Прежде чем ты уйдешь книга
Посвящаю Тому, Джеку и Гарри
Сегодня реально жаркий день, яркое солнце резко диссонирует с мрачным настроением Зои. Зои с бледным застывшим лицом вылезает из черного автомобиля и неверной походкой идет к низкому кирпичному зданию. Ее мать Сандра спешит к ней на помощь и предусмотрительно подхватывает дочь под локоть.
Кучка людей – их тени выглядят гротескно на полуденном солнце – топчется справа от двери. Зои не может разглядеть присутствующих: на ослепительном солнце их фигуры кажутся смутными силуэтами; один или двое курят, пуская дрожащие облачка дыма в теплый летний воздух. Они смотрят на Зои, кто-то с трудом выдавливает приветственную улыбку. Но Зои ничего не замечает.
Оказавшись внутри, мать и дочь направляются на негнущихся ногах к переднему ряду. Сьюзан, свекровь Зои, уже там. Глаза у нее красные, веки припухшие, несмотря на тщательно наложенный макияж. Когда мать и дочь садятся рядом, Сьюзан встречает их вымученной улыбкой. Зои инстинктивно протягивает руку и сжимает лежащую на скамье ладонь свекрови.
За их спиной слышатся шарканье ног, сопение и приглушенные голоса рассаживающихся по местам участников скорбного мероприятия. Внимание Зои приковано к тому, что находится прямо перед глазами: к гробу Эда, установленному на столе в центре зала. Зои смотрит на этот с виду вполне безобидный деревянный ящик и не может поверить, что там лежит тело ее мужа, такое сильное, энергичное, живое. Нет, это абсолютно исключено.
И ужасно несправедливо.
Когда он умер, тоже стоял очень жаркий день. Зои носилась по квартире, запихивая в сумку самые разные вещи: лэптоп, ежедневник, яблоко, мобильный, диетическую колу, книжку, айпад.
– Еще немножко – и тебе понадобится вьючная лошадь, чтобы доставить все это на работу, – пробормотал Эд с зубной щеткой во рту. У него с подбородка свисала ниточка зубной пасты, капающей на пол.
– Эд, ради всего святого! – Зои закатила глаза.
Зои чувствовала, что медленно, но верно начинает накаляться. Конечно, подобная реакция была не слишком адекватной, ведь Эд просто пытался поднять Зои настроение, но это было выше ее сил. Она вошла в ванную, оторвала кусок туалетной бумаги и, наклонившись, принялась оттирать зубную пасту. Ноготь застрял между половицами и сломался.
– Твою мать! – пробормотала она, чувствуя, как ярость, словно желчь, разъедает горло.
Она выпрямилась, распахнула дверцу шкафчика в ванной и принялась лихорадочно рыться в поисках маникюрных ножниц. Она опаздывала, Эд довел ее до белого каления, и ей хотелось побыстрее убраться из квартиры. Обнаружив искомый предмет, она отрезала висящий ноготь, швырнула ножницы обратно в шкафчик и с силой захлопнула дверцу.
Вернувшись из ванной, она увидела Эда, который, чтобы не путаться под ногами, затаился в гостиной. Хотя кто же его за это осудит?! Она была сама не своя в такие дни, непрошеный гнев клокотал внутри, в любую минуту грозя вырваться наружу. Однако понимать отнюдь не означало делать, а именно сдерживать ярость; причина в гормонах, она это знала. Вечно эти чертовы гормоны!
Открыв платяной шкаф, она принялась искать босоножки. И услышала приглушенный голос Эда, который что-то говорил ей из другой комнаты.
– Ну что еще?! – огрызнулась она, нагнув голову, чтобы лучше слышать.
Он появился в дверях, застегивая на ходу велосипедный шлем:
– Я уезжаю на работу. Увидимся позже.
Коротко и ясно. Она была не в том настроении, чтобы болтать, и муж это знал.
Он повернулся и ушел. Секундой позже хлопнула входная дверь. Зои услышала, как Эд снимает замок с велосипеда и катит прочь. Сердце на мгновение кольнуло чувство вины, но она отмахнулась и снова повернулась к шкафу.
Это было в последний раз, когда она видела его живым.
Однако новости она услышала уже позже. Все утро она просидела на переговорах, а когда вернулась к себе, то застала у своего письменного стола Олив, свою начальницу; лицо Олив было пепельным.
– Олив? Все в порядке? – удивилась Зои.
Олив не отвечала, и Зои забеспокоилась. Неужели она где-то напортачила? И теперь у нее проблемы?
– Пройдем со мной, – сказала Олив.
Ее голос звучал не сердито, не резко, а, скорее, успокаивающе, что еще больше озадачило Зои. Они вернулись в переговорную, откуда только что вышла Зои, Олив прикрыла за собой дверь.
– Садись. – Олив села и показала на соседний стул. – Пожалуйста. – (Зои выдвинула стул и нервно примостилась на самом краешке. У нее внезапно затряслись руки.) – Зои, я даже не знаю, как тебе об этом сказать, – без преамбулы начала Олив. – Произошел несчастный случай. Это Эд. Его сбил автобус.
Олив остановилась, и Зои задержала дыхание, с волнением ожидая продолжения, чтобы разом со всем покончить, но в то же время не желая слышать этих слов – не сейчас, не произнесенных вслух.
Осторожный стук в дверь нарушил ужасную тишину, Зои буквально подскочила на месте. Олив кинулась открывать. Зои повернулась в сторону двери – и мир рухнул.
На пороге стояли два офицера полиции. Спрашивали ее.
Вместо слов изо рта вырвался сдавленный всхлип. Она попыталась встать, но ноги подкосились, и она снова рухнула на стул. У нее дрожали руки, а когда в комнату вошла женщина – офицер полиции, Зои подняла глаза на Олив, словно умоляя ее сказать, что это ужасная, чудовищная ошибка. Но Олив отвела взгляд.
Зои посмотрела на туфли женщины-полицейского. Они были начищены до такого блеска, что от носков отражался свет встроенных потолочных светильников. И Зои представила, как эта женщина сегодня утром, собираясь на работу, стояла на кухне, надраивала туфли и думала о предстоящем дне. Приходило ли ей в голову, что уже сегодня, только чуть позже, ей придется сообщить кому-то о смерти мужа?
Зои упорно молчала, уставившись в пол.
– Зои? – послышался чей-то голос.
Она подняла взгляд. И увидела обращенные к ней лица трех человек, которые ждали, когда она скажет хоть слово.
– Я… Я… – Слова застревали в горле. Ей с трудом удалось выдавить: – Где он?
Явно почувствовав облегчение, что можно наконец открыть рот, вперед выступил мужчина-полицейский.
– Его отвезли в «Роял фри». Мне очень жаль… но врачи реально не могли ничего сделать. – Он сделал паузу. – Если хотите, мы можем отвезти вас туда.
Зои оцепенело кивнула и поднялась с места. К ней тут же подскочила Олив, которой очень хотелось быть хоть в чем-то полезной.
– Милая, давай пойдем и соберем твои вещи. – Она услужливо взяла Зои под руку и повела к двери.
Прежде чем ты уйдешь, стр. 1
Прежде чем ты уйдешь
Copyright © Clare Swatman, 2017
All rights reserved
Издание подготовлено при участии издательства «Азбука».
© О. Александрова, перевод, 2017
© Издание на русском языке, оформление ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2017
Посвящаю Тому, Джеку и Гарри
Сегодня реально жаркий день, яркое солнце резко диссонирует с мрачным настроением Зои. Зои с бледным застывшим лицом вылезает из черного автомобиля и неверной походкой идет к низкому кирпичному зданию. Ее мать Сандра спешит к ней на помощь и предусмотрительно подхватывает дочь под локоть.
Кучка людей – их тени выглядят гротескно на полуденном солнце – топчется справа от двери. Зои не может разглядеть присутствующих: на ослепительном солнце их фигуры кажутся смутными силуэтами; один или двое курят, пуская дрожащие облачка дыма в теплый летний воздух. Они смотрят на Зои, кто-то с трудом выдавливает приветственную улыбку. Но Зои ничего не замечает.
Оказавшись внутри, мать и дочь направляются на негнущихся ногах к переднему ряду. Сьюзан, свекровь Зои, уже там. Глаза у нее красные, веки припухшие, несмотря на тщательно наложенный макияж. Когда мать и дочь садятся рядом, Сьюзан встречает их вымученной улыбкой. Зои инстинктивно протягивает руку и сжимает лежащую на скамье ладонь свекрови.
За их спиной слышатся шарканье ног, сопение и приглушенные голоса рассаживающихся по местам участников скорбного мероприятия. Внимание Зои приковано к тому, что находится прямо перед глазами: к гробу Эда, установленному на столе в центре зала. Зои смотрит на этот с виду вполне безобидный деревянный ящик и не может поверить, что там лежит тело ее мужа, такое сильное, энергичное, живое. Нет, это абсолютно исключено.
И ужасно несправедливо.
Когда он умер, тоже стоял очень жаркий день. Зои носилась по квартире, запихивая в сумку самые разные вещи: лэптоп, ежедневник, яблоко, мобильный, диетическую колу, книжку, айпад.
– Еще немножко – и тебе понадобится вьючная лошадь, чтобы доставить все это на работу, – пробормотал Эд с зубной щеткой во рту. У него с подбородка свисала ниточка зубной пасты, капающей на пол.
– Эд, ради всего святого! – Зои закатила глаза.
Зои чувствовала, что медленно, но верно начинает накаляться. Конечно, подобная реакция была не слишком адекватной, ведь Эд просто пытался поднять Зои настроение, но это было выше ее сил. Она вошла в ванную, оторвала кусок туалетной бумаги и, наклонившись, принялась оттирать зубную пасту. Ноготь застрял между половицами и сломался.
– Твою мать! – пробормотала она, чувствуя, как ярость, словно желчь, разъедает горло.
Она выпрямилась, распахнула дверцу шкафчика в ванной и принялась лихорадочно рыться в поисках маникюрных ножниц. Она опаздывала, Эд довел ее до белого каления, и ей хотелось побыстрее убраться из квартиры. Обнаружив искомый предмет, она отрезала висящий ноготь, швырнула ножницы обратно в шкафчик и с силой захлопнула дверцу.
Вернувшись из ванной, она увидела Эда, который, чтобы не путаться под ногами, затаился в гостиной. Хотя кто же его за это осудит?! Она была сама не своя в такие дни, непрошеный гнев клокотал внутри, в любую минуту грозя вырваться наружу. Однако понимать отнюдь не означало делать, а именно сдерживать ярость; причина в гормонах, она это знала. Вечно эти чертовы гормоны!
Открыв платяной шкаф, она принялась искать босоножки. И услышала приглушенный голос Эда, который что-то говорил ей из другой комнаты.
– Ну что еще?! – огрызнулась она, нагнув голову, чтобы лучше слышать.
Он появился в дверях, застегивая на ходу велосипедный шлем:
– Я уезжаю на работу. Увидимся позже.
Коротко и ясно. Она была не в том настроении, чтобы болтать, и муж это знал.
Он повернулся и ушел. Секундой позже хлопнула входная дверь. Зои услышала, как Эд снимает замок с велосипеда и катит прочь. Сердце на мгновение кольнуло чувство вины, но она отмахнулась и снова повернулась к шкафу.
Это было в последний раз, когда она видела его живым.
Однако новости она услышала уже позже. Все утро она просидела на переговорах, а когда вернулась к себе, то застала у своего письменного стола Олив, свою начальницу; лицо Олив было пепельным.
– Олив? Все в порядке? – удивилась Зои.
Олив не отвечала, и Зои забеспокоилась. Неужели она где-то напортачила? И теперь у нее проблемы?
– Пройдем со мной, – сказала Олив.
Ее голос звучал не сердито, не резко, а, скорее, успокаивающе, что еще больше озадачило Зои. Они вернулись в переговорную, откуда только что вышла Зои, Олив прикрыла за собой дверь.
– Садись. – Олив села и показала на соседний стул. – Пожалуйста. – (Зои выдвинула стул и нервно примостилась на самом краешке. У нее внезапно затряслись руки.) – Зои, я даже не знаю, как тебе об этом сказать, – без преамбулы начала Олив. – Произошел несчастный случай. Это Эд. Его сбил автобус.
Олив остановилась, и Зои задержала дыхание, с волнением ожидая продолжения, чтобы разом со всем покончить, но в то же время не желая слышать этих слов – не сейчас, не произнесенных вслух.
Осторожный стук в дверь нарушил ужасную тишину, Зои буквально подскочила на месте. Олив кинулась открывать. Зои повернулась в сторону двери – и мир рухнул.
На пороге стояли два офицера полиции. Спрашивали ее.
Вместо слов изо рта вырвался сдавленный всхлип. Она попыталась встать, но ноги подкосились, и она снова рухнула на стул. У нее дрожали руки, а когда в комнату вошла женщина – офицер полиции, Зои подняла глаза на Олив, словно умоляя ее сказать, что это ужасная, чудовищная ошибка. Но Олив отвела взгляд.
Зои посмотрела на туфли женщины-полицейского. Они были начищены до такого блеска, что от носков отражался свет встроенных потолочных светильников. И Зои представила, как эта женщина сегодня утром, собираясь на работу, стояла на кухне, надраивала туфли и думала о предстоящем дне. Приходило ли ей в голову, что уже сегодня, только чуть позже, ей придется сообщить кому-то о смерти мужа?
Зои упорно молчала, уставившись в пол.
– Зои? – послышался чей-то голос.
Она подняла взгляд. И увидела обращенные к ней лица трех человек, которые ждали, когда она скажет хоть слово.
– Я… Я… – Слова застревали в горле. Ей с трудом удалось выдавить: – Где он?
Явно почувствовав облегчение, что можно наконец открыть рот, вперед выступил мужчина-полицейский.
– Его отвезли в «Роял фри». Мне очень жаль… но врачи реально не могли ничего сделать. – Он сделал паузу. – Если хотите, мы можем отвезти вас туда.
Зои оцепенело кивнула и поднялась с места. К ней тут же подскочила Олив, которой очень хотелось быть хоть в чем-то полезной.
– Милая, давай пойдем и соберем твои вещи. – Она услужливо взяла Зои под руку и повела к двери.
Оказавшись на своем рабочем месте, Зои сняла со спинки стула кардиган, наклонилась, чтобы поднять с пола сумку, и обшарила глазами стол – проверить, что ничего не забыла.
Затем они с Олив прошли за офицерами, и Олив помогла Зои сесть в полицейскую машину. Улица казалась странно притихшей. В глубине души Зои знала, что ей следует известить близких о том, что произошло, и, пока автомобиль медленно катил в сторону больницы, набрала знакомый номер. Джейн первая в списке. Ее лучшая подруга.
– Эй! – Джейн ответила после первого гудка. Ее голос, беспечный и жизнерадостный, звучал настолько неуместно, что Зои судорожно вздохнула. – Зо, что случилось?
– Эд… – прохрипела Зои, давясь словами. – Это Эд. Он… Произошел несчастный случай, и… – Она не смогла закончить. Она больше не могла вымолвить ни слова. Впрочем, ей и не нужно было.
Прежде чем ты уйдешь
Те, кто искали эту книгу – читают
Эта и ещё 2 книги за 299 ₽
Зои и Эд живут в согласии друг с другом, их дом полная чаша, только вот детей им Бог не дал, хотя они страстно мечтают о них. Однако именно желание непременно завести ребенка приводит к конфликтам в семье. Внезапно Эд погибает в автокатастрофе, и Зои с болью осознает, насколько близким и родным человеком был для нее муж. Зои постоянно вспоминает о счастливых временах, об их первом поцелуе, обо всем, что они создали вместе.
И вот происходит чудо: Зои получает возможность заново прожить дни, которые, как ей кажется, были знаменательными в ее отношениях с мужем. Первое знакомство, первый поцелуй, свадьба… Зои не знает, сколько дней ей удастся провести с любимым, но надеется, что одно крошечное изменение в начале пути сможет повлиять на дальнейший ход событий. Вдруг ей удастся изменить будущее и спасти Эда…
Впервые на русском языке!
время никогда не бывает подходящим и жизнь слишком коротка
время никогда не бывает подходящим и жизнь слишком коротка
И тут в наш разговор вмешивается папа:
– Ну как, будем замуж выходить или глазки строить?
И тут в наш разговор вмешивается папа:
– Ну как, будем замуж выходить или глазки строить?
Продолжай спать, а когда ты проснешься, все будет нормально, что бы там ни считалось нормальным.
Продолжай спать, а когда ты проснешься, все будет нормально, что бы там ни считалось нормальным.
которое вы выберете, будет платным? Я беспомощно смотрю
которое вы выберете, будет платным? Я беспомощно смотрю
Неделю назад мы с Эдом впервые поцеловались. Что могло означать только одну-единственную вещь.
Сегодня он разобьет мне сердце.
Неделю назад мы с Эдом впервые поцеловались. Что могло означать только одну-единственную вещь.
Прежде чем ты уйдешь книга
Прежде чем ты уйдешь
Copyright © Clare Swatman, 2017
All rights reserved
Издание подготовлено при участии издательства «Азбука».
© О. Александрова, перевод, 2017
© Издание на русском языке, оформление ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2017
Посвящаю Тому, Джеку и Гарри
Сегодня реально жаркий день, яркое солнце резко диссонирует с мрачным настроением Зои. Зои с бледным застывшим лицом вылезает из черного автомобиля и неверной походкой идет к низкому кирпичному зданию. Ее мать Сандра спешит к ней на помощь и предусмотрительно подхватывает дочь под локоть.
Кучка людей – их тени выглядят гротескно на полуденном солнце – топчется справа от двери. Зои не может разглядеть присутствующих: на ослепительном солнце их фигуры кажутся смутными силуэтами; один или двое курят, пуская дрожащие облачка дыма в теплый летний воздух. Они смотрят на Зои, кто-то с трудом выдавливает приветственную улыбку. Но Зои ничего не замечает.
Оказавшись внутри, мать и дочь направляются на негнущихся ногах к переднему ряду. Сьюзан, свекровь Зои, уже там. Глаза у нее красные, веки припухшие, несмотря на тщательно наложенный макияж. Когда мать и дочь садятся рядом, Сьюзан встречает их вымученной улыбкой. Зои инстинктивно протягивает руку и сжимает лежащую на скамье ладонь свекрови.
За их спиной слышатся шарканье ног, сопение и приглушенные голоса рассаживающихся по местам участников скорбного мероприятия. Внимание Зои приковано к тому, что находится прямо перед глазами: к гробу Эда, установленному на столе в центре зала. Зои смотрит на этот с виду вполне безобидный деревянный ящик и не может поверить, что там лежит тело ее мужа, такое сильное, энергичное, живое. Нет, это абсолютно исключено.
И ужасно несправедливо.
Когда он умер, тоже стоял очень жаркий день. Зои носилась по квартире, запихивая в сумку самые разные вещи: лэптоп, ежедневник, яблоко, мобильный, диетическую колу, книжку, айпад.
– Еще немножко – и тебе понадобится вьючная лошадь, чтобы доставить все это на работу, – пробормотал Эд с зубной щеткой во рту. У него с подбородка свисала ниточка зубной пасты, капающей на пол.
– Эд, ради всего святого! – Зои закатила глаза.
Зои чувствовала, что медленно, но верно начинает накаляться. Конечно, подобная реакция была не слишком адекватной, ведь Эд просто пытался поднять Зои настроение, но это было выше ее сил. Она вошла в ванную, оторвала кусок туалетной бумаги и, наклонившись, принялась оттирать зубную пасту. Ноготь застрял между половицами и сломался.
– Твою мать! – пробормотала она, чувствуя, как ярость, словно желчь, разъедает горло.
Она выпрямилась, распахнула дверцу шкафчика в ванной и принялась лихорадочно рыться в поисках маникюрных ножниц. Она опаздывала, Эд довел ее до белого каления, и ей хотелось побыстрее убраться из квартиры. Обнаружив искомый предмет, она отрезала висящий ноготь, швырнула ножницы обратно в шкафчик и с силой захлопнула дверцу.
Вернувшись из ванной, она увидела Эда, который, чтобы не путаться под ногами, затаился в гостиной. Хотя кто же его за это осудит?! Она была сама не своя в такие дни, непрошеный гнев клокотал внутри, в любую минуту грозя вырваться наружу. Однако понимать отнюдь не означало делать, а именно сдерживать ярость; причина в гормонах, она это знала. Вечно эти чертовы гормоны!
Открыв платяной шкаф, она принялась искать босоножки. И услышала приглушенный голос Эда, который что-то говорил ей из другой комнаты.
– Ну что еще?! – огрызнулась она, нагнув голову, чтобы лучше слышать.
Он появился в дверях, застегивая на ходу велосипедный шлем:
– Я уезжаю на работу. Увидимся позже.
Коротко и ясно. Она была не в том настроении, чтобы болтать, и муж это знал.
Он повернулся и ушел. Секундой позже хлопнула входная дверь. Зои услышала, как Эд снимает замок с велосипеда и катит прочь. Сердце на мгновение кольнуло чувство вины, но она отмахнулась и снова повернулась к шкафу.
Это было в последний раз, когда она видела его живым.
Однако новости она услышала уже позже. Все утро она просидела на переговорах, а когда вернулась к себе, то застала у своего письменного стола Олив, свою начальницу; лицо Олив было пепельным.
– Олив? Все в порядке? – удивилась Зои.
Олив не отвечала, и Зои забеспокоилась. Неужели она где-то напортачила? И теперь у нее проблемы?
– Пройдем со мной, – сказала Олив.
Ее голос звучал не сердито, не резко, а, скорее, успокаивающе, что еще больше озадачило Зои. Они вернулись в переговорную, откуда только что вышла Зои, Олив прикрыла за собой дверь.
– Садись. – Олив села и показала на соседний стул. – Пожалуйста. – (Зои выдвинула стул и нервно примостилась на самом краешке. У нее внезапно затряслись руки.) – Зои, я даже не знаю, как тебе об этом сказать, – без преамбулы начала Олив. – Произошел несчастный случай. Это Эд. Его сбил автобус.
Олив остановилась, и Зои задержала дыхание, с волнением ожидая продолжения, чтобы разом со всем покончить, но в то же время не желая слышать этих слов – не сейчас, не произнесенных вслух.
Осторожный стук в дверь нарушил ужасную тишину, Зои буквально подскочила на месте. Олив кинулась открывать. Зои повернулась в сторону двери – и мир рухнул.
На пороге стояли два офицера полиции. Спрашивали ее.
Вместо слов изо рта вырвался сдавленный всхлип. Она попыталась встать, но ноги подкосились, и она снова рухнула на стул. У нее дрожали руки, а когда в комнату вошла женщина – офицер полиции, Зои подняла глаза на Олив, словно умоляя ее сказать, что это ужасная, чудовищная ошибка. Но Олив отвела взгляд.
Зои посмотрела на туфли женщины-полицейского. Они были начищены до такого блеска, что от носков отражался свет встроенных потолочных светильников. И Зои представила, как эта женщина сегодня утром, собираясь на работу, стояла на кухне, надраивала туфли и думала о предстоящем дне. Приходило ли ей в голову, что уже сегодня, только чуть позже, ей придется сообщить кому-то о смерти мужа?
Зои упорно молчала, уставившись в пол.
– Зои? – послышался чей-то голос.
Она подняла взгляд. И увидела обращенные к ней лица трех человек, которые ждали, когда она скажет хоть слово.
– Я… Я… – Слова застревали в горле. Ей с трудом удалось выдавить: – Где он?
Явно почувствовав облегчение, что можно наконец открыть рот, вперед выступил мужчина-полицейский.
– Его отвезли в «Роял фри». Мне очень жаль… но врачи реально не могли ничего сделать. – Он сделал паузу. – Если хотите, мы можем отвезти вас туда.
Зои оцепенело кивнула и поднялась с места. К ней тут же подскочила Олив, которой очень хотелось быть хоть в чем-то полезной.
– Милая, давай пойдем и соберем твои вещи. – Она услужливо взяла Зои под руку и повела к двери.
Оказавшись на своем рабочем месте, Зои сняла со спинки стула кардиган, наклонилась, чтобы поднять с пола сумку, и обшарила глазами стол – проверить, что ничего не забыла.
Затем они с Олив прошли за офицерами, и Олив помогла Зои сесть в полицейскую машину. Улица казалась странно притихшей. В глубине души Зои знала, что ей следует известить близких о том, что произошло, и, пока автомобиль медленно катил в сторону больницы, набрала знакомый номер. Джейн первая в списке. Ее лучшая подруга.
– Эй! – Джейн ответила после первого гудка. Ее голос, беспечный и жизнерадостный, звучал настолько неуместно, что Зои судорожно вздохнула. – Зо, что случилось?
– Эд… – прохрипела Зои, давясь словами. – Это Эд. Он… Произошел несчастный случай, и… – Она не смогла закончить. Она больше не могла вымолвить ни слова. Впрочем, ей и не нужно было.
Электронная книга Прежде чем ты уйдешь | Before You Go
Если не работает, попробуйте выключить AdBlock
Вы должны быть зарегистрированы для использования закладок
Информация о книге
Мы знакомимся с Зоей на похоронах ее мужа Эда. Он попал в автокатастрофу, когда на велосипеде отправился на работу. Убитая горем Зоя не готова смириться с потерей любимого. Ее воспоминания о начале их отношений так ярки, словно все происходило только вчера. Зоя не успела сказать Эду как он ей дорог, как сильно она его любит. А теперь уже слишком поздно… или нет?
Читайте один из самых пронзительных и романтичных дебитных романов последних лет
©MrsGonzo для LibreBook
Читать онлайн Прежде чем ты уйдешь
Статьи
«Прежде чем ты уйдешь» Клэр Свотмен (обзор)
Этот восхитительно красивый, умный и тревожный роман, удостоенный Букеровской премии, прослеживает пересечения судеб четырех очень разных людей, травмированных войной, волю судеб оказавшихся на итальянской вилле в конце Второй мировой войны.
Небольшой, камерный, стилистически безупречный рассказ.
Рассказ начинается со сцены, в которой семнадцатилетняя девушка прибывает на первый в своей жизни бал. Акико полна тревоги. Но вот многочисленные улицы Токио остались позади, и она оказывается на широкой, пышно украшенной хризантемами лестнице клуба « Рокумэйкан». Из бального зала несется танцевальная мелодия. После необходимых приветствий, девушка окунается в чарующую атмосферу роскоши и мужского внимания, которое ей предлагает молодой, загадочный французский офицер, очарованный красотой японской красавицы.
Увлекательный бестселлер о потерях и целительной силе любви покорил читателей всего мира.
Эльфрида Фиппс наслаждается своей деревенской жизнью в Гемпшире. У нее есть крошечный коттедж и преданный пес Гораций, а дружба с соседом Оскаром дарит ей счастье, при сохранении независимости.
Вы бы согласились дать своей первой любви второй шанс? В любом случае, первую любовь невозможно забыть. Никто не знает это лучше, чем Эмили.
Прошло уже сем лет с тех пор, как этот магнетический взгляд бирюзовых глаз буквально гипнотизировал ее. Взгляд, о котором все матери мира предупреждают своих дочерей. Взгляд, все спутавший в ее жизни, оставивший в душе глубокие травмы.
Но, безупречно выглядящий, обаятельный, слегка высокомерный Элиас вновь вторгается в ее жизнь и сводит ее с ума. Разум отвергает возможность сближения, но сердце трепещет от растущего притяжения.
Почти оправившись от рака молочной железы, подкошенная изменами мужа, Мия Лэндан бежит из дома в Чарльстоне в горы неподалеку от Эшвилла, штат Северная Каролина, чтобы вылечить душу и тело. Она находит убежище в старой рыбацкой хижине, принадлежащей ее инструктору Белле Карсон.
Когда-то домик принадлежал бабушке Беллы, легендарной журналистке и рыбачке Кейт Уоткинс, чья жизнь была разрушена после того как ее обвинили в убийстве любовника. Ее состояние потеряно из-за краха на фондовых рынках, от ее репутации не осталось и следа. Кейт уединилась в своей рыбацкой хижине. После ее смерти она оставалась запертой и заброшенной не одно десятилетие. Догадывалась ли Белла, открывая хижину для Мии, что снова выпустит на свет скандал, который преследовал ее семью несколько поколений?
Бретерская и залихватская повесть «Выстрел» ценилась современниками Александра Сергеевича Пушкина гораздо выше всех остальных «Повестей Белкина» Неоднозначная, противоречивая фигура Сильвио, одержимого местью, во времена, когда малейшая ссора перерастала в дуэль, находила живой отклик в умах и сердцах читателя.
Пушкин создал невероятно живой образ. Невозможно определить: хорош, или плох Сильвио. Он просто живой, настоящий, и в нем, как в любом из нас хорошее и дурное уживается рядом.
Этот роман поднимает темы, малосовместимые с литературой. Обращение к ним редко обходится без вульгарного вуайеризма, или пошлого пафоса. Валери Тонг Куонг избегает этих подводных камней без видимых усилий.
В возрасте 14 лет Агнес подверглась насилию, которое разрушило ее мир. Эта зияющая рана продолжает порождать боль и ярость, снедающую молодую женщину. Она мстит. Мстит безжалостно и изощренно. Мстит каждому мужчине, встречающемуся на ее пути.