Правда ли что таджики тренируются на ослах
«Девушек меняют часто — клиентов у них много» Какую любовь ищут и находят таджикские мигранты
Фото: Кирилл Каллиников / РИА Новости
В России живет и работает около 800 тысяч таджикских мигрантов, но об их личной жизни известно мало. Последние 12 лет социолог, эксперт РСМД руководитель научно-исследовательского центра «ШАРК» в Таджикистане Саодат Олимова изучала сексуальное поведение работавших в России таджиков и его связь со вспышкой эпидемии ВИЧ/СПИД в республике. Она рассказала «Ленте.ру», как мигранты покупают дешевую любовь в России, почему приезжие совершают сексуальные преступления и что делать, если ты полтора года работаешь на лесоповале в окружении одних лишь мужчин.
Половые инфекции, передающиеся в отсутствие жен
«Лента.ру» Насколько разнообразна сексуальная жизнь таджикских мигрантов в России?
Олимова: Около 90 процентов опрошенных мигрантов были женаты, но только 5 процентов брали с собой в Россию жену. Еще 3 процента берут жену с собой на какое-то время.
Фото: Василий Шапошников / «Коммерсантъ»
Что рассказывали в интервью те, кто признавался в гомосексуальных связях?
Вариантов таких связей может быть несколько. Во-первых, это могут быть контакты вынужденного характера — как в тюрьме. Например, в бригадах на лесоповале, когда длительное время нет никаких женщин. Нам рассказывали о случае, когда на лесоповале в течение полутора лет работали 62 человека, и двое из них стали парой. Еще один вариант — в крупных российских городах молодые ребята связываются с русскими гомосексуалистами. Бывают случаи, когда им предлагают хорошие условия жизни, российское гражданство, деньги.
Подобные истории держатся в строжайшей тайне, так как таджики относятся к гомосексуальности очень негативно, а мигранты часто приезжают на работу бригадами, состоящими из родственников и соседей.
Почему вы вообще решили обратиться к теме сексуальной жизни мигрантов?
Дело в том, что раньше в Таджикистане проблема ВИЧ и ЗППП не была острой. ВИЧ циркулировал в относительно небольшой группе наркопотребителей и передавался преимущественно инъекционным путем. Но с 2002 года вместе с подъемом трудовой миграции в Россию резко увеличилось число зарегистрированных случаев заражения половым путем среди возвращавшихся из-за рубежа мигрантов. Практикующие врачи стали бить тревогу, в министерстве здравоохранения обратилось в МОМ и Глобальный фонд по борьбе с ВИЧ/СПИД, туберкулезом и малярией, и те решили провести исследование, чтобы прояснить ситуацию. В 2010-м и 2014 годах мы снова проделали ту же самую работу, чтобы проследить динамику.
Отличается ли нынешнее сексуальное поведение таджикских мужчин от того, каким оно было лет 15-20 назад?
Уменьшилось количество браков и длительных отношений с россиянками. В 2002 году их было достаточно много, потому что люди в какой-то степени продолжали чувствовать себя гражданами СССР. Сейчас же таджикские мигранты оказались внизу социальной лестницы, поэтому им трудно найти партнершу для длительных отношений. Таджик — это уже почти социальный статус.
Изнасилования считаются случайными связями
Какую форму коммерческого секса предпочитают мигранты?
Фото: Максим Шеметов / ТАСС
Обычно сутенерши договариваются с прорабами и приводят на объекты несколько женщин. Видимо, такая схема хорошо организована и давно применяется. Девушек меняют часто — клиентов у них много, условия работы очень тяжелые.
Во второй раз я наблюдала, как на стройке стоял микроавтобус, в котором девушки обслуживали строителей. Скорее всего, такие услуги стоят недорого.
А что тогда понимается под случайными связями?
Например, таджики ремонтируют загородные дома и дачи, и к ним приходят местные девушки. Люди могут быть знакомы день-два.
Случайные связи более характерны для работников транспортного сектора. Это таксисты, водители-дальнобойщики. Среди них доля вступающих в случайные связи значительно больше, чем в других сферах.
Почему это стало частым явлением?
Отчасти изменился поток мигрантов. После кризиса 2008 года заметно увеличилась доля совсем молодых людей — до 25 лет. Они не всегда обдумывают поступки и иногда действуют импульсивно. Хотя сейчас доля молодежи снижается вместе со снижением численности трудовых мигрантов в России.
Преступления на сексуальной почве входят в число таких случайных связей?
Скорее всего, из этих 22 процентов часть может быть изнасилованиями. Но не думаю, что это рядовое явление. Такие преступления совершаются — в том числе таджиками — по нескольким причинам. Во-первых, это молодые мужчины без жен. У них нет возможности найти партнершу, так как часто они изолированы от общества. Это маргинализирует их. В армии, например, раньше давали бром. А тут все это превращается в агрессию.
Во-вторых, существуют культурные различия. То, что нормально для россиянок, таджиками считывается как сигнал о доступности или даже как призыв. В Таджикистане девушки не ходят в открытой одежде, не вступают в разговор с мужчинами, и — самое главное — не выпивают с ними. Нужно достаточно много времени, особенно молодым, чтобы они поняли, что и как принято в России.
Взаимовыгодные сексуальные отношения
Вы также изучали феномен сожительства мигрантов. Как выглядят эти отношения?
Более 11 процентов наших респондентов сказали, что они живут с подругой и ведут с ней общее хозяйство. Такие истории чаще всего начинаются с деловых отношений: сначала они вместе работают, а потом как-то само собой получается, что люди снимают квартиру и начинают жить вместе.
Обычно в одной квартире проживает несколько пар — это могут быть три-четыре пары в двухкомнатной квартире.
Фото: Илья Питалев / РИА Новости
То есть с русскими женщинами отношения случаются редко?
Они бывают и с русскими девушками, но чаще всего «подругами» таджикских мигрантов становятся работающие рядом с ними мигрантки из других стран — с Украины, из Молдавии или Казахстана или россиянки, приехавшие из регионов. Всех их объединяет совместный мигрантский бизнес — строительство или торговля.
Их отношения похожи на семейные?
Таджики относятся к этим женщинам не как к женам, которых нужно обеспечивать, а как к равноправным партнерам, компаньонам. Поэтому они часто делят бюджет и уважительно относятся к своей партнерше. В то же время они не несут ответственность за эту женщину. Изначально сожительство имеет временный характер и не предусматривает рождения детей.
Презерватив — это стыдно
Как мигранты относятся к средствам контрацепции?
Получается, виноваты женщины?
Связь ВИЧ/СПИД и миграции — это общая проблема для всего мира. Мобильность всегда тянет за собой расширение сексуальных связей и их краткосрочность. При этом люди не понимают, что презерватив — это важно и совсем не стыдно, у них нет навыков безопасного секса, никто их этому не научил. Поэтому виноваты скорее оба партнера, а также государства, которые должны информировать своих граждан.
В работе Натальи Зотовой и Виктора Агаджаняна говорится, что среди представительниц Центральной Азии таджички предохраняются чаще других и реже заболевают половыми инфекциями. Это так?
В принципе, я согласна с их выводами. Дело в том, что среди таджичек на заработки почти всегда едут женщины старше 35 лет — или вдовы, или разведенные. Это взрослые женщины — они понимают, что делают.
Конечно, они стараются установить долгосрочные отношения. 40-летние женщины спонтанных глупостей не делают. Но они далеко не всегда могут заставить партнера пользоваться презервативом и соглашаются на его условия.
Жене лучше ни о чем не спрашивать
Среди ваших респондентов были мужчины, которые завели детей в России?
Нечасто, но бывают. В этом случае появляется целый клубок проблем. Мигранту нужно каким-то образом этого ребенка легализовать, чтобы он носил его фамилию. Например, через брак. В итоге начинаются сложности с женой в Таджикистане, разводы и одновременно попытки сохранить обе семьи в разного вида браках — официальном и шариатском.
Фото: Дмитрий Лебедев / «Коммерсантъ»
Они приезжают на родину и просто ставят жену перед фактом?
Могут и не сказать. Но чаще сообщают родителям о появившихся в России внуках, а там информация и до жены дойдет. Тем не менее жены зачастую мирятся с появлением другой семьи.
Отъезд мужа на зарубежные заработки для таджикской женщины — это самая настоящая трагедия. Его все время нет, завести любовника невозможно, всегда где-то рядом свекровь, золовка и другие родственники. Жены ждут мужей годами. Лишь бы муж вернулся, хоть какой — и то хорошо.
Он приедет с детьми и заболеваниями, но все равно ему будут рады?
Конечно. Она работает с утра до вечера в поле, смотрит за детьми, ухаживает за его родителями. Но она знает, что муж отправился в другую страну много и тяжело работать, чтобы обеспечить ее и детей всем необходимым.
Есть ли среди мигрантов какая-то мужская солидарность, когда они возвращаются домой? Например, доходят ли до жены слухи о сексуальных похождениях мужа?
Насколько я знаю, они все молчат, как партизаны. Мужчины находятся примерно в одинаковом положении и не слишком распространяются о жизни в миграции.
При этом на территории России в мигрантских группах обычно есть старший, авторитетный мигрант, который за всех несет ответственность. Если кто-то попал в беду, заразился ВИЧ или ИППП, то в Таджикистане считают, что виноват старший, который не доглядел.
Когда мужчина возвращается в Таджикистан, у него остаются какие-то закрепленные в России сексуальные привычки?
Они привозят на родину не только деньги, но и новый опыт сексуальных отношений, новые представления о дозволенном и запретном, однако большинство из них — 78 процентов — возвращается к принятым на родине социокультурным нормам. То, что было в России, осталось в России. Остальные по возвращении реализуют сложившиеся в России модели поведения.
А как матери относятся к тому, что их сын может изменять своей супруге?
Матери посылают своих сыновей в очень опасное и трудное путешествие, поэтому им все прощается. Внебрачные связи — это то, что сопутствует зарабатыванию денег в другой стране. Общее мнение таково: вернулся живой и с деньгами — уже хорошо. И лучше больше ни о чем не спрашивать.
Фото: Артем Коротаев / ТАСС
Получается, что за последние 15 лет единственное, что позаимствовали мигранты в России в интимной сфере, это половые инфекции?
Наши исследования показывают, как с годами меняются сексуальные практики — «правила игры» и этические нормы, легализующие ранее «недопустимое» (внебрачные сексуальные связи, употребление запрещенной еды, нарушения брачного поведения).
Одновременно происходит формирование новых устойчивых моделей сексуального и брачного поведения мигрантов в рамках адаптации к российской действительности. Постепенно формируются неявное социальное признание вторых браков на выезде, нейтральное отношение к сожительству и временному партнерству. Таким образом границы дозволенного расширяются, становятся подвижными, однако ориентация на социокультурные нормы, действующие на родине, сохраняется.
Тем не менее под влиянием масштабной трудовой миграции происходит неявное расширение диапазона сексуальных практик и отношений в таджикском обществе в целом. Этот процесс рассматривается социумом как разрушение традиций, упадок нравственности, поэтому возникают дискуссии о полигамии, брошенных женах и детях, разводах по телефону, гостевом браке. С моей точки зрения, это отражает процесс изменения сексуальной и семейно-брачной этики. Следует признать, что сексуальные практики таджикских мигрантов в России являются частью механизма адаптации к условиям миграции и к принимающему обществу.
«Лента.ру» выражает благодарность Российскому совету по международным делам за помощь в подготовке интервью
7 привычек таджикских жен, которые понравятся любому мужчине
Чтобы быть настоящей восточной женщиной, мало родиться в этой части света и обладать характерной внешностью. Для соответствия этому определению даме полагается следовать строгим правилам поведения. «Открытая Азия онлайн» собрала некоторые привычки таджикских женщин, которые в нашем регионе традиционно имеют восточные жены.
Обращается к мужу на «вы»
Практически все таджикские женщины, за редким исключением, обращаются к своему супругу на «вы» и называют его не по имени, а «хозяин», «отец моих детей» и т.п. Впрочем, на севере Таджикистана и мужчины, и женщины обращаются на «вы» ко всем без исключения, даже к своим маленьким детям.
Любая таджичка умеет хорошо готовить
Таджикская женщина, которая не умеет готовить, причем не просто готовить, а творить настоящие кулинарные шедевры, это нонсенс. Любая таджичка отлично справляется с тестом и может приготовить вкуснейший плов. Матери с детства прививают своим дочерям любовь к кулинарии, потому что если молодая девушка придет в дом к мужу без этих навыков, то позор падет на всю ее семью. Кстати, так же виртуозно таджички справляются и с другими домашними обязанностями, будь то глажка белья или уборка дома.
Семья невесты покупает одежду для жениха
Покупка наряда для жениха на свадебную церемонию – это обязанность семьи невесты. Более того, весь необходимый для семейной жизни домашний скарб, включая мебель, также приобретается за счет родителей будущей жены. От жениха требуется только жилье. Поэтому зачастую перед свадьбой родственники девушки, приглашая гостей на церемонию, заказывают им подарки. Например: семья Искандаровых – ковер, семья Исмоиловых – кухонный комбайн и т.д.
Таджикская жена никогда не остается с другим мужчиной наедине
После рождения ребенка 40 дней живет у матери
Из роддома таджикская жена отправляется домой к своей матери, особенно если родился первенец. Здесь она проживет ровно 40 дней, в течение которых мать научит дочь всем премудростям обращения с малышом. Кроме того, все необходимое для первенца за свой счет приобретет семья женщины. После такого мастер-класса муж никогда не увидит беспомощности жены в обращении с младенцем, ведь следить за ребенком – прямая обязанность женщины.
Ничего не делает без согласования с мужем
Даже самое безобидное дело, например, покупку одежды или поход к родителям таджикская жена обязана согласовать с мужем. Не говоря уже о более серьезных решениях. Спрашивать разрешения у супруга для таджикской женщины – это совсем не зазорно. Стыдно, когда происходит наоборот.
Встает в присутствии мужа
Особенно если в доме находятся посторонние люди. Сколько бы муж ни входил в комнату, где находится его супруга, она будет вставать перед ним. Это считается знаком уважения, любви и демонстрацией всем присутствующим, какой высокий статус у ее мужчины.
«Сын моджахеда будет моджахедом!» После распада СССР в Таджикистане вспыхнула война. Какими ужасами она обернулась?
Фото: Р. Мангасарян / РИА Новости
Ровно 30 лет назад, 24 ноября 1991 года, в Таджикской ССР прошли первые президентские выборы, победу на которых одержал бывший первый секретарь республиканской компартии Рахмон Набиев. Но оппозиция, состоявшая в основном из исламистов, обвинила власти в фальсификации и организовала многотысячные митинги. Мирные выступления вскоре переросли в столкновения сторонников и противников власти, а затем в самую кровопролитную гражданскую войну на постсоветском пространстве. Конфликт продолжался пять лет и только по официальным данным унес жизни более 60 тысяч человек. Однако, по оценкам независимых экспертов, реальное число жертв было вдвое выше. О начале гражданской войны в Таджикистане, зверствах боевиков и испытаниях, выпавших на долю простых людей, вспоминает свидетель тех событий, корреспондент «Ленты.ру» Игорь Ротарь.
В качестве журналиста я работал в Таджикистане с первых дней гражданской войны и вплоть до ее окончания. Человеческая память избирательна и, конечно, многие эпизоды уже забылись. Но тех историй, что я помню, достаточно, чтобы показать весь ужас происходившего.
Красные против зеленых
В гражданской войне в Таджикистане участвовали две противоборствующие стороны: прокоммунистический Народный фронт и Объединенная таджикская оппозиция, костяк которой составляли исламисты, слегка разбавленные демократами.
Советский Союз — это был могучий медведь. Сегодня он умер. Но медвежата живы! Мы еще поборемся!
В реальности коммунистом Сафарова можно было назвать лишь с очень большой долей условности. Буфетчик по профессии Сафаров был известным в Таджикистане уголовным авторитетом, проведшим за решеткой в общей сложности 23 года. Четкого ответа, почему именно столь экзотичный персонаж возглавил антиисламистское, прокоммунистическое движение, нет. Однако весьма интересны признания скандально известного бывшего полковника Главного разведывательного управления Генерального штаба Владимира Квачкова, который утверждает, что власти России, Узбекистана и Казахстана поручили ему организовать антиисламистское движение в Таджикистане.
Убитые в ходе столкновений между силами оппозиции и сторонниками правительства 5-7 мая 1992 года в Душанбе
Фото: Шогин Александр / ТАСС
Как утверждает Квачков, для этой цели не удалось подобрать другого лидера, кроме как «чисто советского человека», уголовника со стажем Сангака Сафарова. Но твердой уверенности в том, что полковник не преувеличивает своей «роли в истории» все же нет. В любом случае вслед за Сафаровым в Народный фронт потянулось множество уголовников, и моральный облик защитников коммунистической идеи был, мягко говоря, далек от идеала.
Однако не слишком привлекательна была и противостоящая Народному фронту оппозиция. «Таджикский мусульман хочет жить по вере, но наши кафиры и Россия против. Война от этого», — говорил мне на ужасном русском заросший бородой председатель Объединенной таджикской оппозиции и председатель Партии исламского возрождения Саид Абдуло Нури. Кстати, и он сам, и его окружение произвели на меня сильное впечатление. Одетые в национальную одежду и очень плохо говорящие по-русски (редкость для таджиков в СССР) активисты партии умудрились сохранить образ жизни, который вели их предки до российской «колонизации».
Беседуя со мной, они все время подчеркивали, что таджикские мусульмане не хотят жить «по русским правилам», когда женщины сидят рядом с мужчинами в автобусе, в магазинах продается спиртное, а по телевизору показывают фривольные сцены. «Поймите, мы, таджики, совсем другие, чем русские. Вот как-то пришла брать у меня интервью американская журналистка, одетая в шорты. Я искренне хотел ей помочь, но ее наряд настолько смущал меня, что разговор не получился», – откровенничал со мной заместитель председателя партии Мухамадшариф Химатзода.
Справедливости ради стоит отметить, что среди членов оппозиции попадалось немало образованных и вполне светских людей. Причем не только среди демократов — люди достаточно широких взглядов встречались и среди исламистов. В качестве примера можно назвать заместителя председателя Объединенной оппозиции, бывшего казикалона (главы мусульман) Акбара Тураджонзода. Пожалуй, более всего в этом человеке поражали два качества: удивительная гибкость, умение настроиться на волну собеседника и почти детское любопытство.
Первый заместитель лидера таджикской оппозиции Ходжи Акбар Тураджонзода (на снимке в центре), которому в рамках реформирования правительства Таджикистана предложен пост первого вице-премьера, возвратился на родину из Ирана после пятилетней эмиграции
Фото: Сергей Жуков / ТАСС
Как-то во время межтаджикских переговоров в Исламабаде я брал у него интервью в его номере, и вдруг на улице заиграла громкая музыка. Полноватый священнослужитель проворно вскочил на кровать и стал выглядывать в окно. Поняв, что это пакистанцы играют свадьбу, лидер оппозиции вернулся в кресло и как ни в чем не бывало продолжил беседу.
Этот прекрасно говорящий по-русски, живой и обаятельный человек очень любил общаться с иностранными журналистами. Основной его задачей было убедить «этих скептиков», что оппозиция — «это не средневековые малограмотные фанатики», а образованные и терпимые к чужому мнению люди. В то же время и бывший казикалон, и его единомышленники не пытались скрывать, что хотят дистанцироваться от России, а родственный по культуре Иран им гораздо ближе, чем бывшая метрополия.
Хотя сейчас Таджикистан формально и независим от России, но на деле он по-прежнему ваша колония. Наши же противники — это те, кто мечтает о возрождении СССР, это те таджики, кто забыл о своих корнях и готов смириться с русской ассимиляцией. Только после нашей победы таджики станут свободными!
Считалочка
Однако Восток — дело тонкое, и в гражданской войне в Таджикистане значение имела не только идеология. Дело в том, что таджики так и не сформировались в единую нацию: каждый регион имеет свой диалект и свои особые обычаи. В советское время была такая шутка о роли в жизни республики таджиков из разных регионов: «Ленинабад правит, Гарм торгует, Куляб охраняет, Памир танцует».
Во время войны выходцы из Худжанда и Куляба воевали за красных, а гармцы и памирцы за исламо-демократов. При этом этническими чистками не гнушались обе противоборствующие стороны. Очень популярной тогда была проверка с помощью детской считалочки, выявлявшей диалект того или иного региона. Если «экзаменуемый» произносил считалочку «неправильно», то его тут же убивали.
Уже после войны, в начале 2000-х годов, в одном из кишлаков Гарма на юге Таджикистана я познакомился с директором местной школы Азизом. Меня поразил взгляд этого человека — казалось, что он воспринимает окружающий его мир не как реальность, а как декорации надоевшего спектакля. За несколько лет до этого Азиз был полевым командиром оппозиции.
Во время поиска сторонников оппозиции в одном из кишлаков под городом Кумсангир, декабрь 1992 года
Фото: Соловьев Андрей / ТАСС
Не отличалась мягкостью и оппозиция. Когда в 1996 году исламистам удалось выбить из Гарма правительственные войска, они установили здесь режим средневековья. Даже внешний вид спустившихся с гор партизан вызывал у односельчан ужас: все они носили длинные до груди бороды и спускающиеся ниже плеч волосы.
На боевых позициях правительственных войск под городом Кумсангир, январь 1993 года
Фото: Соловьев Андрей / ТАСС
Под угрозой наказания моджахеды заставляли всех местных жителей ходить на пятничную молитву в мечеть. Женщины обязаны были появляться в общественных местах в платках, закрывающих шею и волосы. Категорически была запрещена продажа спиртных напитков и сигарет. Провинившихся били в мечетях, причем почему-то не палкой, как полагается по шариату, а снарядом от ручного гранатомета. За курение полагалось двадцать ударов, за употребление алкоголя — сорок, за прелюбодеяние — сто.
Простые же люди из-за противостояния быстро нищали. Зимой 1993-го года в Душанбе не топили, и в каждой квартире стояли печки-буржуйки. Газа в городе тоже не было, готовили во дворе на кострах. Пилили деревья на улицах и использовали их в качестве топлива: до войны Душанбе был очень зеленым. Цены на квартиры в Душанбе в те дни приблизительно равнялись стоимости отправки контейнера с вещами в Россию. На местных барахолках торговали по смехотворным для Москвы ценам. Лично меня поразила даже не торговля золотом за треть московской стоимости, а товары наименее удачливых коммерсантов. Продавали все: сломанные будильники, рваные ботинки.
В городе процветала проституция. Девушка на ночь стоила около десяти долларов, но можно было и просто купить женщине продуктов. Не знаю, правда ли это, но приходилось слышать, что в горах, где из-за войны с продуктами было особенно туго, женщину можно было купить и за банку тушенки. Возможно, это преувеличение, но в кишлаках было действительно очень тяжело. Основными клиентами голодных таджичек были российские военнослужащие, получающие по местным меркам просто бешеные деньги.
Таджикские русские
В советское время уроженец Душанбе Юрий Петров был очень успешным человеком. В 40 лет он был заместителем главного редактора русской редакции радио Таджикской ССР, вел детскую передачу «Моему юному другу», писал сказки и в общем-то был счастлив. Но тут наступила перестройка, которую Юрий Иванович, как человек демократических убеждений, встретил с восторгом.
Увы, вскоре в Таджикистане началась гражданская война. Денег за проданную в Душанбе квартиру хватило как раз на то, чтобы оплатить отправку контейнера с вещами в Россию. И это еще можно было считать удачей. Если бы Юрий Иванович жил не в Душанбе, а в каком-нибудь русскоязычном городке энергетиков (например, Рогуне), то ему бы не удалось продать жилье дороже 200 долларов.
Жители города Нурек во время эвакуации российскими войсками, ноябрь 1992 года
Фото: Хамельянин Геннадий / ТАСС
Найти работу по специальности (уже не тот возраст) в Москве не удавалось. Жена скоро Юру бросила и устроилась сиделкой к старушке москвичке. Юра же перебивался случайными заработками, которых, учитывая что надо было оплачивать еще и квартиру, хватало лишь на дешевую eду.
Трудно сказать, чем объясняются отличия среднеазиатских русских от россиян. Возможно, это связано с тем, что среди них много потомков сосланных кулаков. A может, особый склад местных славян связан и с тем, что в Среднюю Азию ехало множество романтиков-специалистов, всерьез мечтавших «поднять эту дикую окраину». Кстати, с похожим типом людей я столкнулся на Камчатке, которую также приезжали осваивать со всей страны.
Как бы там ни было, но отличия были так велики, что возникла даже идея компактной «русской Средней Азии» в России. Так, выходцы из Таджикистана решили построить свои поселения, выгодно отличающиеся от вымирающих деревень русского Нечерноземья. Однако вскоре энтузиазм переселенцев резко пошел на убыль. Пожалуй, больше всего иммигрантов удивляли нравы местных жителей: «Те, кто у нас в Таджикистане считались пьяницами, на фоне местных выглядели трезвенниками. Мы не хотим отдавать детей в детские сады, так как все деревенские дети ругаются матом».
Надо сказать, что неприязнь к приезжим испытывали и сельские жители. За иммигрантами укрепилось устойчивое прозвище «таджики». Их считали высокомерными и даже «ненастоящими русскими». Раздражение вызывали и богатые библиотеки, которые привезли с собой беженцы, и то, что они готовы работать по двенадцать часов в день, отказываясь при этом от ежевечерних посиделок за бутылкой самогона.
Вот, например, как описывает эту проблему в замечательном романе «Хуррамабад» русский писатель, беженец из Таджикистана Андрей Волос: «Он много бы мог рассказать лейтенанту, объясняя, почему на них жалуются деревенские! Конечно — пришлые! Вроде — русские, а живут — как чучмеки! Все у них не как у людей! Да они ж даже водки не жрут! Выпьют маленько — и все, руки кверху! Нет чтоб по-нашенски — до усеру! И гуси почему-то крупные, гладкие, не чета деревенским! И в огороде все гуще растет! И козы, черт бы их побрал, доятся! Нам, деревенским, молоко продают! — это ж какую наглость надо иметь! И ведь, чего доброго, еще и коров заведут! И дома построят! И в домах-то у них все будет не по-человечески — да хоть бы даже и горячая вода! И дети-то у них, вишь как, в институт! (. ). Вот такие! будто в них какие-то моторчики без конца жужжат, жужжат, жужжат, толкают, не дают остановиться. »
Раздача еды на площади Шахидон в Душанбе во время этно-регионального конфликта, 1993 год
Фото: Ратушенко / РИА Новости
Увы, в реальности денег на то чтобы построить дома хватило очень у немногих. Большинство «таджиков» жили во временных вагончиках, отапливаемых печками-буржуйками.
Зимой к утру температура в наших хибарах опускается до нуля. Люди не выдерживают таких условий. Все, кто смог, уже давно уехали из поселка. В основном здесь остались жить одни старики
Анатолий Травкин, переселенец из Таджикистана, с которым я общался в середине 1990-х годов, не скрывал, что сочувствует русским фашистам и мечтает «о том дне, когда Горбачев и Ельцин будут висеть на одной осине».
Взгляды таких людей можно если не оправдать, то по крайней мере понять. В своей прошлой, душанбинской жизни Травкин считался преуспевающим геофизиком. У него была хорошая квартира, интересная работа и великолепная по советским меркам зарплата (более 500 рублей в месяц). В России же бывший геофизик перебивался случайными заработками и писал злобно-отчаянные письма российскому руководству.
В итоге идея компактных поселений окончилась крахом. Лишь единицы таджикистанских русских остались в сельской местности. Почти все уехали искать счастье в большие российские города. Кому-то из них повезло, но большинство устроилось гораздо хуже по сравнению с тем, что они имели на «малой родине» в далекой Средней Азии.
Житель Таджикистана с ослом во время гражданской войны, 1993 год
Фото: Р. Мангасарян / РИА Новости
Гражданская война в Таджикистане была первым конфликтом на территории бывшего СССР, где одна из противоборствующих сил использовала исламистскую идеологию. Потом это повторилась на Северном Кавказе, где и чеченские сепаратисты и их единомышленники из соседних республик считали, что борются с кафирами, отстаивая свою веру.
Сегодня в большинстве среднеазиатских стран у власти стоят светские авторитарные руководители, жестко расправляющиеся со сторонниками жизни по законам шариата. Но твердой уверенности, что так будет всегда, нет. В отличие от России, где через какое-то время после распада СССР лучше стали жить довольно многие, в Средней Азии, за исключением узкой прослойки удельных князьков, от крушения единого государства проиграли все.
Нищета, чудовищная коррупция, расцвет проституции — именно таким оказался капитализм среднеазиатского разлива. И в этой ситуации многие видят альтернативу коммунизму и дикому капитализму в создании исламского государства. Недавняя же победа «Талибана» (запрещенная в России террористическая организация) в соседнем Афганистане лишь укрепляет оптимизм среднеазиатских сторонников шариата.