Потому что я красивый бурунов
Елена Яковлева: «Я желаю всем не озлобиться и не раскиснуть»
— Елена, в третьей части знаменитой киносказки «Последний богатырь: Посланник Тьмы», которую зрители увидят уже 23 декабря, действие переместилось из сказочного леса в совершенно не сказочную современную Москву. Это как-то облегчило съемки?
— Для персонажей как раз Москва сказочная. Это ведь непривычное пространство. А если говорить о технических моментах, для меня никаких новшеств не появилось. Грим по-прежнему очень тяжелый, на него уходило пять часов. Быстрее было бы приклеивать какую-то заранее изготовленную маску, но тогда пострадала бы мимика. Хотелось, чтобы у героини лицо оставалось более-менее живым. Поэтому грим делался из кусочков силиконовой ткани. Весил он полтора килограмма и под конец дня казался просто неподъемным. Ближе к финалу съемок смотреть на себя в этом гриме уже не хотелось. Я только и мечтала содрать персонажа со своего лица. Носила грим и в страшной жаре, и на холоде, и даже в безвоздушном пространстве в нем летала. Вот это мне понравилось!
— Признайтесь, что там у вашей героини — Бабы-яги — с любовью на этот раз?
— Любовь зла, знаете, полюбишь и Водяного.
— И Бурунова, да. Водяной — это он. Мне кажется, моя героиня к третьей части уже устала от любви. Все-таки ей 338 лет. Она знает о мужчинах все и особо губы не раскатывает. Ведь Водяной любит за лицо, за внешние данные. А молодильное яблочко куда-то по милости сценаристов пропало, я не могла им воспользоваться.
— Вы знаете, это раньше не было мобильных телефонов, а все артисты сидели в одном каком-то месте и общались. И составлялось представление друг о друге как о людях и как о собеседниках. А сейчас в свободное время все сидят в телефонах или уходят в вагончики, так что я часто не понимаю, какой человек мой партнер. С Сергеем мы общались совсем мало. Однажды он с восторгом рассказывал о том, как озвучивал Ди Каприо в очередной голливудской картине. И мы на него смотрели с восхищением, потому что Бурунов прикоснулся к прекрасному и уже увидел этот фильм, а мы еще нет. В общем, как человека я его практически не знаю. А вот Водяной из него вышел замечательный — это точно.
— А какая из Филиппа Киркорова вышла Жар-птица?
— Совсем недавно мы делали с Филиппом интервью, и он рассказал, что был счастлив сниматься вместе с вами. Вы ведь ему очень нравитесь как актриса еще со времен «Интердевочки».
— Он мне тоже про это говорил, на площадке мы немного пообщались. Но мы и раньше с Филиппом были знакомы — он приходил в «Современник» на «Пигмалиона». Сказал, что тоже очень хороший артист и хочет со мной поработать на сцене.
— Думаю, с вами многие хотели бы поработать на сцене. Но впереди у вас больше кинопремьер, чем премьер театральных. Знаю, недавно вы снялись в сериале «Дама с собачкой» для канала «Россия». Сначала я думала, что в основу легло произведение Чехова, потом с удивлением обнаружила, что ваша героиня распутывает детективные истории и зовут ее Агата Денисовна.
— Видимо, никуда мне от детективов не деться. Не предлагают мне ролей, где я бабушка, которая помогает своим детям и сидит с внуками. Мою бабушку куда-то постоянно несет.
— «Дама с собачкой» — это своеобразное продолжение «Каменской»?
— Тогда какая она, ваша совершенно новая Агата Денисовна?
— Пока еще не было озвучания, поэтому я не представляю, что получилось. Я не видела ни одного кадра материала, вообще не подходила к режиссерскому монитору ни разу. Мне дали почитать сценарии первых серий, они были очень хорошо написаны, и я согласилась. Но вообще, в свое время, когда я только приступила к «Каменской», я перечитала столько детективов, что теперь не очень их люблю.
— С Сашей мы и в Театре Ермоловой работали. Я ведь из «Современника», куда меня взяли сразу после института, на время уходила в Театр Ермоловой. Молодая была, наивная, побежала за ролями, которые мне предложили. Думала, что — опа! — сразу получу все на тарелочке с голубой каемочкой — и «Горе от ума», и Настасью Филипповну, писалась уже инсценировка. Ну а пока я ждала эти чудесные роли, совсем еще молодой и смелый Андрей Житинкин поставил «Снег недалеко от тюрьмы» — пьесу на двоих. И мы с Сашей Балуевым два года ее успешно играли на малой сцене Театра Ермоловой. Потом я снималась с ним и в «Каменской», и в «Жукове». И сейчас очень радовалась встрече. Знаете, Саша остался таким же, каким был.
— Поскольку Балуев большой мужчина и, в общем-то, не имеет голливудской привычки все время ходить и улыбаться, окружающие всегда немного в напряжении. Но не я. Я его обожаю. Саша глубокий человек, который несет в себе большую тайну. И вот эта тайна притягивает к нему, манит. И в то же время, если у него хорошее настроение, он может пошутить. В общем, Саша Балуев прекрасный!
— На Первом канале не так давно показывали сериал «Угрюм-река», где Балуев играл одну из главных ролей. Все обсуждали эту версию фильма. Как вам она?
— Не могу ничего сказать. Я бы с удовольствием посмотрела, но работа у меня вечерняя, и, когда идет фильм, я или на сцене, или на площадке. Но иногда удавалось захватить обрывки некоторых серий. Мне было трудно их воспринимать — перед глазами всплывал старый фильм «Угрюм-река», старые актеры — Чурсина с ее бесовщиной, мощный Епифанцев.
— О каких несыгранных ролях вы жалели сильнее всего?
— Когда я посмотрела «Военно-полевой роман» Петра Тодоровского, просто рыдала. Потому что мне казалось — это моя роль! И это я должна была ее сыграть! Я так этого хотела и так жалела, что потом целых четыре раза снималась у Петра Ефимовича… А недавно я с удовольствием посмотрела на одной из платформ сериал «Домашний арест». От начала до конца, не отрываясь! Завидовала и материалу, и компании, в которой они снимались, — всему. Был долгий перелет, и я глотала серию за серией. Прилетела в место назначения и последнюю серию не успела досмотреть. И теперь думаю: просто узнать, чем кончилось, или снова пересмотреть весь сериал от начала до конца, настолько он мне понравился.
— Вам предлагают съемки в сериалах на онлайн-платформах?
— Да. Но пока ни одно предложение мне не было интересно. К тому же у меня и так много работы. Но бывает, что я потом с удовольствием смотрю то, от чего отказалась.
— Вы согласились на съемки в фильме «Чебурашка». Премьера будет через год, и это еще одна семейная новогодняя история.
— Да. Мою героиню зовут Римма, и характер у нее не сахар. «Чебурашку» могут смотреть и дети, и родители. Я считаю, что это просто счастье, что снимаются такие фильмы. Когда Дима Дьяченко, режиссер «Последнего богатыря», произнес слово «Чебурашка» и спросил: «Будешь ли ты сниматься?» — я даже не спросила, какую роль мне предлагают, сразу согласилась. А ведь речь могла идти о роли крысы Ларисы…
— Я видела фото со съемочной площадки. Вы на них красотка. И рядом Сергей Гармаш — ваш постоянный партнер и в театре, и в кино.
— Да, с компанией на «Чебурашке» мне повезло. Фильм еще будем доснимать весной. Наверное, поедем в какую-то экспедицию. Мы уже снимали во многих городах — в Кисловодске, Сочи, Москве. А «Дама с собачкой» снималась в Новороссийске. И вот я летала туда-сюда.
— Так кажется со стороны. Я на машине проезжала каждый день на съемки по побережью и говорила: «О, море…» За четыре месяца случились всего два выходных. И мне очень хотелось искупаться в одиночестве. Я не представляла, как это осуществить: все время видела безумное количество народа на пляжах. Спрашивала местных из съемочной группы: «Где можно дойти до моря и побыть там одной?» И они мне назвали место между Новороссийском и Кабардинкой, оно так и называется — Дикое Место. Там на сваях стоит кафе, похожее на избушку на курьих ножках. Возле него на маленьком пятачке лежат люди штабелями…
— И это хваленое Дикое Место?
— Не совсем. Нужно раздеться, поднять высоко над головой одежду и обувь и босиком, а лучше в резиновых тапочках (потому что там очень каменистое дно), по воде обойти выступ, и вот за ним — крошечный пляжик, где никого нет. Я оба выходных дня туда ходила. В том странном кафе делают замечательную пиццу. Я брала коробку и шла по морю в уединение. Оказывается, чайки очень любят пиццу, и я бросала им кусочки в воздух, и чайки за них дрались. Я прекрасно время проводила. Добиралась туда к 12, к самому солнцепеку, и сидела до 17. Смотришь, смотришь, и глаз не устает от моря. Жарко? Полежишь в водичке, наслаждаясь волнами, солнцем, одиночеством. Только один раз меня потревожили: из-за скалы появилась парочка. Но рядом устроиться они не смогли — места там мало, трое не помещаются. И пришлось им идти дальше по морю, мой кусочек рая остался за мной. Я обрадовалась, подумала: какое счастье, что меня не узнали. Потом, через какое-то время, женщина вернулась. И тут я расстроилась, решив, что она все-таки узнала меня и сейчас начнет общаться. Но нет. Она просто уточнила, какой фирмы мой купальник. Он у меня действительно очень красивый.
— А фото в этом купальнике нет? Все же обычно свои фото с отдыха выставляют на страничках в интернете.
— Вы знаете, как-то в соцсетях скучно стало. Но при этом они — вещь полезная. Я иногда туда захожу и узнаю, что у кого-то день рождения. И поздравляю. Потому что все в памяти не удержишь. Еще иногда просматриваю пару аккаунтов, которые мне нравится читать. Там всякие природные рецепты масок, еще чего-то. Вы, например, знали, что аптечной мазью от геморроя хорошо мазать под глазами — уходят отеки и темные круги? Это прелесть вообще. И что немаловажно, копейки стоит. Конечно, может кому-то не подойти, вызвать аллергию — я не призываю всех это делать. Просто наша кожа привыкла к обычным кремам и не реагирует на них. Зато с огромной благодарностью воспринимает витамин Е. Если его наносить на ресницы и брови, их состояние улучшается. Видите, какие у меня сейчас пушистые ресницы, даже ненакрашенные? А еще на той же страничке я прочитала, что полезно для похудения утром пить такой напиток: два перетертых лимона на полтора литра кипяченой воды. Пьешь натощак и худеешь. Там много рецептов, поэтому я в чисто эгоистических целях «Инстаграм» оставила. Какие-то картинки и видео любопытные смотрю: котики-собачки…
— Все знают о вашей невероятной любви к животным. Особенно к собакам. В сериале «Дама с собачкой» у вас была в партнерах собака, не захотели ли вы после съемок забрать ее к себе домой?
— Это невозможно, у нее есть дом, она живет в Новороссийске. Грандиозная, гениальная собака по кличке Сири. Бордер-колли, умнейшая порода, к тому же очень красивая. Мне кажется, после выхода картины на экран Сири станет настоящей звездой. На площадке мы с ней прекрасно проводили время, и расставаться было грустно. Дома у меня живут три собаки. Но, знаете, если встанет вопрос о расширении собачьего семейства, я заведу именно бордер-колли. Это, конечно, невероятный опыт — сниматься с собакой!
— В этом году вашими партнерами стали и куклы. Вы провели несколько выпусков «Спокойной ночи, малыши!» с Хрюшей и Степашкой.
— Это было непривычно и очень интересно. Когда сидишь перед камерой с людьми — это одно, а когда вдруг очень близко появляется Хрюша и ты с ним разговариваешь — совсем другое… У него и глазки двигаются, и ушки, и ротик открывается, когда он что-то говорит. А поскольку общение у нас было по сценарию, я замечала, что пытаюсь за него проговорить текст. Он открывал рот, произносил слова, и я их параллельно беззвучно повторяла мимикой. Как будто помогала ему. Потом в кадре появился еще и Степашка. У него глазки с ресничками. Было очень интересно оказаться в компании оживших кукол! Этой передаче скоро шестьдесят лет. И мне прямо хотелось сказать Хрюше со Степашкой: я вас знаю с детства!
— В каком-то смысле актеры остаются детьми и во взрослом возрасте. Они должны верить в предлагаемые обстоятельства, быть открытыми миру, уметь удивляться…
— Актеры — дети, это точно. Вот, например, салют где-то. Что, я салюта не видела? Но если слышу, где-то громыхнуло, я по всей квартире бегаю от одного окна к другому, высматриваю салют. Вообще, я во всем ищу красоту, ощущения новые, поэтому мне нравится путешествовать. И в общем-то все равно куда.
— Скоро вы поедете за впечатлениями в Ташкент. (На момент беседы с актрисой форум еще не состоялся. — Прим. ред.)
— О да. Меня пригласили в жюри Молодежного театрального форума cтран Содружества, Балтии и Грузии. Его проводит Международная конфедерация театральных союзов во главе с Валерием Шадриным. Он занимается и Международным фестивалем имени Чехова, и еще много чем. И я очень рада этой поездке в Узбекистан. Я была там проездом два дня и ничего не успела увидеть. Только работала. В этот раз еду надолго. Впервые в чужом городе проведу так много времени. И впервые буду «жюрить» театральные спектакли. В программе форума их очень много. Все на родных языках. Придется, видимо, читать аннотации. Хотя там будут и постановки по известным пьесам, которые можно понять без перевода. Несмотря на такую загрузку, надеюсь, что у меня найдется время погулять по Ташкенту. Хочу узнать город, насладиться им.
— Есть какие-то определенные планы в Ташкенте?
— Халат купить узбекский хочу. Стеганый, в котором не холодно и не жарко.
— Там еще прекрасные ковры.
— Неловко звезде с ковром в самолете. Если только купить ковер-самолет… Ну или попросить кого-то из мужчин донести этот ковер.
— Кстати, о мужчинах, какая у вас будет компания в жюри?
— А вы разве не знакомы?
— Нет, мы познакомились очень давно. Но сейчас уже он ректор Школы-студии МХАТ. И у меня будет возможность, кого-то туда запихивая, сказать: «А ты помнишь, в Ташкенте…» А он не помнит, допустим. (Смеется.)
— Сейчас все в странном режиме существуют: с одной стороны, в планах фестивали, гастроли, антрепризы, с другой — в любой момент можно ждать отмены. Сплошной экстрим.
— Знаете, я это время уже начинаю ненавидеть. Как и объявления в театре: будьте в масках, не снимайте. Перед началом спектакля должно быть три звонка и объявление второго режиссера — так, начали. И все. А ждать, когда расскажут все ковидные инструкции перед спектаклем, а потом в антракте, — надоело. Но по-другому, видимо, никак. И с отменами остается только смириться. Позавчера ты думал, что поедешь туда, сюда, строил какие-то планы. А сегодня звонят — отмена. Получается, надо заканчивать с планами. Все изменилось, и к этому нужно привыкнуть. Так, наверное, теперь всегда будет. Ну сказали же, что не надо выходить на улицу, если ты себя плохо чувствуешь, сиди дома, но люди так не хотят или не могут. И болезнь распространяется. Человеку наплевать и на себя, и на окружающих. Пока мозги у всех не поменяются, ничего не закончится. Так и живем. Сейчас все гастроли — вилами по воде. Более-менее стабильно — только спектакли в Москве. И еще стабильно со съемками, потому что всю группу прививают. Когда мы снимали в Новороссийске, чтобы группе заселиться в гостиницу, нужны были сертификаты и QR-коды.
— В общем, какая-то совершенно другая жизнь. Есть в ней место поездкам в дальние экзотические страны, которые вы так любите? Многие артисты в последнее время побывали на Мальдивах, постили фотографии оттуда.
— Я не из тех артистов. Хотя вижу регулярно, то одна на Мальдивах, то другая. Я пока не рискнула. Но даже если полечу, вреда никому не причиню, только себе. Я уже привитая и даже ревакцинированная… Впрочем, даже с прививкой не так-то просто куда-то полететь. В тот же Ташкент: несмотря на мои справки, я должна перед самолетом все равно сделать тест. Везде свои правила, нужно постоянно быть начеку. Очень хочется, чтобы в конце концов мы побороли эту напасть. Я понимаю, что одни медики не справятся. Им надо помочь. И нужно, конечно, себя беречь. Я всем хочу пожелать здоровья. А еще — не озлобиться и не раскиснуть.
— Можно найти какие-то плюсы в происходящем. Вот маски известным людям помогают отдохнуть от назойливого внимания.
Сергей Бурунов — о чиновниках, Зеленском, личных страхах и о трудном пути к славе
Cергей Минаев: Как ты в актеры пошел? Ты же мечтал стать летчиком?
Сергей Бурунов: Я всю жизнь мечтал стать летчиком. Поступил в летное училище, в военное. Черт меня дернул, мы съездили в Кубинку (там базируется действующий авиаполк. — Esquire), а я же романтик. Я мечтал сказать когда-нибудь: «Тамара, принеси нам кофейку», как Жженов в «Экипаже». Чтобы стюардессы, погоны. Я проводил детство у деда с бабкой, а там недалеко аэропорт Домодедово. Я часами стоял и в небо смотрел.
Минаев: Сколько курсов ты проучился?
Бурунов: Два.
Минаев: И увлекся актерской игрой?
Бурунов: Не сразу. Сначала пародировал наших офицеров из училища. Ребята с курса играли в КВН, меня взяли, и мне понравилось. Тебе зрители хлопают, жизнь бурлит, все не по уставу.
Минаев: Это какой год?
Бурунов: 1995-й. Потом я постепенно забил на учебу. Накопились долги по экзаменам. В отпуск я не поехал, написал рапорт об отчислении. Папа прилетел из Москвы (а учился я в Волгограде, в Качинском высшем военном авиационном училище), голос сорвал, как сейчас помню: «Забери рапорт! Ты не понимаешь, что в Москве происходит!»
Минаев: Ты телевизор не смотрел?
Бурунов: Нет. Мы не смотрели, у нас была минутка политинформации.
Минаев: И в 1996-м ты отваливаешь в Москву?
Бурунов: Да, отваливаю и возвращаюсь домой. А папа-то был прав! Тут шаром покати.
Минаев: Чем ты начинаешь заниматься?
Бурунов: Папа устраивает меня к своему однополчанину в какую-то строительную компанию. Меня взяли в управление строительством объектов культурно-бытового значения. Зоопарк они строили. Меня назначают «инженером по кормокухням». Папин однополчанин говорит: «Делать ничего не нужно, просто сиди за столом, будем платить тебе зарплату». Ну я и сидел. А потом начался кошмар. Ко мне подошел какой-то дяденька и говорит: «Где кормокухни? Из-за тебя три верблюда сдохли!» Я сбежал оттуда, потому что понял, что так невозможно, я же ничего в этом не понимаю.
Минаев: Ты еще не поступил на актера в этот момент?
Бурунов: Я слонялся то туда, то сюда. Родители в ярости, домой меня не пускают. Папа с кулаками бросается: «Ты в какое положение меня перед Юрием Борисовичем поставил!»
Минаев: Это мы сейчас смеемся, а тогда была трагедия.
Бурунов: Да. Я не знал, куда идти.
Минаев: Работы у тебя нет, образования нет, верблюды из-за тебя сдохли.
Бурунов: Мне сказали, что там и лошади при смерти по моей вине. Я тогда вспомнил, как однокурсник у меня спрашивал, когда мы в КВН играли: «Может, в артисты пойдешь?» А куда? Я знал, что есть Щукинское училище. Других не знал.
Минаев: И ты пошел поступать.
Бурунов: Я пошел на подготовительные курсы. Мама схватилась за голову. Говорила папе: «Скажи ему что-нибудь, смотри, что он наделал!» Папа впал в кататонию, у мамы слезы, она валокордин как чай пила. Самое страшное, что папа в какой-то момент сказал: «Ладно, хрен с тобой». Он смирился. В Щукинском я каким-то чудом дошел до конкурса, так же, как и в Школе-студии МХАТ, куда тоже пробовал, на курс к Олегу Павловичу Табакову, царствие ему небесное. Я делал все, что мог: пел, танцевал, с глазами срущей кошки читал стихи.
Минаев: Какой был год?
Бурунов: 1997-й. Я в итоге пролетел, но меня взяли в эстрадно-цирковое училище им. Румянцева (Карандаша). Был такой факультет эстрады. Там я видел все. На шпагаты садился, мячиками жонглировал. А в 1998-м снова возвращаюсь в Щукинское и поступаю.
Минаев: В 2002-м ты выпускаешься и сразу попадаешь в «Большую разницу» (пародийное шоу на Первом канале. — Esquire)?
Бурунов: Нет, не сразу. Я выпускаюсь с дипломом «Артист драматического театра и кино». Выдали дипломы, мы побухали — и все, ни в один театр нас не взяли.
Минаев: Сколько тебе было? На что ты жил?
Бурунов: 21 год. На что-то жил. Что-то мне мать подкидывала. Я пытался работу найти, ходил, спрашивал. Официантом устраивался, на день-два меня хватало.
Минаев: Вот ты рассказываешь это, а я думаю, тебе же будто кто-то сверху говорил: «Иди в грузчики, бухгалтеры, менеджеры, куда угодно! Но не надо тебе в актеры!» А когда к тебе по‑настоящему слава пришла?
Бурунов: «Большая разница» началась в 2007-м, закончилась в 2012-м, а потом случился кризис. Я должен был сниматься у «Квартала-95» (студия, снимавшая юмористические передачи и выросшая из одноименной команды КВН. — Esquire) в серьезном проекте. Они меня утвердили, были пробы в Москве.
Минаев: А потом начался конфликт на Украине.
Бурунов: Да. И мне сказали: мы все сокращаем, финансирования нет.
Минаев: В советское время в футболе был такой приз «За волю к победе». Несмотря ни на что ты делал свою работу. Я не знаю, через что ты прошел. Что тебя держало? Это же какой стержень надо иметь. Ты не думал: «Все, пойду мебель собирать»?
Бурунов: Было. Но именно в такие периоды отчаяния нарисовывалась какая-то надежда. И я как-то перебивался.
Минаев: Как перебивался?
Бурунов: В какой-то момент у меня появились заказы по дубляжу. Потом позвали на озвучку. Я даже не спрашивал, сколько заплатят, просто вгрызался в это. Стоял у микрофона днями и ночами. В 2003-м я озвучивал первое полнометражное кино за Мэттью Макконахи, «Как отделаться от парня за 10 дней» — была такая комедия. В 2005-м появился Леонардо ДиКаприо.
Минаев: А в зените славы твои родители тебя увидели?
Бурунов: Когда я в «Большой разнице» играл, мама гордилась. Отец собирает какие-то вырезки из «Комсомольской правды».
Минаев: Этот номер Esquire посвящен чиновникам и разным сторонам их жизни. На мой взгляд, образ российского чиновника ты воплотил на экране блестяще. Мне один чиновник сказал: «Люди смотрят «Домашний арест» и говорят: «Какая комедия!» А это же документалка!» Что тебе люди говорят? У тебя есть знакомые чиновники?
Бурунов: После «Полицейского с Рублевки» общаются со мной в основном сотрудники МВД. Не столько общаются даже, сколько почему-то считают коллегой. Гаишники документы не проверяют, честь отдают.
Минаев: То есть после того как ты в одной там рекламе стоял в позе йога и лазал по скалам, тебя будут принимать за инвестора? (Смеется.)
Бурунов: А, ты об этом! (Смеется.) Ну, на самом деле хорошее приложение-то, даже такому чайнику, как я, объяснили, куда лучше деньги вкладывать.
Минаев: То есть люди реально не видят границы между ролью и человеком?
Бурунов: Они говорят: «Товарищ полковник, Владимир Сергеевич (имя персонажа Бурунова в сериале «Полицейский с Рублевки». — Esquire), разрешите селфи сделать? Извините, что отвлекаю, понимаю, вы на службе».
Минаев: Давай вернемся к чиновникам. Как ты готовился к «Домашнему аресту»?
Бурунов: Как говорит Гэри Олдман, хороший сценарий не нужно читать, его надо считывать. А у «Ареста» сценарий настолько хорошо написан, что мне оставалось по написанному сыграть.
Минаев: Я со многими чиновниками общался, но до сих пор не могу понять их мотивацию. У них много денег, казалось бы, напиши заявление и уходи на пенсию. Но, как твой герой в «Домашнем аресте», они продолжают планировать какие-то схемы. Зачем? Все заканчивается инфарктом либо тюрьмой.
Бурунов: У Слепакова же есть песня — «Сколько денег нужно».
Минаев: Ты думаешь, все из-за денег?
Бурунов: Деньги меняют людей. Власть и деньги, даже небольшие. А большие деньги — мгновенно!
Минаев: Но у них уже есть большие деньги. Куда еще?
Бурунов: Хочется этого финансового потока еще глоток сделать.
Минаев: Ты думаешь, их держит не власть, а желание украсть?
Бурунов: Власть — это одно. Но у тебя же потребности растут, ты оперируешь другими суммами. У тебя меняется сознание. Они не понимают, как живет обычный человек. У меня была машина в кредит, я снимал квартиру. Взял в банке кредитную карту, чтобы хоть по каким-то долгам расплатиться. Нет денег и все. А как это — нет денег? Ты перестаешь это понимать. У тебя статус. Понимаешь? Статус!
Минаев: Это вечный спор. В чиновники идут люди с червоточиной или они приходят нормальными, а потом становятся говном?
Бурунов: Мне кажется, это какие-то первобытные понятия. Власть дает тебе силу. Это работает на уровне инстинктов. Как в программе про животных на National Geographic. Собственно, и женщины это чувствуют. У тебя есть бабки, значит, у тебя есть сила. На чьей стороне сила, брат? Балабанов уже обо всем рассказал. Есть бабки — есть гарантии. Почему в этой, скажем так, социальной группе так много красивых женщин? Потому что женщина выберет сильнейшего.
Минаев: Ты рассказал про «Квартал-95». Ты с Зеленским был знаком?
Бурунов: Шапочно. Он как-то приехал, мы поздоровались — и все.
Минаев: Ты бы в политику пошел, если бы предложили?
Бурунов: Что ты имеешь в виду?
Минаев: Ну тебе сказали бы: «Серег, сейчас пойдешь в партию, потом в Госдуму».
Бурунов: Мне кормокухонь хватило. Я не хочу в горящий тур в Магадан уехать. Я туда не рвусь, потому что это отдельная наука, в ней надо быть смолоду.
Минаев: Ты считаешь, люди, которые ей занимаются, много в ней понимают?
Бурунов: Это их выбор. Идиотом я не хочу быть. Что я буду там делать? И какое ко мне будет отношение, если мне уже сейчас в комментариях пишут: «Скоморох, клоун»?
Минаев: Ты читаешь комментарии?
Бурунов: Конечно.
Минаев: Ты обижаешься?
Бурунов: Конечно. Ну а как? Я этой профессии посвятил, можно сказать, лучшие годы своей жизни, но я не скоморох и не клоун! Кем я буду в Госдуме? Или какую должность я займу?
Минаев: Я почему спросил, знаешь ли ты Зеленского. Интересно, какая у него была мотивация, когда он решил пойти в президенты.
Бурунов: Не знаю.
Минаев: Он миллионер. У него множество ролей, его любят в стране, а он — в политику.
Бурунов: Если бы все так просто было. Я заметил, у нас все после третьей стопки понимают в политике и в искусстве. И в футболе еще! Я процитирую сейчас своего летчика-инструктора. У меня был период отчаяния, я для души посещал аэроклуб. И однажды заикнулся, не послать ли мне все к черту. Говорю: «Пойду я в летчики, людей буду катать, а потом в авиакомпанию». А он говорит: «Я летаю на этом самолете 35 лет и только сейчас могу с уверенностью сказать, что могу самолет посадить нормально». Говорит, понимаешь, Сережа, в авиации надо быть смолоду.
Минаев: Ты это запомнил?
Бурунов: Конечно. А что в политике? В качестве кого? Я себя не вижу там. Я лучше в своей профессии сделаю что смогу. И я только сейчас начинаю понимать, что я вообще могу сделать. А если выйду, то куда? На минное поле? Политика — это другая наука, ей надо учиться. Это как люди в комментариях, которые учат тебя кино снимать. Ты же не знаешь, как его снимать! Люди не просто так поступают в профессиональные вузы, проходят конкурс, сдают экзамены, и до выпуска доходят далеко не все. Понимаешь, сейчас такое время — случайных людей. Везде.
Минаев: Просто с языка снял.
Бурунов: Кумовство повсюду! Авось и случайные люди. Страшные времена настали! Надо умнеть, надо как-то озадачиться. Задуматься — куда я иду, кто я?
Минаев: Ты себе часто такие вопросы задаешь?
Бурунов: Задаю. Начал задавать. Старею. Что я делаю, куда иду, зачем мне это? Надо же прийти к осознанию в какой-то момент, а не биороботом быть, как в песне «Безумные роботы» Антонова. Прекрасная песня! Знаешь ее?
Минаев: Я вообще люблю творчество Антонова.
Бурунов: Я хочу ему поклониться низко.
Минаев: Ты воцерковленный человек? Ходишь в церковь?
Бурунов: Нет, извините.
Минаев: О смерти часто думаешь?
Бурунов: Думаю.
Минаев: В одном из интервью ты сказал, что ходил к психологу.
Бурунов: Ходил.
Минаев: А зачем? Русские же не ходят к психологам.
Бурунов: Ну в какой-то момент… Я запутался.
Минаев: В какой момент?
Минаев: Сколько лет маме было?
Бурунов: 63.
Минаев: По тебе так сильно это ударило?
Бурунов: Ударило так, что еле выстоял. Наступил момент, когда нужно было строить какие-то планы, а я понял, что не знаю, что дальше.
Минаев: Ты понял, что оказался один? Чего боялся?
Бурунов: Всего. Я потерял самого главного человека в моей жизни. Наверное, страх одиночества.
Минаев: У тебя была семья на тот момент? Жена?
Бурунов: Нет, я был один.
Минаев: И ты пошел к психологу?
Бурунов: Да. У нас это от невежества. И я не исключение. Бил себя кулаком в грудь, говорил: «Я что, размазня? Я справлюсь, я сильный!» Как выяснилось, в какой-то момент в голове все перегружается. Я пошел просто поговорить, разобраться, почему у меня нет сил, почему мне выть хочется?
Минаев: Сколько времени ты провел в таком состоянии?
Бурунов: Лет шесть-семь точно.
Минаев: У тебя была депрессия?
Бурунов: Мне сказали: «У вас она затяжная». Посттравматическое стрессовое расстройство. Я об этом даже не задумывался.
Минаев: Ты выходил из этого состояния медикаментозно?
Бурунов: И таблетками, и диетами, и разговорами. Потом я сматывался от этих психологов, потому что думал, чушь какую-то несут, и все начиналось заново.
Минаев: То есть ты еще и менял специалистов?
Бурунов: Да. Мне нужна была помощь. Я не знал, как жить дальше.
Минаев: После этого ты возвращался к психологу? Ходишь сейчас на регулярные встречи?
Бурунов: Сейчас просто некогда. Это как зуб — мы идем к стоматологу, когда он уже болит, а просто на профилактику не ходим. Собственно, меня так и воспитывали, мои бабушки и дедушки так жили. Это советские люди. Так и с моей мамой получилось. «К врачу не пойду, когда увезут на скорой, тогда и пойду». А скорую было уже поздно вызывать, вызвали уже труповозку. Так и здесь. «Какой психолог, что вы несете?» Но в один момент начал прислушиваться.
Минаев: У тебя есть знакомые, с которыми ты можешь по душам поговорить?
Бурунов: Ты знаешь, я не очень хороший друг, наверное. Не умею дружить.
Минаев: Почему?
Бурунов: Дружба — это статус отношений, это обязательства, я их не всегда могу исполнить. Я не всегда подхожу к телефону, люди обижаются. Я не всегда могу встретиться, потому что живу на съемочной площадке. Я сразу предупреждаю, когда мне говорят: «Мы друзья». Стоп, говорю, мы не друзья, ты впереди паровоза летишь. Ты меня понимаешь, мне с тобой легко, все. Давай вслух это не произносить, потому что мысль изреченная есть ложь.
Минаев: Кого ты другом называешь?
Бурунов: Стараюсь никого не называть.
Минаев: Не хочешь, чтобы человеку неудобно стало?
Бурунов: Да. Я не раз обжигался об обиды. Я себя жрать начинаю за то, что так поступил. Люди нафантазируют всякого.
Минаев: Что ты веселый скоморох. Придет Бурунов, и будет ржака!
Бурунов: Но не тут-то было.
Минаев: Что бы ты хотел сыграть в ближайшие пару лет, чтобы никто не писал, что ты скоморох?
Бурунов: Сложно сказать. Что-то драматическое, интересное. Я повеселил достаточно достопочтенную публику, надо себя в новом качестве попробовать.
Минаев: Ты можешь сказать, что счастлив?
Бурунов: По большому счету, если глобально, я счастлив.
Минаев: Мне кажется, ты доволен, а не счастлив.
Бурунов: Ну, скорее всего, доволен. Но есть страхи. Очень много страхов, которые мешают.
Минаев: Чего ты боишься?
Минаев: Хотел спросить, часто ли тебе врали, но это глупый вопрос.
Бурунов: Врали! Разочаровываться уже нет сил. Я просто не могу уже с этой болью! Понимаешь?
Минаев: Да, я тебя хорошо понимаю. ≠