенные нами выше эпизоды с Элизабет фон Р., работы Фрейда Автобиография». «К истории психоаналитического движения» и др.
[19] Вначале Фрейд прибегнул к «технике напора» Бернгейма, основными чертами которого были: концентрация внимания пациента, настойчивость (напор), уговаривание, психологическое принуждение врача, направление внимания больного на следы представлений, появление новых воспоминаний без гипноза.
[20] Здесь мы впервые выходим на ассоциирование как следующий источник будущего психоаналитического метода. Фактически уже обозначились основные контуры психоанализа, за исключением решающего довеска — свободных ассоциаций.
[21] Все имеющиеся исследования по генезису, истории психоанализа посвящены в основном изучению влияния гипноза, катартического метода (что часто тоже отождествляется с гипнозом) на рождение психоанализа. В них практически не прослежена роль ассоциаций в создании психоаналитического метода, за исключением некоторых упоминаний зарубежных и отечественных ученых (Э.Джонс, Ф.Виттельс, М.Г.Ярошевский). Нами же предпринята попытка выделить в данной работе закон ассоциаций как самостоятельный источник генезиса психоанализа в качестве метода психотерапии.
[23] Д.Юм различал следующие ассоциации: случайные и неправильные (ассоциации по закону смежности в пространстве и во времени); естественные и правильные (ассоциации по закону сходства и причинности). См. Ждан А. Н. История психологии от античности до наших дней. — М., 1990.
[25] Не исключено, что именно в то время ему пригодился опыт его знакомства с сочинениями Бьерна, и Фрейд со свойственной ему научной проницательностью и тонким клиническим чутьем прибегнул к свободным ассоциациям.
[26] При этом пациент, так же как и при гипнозе, и при катартическом методе, лежал на кушетке, а психотерапевт садился у головы пациента так, чтобы тот его не видел (его реакций, мимику, движения и др.)